Некоторые проблемы философии образования

НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ
ФИЛОСОФИИ ОБРАЗОВАНИЯ

В статье говорится о роли и влиянии техники на человека и современное  общество, рассматриваются  некоторые методологические аспекты преподавания, а также  обосновывается необходимость углубленного изучения дисциплин гуманитарного цикла.

Ма;алада адам мен ;азіргі ;о;ам;а техниканы; ;сер етуіні; р;лі жайында жазылып, о;ытуды; кейбір ;діснамалы; аспектілері ;арастырылады. Сонымен ;атар, гуманитарлы; циклда;ы п;ндерді тере;детіп о;ытуды; ;ажеттілігі д;лелденеді.

The role of technics' influence on a person and modern society is the main problem of the giren article. There are also some methodological  aspects of  teachning in the article. The neccesity of deep study of humanitarian  disciplines is also analyzed in the article.

1. Философия и мы

Сегодня  всё чаще поднимается вопрос о  том, нужна ли в нашем обществе философия, и не пора ли отменить её преподавание  в вузе? Немало даже ученых, которые высказывают сомнения  в  полезности  философии. Проблема обозначена чётко: нужна ли вообще философия в вузе?
 Допустим, философия  в том виде, как  она представляется сегодня не нужна, но не следует упускать из виду, что отменив преподавание философии (и культурологии), неизбежно встанет вопрос о полезности для  человека, и для молодых людей в особенности, таких  предметов как литература, история,  социология, политология, педагогика, психология и ряда других  дисциплин гуманитарного  направления.
Философия (метафизика), – считал Хайдеггер, – это ностальгия, это тяга повсюду быть дома – иметь отношение к миру в целом, к бытию.
Учиться, это еще значит, повторять то, что об этом предмете говорили другие. «Философия, писал Ортега-и-Гассет, – возникает не по причине полезности и не из беспричинного каприза. Она есть охота за единым. Мы бы сказали – за бытием. Почему… мы не довольствуемся тем, что нам открывается в мире без всякой философии, тем, что уже есть и находится перед нами? Да потому, что всё существующее и данное нам – это только кусок, осколок, фрагмент, обрубок. Глядя на него, нельзя не почувствовать изъяна. В любой данной нам вещи мы обнаруживаем, что это только часть, обнаруживаем глубокий след излома, видим «рубец онтологического увечья». 
Вглядываясь в любой предмет, мы обнаруживаем, что это только фрагмент, к которому необходимо  домыслить дополняющую его реальность».  [4]. Философия это нравственность, и формирование нравственного человека остаётся насущной  и очень непростой задачей, но тем не менее, такой, без  решения которой невозможно говорить  ни о каких взлётах творческой мысли. По мнению российского учёного В.М. Розина, если сегодня будут продолжать обучать знаниям, дисциплинам, предметам, – это тупик. Знания необходимо переводить в справочную литературу. Если студент не умеет сам обучаться, если не умеет пользоваться  справочной литературой, то что ему делать в ВУЗе? Конкретным знаниям, конкретным теориям человек должен учиться  сам. Учиться необходимо рефлективным представлениям, то есть так, чтобы студент, обладая серьёзной базой знаний, полученной в процессе школьного обучения, так и самостоятельного, умел из многообразных теорий, учений, школ, находить то, что необходимо сегодня, здесь и сейчас. А это очень непростая задача.
Как отмечает Е.В. Шикин, «образованный человек» должен быть человеком высокой, даже элитарной культуры. Университетски образованный и университетски воспитанный человек должен обладать широким интердисциплинарным  кругозором. Эта задача может решаться созданием и поддержанием особой университетской атмосферы,  особенно важно то культурное напряжение, которое должно существовать в отношении «учитель – ученик». Процесс  правильного обучения, как представляется, это  всегда глубоко  психологичный, глубоко личностный процесс, я бы даже сказал, в какой-то степени это интимный  процесс, ибо в нём задействуется, прежде всего, святая святых – душа человека. Нельзя не согласиться с философами, которые считают, что образование должно создавать условия для развития человека как такового: и знающего, и телесного, и духовного, и родового, и личности, и, главное,  такого, о котором мы ещё недостаточно знаем.
Другое требование нашего времени – это понимание и принятие другой культуры, лишь при взаимодействии, встрече, диалоге различных культур становятся  взаимными и понятными основания и особенности собственной культуры. Это  означает, что  образованный  человек  является культурным, и в этом смысле понимает и принимает иные  культурные  позиции и духовные  ценности, умеет пойти на компромисс, понимает ценности не только собственной независимости, но и другой.
Философия образования, отмечал В.М. Розин, это и не философия, и не наука. В то же время она использует подходы и знания всех рефлексивных дисциплин – методологии, философии, аксиологии, истории, культурологии, психологии. Её интерес – собственно педагогика и образование, иными словами, образование  имеет философскую природу.
Одно поколение рода человеческого сменяется другим, а вопросы, понятия, категории, проблемы остаются те же самые, такие вопросы и категории  называются  вечными или философскими.

2. Учить и учиться

Почитание мудреца есть благо для почитающих его, замечал древний Эпикур. Всякое учение и обучение только тогда имеет смысл, когда направлено на личность студента. Счастье принадлежит тем, кому довольно самих себя, – замечал Аристотель. Если можно чему-то научиться у мудрых, то эту возможность нельзя упускать, ибо мудрость это то, что сближает нас и приближает к вечности, «хотя мы и смертны, мы не должны подчиняться тленным вещам, но, насколько возможно, подниматься до бессмертия и жить согласно с тем, что в нас есть лучшего» [Аристотель]. Чтобы стать самим собой, нужно много учиться, вернее, всю жизнь учиться. Девиз «познай самого себя» сегодня столь же актуален, как и в древности, учась, человек и познаёт себя, находясь среди себе подобных, он тоже познаёт себя, познаёт с помощью другого.
Говорят, с возрастом люди  все больше становятся консерваторами, что делать, когда  дерево выросло, его можно спилить, но исправить – нет. Однако,  по крайней мере, видно, какое оно есть и что есть, то что мы скромно называем  жизненным опытом даётся  нам слишком дорогой ценой, чтобы легко, не раздумывая, бросаться в  плавание, имея весьма смутное представление о пункте назначения. В студенческой аудитории  нередко сидят наши дети и даже внуки, многие из них ровесники независимости Республики Казахстан, и  от того, как они выучатся, вернее, чему научатся, от того, как они  видят  окружающий мир, как представляют себе своё будущее,  зависит не только их жизнь, но и жизнь будущих поколений.
Известно, что учитель не тот, кто учит, а тот, у кого учатся. Природа не терпит пустоты, замечал древний  Демокрит, и если мы не сумеем вырастить достойных сынов и дочерей своей Родины, то за нас это сделают  другие – незавидна участь того общества, чьих детей растят чужие дяди и тёти. Чтобы наши дети не выросли манкуртами, не  помнящими  родства, мы должны сделать всё возможное и невозможное. Когда я вхожу в аудиторию в первый раз, я не знаю, что меня  ждёт здесь и даже ждёт ли кто-нибудь вообще. Но когда я прихожу в эту же аудиторию десятый, двадцатый и тридцатый раз, то уже знаю, примерно,  кто в ней находится и чего мне следует ждать.
Вызывает беспокойство тот факт, что сохраняется тенденция сокращения часов на дисциплины гуманитарного цикла, все более значительное место в учебных программах отводится самостоятельной работе студентов. Очевидно, что учится не тот, кого учат, а тот, кто хочет учиться, однако, не становится ли такая самостоятельность несколько излишней, не упускается ли в погоне за новыми методиками преподавания нечто более важное, а именно: необходимость в приобретении глубоких знаний,  чёткая социальная ориентация молодых людей? Ведь не секрет, что  сегодняшний выпускник оказывается, порой, один на один со своими проблемами, нередко выполняет не ту работу, которую готовился выполнять, учась в университете, а ту, которую попросту находит.
Таким образом, полагая, что студенческая молодёжь способна самостоятельно учиться и самостоятельно социализироваться, мы, возможно сознательно, упускаем ситуацию из-под контроля, забывая о том, что за кем пойдёт молодёжь, за тем и будущее. Пуская процесс воспитания на самотёк, мы отдаём  юные, неокрепшие души в руки  вездесущего телевидения, средств массовой информации, в зону  Интернета. Как отмечают передовые учёные, стремительное развитие техносферы опережает эволюционно сложившиеся  приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в состыковании психофизиологических потенций человека с требованиями современной техники зафиксированы  повсеместно и теоретически, и практически. Нельзя забывать, что никакие новые и даже новейшие технологии  никогда не могли, не могут и не смогут заменить устного, живого,  человеческого общения.
Мы возмущаемся, когда  слышим, что иные певцы поют под фанеру, так вот, когда мы входим в аудиторию, то разве не сдаём свой экзамен ежедневно, ежечасно и ежеминутно? Вглядимся в эти молодые, счастливые, весёлые, лукавые лица и  подумаем – счастливы  те матери и  отцы, что  вырастили таких замечательных сыновей и дочерей.

3. Человек и  техника

В эпоху развитых  систем  коммуникации, компьютеризации, распространения всемирной паутины  Интернет, в эпоху технократии, складывается во многом парадоксальная ситуация, когда  развитие техники приводит к тому, что роль человека  в  обществе часто низводится  до роли обыкновенного функционера, оператора  по обслуживанию машины.
Невольно встаёт вопрос – кто же здесь «главнее» – человек или  машина? Получается, что машина, разве это не парадокс? Так что же для кого существует – машина  для человека или человек для машины? Парадокс в том, что творение человека, его детище –  шире, глубже, «умнее», несравнимо больше самого творца, но это уже не дитя,  а монстр.
Чрезмерное развитие техники, компьютеризация обучения может, как представляется пишущему эти строки, привести к непредсказуемым результатам. Развитие  техники, как отмечал Ж. Эллюль, подчас порождает ситуацию абсурда, и об этом здесь нельзя  не сказать.  Стремительное распространение коммуникационных технических сетей (радиотелефон, компьютерные сети) опережают возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические средства распространяют банальности, забиваются мелочной, пустой, бессодержательной информацией. Массовое количество  технических приспособлений, их внедрение в производство и быт  опережают интеллектуальный (и особенно нравственный) уровень массового сознания. Также очевидно, что технический прогресс при всей его жёсткости неостановим.
Компьютеризация образования чем-то напоминает автоматизацию производства, но где всё ставится на поток, где  человек становится только винтиком, только шайбочкой или  гаечкой, где человек становится только рабочей единицей,  где нет внимания к человеку, у того общества весьма неясное и расплывчатое будущее. Также не худо бы помнить, что человек – это всегда штучный товар, и он не терпит шаблонного подхода.
Развитие  науки и техники, проникновение в святая святых всего живого – в клетку порождают в умах людей  проекты, казалось бы, совершенно невероятные. Недавно в России  была принята программа по созданию искусственного человека. К 2045 году планируется получить полифункционального киборга, способного заменять человека в особо опасных ситуациях, работать космосе, в зоне радиоактивного заражения, разминировать взрывные устройства и т.д. Но не только. В борьбе за долгожительство (или в погоне за бессмертием)  учёные всерьёз занимаются строительством человека, который ничем не отличался бы от настоящего. Еще более того, бренное, изношенное тело «отправляется в утиль», а в искусственно созданное тело переносится память настоящего человека, причём, отмечается даже такая деталь, как сохранение всех привычек, которые  были у него в прежней жизни.
Тем не менее, несмотря на все сказочное великолепие подобных открытий, человеческая  жизнь, увы, не становится сказкой, где текут молочные  реки вдоль кисельных берегов.

4. О воспитании и преподавании

Двадцать первый век, утверждал Мартин Хайдеггер, будет веком гуманитариев или  его не будет вовсе – звучит несколько эпатажно, не правда ли?  Всякому школьнику ясно, что мы живём в эпоху научно-технического прогресса, сегодня с ранних лет ребенок знакомится с сотовым телефоном, с  компьютером, Интернетом, но всегда ли оправдано такое знакомство? Все учителя жалуются, что сегодня молодые люди не читают. Увы и ах, есть мнение, что  у будущих поколений вообще не будет времени на книги. Нашему поколению слышать такое, по меньшей мере, странно,  мы выросли на книгах, которые читали в детстве и в юности, мы помним их, иногда перечитываем снова и снова. Сегодня книги выносят к мусорным бакам. Когда-то их собирали, а сегодня и раздавать стало некому. В компьютере помещаются сотни книг, это так, но кто их читает? А ведь чтение побуждает к размышлению, скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, кто ты, о чём думаешь, о чём мечтаешь. Спасение человека в творчестве, когда человек перестаёт читать, он перестаёт творить, и – перестаёт быть человеком.  Телевидение, компьютеры, Интернет предлагают молодому человеку целое море разнообразной информации, но готов ли он к такому долгому и трудному плаванию в  совершенно незнакомой ему обстановке?
В известной  мере, каждый преподаватель является наставником, причём, не по должности, а по призванию. Мы ведь не только и, может даже, увы, не столько даём (или передаём) знания, сколько вольно или невольно демонстрируем и глубину собственного понимания, и своё отношение к предмету, и своё отношение к другим людям, и своё отношение к миру вообще.
Искусство эксперимента это и есть педагогика внутри – так говорят психологи. И если мы способны на эксперимент, значит мы способны  быть преподавателями. На студента надо смотреть как на божество, как на светильник разума, как на сплав ума и чувств. Человек это тайна, его душа – загадка и для него самого, мы для него – пробный камень, здесь дышать нельзя, не то что касаться. Но именно понимание этого напоминает об огромной ответственности, лежащей на  плечах и душе того, кто переступает порог учебной аудитории. Можно быть абсолютно уверенными в том,  что перед нами сидят умные, понимающие, всё на лету схватывающие молодые люди. Ни одно  наше движение не остаётся незамеченным и неоцененным. Потому что дело не столько в том, что говорит преподаватель, сколько в том, как он говорит.
Познай самого себя! Этот девиз со времён Сократа, и даже еще раньше, был написан на храме в Дельфах, но человек за тысячи лет кое в чём  весьма  существенном остался  прежним. И как существо социальное, он познаёт себя с помощью другого. Таким образом, учась, мы познаём не только такие предметы как философию, историю, культурологию и т.д., но, и это самое главное, познаём самих себя.
Да, продолжаю утверждать, что знания, за получением коих,  как говорят, приходят молодые люди в университет, идут не от мозга к мозгу, а от сердца к сердцу. И то сердце, которое не болит, тот учитель (преподаватель), который не горит, вряд ли может научить чему-нибудь путному.
Помнится, когда-то давно, когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли, пелась песня, слова коей во многом оказались пророческими.
Говорят, что будет сердце из нейлона,
Говорят, что двести лет стучать ему.
По науке это может и резонно,
А по-нашему, ребята, ни к чему.

Кто-то слабого обидел и хохочет,
Кто-то трусом оказался и скулит.
А нейлоновое сердце не клокочет,
А нейлоновое сердце не болит.

Только то сердце, что «болит» – живое, настоящее, неравнодушное, действенное. Человек – не машина, не автомат,  техника не может и не должна заслонить  человека, и человек не может спрятаться от своих  насущных проблем за монитором компьютера. Потому что жизнь, как  это справедливо замечено, богаче  любого учения о жизни.
Молодой человек  должен слышать стук сердца своего учителя, наставника. Кстати  говоря, слово «преподаватель» несет уже несколько иную нагрузку, нежели слово «учитель», если в этом слове заложен изначальный глубинный смысл, то преподавать, значит давать один «голый» предмет, как он есть. Таким образом, исключается, на  наш взгляд, важнейшая компонента, а именно: личность,  то есть, неважно, какой человек, какова его  личность, важно то, что он говорит. Однако, позвольте напомнить, что понятие личности включает в себя нечто несравнимо более глубокое, чем даже категория знание, и не так важно, что говорит человек, а важно  то, как он это делает.
Заканчивая занятие, перед тем как попрощаться со студентами, я стараюсь сказать что-то ободряющее, что-то такое, что пусть не сейчас, пусть потом, но вспомнится и заставит задуматься.
В душу вглядись глубже, сам собою побудь, писал Абай. Разве мы совершенство?.. разве не мечется в нас самих нечто такое, чему мы не можем дать определение? Разве мы не волнуемся,  когда  входим в аудиторию? Наконец, понимание того, что наши знания и умения  все-таки ограничены разве не вызывает некоторую тревогу? И вот то, что внутри нас, всё это так или иначе выносится на поверхность. Поэтому я не устаю говорить своим студентам: да, возможно, я и учу  вас, но ровно в той степени, в какой сам учусь у вас. Или  мы уже настолько закоснели, что неспособны  учиться? Тогда что нам здесь, в студенческой аудитории делать? Недаром говорят: век живи – век учись. А раз так, то как можно уйти, не попрощавшись, не поблагодарив за то, что судьба дала нам такой редкий шанс – появиться на свет и трудиться в этом прекрасном, солнечном  мире.


5. В поиске клада

В годы теперь уже  такой далёкой туманной юности, когда будущее рисовалось весьма неясно, но манило определённо к новым подвигам и свершениям, желание походить на мастера педагогического труда было столь велико, что неизменно побеждало все другие желания.  Чтение методической  литературы было в тот период жизни моим любимым чтением. Пробираясь сквозь бесчисленные лабиринты хитросплетений педагогической мысли, я на каждом шагу натыкался на непреодолимые преграды и, признаюсь, набил немало шишек на своём большом невинном лбу. Я внимательно разглядывал всё, что встречалось у меня на пути, а так как всё  казалось новым, то моё внимание привлекало всё, но никак не могло сосредоточиться на  главном. Увы, как тут было не заблудиться в дремучем лесу методических и воспитательских приёмов. И всё же, несмотря на все перипетии  подчас жестокой реальности, однажды моё сердце пронзила жгучая мысль,  вдруг я понял то, что другие люди понимали всегда: как же мне всё-таки повезло родиться и жить в этом безумном и яростном мире. В сочинениях  мастеров педагогического труда мне, как представляется, удалось уловить нечто невыразимое, а именно: ни один  методический приём не  будет работать, если у учителя, воспитателя нет любви  к ребёнку, школьнику, студенту, человеку. Как справедливо заметил поэт «…без души и помыслов высоких / Живых путей от сердца к сердцу нет» [1].
Люди ходят смотреть на горы и долины, а себя не замечают, писал святой  Августин. Это говорит о том, что человек часто не знает самого себя. Образование и учение как раз и призвано человеку открывать самого себя. Постепенно, очень медленно, многие годы и десятилетия человек идёт к самому себе сквозь сплошные нагромождения  информации, фактов, которые ему необходимо либо переварить, либо убрать с дороги.
Как справедливо замечено авторами многих замечательных педагогических сочинений, тайну  Грааля  следует искать не внутри шифровального ящика, а внутри самого себя. 
Чабан  притчи Паоло Коэльо «Алхимик» в поисках чудесного  сокровища отправляется в полное опасностей путешествие по Египту, и в конце пути обнаруживает, что сокровище спрятано во дворе его дома. Притча Коэльо просто повторяет классический сюжет буддистской истории, в которой Будда отправляется на поиски бесценной драгоценности лишь для того, чтобы понять, что еще в самом начале пути эта драгоценная вещь была зашита в подкладку его накидки. Иными словами, и сокровище, и драгоценность, и Грааль – все эти ценности заключены внутри нас. Эта  универсальная истина повторяется во всех культурах.  Так и нам необходимо много и неустанно, по сути, всю жизнь работать, чтобы, если повезёт, открыть в себе клад. Увы, не всё даётся учением, кое-что, опять же невыразимое, идёт от паскалевского «сердца»:
Пергаменты не утоляют жажды,
Ключ мудрости не на страницах книг.
Кто к тайнам жизни рвётся мыслью каждой,
В своей душе находит их родник. [1]

Из сказанного следует, что великий художник  жизни Гёте был  прав, когда говорил: «All dein Streben sei s in Liebe, / All dein Leben sei di e Tat» («Пусть все  стремления твои будут проникнуты  любовью, / Пусть вся твоя жизнь будет действием») [2]. Иначе говоря, без любви  к воспитаннику нечего и говорить о какой бы то ни было методике преподавания того или иного предмета. Таким образом, в очередной раз подчёркивается мысль о том, что в работе учителя, преподавателя, воспитателя, как и в любой другой творческой работе, нет и не может быть никакой системы, как нет системы воспитания Абая или системы Ибрая Алтынсарина,  хотя и Абай, и Ибрай Алтынсарин  положили на алтарь воспитания  подрастающего поколения  немало энергии, времени и сил.

Вместо заключения

Высокая идея, воспитание в духе патриотизма, любви к своему дому, своему селу, своему городу, к своей родине, вообще говоря, необходимы, если мы хотим иметь в будущем нормальные, здоровые поколения. Нам должна быть чужда технологическая мифология, стремление всё и вся машинизировать. Как это справедливо замечено, человек и человечество это не машина, не техническая система. Не человечество технично, а техника человечна. Она воплощает в себе то, что извлечено человечеством из природы, то, что утверждает в мире его собственные мощь и разум.
Если преподаватель решает задачу способа и метода преподавания, выделяет главные моменты темы, направляет внимание, обращаясь к узловым проблемам предмета, то студент, как активная, самостоятельная, действующая,  творческая личность, в это же время решает для себя ничуть не менее важную задачу, например, по социализации,  определению своего места в мире и т.д.
Общественные, гуманитарные науки, на наш  взгляд, призваны способствовать формированию у молодых людей системы взглядов на мир, по крайней мере, хотелось бы надеяться, что студент, посещающий занятия, знает, чего хочет. Когда знаешь, чего хочешь, тогда только и выходишь на прямую, как стрела, дорогу к намеченной цели. Если же, как это порой, бывает, не знает, если молодой человек поступил на ту или иную специальность только потому, что на другую не хватило баллов, то его корабль будет скорее напоминать судно без  руля и ветрил, и каков же будет пункт его назначения?..
Подчёркиваю, как представляется, это очень важно, чтобы студент знал, чего хочет – в данный момент и  в перспективе, потому что тогда он будет решать в какую сторону ему двигаться. Если, например, передо мной студенты факультета физической культуры, то необходимо учитывать, что многие из этих молодых людей учатся здесь отнюдь не случайно. Вполне вероятно, что свой выбор они сделали давно, еще учась в школе, многие из них являются постоянными участниками республиканских, региональных и международных соревнований, имеют завоёванные в упорной борьбе награды.
Каждый  преподаватель вуза, вольно или невольно является воспитателем, всем известно, что процесс воспитания – сложный, долгий и трудный. И здесь, немало, на наш взгляд, зависит от  нашей общей и личной культуры, ибо по справедливому замечанию мыслителя, нельзя  притвориться  культурным. Внешний вид, речь, манера поведения, жесты  часто убедительнее всего, поэтому важно не только то, что говорит преподаватель, но и то, как он это делает – никто  ведь не станет отрицать, что слово тоже есть дело. Иначе говоря, решающими в преподавании и воспитании оказываются  не слова, а дела.
С другой стороны, качество образования, как представляется, зависит не только от высокой научно-теоретической и профессиональной подготовки  преподавателей, но и от состава студенческой аудитории. И если учёба – труд, а это,  несомненно, труд, то все мы, и преподаватели, и студенты, по сути,  решаем одну задачу,  делаем одно общее дело.
Успех  обучения зависит не только от способностей  и творческих возможностей студентов, но и от многих  конкретных научно-методических приёмов, от уровня  материальной обеспеченности, от уровня школьной подготовки, психологического климата в социуме, личной установки каждого студента и т.д. Обучение, очевидно, дело дорогое, но если учесть, что наш труд не пропадёт, что перед нами будущее не только наше, но и многих последующих поколений, то дело того стоит.
Платное образование ставит  сложнейший процесс  на поток, вряд ли разумно превращать академии, институты и университеты в продолжение  обычной школы. Плата за обучение ложится тяжким бременем на семейный бюджет, но это еще не всё, иногда молодой человек рассуждает примерно так: за учёбу заплачена высокая реальная цена, следовательно, самое главное только посещение занятий. Каков же будет через четыре года уровень подготовки такого, с позволения сказать, специалиста? Как указывал  наш выдающийся  соотечественник О.О. Сулейменов,  в учёбе, как и в труде, как и в жизни нельзя быть скромным, ибо ведь скромность характеризуется  как ограниченность. Великие люди обладали до самоотречения нескромностью в работе [3].
Итак, мерилом успешности обучения является не только высокая техническая оснащённость кабинетов, но и высокий уровень культуры профессорско-преподавательского состава, микроклимат педагогического и студенческого коллективов, если таковой  имеется.
На вопрос о том, как вы себе представляете  будущее своё и человечества, многие студенты высказывают интересные мысли, но отнюдь не радужные. Одни, например, предполагают, что может разразиться война, другие  отмечают, что в будущем   люди почти перестанут двигаться, потому что  за них всё будут делать машины,  и люди сами будут напоминать роботов, третьи указывают, что лень овладеет человечеством – всё это очень тревожные симптомы. Четвёртые, правда, утешают тем, что развившиеся наука и техника значительно увеличат продолжительность жизни,  и люди будут совершать полёты на другие планеты и т.д. Многие  отмечают, что  в будущем  жить человеку станет сложнее, что люди и сегодня злы, а будут еще злее. Это говорит о том, что перед нами в аудиториях сидят  внимательные, пытливые,  способные,  умные, талантливые молодые люди, и хотя они, вероятнее всего, видят мир не так, как видим мы, но во многом с ними нельзя не согласиться.
Я предложил бы продолжить работу по гуманизации образования, по расширению и углублению преподавания дисциплин гуманитарного цикла. Просвещение рассудка, замечал Гегель, делает человека умнее, но не делает его лучше. Борьба за умы и, в частности, за умы молодых людей, происходила всегда, полем битвы по-прежнему является сердце человека, и от того, каким он вырастет,  зависит будущее не только  нашей страны, но и  будущее человечества. Однако,  игра стоит свеч, жизнь стоит того, чтобы жить, любовь стоит того, чтобы ждать, а цель стоит того, чтобы  её достичь.
Этот мир – для молодых, и строить его – молодым. Это им, крутым и бессонным, миру будущее дарить, восклицал поэт, но прежде чем дарить, необходимо иметь, а всякое богатство, и  материальное, и духовное достигается   ценой длительного и  упорного труда. Труд  это тот же бой, но как говорили древние, per aspera ad astra – через тернии к звёздам.

Литература
1. Гёте И.-В. Страдания юного Вертера:  Роман. Фауст: Трагедия. М.: Эксмо, 2006. – 640 с. сс. 141, 142.
2. Пискунов А.И. Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. М.: Просвещение, 1981. – 528 с. с. 526.
3. Сулейменов О.О. Эссе, публицистика. Стихи, поэмы. Аз и Я. – Алма-Ата: Жалын, 1990. – 592 с. с. 589.
4. Философия: Учебник / Под ред. В. Д. Губина, Т. Ю. Сидориной.  М.: Гардарики, 2003. – 828 с. с. 379.

Вестник Семипалатинского государственного педагогического института, 2011, № 3 (23), с. 177-183.