Букет

Алёша (по домашнему - Лелёша, его так все звали с детства) рос чудесным мальчиком, красивым, с хорошим характером, прекрасно учился, мечтал стать детским врачом, но воспротивился папа, владелец стоматологической практики в Берлине: или становись стоматологом, или оплачивай свою учебу сам, мне нужен человек, которому я могу доверять, кому смогу со временем оставить дело. Мечту пришлось похоронить. С папой не поспоришь, когда он так ставит вопрос, своих денег у Лелёши не было, так что пришлось стать стоматологом. Пахал у папы в праксисе (немолодой папа почти все спихнул на него), даже девицу постоянную себе не мог завести — не хватало времени. Шли годы, а он все не был женат. Никого это особо не волновало — ни папу, который после развода женился на своей помощнице, ни маму, которая жила в Вене с новым мужем - тенором, певшим в Венской опере, и как-то чувствовала себя еще достаточно молодой, чтобы мечтать о внуках.

Но умный мальчик Лелёша дошел своим умом: если у папы есть он, то у него нет никого, кому он мог бы доверять и кому со временем мог бы оставить семейное дело — стоматологическую практику. Он стал озираться вокруг — на ком бы жениться? И тут подсуетилась вторая папина жена: у нее как раз подросла племянница: девочка хороша собой, ей уже 18 лет, почему бы Лелёше не жениться на ней? Лелёша познакомился с девочкой, она ему понравилась: почти копия его мамы в молодости — яркая сероглазая блондинка с хорошей фигурой, правда, без маминого ума, зато из нее можно вылепить идеальную жену. Так он думал.

Свадьбу справили без особой помпы, только для своих, сразу, как только девочка закончила гимназию. Настоящую еврейскую свадьбу — с множеством гостей, раввином, хупой и т. д. - решили устроить через год, подготовка к ней требовала много времени. И устроили, только лелёшина жена была к тому моменту уже беременна, а плясала она на ней, про эту беременность напрочь забыв. В общем, ребенка она потеряла. Но срок был еще не очень большой, так что обошлось в прямом смысле малой кровью, хотя Лелёша очень переживал — он уже настроился на наследника. Но через год жена забеременела снова и благополучно родила — тройню! Двух спокойных девчонок, как две капли воды похожих друг на друга, и мальчика, явно более крупного и крикливого. Поначалу было трудно, но Лелёша и его отец не жалели денег, чтобы дети ни в чем не нуждались, а их мама не очень уставала, так что помощниц по хозяйству стало аж три.

Дети росли, девчонки были копией Лелёши — темноволосые, смуглые, кудрявые, мальчик же был похож на маму - блондин с темными бровками и ресницами. Лелёшина жена не работала, занималась детьми и домом, из всех развлечений предпочитала чтение дамских романов и поездки на море (она любила клубные отели с all inklusive, меньше мороки, есть аниматор, который не дает детям скучать. ) - чаще всего без Лелёши, он же был занят по горло работой, практика отнимала все силы и время.  Лелёша в детях души не чаял - дети были умненькие, развитые, прекрасно учились в гимназии. Он был счастлив и горд — сразу три наследника, уж кто-нибудь из них точно пойдет по папиным стопам, будет кому оставить семейное дело.

Но судьба распорядилась иначе. Дети уже заканчивали университет, когда от Лелёши ушла жена. Ушла к лучшему другу мужа. Сказала, что Лелёша ни в чем не виноват, просто они любят друг друга и жить друг без друга не могут. Так Лелёша оказался у разбитого корыта.

С Лелёшей, которому к тому моменту уже стукнуло пятьдесят, случился нервный срыв. Жизнь, размеренная, не обещавшая никаких сюрпризов, распланированная на годы вперед, так любовно выстроенная, вдруг разбилась вдребезги. Нельзя сказать, что он безумно любил жену (на первом месте всегда была работа, потом - дети, жена была только третьей в списке), но он прожил с ней почти двадцать пять лет, никогда ей не изменял и просто физически не представлял, как будет жить без неё. После её ухода у него в прямом смысле этого слова опустились руки. Он взял отпуск на месяц, оставив практику на одного из сотрудников (у него было два врача-ассистента) и заперся в доме. Почти ничего не ел, целыми днями лежал на диване лицом к стене. С экономкой, пытавшейся его вразумить, разговаривал сквозь зубы.

И в какой-то момент ему показалось, что выход найден. Он больше не хочет жить: для этого у него нет ни сил, ни желания. Месяц отпуска кончается, а представить себе, что он вернется на работу, он не мог. Что же остается? Только уйти из жизни. Как-нибудь не очень драматично и достаточно безболезненно. Например, вскрыв себе вены. Он не стал долго раздумывать, чтобы, не дай бог, не передумать, просто пошел в ванну и открыл краны.

В этот момент в дверь позвонили. "Кого это ещё несет?" - недовольно подумал он, но всё же пошел открывать дверь.

За дверью стоял симпатичный брюнет. Поздоровавшись с Лелёшей, незнакомец торжественно - с чувством, с толком, с расстановкой - произнёс: "От имени бургомистра Берлина поздравляю вас и вашу жену с серебряной свадьбой", - и протянул Лелёше шикарный букет белых роз и красивый незапечатанный конверт. Лелёша открыл конверт - там лежала поздравительная открытка с розочками. Да, жена ушла, но ведь они ещё не развелись, она всё ещё его жена, вот бургомистр его и поздравляет.

Он закрыл за собой дверь, бросив букет на пол в прихожей. В голове настойчиво звучала фраза: "Пятьдесят еще не сто... пятьдесят ещё не сто..." Откуда это, при чем тут пятьдесят, ведь серебряная свадьба - это двадцать пять? Потом до него дошло: да ведь это не о свадьбе, а о нем - это ему пятьдесят! На него напал смех - беспричинный, истерический, он еле смог его унять, лишь вспомнив, что в ванной бежит вода.

Пока ходил и закрывал воду, совсем пришел в себя. Действительно, "пятьдесят еще не сто". Кто бы это ни сказал, он был прав. Ещё не поздно начать новую жизнь. И начать её надо с наведения порядка. Первым делом надо выкинуть этот проклятый букет.

Брезгливо взяв букет за кружевную бело-розовую обертку двумя пальцами, Лелёша вышел на улицу, дошёл до ближайшей урны и швырнул туда розы.