А поболтать?

Сухорылов решил развязать. Хватит уж! - решил он. Сколько можно! Вторую неделю уж не пил Сухорылов. Скучно ему стало вдруг жить в трезвом и будничном мире. Хотелось простого, человеческого, непринужденного общения. Душевной беседы и взаимопонимания хотелось Сухорылову. Зайдя в мужскую рюмочную, Сухорылов сразу заказал себе два по сто пятьдесят и бутерброд с кабачковой икрой. Два штуки. Под каждый стопарик, что бы по одному было.
 
- Можно к вам? - вежливо осведомился  он у двух мужчин в очках, сидящих за столиком у окна, по виду - ученых.
- Пожалуйста! - улыбнулись вежливо ученые мужики. Сухорылов не любил пить в одиночку. Не по русски это как-то, пить в одиночку. Ведь и выпивал-то он не для того, чтобы просто выпить, а для того, чтобы пообщаться!

- Ну! Ваше здоровьичко! - поднял он свой стопарик. Мужчины вежливо подняли свои. Сухорылов выпил весело, озорно, как он любил: слегка кобенясь, с громким выдохом, с шумным кряком, с притоптыванием.

-  ... это всего лишь безделицы по два мегобайта. - продолжал начатый ранее рассказ один из его новых друзей. - Демоверсии на сайтах производителя. Я  скачал программу, нашел для нее крэк...
- А у тебя какой? - спросил второй.
- Двускоростной сидиром филипс. Мой тайваньский голландец сдох. А сейчас трудней, чем раньше. Ламеры прут на сайты патчей и крэков.

- А у меня вот одна была. - перебил его по-простому, как это бывает, Сухорылов, когда его перестало корячить от водки. - Мы с ней в электричке познакомились. Она  в Мытищах вошла. Грудь, что твои две головы! Ага. Зад... - он огляделся в поисках объекта для сравнения. - Зад, вот как три стола! Вот! Так потом мы вышли уже у Борового, ага. Куда идти? Вот в чем вопрос. Кругом люди...

- У серьезных программ нет демо. - остановил его один из мужиков. - А квитирование приема осуществляется суматором.
- Допустим. - согласился его приятель. - Кидаюсь, короче, дальше по линку. Кликаю  в Испанию. Там список из восьми линков. Поделил на четыре куска. Первые четыре линка тянулись два часа. Они же на доморощенных серверах лежат. Там пропускная способность низкая.

- Ну делать нечего. Пошли с ней в кусты. - продолжал без обид Сухорылов. - Пошли с ней значит в кусты. А куда идти-то еще? Рядом тут с железной дорогой. Там я ее прижал как следует, юбку задрал...

- Ну да. Там ведь полно всяких скрепочек и прочих ламерских примочек. - продолжал один из его собеседников. - А вся совокупность картежей сидит в реляционных базах с одинаковыми атрибутами относительно подмножества, для которой команды операнды записываются  на сервер в оперативную память.
- Да.- согласился опять его товарищ. - Для оптимизации заданного функционала. По стандартному  интерфайсу.

Сухорылов переводил взгляд с одного мужика на другого улучшая момент беседы, когда можно будет встрять. Но такого момента не наступало.
- Я прошу прощения, ребята! - наконец нашел он промежуток малый. - Вы, случаем, не голубые?
- Нет. А что? - нахмурившись, спросили мужики, приподнимаясь  со своих мест.

- Нет. Ничего! - успокоил их Сохорылов. "Дать бы им обоим по интерфайсу! Подумал он. Сухорылов собрал недопитую порцию водки и еду, то есть - бутерброд, и пересел на другой столик. Там сидели двое других парней. В пиджаках оба и в галстуках. С виду - топ-менеджеры. Не то что, те двое.  Они уже прикончили одну бутылку и тоже о чем-то непринужденно беседовали.

Сухорылов  опрокинул второй стопарик, закусил не спеша, как этого требовала традиция, и вступил в беседу.
- Ну вот. Я ее, значит, так держу обеими руками чуть повыше талии. А сам пристроился немного так сбоку. Она аж дрожит вся! Как лошадь обезумевшая! Ну что делать. Я тогда, значить, вот так к ней пристраиваюсь...

- Вообще все дело в  треангуляции. Человечество вообще наделало немало безумных маргиналий. - согласился с ним один из его новых знакомых. Водка чуть было не изменила направление в желудке Сухорылова.
- Это протоэкзистенциалистская инвектива, следствие либидинального гиперкатексиса. - ответил второй. - А, тем не менее, нынешнее состояние дел в духовной сфере предстает пред нами в виде некого объективного коррелята.

- Однако не следует относить это на счет  инфантильно-прегенитальной эротической избыточности. - возразил его друг. - С  точки зрения  неопозитивизма Мура, все объективные материальные объекты и акты сознания взаимосвязаны.
Сухорылов  растерянно поднялся. Постоял в раздумье.
- Ну вы ребята, даете!

Он вышел на улицу, мрачный и внутренне негодующий. Ничего вроде бы, не изменилось в этом мире. Небо над его головой было таким же голубым и прозрачным. Н что-то все равно было не так, как раньше.

Сухорылов вышел на бульвар. На одной из лавочек сидел седовласый старичок, с траченым временем лицом, в  сиреневой женской кофте, с дыркой на одном рукаве, и без другого вообще. Старичок, болтая босой ногой,  жевал сухой батон, улыбаясь чему-то своему, поглядывал на редких прохожих и был, по всей видимости, весьма доволен этой жизнью.

Сухорылов подсел к нему. Закурил. Покосился на старичка. Старичок весело подмигнул ему.

-  Я ее три часа урабатывал! - продолжил Сухорылов свой незамысловатый рассказ. - Три часа! Что она вытворяла! Боже мой! А что я вытворял! Мы даже упали один раз! Было это в семьдесят третьем или в семьдесят четвертом году. Мы потом с ней еще два раза встречались в тех же кустах. Она замужем была. Да и я был несвободен.

- Да. - согласился по-доброму старичок, прервав жевание. - А все дело лишь в том, что мы усваиваем науку жизни в концентрическом порядке. В то время как инволюция и эманация духа в материю происходит путем мирового творчества посредством развития сознания индивидуального творчества.

Сухорылова вырвало прямо на газон.