Праздник

               


Был праздник, вторая Пречистая. Сын Шурик со своим семейством, женой и маленькой дочуркой, пришли в гости к родителям. Родители давно уже жаловались, что дети их совсем забыли, и вот они наконец собрались и пришли.
Еще из прихожей сын зорко оглядел праздничный стол: все было уставлено едой в тарелках и мисочках, лишь посередине было оставлено пустое место для главного блюда - пюре с куриными ляжками.
Папаша в спортивных штанах толкался в маленькой прихожей, громко радовался и целовал гостей в холодные щеки; мамаша сюсюкала с внучкой; из своей комнаты через щелочку выглядывала двоюродная бабушка - она никогда не выходила к столу, такой у нее был характер.
Когда все разделись, папаша иронически сказал:
- У нас, конечно, не Париж, но милости просим к нашему шалашу!
Гости расселись по своим обычным местам.
- Согласно купленным билетам! - с чувством юмора сказал папаша.
Под шутки и прибаутки папаши мамаша внесла горячую толченую картошечку с курятиной, и все принялись разбирать ножки, уступая самые большие друг-другу.
- Налетай, подешевело! - кричал папаша. - Было рубль, стало два!
Сын Шурик был голоден как собака и поэтому наложил себе всего - и пюре с ножкой, и селедки, и котлету, и колбасы с сыром.
- Сам пью и всех припрошую! - разорялся папаша.
Выпили по первой. Закусив, все стали смотреть «Бриллиантовую руку», но потом выключили, чтобы не мешала общаться.
- Между первой и второй промежуток не большой! - гаркнул папаша, и все  засмеялись, выпили и закусили.
- Кушайте, гости дорогие! - остроумничал папаша. - Нынче на базаре все так дорого!
Мамаша не спускала с рук Изольдочку; невестка мало пила и совсем ничего не ела, наверное, не уважала родителей мужа.
- Между третьей и второй промежуток никакой! - крикнул папаша, и все выпили и закусили.
«Ну-с, - подумал сын Шурик, - теперь пора и перекурить», - и пошел на кухню под форточку.
- Бросай курить! - кричал папаша. - Стоять перестанет, жинка уйдет!
После восьмой или девятой папаша включил телевизор и стал комментировать ток-шоу:
- С-скоты! - орал он. - ****и америкосовские! Союз им не нравится! Да вам до Союза срать и срать! М-морды бандеровские!..
На него зашикали; невестку вырвало в сортире.
«Нуте-с, - подумал Шурик, - таперича отведаем заливной рыбки!»
Изольдочка убежала к троюродной прабабушке и оттуда слышались детские крики и старушечье квохтанье.
На кухне красный как помидор папаша с бычком в зубах кричал Шурику:
- Я тебе сколько раз говорил, не женись на этой польской графине, потрахай баб, показакуй! У меня знаешь, сколько ****ей было? О-о! Штук двадцать!..
Пили час с тортом и конфетамим.
Папаша угрюмо молчал - у него разболелась  печень.
«Тэк-с, - подумал Шурик и наколол на вилку кружок лимона. - Жахнем по последней!»
- Папаня, ты как? - спросил он бледного  папашу.
- Сто грамм - за дам! - вскрикнул папаша и вылил рюмку себе на грудь.
Жена укоризненно заворковала; невестка украдкой показывала на часы; из комнаты прабабки слышался Изольдочкин рев…
Гости спускались по лестнице, а папаша стоял «руки-в-брюки» и орал на весь подъезд:
- Ну извините, если что не так! Физкультпривет! До новых встреч! Пишите письма мелким почерком!..
Гости вышли и пошли на остановку.
Дочь спала у папы на руках.