Сливной бачок

                СЛИВНОЙ БАЧОК…
                (эссе воспоминание)
      Любые новации воспринимаются с трудом, легко отвергаются. Это - о новой, появившейся тогда в России и Москве, музыке. С чем её едят мало кто, кроме потребителей её и специалистов знал. По правде сказать – ещё в начале восьмидесятых прошлого века были известны имена трёх композиторов этого нового направления в музыке – Губайдуллиной, Шнитке и Денисова. Специалисты и профессиональные музыканты, конечно же знали их и раньше. Все произведения авторов новой музыки были под запретом – их не озвучивали, не исполняли, фамилии не публиковались, не произносились. Поклонники этой музыки добывали её в нелегальных записях, зарубежных пластинках. Я был среди тех, кто знал имена, но музыкой не интересовался и сейчас ею, да простят меня её поклонники – не интересуюсь.
     Как любитель, а не знаток, люблю хорошую музыку. Если Моцарт или Чайковский – всё, что ими написано доводилось слушать. Балет «Спартак» стал одним их любимых балетов наравне с «Лебединым озером».      
     Самым непостижимым образом, новая музыка нашла меня – человека совершенно постороннего и равнодушного к её обольщению. Случайность, которая привела на концерт современной музыки, началась на много раньше. В моей жизни эти случайности часто становились частью жизни, но не в этом случае с новой музыкой. 
       Придётся начать издалека. Пасынок моего родного брата Игорь, фамилии не называю, потому как фамилии его отца не знаю, закончил музыкальную школу и десятый класс с хорошим результатом, особенно в музыке по классу контрабас. Приехал поступать в Московскую консерваторию, что как казалось мне – парень пытается влезть на Эверест без снаряжения. Игорь оказался приятным и симпатичным парнем. И что удивительно – поступил, по классу своего инструмента.
        Никаких «рук», знакомств. Юноша из провинции, музыкальный, хорошо подготовлен на своём, немногочисленном в любом оркестре, инструменте. Как мне помнится и конкурса большого не было. Вот так - приехал и поступил в Московскую Консерваторию. Мы болели за него и были рады. В годы своей учёбы он бывал у нас часто, мы его принимали, как родственника, и, как нам казалось, он нас тоже таковыми воспринимал. Окончил консерваторию, женился, развёлся. Постоянного места в московских оркестрах не было – играл, где только представлялось возможным. Мне казалось, что ему не везёт – работоспособный, музыкально одарённый, не пьющий контрабасист, а постоянного места в хорошем оркестре нет. Обидно за него, а он такой неунывака! Кажется, в конце восьмидесятых, однажды он пришёл и в разговорах за столом сказал: -               
  - Я теперь играю в оркестре под управлением Каспарова.
Я с недоумением спросил: -
  - Он родственник Гарри Каспарова?
  - Нет, нет – только однофамилец!
Однажды, он со смущением, спросил нас:
  - У нас будет концерт в Доме культуры. Там не нужно билетов. Если пожелаете я вам заблаговременно сообщу и встречу?
Кому принадлежал этот дом, Игорь не сообщил. От него знали, что оркестр исполняет только новую музыку композиторов мира и СССР. Охотно и с благодарностью согласились. Не только потому, что это – новая, незнакомая нам, музыка. Главным образом и потому что она вышла из советского подполья и легально исполняется, а еще есть легальный оркестр, исполняющий эту музыку. Известна фамилия дирижёра, и власть наверняка знает про Дом культуры, приютивший этот оркестр. Не верилось, но это был явный признак наступления, пока ещё, неясных до конца, перемен.
      Игорь нас встретил, проводил в зрительный зал средних размеров, усадил на наши места – не далеко от сцены, но и не близко, в самый раз. Уходя, сказал: -
  - Видите, в шестом ряду, в крайнем месте от прохода седовласого человека? Он композитор Денисов!   
В его голосе чувствовалось огромное уважение. Моя покойная супруга Лара (да будет благословенно её имя на небесах) успела спросить: -
  - Его музыку вы будете исполнять сегодня?
  - Нет - сегодня у нас другой репертуар.
Хорошо помню седовласую голову и спину композитора Денисова, хорошо известного в мире новой музыки, особенно за рубежом. Помню и эту небольшую сцену. Стулья расставлены для небольшого оркестра, на некоторых лежали инструменты. Контрабас Игоря стоял справа, почти у края сцены. Рядом у края сцены величаво, как монумент, стоял унитаз со сливным бачком. Это было довольно редкое даже по тем временам, устаревшее изделие. Фаянсовый унитаз – от него вверх металлическая труба около двух метров высотой и сливной бачок, как завершающая глава монумента. Разумеется, рычажок с края и металлическая цепочка, за которую нужно было дёрнуть чтобы вода с шумом хлынула в унитаз. Всё, как положено в добротном старом туалете. После того, как вода сходила, тогдашние бачки также наполнялись водой. Только зачем он на сцене? Понять было невозможно и догадаться трудно.
     На сцене появились музыканты, заняли свои места – концерт начался. Признаюсь, честно – я не помню той новой музыки. Меня впечатлил только внезапно сработавший сливной бачок, вернее – его очень знакомый шум. В течение концерта он срабатывал несколько раз, чем вызывал оживление в зале. Не помню, чтобы зал был переполнен. Лара и наша дочь были оживлены, как и все в зале. Оказалось, что этот бачок и есть новый музыкальный инструмент, в новой музыке. Разумеется, были и другие, но этот был неожиданней любых других. Редкий музыкальный инструмент из дореволюционного времени. Долгие годы он массово изготавливался и в Союзе.
        На этом можно было и закончить нашу встречу с новой музыкой, сказав, что она вполне себе существовала и существует вместе со своими композиторами и музыкантами и, слава богу! Я её не понимаю и вообще, это – не моя музыка, как это бывает с любым видом искусств – великий художник, писатель, поэт, актёр, но у тебя иные предпочтения.
      Более полугода Игорь не появлялся в нашем доме, и мы как-то обеспокоились, особенно Лара. Появился весьма неожиданно, с цветами и тортом. Оказалось, оркестр новой музыки под управлением Каспарова в Европе был востребован. Их приглашали богатые люди всего континента. Они приезжали в их владения, поселялись у них на всём готовом, репетировали и выступали перед дамами в дорогих вечерних платьях и господами во фраках. Недурно платили. Были новые приглашения и выступления. Так они путешествовали по Европе. Игорь очень хорошо выглядел, модно одет. Рассказал некоторые подробности из их длительных гастролей.               
       Собственно, мне о новой музыке и нечего более рассказывать, если только по поводу новейшего музыкального инструмента - сливной бачок. Инструмент даже по тем временам - раритет. Лёгок в использовании, не требует образования, но для установки на сцене требуется подвести к нему водопровод и отвести от него воду в канализацию.       
      До сих пор сожалею, что не спросил у Игоря – гастролировал ли с ними по Европе сливной бачок? 
      В те времена, эту музыку трёх названных в начале рассказа композиторов, называли – новой. Как её сейчас именуют в музыкальной сфере – не знаю. Само явление было интересно. Запретное можно было хоть как-то, где-то послушать впервые. Однако, пару лет назад я узнал, что композитор Шнитке написал музыку для многих известных советских фильмов. Авторы в титрах не указывались, либо указывались режиссёры. Некоторые фильмы и я смотрел, но ничего странного в музыкальном сопровождении никто тогда не заметил. Стало быть, именно такая – новая музыка была востребована для этих фильмов, этими режиссёрами.               
                12. 2021г.