Мой Февраль

Первого февраля родился Саша Шорин
Мы познакомились с ним в общаге журфака Уральского госуниверситета.
Познакомились потому что там же мы познакомились и с Олей Новиковой, и с Надей Самариной.
С той самой Надей, которая стала лучшей помощницей Геннадия Александровича в Кривоарбатском переулке Москвы.  С той самой Олей, с диссертацией которой мне не доведется познакомиться уже никогда. Так или иначе, но Оля и Саша сошлись. И работали в Урае в семейных классах Surmico. А потом Саша перебрался в Горный, который мы с мамой посещали пять лет с 1956 по 1960-ый. И вскоре подружился с Порфи. Именно там в газете Горного Саша опубликовал мою статью «Прав иль не прав профессор прав». И несмотря на то, что весь Юридический институт Тюмени ополчился против этой статьи в конце концов Суд признал: Профессор прав не прав! Об этой юридической опупее я написал небольшое исследование: «Истец всему», которое периодически пытаются вычистить из Интернета.
Порфи. Лариса Порфирьевна. Моя мама. Она родилась второго февраля. И с Сашей Шориным они подружились крепко! Мама вела поэтическое продолжение Школы Зингры. Десятки лет. А Саша публиковал и её саму и о ней.
Так что для меня февраль – это в первую очередь месяц Саши Шорина и моей мамы.
В Интернете легко найти его книгу о моей Чатуранге!
А вообще он очень плодовитый автор и смело писал и о мерцающих шахматах, и о счастливых камнях моего деда, и об истории всех зданий Свердловского горного института. Он геолог и геофизик. И Журналист. И писатель.
Илья и Алексей.
В феврале 2005 года я лёг с острым обширным мелкоочаговым инфарктом в Кардиоцентр в Зелёной Роще.
Когда я начал потихоньку выкарабкиваться вовсю шла Олимпиада. На маленьком экране маленького телевизора я её и смотрел. Тот февраль мне уже не забыть никогда. Это был февраль в ожидании Дашеньки. И я не знал: доживу до её появления на свет или уже, как и Адбулов, уйду
Потом мне позвонил Алёша Кремлёв из Архангельска. Они общались с Павлом Михайловичем и Алёша бодро предложил мне сделать шунтирование сердца. Он только что сам прошел повторно эту операцию и прекрасно себя чувствовал. С Алешей Кремлёвым мы однажды в Архангельске долго обсуждали творчество Ильюшки. Никто не понимал тексты Ильи лучше и глубже, чем Алексей. Мне так и не посчастливилось их познакомить. Они родились примерно в одно время (1958-59 гг.) а ушли из жизни с разницей в четыре дня в феврале 2007 года. Одна из самых тяжёлых моих потерь в жизни. Когда умирают те, кто старше нас, это еще как то удается пережить, перетерпеть. Но когда уходят твои ученики, которым еще жить бы и жить…
Поэтому 7 и 11 февраля – это чёрные дни в моём календаре.
Февраль 1971 года. В меня на улицах Свердловска стреляет бегущий за мной милиционер.
Не догнал ни он, ни пули.
Февраль 1973 года. Мне так плохо, что не описать никакими словами. Тот февыраль один из тяжелейших месяцев в моей жизни. А потом пришла весна и «я в весеннем лесу пил берёзовый сок»…
Февраль 1969 года. Я навсегда покинул свою школу. Отказался ходить на занятия. Категорически.
Месяц «тысячи и одного» с Витей из Алтая! Эх. Знать бы мне тогда что именно на Алтае лечил людей мой прадед!
Февраль 1963 года. Первый полный месяц без моей Роны. Она ушла 18-го января в возрасте сорока лет. В Зелёной Роще.
А когда я наконец увлекся фигурным катанием выяснилось, что 24 февраля родилась Этери!
И этот день её рождения окрасил для меня февраль в третий цвет.
Точнее в третий свет.
Просто февраль стал снова светлым!
Вот такой он у меня – Мой Февраль.