Рапух Часть 2 глава 11

 Сквозь розовые рассветные облака падаю вниз. Тихо и ровно. Словно меня спускают на нитке. Облачная плоть обволакивает меня. Касаясь её рукой, я ощущаю тепло и шелковую гладкость. Она струится и закручивается меж моими пальцами, словно вода, вдруг получившая разум.

Подо мной — планета Земля. Я это знаю. Но очертания суши совершенно иные. Явно различаю один основной, почти собравшийся в монолит, супер континент. Мозг мой подсказывает, что в моём мире учёные, спустя невероятное количество лет, назовут его «Родиния». На нём пока практически ничего нет. Только немного скудной примитивной растительности у воды. Ветерок относит меня на восточное побережье. Над ним — полупрозрачный золотистый энергетический купол. Он не так велик, но среднестатистический городок на этой территории вполне уместился бы. Спускаюсь сквозь купол. И попадаю в совершенно другой мир.

Вижу деревья, растущие практически до небес, голубые ручьи, заливные луга. Диковинные цветы, травы. Изобилие в лесах ягод, плодов и грибов даёт пищу всем обитателям этих земель. Они не нуждаются в жилищах, так как здесь нет ни хищников, ни стылых зим. Живут они под пологом леса одной дружной семьёй. Спят в колыбелях из трав. Деревья в непогоду образуют над ними крышу. Это место его жители называют «Пра». Это Земля Радости, Разума, Радужных мечтаний.

Стройные, длинноногие, очень пропорционально сложенные создания. Лица их, с большими выразительными глазами, всегда улыбчивы и спокойны. Эти существа носят простые разноцветные платья, но ходят босиком. Их длинные волосы заплетены в косу. Они очень похожи на людей. Но называют себя эти существа иначе. Имя этого народа — ГаРа. Идущие Солнцем. У всех без исключения на лбу видно перо. У каждого — своё. Яркое и не очень, большое или поменьше. Перья светятся и мерцают. В зависимости от цвета пера и кожа существ тоже отличается. Есть среди них и светлокожие и совсем смуглые. Пожилые и совсем ещё дети.

Вот один из ГаРа касается пера ладонью, и вдруг становится птицей. Птица поднимается ввысь и исчезает в появившемся под куполом светящемся кольце. Другая, вылетев оттуда, опускается вниз и превращается в юношу ГаРа. В руках его — корзинка с фруктами. Он отдаёт её пожилой женщине. Потом берёт в руки сухую ветку дерева и она, словно по волшебству, становится инструментом, похожим на гусли. Сильные пальцы юноши, коснувшись тончайших прутиков, образующих некое подобие струн, создают чарующую мелодию. Деревья замирают, прислушиваясь к ней.
Даже самый старший житель, носящий имя Даждьбог, поднимает голову и начинает покачиваться в такт музыке.

Подходит девушка и заводит под эту мелодию весёлую песню. К ней присоединяется ещё одна. Поддержав подругу приятным томным голосом, протягивает к стоящему рядом с ними дереву руку. Дерево явно понимает, что от него требуется. Оно подаёт певунье тонкое и длинное веретено. Невесомые пушинки слов, выхваченные прямо из воздуха ловкими пальцами девушек, свиваются в светлую нить песни. Вот юноша последний раз коснулся струн. Песнь окончена. Полученные нити относят к другой мастерице, и та вяжет из них красивое цветное полотно. Именно из такого материала и созданы все одеяния народа ГаРа.

Некоторые из них, умеющие обращаться в совсем маленьких птах, вроде современных колибри, занимаются опылением растений. Они же собирают нектар. И делают из него золотистый напиток, дающий силу и ясность ума обитателям золотистого купола.

Я вижу, как два существа, собрав кокон из светящейся облачной плоти, согревают его своим дыханием. И внутри зарождается новая жизнь. От этого моя душа наполняется энергией такой силы, что мне хочется кричать от счастья. Родители добавляют в плоть кокона пару пушинок от своих перьев. Каждый по одной. Пушинки сливаются в одно целое, образуя новое перо. Рассветный диск солнца, поднимаясь над горизонтом, помогает  новому существу явиться в мир. Ребенок, улыбаясь, открывает глаза. Родители прикладывают перышко к его лбу, и оно остается там. На всю его жизнь.

Меня окутывает туман. Я понимаю, что двигаюсь вперед сквозь время. Опять светло. Но, о ужас! Золотистый купол дал трещину! Сдвиг тектонических плит и разделение континента на отдельные мелкие части привело к глобальным катастрофам.
Появилось множество вулканов. Они, извергаясь, нарушили целостность энергетической защиты «Пра». Сквозь трещину в мир «Пра» заползает чёрная скользкая сущность. Гротень.

Он, скрываясь в тени деревьев, нашептывает жителям этого светлого мира разные гадости. Учит их зависти. Сеет семена раздора и сомнений в их неискушённых сердцах. И те, кто поддаётся ему, кто пускает в душу злые мысли, теряют способность обращаться в птиц. Перья их темнеют и отпадают. А утратив способность к полёту, ГаРа умирают от тоски. Безысходная тьма и ужас поселяются в мире прежде беспечных жителей золотистого купола. Я тоже тускнею и наполняюсь леденящим унынием. Мне очень больно, когда один за другим эти светлые существа утрачивают золото разума.

И вот уже из всего народа ГаРа лишь один Даждьбог остаётся светлым. Он плачет, и слёзы его превращаются в усатых, светящихся «Абру». Подняв их с земли, старик усаживает светлячков в свои седые волосы. Я вижу, как Даждьбог касается ладонью пера на своём лбу, и становится тем, что в сказках Земли Людей называют Жар птицей. Она поднимается в воздух и пропадает в светящемся кольце. Кольцо тоже постепенно истончается и сходит на нет. Энергетическая защита, золотистый купол «Пра» исчезает.

Я понимаю, что именно Даждьбог и создавал его. Он намеренно отказывался от способности к превращению в огненную птицу, направляя все свои силы на обретение энергетической защиты этого мира. Остальные ГаРа лишь помогали ему поддерживать её. Но одному Даждьбогу держать купол уже не под силу. Да и не осталось тех, ради кого он хотел бы делать это. Народа ГаРа больше нет.
Без купола изобилие мира «Пра» стремительно сходит на нет.

Черной саламандре не остаётся ничего другого, как уйти под поверхность континента. А я, успев нырнуть в исчезающее светящееся кольцо следом за огненной птицей, вдруг оказываюсь в знакомой мне пещере. Даждьбог, взяв из своего пера пушинку, нарекает своим преемником на этой планете. Крыло Даждьбога, конечно, никогда не станет одним из ГаРа. Ведь для создания этого существа нужны двое. Даждьбог даёт своему преемнику то, что может. Дарует ему способность воплощения птицы и создания себе подобных. Завещает беречь «Абру» и свет этого мира от тьмы. А чтобы память об этом не исчезла, оставляет первому внереалу Зерно Света. Потом Даждьбог, обратившись в огненную птицу, улетает.
...............................

Вернулась я в реальный мир от странного ощущения. Как будто по моему лбу кто-то ползает. Машинально шлёпнула по нему ладонью и…
- Рапух?
Ощутила под пальцами упругую гладкую ость пера.
«Извини… Я тут… Это...»
Я окончательно проснулась и поняла, что Рапух тоже видел сон о народе ГаРа. Только, интересно, видел ли он то же самое, что и я? Или что-то другое?
- Давай, рассказывай, - потребовала я.
«Но ведь ты тоже это видела, да?» - заглянул мне в лицо голубой глаз.
Я не стала отпираться, обрадовавшись тому, что связь между Рапухом и мной все же существует. Достала из-под подушки и рассказала внереалу о Зерне Света.

- Ты не обижайся, - попросила я, — только мне очень хочется сравнить свой сон с твоим.
Рапух немного помолчал. Видимо решал — стоит ли дуться. А потом рассказал почти то же, что привиделось мне. Только я в этом сне чувствовала себя сторонним наблюдателем, а Рапух видел себя тем самым юношей, что играл мелодию. Не пером на его лбу, нет! Он был одним целым с этим существом!

«И это было так… Как я не ощущал себя никогда и ни с кем. Ни один человек, с которым я когда-либо сотрудничал, не давал мне того, что я почувствовал в этом сне! Об этом невозможно рассказать человеческим языком! Чистейший свет ума! Абсолютно совершенное сочетание лучших проявлений мыслящего существа! И, что удивительно, в полёте мы воплощались в гуся! Понимаешь, Ганна? - дрожа от возбуждения, говорил внереал. - И отчего вдруг, когда появился этот ужасный Гротень, они поверили ему? А этот мой ГаРа, неужели и он был наивен, словно дитя? А потом, когда он погибал, когда он вдруг стал завистливым, и пустил в свою душу тьму, как больно было мне отделяться от него! Я просил, я умолял его не слушать чужие голоса, но он… И я умер, Ганна! Я умер!»

Рапух почти кричал. А мой мозг практически рвало на части его эмоциями. Я зажала ладонями виски, но это не помогло.
- Пе-е-ре-естань! - крикнула я. - Успокойся, Рапух! Иначе я рискую сойти с ума! Ты же не хочешь снова искать себе человека?
Внереал затих.
- Я всё понимаю, Рапух. Но ведь ты не там, а здесь... Тихон сказал мне, что со временем, если захочешь, ты можешь стать практически одним целым со своим творцом света.
«Конечно, вы, люди, не ГаРа, но и мы-то, оказывается, тоже лишь половинка пера...»

Депрессивный тон Рапуха обеспокоил меня, и я решила напомнить внереалу о реальных опасностях.
- Но ты же помог мне, раскидав по времени Карвота. Если мне вновь придётся встретить его, у меня ж только на тебя вся надежда!
 «А тогда я не сумел даже просто убедить...» - продолжал ныть Рапух.
- Я думаю, будет не совсем правильно зацикливаться на прошлом, - Решила я зайти с другого бока. - Наши мудрецы говорят, что из прошлых уроков нужно извлекать только то, что несёт пользу.
«Пожалуй, ты права, - помолчав, согласился наконец с моими доводами внереал. - Не время сейчас киснуть. Пойдём. Хочу посмотреть на нового соседа».

Я положила Рапуха в передний карман джинсового комбинезона, в котором по какой-то надобности было пластиковое «окошко». Забрала  со столика носовой платочек с Зерном и вышла на огород. Макушка соседа, то появляющаяся, то пропадающая за забором, сразу привлекла моё внимание.
- Тихон, здравствуйте! - обозначилась я.
Богатырь выпрямился во весь рост, и оказалось, что забор ему чуть выше пояса.
- Света разума вашему внереалу! - отозвался богатырь. - Как спалось?
- Очень…  информативно.
- А ему? - глазами показал на мой карман Тихон.
У меня вдруг создалось ощущение, что Тихон уже даже знает, что я ему скажу.

- Это не я, - подтвердил мои догадки сосед, - это Старейший передает мне ваши сомнения и метания.
Я оглянулась по сторонам, ожидая увидеть поблизости белую цаплю. Тихон только хмыкнул в бороду.
- Я же уже говорил Вам, Ганна. Я и Крыло Даждьбога — практически одно целое. Зачем не верите?
- Привыкнуть к такому — время нужно. Извините, - я совсем сконфузилась.
- И извиняться тоже ни к чему. Вы с Рапухом отлично подходите друг другу. Старейший уверен, что ваш тандем ещё покажет себя! Давайте уже на «ты», что ли? - предложил Тихон.
- Как скаже… скажешь.
- Ну вот! Ганна, мы с тобой — союзники! Можно даже сказать — одного поля ягоды!
Я представила «ягодку» размером с Тихона и рассмеялась.

- Ну вот и славно, - обрадовался он, - а то я уже и слова-то все порастерял, тактичности ради…
Я достала из платочка Зерно Света и вернула Тихону.
- И что теперь?
- Теперь и ты, и твой внереал будете по настоящему серьёзно ценить вашу связь. И стремиться к тому, чтобы она крепла. Ведь от этого будет зависеть не только создание светлых стихов, но и вся ваша жизнь в целом. Ведь ты не могла не заметить, что со временем возможности Рапуха увеличиваются. Как в силе, так и в качестве?
- Да, пожалуй…
- И насколько быстро и полноценно это происходит зависит не только от него, но и от тебя, понимаешь? - продолжал пояснять сосед. - Ведь сперва все было гораздо сложнее, да? У нас со Старейшим тоже не сразу все срослось.

Я вспомнила, как вёл себя Рапух в самом начале нашего знакомства, и понимающе кивнула.
- Ладно. Я, пожалуй, пойду. Мне ещё многое нужно переварить. Доброго вам дня. Привет Ирине.
- Хорошо, хорошо. Я передам, обязательно передам…
Почему-то мне на краткий миг показалось, что при упоминании имени жены Тихон как-то сменился в лице. Но спросить его об этом сразу я не посмела. А через минуту он уже ушёл.
Что-то мне не по себе, - сказала я внереалу, едва мы вернулись с огорода. - Предчувствие какое-то…
«А я, вроде, ничего не заметил».