Дело №1 "Роза с шипами в лепестках"
ГЛАВА 1
Ночной странник, стоя на крыше шестнадцатиэтажки, увидел что-то необыкновенное, такого он не видел никогда ранее, нигде, ни на какой высоте. От крыши начинался мост из белых молочных облаков, по другую сторону которого была видна другая Вселенная. Замки в викторианском стиле с зубчатыми башнями и ухоженными садами, где паслись dama-dama, притягательно-диковатые лани из книги «Бэмби» Феликса Зальтена, и странноватые кролики, словно из «Алисы в стране чудес» Льюиса Кэрролла. Одним словом, выбор не стоял, оставаться здесь, на серой загудроненной крыше, или сделать всего лишь несколько шагов в сказку. Страннику хотелось прогуляться по облачному мосту, заглянуть в воздушные замки, распластаться в саду, любуясь на это небесно-пушистое великолепие. Наконец он, закрыв глаза, шагнул из черной дыры, как казалось ему, в рай. И вдруг чья-то сильная рука схватила его за плечо и отдернула с такой силой, что метра два он летел назад, не касаясь крыши. Странник упал на спину. Но тут же, выполнив при помощи взмаха ног и толчка ладоней от головы kip-up, встал в прыжке на ноги и принял боевую стойку так, как учили в школе бокса. Ступни ног расставлены в стороны, левая нога и левая рука выдвинуты вперед, правая нога чуть поодаль, туловище вполоборота развернуто в сторону схватившего и натя-нуто как пружина, готовая выстрелить правой рукой и ударить всем весом собственного тела, каждая часть ко-торого, словно бумеранг, может молниеносно рвануть с места и вновь принять исходное положение.
Однако противник оказался быстрее: умело уйдя от левой и шустро поднырнув под правую руку, он нанес Страннику болезненный удар в правый бок, а затем до-бивающий слева в челюсть.
На секунду Странника вырубило, он очнулся, еще не коснувшись телом земли, но, не открывая глаз, сгруппировался и резко откатился на четыре кувырка в сторону. Снова стойка, туман в глазах после нокаута. Зрение ослабло, но слух собрал все резервы и стал глазами. Справа четко услышал сбитое, прерывистое дыхание и повернулся на него.
Впереди - тень, но она не приближалась, не двигалась на него, что означало - нужно наступать. Однако противник силен и проворен, и снова терять контроль над телом и органами чувств было неразумно. Сердца бешено бились у обоих противников, и, конечно, больше у того, кто проигрывал. Пульс постепенно снизил темп до шестидесяти ударов, а в сознании рассеялась пелена тумана. Ветер, будто гигантскими кнутами-мазками, рассекал мост, аллеи и замки - и нет больше ни кроликов, ни Бэмби.
Зрение полностью восстановилось. Бойцы встретились взглядами. Нападавший сидел на корточках, словно и не хотел драться, при этом так странно улыбался, не то издеваясь, не то извиняясь за молниеносный нокаут. И вдруг прервал молчание.
- Ну что, отошел, или еще пару ударов нужно, чтобы понять, что нет никакого моста?
Странник молча наблюдал, слушал.
- Мост, аллеи, замки - это иллюзия. Я единственный и последний выживший, кто не поддался таинственным чарам и не перешел на мост. Все жители разбились, по-павшись на такую жуткую уловку. Эти деревья, воздух - все пропитано колдовством. Все здесь питается чело-веческой жизнью, через смерть. Я сам удивляюсь, почему выжил, я как будто мутировал, и у меня к колдовству выработался иммунитет. Только вот бессонница иногда мучает. Снятся умершие. Сейчас, правда, все реже. Твой приход я почувствовал накануне. Находясь в полудреме, я видел изможденного страданиями человека, тебя. Во сне ты назвался Ночным Странником. Теперь твоя очередь, рассказывай.
- Я, я в недоумении. То, о чем ты рассказал, неправдоподобно. И звучит ужасно. Часть меня отказывается в это верить, другая половина отвернулась от меня. Однако кто-то или что-то говорит мне: ты не враг. Хотя боевое напряжение в моем теле готово к реваншу. Я поверю тебе. Ведь за два месяца странствий ты единственный человек, которого я встретил. Меня что-то вело сюда, тянуло, звало.
- Слушай, я не уверен, что в квартирах есть вода, странно, что природа не забрала многоэтажку и не превратила в руины и почвенный слой. Но все-таки дай мне воды. Я весь чешусь, так сильно хочу помыться. Да и поесть бы не мешало.
Ночной Странник, все еще в напряжении, подошел к жителю шестнадцатиэтажки и протянул руку.
- Воливий - мое имя, но можешь звать меня Воля, - проговорил в ответ, пожимая руку, нокаутер.
- К сожалению, я не помню своего имени, - сказал Ночной Странник. - Да и не только имени, я не помню ничего.
- Это не страшно, может, и хорошо, что не все помнишь, хотя и печально. А что касается имени, буду называть тебя Ночной Странник. Так ты назвался мне во сне.
- Согласен.
И они скрепили свое согласие рукопожатием, крепко обнялись и встряхнули друг друга по-мужски, словно соревнуясь, кто друг друга сожмет покрепче и помощнее встряхнет.
Воливий был среднего роста, плотный, в его небольшом широкоплечем теле скрывалась могучая сила. Взгляд был холоден. По впавшим глазам было видно, что он не спит, и уже очень долгое время.
Мужчины стали спускаться по лестнице. Воливий уловил взгляд Странника на лифт и произнес.
- Лифт. Не-е-ет. Лучше пешком. Давно уже его не использую. Знаю, что, если войду, больше не выйду. По-верь на слово.
Спускаясь по ступенькам вниз, они на всех лестничных площадках видели квартиры с открытыми в них дверьми, которые не то сквозняком, не то колдовством шатало из стороны в сторону, словно призывая войти.
- Странно, пока тебя, Странник, не было, двери были закрыты. Видимо, это специально для тебя такая ловушка. Дом хочет новой крови.
Они остановились на лестничном пролете 8-го этажа, подошли к двери квартиры Воливия. На ней мелом на всю высоту был нарисован крест. Ночной Странник до-тронулся до изображения. Крест, словно живой, выделился из двери, у него открылись голубые глаза и алый рот. Он начал говорить нежным девичьим голосом.
- Ночной Странник, я ждала тебя. Я - то, что ты ищешь.
- Откуда тебе знать, что я ищу? - спросил Странник.
- Молчи. Ничего не спрашивай. Не сейчас. Я буду являться тебе во сне. Будь осторожен. Воливий тебе поможет.
Изображение рассеялось блестящими частицами, и нарисованный крест на двери стал серебряным, а в центре него золотом был искусно вылит образ красивой девушки. Ночной Странник вспомнил ее и упал на колени.
- Не уходи, прошу тебя, я не уберег тебя, прости меня. Я люблю тебя.
Воливий присел на корточки, взял Странника за плечи и произнес:
- Не переживай, все еще сложится, как ты хочешь.
Странник поднялся, и они вошли в квартиру.
В кухне стоял деревянный стол, его красота поразила Странника: ножки - словно живые веточки, на которых распускаются зеленые листья. На гладкой поверхности - голубое летнее небо, и с каждой секундой картина меняется, то плывут молочные облака, то они рассеиваются и выходит солнце, затем небо становится пасмурным и идет дождь. Стулья были из того же дерева, но обычные, колдовства в них не проявлялось.
- Присаживайся, Странник, теперь ты тоже хозяин этого скромного жилища, - предложил Воливий.
Ночной Странник присел со словами:
- Надеюсь, в этом жилище есть ванная и вода, хоте-лось бы помыться.
- Странно, но в квартире есть свет и вода, горячая и холодная. Я сам не уразумею, как такое возможно, - ответил Воливий. И продолжил: - Пошли, я дам тебе чистое белье и полотенце. Только потерпи, не одевайся, пока не помоешься, иначе белья на тебя не напасешься, да и не отстираешь после, - с нескрываемой усмешкой пошутил Воливий.
Ночной Странник и Воливий прошли из кухни через коридор в соседнюю комнату. В этот раз ничего необычного Странник не увидел. Воливий открыл шкаф, вытащив оттуда белье и полотенце, передал гостю.
- Спасибо тебе! - поблагодарил Странник, принимая белье.
После душа Странник вошел на кухню, из которой доносились яркие запахи запеченного мяса. На столе лежала жареная дичь, а в прозрачном бокале был тра-вяной чай малинового цвета.
- Присаживайся, Странник, что Бог послал, то и на столе, извини, хлеба нет, да и откуда ему взяться?! Хотя у меня куча свободного времени, но до возделывания поля руки еще не дошли.
Откушав, Странник поблагодарил Воливия и подошел к окну. От увиденного по его телу пробежали мурашки. Могилы, кресты, много могил.
- Да... Многих из них похоронил я, - задумчиво, с тяжелым вздохом произнес Воливий.
- Пойдем спустимся к ним, - попросил Ночной Странник.
- Ну что же, пошли.
Воливий закрыл за собой дверь. И они стали неспешно спускаться по лестнице, молча, не проронив ни слова. У выхода Странник пропустил первым Воливия и на-правился за ним.
Могилы были огорожены живой изгородью. Здесь росли боярышник, шиповник, крыжовник, можжевельник. На кустах красовались распустившиеся бутоны цветов, аромат которых пьянил. Хотелось надеяться, что души умерших нашли в этой благодати настоящий покой. Над каждой могилой стоял крест. На нем вырезаны имя и фамилия, ни даты рождения, ни даты смерти не было, словно они не рождались и не умирали, а как ангелы пришли в этот мир погостить.
У одной из могил Ночного Странника что-то остановило, его буквально вдавило в землю. Он попытался кричать, но губы словно срослись, ноги и руки онемели. Земля забирала его тело, а внутренние органы будто вырывались сквозь кожу, готовые или разорвать ее, или взорваться от давления сами.
Все происходило стремительно. Однако для Странника время остановилось, все вокруг он видел глазами птицы, парящей над могилами. Земля и небо схлестнулись в рукопашной борьбе, то небо опрокидывало землю, то земля ставила на прежнее место небо. Воливий, словно шаман, прыгал и взмахивал руками. И вот голова Ночного Странника скрылась под землей. Однако он не увидел ангелов, пред ним предстали люди, которых, как и его, сковала жестокая гримаса бессильной безысходности, души которых заточены в этом жестоком мире. Он видел их мечты, их надежды. Плачущих детей у тел своих матерей и обездвиженных матерей, плачущих от того, что не могут приласкать и успокоить своих чад. И в этом океане боли появилась сладкая мелодия и, словно течение, потянула Странника в еще более густую темно-ту, в которой он растворялся, распадаясь и превращаясь в нечто. Вдруг с молниеносной скоростью ворвался ветер, от силы которого раздувало щеки и слезились глаза, а затем свет, настолько яркий, что ослепило глаза.
Спустя мгновение Ночной Странник обнаружил, что парит высоко в небесах, сквозь предательски меняющиеся облака. Его руки и ноги наполняло новой силой, рост которой не останавливался. В мысли заходило что- то незнакомое, что-то чужое. И снова боль, боль от безудержной энергии, рвущейся наружу. Из-под волос про-сочилась кровь, и Странник потерял сознание.
Очнулся он от легкого толчка, открыв глаза, увидел бескрайнее синее небо. Повернув голову направо, увидел Воливия. Повернул налево и снова потерял сознание. После Страннику казалось, что над ним склонился ангел с лицом той самой красивой девушки, образ которой про-явился на кресте. Она назвала его любимым и, поцеловав в губы, исчезла. После чего Ночной Странник очнулся и увидел перед собой Воливия. Странник огляделся и обнаружил, что лежит в постели.
- Надеюсь, не ты меня целовал?! - в шутку произнес он и добавил: - Привидится же такое.
- Шутишь, - улыбнулся Воливий и также пошутил с небольшой издевкой. - Значит, зло отошло либо в тебя проросло.
Странник словно не слышал издевки Воливия и спросил:
- Скажи, здесь и вправду был ангел с голубыми, как небо, глазами и алыми, как закат, губами, золотыми волосами и белоснежными крыльями?
- Милана просила не говорить, но, если ты сам ее видел, так тому и быть. Это была Милана.
- У меня такое чувство, что я ее знал, - задумчиво произнес Странник.
- Милана рассказала, что любовь, которая вас двоих связала, Божий дар. И, чтобы ее сохранить такой чистой, Милану вернули туда, откуда она пришла, в страну ангелов.
- Да, пути Господни неисповедимы, познать любовь ангела и потерять ее, - огорченно произнес Странник.
- Воливий, а ведь ты и сам не продержался бы без любви здесь ни минуты. Предположу, что могу задеть твои чувства, но все-таки, - Странник выдержал паузу и продолжил: - Твои близкие тоже здесь?
- Сын трех лет и жена. Они не умерли. Это я, это я вычеркнул их из сердца, оставив глубокую скорбь. Мой блуд и алкоголь погубили семью. Странно, но именно после этого у нас в доме стали случаться трагедии, молочные облака стали забирать жизни, под действие которых и я чуть было не попал. Видимо, остатки любви супруги и сына сильнее злобных чар. Если я сейчас сдамся, то сына и жену я не встречу никогда. Прости меня, Господи. Я верю, что, ухаживая за умершими, я получу прощение Господа и прощение моих близких.
Воливий не спал, но глаза его были закрыты. Ночной Странник был не в состоянии встать с постели. Его тело, словно стекло, упало и разбилось, а затем медленно и болезненно собиралось по кусочкам. Он так и не заметил, как уснул.
Земля в эту ночь парила, капли воды как бы застыли в воздухе, став невесомыми. Прохладный, сырой ветерок прополз под одежду и неприятно проходил сквозь тело. Суставы ломало, ноющая боль сводила с ума. Ноги будто проваливались в сырую землю, с каждым шагом все глубже и глубже. Влага стала пробираться в ботинки. Сначала теплая, затем она становилась холодной, и в этой атмосфере сердце неприятно сжималось. Разум паниковал, бил тревогу, заставляя тело быстрее оттуда выбраться. Тело дико чесалось, но Странник так онемел, что оставалось делать это только мысленно. Обман сработал не наверняка, но все же помог успокоить зуд. Захотелось сдаться, главное, спокойно умереть, без страданий. Однако, видимо, сила, сила любви Миланы помогала ему двигаться вперед. Странник прошел около по-лусотни шагов и присел на свежеспиленный пень, распространяющий, словно благовония, древесный аромат.
На расстоянии вытянутой руки ничего не было видно, воздух сменился, стало тяжелее дышать и щипало в глазах. Странник моргнул. И снова все поменялось. Свет сменил темноту, и перед ним предстала избушка, будто приглашая Странника зайти вовнутрь.
Путник нашел в себе силы подняться, подошел к избушке, но, обойдя ее несколько раз по кругу, не смог обнаружить ни двери, ни окна. Мозг отказывался объяснить это, и потому желание попасть в избушку становилось все навязчивое и яростнее. Странник попытался найти потайной ход, постукивая по бревнам в надежде, что вход обнаружит себя. Ему даже удалось взобраться на крышу, но лаза также не было, ничего не выходило. Странник решил, что ему нужно успокоиться, иначе от напряжения он просто свихнется здесь и сейчас.
Он вернулся к пню, присел на него. Вдруг поймал себя на мысли, что тело больше не ломает от боли. И казалось, разгадка близка, нужно сделать подкоп. Нет, не то. Это место держит его, отстраняя все дальше. Нужно признать: нет входа, значит, нет и избушки.
И с этого момента все вокруг начало сворачиваться в спираль, словно разобранные на атомы частицы окружающего хаоса стремительно подбирались к Страннику, и вот исчезли пальцы ног, колени, почти растворились кисти рук и наконец поглотило все тело.
- Просыпайся же, Странник.
Ночь, отойди прочь, день, забери тень.
Ночной Странник, лети к свету,
Любовь свою ищи по ветру.
Ты нужен ей, она тебе, вы в небесах и на земле.
Ты нужен здесь, она везде, останься,
Странник, на земле.
У Ночного Странника все произошедшее вновь про-крутилось в голове. Свет поглотил тьму, и он пришел в себя. На своей груди он увидел переливающийся бирюзовый крест, однако его нельзя было ощупать, он состоял из мелких частиц, которые трансформировались при прикосновении и вновь принимали форму, если их оставляли в покое. Перед уходом в сон Странника посетил прекрасный образ Миланы, которая нежно улыбнулась ему и провела рукой по пряди его слегка кудрявых пшеничных волос, что окончательно погрузило его в умиротворенный сон.
Утренний прохладный, свежий воздух с ласково играющими лучами солнца через открытое окно наполняли комнату дыханием новой жизни. Тело болело, мышцы спины стягивало, словно струной, суставы ломало так, что от звука скрежета их смещений становилось не по себе.
Открыв глаза, первое, что увидел перед собой Стран-ник, - ухмыляющееся лицо Воливия.
- Однако ты, брат, здорово хрустишь! - произнес Воливий.
- Да ладно, не хандри, болит - значит, живой! - продолжил он.
- Благодарю. Кажется, ты вновь спас мою поистрепав-шуюся шкурку, - сказал Странник, не обращая внимания на подтрунивания Воливия, которые должны были приободрять, однако так себе помогали.
- Сказал бы - не за что, но культурные люди говорят «пожалуйста», а я самая что ни на есть культурная интеллигенция, - снова отшутился Воливий. И продолжил: - Без Миланы, один, тебя бы не вытащил!
- Да. Я по ней скучаю, - ответил Странник. Он сел на кровати, наклонив голову и обхватив колени руками.
Воливий вышел из комнаты и чем-то зашуршал на кухне.
Странник постарался собраться с мыслями. Но это оказалось бесполезным и вредным усилием, от которого разболелась голова. Он встал, направившись к выходу. Сделал два шага. И вдруг стены и потолок стремительно переместились и мгновенно приблизился пол. От падения стало еще хуже. Странник что было сил попытался подняться. Удалось только встать на четвереньки. К горлу подкатил противный ком, который вот-вот мог вырваться наружу. Странник перетерпел, нашел в себе силы встать на ноги и нетвердыми шагами, держась руками за стены, пошел на кухню.
Войдя в комнату, он увидел на столе заварочный чайник и прозрачный, наполненный темно-зеленой жидкостью бокал, но больше всего его внимание привлек сверток. Он присел на стул. Развязал пеструю ленту и развернул сверток, пытаясь читать. Однако глазам было так больно, что текли слезы. Он разобрал только то, что послание в свертке адресовано ему, Ночному Страннику.
Он отодвинул пергамент на середину стола. Поднес к носу бокал с темно-зеленой терпимо горячей жидкостью. С ее неприятным цветом и странной тягучей кон-систенцией еще можно было смириться. Однако запах, зловонный, ни на что непохожий аромат болотной гнили невольно отдергивал голову от бокала.
- Пей до дна, пей до дна! - раздался позади знакомый голос, который шутливо продолжил: - Ишь какой придирчивый гость попался. С самого дна болота ему воды принес, а он нос воротит.
- Пей, пей давай! - уже настойчиво требовал Воливий.
Странник обернулся и поднес бокал к носу Воливия: - Ты сам пробовал?!
- А мне и не надо. Я в сутки по два раза в дьявольское пекло не лезу, чтобы пить потом эту дрянь, - все так же смеясь, ответил Воливий и продолжил: - Пей, серьезно поможет. Только весь чайник не выпей. А то ведь снова глючить будет, на облака полезешь, - разразившись хохотом, сказал уходя Воливий. - Скоро вернусь.
Странник защемил нос пальцами и большими глотками, словно не пил неделю, за две секунды сглотнул это варево. Поставив кружку на стол, он вскочил из-за стола и от нестерпимо гадкого вкуса невольно замахал руками, словно остужая рот. Затем вновь присел на стул. Головная боль и ломота в теле вмиг исчезли. Тело напол-нилось силой, мышцы тряслись от переизбытка энергии. «Как быстро организм пришел в норму», - подумал Странник. Однако более удивительным было то, что он захотел еще выпить этого гадкого варева, но, вспомнив слова Воливия, приглушил в себе это желание.
Странник встал из-за стола и подошел к окну. Небо, словно приветствуя его, было ясным и чистым. Ветерок ласково, как пушистый котенок, обдувал его. Странник набрал глубоко в легкие свежего вкусного воздуха и произнес вслух:
- Будем бороться, добро на нашей стороне! Жизнь продолжается.
Он повернулся к столу. Взял сверток и, опершись о подоконник, начал читать.
«Ночному Страннику.
Я не уверена в том, что когда-нибудь навсегда стану прежней, стану человеком.
Я не уверена в том, что мы не погибнем.
Однако уверена, что люблю тебя, а ты любишь меня.
Уверена, что не испугаешься трудностей и не перейдешь на сторону зла. Пусть даже тебе придется из-за этого умереть.
Воливий - наш союзник, наш общий друг, доверься ему.
Будем бороться, жизнь продолжается.
Твоя Милана».
Прочтя, Странник не выпускал пергамента из рук. Сердце сжалось, тело сводило судорогами и помутнело в глазах.
И в этот момент под текстом на пергаменте появился образ Миланы, который словно исцелил его и привел в чувство. Странник прослезился и, поцеловав образ, положил пергамент на стол. Подошел к окну. Небо побагровело. Рывками дул холодный ветер. Странник закрыл окно. Обернувшись и не обнаружив на столе листа, произнес:
- Все бы ничего, но как достали эти колдуны.
Странник из кухни направился в комнату. Встал возле книжных полок, занимавших всю стену. Книги были аккуратно расставлены, однако имели значительный слой пыли. И только одна полка выгодно отличалась чистотой. На ней стояли «Тайны магии» в нескольких томах, Библия, фотоальбом. Ночной Странник перелистал «Тайны магии». Фотоальбом взять не решился, так как понимал: для Воливия это святыня и для чужих глаз она неприкосновенна. В Библии он обнаружил полностью исписанный тетрадный листок. Странник принялся читать, с трудом разбирая корявый почерк.
«Небо голубое, чистое небо, непредсказуемо меняя цвета и очертания на глазах, не перестает удивлять, оставаясь загадочным и красивым. Наша жизнь, как небо, бесконечна, непредсказуема и изменчива, принимает самые различные формы. К сожалению, не всегда жизнь играет радужными красками, как, впрочем, и небо. И все же мы живем, радуемся, смеемся, горюем, плачем, обретаем, теряем, страдаем, любя и ненавидя. Каждый из нас индивидуален, и от этого индивидуально, непохоже складывается у всех жизнь. Каждый выбирает свой путь, но не каждому удается достигнуть горизонта и понять, о чем же его эпилог. Не нашедшие ответа плачут, рвут волосы и сходят с ума. Есть те, кто не выдерживает и покидает наш мир.
Однако нужно признать, что никто, кроме самого человека, самой личности, независимо от его видимых успехов и принесенных общественных благ, никто до по-следней частицы истины не может знать, счастлив тот или нет. Еще не изобрели единицу несчастья, как, впрочем, и счастья. Для каждого оно свое, переживает либо живет с ним каждый по-своему. Счастье - это обычное слово из семи букв, слово из ста тысяч слов. Однако счастье не затерялось среди них, потому что это то самое, желанное, что хочет постичь каждый.
Взгляд глаз, движенье, жесты.
Я их люблю до боли в сердце.
Ловлю я их, глаза сжигая, Ты рядом - злое умирает. Вокруг - мелодии любви играют.
Снега - в ручьи, земля - в цветы:
Преображается вокруг и птицы с юга прилетают. - А что мне еще нужно?
- Ничего! Счастлив я с тобою, вот и все.
Нам нужно быть намного чище, честнее, искреннее, дружелюбнее, сплоченнее, добрее. Нам нужно быть людьми. Как кто-то сказал: «Человек - это звучит гордо», но нужно не просто звучать, а любовь к ближнему проявлять. Делись хлебом, делись кровом, делись теплом души с тем, кто голоден, обездолен и холоден.
Один из примеров, как жить чище, выше и одновременно ближе, описан в Библии. Нет-нет, только не Ветхий завет! Ведь человечество именно так и живет, совершая низменные преступления, все те преступления, которые описаны в Ветхом завете. И ничего, ничего не меняется. Новый завет - это на вопрос, как жить, - Божий ответ. Не нужно повторять библейский путь Христа. Хотя это было бы идеально, чем больше подвигов, тем больше людей становятся на праведный путь.
Первое, что нужно сделать, - освободить, очистить место в душе для Бога. Сделать мы это можем, лишь покаявшись, признав свои грехи, признав свои ошибки, и не совершать их вновь. И заметьте, делать ничего не нужно, просто не совершайте дурного. Об этом много пишут, меньше говорят, а еще меньше людей не совершают дурного.
Так ведь ни к чему, скажете вы. Ведь в мире так много глобальных проблем, природных катаклизмов и техно¬генных катастроф вселенского масштаба. Почему имен¬но я должен стать добрее? Как после этого я смогу жить в мире, где доброту принимают за слабость?
Однако именно с добра нужно начинать свой путь, из- за пренебрежения и возникает множество проблем и невзгод, череда боли и страданий, накрывающих как снежный шторм. Вот и я здесь не до конца честен, нужно делать, нужно работать над собой, нужно не только найти в себе силы признать ошибку, нужно собрать со всех уголков своего существа остатки человечности и исправить ее.
Стать чище, честнее, искреннее, дружелюбнее, сплоченнее, добрее нам нужно вместе, сообща. Вначале самому, затем в семье, в кругу близких, в кругу друзей, весь мир должен об этом задуматься, задуматься о том...
Тебе решать:
В аду или в раю,
Свой век вдыхать.
22 февраля 2005 года».
«Интересно, кто это написал. Может быть, Воливий так размышлял, приглушая душевную боль. Душа человека - это загадка, которую до конца не разгадать», - вернув рукописное размышление в книгу и убрав ее на полку, Странник подошел к окну.
За окном вечерело. Зеленые деревья донимал неспокойный ветер. Он открыл створки, и в комнату, обдувая его, проник холодный, сырой воздух. Ветер пах дождем и свежестью, однако в его порывах ощущалось беспокойство, беспокойство надвигающейся бури.
Странник закрыл окно, и тут же, как взрывы, раздались раскаты грома. Следом небо разрезали огненные вспышки грозы. Небо словно гневалось и одновременно лило слезы. Зашумел дождь. Все эти природные стихии молниеносно следовали друг за другом, и теперь все только усиливалось. Странник никогда не слышал такого оглушающего грома и не видел такой ослепляющей грозы. Небо горело и вздрагивало от боли с надрывным плачем, будто гигантское цунами, готовое уничтожить все живое на своем пути. В его надрыве передавалось бессилие непрекращающихся страданий и безнадежно¬го понимания того, что страдания вечны.
И вдруг Странник осознал, что, вероятно, сейчас, в гуще этой бури, - Воливий. В голове стремительно пронеслись миллионы мыслей с единственным вопросом: как ему помочь? Вдруг мысль остановилась. Глаза Странника засветились красным огнем, и он босой выбежал из квартиры. Ему казалось, что он недостаточно быстр, и он старался насколько возможно ускоряться. Закончилась лестница, появилась дверь, в которую он не вы¬шел, а вылетел, словно разъяренный бык, сметающий все на своем пути.
Улица встретила его ледяным, сбивающим с ног до-ждем, за которым ничего не было видно, а только мерещилось, как в кривых зеркалах.
Страннику ничего не оставалось, как остановиться. Он закрыл глаза и сконцентрировался на звуках. Сознание выстроило по порядку звуковые дорожки, отсеяло раскаты грома и грозы, убавило шум шквалистого ливня, и тут он услышал голос Воливия, слов было не разобрать, однако это и не к чему.
Странник рванул в направлении голоса, что есть сил прорываясь сквозь заслоны ледяного дождя и ветра. И вот перед ним встали те разрывающие кожу терновые заросли, через которые ему предстояло вернуться туда, откуда он вырвался чудом. Он судорожно и безуспешно искал, как загнанный зверь, место, через которое можно было попасть внутрь. И вдруг появились ворота, ворота в терновую крепость. Странник потянул их на себя, и одна из створок поддалась и приоткрылась. Он протиснулся в образовавшееся пространство, его плечо одернуло так, словно он оставил кусок кожи на воротах. Перед ним предстала болотная топь, покрытая редкими ненадежными островками мха, которые уже под своей тяжестью, казалось, вот-вот утонут. Увидев пузырящуюся гладь воды, Странник рванул в сторону островков. Улегшись на них и погрузив в болото руку по плечо, он нашарил судорожно цепляющиеся за все пальцы Воливия. Схватив руку, он потянул ее на себя, что было сил. Островки мха сразу же ушли под воду, и его тело приняло вертикальное положение. Еще мгновение - и Воливий оказался по пояс в болоте, а Странник увяз почти по плечи. В последнюю секунду перед этим он успел выдернуть изо рта Воливия болотные водоросли и грязь. Воливий закашлял, и из него вышли куски болотной слизи. Он жадно задышал и сразу же стал выкрикивать непонятные слова. На мгновение болото перестало их затягивать, но затем все повторилось, их снова стало затягивать, но еще стремительнее.
Странник схватил последний глоток воздуха, и его окончательно затянуло под воду. В глазах все померкло. Огненный шар, нескончаемо молящие о пощаде стоны, холод. Затем - мертвая тишина...
- Вставай! - раздался резкий, неприятно разорвавший умиротворяющую тишину голос.
Странник открыл глаза. И вновь перед ним стоял Воливий, все та же саркастическая улыбка на лице и горящие, жаждущие жизни глаза.
Все произошедшее молниеносно пронеслось перед глазами Странника, и он уже решил, что весь кошмар просто ему приснился. И чтобы не выглядеть сумасшедшим, он спросил:
- Воливий, ты не хочешь ничего мне рассказать?
- Только то, что ты из-за пустяков, как девка красная, теряешь сознание, - ответил, засмеявшись, Воливий. - Да ладно, шучу, с твоей головой все в порядке, в отличие от остального. Моя школа, теперь и ты спас мою жизнь. Однако тащить твою нелегкую тушу от болота до дома - еще то занятие.
И они вместе задорно засмеялись. Затем Странник со словами: «Ничего не меняется» - резко встал с кровати...
Вскрикнув и прослезившись от боли, тут же сел опять. Посмотрев на ноги, а точнее, на стопы, он не обнаружил на них кожи, вернее, она была, но клочками.
- Три дня. Три! Я тебе обещаю: на тебе все зарастет как на собаке, - произнес, глядя на стопы Странника, Воливий.
И они снова вместе засмеялись так, как смеются те, кто только что избежал смерти, - сквозь боль и слезы.
Эти три дня лечения тянулись долго, болезненно долго. Запах у отвара, который приготовил Воливий, был намного хуже, чем у мази, которую тот сделал для стоп, еще та гадость. К тому же лечение затянулось. Три дня превратились в пятнадцать. Кожная ткань нарастала, подсыхала и снова трескалась, образуя новый слой, из- за чего стопы зудели и возникало нестерпимое желание их почесать. Чтобы унять его, приходилось чесать другие участки тела, и это, как ни странно, помогало.
На седьмой день побочные эффекты прошли, и Странник попробовал встать. Да, таких глубоко ругательных изречений он, несмотря на свой немальчишеский возраст, еще не слышал никогда и ни от кого. Воливий доходчиво дал понять, что стоп у Странника совсем не будет, если он, не спросив Воливия, попытается встать. И Страннику пришлось согласиться, что так действительно будет лучше.
В дни лечения погода на улице была солнечной и теплой. Окно в комнате, где находился Странник, днем всегда было открыто. На ночь Воливий его закрывал, объясняя это тем, что ночью еще больше нечисти и колдовства. Однако, как стекло могло защитить от зла, Странник не понимал. И всегда ворчал по этому поводу. Но, вспоминая выражение «И кочерга стреляет», оставил все на усмотрение Воливия.
Со второго дня лечения в округе доносились удары металла о дерево. Странник поначалу задавался вопросом, что это. Однако, когда Воливий возвращался, запах древесных опилок все объяснял.
Энергия и вера в лучшее, которые демонстрировал Воливий, не давали Страннику впасть в уныние. К тому же Воливий устроил над кроватью Странника тренажер, чтобы тело последнего пребывало в тонусе. Он мог совершать подтягивания, держа ноги в уголке, делать об-ратные отжимания. В общем, у Странника была масса времени, чтобы тренироваться. Кроме того, он увлеченно писал обо всем, что являлось ему во сне, надеясь в дальнейшем, когда появится возможность, найти разгадку его происхождения, вспомнить все то, что было с ним до молочных облаков.
Наступило утро пятнадцатого дня. Странник проснулся от привычного звука скрежета металла о дерево. Кожа на стопах наросла на всех поврежденных участках, причем была розового цвета, как у младенца. Странник поднялся, подошел к окну и открыл его. Это утро ничем не отличалось от других, таких же приятных. Приветливо щебетали птицы, ветер нежно покачивал зеленые верхушки белоснежных берез, солнце играло своими лучами приятную теплую мелодию.
Странник посмотрел в сторону могил. Воливий актив¬но трудился, устанавливая крест на одну из них. Видимо, ощутив взгляд у себя за спиной, он повернулся, увидев Странника, почему-то вздрогнул, как застенчивый вор, застигнутый врасплох. Но, не подав вида, помахал ему ладонью, приветствуя. Странник также поприветствовал его в ответ.
Затем Странник спустился по лестнице и подошел к Воливию.
- Странник, я уже не справляюсь. Ты снова на ногах, нет смысла скрывать от тебя. С могил пропадают кресты. Я их заменяю, но они снова пропадают. Понятно, когда причиной тому колдовство. Но каждый раз я обнаруживаю следы босых ног человека, а в ямках из-под крестов - кровь алая, живая, неведомая, другая.
Ночному Страннику стало жутко, но интерес перебарывал все. И он заглянул в одно из отверстий в земле, туда, где стоял крест. Его бросило в холодный пот от увиденного. Там действительно была густая кровь, от ее резкого сладко-дурманящего запаха кружилась голова. Кровь бурлила, словно готовая выбраться наружу. И только Странник убрал голову, как на это место Воливий вставил крест.
- На сегодня все, закончил. У каждой могилы есть свой крест. Покойтесь с миром.
После слов Воливия стало непривычно тихо. Перестали шелестеть листья на деревьях, щебетать птицы, из округи больше не доносились звуки животных. Наступила тишина, подозрительно-пугающая тишина.
Однако она продлилась недолго. Под ногами начала закипать земля и подниматься прозрачно-белый дым. А в том месте, где только что установили крест, пробивалась кровь, окрашивая его в красный цвет и фонтаном выбрасывая его из земли. Однако дальше все становилось хуже, один за другим кресты продолжало выталкивать из почвы.
- Нужно переждать, и как можно подальше от могил, - произнес Воливий, и они почти бегом направились к подъезду дома.
В то время как они подошли к подъезду, могилы представляли собой сотни извергающихся вулканчиков. Кровь все выше и стремительнее выбивалась из земли, словно невинно заточенные души рвались к небу - в рай.
Странник не понимал, почему так спокоен Воливий, и произнес:
- Что делать будем? К черту все! Как достала эта мистика, это колдовство!
- Ждать и Богу молиться! - ответил Воливий и рассерженно добавил: - Я-то откуда знаю, что делать?!
А тем временем выбитые кресты беспорядочно пада¬ли с неба, которое окрасилось в цвет крови. Раздались раскаты грома, от чего кружилось в голове и звенело в ушах. Пошел дождь. Кровавый ливень бил в одно место. Образовав русло и наполнив его, рванул в направлении к дому с таким напором, словно разорвало дамбу. Всепоглощающее зло намерилось во что бы то ни стало одержать победу.
Тем временем Странник и Воливий уже стояли на лестничной площадке четвертого этажа и видели все из окна. В душе была горечь и обида, от того что не смог¬ли этот кошмар предотвратить. Однако сейчас нужно было что-то делать. Надо собраться и быть сильными, чтобы бороться.
Кровь заполнила собой два этажа. А через полчаса они были вынуждены подняться еще выше, так как и пятый этаж был сдан.
- А знаешь что? - произнес Странник, глядя в окно на лестничной клетки, выходящей на улицу. - С улицы исчезла вся кровь. Она вся здесь, в этом доме.
Воливий подошел к окну и сказал:
- Злые силы вынуждают нас прыгнуть с крыши дома, последовать за остальными бедолагами. И продолжил: - Оставшись здесь, мы захлебнемся. Зло в любом случае побеждает.
Странник услышал голоса. Его голову охватила нестерпимая боль. Он застонал и присел на корточки, обхватив голову руками.
- Голоса? - спросил Странника Воливий и добавил: - Слушай их, и мы найдем выход.
- Я не разберу слов, но это голос Миланы, - простонал Странник, перед тем как его совсем сковало.
Воливий закинул Странника, как скрученный матрац, на плечо и поднял его на этаж выше, подальше от подбиравшейся к ногам крови.
И вдруг Странник голосом Миланы произнес:
- Пусти. Пусти кровь.
Боль отпустила Странника, и он поднялся.
- Я слышал: кровь, пусти кровь? - спросил Воливий, словно ожидая подтверждения своих слов от Странника.
- Какая-то ерунда. Пустить кровь?! - еще не до конца пришедший в себя ответил Странник.
- Не ерунда. Дурень ты, все ж понятно! - безобидно произнес Воливий и продолжил, доставая нож: - Пущу свою кровь - и все закончится.
Он сделал надрез на запястье левой руки и пустил свою кровь в эту подступающую красную жижу. После соприкосновения капель его крови с кровью могил все остановилось и затихло. Воливий пережал вены на запястье другой рукой, что-то прошептал, и рана на руке затянулась.
Однако кровь с могил вновь ожила. Но теперь она стала громче и стремительнее к ним подбираться.
Воливий и Ночной Странник уже стояли на лестничном пролете восьмого этажа, возле двери, ведущей в квартиру Воливия. Кровь заняла седьмой и поднималась к восьмому. Три ступени, две, одна - и кровь медленно текла по полу восьмого этажа, словно от замедления зло испытывало наслаждение.
Из-за резких, сладковато-терпких паров крови дыхание у Странника и Воливия стало глубже, вот-вот она должна уже подобраться к их ногам.
- Я отсюда не уйду, - произнес Воливий. - В этой квартире еще жива память моей жены и ребенка. Здесь останусь и я. А тебе нужно уходить.
- Дай нож, - потребовал Странник
Кровь уже подобралась к подошвам их обуви.
Странник выхватил нож из рук Воливия и порезал себе его лезвием левое запястье. Брызнула кровь, ее капли упали в бурлящую могильную жижу. Все закипело, все помещение заполнил прозрачный красный пар, который обжигал кожу, друзья интуитивно прикрыли лицо. Несколько секунд - и кровавый пар, словно туман, рас-сеялся, кровь больше не двигалась вперед, а наоборот, стала уходить. Оставшаяся стала сворачиваться и падать большими кусками вниз по лестнице, ломая перила.
Кровь ушла быстро, даже быстрее, чем пришла. Не¬беса очистились и приобрели нежно-голубой цвет. Могилы были целы, кресты на месте. Птицы счастливо щебетали, греясь в теплых лучах солнечного света, а ветер, казалось, с еще большей нежностью обнимал деревья. Все вновь наполнилось жизнью, будто ничего и не было.
Лишь сломанные перила лестниц, обожженная кожа, ноющие мозоли Воливия и рана на запястье Странника подтверждали случившееся.
- Добро победило, - воодушевленно подняв руки к небу, прокричал Странник.
- Выиграли сражение, но не войну, - без энтузиазма произнес Воливий.
ГЛАВА 2
Лес, состоящий из густых деревьев и колючего непролазного кустарника, через который пробивался Ночной Странник, скрывал тайны, много тайн.
- Воливий, как ты думаешь, за этим лесом, кроме нас, есть люди?
- Странник, я настолько привык справляться один, что не думал об этом. Не уверен, что жадно хочу, чтобы они были. С одной стороны, они могут помочь одолеть зло, с другой - могут оказаться на стороне зла.
- А почему ты вдруг спросил?
- Я видел во сне дитя, - ответил Странник.
И как только прозвучал его ответ, возникший из неоткуда, разрезавший звук ветер не дал ему продолжить. Словно господствующая стихия взволновалась так от его слов, что не смогла удержать своих эмоций, превращавших все вокруг в один гигантский вихрь, который не-минуемо затянул их обоих.
Земля, трава, деревья, шестнадцатиэтажки - все стре-мительно уходило из-под ног, из-под рук. Уже было не разобрать, так как в этом бешеном танце стихий все смешалось в одно, вертя тело, как в аппарате подготовки космонавтов. Объекты отдалялись, становясь все мель¬че и мельче, пока совсем не исчезли.
Странник и Воливий, попав в самый центр вихря, остановились и подвисли, словно в невесомости. Не-подалеку молочные облака неестественно двигались, будто ветер исправлял, как скульптор, их неровности и шероховатости.
Шестьдесят секунд, сто пятьдесят сердечных сокраще-ний в минуту. И вот показалась причина беспокойства. Ладья, выплывающая из облаков по небесно-прозрач¬ной реке, словно лебедь, расправляла свои паруса-кры¬лья и двигалась на гостей неба.
Судно грациозно остановилась возле них, покачива¬ясь и как бы приглашая их войти на борт. Причем не¬бесная река ничем не отличалась от земной, пропорции все были соблюдены. Тела Странника и Воливия распо-лагались так, словно были по шею в воде.
- Влезаем, - крикнув одновременно и переглянув¬шись, с нескрываемой улыбкой сарказма над своей судьбой они взобрались на палубу.
Ширина ладьи была метра полтора, длина - около семи. От нее исходил приятно-дурманящий древес¬но-дубовый аромат, будто ее только что вырубили из гигантского ствола свежесрубленного дуба. А палуба бы¬ла такой нежной, как прикосновение молодой девушки.
Воливий пытался увидеть на палубе тайные знаки, чтобы понять, добро это или зло. Странник всматривал¬ся в облака, готовый при малейшей тревоге всем телом наброситься на неведомого врага.
Однако невозможно быть бесконечно напряженным и настороженным. А время здесь тянулось бесконечно долго. Ладья плыла сквозь бескрайние молочные обла¬ка, окружающий пейзаж походил один на другой и усы¬плял даже при бурной фантазии. Гости небес потеряли счет времени.
Вдруг ладья резко изменила положение почти до вер-тикального, словно уперлась в водопад и поднималась против его течения. Но вскоре вернулась в прежнее по-ложение. Безмятежность молочных облаков вдруг пре-рвалась гулом ветра, порывы которого трепали парус ладьи во все стороны, от чего ее мачта скрежетала, го-товая вырваться с палубы. Ветер сменила снежная, об-мораживающая кожу метель. Затем к этому испытанию холодом добавились разрывающие звуки стона и плача. Резь в глазах, шум в ушах, казалось, заставляли выпрыг-нуть, отдаться воле царства молочных облаков.
- Я не могу, не могу больше. Выйди и сразись честно. Или ты струсил? Выходи, - с диким воплем прокричал Странник.
Вдруг все стихло. Тишина, тишина, которая не пред-вещала ничего хорошего.
Странник огляделся и не нашел глазами Воливия.
- Воливий, - осматриваясь, произнес он тихо, обес-силенным голосом.
- Воливий! - что есть сил уже прокричал Странник.
«Не буду паниковать, - подумал он, сжав до боли ку-лаки в суставах. - Сейчас я закрою глаза, а когда вновь открою, все вернется на свои места».
- Я сплю, я сплю, я сплю! - упершись переносицей в сложенные в замок ладони, будто бредя, произносил Странник. - Я просыпаюсь и открываю глаза.
Однако ничего не вернулось на прежнее место. Толь¬ко стало темнее, облака затвердели, как айсберги, и стали цвета угля, к тому же искрили - вот-вот могло про¬изойти возгорание и взрыв, расщепляющий все окру¬жающее на атомы.
- Господи Иисусе Христе, спаси и сохрани Воливия!
Резкий неприятный укус в лицо. Затем еще один. Странник отмахивался руками, словно пытаясь оглу¬шить невидимого врага. Он уже привык к этой тьме и смог разглядеть, кто его кусал. Муха жужжащая, ничем не примечательная муха. Они всегда жалят, когда при¬ходит холод. Но через считаные мгновения их количе¬ство стократно возросло. Теперь на него нападала не одна, а целый рой.
Укусы были болезненны, и после каждого кожа на этом месте вспухала. Веки над глазами распухли так, что смотреть приходилось через щель, будто в замоч¬ную скважину. От бесконечных, нескончаемых укусов все тело превращалось в один большой нарыв.
- Крест, покажи крест, - донесся сквозь жужжание го¬лос Миланы.
Странник двумя руками рванул на себе рубаху и встал. Вспышка света, очень яркая и горячая, вырвалась у не¬го из груди. От этого его отбросило на палубу спиной. Ладони, сжатые в кулак, все еще держали разорванные края рубахи. Боль от укусов стихала...
«Непонятное ощущение. Лежу на чем-то жестком и неприятном. Что-то впивается в ноги через штаны.
Чье-то дыхание в комнате. Я не один», - вместе с эти¬ми мыслями сердце Странника забилось чаще, дыхание стало беззвучно. Рука, быстро нащупав резную рукоят¬ку, бесшумно выхватила меч из ножен. И уже в боевом размахе лезвие рассекло воздух.
Холодный уличный ночной воздух, отлитый звездами и луной, просачивался, словно серебряная пыль, сквозь щели этой корчмы. Бешеные удары сердца, будто буб¬ны шаманов, предательски разрывали тишину. И вот луч серебряной пыли от вновь занесенного меча прело¬мился. Хитрая траектория меча - полумесяцем от пола к потолку достигла своей цели. Но лезвие лишь немного снизило скорость, разрезая плоть, окропляя серебряную пыль в ярко-красный цвет.
- Русич, собака! - третий взмах меча настиг шею оскорбляющего, прервав его татаро-монгольскую ру¬гань с русским акцентом.
По лестнице приближались шаги. Все-таки басурман накликал беду. От режущей боли в животе воина резко передернуло судорогой.
Дверь распахнулась. Вбегающий оказался небольшо¬го роста, и меч разбил его черепушку. Треск. Тело отки¬нуло назад, а затем снова влетело в комнату от толчка не успевшего снизить темп следующего басурманина, которому также не повезло. Он оказался выше преды-дущего, и лезвие меча не смогло пробить его доспехи, сломав грудную клетку. От чего тот упал и кроваво за-хрипел. Больше у русского воина не было не малейшего желания там оставаться. Окон в комнате не было, а вот уходить по лестнице как-то не хотелось, учитывая, что внизу громко веселились разбойники.
Воин ударил одним из прихваченных у басурман ме-
чом о стену (свой как-то жалко о дерево тупить, опять же негде и нет времени точить) по тому месту, где бы¬ло больше просвета. Однако чуда не произошло, стена осталась невредимой, просто забрав меч.
«Деваться некуда, придется по лестнице идти», - по-думал воин.
Ухватив тело того разбойника, который был побольше, он поднял его перед собой и пошел к лестнице.
Скрип досок был явно некстати. Воин перевернул те¬ло врага, уложив его спиной к спине, открыл дверь и прыгнул что было сил вниз с лестницы. Прыжок удал¬ся. Бутерброд из тел воина и басурманина сверху звучно приземлился на деревянный настил первого этажа. Да, приземление было не из приятных, звонче всего уда-рился лоб воина, благо нос провалился в щель деревян-ного настила и не был сломан. Упали они прямо в ноги к басурманам, которые выругались на своем и с боевым кличем «Бур-бур-база!» (достоверно никто не знает, че¬го они там кричали, живых очевидцев с того времени уж точно не осталось) бросились вверх по лестнице. Под телом тучного басурманина воина и не заметили.
Воин ждать не стал, когда раскусят его уловку. Вылез в ближайшее окно и поспешил исчезнуть из захвачен¬ного басурманами селения. Пробежав шестьсот шагов, он остановился.
С горестью и яростью смотрел на пылающие огнем дома. Ком в горле встал, когда он вспомнил тех немно¬гих, кто погиб, не успев уйти. Успокаивало лишь то, что мирных жителей удалось увести благодаря воинам и добровольцам, среди которых был и наш воин, создав-шим видимость жизни села.
- Воины, что ж, наша участь такая, мы рождены, чтоб умереть в бою. Мир вам, братья, - произнес вслух воин.
Отступать и бежать было не по себе. Однако нужно было бороться за следующее селение, именно туда жи-тели и ушли.
Веромир прибыл в назначенное место первым.
Он ждал, через час появился Славясил.
- Есть кто живой? - спросил на зависть бодро Славя- сил.
- Да как сказать, - ответил Веромир. - Не мертвы, значит, живы.
И добавил с сарказмом, трогая челюсть:
- Зубов недосчитался, а так дышу. Однако спасенные жизни важнее любой гордости.
- Ну все, пора, идем дальше, - поторапливал Славя- сил. - Не успеем, всех жителей к богам отправят.
Славясил был старше Веромира. Это был широкопле-чий, с мощным телом воин. Уважаем в селении, был главной оборонной опорой жителей. В свои пятьдесят он вдоволь послужил князю. Из-за многочисленных ран был отправлен с почетом в родные места. Два года жили спокойно, сеяли, убирали хлеб, играли свадьбы, рожали детей. Но где-то просочилось воронье...
Славясил бежал наравне с Веромиром. Хотя тот за-метил гнетущую Славясила боль. Скулы последнего то и дело передергивались, видимо, старые раны давали о себе знать. Бежали не слышно, будто ветерок, легкий и быстрый, двигаясь друг за другом, так как на тропе умещался только один.
Ранний утренний солнечный свет пробивался сквозь высокую листву исполинских деревьев, освещая все ве-ликолепие леса. Птицы призывали друг друга просы-паться. Проснулось все вокруг. Даже река, проходящая через лес, стала журчать по-другому, громко плескаясь и играючи передвигая донные камушки по своему ус-мотрению, забавно преодолевая препятствия русла.
Муравьи и те уже трудились, продолжая начатое стро-ительство.
- Хлеб.
- Чего? - спросил Славясил.
- Убрать хлеб не успеем. Урожай пропадет, - уточнил Веромир.
- Живы будем - не помрем, басурман побьем и убе¬рем!
Время шло. До деревни осталось не меньше двух верст.
- О-о-о, ты смотри! - произнес Славясил, не останав-ливаясь и указывая на верхушку дерева, на котором кто- то сидел и дремал.
- Это же Жирна! - сказал Веромир. (Так в деревне па-стуха Миколку называли за его тучную фигуру.)
- Спит на посту. Надо проучить, - произнес Славясил.
- Тихо. Ты вперед беги медленнее, а я на дерево.
Веромир бесшумно двинулся вперед, а Славясил запрыгнул на дерево, как кошка.
Устроившись на дереве позади Жирны, заорал:
- Му-му-му-у-у!
Жирна от испуга обломил ветку, на которой сидел, и брякнулся вместе с ней, упав со свистом на находив¬шийся внизу муравейник.
Вскочил, отряхиваясь от жалящих муравьев, посмо¬трел по сторонам. И решил глянуть, откуда упал, встре¬тился взглядом со Славясилом.
- Я... это, я не спал.
- Бегом на другое дерево, - держась за живот от сме¬ха, потребовал Славясил.
- И плащ накинь, - протягивая накидку из зеленого сукна, сказал Славясил.
Однако Жирна, несмотря на тучность телосложения, очень юрко забрался на дерево. Причем на вершине со-сны, да еще и в плаще, не знаючи, его было не разгля¬деть.
Немного погодя показался высокий забор деревни.
- Свои! - послышалось за забором, и ворота откры¬лись.
Встретил их воевода деревни, возраста Славясила. Широкоплечий, с рыжими волосами и бородой, а через кольчугу пробивался большой «трудовой мозоль».
- Ждем тебя, Славясил, ждем. Знал, что вырвешься, вояка.
- Да, Драгун, и я рад тебе. Этой осенью хочу хлеб сво-ими руками убрать.
Они обнялись, аж кости затрещали.
- Уберешь хлеб! - прокричал Драгун.
- Вместе уберем! - проговорил Славясил, сжимая в ответ что есть сил Драгуна.
Они словно соревновались, кто кого сильнее обнимет.
После того как расцепились, продолжил:
- Я отправил гонцов в три деревни. К вечеру иль к утру должны подойти. Сломаем вместе разбойников.
- А сейчас отдохните с товарищем. Вижу, потрепало вас. Идемте в дом. Подкрепитесь после битвы.
Деревня была справная. У каждой семьи свой дом, в котором живут два, а то и три поколения, в основном не меньше пятнадцати человек.
Хотя Драгун и встретил их приветливо, однако в се-лении чувствовалось напряжение. Дети по улице не бе-гали, выстроились с матерями у окон. В глазах женщин читался страх, он будто окутал их глаза пеленой. Страх за своих детей, за своих мужей, страх потерять близких был сильнее всего. Тревога невольно передавалась и Ве- ромиру со Славясилом. Ведь ход дальнейших событий нельзя было предугадать.
Навстречу им вышла хозяйка дома, жена Драгуна. В отличие от Славясила, Драгун не терпел холостяцкую жизнь.
- Заходите, заходите в дом.
- Все готово? - спросил жену Драгун.
- Да, все горячее, - ответила хозяйка.
Ей было на вид лет сорок. На голове у женщины повязан льняной платок, на шее - ожерелье из разно-цветных камешков. Рубашка и юбка серые, на стопах - кожаные следочки.
Зашли. Изба оказалась светлой и просторной. Комнат, по-видимому, было несколько. В большой - настелен¬ный пол, потолок, возле двухъярусной печи стоял стол с лавками. Яркий запах дерева - смолистый сосновый и мореный дубовый - говорил, что дом завершен недавно. Еще более приятный аромат исходил из большого чана на столе. В нем была пшеничная каша из цельного зер¬на, вкусная и сытная.
Супруга за стол с мужчинами не села.
- Надо бы Жирну сменить, а то спит на ходу, - обра-тился к Драгуну Славясил.
- Уже отправили двоих, - ответил тот.
Только Драгун это договорил, во дворе раздался боевой клич.
- За оружие!
Воины вскочили с лавок и бегом направились к выхо¬ду. Первый Драгун, затем Славясил и следом Веромир.
- Окружили, - выдал рассерженно Веромир, выйдя из дома.
Количество басурман, находящихся в пределах види-мости, достигало пятидесяти человек. Они были везде - во дворах стояли с обнаженными мечами, за повозками и на крышах домов, лучники натянули тетиву, готовые вонзить стрелу в каждого, кто занесет меч.
Однако настоящим препятствием, сдерживающим во-инов, стали женщины селения, у горла которых занесли ножи разбойники.
Один из басурман прервал молчание и сказал на ло-маном русском:
- Вы рабы земли, убирающие хлеб. Вы земляные чер-вы. Мы покорим ваш род. Останутся они в живых или умрут, выбор за вами. Если вы настоящие воины и го¬товы принести жертву ради своего рода, преклоните колено, я обещаю быструю смерть. Меняю жизни деся¬ти воинов на жизни десяти жителей. Мужчинам выйти всем на площадь, иначе женщин убьем.
И мужчины пошли неспешной озлобленной верени¬цей на площадь. Веромир решил рискнуть и, пустив¬шись в бег, взять на себя часть разбойников. Он вилял, петляя как заяц, катился кубарем, уворачиваясь от стрел. Полтора десятка басурман устремились за ним.
- Поймать и разорвать лошадьми, - кричал главный.
Веромир двигался в сторону болота, топи. Шанс погу-бить преследовавших его разбойников степей был толь-ко там. Срубая телом ветки деревьев, он мчался что есть сил. Пускать стрелы перестали, боясь задеть своих, ко-торые уже приближались на расстояние вытянутой руки к Веромиру.
Топь заросла мхом вперемешку с высокой травой, словно это бугристая поляна. Веромир отдавал себе от-чет в том, что болото может стать для него могилой, за-тянув вместе с разбойниками. Он не боялся смерти, ему было стыдно умереть понапрасну, во что бы то ни ста¬ло он должен забрать как можно больше жизней и дать шанс селению выжить.
Началась топь. Все случилось так быстро, что Веро- мир не заметил, как оказался на середине и как болото закончилось и он ступил на твердую землю. За спиной один за другим слышались крики проклятий, стоны за-хлебывающихся басурман. Веромир обернулся: двое по-следних надеялись еще выбраться, но с каждым новым движением их тела все глубже погружались в болото.
Веромир двинулся назад к площади. Басурмане были уверены, что его схватят, и постов не выставили.
Незаметно он прибыл на место, притаился и стал на-блюдать. Колдун, обхватив запястье руки самого муску-листого разбойника-басурмана, изверг нечеловеческий неистовый крик. Лезвие жертвенного кинжала рассек¬ло плоть внутренней стороны руки разбойника. По не-привычной для сына степей белоснежной коже струи¬лась алая кровь, а вены, словно русла рек, застыли и не двигались. Колдун, что-то шепча, поднял руки к небу, и процесс кровопускания, как живая картина, запечат¬лелся в небе. Странно, но в этом действе была порази¬тельная мистическая красота, которая гипнотизировала всех вокруг. Сознание Веромира как бы разделилось на тысячи частей. Было больно сердцу от стремительно льющегося множественного потока сознаний, которое, словно через прозрачное тело, пробивалось сквозь серд-це и возвращалось обратно в голову.
Затем все реки сознаний слились в огромный единый бушующий океан. У Веромира будто выросли всюду глаза, он, не поворачиваясь одновременно видел все происхо¬дящее вокруг. Люди, птицы, звери - все кругом застыло. И в этом воцарившемся бездыханном безмолвии дви¬гался только колдун. Он приблизился к девушке четыр¬надцати лет и уже коснулся лезвием ее щеки. Раз, два, три - и на месте пореза появился третий глаз, плачу-щий кровью. Его взгляд, словно живой, заглянул глубо¬ко в душу Веромиру.
Кровь ее, молодая, девственная, невинная кровь, ра-зорвала оковы магическо-жертвенного колдовства, окутавшие Веромира. И он, словно ураган, ворвался на площадь. Все происходило поразительно быстро, но, не-смотря на это, каждая жилка, каждый разрезанный им сустав врага с сопутствующим хрустом отпечатывал¬ся до мельчайших подробностей в его глазах. При этом в его окровавленных руках оказался жертвенный кин¬жал колдуна. Он разил врага его же оружием. В этом смерче его не задел ни один меч, ни одна стрела, будто они пресмыкались пред жертвенным клинком...
Голоса. Множество шумных голосов знакомой славянской речи.
- Ты остановился, когда отправил в небеса три десят-ка басурман. Затем застыл и два дня был будто камен-ный. Наши волхвы молились за тебя. Ты обмяк, глаза стали двигаться.
- Объясни, объясни толком, что случилось, - прервал Веромир речь Славясила, ухватившись, словно тону¬щий, за край его рубахи.
- Впустили за ворота басурмана с белым флагом для переговоров. Он что-то зашептал, так все и за¬стыли, словно в камне. Пришли его воины и смея¬лись над нами, а мы так ничего и не могли поде¬лать, потому что были скованы неизвестной нам до сего дня магией. И тут колдун подошел к девочке, которую за три дня до этого в лесу нашли, нагую и го¬лодную. Для жертвы он выбрал именно ее, бедолагу. И полосонул жертвенным клинком по ее лицу. А дальше ты, словно смерч, принес смерть - и понеслось. Гора тел (указывая рукой на сложенные тела разбойников), все это ты. Но ты был не один, боги оберегали и вели тебя. Басурмане пускали стрелы в тебя, а убивали друг друга.
- Я хочу видеть эту девочку, - потребовал, пытаясь подняться на ноги, Веромир.
- Так пошли. Она возле тебя две ночи и два дня слезы лила, не оттащишь. Совсем плохая стала, не ела, не пила. Благо подпустила она к себе бездетную супругу воеводы.
Как только дверь в дом воеводы отворили, так та са-мая девчушка прыгнула в руки Веромира и, рыдая, ут-кнувшись ему в грудь, всхлипывая, произнесла:
- Братка, братка мой, Веромирушка...
ГЛАВА 3
Свежезалатанный асфальт после дождя пах гудроном. Прохладный осенний ветер заигрывал с каплями до¬ждя, еще не успевшими коснуться земли. На улице было безлюдно, все попрятались по квартирам и домам. Не-казистые двухэтажки и разнокалиберные постройки выделялись своей архитектурой среди беспорядочно растущих деревьев и кустарников.
Воздух был свеж, будто какой-то необыкновенный, диковинный фрукт совершил дезинфекцию въевшихся бытовых запахов, подарив обаянию возможность вдох-нуть новой жизни. Воздух настолько был вкусным, что его не хватало, и Странник жадно вдыхал его все боль¬ше и больше. Он будто слился с природой, был ее нераз-рывной частью, превратился в капли дождя, уносимые потоком ветреной карусели жизни.
Звук мотора и металла приближавшейся машины вырвал его из этой нирваны, из игры ветра и дождя и включил в свою.
Странник, не тратя усилия впустую на поворот корпу¬са и головы, совершил гигантский слепой прыжок в сто¬рону. Еще не успев приземлиться, ощутил резкую боль в ноге, которая после аварии не давала о себе забыть.
Случайностей быть не могло. Мчавшийся на Стран¬ника автомобиль, потеряв управление, задел торчав¬шую из обочины металлическую трубу, которую, как ни странно, не извлекли черметчики. Если бы не труба, то срок жизни Странника истек бы здесь и сейчас, так как скорость не дала бы ему совершить спасительный пры¬жок. Все это произошло за пару секунд.
Автомобиль двигался дальше, а Странник тем време-нем поднялся, взяв в одну руку толстую ветку, видимо сломанную и принесенную на дорогу таранящим его транспортом, а в другую - кусок желтого кирпича. «При-вычка быть всегда в боеготовности», - поймал себя на мысли Странник.
Что-то подсказывало, что нужно двигаться за автомо-билем и, возможно, напугать своим поведением пред-полагаемого убийцу, чтобы у того и мысли не возникло иметь дальше дело со Странником. Он мог только идти, боль в ноге шансов бежать не давала. И тут удача - уда¬ча для Странника, но не для водителя. Сумасшедшие черметчики утащили все крышки люков с канализа¬ций, расположенных на проезжей части. В этот самый люк и попало колесо «пирожка», как попало, так и оста¬лось вместе с машиной. Дойдя до автомобиля, Странник увидел лежащего на асфальте перед капотом мужчину. Высокий, широкоплечий, мускулистый, ну просто бога-тырь. Судя по внешним признакам, ему было несладко. Хотя пока он без сознания, для него это не так больно. Первым делом Странник, опустившись на колено, про-верил карманы. Нужно узнать все о своем убийце, что¬бы понять, с кем имеешь дело и кто заказчик.
В одном из карманов теперь уже все-таки пострадав-шего Странник нашел 300 баксов.
- Валюта, - произнес вслух Странник. - Зачем она ему и где он собрался ею расплачиваться?
В другом кармане он обнаружил водительское удо-стоверение на имя Сулейманова Рафката Рифатовича, категория B, C.
Вызвать скорую означает не узнать причину покуше-ния и того, кто его заказал. Решено, надо самостоятель¬но привести в чувство лузера-убийцу. Странник, уперев большим пальцем руки в основание носа, а остальные прижав к подбородку, сделал усилие.
- А-а-а, - простонал пострадавший.
Странник нажал еще сильнее.
- А-а-а, - еще громче простонал водитель.
Рафкат открыл глаза, хотя распухшие веки с запек-шейся кровью назвать так без оговорки было нельзя. Он их поднимал, словно мешки, однако сквозь неболь¬шие щели все же разглядел Странника. И, желая завер¬шить начатое, попытался встать. Странник поднялся и, не препятствуя Рафкату в его желаниях, смотрел со стороны. Рафкат пробовал встать, поочередно опира¬ясь то на одну руку, то на другую. Однако они обе были сломаны, да, видимо, и ноги тоже повреждены. Рафкат чувствовал себя презренным, даже дождевой червь по сравнению с ним был менее беспомощен.
- Кто тебя прислал? Скажи - и останешься жить, - требовательно, без угрозы в голосе, спросил Странник. - Моя награда за честность намного больше, я тебя оставлю в живых.
Ответа не последовало, и счастливчик, родившийся в рубашке, снова повторил свой фокус с пальцами и на-давил в основание носа Рафкату. Последний вновь про-стонал и ответил:
- Скажу, скажу. И покажу, если увезешь меня сейчас же отсюда. Мент тебя заказал. Короче, местный началь¬ник. Ты ему все карты спутал.
Странник прервал рассказ Рафката, ухватив его за во-рот куртки и ремень брюк, от боли в ноге стиснул зубы и закинул его на пассажирское место в машине, прямо через лобовое стекло.
Странник сел в салон со стороны руля. Повернул ключ зажигания. Мотор взревел, задняя передача, и он уда¬рил по газам. Задние колеса «пирожка» засвистели, и от трения бетона и резины поднялся пыльный смог. Еще 10 секунд свиста и трения - и переднее левое колесо успешно освободилось. Машина молниеносно развер-нулась и понеслась на всех оборотах.
Как только появилась первая возможность съехать с трассы на полевую дорогу, Странник спустил авто по обочине вниз в кювет и продолжил путь по грунтовке. Машина была исправной, не считая только требующе¬гося небольшого косметического ремонта из-за аварии.
Спустя час пути остановились. Кругом был лес. Очнул¬ся задремавший в дороге Рафкат. От безлюдного глу¬хого места человеку, готовому лишить жизни другого, стало не по себе.
- Давай ноги вправлю, - потребовал без злобы в го-лосе Странник.
Рафкат, уйдя в себя, в свои мысли, от неожиданности вздрогнул.
- Не тронь. Обойдусь.
Странник схватил за ноги Рафката в области колен и сжал.
- А-а-а! - громко извлек из себя Рафкат.
- Порву-у! - вскричал, теряя сознание, Сулейманов.
Все тот же прием с пальцами привел пациента в со-знание.
- Ну все, все. Хватит, кончай меня, - с безразличием и ненавистью к своей беспомощности произнес Сулей-манов.
- Выходи из машины! - потребовал Странник.
- Да ты че гонишь. Как я встану, с перебитыми ногами.
- Ну как знаешь, - ответил Странник и вытащил Раф-ката через то же лобовое стекло, опустив на траву.
- Вставай и пошли, нам еще идти и идти, - в очеред¬ной раз потребовал Странник.
Рафкат неожиданно для себя, опершись на руки, под-нялся на ноги.
И снова дождь, но особый, другой. Своим шумом ка-пель, отскакивающих от листьев, деревьев и кустарни¬ков, он умиротворял все вокруг и смывал напряжение.
Ветер, он и здесь не успокаивался, будто сватался к дождю, прося руку капель - его дочерей для своих сы-новей-ветров. Души леса через слезы небес впитывали добрую энергию, а излишки отдавали земле. Все радо-валось дождю. После теплого душа птицы чистили свои перья, укрывшись под пушистой листвой деревьев.
- Ты чувствуешь, какой благодатью наполнилось все вокруг. Ты посмотри, как красиво, прислушайся, как гармоничны звуки леса и его обитателей. Ты ощущаешь вселенскую любовь Господа?
- Я ощущаю, что ты маньячина. Чему мне радоваться? Я весь промок и замерз, - ответил раздраженно Рафкат. - Зуб на зуб не попадает.
- Ты, несомненно, испорчен. Однако все поправимо, твою душу еще можно спасти.
- Да, спасибо. Отблагодарить тебя как? - съязвил Раф-кат, будто всем своим существом нарываясь на драку. И при этом сам не понимал, зачем он это делает. Оче¬видно же, что этот неудавшийся потерпевший непре¬менно и без особых усилий одержит верх.
- Т-с-с, слушай. Стой, тебе говорю! - негромко, почти шепотом произнес Странник.
Рафкат остановился, искоса, из-за плеча, поглядывая на свою несбывшуюся жертву. Странник стоял лицом к стволу гигантского дерева и спиной к Рафкату.
«Как, как я такое дерево не заметил?» - подумал Раф-кат.
Странник оперся лбом в кору дерева, скользя по ство¬лу руками, будто поднимая их к небу. В одно мгнове¬ние Рафкату показалось, что Странник растворился в стволе. Он подошел к дереву. Обошел его по кругу. Но ничего необычного, кроме внушительного размера, не обнаружил.
- Чертовщина какая-то! - и только Рафкат повернул¬ся к дереву спиной со словами: «Ты че-о-о!» - его ноги оторвались от земли, и его затянуло в нору.
- Тихо! - раздался голос Странника.
Странно, но Рафкат был рад этому голосу. Так как было страшно встретиться с дьяволом, ведь больше не к кому - к Богу билет утерян.
- Еще одно бранное слово - и пальцы твои будут хру-стеть, как сухие ветки, на которые ты наступал в лесу. Слушай меня. Говори тогда, когда спрошу. Двигайся на четвереньках. Ты первый.
Они ползли, и Рафкат подумал, не издевается ли над ним его жертва. Он поднял голову и в тот же миг заты¬лок уперся в земляной потолок, а глаз неприятно нат¬кнулся на корягу, несмотря на то, что он его вовремя закрыл, было еще и больно.
- Ха-ха! Так тебе и надо, - хохоча, произнес Странник и добавил: - Такими темпами твои глаза навсегда оста¬нутся здесь. Ты забей в свою голову: хотел бы с тобой расправиться, скинул бы уже на дороге в люк.
Рафкат подумал: удивительно, как его спутник раз-глядел корягу.
«Да, странный субъект», - двигаясь ползком дальше, размышлял он. И тут его мысли прервались, сердце бе-шено застучало, а тело пробил липкий и вонючий пот. Мелкие грызуны и огромные сороконожки сновали туда и сюда, попадая на спину, за шиворот и иногда пытаясь залезть в уши. К тому же от укусов сороконожек кожа го-рела, как от ожога, и еще сильнее бросало в пот. Грызу¬ны и насекомые, словно в вагоне метро, передвигались на спутниках и спрыгивали только на своих остановках.
Свет, неимоверно яркий, как салют, как вспышка свар-ки, неожиданно и больно резанул по глазам. Рафкат полз, не останавливаясь, хотя понимал, что из норы уже выбрался, однако тело толкало его дальше.
- Четыре шага - и вставай в полный рост! - утверди-тельно произнес Странник.
- У-ф-ф! - ударившись головой, извлек из себя Рафкат.
- Извини. На четвереньках восемь, - смеясь, произ¬нес Странник.
Туннель закончился. Руки нащупали теплый гладкий деревянный настил. Рафкат все еще с закрытыми глаза¬ми упал без сил на спину, пытаясь восстановить дыха¬ние, и думал: «Как же я со сломанными руками и ногами так полз? Неужели этот чудак меня исцелил?»
Глаза привыкали к свету, и Рафкат их медленно от-крывал.
- Так, Рафкат - разбойник и разгульник по норам, вы-держки у тебя, ну просто никакой, - смеялся Странник.
Рафкат окончательно открыл привыкшие к свету гла-за. Перед ним предстало небо, красивое, нежно-голубое, и величественно-плывущие облака-айсберги, которые притягивали и успокаивали.
- Что, забыл про боль? Начал ощущать красоту мира вокруг. Я был прав: еще не все потеряно, ты не безна-дежен. Ты и накажешь заказчика. А я покажу тебе их. Да, их. Мы не одни. Я знаю, ты мечтал об этом - встретить других, прикоснуться к иному миру.
Рафкат потерял сознание. Когда пришел в себя и огля-делся, вокруг был лес. А сам он сидел, прислонившись спиной к обыкновенной березе. Нет, все-таки необык-новенной. Береза с детства тянулась к редкому свету, эта потребность заставляла ее наклоняться и изворачивать-ся. Береза была несовершенна, она была естественна, она была горда и сильна, а шрамы только увеличивали к ней уважение. Рафкат теперь иначе ощущал мир, и бе¬реза, словно мать, которую впервые увидел младенец, была самой прекрасной в этом мире. Он будто живую обнял березу и поцеловал на прощанье.
Не только душа, но и сознание Рафката изменилось. Он размышлял: «Я начал думать по-другому, стал иначе воспринимать, да что воспринимать, я стал замечать не только себя, а ценить и наслаждаться окружающим меня миром. И все равно не понимаю, будто ничего и не было».
Рафкат осмотрел себя. Одежда разорвана, на ней следы крови и грязь. Руки, лицо, голова - все в земле, которая горстями сыпалась с него при любом движении. На месте переломов были кресты, маленькие светящиеся распятья. Он попытался их стереть. Однако оттиралась только грязь с ладоней, кресты же продолжали светиться. «Нужно ид¬ти, - подумал он, - нужно выбираться из леса». От березы вела тропинка, и Рафкат уверенно двинулся по ней.
Еще об одном подумал он: «Странника пытался убить вечером, а сейчас день».
- Машина! - неожиданно вскричал, прервав свои мыс¬ли Рафкат, увидев многострадальный «пирожок».
Сел за руль, ключ в зажигание был вставлен. По при-вычке открыл бардачок, однако не достал сигареты из увиденной пачки, а смял ее, бросив обратно: «Странно, мне стал противен запах табака».
Повернул ключ зажигания, и машина завелась. Вклю-чил заднюю передачу, и «пирожок» медленно двинулся задним ходом.
- Стой! - прозвучал сзади оглушающий голос.
Сулейманова бросило в пот, и он заглушил двигатель.
- Никого не забыл?! - открывая дверь, спросил Стран-ник.
- Я думал, ты пешком ушел, - с ухмылкой ответил Рафкат, снова завел машину. Поехали.
- Тебе кто права выдал? А-а, знаю, начальник ми¬лиции, - смеясь, произнес Странник. И продолжил: - В общем так, люк помнишь?
- Как забыть?! - ответил Рафкат.
- На счету начальника Рызгина много гнусных дел, много грехов. Однако не это сейчас главное. Из-за его действий могут быть выведены из строя системы водо-снабжения и теплоснабжения, пострадать сотни невин-ных жизней. Рызгин совсем продался, и теперь он еще покрывает террористов. Там системы туннелей как раз проходят. Видимо, разбойники ждут, когда над ними пройдет колонна с жителями на празднование сбора урожая. Рызгин - бывший сапер, пусть он и обезвредит бомбу. Пусть искупает свои грехи. Твоя задача - зама¬нить его туда.
Рафкат не понимал, почему он подчиняется Стран¬нику. Однако четко осознавал, что Рызгин ему про¬тивен. В его голове всплыли образы его престарелой матери, сестры и двух племяшек, трех и четырех лет. И от осознания их возможной гибели в случае взрыва у не¬го возникла злоба и ненависть, вызывающая готовность расправиться с Рызгиным и без указания Странника.
- Остановись на обочине. Нужно сменить дислокацию примерно за двадцать минут до прибытия в пункт на-значения, - попросил Странник.
Сулейманов остановил автомобиль. Странник вылез, вошел в будку «пирожка», ухватившись за рычаги замка, натянул створки двери на себя и одновременно привел рычаги в движение, направив их вверх и вниз соответ-ственно, так и заперся изнутри.
И только Странник укрылся в грузовой будке автомо-биля, как из-за поворота показался патрульный авто-мобиль марки «УАЗ» с включенными проблесковыми маяками и преградил «пирожку» дорогу.
Рафкат не стал ждать, когда его вытащат из машины, и вышел сам. И только он подошел к милицейскому ав¬то, как из него выскочили трое в форме, двое из кото¬рых заломили ему руки за спину и уложили лицом на капот, а третий держал на прицеле.
- Ты чего, Рызгин, своих не узнаешь? - выругался на целившегося в него мужчину в форме. - Ты че со мной, как с шавкой? Хочешь ко мне во враги? Не отпустишь - тебя и твоих шавок под нож пустят.
И тут же в ответ последовала боль от скрученных ло-паток, казалось, еще немного - и их вырвут.
- Ты кем себя возомнил? - с дикой истерикой в голо¬се, не требуя ответа, спросил тот, кого он назвал Рызги- ным. И продолжил: - Шавка здесь ты!
- А-а-а! - прорычал Рафкат от боли выбитого зуба. Это Рызгин ударил его пистолетом Макарова прямо в челюсть.
- Хорошо. Признаю. Не прав, - громко, через боль, сплевывая собственную кровь, произнес Сулейманов. - Давай успокоимся. У нас с тобой за спиной много дел. И еще одно дело не завершили.
- Ты сделал? - уточнил Рызгин.
- Да, в багажнике без сознания.
- Так, отпустили. Отпустили, я сказал! - грозно выпа¬лил на своих подчиненных Рызгин.
- Не обессудь, Рафкат. Мир, - протянул Сулейманову руку Рызгин.
- Мир, - ответил Рафкат, левой рукой вытирая кровь с губ, а правой пожимая руку полковнику.
- Пацаны, езжайте. Че такие тупые сегодня, езжайте, я сказал! - с еще более истеричной несдержанностью приказал милиционерам Рызгин.
- Вот тебе две тысячи. Остальное получишь, когда за-копаем, - произнес полковник, протягивая стопку банк-нот Сулейманову.
- Не рублей? - с несдержанным ехидством спросил, не ожидая ответа, Рафкат.
- Чего такая машина помятая? - разглядывая «пиро-жок», спросил полковник.
- Так он так влетел в машину, что помял капот и ло- бовуху разбил. Не пойму, как не откинулся.
Полковник достал из кобуры пистолет, снял с предо-хранителя и направил его на дверь будки.
- Открывай! - приказал он Рафкату.
Неожиданно для обоих дверь открылась сама, да так, что выбила пистолет из рук полковника. Странник на-кинулся на мента, как разъяренный тигр.
Умелыми руками он ловко нанес удар по шее Рызги- на, и тот вырубился.
- В будку его! - указал Странник Рафкату. И они вме¬сте закинули его в машину. При росте метр шестьдесят веса в нем было килограммов сто.
- Ты рулевой, Рафкат. К канализационному люку, - усаживаясь в машину, сказал Странник.
Неожиданно запиликал телефон. Странник нащупал его рукой под сиденьем, куда он, видимо, завалился. Достав, спросил:
- Твой, нужен?
- Нет. Выкинь, он глючит. Это Рызгин дал. На две штуки баксов себе новый куплю, - улыбаясь, ответил Сулейманов.
- Так, подожди. Это же таймер для взрыва!
Рафката невольно передернуло судорогой. По телу прошла неприятная дрожь. Стало противно за себя. Ведь мог стать виновником смерти детей и женщин. И весь род проклинали бы как родственника террориста. Что¬бы отогнать от себя дурные мысли, Рафкат отвлеченно спросил.
- Сегодня чего, двадцать первое?! А ведь пытался сбить тебя седьмого. Две недели прошло. Понятно, по¬чему Рызгин был так зол.
- Понятно ему. А ты чего думал, кости твои за два ча¬са срослись? - прокомментировал рассуждения Рафка¬та Странник.
На улице уже темнело. Неработающие уличные фо¬нари выдавали только силуэты двух мужчин, которые что-то спускали в люк.
- Сам тащи его! Мне нельзя тяжелое поднимать, я на прогревание хожу, - шутил Странник, подавая тело мен¬та спускавшемуся в люк Сулейманову.
Рафкат перехватывал у Странника тело Рызгина, дер-жась одной рукой за лестницу, а другой постепенно принимая сначала ноги, поясницу и, крепко ухватив в районе подмышек, осторожно продолжил шагать вниз по ступенькам.
Странник спустился следом. Все было так, как он опи-сывал. Разветвленная сеть туннелей технологической канализации с проходящими системами теплоснабже¬ния и водоснабжения.
- Стой здесь, - попросил Странник Сулейманова, ко-торый рассматривал с открытым не то от удивления, не то от боли после удара в челюсть ртом устройство ка-нализации.
- Скоро вернусь.
Буквально через пять минут Рафкат услышал ме-таллический скрежет по бетону. Затем показался свет фонаря, а за ним уже Странник, тащивший за собой двух-колесную тележку, наполненную чем-то тяжелым, судя по передвижению колес, резинки которых были стерты.
Странник, подкатив тележку к Рызгину, привязал ее к его телу. Подсоединил телефон-таймер. Затем все тот же прием большого пальца в переносицу.
- Уф-уф, а-а-а! - простонал приходящий в себя мент.
- Молчи, слушай, смотри: это таймер, это взрывчат¬ка. Понял?
Рызгин, оглядывая себя и боясь пошевелиться, злобно кивнул.
- Короче, говори, кого прикрываешь и на чем их мож¬но спалить.
- Не хочешь говорить - перекуси любой из проводов, может, повезет.
Рызгин молчал. Глаза его испуганно бегали, а ладони вспотели.
- Выйди. Дяди поговорят! - обратился к Рафкату Странник.
- Подожди, держи. Протяни ленту оцепления, - по-просил Странник, протягивая Сулейманову светоотра-жающую ленту.
- И еще держи. Надень, проще будет потребовать не пересекать оцепленную территорию. Все равно никто в темноте не разберет, - протягивая форменную фураж¬ку мента, добавил Странник.
- Я тебя сгною. Будешь кровью харкать! - угрожал Рызгин, обращая свой гнев к Страннику.
Странник выдернул провод зеленого цвета, и Рызгин от страха упустил.
- Да, Рызгин, я вижу, ты животное, если справляешь нужду прямо в штаны. Нет, ты хуже животного, оно не продается за деньги.
- Однако у тебя еще есть возможность, спасти свою ссаную жизнь. Кто и как их подцепить? - требователь¬но спросил Странник, ухватившись за второй провод взрывчатки.
- Вов-ва, Вов-ва Рыгалев. У него взрывчатки полный дом. И Гер-ра, Гер-ра Мах-хмуддов, - заикаясь, ответил Рызгин. И продолжил: - У него боевики прячутся, на ко-торых ФСБ охотится.
- Так. У тебя семья, дети. И чтобы они достойно про-должили жизнь, жизнь семьи не подлеца и продажно¬го труса, а жизнь, когда их отец и муж - герой, пусть посмертно, зато с обеспеченной пенсией от государства, ты должен погибнуть в бою с бандитами. Иначе будет все по-другому. Не думаю, что нужно объяснять вто¬рой вариант. Второго варианта нет. Весь разговор ста¬нет достоянием общественности. Тебя посадят. Или нет, подельники закопают. Да и не только тебя, - спокойно, без злости, разъяснил Странник Рызгину весь расклад. И в ответ на молчание добавил: - Я ухожу, а ты жди, когда таймер остановится. И мой тебе совет: отличись в бою, в рай не попадешь, но в аду меньше гореть придется...
Некоторое время спустя трансляцию развлекательных телепередач прервал срочный выпуск.
- В эфире «Вести». Экстренное сообщение. Банда бое-виков была сегодня уничтожена силами милиции и спецслужб в Шарипском районе. Обнаружено большое количество взрывчатки. Также задержан наркобарон, в его доме найдено двенадцать килограммов герои¬на. Ведется следствие. Сотрудники ФСБ утверждают, что был предотвращен теракт. В нашей студии - пресс- секретарь ФСБ, который хочет сказать несколько слов.
- Приносим искренние соболезнования семье и род-ственникам полковника милиции Рызгина. Благодаря начальнику местного отдела милиции был предотвра¬щен теракт.
ГЛАВА 4
Итак, представьте, Вы в горячей ванне. Пар от горячей воды собирается каплями на кафельных стенах ванной комнаты. Энергия воды настолько притягательна, что невозможно совладать с бурным желанием погрузиться в нее. Вода словно окутывает тебя бархатным одеялом, заставляя кровь мчаться по скоростным туннелям до-роги под названием жизнь. Мысли ясны, а эффект па¬ра, наделяя их крыльями, позволяет им парить и быть выше навязанных цивилизацией, выгодно преломля¬ющихся лукавых стереотипов. Цепь якоря, сдерживаю¬щего наши мечты под толщей рационализма и алчного оккультизма, разрывается вдребезги и больше не сдер¬живает ваших чувств.
Вспомните чувства, которые не имеют ничего общего с рациональностью. И первое, что приходит в голову, это чувство любви во всех его проявлениях. Самое сильное - это любовь ребенка к матери и ответное чувство матери к ребенку. А за то, что нам дорого, мы готовы бороться даже с тем, с чем, казалось, невозможно совладать.
- Да, именно так, Ночной Странник, я Ваш лечащий доктор, и Вы на сеансе психоспиритического гипноза.
Странник, словно после потери сознания, открыл гла¬за. Перед ним был мужчина приятной внешности с ров¬но постриженной рыжей бородой, и усами, завитыми, как у Эркюля Пуаро. Глаза доктора привычным взгля¬дом, оценивающе изучали состояние пациента.
- Как Вы себя чувствуете? - спросил доктор и, не до-жидаясь ответа, пояснил: - Я вводил Вас в состояние глубокого гипноза.
Странник ничего не понимал. Его прошиб холодный пот. Однако из-за природной вежливости и странного чувства стыда ответил, резко вставая с дивана и куль-турно усаживаясь.
- Доктор, я в порядке! - выпрямив спину и задрав подбородок, четко ответил Странник.
- Да уж, вижу. В Вашем случае осталось мне только честь отдать. Однако Вы без головного убора, да и я не генерал. Господин Ван Дэрэр. Можно я так Вас буду на-зывать - Ван Дэрэр, - и доктор все так же, не дожида¬ясь ответа, продолжил: - Мы с Вами хотим достигнуть одной цели - вернуть Вам память. Я Вас не тороплю, подумайте, перед тем как ответить на мой следующий вопрос. Тем более что это частный, конфиденциальный визит. Ваш друг Воливий здесь. Он переживает за Вас, и Вам не о чем беспокоиться.
- Итак, Ночной Странник или просто Странник - Ваш псевдоним или настоящее имя?
Странным образом имя Воливия сработало, словно от-ключение кода безопасности. И Странник расслабился. Он почувствовал себя живым, ушла скованность. При¬шел интерес исследователя окружающего мира.
Странник сидел на кожаном, цвета разъяренных бычьих глаз, видавшем виды диване, за которым, было заметно, ухаживают. Хруст кожи дополнял треск осты-вающих дров камина. Журнальный столик, условно раз-деляющий пространство между собеседниками, назовем их так, все-таки они не в сумасшедшем доме, был вы-полнен из мореного дуба, и многочисленные сучки по периметру стола говорили: «Старина, не расстраивай¬ся. Жизнь не может быть одинаковой, иначе бы жить было скучно».
Пейзаж за овальным окном кабинета оставался за-гадкой для Странника, так как он сидел к нему спиной. Однако это заинтересовало его. Он неспешно поднялся с дивана и, не глядя на доктора, направился к окну, ко-торое так язык не поворачивается назвать. Витраж, до-стойный Леонардо да Винчи.
Солнечный весенний яркий свет забирал все вни¬мание на себя и не давал в полной мере насладиться ансамблем зеленой изгороди, которая словно под ли¬нейку старательно пострижена опытным двухметро¬вым парикмахером.
Жизнь во дворе частнопрактикующего психиатра шла своей чередой. Шофер стоял возле красивого, выпускав-шегося в штучных экземплярах хромированного «Бент-ли», который все же, несмотря на блеск, принес с собой уникальную британскую чопорность.
Две леди и мужчина, похожий на Воливия, сидели за столом террасы, окруженной бассейном.
Странник облегченно вздохнул и произнес неожи¬данно для себя:
- Сэр, не будем торопиться. Я встречусь со своим дру-гом Воливием и думаю, что вскоре все прояснится.
- Хорошо, буду рад помочь другу моего друга. Вас проводит Чердерли, - доктор нажал кнопку на поручне кресла под левой рукой (что означала кнопка под пра-вой, можно было только догадываться).
В дверь постучали.
- Входите, Чердерли, - разрешил доктор.
В дверь вошел крепкий юноша лет двадцати пяти.
- Сэр Смит, - обратился он к доктору. - Я провожу ми-стера Ван Дэрэра к выходу.
- Спасибо, Чердерли, - взяв инициативу на себя, про-изнес Странник и продолжил: - Буду рад составить Вам компанию.
- Мистер Смит, спасибо за Ваш прием. Был рад зна-комству.
- Взаимно, мистер Ван Дэрэр. Всегда рад помочь дру-зьям, - ответил доктор Смит, и они обменялись руко-пожатием.
Перед Странником открылся холл первого этажа. Ка-бинет доктора Смита был расположен вблизи лестни¬цы все из того же мореного дуба, что и стол в кабинете. Ее деревянные ступени приятно поскрипывали. Витра¬жи стен и огромный витраж кровли играли солнечным светом на гипсовых статуях и пальмах, живущих в боль-ших глиняных горшках с орнаментами древних инков.
- Мистер Ван Дэрэр, Вам чем-то помочь? - обратил¬ся Чердерли к отстраненно рассматривающему красо¬ты дома Страннику.
- Все в порядке, Чердерли. Передайте комплимент мистеру Смиту за его красивый дом.
- Непременно, сэр, - ответил Чердерли.
В холле первого этажа на стенах висели картины, на которых, видимо, представлена семья Смит в двух поколениях. Женщины и мужчины были изображены парами, а головные уборы одной из пар выдавали ро-мантическую эпоху того времени.
- Мистер Ван Дэрэр, - обратился Чердерли, указы¬вая рукой в сторону двери под лестницей. И добавил: - У нас правило конфиденциальности, чтобы клиенты не встречались друг с другом.
Путь к выходу лежал через бар, который был пуст и, казалось, создан для интерьера, для перчинки, допол-няющей искусную декорацию дома. В баре стоял мото-цикл Harley-Davidson («Харли Девидсон»). Стулья были выполнены в форме седла, а стены украшали автомо-бильные номера всех американских штатов.
Бросился в глаза номер с белоголовым орлом штата Джорджия (State of Georgia) и номер с изображением волка штата Орегон (State of Oregon). Решетка камина и кондиционера была выполнена из решетки радиатора классического американского трака с лебедем на верху.
- Спасибо, Чердерли. Я вижу Воливия и дальше добе-русь сам, - произнес Странник, выходя из дома и указы¬вая рукой на сидевшего за столиком на террасе Воливия.
Странник ощущал себя словно отражающимся в зерка-ле другим человеком. «Однако раздвоение личности, как выражаются психиатры, не очень-то мне и досаждает, - успокаивал себя Странник, после чего добавилась новая мысль: - Сейчас осталось еще оказаться детективом или, что еще хуже, быть замешанным в шпионском скандале».
- Хэлло, - обратился Воливий к Страннику и, выдви¬гая ему стул, пригласил присесть.
- Знакомьтесь, - обратился к сидящим за столиком дамам Воливий и продолжил: - Мистер Джон Ван Дэрэр. Мисс Саманта Браун и миссис Анжелина Смит.
- Да, все верно, миссис Смит - супруга нашего друга мистера Смита.
Миссис Смит - ухоженная женщина 35-40 лет. Точнее, красота на тридцать, а выдержка, опыт и манеры, как у крепкого 40-градусного коньяка. Черные блестящие волосы были собраны в косу, прикрывающую грудь. Блуза с вырезом полумесяцем ненавязчиво показыва¬ла ее верхнюю румяную часть. Осанка и мимика были сдержанны, как и чопорные британские манеры. Однако в глазах бурлила молодость и тяга к приключениям. Ее нос был прямой, а губы тонки, сдержанная бело¬снежная улыбка подчеркивала правильность их форм. Словарный запас и острота выражений говорили о ее любознательности и глубоком опыте собеседника. Взгляните на лучшее фото в молодости Маргарет Тет¬чер, и вы поймете, о чем я.
Мисс Саманта Браун была лет двадцати пяти и пред-ставлялась будто композицией «Дама с собачкой». Выби-райте любую из картин, которая подойдет под описание. Золотисто-рыжие и немного кудрявые локоны при-чудливо убраны назад. Каждое запястье украшал брас¬лет из желтого металла. Помада немного ярче платья. Спина, шея и грудь открыты. Голубые глаза без позер¬ства говорили: я совершенство. Тонкие длинные ноги в туфлях цвета помады кокетливо демонстрировали их изящность. Ее яркий и выразительный смех вместе с вздернутым милым носом словно декламировали: «Женщина создана для того, чтобы все вокруг сияло, расцветало и наполнялось радужной палитрой слег¬ка обжигающего счастья». Чай из лепестков роз и лег¬кие творожные пирожные с марципаном подпитывали воображение самыми смелыми и сладкими мыслями. Недаром конфетно-цветочный период знакомства счи-тается самым волшебным во взаимоотношениях влю-бленных.
Никто из наших собеседников не хотел прерывать своих мыслей. Время как будто остановилось, и жизнь сияла яркими бликами, отражающимися от приготов-ленной золотой стрелы Купидона.
- Мистер Мирное, нам пора, - обратился к Воливию невысокий коренастый мужчина, как раз тот, которого Странник видел из окна возле «Бентли». Одетый совсем не по солнечной погоде - в черных кожаных брюках и такой же куртке.
Взмахнув открытой стороной ладони, Воливий дал понять шоферу: «Жди, я тебя услышал».
Воливий вежливо обратился к дамам:
- Миссис Анжелика, мисс Саманта, прошу нас с Джо¬ном простить, однако мы вынуждены уехать.
Не было довольных тем, что призрачная идиллия так некорректно разрушена. Однако на то она и призрачна, чтобы исчезнуть, будто вовсе и не появлялась. Так что всерьез или, во всяком случае, надолго никто не рас-строился.
Странник встал и произнес не без смущения.
- Вы прелестны и безумно обворожительны. Очень рад нашему знакомству. Буду опечален, если мы вновь не встретимся в ближайшем будущем.
Дамы кокетливо рассмеялись в ответ, и расставание наконец случилось.
Удаляясь, Странник испытывал небольшое чувство стыда, хотя и не был уверен, есть ли на самом деле Ми-лана, что их связывает, или это игра воображения.
Выехав за ворота особняка мистера Смита, Странник обрадовался, что яркий солнечный весенний свет нику¬да не исчез, что кроме них на автостраде были еще ав-томобили, в которых дружелюбные взгляды водителей и пассажиров подтверждали: свет одолел тьму.
- Джон, я вижу, у тебя все в порядке? - неожиданно голос Воливия ворвался в мысли Джона и продолжил: - Не знаю, о чем ты сейчас думаешь и что у тебя в голове, однако скажу как есть. У тебя и раньше были провалы в памяти. Мы с тобой друзья и по совместительству ком-паньоны детективного агентства «Коловрат», названно¬го в честь наших славянских предков.
- Воливий, я помню сказание. История невольно по-вторяется, - улыбнулся Странник...
ГЛАВА 5
Компаньоны Воливий Мирнов и Джон Ван Дэрэр были, как мальчишки, готовы помочь каждому обра¬тившемуся, не задумываясь, чем окончится очередное приключение.
Самое страшное для наших детективов было запол-нять налоговые отчеты и следить за прейскурантом цен у конкурентов. Услуги детективного агентства стоили в 10 раз больше, чем минимум, установленный штатом для деятельности ищеек. Высокий прейскурант позво¬лял не гнаться за большим количеством дел и каче¬ственно расследовать поступившие.
Причем качество - это отнюдь не широкая, довольная улыбка клиента, нет, совсем нет. Качество - это когда не стыдно перед компаньоном и самим собой.
Наши детективы не работали в долг, и, декларируя данное правило скупым клиентам, Воливий к аргумен¬ту смертельно опасной работы приводил еще одну и ту же поговорку: «Задаток у меня даже у мертвого оста¬нется, а вот долги мертвому никто не вернет, долги так и останутся на чужих счетах». Преступления будут рас-крываться до тех пор, пока останутся люди, желающие поделиться информацией за деньги. А детективное агентство - это официальная компания, готовая за эту информацию платить.
У каждого сотрудника детективного агентства «Ко- ловрат» был свой кабинет. Стены примерно на метр снизу были выполнены из рифленого дерева, а на них громоздились деревянные оконные рамы, застеклен¬ные ребристым полупрозрачным стеклом. Не совсем то, что хотелось, но именно так выглядел весь второй этаж, здесь работало другое правило: «Желание изменить ин-терьер беспощадно разбивалось о нежелание тратить на ремонт внушительные деньги, присущие такому городу, как Нью-Йорк (New York).
Офис арендовался на втором этаже редакции газеты «Молли знает правду». Однако конфиденциальности де-ятельности детективов ничего не угрожало. Во-первых, Воливий и шеф-редактор были друзьями. Балби Кал, так звали шеф-редактора, однажды так здорово кому- то насолил, что на него велась охота. Однако Воливий и Джон перебили дон кихотов. Нет-нет, не подумайте, наши ребята не грязные парни и могил не копают. Они просто оказали неоценимую услугу влиятельному лицу, пострадавшему от папарацци, по сравнению с которым Ветряная Мельница Балби Кал (так его назвали конку-ренты) просто надоедливая муха, сама улетит, только почуяв цитрусовый запах необязательно свежей, но не-заезженной истории. Во-вторых, для соблюдения кон-фиденциальности для клиентов у «братьев Коловрат» был отдельный вход.
На месте секретаря в агентстве сидела женщина 50-55 лет, двадцать пять из которых она проработала на
одном месте - в паспортно-визовой службе. Она знала всех, все и обо всех. Она уже получала пенсию за выслугу лет на государственной службе. Однако дети выросли, а бабушкой на каждый день становиться не хотелось. Же-лание быть нужной и полезной как профессионал было много выше желания беззаботно развалиться в кресле, набирая килограммы от популярного мороженого.
Выражение «Незаменимых не бывает» не про нее, это тот специалист, у которого все горело в руках. При этом она не только не давала расслабиться себе, она не давала спуску другим. Запросто могла дать нагоняй любому, но надолго, во всяком случае всерьез, на нее никто не обижался. Помощники детективов Гарри, Мит и Фил, когда боссы уезжали, могли позволить себе не¬большую пирушку и по пиву. И бешеный комбайн-се¬кретарь всем прощала. Однако, если ребята позволяли себе больше, кактусы, корзины для бумаг и другие пред- меты-отрезвители, попавшиеся в руки, всегда достигали своей цели. И как немолодой женщине-секретарю все это удавалось, одновременно поднимать всем рабочее настроение и поддерживать во всем порядок, было за-гадкой, разгадку которой никто не искал, так как было видно невооруженным глазом, что работа была смыс¬лом ее жизни.
«Время сглаживает все углы, - подумал Джон, - а ведь полгода назад она казалась мне хабалкой и лентяйкой, перекладывающей работу на других. Однако время все расставило на свои места». Звали секретаря-помощни¬цу Гарлен Митчел.
- Джон Ван Дэрэр, к Вам клиент, - обратилась к Стран-нику Гарлен.
- Кто он?
- Она представилась как Кэролл Скотт.
- Пусть входит, я ее приму, - разрешил Джон.
Через пятнадцать секунд в дверь вошла женщина 55-60 лет, ничем не примечательная, как и многие ее сверстницы, живущие в пригороде. На ней были пиджак и юбка серых тонов, такой классический стиль школь¬ного учителя.
- Здравствуйте, миссис Скотт. Прошу Вас присесть. Мое имя Джон Ван Дэрэр - детектив агентства «Колов- рат». Чем могу помочь?
- Мистер Ван Дэрэр, я не богата, однако у меня доста-точно сбережений, чтобы оплатить услуги Вашего агент-ства. Миссис Гарлен пояснила, что агентство берется не за все дела. Однако я прошу Вас помочь, выслушайте меня.
Джон подумал: клиент не только выглядит как учи-тель, она говорит и жестикулирует так же грамотно, чет-ко и в полный голос.
Возникла пауза.
- Продолжайте, - попросил Джон.
- В пригороде Нью-Джерси произошло убийство мо-лодого человека. Обвиняют моего сына. Однако я не ве-рю, что он мог это сделать. И не верю совсем не от того, что я его мать. Многое не сходится. Не совпадает даже предмет, которым совершено преступление: у сына на месте преступления изъяли отвертку со следами его ДНК и крови погибшего. А со слов судмедэксперта, ра¬на на теле колото-резаная. У меня с собой копии доку¬ментов, подтверждающих мои слова.
Миссис Скотт вытащила из сумки документы и пере-дала их Джону. Он нажал на кнопку быстрой связи.
- Гарлен, прошу проводить миссис Скотт в столовую и угостить сладостями.
- Миссис Скоттт, дайте мне четверть часа, и я скажу Вам свое решение.
Женщина вышла, и Джон принялся изучать докумен¬ты.
Первое заключение судмедэксперта: рана колото-ре-заная, глубиной 14 сантиметров.
Следующий документ: протокол задержания Роберта Скотта. Возраст 30 лет, не работает, не женат. При задер-жании имелись признаки алкогольного опьянения. При обыске изъята отвертка.
«Странно, - подумал Джон. - Понятно, что при за-держании изъяли отвертку как потенциальное орудие убийства. Однако после исследования раны погибше¬го, от которой наступила смерть, основания для задер¬жания должны были отпасть, пусть даже на отвертке имелась кровь погибшего и ДНК подозреваемого. В про¬токоле осмотра не отражен тип отвертки, в современном мире их великое множество, и не исключено, что отверт¬кой-трансформером можно нанести колотую рану».
Адрес изъятия: город Кейп-Мей, штат Нью-Джерси, Вашингтон-стрит, 153.
Так, прикинул Джон: от Нью-Йорка до Кейп-Мея - около 160 миль, если выедем в два часа дня, будем в пун-кте назначения в пять - максимум шесть вечера.
- Миссис Гарлен, - снова нажал на кнопку быстрой связи Джон. - Пригласите миссис Скотт. И пусть Гарри и Мит подготовятся. В 14:00 мы отправимся в Кейп-Мей.
- Миссис Скотт, - обратился к только что вошедшей клиентке Джон. - Детективное агентство «Коловрат» бе-рется за Ваше дело. Прошу внести оплату на наш счет - задаток в сумме 10 тысяч долларов: 9600 - за четыре дня работы из расчета 100 долларов в час, 400 долларов
- непредвиденные расходы. Если понадобится больше времени, Гарлен Вам сообщит. В случае если наша по-мощь окажется бесполезной, о причинах я сообщу Вам лично. Гарантий не даем, но расследуем на совесть. Договор и счет на оплату получите у Гарлен.
- Миссис Скотт, как я понимаю, Роберт сейчас в по-лицейском участке в Кейп-Мее?
- Да, мистер Ван Дэрэр, он там, - с надрывом произ-несла миссис Скотт.
- Миссис Скотт, - обратился к клиенту детектив. - Вам сейчас нужно быть сильной. Никто, кроме Вас, не поможет Роберту, а слабой Вы сыну помочь не сможете.
На этом встреча и завершилась.
Джон и Воливий не просто были детективами, каж¬дый из них имел статус адвоката, что предполагает при наличии ордера возможность встречаться с подозрева-емыми и обвиняемыми, в отношении которых выбрана мера пресечения - содержание под стражей.
В два часа дня Гарри и Мит сидели на заднем сиденье автомобиля. Джон был за рулем. В дальних поездках Джон расслаблялся, мысли будто складывались по полочкам. Во¬дить Джон привык сам, так как любил все контролировать.
Осенняя дорога из Нью-Йорка в Кейп-Мей предпо-лагала быть недолгой - на все про все три часа. Однако что-то пошло не так. Полиция перекрыла часть трассы по причине протестов, разыгравшихся на фоне убий¬ства преступника-афроамериканца белым полицей¬ским. Там, где была возможность проехать, выстроилась длинная автомобильная очередь, так как полицейские хоть и выборочно, однако все же останавливали маши¬ны и проверяли документы. И только в 15:00 удалось выехать на автостраду.
Ехать по ней приятно, тем более что для дальнобойщи-ков выделены отдельные полосы. После часа движения в черепашьем темпе и стояния в пробках - приятный бонус.
Спустя час пути с момента выезда на автостраду Мит произнес:
- Какой-то странный звук с моей стороны.
Джон перестроился и, увидев островок безопасности, припарковал там автомобиль. Выйдя из машины, он об-наружил, что заднее правое колесо спустило и резину начало съедать.
- Прогуляйтесь, ребята, а я пока колесо поменяю. Ви-димо, по дороге из Манхэттена погнули диск и воздух из покрышки медленно уходил.
С собой всегда было два запасных колеса, чтобы мак-симально застраховаться от их потери. Через десять минут ребята вернулись, колесо уже было поменяно.
- Теперь моя очередь прогуляться, - обратился к Ми-ту и Гарри Джон. И продолжил: - А чтобы без дела не сидеть, протрите стекла и зеркала. Стеклоочиститель и ветошь - в багажнике.
Темные, мрачные тучи захватывали все больше и больше территории нежно-пасмурного неба. Станови¬лось все прохладнее, а резкий, порывистый ветер при¬носил с собой такой же порывистый дождь.
«Нужно перекусить, - решил Джон, - тем более что до Барноби Тауншип рукой подать».
- Ребята, посмотрите отзывы, где можно поесть и не отравиться.
- Кафе «Данкен», - спустя пять минут сообщил Гарри. - Кофе, кексами и мороженым еще никто не отравился.
- Решено, едем.
- Щас поедим! - вскрикнул Мит.
- Ох, поедим! - подхватил Гарри.
- Поедем - поедим! - поддержал Джон.
И все дружно рассмеялись, сглотнув слюну в предвку-шении десерта.
«Данкен» - не совсем кафе, а кофейня. Ее фишками в меню были сладости. Мит и Гарри, в отличие от Джо¬на, были в восторге. Ребята взяли кофе, шелл кокосовый «Рафаэль», шелл черничный «Чизкейк».
Джон заказал себе кофе с корицей и два фритерра яблочных в надежде на то, что слово яблочный гаран-тирует наличие яблок.
Нет ничего прекраснее сидеть в тепле, наслаждаясь горячим кофе со сладостями, и глядеть на улицу в окно, где пасмурно, сыро и холодно.
Из кофейни в дорогу наша команда взяла шесть сэнд-вичей из колбасного фарша, с яйцом и сыром, со слова¬ми: «Спасибо, «Данкен»!» Все сели в машину, и «Данкен» быстро исчез из виду. До Кейп-Мея оставалось около семидесяти миль, а на часах уже 17:00. Подъезжая бли¬же к Атлантик-Сити, заметили, как на пасмурном небе пилоты воздушной гавани оставляли белые пористые художественные мазки, словно рисуя сахарной ватой. Однако через мгновение порывы ветра возвращали на-рушенные детали пазла в лоно печально пугающего воз-душного океана. Ливневки не справлялись с потоками воды, которую приносил дождь, и от наезда в неровно¬сти дороги, заполненные водой, машину подкидывало, а разбушевавшийся ветер усиливал эффект надвига¬ющейся катастрофы. «Дворники» на лобовом стекле раздражали своим бессилием, казалось, они больше мешали. Хотелось разгневаться на эту природную западню, однако человек разумен и понимает, что злиться на стихию глупо.
Наконец показался указатель на Кейп-Мей, детектив и его путники глубоко выдохнули, но непогода и здесь не отступала. Наша компания подъехала к ближайше¬му отелю, чтобы переждать бурю и зарегистрировать номера, так как город курортный и, несмотря на осень, места могли быть заняты, а среди ночи искать комна¬ту - еще то неблагодарное занятие с непредсказуемым результатом.
Джон и ребята вошли в фойе отеля, из-за стойки бы¬ла видна местная развернутая газета «Звезда и волна» («Cape May Star and Wave») и пальцы, держащие ее.
- Сэр! - обратился Джон к менеджеру.
Чтец опустил газету и оказался мужчиной шестиде¬сяти лет, который явно был не рад новым постояльцам, так как они не дали ему не то задремать, не то дочитать интересную статью (хотя первое вероятнее).
- Чем могу помочь? - отозвался хрипловатым голо¬сом менеджер.
- Нужны комнаты на двое суток. Одна одноместная для меня, другая - двухместная, для ребят. Нам самые недорогие номера. Мы по работе, а не на курорт, - уточ-нил Джон.
- Сто долларов за сутки каждый номер. У вас доку-менты, удостоверяющие личность, есть? - поинтере-совался менеджер.
- Гарри и Мит, предоставьте документы, - попросил Джон, протянув 400 долларов.
У Джона был номер 31, а у юных детективов - 22.
- Ребята, пережидаем бурю. Как закончится, зайдите ко мне. Решим, что делать дальше.
Номер Джона был двухместный. Либо в отеле больше не было одноместных номеров, либо менеджер решил побольше взять с нарушивших его идиллию постояль¬цев. Апартаменты были на хорошем уровне. Телевизор, раздевалка, туалет и душ в номере.
У Джона от долгой дороги разболелась голова, и он ре-шил вздремнуть и, разувшись, улегся на кровать. Однако жесткая подушка и искрящиеся, разбегающиеся мысли не дали уснуть.
Детектив вспоминал содержание отчета: у предполага-емого убийцы изъята отвертка. Форма отвертки не указа¬на, да и характер раны говорит о том, что убийство было совершено предметом, напоминающим скорее нож, а не отвертку. Одним словом, орудие убийства не найдено.
«Нужно первым делом осмотреть место преступле¬ния», - думал Джон. Раздался стук в дверь.
- Сэр! Дождь закончился, мы готовы, - разрезал мыс¬ли и тишину голос Гарри.
- Через пять минут в фойе, - ответил Джон.
В назначенное время все уже были в машине.
- Едем к дежурному, в полицейский участок, - про-комментировал детектив, запуская двигатель. И продол-жил: - Миссис Гарлен подавала запрос на осмотр места преступления на имя шефа полиции. Возьмем предста-вителя полиции и отправимся на место убийства.
В полицейском участке им так же никто не был рад. Хотя теплой встречи никто и не ждал. Джон привык, что полицейские не любят частных детективов, хотя бы за то, что они, пытаясь помочь клиенту, в том числе нахо-дят процессуальные нарушения в делах, а полиции ни¬кто не указ.
- Я Джон Ван Дэрэр, - подойдя к стойке дежурного, произнес детектив. И продолжил: - Это мои помощники - Гарри и Мит. Мы из Нью-Йорка, детективное агентство «Коловрат». Представляем интересы подозреваемого в убийстве Роберта Скотта. К вам направляли запрос о разрешении осмотра места преступления.
- Шефа нет! - ответил сухо дежурный.
- Так позвоните ему! - настойчиво потребовал Джон.
Дежурный офицер кому-то позвонил. И через две минуты разговора сообщил.
- Вам дано разрешение, ждите. Офицер Джонс про¬водит вас и проконтролирует.
Через 10 минут вышел офицер и направился к Джону.
- Я Раян Джонс, прошу следовать за мной.
Офицер сел в патрульную машину, и команда детек-тивов последовала за ним на своем автомобиле.
Остановились возле здания по адресу: Вашингтон- стрит, 153. Это был дом в викторианском стиле, как и большинство строений в Кейп-Мее. У входа стояли че-тыре колонны, которые удерживали балкон второго эта-жа. Кровля была геометрически причудливой, с одной стороны она рвалась вонзиться своим острием в небеса, с другой -словно скатывалась в ущелье. Пасмурная, сы¬рая погода только добавляла загадочному дому жуткой атмосферы ржавого кровоточащего гвоздя.
- Вы идете? - недовольно окрикнул Джонс наших де-тективов, которые после нью-йоркских небоскребов и городских трущоб засмотрелись на причудливую архи-тектуру.
- Да, мистер Джонс, мы уже идем, - ответил не соби-равшийся конфликтовать Джон.
Он уже начал забывать, что он еще и Странник, зна¬ет русский и понимает другие славянские языки, что жил другой жизнью. И от осознания того, что он вместе с памятью теряет что-то важное, часть себя, часть жиз¬ни, которая могла оказаться явью, а не игрой вообра¬жения, больно сдавливало грудь и становилось тяжело дышать. Затем по всему его телу пробежали мурашки и больно прострелило судорогой скулу.
«Нужно собраться, поддаваться нельзя», - с такой вну-тренней борьбой Джон не заметил, как пересек двор и оказался у входа в дом.
Офицер снял желтую ленту, вставил и повернул ключ в замочной скважине деревянной двери, повторявшей викторианский стиль дома.
Сейчас читатель ждет, что дверь со скрипом откроет¬ся, так нет, во всяком случае не в этот раз, будете разо-чарованы, дверь не открылась совсем.
Раян Джонс побагровел, его пробил холодный пот, будто он при взгляде десятков курсантов в очередной раз провалил экзамен в полицейской академии.
- Какого черта?! - со злостью просипел Джонс.
Джон подошел к двери, сел на корточки и, посмотрев в щель возле косяка, произнес:
- Офицер Джонс, запорное устройство замка в поло-жении открыто. Замок дверь не держит, похоже, что она закрыта на засов изнутри.
- Отойдите, сам посмотрю! - потребовал недовольно Раян Джонс.
- Да, действительно, дверь не заперта на замок, Вы правы.
- Офицер Джонс, Вы позволите зайти с черного вхо¬да? - спросил Гарри.
- Так ведь ключей от входа в подвал нет, - ответил полицейский.
- А вдруг сейчас в доме уничтожают улики! - пари¬ровал Мит.
Раян Джонс подумал: «А ведь и правда в доме могло произойти что-то важное». Раян поднес рацию к губам и произнес привычной заученной фразой:
- Код 4, я повторяю - код 4. Вашингтон-стрит, 153. Нужна дополнительная помощь. Возможно, в доме по-дозреваемый, в доме подозреваемый.
Через 10 секунд рация зашипела и раздался голос офицера на другом конце рации.
- Офицер Пакман и офицер Делавэр на связи, будем через 10 минут. Как слышно?
- Принято. Спасибо. Жду вас. Вас двоих будет доста-точно, - ответил офицер Джонс.
- Добро, Джонс.
Подмога не заставила себя ждать, через 10 минут па-трульные были на месте.
- Пакман, я с Делавэром пойду к подвалу. А ты будь здесь, на стреме, - распорядился офицер Джонс.
- Я пойду с вами! - утвердительно обратился к Раяну Джонсу детектив Джон.
- Только без самодеятельности, а то самое нежное, что тебя ждет, - это лишение лицензии! - пригрозил офицер.
- Согласен, - ответил Джон.
Гарри, Мит и офицер Пакман остались у главного вхо-да.
- Ломаю! - громко предупредил офицер Делавэр, сры-вая замок захваченной из патрульной машины мон- тажкой.
Тем временем офицер Джонс на расстоянии трех метров держал на мушке дверь подвала.
Делавэр взялся за левую ручку двери, а Джон за пра-вую.
- Открываем, - предупредил Делавэр, в тот же момент двери подвала отворились.
Вдруг что-то зашуршало в темноте, и звуки шагов ста-ли приближаться к нашим взломщикам.
Джонс направил дуло револьвера в пустоту. Сердца бешено забились у всех троих.
- Мяу-у, - из помещения с криком выбежала кошка.
- Да, твою ж академию, - выругался Джонс и попро¬сил. - Делавэр, освещай мне путь.
Джон также достал небольшой фонарь. Первым во¬шел Джонс. Следом, держа фонарь на вытянутой руке и освещая путь Раяну Джонсу, шел Делавэр.
Как только вся троица вошла в подвал, оказалось, что двух фонарей вполне достаточно, чтобы осветить ту часть подвала, где был рубильник.
- Я включаю! - предупредил Джон, ухватившись за огромный рычаг, похожий на рычаг коробки передач автомобиля.
И комната подвала наполнилась светом такой ярко¬сти, который бывает у хозяев, наведывающихся в под¬вал, лишь только чтобы избавиться от старых вещей, то есть яркость никакая. И складывалось ощущение, что при включенном свете видимость стала еще хуже, чем при фонарях. Однако это было обманчиво, просто гла¬зам нужна была минута времени, чтобы адаптировать¬ся. А спустя еще три минуты глаз замечал вибрирующие нити паутины и паука с обескровленными высохшими жертвами.
- Офицер Джонс, ответьте: при задержании Роберта Скотта подвал осматривали? - спросил детектив.
- А зачем? По словам свидетелей, драка произошла возле дома, а в доме потерпевшему оказывали помощь. Да, был потерпевший, стал труп, - промямлил про се¬бя офицер.
- А как же нож? - настойчиво продолжил Джон.
- Ах да, его не нашли, - с досадой ответил офицер Раян, болезненно воспринимая каждую неудачу и при¬нимая все на свой счет. И добавил в сердцах: - Не мо¬рочьте мне голову, и так без вас проблем хватает. Еще здесь непонятно, что происходит.
Делавэр с ловкостью несбывшегося медвежатника все той же монтажкой поддел дверь, ведущую из подвала в дом. Наконец она подалась, и все трое осторожно вош¬ли в помещение.
Было тихо. Свет вечернего ослепляющего полумрака пробивался сквозь наглухо задернутые плотные шторы, создавая в доме ощущение пещеры. Наши легальные взломщики включили фонари, пытаясь найти выключа-тель в коридоре и наконец выяснить, что держит дверь.
Вдруг Джон почувствовал смесь неприятных запахов, состоящих из алкогольно-чесночного перегара и тош-нотворного, выворачивающего наизнанку запаха давно немытого тела. Он инстинктивно пригнулся, чтобы за-жать нос воротом куртки, и в эту секунду что-то тяже¬лое и твердое ударило его в шею, скользнув по затылку.
Яркий свет и боль. Боль от удара в шею еще сильнее, дикими воплями отдавала в затылок и глаза.
- Сэр Ван Дэрэр, с Вами все в порядке? - обратился к Джону офицер Делавэр.
- Жить буду. Считайте меня счастливчиком.
- Это еще почему? - с сарказмом спросил офицер Джонс.
- Если бы не мой слабый желудок и чувствительный нос, не выносящий гнусных запахов, я бы не наклонил¬ся, чтобы зажать нос, моя черепушка уже отделилась бы от шейных позвонков, - пытаясь улыбнуться, ответил детектив.
- Дайте мне воды! - попросил детектив, доставая пла-стинку таблеток из внутреннего кармана шерстяного пальто с поднятым каракулевым воротом, который и смягчил удар.
Делавэр любезно принес из кухни воды, налитой в бокал.
- Пьем из вещдоков?! - спросил Ван Дэрэр и продол¬жил, запивая таблетки: - Спасибо, дружище!
- Кто он? - поднимаясь со стула, спросил Джон.
- Тим Робинс. Родной брат убитого, - ответил Делавэр.
- Могу на него взглянуть.
- Иди смотри. Мне не жалко! - злобно вмешался Раян Джонс.
На стуле пристегнутый наручниками к трубе чугун¬ного радиатора кухни сидел Тим Робинс.
- Ну привет, бейсболист! - съязвил Джон. - Ты чего на меня накинулся?
- Я тебя в свой дом не звал! - глядя исподлобья с не-навистью, ответил Тим.
- Так дом же был опечатан, погиб твой брат, - уточ¬нил Джон.
- Да плевал я на тебя, на копов и желтую ленту. Дом мой и ключи при мне.
- Офицер Джонс, я считаю, что мистера Робинса необ-ходимо задержать, - утвердительно произнес детектив.
- За то, что он живет в своем доме? - недовольно фыр-кнул офицер Джонс.
- Нет, за убийство родного брата. А дом его или нет, еще предстоит выяснить.
- Если Вы, офицер, не видите причастности к убий¬ству Тима Робинса, то арестуйте его за покушение на убийство детектива, то есть меня. Заявление за мной не заржавеет. Кроме того, офицер Джонс, я все-таки на¬мерен завершить начатое и обследовать дом и подвал, особенно учитывая новые обстоятельства. Ведь этот че¬ловек (Джон указал на Тима Робинса) здесь не просто так. И ничего не мешало ему скрыть предмет преступления.
- Валяй, ищи. Делавэр, проследи, чтобы детективы действовали в рамках закона.
- Сэр Ван Дэрэр, с чего начнете? - спросил Делавэр Джона.
- Прямо с кухни и начнем.
- Убирайтесь, убирайтесь, я сказал! - прокричал Тим Робинс.
Гарри и Мит тотчас вошли в кухню, прихватив с со¬бой чемодан детектива-криминалиста. Мит открыл че¬модан, передал перчатки Делавэру, Гарри и Джону и не забыл про себя.
- Напоминаю, детективы: если вы увидели предмет, имеющий отношение к делу, прошу сообщить мне. Ина¬че находка не будет принята в суде.
- Спасибо, Делавэр, ребята уже не первый раз на выезде. Однако все равно спасибо. Очень дельное заме-чание, - искренне поблагодарил Делавэра Джон.
Работа закипела. Мит заглядывал во все щели. За гар-нитуром, под ним и еще раз за ним. Как бы смешно и банально это не выглядело! Такая у сыщиков работа, и в унитаз с головой готовы нырнуть, лишь бы найти ис-комый предмет. Джон и Гарри тем временем просма-тривали содержимое каждого шкафчика.
- У меня ничего, - спустя двадцать минут кухонного марафета произнес Джон.
- Пусто, - произнес Гарри.
- Пусто, - повторил Мит.
Затем настала очередь камина. Мит, как самый мини-атюрный, достал из чемоданчика костюм, не то проти-вочумный, не то используемый при покраске малярами. В общем, одноразовый комбинезон на все случаи сыска.
И вот Мит нырнул в камин, куда мог поместиться не только он, но и целый новогодний Санта-Клаус. Да, тот самый в виде красного шара, с бокалом молочного ка¬као и печенья «Твинки» (Twinkies).
- Ничего! - через четыре минуты весь в саже, чихая, выдал Мит.
- Выйди на улицу и передохни! - убедительно потре-бовал Джон.
Два часа поисков - и опять ничего. Ничего похожего на предмет, которым могла быть нанесена смертельная рана. Делать было нечего, нужно было и честь знать.
- Джентльмены! - обратился Джон к полицейским. - У нас пусто!
- Что и требовалось доказать. Уходим! - подытожил офицер Раян Джонс.
Джон не чувствовал разочарования, наоборот, отри-цательный результат тоже результат.
Патрульные вместе с задержанным Тимом Робинсом уже уехали.
- Мистер Ван Дэрэр, Вы здесь ночевать останетесь? - с издевкой, не ожидая ответа, произнес Джонс.
- Так-так, договаривайте, - попросил Джон, прекрас¬но понимая, что теперь пришло время офицера свора¬чивать кровь детективам. Ничего ведь и не противопо¬ставишь, нарисовались и ничего не нашли, кроме пья¬ного Тима Робинса.
- Так все налицо. Вы очередной раз застряли. Причем сейчас буквально. Ваши колеса по середину ушли в песок.
Тим осветил фонарем колеса автомобиля, и действи-тельно, пусть и не наполовину, однако колеса все же увязли в песке.
- Детектив Ван Дэрэр, Вы не против, если я с вашими помощниками покурю, пока Вы будете вызволять ма-шину из песка? - довольно отыгрываясь и ощущая вкус победы, продолжил язвить офицер Джонс.
- Гарри, Мит, переведите дух, составьте офицеру ком-панию, - не поддаваясь на провокацию, ответил Джон.
Он завел мотор, ощущая на себе надменный взгляд офицера Раяна Джонса. И подумал, что без посторон¬ней помощи автомобиль в песке увязнет только сильнее. Лучшим выходом было не поддаваться на провокацию Джонса и выйти достойно хотя бы из песка.
- Вы правы в одном, офицер Джонс, машина действи-тельно увязла, - произнес Джон, выходя из автомоби¬ля и попросил своих напарников: - Мит, садись за руль. Гарри, идем толкать.
- Мистер Джонс, не откажете в помощи?
- А я ведь сегодня целый день прав! - с улыбкой побе-дителя ответил офицер. И направился на помощь.
Немного побуксовав, автомобиль после общих усилий освободился из песчаного плена.
Офицер Джонс осветил фонарем грязные колеса ав¬то, словно художник, любуясь на свою работу. И радост¬но добавил.
- А у Вас заднее правое колесо спустило.
Джон подошел к указанному колесу автомобиля, сел на корточки и громко вскрикнул.
- Офицер Джонс, Вы снова правы сейчас, однако толь¬ко в одном - спустило колесо. Сегодня и на нашей улице праздник. Посмотрите, здесь нож.
Джонс сел тоже на корточки. И к его удивлению, в ко-лее из-под колеса автомобиля лежал нож. Как раз таким могла быть нанесена смертельная рана.
Мит услужливо протянул полицейскому перчатки и пакет. С ножом в пакете вся компания отправилась в дом для составления протокола осмотра офицером Раяном Джонсом.
Протокол осмотра.
Время 22:30. Г. Кейп-Мей, Вашингтон-стрит, 153.
Присутствовали:
Гарри Брин, Мит Чарлз, Джон Ван Дэрэр.
Протокол составил:
офицер Раян Джонс.
Предмет исследования:
складной нож, длиной 15 сантиметров, шириной 3 сан-тиметра, рукоять предварительно цельнометалличе¬ская. Нож имеет следы песка и вещества бурого цвета на лезвии и рукояти. На рукояти ножа гравировка в виде розы с шипами в лепестках.
Рассмотреть детально рисунок на рукояти ножа по-зволил современный прибор, предоставленный Митом. Что тут скажешь, детективы знали куда ехали.
В 23:30 детектив Джон и его помощники были в гости-нице. Все так промокли, продрогли и устали, что бурно радоваться столь желанной находке просто не было сил.
ГЛАВА 6
Утро. Солнечный свет пробуждает все вокруг. Птицы радостно щебечут, высушивая промокшие перья под солнечными лучами. На часах 8:30. Солнечный свет не обошел стороной и номер Джона. Открывая глаза, он по-думал: «Как здорово, что солнце решило нас посетить». Выключив будильник, который стоял на девять часов, Джон отправился в ванную. Посмотревшись в зеркало, он сам себе сказал:
- Хорошо выглядишь, друг, нас ждут великие дела.
После ванны, одевшись, Джон проверил пистолет. Пе-редернул затвор и вложил в кобуру под сердцем. Затем вышел из номера и направился в комнату 22. Остано-вился. Под подошвой ботинок хрустели остатки песка. Из-за керамической плитки на полу в коридоре звук по-ходил на скрежет зубов. Джон подумал: в автомобиле не чище, единственное, что можно сделать, это протереть носки ботинок салфеткой. Грязная обувь его так оза-ботила, что он чуть было не прошел мимо двери № 22.
Джон постучал дважды и громко произнес:
- Ребята, жду вас в машине.
Дверь открылась, в проеме стоял Гарри:
- Доброе утро, сэр. Мы готовы, выходим следом.
«Три гигиенические салфетки - и ботинки могут от-ражать солнце», - шутил про себя Джон, протирая свою обувь.
Мит, сев в автомобиль последним, предложил:
- Мистер Ван Дэрэр, может, по кофе?
- Согласен. Говори место, - попросил Джон.
- «Бен и Джерис», - уже готовый ответить, произнес Мит. И добавил, словно выстрелив: - Вашингтон-стрит, 414.
- Едем, - подытожил Джон.
Над дверью кафе громоздилась вывеска: «Ben & Jerry’s» - «Мир любителей кремового мороженого».
- Какой-то день сурка, - изрек Джон, - в мире слад-коежек.
В кафе стояли прозрачные витрины и круглые столи¬ки. За такими долго не посидишь, так они малы. Однако самое то, чтобы в режиме нон-стоп насладиться ста¬каном кофе и рожком мороженого. Меню, оригиналь¬ность которого, несомненно, шла на пользу кафе, свисало с потолка над столиками в форме цветных глян¬цевых шаров.
- Ребята, мне двойной черный кофе и мороженое с протеином, - произнес Джон в шутку, но оказалось, что и такое есть в меню.
Юные детективы взяли себе ванильное мороженое с апельсиново-шоколадным мармеладом.
- Если не съем сегодня говяжьих жареных ребрышек, я сам кого-то убью! - произнес Джон.
На этой недовольной ноте в пространство детекти¬вов ворвалась не менее разъяренная женщина. Судя по форме, работница кафе.
- Убирайтесь, убирайтесь из нашего города. Мало то¬го что отмазываете сына этой грязной училки Скотт, вы хотите отнять у меня старшего сына.
Джон незаметно включил режим диктофона на за¬пись. Прекрасно отдавая себе отчет, что запись видеона-блюдения из архива кафе может необъяснимо исчезнуть в самый неподходящий момент для чужаков-детек¬тивов, сующих свой нос в чужой монастырь, которые из потенциальных потерпевших могут превратиться в подозреваемых.
Миссис Робинс в пылу гнева пыталась опрокинуть стол, но, наверное, забыла, что единственная ножка сто¬ла прикручена к полу. Тогда она попыталась нанести удар скалкой по лицу Джону. Он успел увернуться, что¬бы убрать голову, инстинктивно подняв плечо, и скалка настигла мышцу правого плеча.
В этот момент один из мужчин, видимо управляющий кафе, схватил миссис Робинс со словами:
- Луиза, успокойся. Успокойся, тебе говорю! - и про-должил, оттаскивая женщину в сторону: - Джентльме¬ны, вам здесь не рады.
- Нет проблем, - ответил Джон. - Уходим, ребята!
Детективы спокойно вышли из кафе и сели в свой ав-томобиль, словно ничего и не было.
- Я ж говорил, что мяса хочу. Допивайте кофе - и едем в участок! - не теряя бодрости духа и сарказма над са¬мим собой, изрек детектив.
Через 20 минут они уже входили в полицейский уча-сток. На посту был все тот же дежурный, но Джон все равно представился:
- Добрый день, офицер, я детектив Джон Ван Дэрэр. Представляю интересы мистера Скотта. Мне нужно встретиться с шерифом.
- Не собираюсь его беспокоить. Он занят. Зайдите зав-тра, - недовольно ответил дежурный.
- Нет, так не пойдет! Мне нужно сейчас, - настаивал Джон.
- Ничем не могу помочь, - не сдавался дежурный.
В это время в участок вошел офицер Раян Джонс.
- Офицер Джонс! - обратился к нему Джон Ван Дэрэр.
- Привет, детективы! - ответил офицер.
- Мне необходимо переговорить с шерифом.
- Идемте, мистер Ван Дэрэр. Я и сам хочу разобраться в этом деле, - произнес Джонс.
- Гарри и Мит, будьте здесь.
- Да, сэр, - ответил Гарри.
Шеф полиции Кейп-Мея - Денис Бьерн был крупным, тучным мужчиной лет пятидесяти пяти. В подтяжках и брюках, надетых выше пупка, почти под грудь, он на-поминал воздушный шар.
- Здравствуйте, сэр! - входя следом за Джонсом, про-изнес Джон. - Я детектив Ван Дэрэр!
- Можете не продолжать. Офицер Джонс обо всем мне доложил. Чего Вы хотите сейчас? - прервал Джона Бьерн.
- Очной ставки между Робинсом и Скоттом.
- Очная ставка будет к месту! - поддержал офицер Джонс. - Тем более что завтра заканчиваются 48 часов задержания Тима Робинса. Нужны дальнейшие осно-вания. Без этого судья не продлит срок его задержания.
- Решено! - подытожил Бьерн. - Завтра в 17:00 прове-дем очную ставку. Готовьте свои вопросы офицеру Джонсу.
- Сэр, я ходатайствую о присутствии на очной ставке.
- За стеклом Вас устроит? - спросил шеф полиции.
- Да, сэр.
Была ли так необходима очная ставка Джону? Нет. На самом деле он решил предпринять все возможные ме¬ры, сделать все, чтобы очередной раз попасть пальцем в небо. Главное, не сидеть на месте, привлечь как мож¬но больше внимания и своими действиями заставить работать не только свой мозг, но и мозг полицейских. Не стыдно выглядеть глупо - страшно проиграть. К то¬му же интуиция его еще не подводила. Найти вероятное орудие убийства, да и еще в присутствии офицера, это джек-пот, и удачу нельзя упускать из рук.
Уже в машине Джон произнес сидящим на заднем си-денье Миту и Гарри:
- Завтра в 17:00 очная ставка, сегодня нужно подго-товить вопросы для офицера Джонса. А сейчас необхо-димо отведать гору сочных горячих ребрышек.
Через 30 минут в машине уже было 4 кг сырых теля-чьих ребрышек, плоды лайма, зеленый пучок розмари¬на, хлеб и древесные угли.
Разложившись на пляже, в специально отведенном месте для барбекю, ребята с большим энтузиазмом принялись жарить ребрышки. Мясо, пропитанное спец-иями и соком лайма, накрытое веточками розмарина, разбавляло воздух парами деликатесного говяжьего жи-ра. Ветер бескрайнего Атлантического океана резкими порывами обнимал каждый кусочек сочной телятины так, что аккуратно есть не выходило. Сок мясного блю¬да попадал на все, куда его доносил ветер.
И все-таки люди - кровожадные пещерные живот¬ные. Для истинного насыщения им нужна жертва, при-готовленная на открытом огне. С каждым следующим куском мяса Джон становился спокойнее и удовлетво-реннее, мысли складывались в логическую иерархию, а накопившиеся тревога и усталость отступали.
- Теперь на десерт нужно навестить маяк. Вы оста-вайтесь, а я прогуляюсь. Побуду один на один со свои¬ми мыслями, - произнес Джон.
Маяк был действующий, его посещали туристы за небольшую плату. Джон отдал пять долларов работни¬ку и направился по извилистой винтовой лестнице на¬верх. Через двести ступеней лестница привела его на вершину маяка. Несмотря на ясную, солнечную погоду, ветер лютовал здесь в разы сильнее, чем на земле. Один из его порывов чуть не свалил Джона с ног, и он, удер¬живая равновесие, посмотрел на верх, на свод кровли.
В центре увидел изображение розы с шипами в ле-пестках и четверостишие, словно послание.
Когда на стебле, как бородавки, появятся шипы И серой гнилью листья будут сожжены, Шипами сердце уколи и, кровью розы окропив, Ты красоту их сбереги.
Ход мыслей шел своим чередом. В сознании всплыла строка из «Общества мертвых поэтов» Ненси Клейнба- ум: «Срывайте бутоны роз в юности».
Перед глазами возник образ ножа, найденного на месте преступления с изображением все той же розы с шипами в лепестках. Следующий шаг был логичным, своевремен-ным и единственно-верным - осмотреть тело Робинса.
Джон вернулся в машину, взял ручку и листок бумаги и начал писать:
Шефу полиции г. Кейп-Мея Денису Бьерну от детектива
Джона Ван Дэрэра, действующего в интересах подозреваемого Роберта Скотта
Ходатайство
Прошу разрешить осмотр тела Уильяма Робинса, сегодня, 22 октября, в присутствии судмедэксперта.
Детектив (со статусом адвоката) Джон Ван Дэрэр
- Гарри, Мит. Едем в участок! - крикнул, не подходя к ребятам, детектив.
В участке Джон потребовал пригласить офицера Рая- на Джонса. Раян не заставил себя долго ждать, появив-шись в хорошем настроении.
- Слушаю, мистер Ван Дэрэр.
- Мне необходимо осмотреть тело. Здесь ходатайство на осмотр.
- Идемте. Дело на мне. Ходатайство приобщу к делу, - ответил Джонс.
Морг располагался в подвале полицейского участка, в приемной сидел практикант.
- Майкл у себя? - спросил у практиканта Джонс.
- Принимает душ, сэр. Только с осмотра. Несчастный случай на пароме, - ответил практикант.
Через пять минут появился Майкл Браун. Первым де-лом спросил язвительно Джонса (наверняка зная ответ):
- Джереми предлагал Вам кофе?
- Предлагал, предлагал. Майкл, не издевайся. Ты пре-красно знаешь, у тех, кто к тебе приходит в гости, про-падает аппетит задолго до посещения.
Браун громко и искренне засмеялся, довольный тем, что только он способен обедать с его молчаливыми кли-ентами.
- Выкладывай, Раян, к кому ты сегодня идешь в гости.
- Уильям Робинс. Групповая экскурсия! - ответил Джонс, понимая, что от Брауна никуда не денешься и нужно играть по его правилам.
- Не скажу, что я скучал, но вы, ребята, меня заинтри-говали! - подытожил Браун.
Морг был в отличном состоянии и, несмотря на то что находился в подвале, светлым помещением боль¬ше походил на госпиталь, а никак не на полумрачные катакомбы из фильма ужасов. Сказывалось курортное положение Кейп-Мея. Бизнес в городе-курорте разви-вался, и благодаря налоговым отчислениям с прибыли развивался и город.
Пол морга был заливным, стены покрыты моющимся составом. Подвесной потолок типа армстронг заполня¬ли алюминиевые плиты. Вентиляция работала как часы, так, что у грязи и трупного запаха, какой обычно быва¬ет в сельском морге, не было шансов оставить свой не-благородный след.
Компания зашла в просторное помещение с та¬бличкой на входе «Криминальная смерть». Отсек для умерших больше напоминал добротный архив с метал¬лическими ящиками.
Майкл Браун дернул ручку двери одного из отсеков хранения тел. Джон Ван Дэрэр и Раян Джонс подошли ближе, чтобы поскорее закончить начатое.
- Майкл, я понимаю, что труп тут не один и можно перепутать, но этот цвета какао, и с белым шоколадом невозможно перепутать, - воскликнул, негодуя Джонс, будучи сам афроамериканцем.
Браун громко и почти истерично разразился хохотом.
- Прости, Раян, но сам понимаешь! - продолжая хо-хотать и похлопывая по-дружески по плечу офицера, выдал Майкл Браун.
Следующая дверь отсека под номером 21 открылась, и нужный ящик с телом был выдвинут. Качественная молния мешка для тел со свистом открылась, представ-ляя для исследования тело Робинса.
На вид Уильям был ростом метр семьдесят пять - метр восемьдесят. Среднего телосложения, блондин, черты лица приятные. Такие парни всегда привлекают вни-мание женщин.
«Возраст указан на бирке большого пальца - 30 лет. Ровесник Роберта Скотта», - думал про себя Джон, сопоставляя про себя полученные данные. Он также обратил внимание на рану в области сердца. Такую отверткой нанести нельзя.
Джон, разглядывая тело, искал татуировку, но на гру¬ди и плечах ее не оказалось.
- Мистер Браун, нужно перевернуть тело, - попро¬сил Джон.
- Ну начинаются, начинаются приключения, - не уни-мался Браун.
Он ловко подогнал стоящую рядом кушетку и не менее ловко со скользящим свистом полиэтиленового мешка о металл погрузил тело в кушетку, которая уже через мгновение была припаркована к смотровому столу. Затем Браун перевернул тело грудью на стол. В области лопаток располагалась татуировка с изображением розы с шипами в лепестках.
- Интересно, я так понимаю, детектив, Вы именно за этим здесь?! Можете не отвечать. Роза точь-в-точь как на рукоятке ножа! - догадался офицер Джонс.
Джон сделал фото прихваченным с собой фотоаппа-ратом Canon. И задумчиво произнес:
- Спасибо за помощь. Я закончил. Дорогу найду сам.
Детектив направился к выходу, но вдруг резко и не-ожиданно раздался голос Майкла Брауна:
- А убирать кто за собой будет?!
Джону стало неловко, и он повернулся, готовый помочь убрать тело на место.
- Да шучу я, шучу, - разразился хохотом доктор Браун.
Джон с помощниками двигались на автомобиле в сто-рону маяка. За рулем был Мит. В это время Джон, закрыв глаза, откинулся на заднем сиденье, собирая в уме все события и факты по делу об убийстве Уильяма Робинса.
Остановились неподалеку от маяка.
- Мит, Гарри, вы побродите здесь вокруг, может, заме-тите что-нибудь, связанное с делом. Я постараюсь по-беседовать со смотрителем маяка.
На входе уже никого не было, а на столе, за которым ранее сидел сотрудник маяка, размещалась табличка с текстом: «Извините, закрыто» (Sory Closed).
Детектив решил, что он все-таки пройдет на смотро-вую площадку. И даже если ему не удастся поговорить со смотрителем маяка, он еще раз осмотрит гравюру розы с шипами в лепестках под куполом маяка.
Оказавшись на смотровой площадке, Джон увидел силуэт человека и подумал: видимо, это и есть смо-тритель. Человек в черном кожаном морском бушлате с капюшоном стоял лицом к морю, облокотившись на перила ограждений.
Джон подошел к перилам, встав немного поодаль. Океан был неспокоен, волны бились о берег, и пенные брызги достигали основания маяка. Запах океана так сильно захватывал обоняние, что, казалось, находишь¬ся прямо у воды. Вечерело, от этого становилось холод¬нее. Вместе с волнами накатила грусть и одновременно сознанием овладело безмятежное спокойствие.
- Прошу прощения. Расскажите о розе с шипами в ле-пестках! - прервав идиллию, попросил Джон.
Вопреки законам жанра, смотрителем маяка оказал¬ся не пожилой мужчина с татуировкой якоря на плече и курительной трубкой в зубах, совсем нет. Смотрите¬лем оказалась привлекательная женщина тридцати - тридцати пяти лет, с яркими голубыми глазами, воле¬вой улыбкой и длинными волосами пшеничного цвета, собранными в хвост.
Оценивающе взглянув на детектива, смотрительни¬ца спросила:
- Сэр, Вы разве не видели уведомление у входа, неза-мысловато говорящее, что вход на маяк закрыт?
- Простите, мисс, не заметил! - не очень ловко вы-крутился Джон. - Вы так прелестны, что я приглашаю поужинать со мной в кафе. И прошу не воспринимать это как флирт. Это предложение больше смотрителю маяка, чем женщине.
- Тем лучше, ведь я замужем.
- Я детектив Джон Ван Дэрэр. По поручению миссис Скотт расследую убийство Уильяма Робинса.
- Полин Горше. Как Вы правильно догадались, смо-тритель маяка, - представилась Полин.
Нажав кнопку вызова телефона, она дождалась ответа:
- Здравствуй, Кэрол. Со мной рядом детектив Джон Ван Дэрэр. Я могу ему доверять?
Закончив телефонный разговор, Полин произнесла:
- Хорошо, мистер Ван Дэрэр. Я согласна провести ра-бочий ужин.
- Можно просто Джон.
- Хорошо, договорились. Можно просто Полин.
Добравшись до автомобиля, Джон обратился к ожи-давшим его помощникам.
- Мит, Гарри, вы доберетесь до гостиницы на такси.
- Да сэр, - одновременно ответили юные детективы, которые явно не ожидали увидеть женщину в бушлате ВМС США.
- Говорите, Полин, куда едем, - спросил детектив.
- «Пицца у Джо» («Joe’s pizza»). Вашингтон-стрит, 509.
- Отлично. Хороший выбор, - подтвердил Джон. И до-бавил: - Мороженого мне сегодня достаточно.
Рестораны быстрой еды похожи друг на друга, «Пиц¬ца у Джо» не была исключением. По выбору Полин за¬казали две больших пиццы - вегетарианскую и мясную и кувшин лимонного сока.
- Полин, Вы не едите мяса? - спросил Джон, чтобы не попасть в неловкую ситуацию и не съесть кусок пиццы, который мог ему не предназначаться.
- Совсем не так, жизнь будет скучна, если в нее не до-бавлять яркие вкусы радужных красок, - ответила Полин.
Вегетарианская пицца была на самом деле яркой. Со-евый соус цвета мореного каштана, как ни удивительно, и с каштаном в своем составе, зеленый шпинат и брок¬коли, желтые, красные и зеленые сладкие перцы, белые грибы, фиолетовый лук кольцами, красные помидоры, темно-зеленые маслины и молочно-желтые артишоки.
Мясная пицца была приготовлена из острых телячьих колбасок и сыра, и этого было достаточно, добавления здесь были излишни.
- Полин, - начал Джон после огромного, уже третье¬го куска пиццы. - Как я понимаю, Вы близко знакомы с миссис Скотт, а также в курсе трагедии семьи Скотт и Робинс. Мне бы хотелось узнать больше фактов. Однако в последнее время всюду встречается какая-то мистика в виде розы с шипами в лепестках - изображение на ру-кояти ножа, которым, по предварительным предполо-жениям, совершено убийство Робинса. Тождественная картинка - на спине убитого Уильима Робинса. И нако¬нец, та же гравюра розы - под куполом маяка.
- Джон, да, действительно, миссис Скотт, не посторон-ний мне человек. Мы с ней состоим в благотворитель¬ном фонде поддержки детей с особенностями развития «Дети, излучающие свет». Когда на протяжении несколь¬ких лет участвуешь в жизни таких деток, непременно сближаешься. Итак - маяк. Был построен в 1859 году под руководством инженера армии США Уильяма Рей¬нольдса. Но инженер не является автором изображения розы с шипами в лепестках. При торжественной прием¬ке маяка роза была скрыта строителями. Однако, ког¬да такая красота открылась, не нашлось того, у кого бы поднялась рука убрать роспись. И самое неожиданное, что Вы сейчас услышите: авторами ее являются пред¬ки семей Робинс и Скотт. Роберт Скотт и Эдвард Робинс, являвшиеся переселенцами из Великобритании, были большими друзьями. И более того, примерно в этот же период, когда шло строительство маяка, семьи Скотта и Робинса породнились. Дорати Скотт и Бредфорд Ро¬бинс скрепили союз брачными узами.
Однако в связи с противоположностью взглядов по развитию христианской религии семьи, мягко гово¬ря, держали нейтралитет. Если коротко, позиция одних заключалась в автономности поместных церквей и пе-редаче управления местным общинам, другая пози¬ция была, наоборот, - за управление местных церквей англиканской церковью. Что касается изображения, корни духа розы уходят в Туманный Альбион, во вре¬мена зарождения тамплиеров. Эта одно из направлений ветви ордена рыцарей, в котором состояли прародите¬ли Роберта Скотта и Эдварда Робинса. Однако еще боль¬шим раздором стала трагедия семей - одновременное исчезновение Роберта и Эдварда.
И спустя почти 170 лет об этом ходит много легенд, самая необычная из них - потратить свою вторую поло-вину жизни на поиск обители «Роза с шипами в лепест-ках», затерявшейся между струнами следующих друг за другом, но несоизмеримо разных, трансформировав-шихся под звоном технологического прогресса эпох. Замена лошади в упряжке на транспорт с двигателем внутреннего сгорания сравнима с эволюцией, совершив-шей прыжок с генома обезьяны, приспосабливающейся к этому миру, к геному человека, признающего бессмер¬тие души, создающего новый мир, прокладывающего маршрут к новым планетам. Роберт и Эдвард надеялись найти в обители крыжму с геномом первого человека и застывшую кровь Создателя, сорвавшего розу с шипами в лепестках. По преданию, обладатель капли крови Соз-дателя и крыжмы первого человека может управлять миром, и от того, в чьи руки она попадет, зависит судьба целого человечества. Говорят, друзья были замечатель-ными людьми, а значит, мир был бы в хороших руках.
В словах Полин читалось одновременно восхищение этими людьми и злость на себя - за скучную, однообразную жизнь в курортном городке, который не давал и при¬зрачного намека на незабываемые приключения. Од¬нако именно врожденная жажда приключений Полин Горше позволила так охотно согласиться на ужин с незнако¬мым детективом, расследующим криминальную смерть. Выяснилось, а если быть точнее, как призналась сама Полин, миф о ее замужестве, как иглы ядовитого какту¬са, отпугивал навязчиво флиртующих мужчин.
Звезды и неполная луна отражались в океане, а рядом с Джоном была Полин.
Такие встречи - закономерность, когда вам по сем-
надцать лет, однако в сорок такие встречи иначе, как подарком судьбы, не назовешь. Осознание того, что неподдельный инстинкт страсти уступил место неуемно-му желанию познать окружающий мир, ставило челове¬ка на ступень поистине разумного существа. Эту самую вселенную среди звезд и далеких планет обрели друг в друге Джон и Полин.
ГЛАВА 7
Новый день Джон и Полин встретили на смотровой площадке маяка. Завидно счастливые, как герои фильма о любви со сказочным хеппи-эндом. Эдем открывается избранным. Избранные сидели друг к другу лицом, уку-тавшись в теплый бархатный плед. Благоухающим чаем из трав Кейп-Мея влюбленные делились, будто спасая любовь от жажды, которая неизбежно захлестнула их и переросла в нежную необузданную страсть.
К девяти часам утра Джон и Полин ехали к ней домой. Полин кокетливо пускала свои пшеничные во¬лосы по ветру, а Джон, словно мальчишка, любовался ею. Счастливые часов не наблюдают, так и наши герои не заметили, как оказались в доме Полин.
Войдя в просторную гостиную, наполняемую с трех сторон солнечным светом, хозяйка произнесла:
- Я приму душ, а ты располагайся.
После душа Полин вошла в гостиную, однако Джона там не оказалось, из кухни же тем временем доносился запах свежеприготовленной яичницы.
- Прошу к столу! - пригласил Джон Полин, округляя глаза.
- Что не так? - с нескрываемым женским интересом и легким кокетством спросила Полин. - А ну-ка пере¬стань смеяться надо мной.
- Все-все, молчу! - разрываясь от хохота, выдавил из себя Джон. - Ты меня удивила, я не ожидал увидеть те¬бя в такой пижаме.
- Я же девочка, а девочки любят розовый цвет, - с не-большой кокетливой обидой расставила акценты Полин.
- Я только за. Просто никогда не видел таких привле-кательных розовых динозавриков.
Они дружно расхохотались и принялись завтракать.
Первое, что бросилось в глаза Джону, открывшему дверь холодильника, это яйца, бекон для жарки и не-много лимонов.
Яичница удалась, бекон весело похрустывал, его жир придал нежность яичнице, которая, словно улыбающе¬еся солнце под красным кетчупом в тарелке, подмиги¬вала и говорила: «Приятного аппетита!» Лимонный сок придавал бодрости и обострял вкусовые рецепторы.
- Мне нужно ехать! - обратился Джон к Полин.
- Да, конечно, у меня тоже куча дел, - словно в отмест-ку, ответила Полин.
- Увидимся! - произнес Джон, обхватив за талию По¬лин, которая обидчиво сопротивлялась, но все-таки поддалась. Они посмотрели друг другу задорно, по- хулигански, в глаза и схватились в долгом поцелуе. Джон несильно прихватил зубами губы Полин, за что быстро поплатился. Она тут же дала понять, кто здесь главный, играючи надкусив губу Джона до крови. Они вновь весе¬ло засмеялись, и Джон отправился в гостиницу к юным детективам.
В 11:30 он вошел в фойе отеля.
- Сэр, если Вы намерены здесь оставаться, пора вно¬сить оплату, попросил менеджер.
- Пожалуйста, - протягивая четыреста долларов, от-ветил Джон.
- Только на две ночи? - уточнил менеджер.
- Если номера понадобятся на больший срок, я Вам сообщу. Могу узнать Ваше имя? - решил продолжить беседу Джон.
- Заг. Заг Фридман, - нехотя ответил менеджер.
- Сколько стоит у Вас самый сытный и вкусный завтрак?
- Как по мне, так это большой бургер, запеченный ги-гантский картофель и апельсиновый сок - 16 долларов за всю порцию.
- Оформи четыре порции: две для моих детективов, а две подай сюда.
Через пять минут подогретые блюда вчерашнего дня были перед Джоном. Два других отправились в номер 22.
- Еще что-то? - задал вопрос менеджер.
- Заг, ты завтракал?
- Нет, еще не успел.
- Одна порция для тебя, составь компанию, присое-диняйся, - дружелюбно пригласил Зага Джон. - Отказов не принимаю!
Джон и Заг принялись завтракать прямо за столи¬ком регистрации, который был одновременно и бар¬ной стойкой.
- Слушай, Заг, - набивая сметаной горячий картофель, произнес Джон. - Когда заканчивается твоя смена?
- В час дня, - запихивая остатки бургера в рот, прочавкал менеджер.
- На сегодня мне нужен помощник. Плачу триста дол-ларов, плюс обед.
- Сегодня? Сегодня да, я свободен! - ответил Заг. - А что нужно делать? - разочарованно глядя в пустую тарелку, добавил он.
- Ничего сложного, лишь оказать помощь детективам. Как я и сказал, плачу до трехсот долларов, плюс обед. Однако заработаешь ты сто долларов или триста, зави¬сит только от тебя.
- Я так и знал, что не все так просто! - прокомменти-ровал Заг.
Джон продолжил:
- Организуй мне встречу девушки Роберта Скотта и Уильяма Робинса. В случае успеха я увеличу гонорар на сто баксов. К тому же 150 баксов получишь сейчас, если договоримся, и 250 после. Мой номер телефона! - про-тянул визитку Джон.
- Договорились! - Заг довольно вложил в карман ку-пюры достоинством 150 долларов.
- До встречи! - произнес Джон и, обменявшись руко-пожатием, поднялся в номер.
Загу на вид было лет восемнадцать - двадцать. Запах марихуаны и расширенные зрачки выдавали в нем курильщика канабиса.
Джон не знал наверняка, в городе ли она, причастна ли она к преступлению. Однако опыт говорил, что при¬чиной раздора между мужчинами вполне может быть либо женщина, либо деньги.
Дождавшись пересменки, Заг в час дня, двигаясь на скейте, направился к своей подруге, в том числе чтобы похвастаться небывалым кушем, который ему может перепасть. Полученные 150 баксов он решил потратить на свою девушку.
Мелл Грин было семнадцать лет, и она, в отличие от
Зага, считала, что курить травку не только зазорно, но и незаконно. Однако увлечение парня считала безобид¬ным занятием, которое он в любое время может бро¬сить и обязательно это сделает, а она для это приложит все усилия.
Заг позвонил в дверь.
- Здравствуйте! - поприветствовал раскрасневшийся молодой человек открывшую дверь мать Мелл.
- Я, я к Мелл, - еле выдавил из себя Заг.
- Жди, я ей сообщу, - ответила женщина.
Через пять минут вышла Мелл, они невинно чмок-нулись в губы и пошли вниз по улице, чтобы заодно выполнить наказ матери выгулять собаку. Дворняга, помесь ризеншнауцера и немецкого дога, была, без пре-увеличения, страшна, словно какое-то чудовище: жест-кая, будто иглы у ежа, шерсть торчала беспорядочно в разные стороны, причем никакой уход не помогал уложить ее. Лай Герды был мощным и громким. Однако душа ее не имела ничего общего с грозной внешностью. Такой добродушной и ласковой собаке можно было сме-ло поручить нянчить котят.
Наша парочка и дворняга остановились в открытой террасе кафе.
- У меня сегодня куш, - похвалился Заг. - Заказывай, что хочешь!
- Ничего себе, гуляем! - шутливо поддержала его Мелл. - Легкий салат, тыквенный сок, мороженое для тебя, меня и Герды. (Собака, надо сказать, от мороже¬ного еще не разу не отказалась.)
- Мелл, это тебе, - протягивая сто долларов, предло¬жил Заг. - Ты копишь себе на ноутбук, думаю, сегодня у меня будет еще.
- Заг, надеюсь, ты не связался с дилерами? - заботли¬во поинтересовалась Мелл.
- Нет, не беспокойся. Все по закону, окажу услугу детективам, - пояснил юноша. - Они хотят, чтобы я ор-ганизовал встречу с Мэри, она с Робинсом и Скоттом общалась. Кстати, ты не знаешь, где ее найти?
- Возможно, - протянула Мелл. - После убийства Уильяма его мать Луиза на нее ополчилась. И пригрози¬ла, что, если Мэри скажет полиции что-то в поддержку Роберта или еще хуже, что ее сын Тим причастен к убий-ству, то прославит ее в городе как потаскуху и вообще превратит ее жизнь в ад.
- Детектив - вполне себе дружелюбный парень, он не хочет затащить Мэри в полицию, да и об их встре¬че никто не узнает. Мелл, я для нас стараюсь, пытаюсь стать лучше. Вдруг это мой шанс изменить жизнь. Если у меня получится помочь детективам, я убежден, что работа найдется еще, и, кто знает, может, я и сам стану детективом.
Слова Зага убедили Мелл. Ведь в любимого человека веришь, несмотря ни на что, особенно если хочешь свя-зать с ним свою жизнь.
- Я поговорю с Мэри. Только скажи детективу, что она бесплатно не будет встречаться. Это будет стоить ему две тысячи долларов.
Мелл искренне хотела помочь своему парню, но од-новременно понимала, что ее подруга Мэри не будет просто так рисковать, а деньги ей необходимы, ведь она ждет ребенка, и, чтобы его спокойно родить, ей нуж¬но уехать из города, подальше от сумасшедшей Луизы Робинс.
Заг сообщил по телефону условия Джону. Джон согла-сился и подумал: «Сила денег действительно убедитель-на, а сработает она во благо или исполнит дьявольский замысел, зависит от рук, в которых они находятся».
Встреча была назначена на 15:00. Джон снял 4 тыся¬чи долларов купюрами по 100 и отправился к назна¬ченному времени в кафе вместе с Полин. Так как Джон решил, что, если он приедет на встречу к Мэри с местной женщиной, которая многим знакома в Кейп-Мее, шансы, что встреча будет полезной, кратно увеличатся.
Мэри была привлекательной девушкой, на вид 18-19 лет. Девушка словно рождена быть матерью, во всяком случае широкие бедра и пышная грудь помогли бы ей при рождении и вскармливании младенца. Ее щеки на-ливались шоколадным румянцем.
«Не исключено, что из-за такой девушки-мулатки могли поссориться лучшие друзья», - подумал Джон.
«Меджик Брин кафе» (Magic Brain Cafe), именно там была назначена встреча, было излюбленным местом сладкоежек. Джон посчитал, что сладости быстро при-несут мозгу радость, тем самым разрядят обстановку и будет легче говорить.
Полин и Джон в назначенное время зашли в кафе, Заг, Мелл и Мэри уже сидели за столиком.
Джон и Полин присели к молодежи.
- Здравствуй, Мэри, - поприветствовала Мэри Полин. - Помнишь меня? Я преподаю историю в школе.
- Да, мисс Полин. Здравствуйте. Я Вас помню, - не-много засмущавшись, ответила Мэри.
- Это детектив Джон Ван Дэрэр. Он хочет помочь Роберту Скотту. И по возможности найти виновного в убийстве Уильяма Робинса. Мэри, думаю, нам всем стоит перекусить, уже больше двух, а я еще не обедала, - произнесла Полин, попытавшись расположить девуш¬ку к беседе.
Охлажденный карамельный «Макиато» (Macchiato), хрустящие сэндвичи с салатом и яйцом, щедро покры¬тые ветчиной, перуанская кауса из вареного картофеля и креветок, а также великолепные творожно-черничные булочки появились перед ними на столе.
Мелл вместе с Загом уплетали обед с завидным ап-петитом, словно наперегонки. Это помогло уменьшить скованность. Так и вышло. Не смогла устоять и Мэри. Джон и Полин тоже присоединились за компанию.
Десять минут - и гормон радости от сладкого и сыт-ного насыщения переполнился и, казалось, сейчас, несмотря на повод, пойдет через край.
- Триста долларов, как и обещал, - положил возле Зага Джон свежие купюры.
- Мэри, Заг подсказал, что ты нуждаешься в день¬гах и тебя бы устроили две тысячи долларов, - произ¬нес Джон, складывая возле себя купюры. - Я готов тебе помочь и дать сверху еще две тысячи долларов, однако только за правдивые показания в полиции, прокурору, а затем в суде. С пятистами долларами готов расстаться прямо сейчас. Резюмирую: пятьсот долларов - за день участия в полиции или суде. Уильям мертв, ему, в отли¬чие от Роберта, не помочь. Иначе Роберт может лишить¬ся свободы на два десятилетия.
У Мэри выступили слезы, но она держала себя в руках.
- Кто у тебя - мальчик, девочка? - спросила Мэри Полин.
- Еще не знаю, - ответила, засмущавшись, девушка.
- Знаешь, кто отец?
- Роберт. Роберт Скотт! - твердо ответила Мэри.
- Расскажи нам, что произошло, - попросила Полин.
- Еще год назад я была девушкой Уильяма Робин¬са. Однако мы пришли к выводу, что наши отношения похожи на отношения брата с сестрой. Мы заботились друг о друге как родные. Кроме того, его мать, Луиза, была против того, чтобы так или иначе он встречался со мной из-за моего цвета кожи. Однако он не слушал мать, и Луиза приказала своему старшему сыну Тиму избить его, что тот неоднократно делал, причем не без удовольствия.
Как-то Роберт стал свидетелем того, что Тим набра-сывается на Уильяма и, будучи сильнее, он сломал Ти¬му пару ребер.
Вот такие у нас были отношения. С Уильямом бы¬ли как брат и сестра, а с Робертом мы полюбили друг друга. У нас на протяжении полугода было все хорошо. Однако Тим, в очередной раз напившись, видимо, рас¬храбрился и угрожал Роберту отомстить, обещая, что они обязательно встретятся.
Обычно Роберту и мне удавалось успокоить его или отвлечь, и он уходил. Тим завидовал дружбе Уильяма и Роберта, завидовал всему. Их многие сравнивали с пра-дедами, Робертом Скоттом и Эдвардом Робинсом. Ребя¬та гордились своим родством, им это льстило, а Тима и Луизу злило.
Роберту и Уильяму было интересно все, что связано с их предками. Кроме того, они унаследовали по заве-щанию фонд «Роза с шипами в лепестках».
По словам Роберта, в фонде накопилось три милли¬она долларов, которые они были намерены вложить в экспедицию и продолжить поиски, которые предпри¬няли их прадеды.
Луиза с катушек слетела. Говорила, что не быть это¬му, что деньги фонда принадлежат семье Робинс. Семья Скотт пусть не распускает свои грязные руки.
- Пожалуйста, спасите Роберта, - вдруг, не сдержав-шись, вскричала Мэри.
- Мы сделаем все, что в наших силах! - поддержала Мэри Полин.
Бороться со стихией или отдаться ей, повернуть бес-пощадный селевой поток в свою пользу либо пасть его жертвой под грудой обломков и множества жизней, сломленных на его пути, - выбор каждый делает сам.
Высшую ступень развития в этом огромном мире, где каждое существо - незаменимый винтик, человек выиграл в лотерею. Иначе он не распоряжался бы так безрассудно жизнями пусть менее интеллектуальных, однако живых существ, творениями животного и не-животного миров. Да что, по большому счету, удивлять¬ся, если и к жизням своего вида человек относится как к источнику потребления. Человек жаждет гореть ярко. И в этом его печальное безрассудство. Токсины величия безвозвратно сотрут человечество с лица земли.
Себя не жаль. Жаль тех, кто делает нас по-настоящему счастливыми, тех, кто еще не совершил греха. Жаль озорно смеющихся детей, которые виновны без вины. И конечно, хочется тешить себя надеждой, что наши дети спасут мир. Эти мысли, словно гипноз, радиовол¬нами проникали в сознание Джона от младенца Мэри, на живот которой он смотрел. Джон невольно подумал о Полин, и в голове возникло безусловное, не требую¬щее подтверждения убеждение, что она была бы хоро¬шей матерью. Джон взял за руку сидящую рядом Полин и шепотом произнес:
- Я люблю тебя. Будь матерью наших детей.
Полин в ответ прикоснулась пальцами к руке Джона.
- Мэри, мы искренне хотим помочь тебе, помочь Роберту. Однако мне нужно больше узнать о тебе и о ва-ших отношениях с Уильямом. На данный момент для прокурора ты и ребенок являетесь одним из мотивов убийства, - пояснил Джон.
- Уильям собирался стать крестным отцом нашего ре-бенка, - ответила Мэри и продолжила: - У Роберта и Уи-льяма один на двоих духовный отец, который и прово¬дил обряд венчания, свидетелем которого был Робинс.
- Где найти духовного отца? И кто он? Расскажи о нем.
- Духовный отец Варнава ведет полуотшельниче- ский образ жизни и не взаимодействует ни с одной из официальных церквей. Его церковь не католическая и не протестантская, его храм - церковь Христа. Однако в таинствах и богослужениях прихожанам отец Варна¬ва не отказывает. Он живет в чудесном месте, а пещера является его домом и храмом. Совсем недавно мы го-стили у отца Варнавы вместе с Робертом и Уильямом. В телефоне сохранилась геолокация.
- Мэри, скинь мне координаты, - попросил Джон.
ГЛАВА 8
Джон и Полин направились к духовному отцу Варнаве согласно координатам. За полмили до прибытия в ко-нечную точку грунтовая дорога, по которой можно бы¬ло передвигаться на автомобиле, оборвалась.
Первое, что встретило наших влюбленных, когда они вышли из машины, был благодатный медовый липо¬вый аромат. Тропинка проходила сквозь липовую ро¬щу. Полсотни шагов - и перед путниками предстает цветочная поляна, окруженная рощей и манящим озе-ром, в центре которого - дерево любви, распустившее горяще-огненные алые цветы, лепестки которых парят над зеркальной гладью озера, и само небо растворяется в этом благовонном природном чане трепетно-нежных, сладких наслаждений.
Джон и Полин переглянулись и с криком «Кто впе¬ред?» ринулись к озеру, на ходу скидывая с себя одежду.
Полин с радостным и по-детски девчачьим визгом первой вошла в озеро. Джон нагнал ее в воде, и их за-крутил вихрь подводных поцелуев.
Вынырнув, Джон спросил:
- Тебе в награду за победу звания «Моя королева» будет достаточно?
- Да, мой паж! - засмеявшись, ответила Полин.
Выйдя из воды, Полин накинула на свое тело платье с узором из луговых цветов, легкие белые кроссовки и кокетливо подвязала платок в стиле шестидесятых. Джон был в синей рубашке, такого же цвета джинсах и спортивных полуботинках.
У входа в пещеру, располагавшуюся в двадцати шагах от озера, их встретил священник в черной рясе и с кре-стом на груди. Его лицо окаймляла торчащая в разные стороны борода. На вид ему было лет семьдесят, одна¬ко взгляд выдавал не смиренного пожилого человека, а озорного четырехлетнего мальчишку, которому инте-ресно все, что его окружает.
- Дорогие дети Господа, приветствую вас в обители Христа. Прошу проследовать за мной и получить бла-гословение через таинство венчания.
Джон и Полин переглянулись, улыбнувшись друг дру¬гу, по глазам поняли, что оба этого хотят, несмотря на то, что для них это было молниеносной неожиданностью.
- Мы согласны! - одновременно сказали они.
Они проследовали за священником в пещеру, где повсюду были фонари, освещающие иконы святых. Остановились в большом зале, свод которого освеща¬ло солнце. И здесь пещера не отделялась от мира, а соединялась с природой, здесь больше всего ощущалась связь с Богом. Полин и Джон даже почувствовали себя жутковато, им было неловко за свою черствость чувств к Богу в миру. Вдруг свет, падающий в пещеру, стал еще сильнее, еще ярче, повеяло прохладой, и душа наполни-лась благодатью. Это отец Варнава окрестил их божьим знамением.
- Дети мои, встаньте на колени перед вратами алта¬ря. Здесь, перед лицом самого Бога, его святой церк¬ви, вы обретаете жизнь двух любящих сердец в чистом супружестве.
Отец Варнава трижды благословил жениха и невесту словами:
- Во имя отца, сына и святого духа, аминь.
Джон и Полин трижды осенили себя крестным знаме-нем и приняли от священника свечи.
- Дети мои, зажженные свечи в ваших руках - это любовь. Отныне пусть ваша любовь будет пламенна и чиста, как огонь этих свечей. Дух святой освящает вас, че-рез вашу семью славится имя Господа. Благословен Бог наш, миром Господу помолимся. Господь благословляет вас на продолжение рода человеческого. Прошу Господи, исполни любое прошение новой семьи для их спасения.
Затем отец Варнава произнес молитву господу Иисусу Христу. Взял кольца со святого престола. Кольцо света солнца -для жениха и кольцо света луны - для невесты.
- Обручаются дети Господа Джон и Полин. Во имя от¬ца, сына и святого духа, - произнес отец Варнава.
- Теперь вы благословлены Господом на жизнь в браке. Рожайте деток, крестите их, находите друг в друге Бога. Я вижу в ваших глазах вопросы? - обратился к теперь уже мужу и жене священник.
- Отец Варнава, - ответила Полин. - Мы хотим по¬мочь Мэри и Роберту.
- Прокурор считает, что одной из причин убийства Робертом Уильяма является ревность и возникшие не-приязненные отношения в связи с беременностью Мэри и спора в отношении отцовства ребенка, - высказался Джон и продолжил: - Однако Мэри заверяет, что между Робертом и Уильямом не могло быть неприязни, осо-бенно на почве ее беременности, так как Уильям и Мэ¬ри были как брат и сестра. Именно Уильям познакомил Роберта и Мэри. Он был свидетелем венчания и выра¬жал намерение стать крестным отцом будущего ребен¬ка Мэри и Роберта. Отец Варнава, мы просим Вас, чтобы Вы подтвердили показания Мэри.
- Да, печально это все... - произнес священник. - Я хорошо знал семьи Скотт и Робинс. Мой дед - тот, кто отправился с Робертом и Эдвардом в последнее путе-шествие. Конечно, я готов подтвердить почти родитель-ское, попечительское отношение Уильяма к Роберту и Мэри. Уильям действительно был свидетелем венчания Роберта и Мэри и выражал желание быть крестным от-цом их ребенка.
- Отец Варнава, чтобы подтвердить показания Мэри, нужно проследовать в полицейский участок.
- Едем! - ответил отец Варнава.
Добравшись до полицейского участка. Джон окликнул офицера Джонса:
- Добрый день, офицер Джонс.
- Приветствую Вас, Джон! - ответил на приветствие офицер. И сделал уважительный поклон головой отцу Варнаве.
- Раян, отец Варнава хорошо знал Роберта и Уильи- ма. Он готов дать показания и опровергнуть наличие неприязненных отношений между Уильямом и Робер¬том. Затем мы предоставим свидетеля Мэри для дачи показаний. Однако показания Мэри и показания отца Варнавы прошу засекретить, ограничив к ним доступ до суда, так как есть основания полагать наличие угро¬зы жизни и здоровья отца Варнавы и в особенности Мэ¬ри. В ее адрес неоднократно поступали угрозы. В связи с вышесказанным предоставляю ходатайство о защи¬те информации в отношении свидетелей. Прошу пре-доставить определение либо в удовлетворении, либо в отказе ходатайства.
В это время Полин и Мэри находились в машине, дабы не пугать девушку обстановкой допросов, споров, при-водов и сквернословий в полицейском участке.
- Прошу подождать несколько минут. Я переговорю с шефом по вопросу рассмотрения Вашего ходатайства по существу и вернусь к вам.
Раян Джонс забрал письменные ходатайства, состав-ленные Джоном, и направился к шефу полиции Дени¬су Бьерну.
Несмотря на то что Джон не раз участвовал в допро¬сах свидетелей, подозреваемых, обвиняемых и проведе¬нии иных следственных действий, в комнате допросов, под пристальным взором наблюдателей, смотрящих на присутствующих через стекло, ему было уютно так же, как в морге.
Вид у отца Варнавы был отстраненный, словно он на-ходился в своей пещере.
Отсутствующий около десяти минут Раян Джонс вошел в комнату допросов.
- Джон Ван Дэрэр. Шеф полиции Денис Бьерн удовлет-ворил поданные ходатайства в отношении Мэри и отца Варнавы. Их показания до момента рассмотрения дела в суде будут доступны только прокурору и следствию.
- Итак, отец Варнава, назовите Ваше имя согласно официальному документу.
- Хорошо, офицер, удостоверение личности у меня с собой.
Отец Варнава достал сверток из черной, как его ря¬са, ткани. Развернул его, там был крест, фотография женщины с ребенком и пластиковое удостоверение лич-ности на имя Варнавы Распутина. У Джона невольно пробежали мурашки по телу, хотя понять причину это¬го волнения он не смог.
Раян Джонс не придал значения фамилии, он просто выполнял свою работу.
- Ваше место работы, отец Варнава?
- Приход церкви Христовой.
- С какого времени Вы знакомы с Робертом Скоттом и Уильямом Робинсом?
- С их рождения. Проводил таинство крещения Уильяма и Роберта. Близко знал их родителей. Считаю, что Роберт не мог причинить зла Уильяму. Кроме того, Уи¬льям был свидетелем во время венчания Мэри и Роберта. После венчания в трапезной Уильям предложил Мэри и Роберту стать крестным отцом их будущего ребенка.
На что они, конечно, выразили согласие, ведь не было у них человека ближе, чем Уильям.
- Вы готовы подтвердить вышесказанное в суде? - спросил Джонс.
- Да, я готов это сделать в любое время.
- У меня вопросов к отцу Варнаве нет, жду Мэри, - произнес офицер.
- Прошу разрешения остаться отцу Варнаве. Мэри, которая ждет ребенка, будет в его присутствии гораздо спокойнее, - попросил Джон.
- Не возражаю! - ответил Раян (подумав про себя: дет-ский сад какой-то).
Джон спустился к машине. Открывая дверь Мэри, он произнес:
- Мэри, нужно дать показания, ответить на вопро¬сы офицера. Расскажи все, как было, и это поможет Роберту.
Затем Раян Джонс продолжил свой допрос с Мэри:
- Мэри, назовите свое полное имя.
- Мэри Луиза О’Брайен.
- Сколько времени вы были знакомы с Уильямом, Уильямом Робинсом?
- Около четырех лет.
- Вы встречались?
- Да, мы встречались около месяца.
- Вы состояли в сексуальных отношениях с Уильямом?
- Нет! - твердо ответила Мэри.
- Прошу еще раз подумать и ответить вновь. В том случае, если вы солжете, Вы можете понести ответствен-ность за дачу ложных показаний. Еще раз повторяю вопрос: вы состояли с Уильямом Робинсом в сексуаль¬ных отношениях?
- Нет, не состояла! - ответила Мэри и продолжила: - Наши отношения - это отношения родных по крови людей. Я его любила как родного брата, а Уильям лю¬бил меня как родную сестру и всячески опекал. И более того, Уильям меня не только познакомил с Робертом Скоттом, он искренне хотел, чтобы я и Роберт были па¬рой. Остальное Вы знаете от отца Варнавы. Уильям был свидетелем на нашем с Робертом венчании, хотел стать крестным отцом нашего ребенка.
- Вы были очевидцем убийства Уильяма. Расскажите, что Вы знаете.
- Уильям, Роберт и я отдыхали в доме на Вашингтон- стрит, 153. В тот день мы решили почтить память осно-вателей фонда «Роза с шипами в лепестках», тех самых Эдварда Робинса и Роберта Скотта. Они были очень важ-ны в жизни Уильяма и Роберта, которые также желали раскрыть тайну «Розы».
В тот момент, когда мы проводили время во дворе дома, появился Тим, брат Уильяма. Он был нетрезв и вел себя агрессивно, провоцируя Роберта и Уильяма на потасовку. Однако друзья дистанцировались и вели се¬бя так, словно не слышали пьяного бреда Тима, до того момента, пока он не стал меня обзывать. Назвал меня шлюхой, а ребенка, который еще не родился, выродком и ударил меня по лицу.
Роберт, несмотря на то что накануне получил трав¬му кисти правой руки, накинулся на Тима, и началась драка. Тим в этот раз оказался сильнее, и все шло к то¬му, что Роберт может погибнуть. Вмешался Уильям, и началось какое-то непонятное месиво. Спустя минуту Уильям захрипел и остался на руках у Роберта. Тим в тот же момент скрылся.
- Мэри, можете сказать, кто ударил Уильяма ножом? У Роберта и Уильяма в тот день был этот нож? - спросил офицер Джонс, демонстрируя Мэри фото ножа с изобра-жением розы с шипами в лепестках.
- Нет. Кто ударил ножом Уильяма, я не видела. При них этого ножа я не заметила. Однако за месяц до слу-чившегося в доме произошла кража. Исчезли реликвии, принадлежащие ордену «Роза с шипами в лепестках». Уильям по поводу кражи обращался в полицию.
- Вы знаете, что пропало? - спросил офицер.
- Точно знаю, что пропал этот самый нож, бронзовые настольные часы, деньги. И что-то еще, но я не помню. Мне больше люди интересны, чем реликвии! - уточни¬ла Мэри.
- Вам кто-то угрожал в связи с данным делом? - задал вопрос офицер Джонс.
- Да, мать Уильяма. Пригрозила, что если я дам пока-зания, указывающие на виновность ее сына Тима, то она со мной поквитается. Говорила, что в моих интересах лучше убраться из города. Поэтому я скрываюсь, опаса-ясь за свою жизнь и здоровье ребенка. Однако средств для того, чтобы уехать, у меня не было.
- Мэри, может быть, ты что-то хочешь еще добавить?
- спросил Джонс.
- Мне больше нечего сказать, - ответила Мэри.
- Офицер Джонс, у меня есть вопрос к Мэри. Вы по-зволите? - спросил детектив Джон.
- Задавайте.
- Мэри, подскажи, какой рукой Роберт принимал пи¬щу? То есть какой рукой он держит ложку или вилку, - Джон намеренно не назвал нож, зная, что наводящий вопрос задавать нельзя, так как в дальнейшем он может быть воспринят судом как уловка, исключающая ответ-ственность Роберта.
- Правой, - ответила Мэри и добавила: - После того как Роберт получил травму кисти и ему наложили швы, он пытался есть левой рукой, но у него все смешно вы-ходило. По этому поводу Уильям даже подшучивал над ним, что «в туалет он теперь ходит сидя».
- Офицер Джонс, у меня также нет вопросов. Однако прошу занести ответ Мэри на мой вопрос в протокол, - попросил Джон. - Я отзываю свое ходатайство о про-ведении очной ставки. Оставляю этот вопрос на Ваше усмотрение.
Дождь, наконец-то в Кейп-Мее дождь. После изну-ряющей духоты, которая бывает перед тем, как упадут первые капли. Время в этот момент словно останавли-вается, и кажется, все плохое накрывает лужами. И мож¬но снова жить, радуясь, что появился на свет. Слышать, видеть и ощущать все то, чем наградила нас небесная канцелярия. Лопасти кружащих вертолетов создают ощущение гигантских вентиляторов, благодаря кото¬рым дышится еще легче.
Джон и Полин, завидно по-влюбленному прижавшись к друг другу, любуются из беседки на проливной дождь. В доме, погрузившись в свои теплые сны, отдыхает Мэри.
Возле дома Полин в гражданском автомобиле сменил-ся для охраны Мэри очередной полицейский. Полиция делает то, для чего создана, - охраняет закон и порядок.
- Основное дело сделано, у органов следствия посеяно сомнение в виновности Роберта Скотта и появилось ос-нование продлить арест Тима еще на две недели, - вы-сказал вслух свои мысли Джон и продолжил: - Полин, я съезжу в полицейский участок, запрошу список похи-щенного в доме на Вашингтон-стрит, 153. Затем поста-раюсь найти того, кто похитил реликвии ордена «Роза с шипами в лепестках».
- Удачи, любимый. Не пропадай! - отпуская его руку, произнесла Полин.
ГЛАВА 9
Капли дождя словно замерли на лаковом покрытии автомобиля. Движение двери заставило одну их часть разлететься, другую - превратиться во влажные поло¬сы. Джон нажатием кнопки открыл окно в автомобиле, и улица вошла в салон, делясь своей свежестью и про-хладой.
Гарри и Миту Джон дал выходной, как бы выходной, псевдовыходной. Нужно было посетить несколько ба¬ров, аккуратно поговорить с их завсегдатаями, чтобы узнать, кто в Кейп-Мее торгует черным антиквариатом. Ведь бар - это место, где развязываются языки.
Копию списка краденого Джону предоставили по письменному запросу без задержек.
Список украденного:
- антикварная скульптурная композиция: мать, ограж-дающая ребенка от колющих до крови шипов (серебро, 2 килограмма 333 грамма);
- браслет «Терновый венец» (золото, 50 граммов);
- складной нож с изображением розы с шипами в лепестках;
- компас работы Леонардо да Винчи;
- 13 коллекционных монет дукат с изображением розы с шипами в лепестках.
Джон поведал офицеру Джонсу план выхода на след скупщика реликвий. Раян пообещал при наличии осно-ваний получить ордер на обыск.
«А ведь Воливий раньше говорил, что Балби Кал - ярый коллекционер. Значит, у него могут быть свои ис¬точники. Нужно непременно позвонить Воливию», - размышлял Джон. Замыслил - сделал.
- Воливий, привет.
- Привет, Джон.
- Нужна твоя помощь.
- Говори.
- Нужно найти украденные реликвии ордена «Роза с шипами в лепестках», свяжись с Балби. Изображения похищенного отправил на электронную почту.
- Заметано, Джон. По результату сообщу. Рад, что ты снова в деле.
- Да я и сам доволен собой! - шутливо ответил Джон. И добавил: - Агентство «Коловрат» - Forever!
- Fоrever! - поддержал Воливий.
Джон чувствовал, что нащупал запертую дверь в тем-ноте, но ни ручки, ни замочной скважины нащупать не мог, осталось понять, с какой стороны ее открыть.
Чем больше дать свободы телу, тем легче мыслен¬но постичь Вселенную. Нужно сменить обстановку, уе-диниться. Джон выехал на автостраду, проехал около 10 миль, повернул на проселочную дорогу. Ветер усили-вался, посаженные по обе стороны дороги деревья то и дело норовило сломать. Спустя 10 минут дорогу прервал небольшой ручей, который своими серебристо-преры-вистыми бликами так яростно отражал яркое солнце, что Джон вынужден был остановится.
Он заглушил двигатель, вышел, закрыв автомобиль, подвернул джинсы так, что они оказались выше коле¬на, снял обувь и, держа ее в руках, вошел в ручей, чтобы его перейти. От леденящей воды ноги закололо, слов¬но множеством игл, а небольшой ручей уже достигал колена. Камни на дне, словно чешуя у рыбы, плотно прилегали друг к другу, слегка надвигаясь краями, их цвет напоминал скорлупу перепелиных яиц. Казалось, что еще немного, и скорлупа не выдержит и тело про-валится в ил.
Джон направился дальше, ведомый направлением русла ручья в поисках источника, в который он хотел погрузиться с головой, в надежде получить озарение от наплыва свежих мыслей. Так и вышло, не пройдя и 50 метров, он подошел к нерукотворному ледяному ко-лодцу глубиной не более двух метров.
Джон разделся. Медленно, насколько это позволял ландшафт, нырнул в колодец. Продержавшись под водой секунд 30, вынырнул. После погружения мир вокруг стал ярче, голос леса, пение птиц, хруст веток от проходящих животных - все звуки были слышны так близко, что да¬же немного жутковато. Тело и разум были приятно по-трясены и просили еще. И Джон повторил погружение еще дважды. Стучащая, словно в такт поезда, дрожь оне-мевшего ледяного тела скоростными молниеносными импульсами навела на верное решение.
«Нужно снова обратиться к Загу из гостиницы, кото-рый помог отыскать Мэри. Он выйдет на адрес место-обитания Тима Робинса».
Такой способ медитации, слияния с природой выру¬чал Джона не в первый раз. Силы природы нам помогут только тогда, когда сочтут нас своей неразрывной ча-стью. К сожалению, люди в большинстве своем смерто-носные вредители, и «переговоры» с таким врагом воз-можны только зеркальными мерами...
Бархатный голос больше чем немного подвыпивше¬го мужчины и полустальной тон пытающейся доказать свою правоту женщины (очевидно, супруги этого муж¬чины) нисколько не мешали Джону, и более того, такие бытовые картины особенно веселили его теперь, когда он встретил Полин. Супруги так интересно беседовали, что хотелось поддержать разговор. Все это время Джон наслаждался ароматным чаем с мелиссой, ожидая, ког¬да придет на смену Заг.
На часах было без пяти минут час, когда тот вошел в отель.
- Мистер Ван Дэрэр, Вы желаете внести очередной взнос за номера? - спросил Заг, не подавая вида, но в душе радуясь встрече с детективом в надежде получить новое задание и возможно еще большее вознагражде¬ние.
- Уже внес вашему коллеге за четверо суток пребы-вания в номерах, - ответил Джон и продолжил: - У ме¬ня лично к Вам дело! Мне нужна Ваша помощь, причем немедленно.
- Но я сейчас не могу, у меня смена, - разочаровано кусая губы, парировал Заг.
- Я с Вашим коллегой уже договорился, - продолжил Джон.
Заг, не веря своему счастью, посмотрел на коллегу, и тот одобрительно кивнул.
- О деталях поговорим в машине, время не ждет! - приглашая следовать за ним, поторопил Джон и напра-вился к выходу.
Заг, немного ошарашенный, но довольный, после¬довал за ним, навстречу приключениям. Ему полага¬лось 650 долларов в день, включая питание. План рабо¬ты на трое суток. А делать нужно было то же самое, что Гарри и Миту, за исключением поиска местообитания Тима Робинса.
Раздался звонок:
- Да, слушаю! - ответил Джон.
- Я нашел, нашел!
- Заг, придержи коней! Что нашел?
- Гостиницу, в которой жил Тим до задержания.
- Хорошо, продолжай.
- Это отель «Блуждающий огонь», комната, в которой жил Тим Робинс, номер 8. И это не самое главное. У хо-зяйки отеля браслет терновый на руке.
- Заг, слушай, скинь мне геолокацию. Забронируй за мной номер 8. Сам вселяйся в любой свободный.
«Удача, - подумал Джон. - Без ордера, на законных ос-нованиях можно одновременно осмотреть место пре-бывания предполагаемого убийцы и вора и взглянуть на скупщика краденого».
«Однако не говори гоп, пока не перепрыгнешь», - одергивал он себя.
Снова телефон:
- Мит, привет, как дела?
- Привет, ищем пока, сэр Ван Дэрэр.
- Вы взяли машину напрокат?
- Да, сэр.
- Кто из вас двоих трезв? - спросил Джон, прекрасно понимая, куда отправил юных помощников.
- Я не пил сегодня.
- Бери Гарри и ко мне в гостиницу в течение часа!
- Да, сэр, будем вовремя! - ответил Мит.
Джон, как ни старался, никак не мог унять беспокой-ство, оно росло вместе с усиливающимся сердечным стуком. Он переживал, будто что-то важное упущено. Однако для снятия тревоги успокоительное, прописан¬ное ранее психиатром, принимать не стал.
- Нужно быть чистым! - сказал вслух самому себе Джон.
Он почистил пистолет. Надел тонкий бронежилет, ко-торый обычно носят спецагенты и шпионы.
В 17:00 детектив и его помощники были в сборе.
- Ребята, вам нужно будет держать дежурство воз¬ле отеля «Заблудший огонь» или «Блуждающий огонь». В общем, скидываю геолокацию, прочтете на здании. Пистолеты, бронежилеты при вас?
- Да, сэр! - одновременно ответили Мит и Гарри.
- За мной забронирован номер 8. Заг также заселился в отель. Будем держать связь.
- Большая вероятность, что краденые реликвии в оте-ле. Видимо, никто и не считает их крадеными, если управляющая отелем ходит в браслете «Терновый ве-нец».
Итак, Джон вселился в номер 8 отеля «Блуждающий огонь». Заг занял номер 9 напротив. Причем корпус, в котором находились эти комнаты, пользовался попу-лярностью только у малообеспеченного населения или попросту бережливых граждан, которые хотели сэко-номить на удобствах, ведь туалет и душ находились на улице. И цена соответствовала качеству - всего 30 дол-ларов в сутки с завтраком.
Джона начало одолевать беспокойство, ведь Заг не был частью его команды, это проявлялось в отсутствии у него не только профессиональных взаимоотноше¬ний, но и, самое главное, специальной подготовки. Мит и Гарри, когда не было командировок, посещали тиры и тренировки, предназначенные для частных охран¬ников и инкассаторов и становившиеся порой факти¬чески полем боя. К тому же их жизни и здоровье были застрахованы.
И все же однозначное решение сложно принять. С одной стороны, Зага нужно дистанцировать от отеля «Блуждающий огонь». С другой - такая его ха-рактеристика, как молодой местный парень, ба¬лующийся травкой, не вызовет подозрений даже в том случае, если он попытается сбыть медальон с изо¬бражением розы с шипами в лепестках. И упускать та¬кую возможность в настоящих обстоятельствах было бы халатностью по отношению к делу.
«Решено, я проинструктирую Зага и дам ему свой бро-нежилет», - подумал Джон.
Так он и поступил. Незаметно войдя в номер Зага (чего-чего, а видеокамер, как, впрочем, и туалетов, в этой экономчасти отеля не было), отдал Загу броне¬жилет.
В 22:00 Джон и Заг договорились прийти в бар, фор¬ма обслуживания в котором не могла никого оставить равнодушным. Мужчина-бармен и женщины-офици¬антки были босы, их бедра обвивали набедренные по¬вязки, от стриптиз-клуба их отличала только укрытая узким куском грубо выделанной кожи грудь. Однако нужно отметить, что женщины были красивы и похоти не проявляли.
Гигантские индейцы-охранники, следящие за поряд-ком, были одеты в молочные пончо, вышитые их тра-диционными узорами, коричневые замшевые брюки из натуральной кожи и мокасины. Их лица покрывали враждебно-угрожающие рисунки. За поясами можно было разглядеть их обычное оружие - небольшие ножи.
На небольшом танцполе индеец в образе шамана ис-полнял ритуальные танцы, и некоторые посетители ба¬ра охотно к ним присоединялись.
В общем, была большая вечеринка с выпивкой и необычной театрализованной постановкой индейских праздников. Естественно, Джон хотел увидеть одну из украденных реликвий, замеченных Загом на руке управляющей.
И она как раз появилась в баре, и да, на ее руке был браслет. Однако, чтобы лучше разглядеть его, нужно бы-ло ближе к ней подойти.
«Придется рискнуть», - решил Джон.
Заиграла композиция, вполне подходящая под медленный танец. Джон направился к сидящей и скуча-ющей за столиком у окна управляющей отелем.
Она оказалась пышногрудой дамой лет сорока, в пла-тье, отливающем золотом и способном отразить все солнечные лучи, с волосами, собранными в косу из мно-жества мелких разноцветных прядей с вплетенными цветами, с приятным лицом, большими глазами и выра-зительными губами, что значительно упрощало задачу раздачи комплиментов и налаживания коммуникации.
И Джон быстро с максимальной тактичностью обра-тился к управляющей:
- Мадам, Вы особенно красивы и сильно отличаетесь от всех в этом зале, разрешите почтить Вас, поцеловав Вашу руку.
Выждав из вежливости пару секунд, Джон поцело¬вал руку застигнутой врасплох управляющей. При этом рукав ее блузы оголил запястье, что дало возможность четко увидеть браслет. Да, это был тот самый, в форме тернового венца.
«Бинго», - подумал Джон.
- Мое имя Джон, разрешите пригласить Вас на танец, - не отпуская руки управляющей, продолжил Джон.
- Идемте потанцуем! - с интересом согласилась она.
Тем временем один из охранников направился в их сторону. Управляющая, как регулировщик, незаметно взмахнула рукой, и тот исчез, словно его и не было.
- Можно в таком случае узнать Ваше имя? - спросил Джон.
- Пакахонтас.
- На самом деле?
- Да, мой папа прочел одноименную книгу Сюзан Доннел и решил мне дать это имя. И я ему благодарна, у меня все в жизни получилось. Этот бар и отель созданы мной. Я люблю это дело, пытаюсь обеспечить работой часть индейского сообщества и сохранить культуру сво-его народа, пусть и таким экстравагантным способом.
- Неважно, что Вы зарабатываете, важно, что Вы соз-даете и делитесь тем, что любите, - одобрил Джон.
Танец закончился, и он попросил:
- Пакахонтас, давайте перекусим. Вы проведете мне гастрономическую экскурсию, а я оплачиваю тур по га-строномии. Что можно попробовать?
Пакахонтас взмахнула рукой, словно затягивая вихрь, и через минуту к столику подошла одна из девушек, описанных ранее.
- Сиху, дорогая, скажи джентльмену значение свое¬го имени.
- Цветок, - ответила подоспевшая официантка.
- Сиху, джентльмен Джон желает отведать самые вкус-ные блюда сегодняшнего вечера. Передай на кухне, что заказывает Пакахонтас, что значит, нужно быстро и вкусно. Итак, все далее перечисленное по две порции: тушеная ягнятина (Mutton stew) - блюдо народов нава¬хо; тушеный птичий мозг - блюдо народов кри; тушеный зеленый перец чили; на десерт - пища охотников пле¬мени ленапе псиндамоакан, блюдо из слегка поджарен¬ной кукурузной муки с кленовым сахаром; бодрящий напиток кахокия из дерева падуб холи из Илинойса; а также кока-колы и воды без газа. Все, Сиху, ждем.
«Реакция охраны и персонала удивительна быстра, - подумал Джон. - Видимо, за хозяйкой пристальное внимание, если по взмаху руки охранник исчезает или, наоборот, появляется официантка».
Через 5 минут принесли чай, воду и колу, еще через 20 минут подали остальное.
Джон, конечно, и раньше бывал в ресторанах индей-ских племен, и перечисленные блюда для него не были новинкой. Однако нужно отметить, что качество мяса было на высоте, оно приготовлено немного с кровью, так, как и требует насыщение кровожадного хомо сапиенс.
В разговоре Пакахонтас была очень открытой и дру-желюбной, хотя в глазах - море хитрости.
«Хитрость - это не про благородство, это про деньги. Хотя нет, наверное, я ошибаюсь, быть бизнесменом - это еще про азарт и риск», - думал про себя Джон.
Он решил открыть все карты, заранее включив дик-тофон.
- Пакахонтас, я не буду ходить вокруг да около. Скажу прямо: мне нужна Ваша помощь.
- Интересно... Слушаю Вас, Джон.
- Пакахонтас, прошу Вас на то, что сейчас скажу, не смейте обижаться, не выслушав до конца, за каждым следующим словом будет объяснение предыдущего, и обижаться, поверьте, будет не на что.
- Я учту Ваши предостережения, Джон.
- Пакахонтас, я ищу того, кто продал Вам браслет «Терновый венец». Кроме того, этот браслет мне нужно выкупить у Вас, желательно за ту цену, по какой Вы при-обрели. Дело в том, что деньги не мои, а бедной матери, которая прилагает все усилия, чтобы спасти своего сы¬на, обвиняемого в убийстве. Расскажу сразу о преиму-ществах, почему сейчас со мной это сделать выгоднее, чем позже, с обыском, проводимым полицией. Она за реликвии Вам денег не возместит. Речь идет об убий¬стве Уильяма Робинса. Сейчас два подозреваемых - Тим Робинс и Роберт Скотт. Говорю об этом, так как это не является тайной, весь Кейп-Мей наслышан. Однако, за-ключив сделку со мной, пойти и дать показания в поли-ции, а затем в суде все равно придется.
- Этот браслет мне обошелся как неделя проживания в номере - 400 долларов, - твердо, с ноткой звенящего металла в голосе, произнесла Пакахонтас. - Затем ста¬туя матери и ребенка - еще 400 долларов. Около месяца Тим Робинс жил в том самом номере, в который Вы засе-лились. Однако Вы и без меня это знаете. За первые две недели он заплатил деньгами. Следующие две недели он оплатил браслетом и статуэткой. Естественно, речь о скупке краденого не идет. Тим мне пояснил, что это ему осталось от предков по наследству, что очень похоже на правду, многие в Кейп-Мее слышали о фонде «Роза». У многих бывают жизненные трудности, и не мое дело, кто и как с ними справляется.
После небольшой паузы она добавила:
- Указанные вещи Вам будут возвращены через администраторов завтра утром, естественно, при усло¬вии оплаты согласно озвученной мною сумме.
- Пакахонтас, - перебил Джон.
- Это все! - утвердительно и немного рассержен¬но ответила Пакахонтас. - Я поговорю с персоналом. Если Тим сбыл еще кому-то какие-либо вещи, обяза¬тельно узнаю и сообщу через администратора утром. После получения вещей и информации прошу покинуть наш отель. Вам здесь не рады. Ничего личного, Джон. Не люблю полицейских и ищеек. А пока развлекайтесь и не смущайте гостей расспросами. Я Вам рассказала все, как есть.
- Прошу извинения, благодарен Вам за помощь, - поблагодарил Джон.
- Всего-всего! - ответила Пакахонтас и удалилась.
Джон нисколько не расстроился такой реакции. Он работал по принципу: надейся на лучшее, не исключай худшего. Благодаря этому он сохранял себе не только нервные клетки, но и еще здоровье и жизнь. К тому же такой положительный исход и представить себе было трудно.
Джон заказал две чашки кофе. Сейчас нет нужды торопиться, нужно подумать: «Пора отправить Зага домой, здесь его помощь больше не понадобится, сей¬час самый подходящий момент. Если посадить его на такси, не факт, что уедет. Нужно вернуть его домой с ре¬бятами, Митом и Гарри. Иначе в порыве угодить и полу¬чить большее вознаграждение не наломал бы он дров».
Допив вторую чашку кофе, Джон окончательно решил отправить Зага домой и написал ему СМС: «Оставь
бронежилет в номере. Дверь не закрывай. Затем садись в машину к Миту и Гарри». А также отправил несколько сообщений Гарри: «К вам в машину сядет Заг, отвезите его домой», «Напишите, как сядет в машину», «По вы-полнении возвращайтесь к отелю».
Через 20 минут пришло сообщение от Гарри: «Заг в машине».
Джон направился в номер Зага. Подойдя к двери, он огляделся, рядом никого не было. Вошел в комнату. В платяном шкафу лежал бронежилет. Взяв его, пере¬оделся и вышел в коридор. Неожиданно встретил у двери охранника.
- Что Вы тут делаете? - хриплым, злобно настроен¬ным голосом просипел тот.
- Всего лишь ошибся номером, - спокойным и изви-нительным тоном ответил Джон и продолжил: - Я не ищу неприятностей.
- Я Вам не доверяю. Хозяйка дала команду вернуть Вам оговоренные вещи. Деньги при Вас?
- Уважаемый, как Ваше имя? - спросил Джон.
- Адехи, - ответил охранник.
- Адехи, я понял, что Пакахонтас для Вас больше, чем хозяйка, она Вам как сестра.
- Да, я за нее любого разорву.
- Так это вызывает еще больше к Вам уважения. Однако Пакахонтас мне сообщила, что обмен реликвий я произведу именно с администратором. Я уверен, что Вам поручено просто передать мне, что готовы к об¬мену. И не более того. Пакахонтас не будет рада, если Вы сорвете сделку и полиция придет с обыском по делу о краже драгоценностей и убийстве. К тому же офицер Раян Джонс предупрежден, что я сегодня здесь, в отеле.
Слова «кража драгоценностей, убийство и офицер Раян Джонс» охладили свирепый настрой охранника.
- Проследуйте за мной к администратору, - разочаро-ванным голосом произнес он. Его сжатые кулаки явно расстроились, что им не дали вволю размяться.
Как раньше упоминалось, корпус отеля, в который заселился Джон, был экономкласса и отличался отсут-ствием не только туалетов в номерах, видеокамер, но и освещения на улице. Царящая в воздухе духота, голо¬са животных, густые, издающие шорохи заросли вдоль неухоженной тропинки, ведущей к главному корпусу, - все это сводило непрерывными судорогами тело Джона.
- Адехи, что-то здесь не так! - произнес Джон.
- Чего? Детектив называется - от темноты в штаны на-ложил! - пытаясь зацепить и унизить, ответил охранник.
- Хорошо, я для тебя так и быть включу фонарик, - рассмеялся Адехи.
В этот самый миг прозвучал выстрел. Охранника от-кинуло назад, словно боксерскую грушу после выпада свингом. Джон тут же принял упор лежа и откатился от света фонаря на пару метров. И выдал себя звуком за-трещавших веток, которые задел своим телом. За тре-ском веток раздался звук следующего выстрела. Джон застыл. Прозвучало еще два выстрела. Шаги.
Джон, насколько возможно, сдерживал крик от боли и сбитое дыхание, возникшее от удара пули о броне¬жилет. И уже вытянул руку с пистолетом, дуло которо¬го, словно компас, отклонялось в сторону стрелявшего. Долго ожидать не пришлось. Через 15 секунд, дливших¬ся целую вечность, послушались звуки шагов. И тяжелое прерывистое дыхание. Не желания, ни времени знако-миться с нападавшим не было. Проявлять вежливость и предупреждать, что буду стрелять, было безрассудно и опасно для жизни.
Еще пару шагов - и Джон нажал трижды на курок. Со стороны стрелявшего снова раздался выстрел, отчет-ливый звук падающего стрелка. Тишина...
Уже 300 секунд тишины - считал про себя после по-следних выстрелов Джон. Ничего не было слышно. И уж точно перестрелку не было слышно в баре, кото¬рый находился в главном корпусе. Музыка и обычные звуки бара заглушили бы, наверное, выстрелы не толь¬ко из пистолета, но и из пушки.
- Достаточно, - решил Джон. Встав как можно тише, подобрал фонарь, держа его как можно дальше от те¬ла, надеясь, что если выстрелят, то попадут в руку, а не в корпус или голову. Однако выстрела не последовало. Джон осветил территорию и увидел два лежащих тела - охранника и на нем неизвестного стрелка. «Да, - по¬думал Джон, - кому рассказать, не поверят».
Подойдя ближе, он взглянул на убитых, и его бросило в пот. Стрелком, похоже, была женщина. К горлу подсту¬пил ком, Джону стало жаль ее. Он был почти наверняка уверен, что это.
Джон прощупал пульс женщины. Он прощупывался, хоть и слабый, но прощупывался. Темное мокрое пят¬но проступало со стороны левого плеча. «Видимо, пуля прошла навылет», - подумал Джон.
Пульса у охранника-индейца он не обнаружил. Ак-куратно поднял пистолет стрелка, опасаясь, что тот придет в сознание и вновь воспользуется оружием. По-ставил пистолет на предохранитель и убрал за спину, пытаясь не усложнять работу полицейским и не оста¬вить свои пальчики.
«Час икс, - подумал Джон, - сейчас и проверим, не подвела ли меня интуиция. Да, все верно, а кому же тут быть еще. Луиза Робинс, мать покойного Уильяма Ро-бинса и его брата Тима. Женщина от горя совсем разум потеряла». В кармане брюк торчал небольшой блокнот. Джон не смог справиться с желанием посмотреть его, не дождавшись полицейских. Взяв его, он открыл на закладке: «Отель «Блуждающий огонь», Пакахонтас и номер телефона 609-884-5611.
Ну все, пора вызывать полицию. Джон потянулся к телефону и был приятно удивлен, так как ему стала по-нятна прочность своего скрытого от глаз облегченного бронежилета. Телефон с металлическим корпусом для работы в суровых условиях держал пулю, острие кото¬рой уже просто не смогло пробить бронежилет, так как потеряло скорость от удара о трубку. Джон нащупал те-лефон охранника и набрал номер полиции.
- Полицейский участок Кейп-Мея, дежурный Хари- сон слушает. Что у Вас случилось?
- Я детектив Джон Ван Дэрэр. Нахожусь в отеле «Блуж-дающий огонь». Сообщите Раяну Джонсу, что мать Уильяма и Тима Робинса пыталась убить меня, а попала в охранника. Вызовите скорую, Луиза Робинс ранена. Да и нужны прожектора. Корпус отеля не освещается. Я, детектив Джон Ван Дэрэр, жду рядом.
Через какое-то время приехала полиция, для Джона эти минуты тянулись бесконечно долго. Офицер Джонс шел впереди оперативной группы, громко отдавая ко-манды. Свет прожекторов был такой яркий, что глаза невозможно открыть.
- Джон Ван Дэрэр, - прокричал офицер Джонс.
- Я здесь, - откликнулся Джон. - Все в порядке, угро-зы нет. Медики пусть подходят.
Оперативная группа во главе с Джонсом подошла без медиков. Раян перестраховался.
- Джон, прошу сдать оружие.
- Это мой пистолет. А это пистолет, из которого стре-ляла Луиза.
- Эксперт Хопкинс, заберите у Джона оружие. Отметьте, что он сдал его добровольно.
- Медики, сюда, - прокричал офицер Джонс, удосто-верившись, что все в порядке.
Ни одна машина проехать не смогла, так что Луизу и охранника-индейца медики и полицейские несли до главного корпуса. Там в ожидании стояла хозяйка отеля Пакахонтас, а вместе с ней куча зевак-постояль¬цев. Управляющая с ужасом взглянула на черный ме¬шок с молнией, в котором был Адехи.
- Кто в мешке? - спросила она офицера Раяна Джон¬са.
- Адехи, - ответил Джонс.
После ответа Джонса Пакахонтас без эмоций повер-нулась и проследовала в отель.
Место преступления остались исследовать кримина-листы. Луизу в сопровождении полицейских повезли в госпиталь. А Джон и Раян отправились в участок.
- Раян, мне нужен телефон. Мой пробит пулей.
- На месте осмотрим, подтвердится - получишь те-лефон, - ответил Раян...
Снова комната допросов:
- Джон Ван Дэрэр, прошу снять одежду выше пояса. Отдать телефон.
Джон протянул телефон, в котором застряла пуля, на стол. Затем снял пиджак и рубашку с дыркой от вы-стрела. Слева на груди был кровоподтек с огромным синяком.
- Да, такой синяк не подделаешь, - одобрительно про-изнес Джонс.
- Джон, одевайся, и да, я не оправдываюсь, но знай: не сомневался, что ты нормальный тип.
- Звони, куда тебе нужно, - протянув Джону телефон, сказал Раян.
- Гарри, привет.
- Джон, ты где? Возле отеля везде полиция!
- Со мной все в порядке. Возвращайтесь в наш отель и отдохните как следует. Я позже подъеду.
Джон рассказал все, как было, под запись Раяну.
- Раян, нужно допросить Пакахонтас. И изъять кра-деное.
- С радостью, где доказательства?
Джон включил аудиозапись, на которой Пакахонтас подтвердила, что реликвии у нее и она их готова вер¬нуть.
- Да, там есть человек в опергруппе, я ему поручу, он все сделает как нужно.
Офицер Джонс в присутствии Джона совершил звонок и поручил все то, о чем они только что говорили.
- Вызвать такси? - спросил Джонс.
- Да, пожалуйста, до отеля.
- Без бронежилета и пистолета справишься? - с добрым сарказмом спросил Джонс.
- Уж постараюсь! - поддержал шутку Джон.
Кровать в номере гостиницы приняла Джона как род-ная мать, он и не заметил, как уснул, даже не раздев¬шись. По крайней мере ему так показалось...
ГЛАВА 10
Страх и ужас рядом кружат,
Неспокоен и недружен разум, не в ладах с душой, Кто-то дышит за спиной.
Дышит холодно без жизни, отраженье или призрак?
Спину льдом обволокло, сердце жаром обожгло,
Треск зеркал, шаги, шаги,
Там, оттуда, с высоты, тени страшные видны...
Я проснулся, я живой, весь в поту, но Бог со мной.
Ослепляющий полумрак. Пробирающийся во все со-кровенные места сознания сырой, леденящий воздух заставлял усилить работу других чувств. Тело собирало холодный туман и походило на жалкий, беспомощный, намокший носок, упавшие капли с которого превращали то, на что упали, в нечто такое же жалкое, серое и сырое. Слепой мозг дорисовывал себе образы, леденящие так, что приводило в жуткий ступор тело, которое, и без того несчастное, покрывало себя от ужаса липким, грязным потом. Снова заросли непролазного кустарника кололи и ранили кожу. Однако не было ни желания бороться, ни желания покинуть это до жути неприятное место.
Джон мог смотреть вокруг и мог смотреть на себя со стороны, как это происходит во сне. И вновь в этом из-неможенном теле и сознании вспыхнула борьба с из-вечным вопросом каждого человека, пришедшего в этот мир: «Кто я?» А в случае Джона - кто я, Джон Ван Дэрэр или Ночной Странник? В сознании всплыли два обра¬за - Миланы и Полин. «Как любить обеих и не предать одну из них?»
«Наверное, это все несоблюдение рекомендаций пси-хиатра, - подумал Джон. - Стресс и непринятые ле-карственные препараты. Вот и филин смеется надо мной, одновременно пугая своим «У-у-ум». Мы не бо¬имся смерти, мы боимся придуманных страхов. Нужно попытаться разбудить себя», - решил Джон и что есть силы дернул руку по терновому кусту. Однако иглы ку¬ста не обломились, а остались в тыльной части руки, а одна из них застряла в вене. Терновый куст так одереве¬нел, что, казалось, это не заросли, а колючая проволока. Странник не просыпался и пришел к выводу, что такая жуткая боль во сне просто невозможна, что он не спит.
«Нужно выбираться, иначе я просто умру от холода. Я же не позвонил Полин, - поймал себя на мысли Стран¬ник, - значит, я все-таки Джон, если переживаю, что не предупредил ее».
Джон медленно, стоная от боли, снял руку с игл терно-вого куста, попытался присесть, обхватив голову рука¬ми, чтобы не выколоть глаза, и поднырнуть под кустом. У него вышло. Однако находились иглы, цеплявшиеся за одежду, рвущие кожу на спине. Джон полз, зацепившись взглядом за угасающий свет фонаря. Прошло время, и он отчетливо увидел свет и ограждающий бордюр до¬роги. Джон выполз на обочину, присел. Сова взмахами крыльев одобрительно поприветствовала его, словно поздравляя с успешным прохождением препятствия.
«Если я оказался здесь не по своей воле, то нужно быть осторожнее, - подумал Джон. - Надо еще раз убедить¬ся, что это не сон. Проверить, остался ли кровоподтек после пули».
Джон лег ближе к падающему свету и разочаровал¬ся: кровоподтек был все на том же месте груди. Надеж¬ды на жуткий сон погибли окончательно, разбившись о суровую реальность. Он посмотрел на фонарь и про¬изнес вслух, чтобы, слыша собственный голос, перебо¬роть страх и двигаться дальше.
- Вот почему свет всегда ассоциируется с жизнью. Множество насекомых облепило фонарь, здесь и гигант-ские лесные осы, свившие гнездо, и серые мелкие бабоч-ки, и еще вида три разной мошкары. Все живое тянется к свету. Ну а мне нужно двигаться дальше.
Джон пошел по пути наименьшего сопротивления и двинулся в сторону дороги, идущей вниз. В пути он пытался считать шаги. Спустя 2800 шагов он увидел знакомый рельеф - липовая роща, а возле нее волшеб¬но красивое озеро. Он двигался к пещере священника. У ее входа силы оставили его. Джон перевалился на спи¬ну, глубоко вздохнул, его взору предстало звездное не¬бо, живущее своей жизнью. Одни звезды падали вниз, видимо, их время пришло. Другие ярко сияли, красуясь друг перед другом. Парящий космос между звездами успокаивал. Боль ушла, земля, на которой лежал Джон, стала мягкой, как вода, тело словно дрейфовало в те¬плом обволакивающем море и медленно шло ко дну. Его веки еще не успели закрыться, а сознание уже по¬грузилось в сон.
Яркий свет и вода, залившая уши, заставили Джона вздрогнуть и открыть глаза.
- Спокойно, Странник, спокойно, Джон.
- Отец Варнава, - повернувшись к священнику, шепо-том проговорил Джон, чуть было не нахлебавшись воды.
- Тише, Джон, расслабься и смотри на свод пещеры. Твое тело сводило судорогой и охватил жар. Доверься Господу, молитва и источник исцелят тебя.
Отец Варнава произнес молитву на церковнославян-ском языке. Джон понимал каждое слово. Он уже свык¬ся с тем, что многого о себе не знает или попросту не помнит.
Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
и остави нам долги наша,
якоже и мы оставляем должником нашим;
и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.
Закончив молитву, отец Варнава освятил Джона крест-ным знаменем и сплавил к ступеням, ведущим из ис-точника.
- Встань и иди по ступеням! - требовательно басом произнес священник.
Джон неловко попытался встать на ступени и пошат-нулся. Отец Варнава удержал его, и он продолжил под-ниматься. Затем священник протянул Джону пеленку со словами.
- Оботри свое тело. Сохрани крыжму для первенца своего и крести его в ней.
Джон обтерся, посмотрел на пеленку и был удивлен, на ней не было ни капли крови.
- Все раны зажили. Господь исцеляет тех, кто творит благие дела, -произнес священник и продолжил: - Идем в трапезную, отведаешь угощений для восстановления.
На столе была каша из немолотых семян пшеницы, ко-торая не требовала ни жира, ни мяса, ни масла. Липовый чай был ароматен и сладок без сахара. Природа дарует нам все полноценное, однако, изощряясь в излишествах цивилизации, люди теряют естественный вкус жизни.
- Отец Варнава, у меня много вопросов, но нет отве-тов. Вы назвали меня Странником. Что Вы об этом зна-ете?
- Сын мой, у Господа множество имен, мы, люди, его порождение. Господь дарует тебе дороги, а ты выбира-ешь, по какому пути идти.
Звонко зазвенел колокольчик.
- Это почта, голубиная почта. Идем.
Через дверь трапезной они попали в коридор, а через него еще прошли дверь и оказались в комнате с дюжи¬ной голубей, один из которых дергал клювом за шнурок, привязанный к колокольчику.
- Держи угощение, мой хороший, - подавая голубю смесь зерна и насекомых, произнес священник.
- Это тебе! - протягивая сверток, снятый с лапки пти-цы, обратился к Джону отец Варнава.
Джон взял сверток, развернул его и прочел: «Джон, Мит и Гарри едут к тебе. Твоя Полин».
- Идем, Джон, провожу тебя к дороге.
Джон и отец Варанава не прождали и пяти минут, как подъехали Полин и юные детективы.
Полин второпях выбежала навстречу Джону и крепко обхватила его, расцеловывая его лицо.
- Любимая, я тоже рад тебя видеть, - обнимая Полин, в ответ произнес Джон.
- Отец Варнава, спасибо за все. Мы поехали.
- С Богом! - ответил отец Варнава, удаляясь в липо¬вый лес.
И только теперь Джон вспомнил, что до гостиницы не доехал. Он был такой уставший после стрельбы, с высо-комерной уверенностью, что все закончилось, и сел на пассажирское кресло рядом с таксистом, а не назад, как всегда. Видимо, сзади его и усыпили. Лицо усыплявше¬го он обязательно бы вспомнил, если еще раз увидеть. И больше ничего, совершенно ничего не помнил.
- Нужно навестить Мэри, подготовить ее к даче пока-заний в суде. Полин, она у тебя? - спросил Джон.
- Да. Полицейские так и дежурят круглосуточно.
- Это хорошо.
- Мит, рули к дому Полин. Затем вы едете в поли-цейский участок и рассказываете офицеру Джонсу о произошедшем. Естественно, от Раяна получаете всю информацию по делу в реальном времени.
- Джон, тебе нужно отдохнуть.
- Спасибо, дорогая, я согласен, - взяв руку Полин, ответил Джон.
Мит и Гарри, высадив Джона, направились в поли-цейский участок. Гарри рассказал о случившемся Рая- ну Джонсу.
- Да, история так история. Однако я догадываюсь, что случилось. У меня все сошлось. Джон родился в рубаш¬ке. Сейчас поясню.
- Такси, о котором вы говорите, сегодня утром найде¬но с двумя мужчинами в овраге. Оба в госпитале. Один в тяжелом состоянии. Другой - в среднем, с перебитыми ногами, но в сознании. Кто, вы думаете, эти мужчины? - обратился к юным детективам Раян.
- Кто, сэр? - спросил Мит.
- Один из них - водитель из таксопарка, принадле-жащего Пакахонтас, другой - индеец-охранник из от¬еля «Блуждающий огонь». Видимо, хозяйка отеля винит в смерти Адехи Джона и решила отомстить. Так, ребя¬та, оставайтесь здесь, во всяком случае не мешайте нам, мы - на задержание Пакахонтас. Вчера был готов ордер на обыск, теперь есть дополнительные основания за¬держать ее.
Офицер Джонс и три машины опергруппы отправи¬лись в гостиницу отеля «Блуждающий огонь». Другая патрульная машина поехала охранять палату с неудач-ными похитителями.
Мит сообщил Джону о случившемся через Полин. И юные детективы остались ждать в полицейском участ¬ке. Через два часа Пакахонтас завели в полицейский участок в наручниках. Еще через час к Миту и Гарри по¬дошел офицер Джонс.
- Ребята, Джон сейчас на Вашингтон-стрит, в доме Полин Горше? - обратился к детективам Раян.
- Да, - ответил Гарри.
- Хорошо, едем. Мне нужны показания Джона. Так¬си вызывал я сам, так что часть истории мне известна. Осталось только подтвердить личности нападавших.
Через 40 минут офицер Джонс, Мит и Гарри были в доме Полин.
- Джон, привет. Как здоровье?
- Живой, Джонс! - ответил Джон.
- Вот фото, посмотри. Сможешь опознать их?
- Водителя я вижу впервые. А вот охранника запом¬нил. Я разглядел его в зеркало заднего вида, когда он усыплял меня хлороформом. Хорошо помню, его же точно видел среди охранников в отеле «Блуждающий огонь». Только никак не пойму, зачем это Пакахонтас? - задумчиво произнес Джон.
- А я уже все знаю! - довольно потирая руки, отве¬тил офицер Джонс. - Только что с допроса Пакахонтас, она убита горем и дала признательные показания. Аде¬хи был ее бойфрендом. И она, считая, что именно ты, Джон, убил Адехи, хотела лично поквитаться с тобой. И еще одна новость, Джон.
- Заинтриговал, Раян, продолжай.
- В патрульной машине - Роберт Скотт. Прокурор снял с него обвинения. Тим Робинс признался в непред-умышленном убийстве Уильяма Робинса, сообщив, что убийство произошло случайно. Да и эксперты из Нью- Йорка смогли идентифицировать пальцы на ноже, они принадлежат Тиму Робинсу. Все сходится.
- Ну, - проговорил Джон, - пусть заходит, я сам хо¬чу на воссоединение двух голубков посмотреть. Полин, подготовишь Мэри?
- Да, Джон, конечно. Наконец-то все кончилось, - об¬няв любимого, произнесла Полин.
Дорогой читатель, сцену слез, поцелуев и объятий представьте сами. Только скажу, что Луиза Робинс от-правлена на лечение в психиатрическую клинику. Тим Робинс и Пакахонтас ожидают суда за содеянное.
Мэри и Роберт Скотт вместе с его матерью, Кэролл Скотт, отправились в особняк на Вашингтон-стрит, 153, ждать рождения ребенка.
Что касается Мита и Гарри, они возвращались в Нью- Йорк одни.
Полин и Джон решили провести два дня вместе. Два дня - время, достаточное для того, чтобы собрать вещи и перебраться к Джону в Нью-Йорк. В Нью-Йорк, к но¬вой жизни, жизни в ожидании первенца, в Нью-Йорк, к новым приключениям и расследованиям.
В Кейп-Мей Джон и Полин обязательно вернутся, что-бы прогуляться по липовой роще, насладиться багровым закатом, отражающимся в озере и, конечно, совершить таинство крещения сына под началом духовного отца Варнавы.
Дело «Розы с шипами в лепестках» раскрыто. Однако к героям «Детективного агентства «Коловрат» мы еще вернемся. Продолжение следует...
Детективное агентство Коловрат
© Copyright: Евгений Каравайцев, 2023
Свидетельство о публикации №223052401420
Свидетельство о публикации №223052401420
Рецензии