Алексей Макаров. О рассказе Природу надо любить

Старые песни, хиповые сны,
Незаживший след Битлов, портвейна и весны.
Все, что мы любили живо в той поре,
Там, где мы застыли, словно мухи в янтаре.
Е. Маргулис


Разрешите представиться, я тот самый «отрок Варфоломей». :)
Примерно месяц назад мне позвонил еще один герой рассказа «Природу надо любить» - Серега и спросил: «Знаешь, кого я нашел? Лешу Шараськина!»
Вот так мы и встретились спустя лет 40 после нашей последней встречи, а я стал обладателем замечательной книги «Тропинки памяти» с автографом автора – Алексея Зверева. Книга хороша вся от начала и до конца, но мимо истории про Селигер пройти спокойно было абсолютно невозможно, решился на рецензию.
 Наверное, тут надо было написать что-то про «глубины памяти», «образы друзей детства» и «ожившие воспоминания», но рецензии я писать не умею… и слава богу. Лучше напишу, что все, что есть в этом рассказе – правда, с небольшими художественными преувеличениями, от которых история только выигрывает. А образы и воспоминания о времени, проведенном на турбазе ГЕОХИ, оживлять не надо, они и теперь живее всех живых.
Селигерская турбаза Института геохимии и аналитической химии РАН (ГЕОХИ) была ведомственной и совсем небольшой. Всего 31 летний домик на 2 – 3 человека, столовая и несколько хозяйственных построек, затерявшихся среди молодых сосен и полян, покрытых голубым ягелем. Электричества в домиках не было. Командовал этим хозяйством старенький директор – Борис Сильвестрович Миминошвили. Его все звали Борисом Селигрычем.
Причал, лодки, байдарки, даже пара досок с парусом для виндсерфинга.  Были и два стареньких катера, на которых из Осташкова привозили продукты и которые таскали за собой воднолыжников. Разумеется, вся инфраструктура была для отдыхающих бесплатной, а чужих людей там почти не было, благодаря удачному расположению вдали от населенных пунктов. Кормежка гелогическая - рис или макароны с тушонкой, да компот. Для детей это был настоящий рай, природа и свобода без конца и края, разумеется, если родители не гоняли их каждый день в лес, собирать чернику.
Еще были живы наши отцы. Мой ловил рыбу, участвуя в негласном соревновании с двумя Великими Рыболовами турбазы. Отец Сергея, дядя Коля, классно играл в волейбол и обладал пушечной силы подачей. А Лешкин папа, дядя Толя, пытался приобщать нашу троицу к здоровому образу жизни и утренним пробежкам. Километра полтора до голубого и глубокого Троясского озера, там искупаться и бегом назад. Мы это дело саботировали под всякими благовидными предлогами, так как ложились спать далеко за полночь, засидевшись у костра.
Кроме вечерних костров с песнями под гитару и жаркой рыбы на почерневших сковородках были экспедиции в сельские магазины – прежде всего в ближайшую (километров семь!) деревню Залучье. Разной степени опасности развлечения на воде, волейбол, грибы-ягоды, а в совсем уж дождливую и холодную погоду можно было собраться в «клубе» и поиграть в преферанс или посмотреть, как Леха рисует комиксы (шикарно и остроумно). Еще по субботам в клубе показывали кино (фильмы были ужасные, вроде черно-белых шпионских детективов сталинских времен, или индийской лабуды).   
А можно было просто и беззаботно гулять в былинном селигерском Картунском бору, про который писал Нестор Летописец в «Повести временных лет» почти тысячу лет назад: «из того же леса потечет Волга на восток и втечет семьюдесять жерел в море Хвалынское».

Короче, автор, Леха, пиши ещё… :)
Спасибо за нашу дружбу, за этот душевный рассказ и мое место в нем.