Жизнь российская Книга-1, Часть-1, Гл-131

Глава 131

"Под лестницей"
Васины переживания



Чувствительный человек подобен сосульке; пригрей его, он растает.
(Козьма Прутков)



Старенькая, сухонькая как тростиночка, седая до последнего волосика, белая как лунь, но не по годам юркая и резвая, как заводная курочка-ряба, старушка в цветастом головном платочке и уже пожилой, уже в годах, слегка седоватый интересный собою мужчина сидели в тесной тёмной коморке под лестницей.

– Ты откель будешь, Василь Никанорович?
– Да как вам сказать… – Кульков хотел замылить ответ, поэтому и стал плутать, поэтому и решил кружева заплести да в некую неопределёность разговор увести. Вася всегда так делал, если не жаждал делиться своим сокровенным… И у него хорошо это получалось. Он как бы раздваивался. Вроде бы он добродушный… как бы он чересчур приветливый… вроде бы он шибко компанейский и дружелюбный… но в то же время достаточно скрытный… Поди… разберись… какой он на самом деле. У него не было особого желания на такие откровенные темы распространяться. Мало ли… откуда он…

– Што не московский, энто сразу видно! – как выстрел во тьме резко прозвучало в кособокой комнатушке с кривым потолком, который был обшит белёными листами сухой штукатурки под наклонным лестничным маршем.

Кульков вздрогнул, оглянулся, икнул пару раз и притаился. Глазами стал зыркать по сторонам: куда бы спрятаться, куда бы скрыться, в какую бы щель ему залезть…
Да куда тут спрячешься… куда залезешь… куда зашухаришься…

Некуда!

Спереди стенка. Слева стенка. Справа стенка. Все глухие, без окошек. Щелей тоже нет. Только может… под плинтусом, если есть таковой.

Но не видно ничего.
Темно. Как в тайге ночной.
Черно. Как в квадрате Малевича.

Только тусклый свет от маленькой лампочки, густо засиженной мухами.
Сзади стенка с узкой дверкой. И стол… Стул и табуретка. Всё. Больше ничего. Остальное всё во мраке. Всё растворилось… и расползлось…

А ещё этот выстрел… словами…

Всего Вася ожидал, только ни этого. Он в ауте оказался, используя футбольный термин. За бортом. Говоря моряцкими словами. В вакууме. По-научному сказавши.

– К-как это… видно… – не найдя укромного местечка, где можно было утаиться, где можно было скрыться, где можно было спрятаться, где можно было на какое-то время зашухариться и замереть тихонечко… (да и как его найдёшь в такой крохотной коморке, в такой кромешной темноте…) заплетающимся языком еле выдавил из себя Василий. Ему было непонятно, как это она, сморщенная, как варёная слива, бабушка, как эта старая… как эта древняя женщина… может отличить столичного человека от любого другого.
– У мене, касатик, глаз – алмаз! Наскрозь людёв вижу.

– Да?.. Видите?..
– Ага! Вижу…

– Ого… Ничего себе…
– Вот-вот… Ничаво сябе… Всё так и есть. Откель приехал-то? – ещё раз спросила тётя Глаша, включая электрический чайник.

Василию Никаноровичу особо не хотелось распространяться о себе, рассказывать о своём житье-бытье. Это же по сути… своё… индивидуальное… Можно даже сказать, интимное… Тем более, незнакомым людям об этом говорить.

Вот с друзьями побалакать об этом – всегда пожалуйста. И то не со всеми.

От Толика у него не существует ни тайн, ни секретов. И не существовало никогда. Они с ним друзья с детства. Лучшие они друзья. Видятся, правда, в последнее время не часто. Когда Толян приезжал со своего Крайнего Севера в их родной город в отпуск или командировку, то они обязательно раньше, в былые года, встречались и говорили обо всём. С одноклассниками встречи организовывали. С ними тоже говорили обо всём.

Одноклассники – это особая когорта, отдельная категория, особенная каста. Почти родственники! Но… давно эти встречи были.

А вот сейчас перед Василием стоял важнейший выбор: рассказывать ей или нет.
Кульков задумался: семь раз отмерь – а один отрежь! Это догма.

Переложил он в голове свои мысли с одной полки на другую, потом опять вернул.
Долго тасовал туда-сюда содержимое мозга, никак не мог определиться.

Затем махнул рукой, мол, как будет, так и будет.

Ещё раз махнул рукой и решил, что вкратце изложит сущность своего прежнего бытия, ведь теперь тётя Глаша тоже для него как друг. Ситный друг! Надёжный. Почти родной. Или как старший товарищ, готовый помочь в любую минуту.

Вот и сейчас… Вот и теперь…

«Может, подскажет она что… Посоветует, может, мне… как быть…»

И вот… Кульков, вжав в себя трясущиеся плечики, насмелился…

Трудно ему было такое решение принять. Но… обратной дороги нет.

«Будь как будет… Бог меня не осудит за это…» – промелькнуло в его чумной голове.

Свои терзания он старался выкинуть из себя. Но они не уходили. Они держали его.

«Надо что-то делать… Надо пересилить себя… Надо… надо… надо…»

Вася-Василёк кисло улыбнулся и опасливо глянул в глаза старушки.




Продолжение: http://proza.ru/2023/05/25/302

Предыдущее: http://proza.ru/2023/05/21/334

Начало: http://proza.ru/2022/09/02/1023