Пушкин Публикация писем к жене

Больше всего писем Пушкин написал невесте и потом единственной своей жене – Н.Н. Гончаровой.

Именно из них, написанных «из спальни» мы узнаем о том погибельном явлении для поэт-человека Пушкина, что мы назвали «семейным кокюажем»
 
Прошли годы – ушел на тот свет странным образом царь-император Николай-1 (1796-1855), неспешно отправилась генеральша Н.Н.  Ланская (1812-1863, ур. Гончарова и вдова Пушкина)  за своим благодетелем, выдавшим ей фантастический «золотой парашют» за всю ее женскую доброту и божественную красоту
Младшая дочь Пушкина-поэта  шустрая Таша  Пушкина-Дубельт-Нассауская  ринулась превращать бумажное наследство отца в деньги. Она торговалась с разными издателями, но безуспешно: предложенные 5000 рублей ей (уже «принцессе»- графине) казались смешными.  В Париже она нашла И.С. Тургенева, которому предложила  50 писем отца к матери  для снятия копий, обработки для печати и издания в солидном  издательстве

Биограф Пушкина П.В. Анненков, к которому как авторитету  во время переговоров и просто торгов с дочерью Пушкина графиней Натальей  Александровной  Меренберг обратился И.С. Тургенев весной 1876 г «…выразил   свое  резко  отрицательное  отношение  к  торгашеским  замыслам  дочери Пушкина,  и  свои  сомнения  в возможности  и  целесообразности  публикации  полного  текста  писем  без  их  литературно-исследовательской  обработки  в  виде 
биографического  «этюда» —  в  том  роде,  в  каком  был  таким  мастером сам  Анненков.»

«А что касается  до писем Пушкина, —  писал он Тургеневу  4 (16) апреля 1876  г.  из  Баден-Бадена,  —  то  вот  уже  5—6  лет,  как  граф<иня>  Нассау-Дубельт  продает  свой  секрет  на  всех  площадях.  Если Вы пробежали  эти  действительно  драгоценные  (для  умного  биографа)  письма,  то  вы  увидели,
конечно,  что  они  похожи  на  разговоры  мужа  с  женой  в  4-х  стенах  их  спальни  о  людях  и  вещах.  И  вот  дочка  собирается  показать  народу  папашу  и  мамашу  нагишом,  без  всякой  биографической  рубашки  —  и  притом  за  деньги.  О  покупателе  она  не  заботится  —  будь  хоть  жид  или  первейший  негодяй,  рассчитывающий  на  выгоду  скандала,  лишь  бы  деньги  дали.  В  1869  г.  она  предлагала эти  письма  Каткову,  мне,  Соллогубу  в  Петерб. <урге>,  кн.  Львову  —  всем встречным  и  поперечным,  и  в  эти  дорогие  и  деликатнейшие  излияния  поэта, раскрывающие  его  семейное  горе,  погружались  бесчестные  глаза  —  это  всем хорошо  известно  —  Антропова,  Маркевича  и  др.;  господа  эти,  полагаю,  даже и  выписали  из  них  наиболее  резкие  места.  Теперь  эта  обесчещенная  переписка  вам  препровождена  на  комиссию:  поместите  ее  в  какой-либо  публичный  дом.
Если  бы  я  располагал  какими-либо  свободными  деньгами,  я  бы  купил  эту исповедь  Пушкина  и,  может  быть,  сделал  бы  из  нее  небезынтересный  этюд, во  всяком  случае  этюд приличный  и  поясняющий  дело.  В  таком  виде  переписке  этой  и  следовало  бы  явиться  по  крайней  мере  на  свет,  а  не  так,  как замышляет  Меренберг-Дубельт,  —  т.  е.  получить  деньги  и  бросить  фамильную  святыню  в  уличный  ручей  —  пусть,  кто  хочет,  тот  и добудет  ее  вонючим  крючком  оттуда.  На  беду  какая-то  дама  из  самого  высшего  света  нашего  и  умеющая  читать  по-русски  сказала  Меренберг,  что  за  эту  рукопись в  России  дадут  ей  20  тысяч  рублей.  Шесть  лет тому  назад  Графиня  и  требовала  эту  сумму  в  России,  но,  конечно,  никто  не  дал  ей  и  рубля,  да  и  зачем  давать,  когда  все  уже  gratis  попользовались  ею.  Не  знаю  —  насколько  сбила  она теперь  цену  с  своего  товара,  но  знаю,  что  ей ничего  другого  не  остается,  как  предоставить  его,  через  посредника  или  лично,  —  берлинской  или  лейпцигской  русской  печати  наравне  с  Ткачевыми,  Эльпидиными  и  проч.,  разве найдется  тароватый  русский,  который  приобретет  его  из  пиетета  к  имени Пушкина. 
Вот  мое  мнение,  которое  сложилось  у  меня  не  со  вчерашнего  дня».

Сомнения  П.  В .  Анненкова  в  целесообразности  публикации  полного  текста  писем  Пушкина  к  жене  объяснялись  не  только  их  интимным,  семейным характером,  полной  свободой  в  выражениях,  в  языке  и  стиле,  откровенными, резкими  отзывами  о  правительственных  и  придворных  кругах,  о  самом Николае  I,  но  и  общим  тогда  отношением  к  обнародованию  личной  переписки недавно  умерших  писателей  и  других  деятелей,  многие  адресаты  которых, друзья  и  близкие,  были  в  момент  публикации  еще  живы. 

Известен  один  —  и  весьма  характерный  —  случай  торговли  дочери  Пушкина  письмами  отца,  относящийся  к  1866  г . ,  т.  е.  всего  через  три  года  после  смерти  ее  матери:  Н . А.  Дубельт  вступила  в  переговоры  с  книгопродавцем  и  издателем  сочинений  Пушкина  Я.А. Исаковым  о  продаже  ему  писем.  Сделка  не  состоялась,  но  замечателен совершенно  безграмотный  перечень  писем,  составленный  по  поручению Н.  А.  Дубельт  неким  бароном  Гротгусом,  не  знавшим  русского  языка,  сохранившийся  при  черновике  письма  Исакова  к  младшей  дочери  Пушкина.

М.М. Стасюлевич – редактор Вестника Европы, выбранного в торгах места публикации достаточно интимных писем супругов,  хорошо  понимая  не  только  культурное  значение  этой  публикации, но  и  выгодность  ее  для  журнала,  согласился  приобрести  у  владелицы  право на  их  опубликование,  не приобретая,  однако,  самих  автографов  и обязуясь  сделать  Тургенева  их  ответственным  редактором,  как  того  хотела  дочь  Пушкина.

«Безалаберная»  графиня  Меренберг,  «хотя  любезная, но  взбалмошная  и  легкоголовая  барыня»  (как  называл  ее  Тургенев),  согласилась  на  условия,  предложенные  издателем  «Вестника  Европы»,  «но  же­лала  бы  непременно,  —  писал  Тургенев  22  июня  (4  июля)  из  Спасского  Стасюлевичу,  —  чтобы  я  окончательно  просмотрел  и  решил:  какие  места  исключить  должно.  Мне,  мол,  она  доверяется  „aveuglement"  <слепо>». 


***

Важнейшие  поправки,  внесенные  Тургеневым  в  корректуру писем  Пушкина:

№  20.  «не сводничай  Окулову»;  правка  Тургенева:  «не услуживай  Окулову»:  BE:  «не  .  .  .  Окулову».
№  22.  « У ж не  кокю  ли  я?»;  правка  Тургенева:  « У ж не  . . .  ли  я?»;  BE: « У ж  не  к.  .  .  ли  я?».
№  35.  «В  самом  деле  не забрюхатела  ли ты? что ты за недотыка?»;  Тургеневым  и  BE  —  заменено  точками.
№  38,  «Ты радуешься,  что за  тобою  со  Было  бы корыто,  а свиньи  будут»; Тургеневым  все вычеркнуто  и приписано:  «заменить  точками»; BE  —  частично восстановлено  (см.:  Письма,  т.  XII,  кн.  1,  стр.  261).
№  42.  «К  наследнику  являться  со  не  намерен»;  Тургеневым  заменено: «не  буду»;  BE  —  так  же.
«упек  меня  в  камер-пажи»;  Тургеневым  заменено:  «произвел  меня»; BE  —  «упек  меня».
«с  порфирородным  своим  тезкой»;  Тургеневым  заменено  рядом  точек; BE  —  так же.
«ссориться  с  Царями»;  Тургеневым  слово  «Царями»  заменено  точками; BE  —  «с  царями».
№ 46.  «Царь  посадил  Наследника  под арест»;  Тургеневым  слово  «Наследника»  заменено  точками;  BE  —  « Н .  .  . »
№  47.  «Я  пишу  тебе  не  для  печати;  а  тебе  нечего  публику  принимать в  наперсники».  Тургеневым  вся  фраза  заменена  точками;  BE  —  фраза  опущена  без  замены  точками.
№  50.  «свинский  Петербург».  Тургеневым  слово  «свинский»  заменено точками;  BE  —  восстановлено.
№  51.  «свинство  почты»  —  то  же,  что  и  в  №  50.
К  №  53.  «по свинскому  П<етер>Б  <ургу>»  —  то же,  что и  в  №№  50  и  51. «подале  от  двора;  в  нем  толку  мало».  Тургеневым  не  отмечено;  BE  — слова  «в  нем  толку  мало»  заменены  точками.
«А  живя  в  нужнике,  поневоле  привыкнешь  к  говну,  и вонь  его. .  .»  Тургеневым  слова  «нужнике»,  «говну»,  «его»  заменены  точками;  BE  — так  же, но  слово  «его»  оставлено.
№  55.  Слова  «Первого  ребенка  <х> разделить»  Тургеневым  не  отмечены; BE  вся  фраза  заменена  точками.
№  5 9 .  «схоронили  как  шута».  Тургеневым  слово  «шута»  заменено  точками;  BE  восстановлено.
№  64.  Слово  «вы****ок»  Тургеневым  в  обоих  случаях  заменено  на  «незаконный»;  BE  —  «в  (незаконный)».
№  6 6 .  «Граф  Юрьев»  Тургеневым  заменено  на  «Гурьев»;  BE  —  «Граф Юрьев  (Гурьев?)»,  что  закрепило  ошибочную  догадку  Тургенева,  не  знавшего,  кто  такой  Юрьев  (ростовщик),  и  не  понявшего  каламбура  Пушкина.
№  73.  «Как  нарисовал  он  эту  группу,  пьяница  он,  мошенник».  Слово «мошенник»,  видимо  не  разобранное  переписчиком  и  не набранное  в  корректуре,  заменено  Тургеневым  точками.  Слова  «пьяница  он»  ничем  не  отмечены, и  трудно  сказать,  почему  они  изъяты  в  тексте  BE.

Запрет,  наложенный  сыновьями  Пушкина  на  автографы  писем  поэта к  своей  жене,  без  их  разрешения  изданных  Тургеневым,  распространен  был  и  на  новое  их  издания.

Все письма, за исключением  написанных по-французски, Н.А. Меренберг передала после торжеств 1880г своему брату А.А. Пушкину по его настоятельному требованию  в   большом  конверте  с  надписью  рукою :

 «Его  Превосходительству  Александру  Александровичу  Пушкину».

Судя по всему, дети Пушкин друг друга сильно любили …

«…. публикацией писем отца Александр Александрович (Пушкин) был поставлен в крайне неловкое положение: в них нередко встречались резкие отзывы о людях, с детьми и родственниками которых ему приходилось встречаться. В своих воспоминаниях Евдокия Новосильцева-Регекампф, знакомая обеих дочерей Пушкина, писала:
 «Однажды, когда я ей (Марии Александровне. – А.К.) передала, что Наталья Александровна жалуется, что подолгу не получает от нее писем, Мария Александровна отвечала:
«Скажите ей, что наш отец писал за нас всех». 
Ответ не только резкий, но и понятный. «

  Сын поэта передал их на хранение в Румянцевский музей

Сколько денег и в какой валюте отвалили Стасюлевич с Тургеневым продавщице писем отца  мне узнать не удалось …

***

Я не смог найти убедительных  оснований, оправдывающих публикацию писем мужа жене = кем бы и какими бы они ни были. А переписка Пушкина с его бестолковой женкой-кокеткой ничего, кроме интимных вещей не содержит, а, если и содержат  кивки  раздражения в сторону царя-совратителя, цензуры,  властей или кобелей Натали, то не в такой степени, чтобы их надо было сделать всеобщим достоянием

***
Источник:
Измаилов Н.В.. Тургенев —  издатель  писем  Пушкина  к  H.  Н.  Пушкиной – 1969
Корнеев А.В. Нарушение воли. Иван Тургенев и захватывающая судьба переписки Александра Пушкина с женой - 2019