Князь Роман Мстиславич Галицкий

В то самое время, когда между сыновьями покойного Ярослава Осмомысла шла борьба за Галич, во Владимире княжил Роман Мстиславич, человек, оставивший заметный след в истории Юго-западной Руси.
Роман был сыном волынского князя Мстислава Изяславича и польской княжны Агнессы, дочери Болеслава Кривоустого. После смерти своего отца Роман принял Владимирское княжение.
Сперва он добился укрепления своей власти, проводя политику сближения с городскими лучшими мужами и выдвигая их в качестве противовеса боярской аристократии. Когда Роман вполне достиг своей цели и положению  его на Волыни ничто не угрожало, он обратил внимание на соседний Галич.
Роман давно мечтал о галицком княжении. После смерти Ярослава Осмомысла и последовавшей вслед за ней смуты, шансы владимирского князя заметно возросли. Тем более, что князь Владимир, занимавший галицкий престол не отличался высокими нравственными качествами. Летописец отмечает, что Владимир был не воздержан в пьянстве и не любил советоваться с галицкими боярами. По примеру отца, он взял себе любовницу из простолюдинок; увёл у какого-то попа жену, объявил её своей супругой и прижил с ней двух сыновей.
Роман Мстиславич, несмотря на такую репутацию своего галицкого соседа, выдал свою дочь за старшего сына Владимира. Брачный союз между детьми галицкого и владимирского князей должен был стать первым шагом на пути осуществления намерений Романа.
Роман пристально наблюдал за тем, что происходило в Галиче, выжидая подходящий момент для того, чтобы прибрать это княжение к своим рукам. Вскоре такой момент представился: Роман узнал о том, что бояре галицкие живут в разладе со своим князем и, что Владимир творит насилие в городе:  снедаемый похотью и распутством, берёт силой на свою постель понравившуюся ему чью-либо жену или дочь, чем вызывает всеобщее возмущение со стороны горожан. Задумав овладеть Галичем,  Роман совершенно открыто обратился к галицким боярам, подталкивая их к выступлению против своего князя, с тем, чтобы бояре прогнали Владимира с галицкого стола, а его самого, т.е. Романа, взяли к себе князем. Бояре галицкие последовали совету Романа;  объединив свои вооружённые отряды и утвердив свой договор крестным целованием, они выступили против  князя Владимира. Однако, сил для борьбы с Владимиром у них было недостаточно, поскольку не все из галицких бояр примкнули к заговорщикам.  Летописец прямо говорит, что заговорщики опасались «приятелей Владимировых», т.е. союзников галицкого князя. Подумав, заговорщики послали сказать Владимиру, что выступили не против него, а против попадьи, которую он нарек своей супругой, и которую они хотят убить. Владимир испугался, взял золото и серебро из своей казны и уехал к венгерскому королю вместе со своей супругой и двумя сыновьями. Прогнав Владимира, галичане послали за Романом, звать его на галицкое княжение. Будучи абсолютно уверенным в своём успехе, Роман, перед тем, как  отправиться в Галич,  передал в княжение свой стольный город Владимир своему брату Всеволоду и, при этом, поклялся, что больше на этот город претендовать не станет. После этого Роман занял галицкое княжение.
В Галиче Роман, однако, долго не продержался. Вскоре, он  узнал о том, что венгерский король идёт против него со своими полками и уже находится в галицкой земле. У Романа не было сил, чтобы бороться с венграми. Учитывая настрой той части галицкого боярства, которая прежде выступала за Владимира и теперь была готова поддержать венгров,  Роман счёл за лучшее оставить Галич и вернуться во Владимир. Ведь галицкие бояре, поддерживавшие бежавшего князя,  с самого начала были уверены в том, что венгры идут исключительно с целью восстановить Владимира на престоле и не станут на то, чтобы самостоятельно овладеть Галичем. Вскоре однако, они поняли, что поступили опрометчиво.
Когда Роман вместе со своей дружиной прибыл к городу Владимиру, то нашёл его ворота закрытыми.  Брат Всеволод наотрез отказался пускать Романа обратно в стольный город, сославшись на ранее данную Романом клятву. Тогда Роман отправился в Польшу, а жену свою вместе с сопровождавшими  её галичанками, т. е. с жёнами и дочерьми сторонников Романа из числа галицких бояр, отпустил сперва во Вручий , а оттуда в Пинск.
Поляки ничем Роману помочь не смогли, поскольку не желали ввязываться в конфликт с венграми,  и он отправился к своему тестю Рюрику Ростиславичу в Белгород. Вместе с Романом в Белгород приехали и галицкие бояре, участвовавшие в заговоре против Владимира. Теперь они не могли рассчитывать на возвращение в Галич, опасаясь мести со стороны Владимира и поддерживавших его бояр.
Тем временем, венгерский король Бела, в сопровождении своего войска, вступил в Галич. Вопреки ожиданию Владимира, венгры не восстановили его на галицком княжении. По воле  Белы, править в Галиче стал его сын Андрей, который прибыл сюда вместе с отцом. Должно быть, Владимир с самого начала венгерского похода пребывал в неизвестности относительно подлинных замыслов короля и его окружения. Распорядившись относительно порядка управления в Галицкой земле, король пошёл обратно в Венгрию, взяв с собой Владимира, который с этого момента, фактически, находился на положении пленника. Летописец отмечает, что король сотворил великий грех, поскольку перед отправлением в поход целовал крест, в том, что будет содействовать Владимиру в возвращении галицкого престола. Своей клятвы Бела не сдержал.
Польский историк Винцентий Кадлубек утверждает, что король Бела, после своего возвращения в Венгрию, посадил Владимира в темницу. Бела использовал Владимира для реализации своих планов, а потом, когда тот оказался ему не нужен, довольно сурово обошёлся с ним. Указанное сообщение Кадлубка совпадает с тем, что нам известно из Ипатьевской летописи.
Намеревался ли Бела присоединить Галицкое княжество к своему королевству? Некоторые соображения заставляют нас отрицательно ответить на этот вопрос.
Прежде всего, мы не можем утверждать, что Галичина оказалась полностью зависимой от венгров, после того,  как венгерский королевич утвердился на Галицком столе. По-видимому, венгерский королевич в создавшихся условиях был компромиссной фигурой, устраивавшей и венгерского короля, и галицких бояр. Бела должен был уступить настояниям галицких бояр и увести с собой Владимира. В большинстве своём,  галичане не хотели видеть Владимира снова на княжеском столе.
Находясь в Белгороде, Роман попытался вернуть себе галицкое княжение, узнав о том, что венгерский король ушёл на свою родину и забрал с собой Владимира. С  собой в поход Роман попросил у Рюрика сына его Ростислава. Рюрик не только ответил согласием на эту просьбу Романа, но дал ему ещё  своего воеводу Славна Борисовича.
Роман направил авангард своего войска к Преснеску, в надежде захватить этот город, но ошибся. Воины Романа встретили здесь упорное сопротивление.  К осаждённым на помощь пришли венгры и галичане. В сражении они разбили авангард Романа. Потеряв надежду овладеть Галичем, Роман отпустил своего шурина домой, а сам вновь поехал к полякам, к князю Казимиру. После чего, Роман снова пришёл к Владимиру, но брат его снова не пустил его в город.
Пришлось Роману снова возвращаться к  своему тестю Рюрику. В утешение, Рюрик дал Романа город Торческ, а к брату его, Всеволоду, послал с угрозой, что начнёт войну, если тот не вернёт Владимир его прежнему владельцу. Всеволод, испугавшись Рюрика, уступил Роману Владимир, а сам ушёл в Белз.
В следующем 1189 г., король венгерский напомнил о себе князю Святославу Всеволодовичу, правившему в Чернигове. В своей грамоте, король просил Святослава прислать своего сына, Глеба к нему, во исполнение некой клятвы, которую король ранее дал Святославу. Святослав, утаил от Рюрика это послание, полагая, что король желает дать его сыну галицкое княжение, а потому зовёт к себе. Поэтому он послал своего сына Глеба к королю. Рюрик узнал о тайных пересылках Святослава с королём от своего соглядатая при дворе черниговского князя. Рюрик послал с упрёком к Святославу, что без совета с ним, т.е. Рюриком, послал своего сына в Галич. Это привело к большой распре между Святославом и Рюриком. Потом князья вновь помирились. В своё оправдание, Святослав сказал Рюрику, что готов действовать с ним заодно в добывании Галича. Такой же позиции придерживался митрополит Никифор, призывавший князей совместными усилиями освободить Галич от иноплеменников. Князья так и поступили; собрав войско они двинулись на Галич. Святослав шёл со своими сыновьями, а Рюрик — со своими братьями. Поход этот не принёс никаких результатов. Князья не смогли договориться между собой о том, кто будет владеть Галичем. Святослав не хотел уступать Галич Рюрику, а последний, в свою очередь — не хотел поделиться Галичем со Святославом.
В том же 1189 г. галицкие бояре, стремившиеся освободиться от венгерского засилья, послали к ещё одному князю Ростиславу Берладничичу, зовя его в Галич на княжение. Ростислав обрадовался, узнав о желании галичан видеть его своим князем. После этого, Ростислав со своей дружиной немедленно выехал из Смоленска. Вступив в Галицкую землю, Ростислав занял два города и оттуда пошёл к Галичу. Как и прежде между галицкими боярами не было согласился, относительно того, какому правителю следуют отдать бразды правления Галичем. Не все из них были готовы поддержать претензии  молодого Берладничича на галицкий престол. Часть из них, притом не самая слабая и малочисленная, держалась за сына венгерского короля. Опасаясь как бы русские князья не отняли Галич у венгров и, прослышав о походе Ростислава Берладничича, венгерский король послал своему сыну сильные подкрепления. Вдобавок, королевич вместе с венгерскими  воеводами, по совету поддерживавших его галицких бояр, начал повторно приводить к присяга галичан, в верности которых сомневался.
Ростислав подступил с небольшой дружиной к Галичу. Несколько галицких бояр присоединились к Берладничичу. Остальные, трезво оценив расстановку сил, остались в Галиче с венграми. Дружинники, пришедшие с Ростиславом, увидев предательство галицких бояр, ранее посылавших к Берладничичу, а потом оставшихся с венгерским королевичем, стали говорить Ростиславу, чтобы он ушёл от Галича. Князь отказался последовать этому совету, заявив, что хочет сложить свою голову в родной отчине, а не скитаться в чужой земле. В завязавшейся битве венгры и галичане одолели дружину Берладничича. Сам он был тяжело ранен и сброшен с коня. Галичане внесли Ростислава в город. Видя тяжело раненного князя, пострадавшего за их свободу, галичане возмутились, и хотели было провозгласить его своим правителем. Но венгры помешали им сделать это. Приложив смертельное зелье к ранам Берладничича, они умертвили князя. Похоронили Ростислава в церкви св. Иоанна, рядом с дедом своим и отцом своим. После всего случившегося, венгры поняли, что многие из галичан выступают против них. Тогда они стали вести себя в Галиче, как оккупанты, творя насилия его жителям: у знатных галицких людей отнимали жён и дочерей «на постель себе», в церквах и жилищах ставили на постой коней, творили многие другие насилия. Всё это ещё сильнее настроило галичан против венгров; галичане начали каяться в том, что прогнали своего русского князя и приняли венгерского королевича.
В 1190 г. князь Владимир Ярославич бежал из венгерского плена. Летописец говорит, что король содержал Владимира в каменной башне вместе с женой и двумя детьми. На самом верху башни для Владимира и его семейства был поставлен шатёр. Владимир изрезал шатёр на отдельные полосы и свил из них верёвку. По этой верёвке он спустился вниз. Далее, при содействии подкупленных венгерских стражников, он добрался до Германии. Здесь он прибыл ко двору императора Фридриха I Барбароссы.
Примечательно, что летописец ничего не говорит о дальнейшей судьбе жены Владимира и двух его сыновей. Что случилось с ними? Погибли ли они во время пребывания Владимира в заточении у венгров, остались ли  сидеть дальше в каменной башне после бегства Владимира? Ни на один из поставленных вопросов в летописи нет ответа.
Когда император узнал, что Владимир является родичем Всеволода, князя Суздальского, то принял его с любовью и с великой честью. Потом вместе со своими посланцами император отправил Владимира к Казимиру в Польшу. Он велел Казимиру оказать Владимиру содействие в возвращении Галича. Казимир дал Владимиру своё войско под началом одного из своих воевод. Галицкие бояре встретили Владимира с большой радостью, как своего законного князя. При содействии поляков, галичане прогнали венгерского королевича из Галича. Владимир сел на престоле отца своего и деда своего на Спасов день. Потом он послал к родичу своему Всеволоду в Суздаль, моля его помочь ему удержать Галич и обещая ему за это свою покорность. Всеволод не оставил своими заботами галицкого князя. Он послал к венгерскому королю, польскому князю и русским князья сказать, что берёт Владимира под свою защиту.
В 1194 г. в Польше последовали важные перемены: князь Казимир умер от апоплексического удара. После его смерти остались двое сыновей, рожденных от княжны Елены Всеволодны Белзской: Лешек Белый, прозванный так по белым волосам, и Конрад, родоначальник династии князей Мазовецких.
Краковский епископ Пелка способствовал избранию краковским князем Лешека Белого, сына покойного Казимира. При  этом, Лешек был избран в нарушение прав Мешко  Старого и Мешко I Ратиборского, которые также претендовали на краковский престол. Опекуншей стала его мать Елена. Правление было поручение воеводе Николаю и епископу Пелке ( 1196 г.). Несомненно, подобное положение вещей не могло продолжаться сколь угодно долго. Рано или поздно, другие претенденты на краковский престол, чувствуя себя обойдёнными, попытались бы вооружённой рукой восстановить свои нарушенные права. Тем не менее, в течение нескольких лет, никто из указанных претендентов на престол не предпринимал каких-либо действий, направленных на достижение малопольской короны.
Тем временем, положение князя Романа Мстиславича, нашедшего приют у своего тестя Рюрика, заметно осложнилось, благодаря проискам его недругов.
В 1195 г. между Всеволодом Юрьевичем, по прозванию Большое Гнездо, и Рюриком Киевским произошёл конфликт. Всеволод, как старший в роде князь, потребовал у Рюрика своей доли в Русской земле, упрекнув его в том, что Рюрик роздал уделы младшим князьям, а о нём, т.е. о Всеволоде, забыл. Рюрик узнал от послов Всеволода, что суздальский князь желает получить именно ту волость, которую он уже дал Роману Мстиславичу  и целовал крест на том, что данную ему волость никому более не отдаст. Рюрик оказался в непростом положении: отказать Всеволоду он не мог, но и Романа обидеть тоже не хотел. Рюрик стал думать со своими ближними людьми, какую бы волость ему дать Всеволоду, взамен той, что просил суздальский князь. Несмотря на все попытки Рюрика избежать конфликта с Всеволодом, последний настаивал на своей первоначальной просьбе. Дело близилось к войне между Рюриком и Всеволодом. Не зная, что предпринять дальше, Рюрик призвал к себе митрополита Никифора и рассказал ему про клятву, данную Роману, про спорную волость, и про надвигающуюся войну с Всеволодом. Выслушав Рюрика, митрополит сказал ему, что снимает с него крестное целование во избежание кровопролития в Русской земле. Кроме того, митрополит дал князю совет, взять спорную волость у Романа, как у младшего князя, и отдать её Всеволоду, как старейшему в роде князю, а Роману дать какую-нибудь другую волость. Тогда Рюрик послал к Роману сказать, что Всеволод просит волость, данную  Роману, и жалуется Рюрику на него. Роман ответил Рюрику, что согласен на любую другую волость, какую даст ему Рюрик, лишь бы между Рюриком и Всеволодом не было разногласий. После чего, Рюрик, посоветовавшись со своими мужами, послал сказать Всеволоду, что даёт ему спорную волость. Рюрик дал Всеволоду пять городов: Торческ, Корсунь, Богуславль, Треполь и Канев. В свою очередь, Всеволод дал Торческ своему зятю Ростиславу, а в другие города послал своих посадников.
Несмотря на внешнее смирение, Роман не простил Рюрику того, что тот забрал у него волость, и стал обвинять своего тестя в нарушении клятвы. Рюрик оправдывался перед Романом тем, что должен был уступить эту волость Всеволоду, как старейшему в роде князю. Рюрик называл Романа своим сыном и убеждал его, что новая волость, данная ему, равна прежней, отнятой у него Всеволодом. Роман, однако, был недоволен новой волостью и решил отомстить своему тестю; он стал ссылаться с черниговскими князьями,  подговаривая их напасть на Рюрика. Последний узнал, что Роман отступился от него и добивается киевского княжения для Ярослава Черниговского. Рюрик стал думать со своими братьями и мужами, как поступить в создавшейся ситуации, а потом послал к Всеволоду, сообщив ему о том,что Роман ссылается с Ольговичами и подбивает их идти на Киев и на всё Владимирово племя . Рюрик также сообщил Всеволоду, что послал к Роману своих мужей с доказательствами его измены и разорвал крестные грамоты, данные ему. Роман не стал дожидаться, когда Рюрик позовёт его на суд, и уехал в Польшу просить помощи у Казимировичей.
В то время Польша стояла на пороге очередной междоусобицы. Прибыв ко двору Казимировичей, Роман, естественно, никакой помощи не получил. Казимировичи не меньше самого Романа нуждались в помощи, чтобы противостоять своему дяде Мешко Старому. Справедливо рассудив, что союз с Казимировичами, может оказаться для него крайне полезным в недалёком будущем, Роман решил оказать им вооружённую поддержку.
13 сентября 1195 г. состоялось кровопролитное сражение между сторонниками Казимировичей и их противниками, возглавляемыми Мешко III. Сражающиеся, с обеих сторон, понесли большие потери. Мешко и Роман были ранены, а сын Мешко Болеслав  - убит. Хотя Мешко, по результатам этого сражения, должен был отказаться от своего намерения захватить Краков вооружённой рукой, тем не менее, его сторонники приписали победу себе. Ведь Роман с остатками своего войска, после битвы, ушёл к себе на Русь, оставив, практически, беззащитными жителей Кракова.
После этого между княгиней Еленой и другими правителями малопольского государства возникли разногласия, вызванные создавшейся ситуацией.
В 1098 г. Мешко Старый умело воспользовался этими разногласиями. Он вступил в переговоры с Еленой, матерью Лешко, по поводу дальнейшей судьбы краковского престола. Мешко обещал отдать её сыну, Лешко, краковское княжение в недалёком будущем, в том случае, если  она сейчас  признает  право Мешко на Краков. Княгиня уступила ему Краков, а сама переехала с сыном в Сандомир (1099 г.). Но Мешко своего обещания не сдержал. Престарелый князь совершенно не желал уступать своему племяннику с таким трудом добытое им краковское княжение.
В 1201 г. краковский воевода Николай возвратил Лешка на престол.  Но Елена, мать молодого краковского князя, опасалась дальнейшего усиления воеводы  Николая. Поэтому она примкнула к противникам воеводы, собиравшимся изгнать его из Кракова. Тогда Николай со своими сторонниками уехал к Мешко и указал ему путь в Краков. Мешко снова вступил на краковский престол, на котором оставался до самой смерти. Он умер в Калише 13 марта 1202 г.
В Малой Польше вновь встал вопрос о престолонаследии. Краковяне вновь позвали на престол Лешка Белого. Но тот отказался в пользу Владислава Лясконого, сына покойного Мешко III. Таким образом, Владислав Лясконогий вступил на краковский престол и оставался на нём вплоть до 1206.
В 1199 г. в Галиче смерть настигла последнего князя из династии Ростиславичей Владимира. Как утверждает Винцентий Кадлубек, князь Владимир умер, не оставив ни одного наследника. Тогда Роман Мстиславич обратился к Лешеку и его опекунам с просьбой посодействовать в утверждении его власти в Галиче. Произошло это в период первого, крайне недолгого княжения Лешека в Кракове. Нельзя сказать, чтобы все краковские вельможи безоговорочно поддержали Романа. Многие среди них выступали против того, чтобы передавать Роману Галицкое княжение, справедливо полагая, что это может принести только один вред польским интересам.
Казимировичи, а вернее те, кто стоял за их спиной, и в первую очередь, княгиня Елена, которая была двоюродной тёткой Романа Мстиславича, выполнили своё обещание, помогли Роману занять галицкий престол. Сам Лешек, невзирая на свой малый возраст, вызвался отправиться вместе с польским войском на Русь.
Стоило полякам вступить в пределы Руси, как они были радушно встречены галицкой знатью. Бросившись Лешко навстречу, бояре склонили перед ним свои головы, обещая ему полное повиновение. Бояре провозгласили Лешека своим королём и поинтересовались у него, желает ли он лично управлять ими или через своего ставленника. Таким образом, галицкие бояре в противовес Роману Мстиславичу решили объявить себя подданными самого Лешека, который, как они рассчитывали, должен был стать галицким князем.
Согласно всё тем же, польским источникам, покорность галицких бояр была неискренней. Бояре намеревались усыпить бдительность поляков, а потом захватить их врасплох.
По-видимому, узнав о намерении поляков посадить в Галиче Романа, галицкая знать резко переменила своё отношение к краковскому князю, и решила оказать ему сопротивление. Города, входившие в состав Галицкого княжества, выступили против поляков, не желая открывать им ворота. После того, как войска Лешко, разорив и покорив эти города, осадили Галич, то нашли в этом городе «скопища врагов, многочисленных как песок». У стен Галича между местными жителями и поляками разгорелось сражение, которое завершилось поражением его защитников. Галичанам пришлось просить мира у Лешека. Восстановив Романа на Галицком столе, Лешек удалился на родину.
Стоило польскому князю покинуть Галич, как Роман тотчас приступил к расправе над оппозиционно настроенными боярами. Одних он велел закапывать живыми в землю, других – разрывать на части или сдирать с них кожу, многих делал мишенями для стрел. Некоторым велел сначала вырвать внутренности, а потом убить.
Тех, кого он не мог открыто схватить, ибо многие в страхе разбежались по чужим землям, вновь вызывал к себе, заманивая лестью и дарами. Сперва он возвеличивал доверившихся ему и вернувшихся домой, осыпал их дарами, но потом, придумав какое-нибудь ложное обвинение, предавал их мучительным пыткам и казням, отобрав у них имущество. Объясняя свою жестокость по отношению к Галицким боярам, Роман часто употреблял присказку: «мёд удобнее добывать, если пригнетёшь пчелиный рой, а  не распустишь его».
О зверствах, творимых Романом в покорённом Галиче, практически, единогласно свидетельствуют русские и польские летописцы, поэтому у нас нет оснований сомневаться в том, что так было на самом деле.
Не менее жестоко Роман поступал с покорёнными им народами. У Матвея Стрыйковского, польского хрониста XVI в., повествуется, как Роман, желая подавить недовольство покорённых им литовцев, велел запрягать их закованными в плуги и пахать на них землю вместо волов. Суровость Романа пришлось испытать и половцам, с которыми галицкий князь вёл войну.
В 1203 – 1204 гг. Роман восстановил традиционный союз Галичины; при дворе галицкого князя нашёл убежище один из византийских императоров.
«Аскарий же, константинопольский император, после взятия города (крестоносцами) перебрался к Понтийскому морю, в Терсону, а оттуда впоследствии прибыл в Галацию, или Галицкую землю, которая является частью Руси, до сих пор состоящей под Польским королевством, и, будучи милостиво и благосклонно принят и размещен князем Руси Романом, некоторое время пребывал там». — пишет Длугош. Под Аскарием, упоминаемым,  польским хронистом, конечно, скрывается известный византийский император Алексей III Ангел (1195 – 1203 гг.), бежавший от крестоносцев.
Утвердившись в Галиче, Роман обратил своё внимание и на другие русские земли.
В 1202 г. Рюрик Ростиславич Киевский, собравшись с братьями и сыновьями, и Ольговичами, хотел пойти на Романа Мстиславича Галицкого. Узнав об этом, Роман собрался вскоре с галичанами и владимирцами, чёрными клобуками и прочими. Он упредил Рюрика, придя к Киеву с большой силой. Киевляне отворили ему ворота на Подолье, в Копыревом конце, и впустили его в город. Роман вступил в Подольный город и  послал на Гору к Рюрику и Ольговичам; не ожидавшие столь стремительного натиска со стороны Романа, его противники  должны были смириться перед ним и клятвенно обещали быть под его властью. Роман послал Рюрика к Овручу, а Ольговичей  — в Чернигов. В Киеве он посадил наместника своего Ингвара Ярославича, внука Всеволода, а сам пошёл в Галич. В том же году ходил Роман Мстиславич на половцев и победил их; на Русь он привёз богатую добычу и освободил множество пленных христиан.
Роман Мстиславич именовался великим князем, что было признано не только в Галиче и Новгороде, но и в Константинополе.
В 1203 г. Рюрик Ростиславич пришёл к Киеву с Ольговичами и сильной половецкой ратью, и взял этот город. Рюрик жестоко обошёлся с киевлянами, не только ограбил его жителей, но и святую Софию и все монастыри пожёг. Роман не замедлил отомстить своим обидчикам. В том же году, он собрал большое войско и пошёл на Рюрика Киевского. Рюрик не смог ему противостоять, послал к нему с мольбой о примирении и милосердии. Роман, хотя и простил Рюрика, но сделал это неискренне, как отмечает летописец. Вместе с тем, соблюдая старшинство, Роман повелел Рюрику просить прощения у Всеволода за свой проступок. Всеволод простил Рюрика и Ольговичей. Рюрика он оставил на Киевском княжении.
В 1204 г. Ольговичи победили литовцев, большое количество которых полегло на поле брани. Тогда же русские князья ходили на половцев. В походе приняли участие Роман Мстиславич и Рюрик Ростиславич. Поход оказался удачным. Половцы были разбиты, а русским досталась большая добыча.
По окончании половецкого похода, вместе со своим семейством, Рюрик прибыл в город Треполь. Туда же со своими воинами направился и Роман, стремившийся окончательно рассчитаться со своим врагом. Здесь он  захватил Рюрика и членов его семьи. Самого князя вместе с женой и дочерью-девицей Роман велел постричь в иночество, а сыновей его, Ростислава и Владимира, отвести в Галич.
Узнав о случившемся, Всеволод Суздальский сильно горевал. Ведь в числе пленников, захваченных Романом, оказался его зять. Всеволод посылал к Роману с угрозами, требуя освободить Ростислава, но галицкий князь, похоже, совсем не обращал внимания на его слова.
Впоследствии, Ростислав всё-таки был освобождён и стал князем в Киеве. Однако, Рюрик оставался в чернечестве, вплоть до последних дней жизни Романа.
В Польше Роман пользовался большим влиянием. С Венгрией он имел договор о мире.
Галицко-Волынский летописец такими словами отзывается о Романе: «Он победил все языческие народы мудростью своего ума, следуя заповедям Божиим, устремлялся на поганых, как лев, свиреп был, как рысь, истребляя их, как крокодил, проходил их землю, как орёл, храбр был, как тур…».
Как будто бы не довольствуясь вышеприведённой характеристикой, летописец добавляет: «Князь Роман следовал в делах своих Владимиру Мономаху и старался погубить иноплеменников».
В 1202 г., как было сказано выше, краковским князем стал Владислав Лясконогий. Сам по себе факт добровольной уступки краковского княжения со стороны Лешека Белого, в глазах Романа значил многое. Если Лешек отказался от краковского княжения, то значит он достаточно слаб и не способен удержать под своей властью даже те земли, которые у него остались, вероятно, именно так рассуждал галицкий князь, строя свои политические планы. Польские хронисты говорят о том, что Роман перестал уважительно относиться к краковскому князю. Роман стал претендовать на земли, принадлежавшие малопольскому князю. Роман добивался Люблина и возмещения своих военных расходов. Он распространил свои набеги вплоть до Сандомира. Таким образом, Великопольская хроника повествует о конфликте между двумя князьями, галицким и краковским, не делая широких политических обобщений. Попробуем выйти за рамки указанного источника и взглянуть на происходившее шире. Хорошо известно, что Роман проводил активную внешнюю политику. Он поддерживал Гогенштауфенов в борьбе с Вельфами. В то время, как опекуны Лешека выступали на стороне Вельфов.
В 1205 г. Роман Мстиславич, подыскивая повод для разрыва с поляками, надменно потребовал у Лешека Белого, чтобы тот дал ему волость за труды, которые он понёс, помогая этому польскому князю против Мешко Старого. Лешек, по совету своих приближённых отвечал Роману, что он недостоин вознаграждения, поскольку бежал с поля брани. Роман разгневался и велел собирать войско для похода в Польшу.
Придя к Люблину, Роман окружил этот город и стоял под ним один месяц, но так и не смог его взять. Потом, он услышал, что Лешек со своим братом  Конрадом идёт  на него. Роман снял осаду Люблина и двинулся дальше во внутренние области Польши.  Подойдя к Висле, Роман переправился через эту реку. Под городом Завихвост, он был разгромлен и убит польским воеводой Христином.
Битва, положившая конец притязаниям Романа, состоялась 19 июня. Ход этой битвы, можно в общих чертах представить по польским источникам. Неприятели осыпали друг друга стрелами. Роман сражался в первых рядах своего войска. Конь под князем был ранен и он оказался пешим. В это время, поляки стали теснить русских. Отступление русского войска вскоре превратилось в беспорядочное бегство. Пытаясь спастись, русские стали переправляться через Вислу. Людской поток захватил и князя Романа. Он смешался со своими бегущими воинами.  Вероятно, на берегу реки он был убит каким-то поляком, который принял его за простого воина. Поляки овладели русским лагерем и захватили большую добычу.
Позднее, тело князя Романа было выкуплено владимирской знатью за одну тысячу марок серебра. Тело выкопали из земли в Сандомире и перевезли для погребения во Владимир. Вдобавок были отданы все захваченные русскими в плен поляки.
В 1206 г. умер краковский палатин Николай,  игравший важную роль  при Мешко Старом и его сыне Владиславе Лясконогом. После смерти Николая, который обеспечивал своеобразный баланс между интересами князя и вельмож, Владислав уже не мог рассчитывать на прежнюю поддержку краковской знати. Вскоре неприязнь между ним и знатью, стала настолько сильной, что краковский епископ Пелка, стоявший во главе оппозиции, открыто отказался признавать власть князя. Вельможи  послали в Сандомир, к Лешеку Белому, приглашая его принять Краковское княжество. Лешек возвратился в Краков, а Владислав, уступив ему княжение, пошёл к себе в Познань. Своему брату Конраду Лешек отдал Мазовию и Куявию.