Незакрытый дромос. Ч. 12 Орден

– Завтра ты станешь одним из нас, – голос прозвучал негромко посреди летней, словно окутавшей скалу, прохлады, под сводом разукрашенного мириадами звезд  неба.
Услышать подобное от командора Ордена… 
Услышать подобное о командора Ордена было пределом его мечтаний. Перед Лугалем как в калейдоскопе пронеслось его детство и отрочество.
Он не дождался вступления в права наследника, сбежав из дома ровно за год до своего шестнадцатилетия. В тот самый день…
В том самый день, Лугаль повстречал на одной из немощеных и грязных, вперемешку со свиньями возле треснутого корыта и какими-то наваленными друг на  друга бочками, улиц их бедного городка, капитула. Так называли проповедников Ордена.
Облаченные в темно-зеленые, препоясанные толстым кожаным поясом,  балахоны до самых пят, с закрывавшим лицо вытянутым капюшоном, они имели вид странствующих нищих. На шее у них был привязана глиняная и довольно глубокая чаша, для  подаяний. Просить милостыню, равно как и открывать лицо,  капитулам запрещалось уставом Ордена – об этом Лугаль узнал позже. А вот  произносить проповеди – наоборот.
Вообще капитулы – это было их официальное название. Откуда она взялось? Да никто уж и  не помнил. В народе их именовали магами. И неспроста. Проповеди капитулов обладали необъяснимой притягательностью  и исключительно на отроков, причем, что из знатных семей, что из простолюдинов.
 К первой принадлежал и Лугаль. В тот день он в очередной раз нарушил строжайший запрет отца не покидать замок – как раз до его стен донесся слух об увиденном в их краях странствующем капитуле.
Родители едва ли не силком затаскивали детей по домам. Но когда появится капитул, никто не знал. Казалось, что он вырастал из-под земли, вдруг – посреди рыночной площади или городской улицы, а то и подле самого донжона в замке. Бывало и такое.
Проследить за ним никто не решался. А если кто отваживался – либо пропадал, либо его настигала падучая болезнь.  Такие разговоры Лугаль слышал с самого детства. Пару раз старги – представители местной знати, владевшие землей и замками, а взамен обязанные служить в Императорской латной коннице, приказывали схватить капитулов и казнить.
 В своих пограничных землях они вольны были поступать с пришельцами как им заблагорассудится, тем паче, что капитулы не были подданными Императора. Но в первый раз веревка оборвалась, а повторить казнь палач попросту отказался.  Даже под угрозой казни  его самого, коли он не выполнит свою работу.
Напротив, палач, здоровый и со злобным, безбородым и изъеденным оспой лицом, трясясь от страха, бросился капитулу в ноги, бормоча извинения, и дрожащими руками стянул петлю с шеи приговоренного. После чего капитул беспрепятственно ушел из замка. Стража, несмотря на приказ старга, не решилась его остановить. А в следующую ночь пропал четырнадцатилетний сын владельца замка. Хотя отец держал его взаперти.
Другой старг, так и не найдя палача, решил уморить капитула голодом. Спустя неделю тот просто исчез. И также с сыном старга. Стражник? Лугаль слыхал, как кто-то рассказывал в пропахшей луком и подгорелым мясом корчме о падучей, которая овладела стражником и в таком, трясущемся виде, с пеной у рта, его и нашли подле отворенной двери темницы.
Немного придя в себя, он с вытаращенными, горевшими безумным огнем глазами, невнятно и сбивчиво  поведал про змею, будто бы прям по кованой двери, извиваясь, добравшейся до огромного замка и заползшей  в его скважину, после чего замок с грохотом упал на каменный пол. Ему не поверили – подобные твари в этих краях отродясь не водились, –  но кто-то потом шепотом уверял, что видел змею в замке, а кто-то – и за его воротами.
Старг не решился трогать стражника и приказал изгнать его  лес. Именно так  и поступали с теми несчастными, кем, после соприкосновения с капитулами, овладевала падучая болезнь. Убивать их в народе считалось дурным знаком.
Им завязывали глаза и изгоняли в лес. В самую дремучую и непроходимую, средь болот, чащу.  Сердобольные горожане иной раз всучивали в их трясущиеся руки котомку с едой. В лесу, говорят, изгнанники напрочь теряли человеческий облик, превращаясь в драугов – полуживых мертвецов. Того, кого они встречали в лесу, могли растерзать, поэтому деревенские бабы в лес ни ногой, а мужики только по несколько человек и вооруженные топорами, кольями и косами. Некоторые слышали, как несчастные выли по ночам.
Сами старги выезжали в  свои лесные угодья поохотиться только в сопровождении охраны, и то по большей части состоявшей из иноземцев. Воины из местных нередко отказывались даже за двойную плату. И несмотря на все угрозы сурового наказания.
О самом Ордене ходили разные слухи. Будто бы располагался он на самой восточной границе Империи, в вырубленном скальном замке.  Кому поклоняются члены Ордена, никто не знал. Ходили разные слухи. От этого неведения и страшились трогать капитулов.
Почему их не очень-то боялись старги? Потому что они были потомками кочевников, завоевавших эти покрытые лесами земли пару столетий назад.
Конные воины, облаченные в ламеллярные, выполненные из сиз сплетенных между собой металлических пластин доспехи, они разгромили местные нестройные, плохо вороженные, ополчения, в которых кольчуги и боевых коней имела только родовая знать. Почти вся она погибла в сражениях; оставшихся завоеватели вырезали и буквально в следующем поколении осели на землю, построив небольшие, но хорошо укрепленные замки.
Опирались она на свои немногочисленные дружины – настолько немногочисленные, что их хватило на покорение данных земель, но оказалось недостаточно для контроля над ними. Поэтому старги стали брать на службу за хорошую плату местных. Служили они верно, вот только страсть как боялись трогать капитулов. За два столетия пришлые дружинники растворились средь местных племен. И страх перед проповедниками Ордена передался и им.
Одни старги сохраняли верность старым богам, которые, как они полагали, помогли их предкам завоевать эти земли. Они же и были не только воинами, но и жрецами. И поэтому не смешивались с местным население и не боялись капитулов. И не казнили их сами только из-за опасений восстаний.
 Полвека назад, когда один старг зарубил пробравшегося к нему в замок проповедника, случился  бунт. Ночью. Старг, его челядь и немногочисленная стража были перебиты. Замок разграблен и  сожжен.
Да, восстание быстро и без пощады подавили. Но после него  потомки кочевников предпочитали не рисковать. Да, ввиду малочисленности старги быстро перероднились друг с другом, и чтобы не выдавать своих сыновей чуть ли не за родных сестер, стали брать наложниц из местных женщин.
Детей, включая девочек, старги воспитывали либо лично, либо при помощи образованных учителей, приведенных ими из еще ранее покоренной Империи – ее преемником и видел себя ванакт завоевателей, приняв соответствующий титул. Наложниц, когда они переставали кормить, отпускали, впрочем нередко щедро наградив. Родство у бывших кочевников передавалось по отцовской линии. Таким, не знавшим свою мать, сыном старга и был Лугаль.
О самом Ордене завоеватели услышали от местных. Но его первые проповедники стали появляться где-то через полвека  после завоевания. Кто они и откуда – никто толком сказать не мог.
Отправленные старгами разведчики доходили до противоположного края дремучего леса и упирались в безжизненную красную пустыню, на которой даже кактусы не росли. Говорили, что по ней бродили, страшно воя по ночам, те самые изгнанники, только окончательно потерявшие человеческий облик и превратившиеся в драугов.
Дальше только слухи, в том числе и про упомянутый в скале замок, где и располагался Орден. Его воины будто бы сдерживали орды кочевников на востоке. Но сами старги считали это баснями. Хотя бы потому, что капитулы никогда не носили с собой оружия и не оказывали сопротивления, когда их хватали. На допросах молчали. Правда, пытку к ним никто и никогда не применял. Местные страшились, а старги считали ниже своего достоинства выполнять ремесло палача.
Почему отроки ,словно завороженные, сбегали в Орден оставалось загадкой. Помогшие завоевать кочевникам эти земли боги оказались не в силах защитить их детей от проповеди капитулов и не объяснимой их магической силы.
Именно силы, поскольку сами проповеди произносились на незнакомом ни местным, ни старгам языке. Странном и с примесью какого-то шипения. Их слышать-то толком никто не слышал. Во время проповеди капитулов простолюдины прятали детей чуть ли не в погреб, а старги – запирали в подземных казематах. Как видим – не помогало. даже если проповедь произносилась за стенами замка.
Еду им тоже оставляли посреди улицы – лишь бы ушли поскорее.
… На следующий после того самого дня Лугаль буквально пришел в себя, тащившись по лесной, едва различимой тропе, средь буераков и густого кругом ельника, за капитулом. За все время пути – через лес, а потом и безжизненную красную пустыню – Лугаль страсть как боялся повстречать средь нее драуга и услышать его вой, но ни того ни другого не было – капитул  не проронил ни слова.  Каждый вечер на привале, он, не открывая лица, молча давал парню кусок вяленого мяса и немного воды из фляги. Удивительно, но этого хватало почти на сутки.
На какие из них вырубленный в одинокой скале показался замок, Лугаль сказать не мог. Находился он на границу другой, только уже не красной пустыни, от которой его отделяла глубокая пропасть. Глядя в нее, парень испытал странные ощущения: будто был уже здесь. Во сне? Он и сам ответить себе не мог. Да и вскоре не до этого ему стало.
Его поселили в одном из казематов замка с десятью такими же как и он парнями. Знакомых среди них не оказалось, равно как и земляков. Говорили все на разных языках. Спали на жестких циновках вместо кроватей, без подушек, укрывались одеялами из грубого материала. Посерди казармы находился очаг, в котором на ночь разжигался огонь и назначался дежурный для его поддержания.
Оружия не доверяли. Учили исключительно магии. Не сразу, ну Лугаль понял: их задача с помощью заклинаний соткать что-то вроде коридора в пространстве, через который можно было бы мгновенно переноситься на далекие расстояния. Тот, кто справился бы – становился капитулом – избранным. О чем мечтали все ученики, словно завороженные, они и сами себе не могли объяснить: чем вызвано это их желание.
Но создать тот самый коридор, именуемый капитулами «дромос», не получалось ни у кого. Как ни старались. Ни у кого кроме Лугаля. Через год обучения. И в следующую ночь состоялась его встреча с командором Ордена.
Прдолжение следует


18 – 24 мая 2023 года Чкаловский.
Источник иллюстрации