Глава 565. Красавин. Amadeus

Юрий Вильевич Красавин
AMADEUS
Симфонический оркестр Ульяновской филармонии
Андрей Борейко (дирижер)

alexshmurak: Юрий, как относитесь к музыке Ханина?

precipitato: Плохо отношусь, совсем она мне не нравится, и сам этот напыщенный персонаж ничего, кроме раздражения не вызывает.

alexshmurak: И еще — к музыке Сергея Курехина? Почему-то ощущение от Вашей музыки в первую очередь связывается у меня с постшнитковскими явлениями — Екимовский, Ханин, Курехин...

precipitato: Это естественно, все перечисленные Вами авторы — мои ровесники (плюс-минус), некоторое сходство неизбежно. С Екимовским я дружу, Курехина хорошо знал — он был очень яркой фигурой, но вряд ли композитором.

alexshmurak: А как бы Вы охарактеризовали это самое поколение? Кто был лидером, какие были ценности?

precipitato: Трудно сказать, явно выраженного лидера не было, как нет его и у следующего поколения. Была вполне дружеская компания московско-питерская: Десятников, Копытько, Екимовский, Вустин и я. Ценности — послевоенный авангард: Мессиан, Лютославский; из советских, тех, кто постарше — некоторые вещи Щедрина, Шнитке, Сильвестрова…

alexshmurak: А нынешнее состояние этого поколения? Что вас — не только Вас лично — интересует (культурологически, эстетически)? Как вы определяете свою нишу в нынешнем контексте?

precipitato: Я его определяю, как плачевное — например, моя деятельность сегодня — это в основном кино, нынешний нойзовый мейнстрим я воспринимаю с некоторым трудом, как и Лахенманна, которому мы им обязаны. Крупные сегодняшние авторы, которых Вы выкладываете — Фуррер, Ланг, Андриссен — не кажутся мне масштабными в сравнении с классиками авангарда. Невероятный стилистический разброс и дикое количество сегодняшних авторов производят пугающее впечатление. Словом — ничего хорошего. Я говорю, естественно, только о своих ощущениях.

naumow2a: Юрий, Вы знаете, мне очень понравилось, честное слово! Если я правильно поняла — Вы описали характер Моцарта — гениального шалопая, Петрушку, у которого из того самого сора растет что-то божественное, из звуков улицы, каких-то строительных стуков — из всего этого хаоса его беспутной жизни появляются все его гениальные мелодии — как бы сами собой. По-моему, просто великолепно! Такая короткая, но очень насыщенная и яркая зарисовка.

Maxilena: А я увидела, как летом, в солнечный денек, после недавнего дождика, Моцарт идет из трактира по извилистой улочке, перепрыгивает через лужи, пританцовывает, насвистывает и гонит палкой камушек — беспечный и слегка навеселе. Здорово! Спасибо!

karapyzik: У Чайковского — «Моцартиана», у Красавина — «AMADEUS», а у меня одни долги и язва.