Всё возможно, пока мы живы

                Людмила Сергеевна подошла к зеркалу, внимательно посмотрела на своё отражение. Морщинки  в уголках глаз напоминали о возрасте, о котором в последнее время ей думать совсем не хотелось. Причин для этого было несколько.  Во-первых, на это не хватало времени — предаваться унынию, во-вторых,  у неё появился повод  и весьма ощутимый. Но обо всём по порядку…
                ***
                Как-то Людмиле Сергеевне позвонила школьная подруга, которая в отличие от  неё, давнишней пенсионерки, продолжала работать. Справедливости ради, стоит отметить, что ушла на пенсию Людмила Сергеевна не по возрасту, а по выслуге лет.  Женщина всю жизнь носила погоны. Многим это не нравилось. Кто-то не принимал и не понимал, что толкает девушку, имеющую вполне мирную профессию, надеть военную форму.  Кто-то осуждал. Были и те, кто, руководствуясь собственной испорченностью, наделил девушку нелестными эпитетами.  В те далёкие годы, когда ещё Людмилка, Людочка, или для многих — Мила, впервые вышла на улицу в форме, ей было глубоко наплевать на мнение окружающих. Она для себя сама авторитет и что там о ней говорят за её спиной, как говорится,  — ей до лампочки.

          Как бы то ни было, Мила отслужила в армии, уволилась на заслуженный отдых и продолжительное время предавалась свободе, — никто не вызовет внезапно на службу, не позвонит глубокой ночью дежурный: «Сбор по тревоге». Она с наслаждением читала книги, которые покупала, а на чтение не хватало времени; смотрела любимые старые фильмы; занималась дачей. Так прошло несколько  лет. И случилось то, что случилось. Началась специальная военная операция на Украине. Во время службы в части было много украинцев. У Людмилы среди них были друзья. После увольнения со службы они уезжали на родину, жили как на востоке страны, так и на западе. Поддерживали отношения, перезванивались, переписывались, встречались.

                А потом грянул 2014 год. Заскакал майдан… Загорелись покрышки, чёрным дымом укутало Киев. Пролилась первая кровь… Разгорелась вражда между вчерашними сослуживцами и друзьями. Да что там между друзьями. Стали рушиться семейные узы. Людмила  с болью смотрела новостные программы, понимая, что это только начало. А как-то и  в общении с приятельницей из Киева, с которой были знакомы несколько десятков лет, Людмила получила подтверждение своей интуиции. Елизавета, когда-то служившая в той же части, бывшая женой офицера, однажды проснулась в своей спальне и увидела странное свечение в углу. Присмотревшись, Лиза заметила очень высоких людей, которые свет и излучали… Спустя какое-то время об этом узнали многие сослуживцы, поскольку открылся у Лизы неожиданный дар — она стала видеть людей сродни рентгену… И стала лечить… Ушла от мужа, поступила в мединститут, окончила и занялась нетрадиционной медициной в Киеве, открыв собственную клинику. 

                Общаясь с Елизаветой, Людмила выразила сожаление, заметив, что представить сложно было, что такое возможно. Елизавета ответила, что всё к этому шло, просто многие не хотели видеть очевидного. А то, что происходит — это только начало. «Будет большая война, и будет пролито много крови. Донбасс — это прелюдия»… Людмиле не хотелось верить в услышанное, но она знала, что прогнозы Елизаветы практически всегда достоверны.

                24 февраля 2022 года российские войска вошли на Украину. Президентом России и правительством  было принято взвешенное решение — оказать помощь Донецкой и Луганской Народным республикам, жители которых на протяжении восьми лет подвергались геноциду со стороны киевских властей.
Специальная военная операция.  Как ни назови, смысл один. Боевые действия. Гибель бойцов. Госпитали, недавно освободившиеся от ковидных больных, скоро будут заполнены ранеными. В чьи-то дома придёт беда, там получат известия о том, что их муж, сын, отец или брат погиб при выполнении служебного долга.  Но когда война стоит у твоего порога, нужно сделать всё возможное, чтобы на твою землю не ступила нога врага. А враги подготовились основательно. Не только украинцы, вспомнившие, что «батька их Бандера», но и наёмники из многих стран оказались в непосредственной близости у границ России.

                Людмила знала, что никто из её родных не окажется в зоне СВО. Родных осталось мало, в силу обстоятельств отправиться на Украину им вряд ли придётся. Она переживала за чужих детей. В России издавна повелось так, что  «на десять девчонок по статистике девять ребят». Снова девчонкам предстоит узнать, что такое одиночество… Людмиле в мирное время не повезло с личной жизнью. Казалось бы, находясь в мужском коллективе, проблему одиночества решить очень просто. Это только казалось. Пока была совсем ещё молодой девушкой и могла бы стать женой выпускника военного училища, пришедшего в их часть, — этим молодым лейтенантам,  будто кто-то внушил, что в армии порядочных девушек нет. Офицеры приезжали к месту службы с юными жёнами, которые в основном были педагогами или медиками.  Как правило, военные училища находятся в областных центрах, там же есть пединституты и мединституты. Судьба сводит…  Офицеры, отслужившие ни один год  в большинстве своём женаты, либо у них столько проблем, что разделить их у Людмилы не возникало желания. Так и прослужила — среди мужчин и всегда одна. По жилищному сертификату купила однокомнатную квартиру в городе, где родилась, где жила школьная подруга Арина. Людмила обустроилась и жила в гордом одиночестве…
                ***
                В тот день Людмила Сергеевна вернулась с дачи уставшая, но очень довольная.  Хороший урожай будет на немногочисленных грядках. Радуют кустарники, поспевает смородина. Крыжовник уродился крупный и чистый, как никогда. В основном же, Людмила радовала себя клумбами.  Цветы — самые разные, были подобраны со вкусом. Цвели, начиная с ранней весны и до поздней осени. Над ними всегда кружились то пчёлы, то бабочки. А сегодня женщину сопровождал толстый шмель. Казалось, он  выражал ей признательность за изобилие вкусностей. Перелетая с цветка на цветок с натужным гудением, сластёна лакомился нектаром. Потом исчезал на какое-то время, снова возвращался и продолжал свою работу в непосредственной близости от Людмилы. Она пропалывала, рыхлила, поливала…
Вечером позвонила Арина.

— Привет, Мила. Как ты? Чем занимаешься?
— Да вот недавно с дачи вернулась, отдыхаю. У тебя как? Ты всё ещё работаешь?
 Подруги созванивались нечасто, виделись редко. У Арины семья, работа.  После мединститута она вернулась на родину, а не поехала по распределению, поскольку к защите была не только блестящей выпускницей, идущей на красный диплом, но и женой, а также мамой трёхмесячной дочурки.
                Проработав несколько лет хирургом в больнице, Арина неожиданно для всех перешла в госпиталь. Добираться до нового места работы стало сложнее, но это её не остановило.

— Мил, сейчас я уйти, точно, не могу. И тебе звоню вот по какому поводу, — она сделала небольшую паузу и продолжила, —  нам сейчас ох, как нужны женские руки.  Ты не хочешь стать волонтёром?
— Я как-то не думала об этом.
— А ты подумай. У нас лежат ребята, некоторым нужна постоянная помощь. И как ты можешь догадаться, в большинстве своём они не местные. К кому-то приезжают мамы, жёны. Кто-то постоянно один. Санитарок не хватает. Мил, помоги!
Людмила  уже для себя решила, что она пойдёт в госпиталь. Хоть какая-то помощь…
— Арина, я согласна. Когда прийти и как? У вас же пропускной режим.
— Завтра я за тобой заеду. Сможешь в половине восьмого выйти?
—  Без проблем. Арин, а я справлюсь?
— Справишься. Только настройся…  Никаких слёз.
Утром Людмила вышла из подъезда в тот момент, когда во двор въезжала  машина Арины.  Людмила села рядом с подругой. Они не виделись несколько месяцев, и Людмилу поразили перемены, произошедшие с подругой.  На лице появились глубокие морщины, под глазами залегли тёмные тени.
— Арина, всё так плохо?
— Ты сама как думаешь? Операции ежедневно. И не по одной - две.  А тебе нужно будет с ребятами разговаривать. Им нужно общение. Но и судно подать тоже нужно, и вынести… Справишься? У нас работают женщины, но всё равно мало. Помощь нужна постоянно.
— Справлюсь, Арина. Я долго отдыхала. Сил набиралась, — Мила грустно улыбнулась, — не знала только для чего…
— Вот и приложи свои силы. На даче как? Всё растёт, цветёт и созревает?
 — Конечно. Вот чем бы я ещё занималась, скажи мне?
—  Мил, а соседа там одинокого нет? Неужели так и одна?
— Подруга, ты задаёшь странные вопросы. Столько лет одна, а сейчас, думаешь, у меня появились претенденты на руку и сердце? Не смеши меня. Да я уже и привыкла. 
— Мила, «любви все возрасты покорны», помнишь об этом?
—  Видно, моя судьба уготовила мне одиночество.
— Так, приехали. Готовься! Никаких слёз!
Арина припарковала машину неподалёку от КПП, женщины вышли и направились в госпиталь.
— Мила, тебе придётся немного подождать. Сейчас уладим все формальности. Посиди пока вот здесь, — Арина кивнула головой на ряд стульев в коридоре. —  Я скоро вернусь.
Она исчезла за дверью кабинета с табличкой «Начмед». Людмила села. На душе было тревожно.  Сможет ли она сохранить спокойствие в палате, увидев раненых? Каково их настроение? Не будут ли они настроены враждебно к её появлению? В том, что она справится физически, нисколько в себе не сомневалась. Был опыт ухода за тяжелобольным отцом. А вот морально?  И как-то вмиг Людмила успокоилась. Всё будет хорошо. Всё получится.
Из кабинета выглянула Арина,  пригласила войти Людмилу.  За столом сидел подполковник медицинской службы. Мужчина весьма солидной комплекции, абсолютно лысый, очень серьёзный.
— Проходите, Людмила Сергеевна. Садитесь. Мне Арина Викторовна о вас рассказала. Думаю, что вы, как человек в прошлом военный, всё понимаете, и много объяснять вам не надо. Я прав?
— Да, я всё понимаю и готова  оказывать помощь тем, кто в ней нуждается.
— Вот и хорошо. В конце рабочего дня, или насколько вас хватит, подойдите ко мне. Если вы останетесь у нас, значит, я вам дам пропуск. О графике  вам скажут в отделение. Ну что ж, удачи вам!
Женщины вышли из кабинета. 
— Идём, сейчас познакомлю с начальником отделения.
Когда были соблюдены все формальности, Людмила Сергеевна в сопровождении медсестры вошла в палату. Шесть человек. Все лежачие. Тяжёлые ранения. На приветствие ответили довольно дружно. Один лежал с закрытыми глазами, никак не отреагировав. Либо спал, либо не хотел никого видеть.
— Ребята, меня зовут Людмила Сергеевна. Если вам что-то нужно, зовите. И с вами бы я хотела познакомиться. Буду подходить к каждому, поговорим, хорошо?
— Людмила Сергеевна, а вы можете ко мне подойти? — к Миле обратился совсем  молодой мальчишка, лежащий на кровати у окна. Правая нога ампутирована выше колена.
—  Конечно, — поспешила к нему Мила. — Чем вам помочь?
— Мне очень неудобно просить, но просто уже нет сил терпеть. Ко мне скоро мама придёт, а я в туалет очень хочу.
Лицо раненого прибрело пунцовый оттенок, а у Людмилы сжалось сердце.
— Ну и что ж мы маму будем ждать? — Людмила достала из-под кровати судно.
Когда все дела были сделаны, и Людмила возвращалась в палату с чистым судном, там уже была женщина, сидевшая на краешке кровати.
— Здравствуйте. Меня Нина зовут. Вот немного задержалась, вам пришлось за моим сыном ухаживать. Игорёк не дождался, — женщина  попыталась улыбнуться.
— Здравствуйте, а я Людмила Сергеевна. А с вашим сыном мы не успели познакомиться. Значит, он — Игорь. Знаете, Нина, я сегодня первый раз пришла сюда, и как раз для того, чтобы помогать ребятам. Вот сейчас как раз хочу с ними со всеми познакомиться.

                … День пролетел незаметно. Людмила Сергеевна, выходя из палаты и направляясь к начмеду за пропуском, почувствовала усталость. Плечи опустились. Было не столько тяжело физически, сколько морально.  Она познакомилась со всеми пациентами. Со всеми удалось поговорить, и она убедилась в том, что это настоящие бойцы. Возраст — от 23 до 48. Военнослужащие. Двое контрактников, четверо офицеров. В зоне с 24 февраля. К троим приезжали жены, к одному мама, двое — совсем одни. Один из них тот, что утром не отреагировал на приветствие. Не спал, но не хотел никого видеть. К вечеру Людмила уже знала, что его зовут Валерий. Родителей давно не стало, с женой развёлся три года назад. Так бывает: из командировки неожиданно вернулся муж. Детей Бог не дал. 24 февраля был под Киевом, потом передислокация, бои, бои и тяжёлое ранение. Старается не киснуть, чтобы своим примером не повергнуть соседей по палате в удручающее состояние. Ребята настроены на выздоровление, восстановление и продолжение службы. Только Игорь получит протез и будет строить будущее на гражданке. Ему больше не воевать.

                ***
                Людмила  Сергеевна стала постоянным посетителем госпиталя.  Менялись пациенты в палатах, появлялись их близкие, помогали своим раненым,  знакомились с Людмилой Сергеевной, много общались, кому-то нужно было выплакаться, кому-то получить моральную поддержку. Волонтёров  прибавилось, но Людмила Сергеевна старалась каждый день бывать в госпитале. Оставляла один выходной на свою дачу, а оказавшись там, мыслями возвращалась к раненым…
С Валерием сложились особые отношения. Поначалу очень замкнутый, не желающий идти на контакт, мужчина начал оттаивать. Оказалось, он интересный собеседник. Людмила не раз входила в палату под дружный смех — это Валерий развлекал байками ребят. А смех, как известно, тоже лекарство.  После нескольких проведённых операций, мужчина стал вставать, потихоньку выходил в коридор, и его «прогулки» становились всё продолжительней.

                Не раз Людмила ловила на себе взгляд Валерия, когда подходила к ребятам, в чём-то помогая им. И всегда это был мимолётный взгляд… А потом он подошёл к Людмиле в коридоре и заметно смущаясь, сказал:
— Людмила Сергеевна, я уже давно хочу вам сказать, и всё не могу подобрать удобный случай…
— Да, Валерий Никитич, что вы хотели сказать?
— Я давно за вами наблюдаю. Вы по-матерински к нам ко всем относитесь, ухаживаете, ничуть не морщите носик, а ведь всякое случается…
— Валерий Никитич, я вам говорила, пришла по просьбе подруги, зная, что меня ждёт. Какой тут носик… Ребятам нужна помощь, я её оказываю. Эта та малость, которую я могу оказать. Кто-то должен это делать, почему не я?
— Да, и все к вам очень хорошо относятся. Вы такой… ангел-хранитель.  И в других палатах о вас такого же мнения. Вы — молодец.  А почему вы одна? — спросил Валерий и покраснел, как мальчик.
— Так вот сложилось… Служила в армии, но своего мужчину так и не встретила.
— А дети?
— И детей нет.
— Людмила Сергеевна, а я в вас влюбился. Тихо, не перебивайте меня.  Вы знаете, у меня тоже детей нет, и жены тоже больше нет. Скоро меня выпишут, наверно, ещё санаторий, и снова в зону. А я хочу, чтобы меня ждала жена.
— Валерий Никитич, я поражена…  Вы же намного моложе меня, и у вас ещё может быть полноценная семья, и жена, и дети ещё могут быть… Ну подумайте сами!..
— А я уже подумал. Мне нужны вы. Если хотите, вот здесь и сейчас, в больничном коридоре, без букета и кольца, но я делаю вам предложение. Не спешите отказаться. Подумайте. И я уверен, что вы примите положительное решение. Я люблю вас, Люда!

                ***
                Людмила Сергеевна стояла у зеркала, рассматривая своё отражение. Сияющие глаза, ну и пусть вокруг разбежались морщинки. Сегодня она счастлива, как никогда прежде…  Через час она поедет в госпиталь, чтобы встретить выписывающегося Валерия. А скоро она станет его женой. И разница в возрасте — полная ерунда!