Глава 029. Раков. Маленькая симфония

Николай Петрович Раков
Симфония №3 до-мажор для струнного оркестра «Маленькая симфония»
Большой симфонический оркестр ВР и ЦТ
Геннадий Рождественский (дирижер)

Andrew_Popoff: Николай Петрович Раков был легендарной личностью. Мне довелось взять у него в консерватории несколько уроков оркестровки. Потом он тяжело заболел и, спустя два месяца, умер. Его уроки — это было что-то! Занятия могли продолжаться по пять-шесть часов. Студенты рыдали от Ракова. Он давал задание и требовал решать (оркестровать) прямо в классе. Выполнив эту работу (немалую — менуэт или адажио из какой-нибудь бетховенской или гайдновской сонаты), студент отдавал на показ. Маэстро все перечеркивал красным карандашом и заставлял тут же все переделывать. И так несколько раз. Причем, каракуль он не принимал. Упражнение должно было быть переписано чистым и красивым почерком. Я благодарен Юрию Марковичу Буцко, у которого я учился после смерти Ракова, но те несколько уроков, что дал мне Николай Петрович, очень сильно на меня повлияли с точки зрения профессионализма. Я понял, в чем отличие профессии композитора от любительского сочинительства. Светлая память великому музыканту.

Mikhail_Kollontay: Я у него учился. Говорил он глубоким бархатистым басом. Ни малейших нюансов негативного свойства не было. Понятно, как взгляды Ракова были «милы», скажем,  Э. Денисову, но все равно не возникало видимых трений никогда. Со студентами был мил, но совершенно замкнут и отчужден. С друзьями... Мне рассказала Лена Рихтер — одно время они дружили семьями — как они пришли к нему в гости, дверь отперта, Ракова нигде нет. Наконец, открыли дверь в ванную — «Коля сидит голый и удит несуществующую рыбу удочкой». Такое вот напоминание, как вместе рыбачили. Немножко нестандартно, да? Но ничего близко похожего на уроках не было. Еще было, Николай Петрович умер, спустя недолгое время вижу его во сне, и он мне говорит своим не-поймешь — шутливым ли басом: «Миша, ну ты помолился бы обо мне, что ли».