Футболист Александр Чивадзе

Когда я слышу или читаю мнения спортивных комментаторов и болельщиков о том, что наш российский футбол зажимают на мировой арене, что он очень сильный и может конкурировать с сильнейшими командами мира, меня смех разбирает.  Какой российский футбол, где он? Его под микроскопом не видно.  Иначе не разрешали бы клубам высшей лиги иметь в составе 8 легионеров из 11 футболистов.  И где эти самые победы, когда нас допускали играть? Разве можно считать успехом выход в четвертьфинал нашей сборной на домашнем чемпионате мира?  Правда, руководство футбола и страны сочло это за успех, всем футболистам присвоили звания заслуженных мастеров спорта, что вызвали возмущение у остальных спортсменов России.

Был советский футбол, который высоко котировался. Были две победы на Олимпиадах, выигрыш первого Кубка Европы (сейчас называется чемпионатом Европы), четвертое место на мировом первенстве, яркие победы сборной над сильнейшими сборными. Были, наконец, выигранные кубки среди клубных команд, причем в наших играли только местные футболисты.  Я хочу вспомнить об одной команде, выигравшей престижный европейский трофей, которая сейчас, увы, где-то в числе аутсайдеров европейского футбола – команде «Динамо» (Тбилиси).  Вначале о двух звездах этой команды, а потом о самой победе. Об одном я уже написал – о нападающем Давиде Кипиани. Сегодня речь пойдет о защитнике и капитане той команды, который поднял над головой европейский Кубок.

Александр Габриэлович Чивадзе – советский профессиональный экс-футболист, игравший на позиции защитника. В период всей своей карьеры играл в составе «Динамо» (Тбилиси») где за 13 лет провел 324 матча и забил 44 гола. В период с 1980 по 1987-й выступал за сборную Советского Союза, он провел 46 поединков и стал автором трех голов. Александр Чивадзе является мастером спорта международного класса (звание получено в 1980-м) и заслуженным мастером спорта СССР (1981). Также А. Чивадзе является одним из двух грузинских футболистов, становившимися капитанами советской сборной. Первым был Муртаз Хурцилава (выступал за «Динамо» (Тбилиси) и «Торпедо»(Кутаиси).

Футболист известен своим уникальным стилем игры и нестандартным способом выполнения штрафных ударов. Известно, что Александр начинал свою карьеру в качестве опорника, однако позже был отодвинут до защиты. Александр невероятно владел техникой подката и отлично играл на втором этаже. Множество голов в его карьере забиты именно головой.

Биография
Александр Чивадзе появился на свет восьмого апреля 1955 года в городе Клухори (ныне Республика Карачевск), а тогда - Ставропольский край, Союз Советских Социалистических Республик. Отец Александра работал на хлебопекарном заводе, женился на молодой девушке Норе. Когда мальчику было всего полтора года, семья переехала в Тбилиси, откуда родом его отец. Саша рос и воспитывался в районе Нахаловка. Здесь он с утра до ночи играл в футбол с местными ребятами. В восьмилетнем возрасте Александр начал ходить на футбольную секцию тбилисского «Динамо».

Профессиональная карьера в составе «Динамо» (Тбилиси)
В восемнадцатилетнем возрасте начал выступать за дублерскую команду, а с 1974-го – в основе. Изначально Александр Чивадзе использовался в составе в качестве опорного полузащитника. В 1978 году Нодар Парсаданович Ахалкаци (главный наставник динамовцев) решил задействовать Чивадзе на позиции центрбека. В итоге молодой футболист великолепно справился со своими задачами, с тех пор остался играть в этом амплуа. Вся футбольная общественность Советского Союза признала правильность решения наставника «бело-синих». Отыгрывая в защитной линии, Александр Чивадзе подключался и к атакам, ведь навыки и задачи полузащитника оставались в его памяти. Нередко игрок становился автором забитых мячей и голевых передач. Чивадзе отличился также сильным и точным ударом, благодаря которому его сделали штатным пенальтистом в составе. При своем разбеге он всегда следил за движением и реакцией голкипера, и когда приближался к мячу, чтобы пробить – делал незначительную паузу, благодаря которой понимал, в какую сторону упадет вратарь, и в какую он пробьет. В 1980 году Александр был назначен капитаном команды «Динамо» (Тбилиси) и оставался им до конца своей карьеры футболиста.

Международные выступления
В составе сборной СССР Александр Чивадзе провел 46 матчей и записал в свою статистику три гола. Первый поединок состоялся 6 марта 1980 года (против Болгарии). В 1982-м году грузинский центрбек принимал участие на чемпионате мира в Испании. В 1986-м поехал на чемпионат мира в Мексику, где не сыграл ни одного матча. Дело в том, что у Александра Чивадзе была незначительная травма, которую не успели долечить специалисты. При этом защитник был включен в заявку сборной с той надеждой, что грузинский футболист все-таки сможет выйти на поле. Достаточное количество времени А. Чивадзе выводил сборную СССР с капитанской повязкой на руке.

Завершение карьеры
Последний матч в карьере грузинского футболиста состоялся в 1987 году в рамках Кубка УЕФА против Sportverein Werder Bremen из ФРГ. Причиной завершения карьеры стали многочисленные мелкие травмы, из-за которых продолжать было крайне сложно. Немаловажным фактором был и груз ответственности, с которым Александр Чивадзе не мог справиться в свои последние спортивные годы.

Достижения футболиста на клубном и международном уровне
За свою карьеру А. Чивадзе стал обладателем многих титулов и трофеев. На протяжении тринадцати лет он оставался верен клубу «Динамо» (Тбилиси), с которым стал чемпионом СССР в 1978 годк, 2-кратным обладателем Кубка СССР (1976 и 1979), обладателем Кубка обладателей Кубков UEFA в 1981-м. Также центрбек Александр Чивадзе восемь раз входил в список 33-х лучших футболистов Советского Союза, а в 1980-м признан лучшим футболистом в стране. В составе сборной СССР становился бронзовым призером на Олимпиаде 1980 года.

Карьера тренера
С 1993 по 1996-й и с 2001 по 2003-й являлся тренером сборной Грузии по футболу. С 2012 и по настоящее время Александр Чивадзе руководит молодежной сборной Грузии.  Именно в то время, когда он приехал в Минск с молодежной сборной, у него было взято большое интервью, с которым я хочу познакомиться своих читателей.


Пожалуй, такого краткого резюме для начала достаточно: к чему перечислять достижения защитника тбилисского “Динамо” и сборной СССР в формате досье, если в интернете вы в один момент получите эту информацию? Лучше привести теплые слова Юрия Пудышева: “Сашок — суперигрок! И добрейшей души человек, справедливый на поле и в жизни”.
Так и есть — пусть двухчасовое дежурство в холле гостиницы “Юбилейная” утром пятницы для меня обернулось “баранкой”. Чивадзе продолжал знакомство с недавно принятой им командой, посему не нашел времени для общения с журналистом. Однако предложил перенести встречу на поздний вечер и слово сдержал. А уж держать его пришлось так долго, что Александр Гаврилович даже удивился: “Вай мэ! Не много ли будет?”

Его богатство

— Стены “Юбилейной” наверняка знакомы вам давно: не здесь ли при Союзе останавливалось тбилисское “Динамо”?
— А вот и нет. Постоянно жили в другой гостинице, напротив стадиона “Динамо”. А в “Юбилейной” селился, когда динамовские ветераны приезжали в Минск — то есть совсем недавно.

— И какие впечатления остались от тех празднований?
— Да там же все мои друзья! Жаль только, не все были с нами. Рано ушли ребята из жизни: Прокопенко, Янушевский, Курненин, Василевский… Это большая трагедия.

— Теперь с приятелями по минскому “Динамо” хоть на минутку пересеклись?
— Да. Белова встретил, Сережу Боровского. Это мои сверстники, я с ними дружу и всегда очень рад видеть.

— Юрий Пудышев говорил: когда встречаюсь с Чивадзе, хочется петь “Расцветай под солнцем, Грузия моя!” А вам?
— Ха! “Песняров” Владимира Мулявина! Это великая группа — при Союзе их все знали наизусть.

— Может, напоете что-нибудь по-белорусски?
— Ой нет! Трудно… А про Юру скажу обязательно. Великолепный игрок и чудный парень! Помню, взял его Бесков в сборную СССР, когда мы тренировались в Новогорске. Зимой едем в манеж ЦСКА — и вдруг он останавливает автобус и говорит: “Константин Иванович, большое спасибо, что меня вызвали — я вам очень благодарен. Но чувствую, что не готов для сборной. Поэтому, извините, я ее покину”. И вышел из автобуса! Такой вот он, Пудышев… Я его очень уважаю. Это же надо — выйти на официальный матч в Беларуси в 56 лет!

— А в чемпионате СССР между Минском и Тбилиси были хорошие отношения?
— Конечно. Мы очень дружили с минчанами. И теперь я имею отличный шанс через вашу газету поздравить с 70-летием Малофеева. От всей души вам, Эдуард Васильевич, долголетия и здоровья! Кстати, и то, что мы недолюбливали Москву и Киев, сказки. С чего бы? Играть там всегда было в удовольствие. Я объездил весь мир, знаю чуть ли не каждый национальный чемпионат — и советский, по моему мнению, входил в тройку лучших в мире. Да и посмотри, что теперь происходит. “Барселона” и “Реал” в Испании отрываются от остальных на тридцать-сорок очков. Практически та же картина в Англии, где далеко впереди два “Манчестера”. А в наше время разве такие разрывы бывали? До последнего тура не знали, кто станет чемпионом!

— Что вам особо помнится из матчей с минским “Динамо”?
— В душу больше всего запали аншлаги. По посещаемости Тбилиси был на третьем месте в Европе. Рядовые матчи собирали в среднем по 50 тысяч. А когда приезжали минские динамовцы — практически всегда приходил полный стадион: от 70 тысяч и выше!

— Почему?
— Так ведь у вас какие футболисты были! Это я, допустим, больше старший возраст знал. А потом еще и молодежь пошла — Алейников, Зыгмантович, Кондратьев, Гоцманов тоже оставили серьезный след в советском футболе. Самобытная команда, играть с которой — одно удовольствие.

— Пудышев говорил, что в 1982 году проигранный вам выездной матч 3 апреля — кстати, в день его рождения — запомнился неординарным ходом Малофеева. На завтрак подали кефир, а главный тренер скомандовал: кефир убрать — вина всем! По словам Юрия Алексеевича, потом минское “Динамо” и “поперло”. А у вас в Тбилиси случались подобные нетрадиционные моменты?
— Вот не поверишь — нет!

— В вашу бытность игроком проблема с алкоголем сгубила кого-то из грузинских футболистов?
— Тоже нет. У нас всегда было море вина и водки, а пьяного человека на улицах Тбилиси не увидишь…

— Реваз Челебадзе вспоминал, что эта тема удивила его даже в сборной СССР. Мол, не мог понять, как из раздевалки после игры некоторые выходили навеселе — пока Сашка Чивадзе не показал, где ребята прячут бутылку… Приврал или нет?
— Ха! Ох уж этот Реваз — знатный рассказчик! Ну, наверное, что-то было… Но, скорее, из-за некоего гусарства. Вот скажи, куда нам спешить? Там же собирались великие игроки — всегда было время посидеть после матча...

— А вы сильно режимили?
— Очень. Другое дело, что есть победы, которые надо отметить всей командой. Но мы прекрасно знали, когда можно расслабиться, а когда нет. Вот случался большой перерыв или был сыгран важный матч, так почему потом немножко не развеяться? Без этого тоже нельзя. От стола, где ты всех знаешь и от души говоришь тост, положительный заряд и на поле переходит. И ты уже ответственен за свои слова. Такие застолья укрепляют мужской дух коллектива. Знаю, и в Англии, и в Германии чуть ли не после каждой игры идут в пабы — попить пивка всей командой. Разве это проблема, если все делать с умом? Совсем наоборот…

— Кажется, не зря тот же Челебадзе говорил, что из футболистов самый знатный тамада — Чивадзе. Может, произнесете любимый тост?
— Нет. Во-первых, у нас их очень много — и хороших. Во-вторых, тост зависит от ситуации. Вот что я теперь скажу, если мы с тобой в холле гостиницы сидим?

— Сильно ли молодое поколение грузинских футболистов отличается от вашего по уровню профессионализма?
— Я тебе так отвечу: нам поступало много предложений с Запада. Но мы даже не могли о них мечтать — это была закрытая тема. А сколько великих футболистов в чемпионате СССР играло: в Минске, Киеве, “Спартаке”! Если брать по современным меркам, нам не хватало рекламы, которую тоже нельзя было делать… Одно, что осталось нашему поколению, — радость, передающаяся от уважения и любви народа. Это и есть мое богатство. Куда бы ни поехал — в Минск, Киев, Москву, — везде узнают! Не говоря уже о Грузии.

Школа Нахаловки

— Но родились-то вы в Карачаевске, который тогда назывался Клухори...
— В то время это был регион Кутаисской губернии. Просто мой дядя — старший брат отца — когда возвратился из армии, стал там директором хлебопекарни. И послал письмо отцу. Тот тоже поехал работать в Клухори, познакомился там с мамой — она у меня была из горных грузин.

— То есть ваш отец из Тбилиси?
— Да. И меня родители увезли туда маленьким — в полтора года.

— Интернет дает два варианта отчества Александра Чивадзе. Как все-таки звали вашего отца?
— Габриэль.

— Выходит, ваше настоящее отчество Габриэлевич?
— Да. Гаврилович — это будет по-русски. Просто в Союзе, видимо, такое отчество не подходило под “стандарты”…

— А кем был ваш отец по профессии?
— Парикмахером.

— И как же вы стали футболистом?
— Я вырос в знаменитом тбилисском районе Нахаловка, откуда 70 процентов футболистов попадало в “Динамо”. С детства там играли, во дворе и в школе: конкуренция была сумасшедшая!

Сменщик Хинчагашвили

— Насколько знаю, вы начинали опорным хавбеком, а потом стали центральным защитником...
— Можно сказать, случайно переквалифицировался. В декабре 77-го года в 1/8 финала Кубка УЕФА соперничали с “Грассхоппером”. В Тбилиси победили 1:0, да и на выезде в Цюрихе я еще был полузащитником. Так вот: уступаем там 0:2, остается где-то минут пятнадцать до финального свистка. Выхожу один на один, обыгрываю вратаря, уже должен забить — и меня откровенно “косят” сзади! Чистейший пенальти, что там?! А судья был из Франции — Китабджан... И он ничего не назначил. А у нас центральным защитником играл Шота Хинчагашвили. Подошел к судье, начал что-то ему объяснять — а Китабджан в ответ: давай, мол, иди и продолжай игру! Вот Шота и плюнул в него…
Дали ему пять матчей дисквалификации. А на следующий год мы снова вышли в Кубок УЕФА, и Нодар Ахалкаци долго искал замену Хинчагашвили: начиная с подготовительного периода — и по всей Грузии! Но никто не справлялся. А потом тренер решил, да и Кипиани с Мачаидзе тоже его попросили: давайте Сашу сзади поставим… Один матч сыграл я в чемпионате Союза — и потом сразу дома против “Наполи”, когда мы победили 2:0. Вот так с 78-го года и пошло...

— Вы вспомнили о дисквалификации Хинчагашвили. А слышали о недавнем скандале в Германии, когда Кобиашвили ударил арбитра Вольфганга Штарка?
— Да.

— Может, вашим игрокам вредит излишняя эмоциональность?
— У Кобиашвили была нестандартная ситуация: переходный матч, народ выбежал на поле... Опять же не одного Левана по следам игры “Герты” с “Фортуной” дисквалифицировали. Но в любом случае виноват там футболист или нет — не припомню, чтобы в наше время мы били судей. Хотя вот всплывет, как сейчас, стопроцентный пенальти в Цюрихе — и внутри что-то зудит...

— Не задумывались, отчего так много трагических судеб у грузинских игроков и их родственников? Сын Месхи умер от наркотиков, Деметрадзе посадили в тюрьму, брата Каладзе похитили, легендарные Кипиани и Дараселия погибли в автокатастрофах. Что за злой рок?
— Даже не знаю. К сожалению, действительно много наших знаменитых футболистов погибло в автокатастрофах. Вспомнить того же Шота Яманидзе… А Виталику Дараселия 25 лет было — и такая участь! И я ничем не могу это объяснить…

Ошибочный триумвират

— Сергей Боровский говорил, что когда играл с Чивадзе — вы задним, а он передним центральным защитником, — то вы фактически начинали осваивать линейное построение: делили зоны, менялись местами...
— Позволь мне сразу сказать о другом: столь порядочного человека на поле и вне его, как Боровский, встретишь крайне редко. А по тактике в принципе могу подтвердить слова Сергея — мы очень легко понимали друг друга.

— Вместе с Боровским вы участвовали в чемпионате мира-82. Кстати, Сергей Владимирович не без доли юмора вспомнил, что в поединке с Шотландией вы могли закончить с футболом. Или все было серьезно?
— Серьезно! Уступили бразильцам, обыграли новозеландцев — и проводили последний матч в группе. С шотландцами для выхода во второй этап нам хватало ничьей. И вот ведь никогда в жизни не было такого, а тут перед игрой врач дал какую-то микстуру. Или сироп...

— Не допинг ли?
— Нет-нет. Это, по-моему, как на войне фронтовые сто граммов “за Родину, за Сталина” — вот и здесь нечто подобное. И я стал какой-то не такой — чуть голову поднял. Выхожу на поле, а с ориентацией дело обстоит неважно. И вот в начале матча летит простой мяч — в иной ситуации сто раз из ста спокойно бы принял! А здесь настройки оказались маленько нарушены — вот и поскользнулся. Шотландец Джордан мяч подхватил, вышел один на один с Дасаевым — и забил...
Счет 0:1, перерыв. Захожу в раздевалку, а там мертвая тишина! Бесков, Лобановский, Ахалкаци — все молчат! А я ведь очень редко так ошибался. Ну что они мне сделают — “пихать” начнут, что ли? И тогда я как капитан команды вышел и сказал: “Ребята, ну, случилась вот такая... И я всех прошу, чтобы за эти сорок пять минут каждый сыграл матч своей жизни! А если мы не выйдем в следующий круг и результата не будет — я, наверное, закончу играть в футбол!” И вдруг все бросились меня успокаивать: Бесков, Лобановский, Ахалкаци, ребята! Мол, Сашенька, ты чего?! Да выйдем мы сейчас и все сделаем!
Огромное спасибо партнерам, что поддержали. Я тогда сказал Бессонову, который играл опорным: Володя, может, часто придется меня страховать — вперед пойду... Короче, сам я сквитал этот гол, а Рамаз Шенгелия забил второй. Потом Саунесс счет сравнял, но ничья нас устроила.

— Любопытно, а триумвират Бесков — Лобановский — Ахалкаци во главе сборной крутил интересное “кино”?
— Это было огромной ошибкой. Знаешь, что получилось? После Олимпиады-80, когда мы, к сожалению, в полуфинале проиграли сборной ГДР и стали только бронзовыми призерами, Константин Иванович Бесков был колоссальной персоной. А после Игр нам предстоял отбор на чемпионат мира. И руководство Спорткомитета предложило Бескову следующее: раз в команде, помимо московских спартаковцев, очень много динамовцев Киева и Тбилиси, то мы вас снимать не будем, но Ахалкаци и Лобановский станут старшими тренерами. И что Константин Иванович мог сказать? Дал согласие...
Я был в очень близких отношениях с Бесковым, и как-то он признался мне: мол, не хотел ни Лобановского, ни Ахалкаци в помощники. Да и мы хотели, чтобы он руководил один. Не разрешили...

— И что случилось потом?
— Вот представь, готовимся мы в Испании к матчам в режиме двухразовых тренировок. Утреннюю проводит Лобановский — Бесков ничего не говорит или вообще не выходит! Вечером занятие проводит Бесков — Лобановский ничего не говорит! А Ахалкаци там ни во что даже не вмешивался...

— О Нодаре Парсадановиче мы еще вспомним. А вывод по тому чемпионату мира, похоже, напрашивается: футболистам нужно единоначалие...
— Обязательно! Бесков и Лобановский — великие тренеры. Оба по-своему понимали футбол — и оба были правы! Но есть метод Бескова, а есть — Лобановского. Киевляне знают свою манеру, спартаковцы — свою: вот и получилась непонятная солянка... А ведь в той сборной выступали классные игроки. И из-за этой ошибки во многом не смогли добиться успеха, к которому были готовы.

— Что было дальше?
— После испанского чемпионата главным тренером назначили Лобановского. И тогда мы почти вышли на Евро-84 во Франции. Играли последний матч в Португалии — и там рефери придумал пенальти: Серега Боровский сыграл за метр до штрафной, а судья просто “занес” в нее нарушение! Не очень-то любили арбитры Советский Союз... А ведь в Москве в том отборе обыграли эту Португалию 5:0! А уж известную историю про то, как она тогда побеждала в гостях Польшу, вообще не хочу рассказывать!

Мексиканский крест

— На чемпионате мира в Мексике вы не сыграли из-за травмы.
— Вот что там получилось? Зимой 1986 года начали подготовку — на Канарские острова нас повез уже Малофеев. И вот приезжаю в Тбилиси после сборной в январе — и на ровном месте получаю серьезнейшую травму в конце первой же тренировки! Это самое обидное в моей карьере — через две недели уже опять должны были лететь на сборы...
А на товарищеские матчи в Мексику в феврале я поехал. Но просто был там с ребятами — индивидуально бегал...
Весной снова стал играть при Эдуарде Васильевиче. Но прошло немного времени — и Малофеева сняли, а поставили Лобановского. И уже в Мексике за четыре дня до матча с Венгрией Валерий Васильевич дает контрольную игру с каким-то слабым клубом. И говорит: давай выходи, чтобы я знал, могу ли рассчитывать на тебя в полной мере. И скорость включай, как в официальной встрече! Выхожу — и буквально на десятой минуте усугубляю травму! Честно говоря, сразу хотел уехать — что мне там делать, если так получилось прямо перед стартом? Но Лобановский не отпустил.
В группе мы победили венгров и канадцев, сыграли вничью с французами — и вышли в четвертьфинал. С момента моей травмы прошло три недели. И вот приезжает к нам легендарный комментатор Котэ Махарадзе. Я тогда уже вылечился и начал готовиться вместе с командой к Бельгии. А Константин Иванович заходит ко мне и говорит: “Сашенька, я сейчас с Лобановским разговаривал — он тебя завтра ставит”. Ну что я? Обрадовался, конечно! А Котэ позвонил в Тбилиси — мол, Чивадзе завтра сыграет...
В общем, настраиваюсь. И вот утром заходит Никита Павлович Симонян: “Саша, мы очень много говорили — целую ночь сидели. Понимаешь, сейчас все-таки не группа, а четвертьфинал. Может, ты в запасик сядешь?” Что за вопросы? Конечно, сел!
А драматичную игру с Бельгией все знают — что ее вспоминать? Разве что судейство Фредрикссона...

— Для вас было неожиданностью, что сборную СССР в Мексику вывел Малофеев, а повез ее туда Лобановский?
— Да. Просто динамовцы Киева тогда второй раз взяли Кубок кубков, обыграв в финале мадридский “Атлетико” со счетом 3:0. Вот они приехали на сборы и пошли к руководству все решать…

— Методы Малофеева сильно отличались от других?
— Не без этого. К примеру, приезжаем на сборы в 85-м году — и у нас трехразовые тренировки! Видно, Васильич тогда соскучился по большому делу, а мы же каждую неделю играли — чемпионат СССР никто не отменял... Ну, подошли к нему с Блохиным, и говорим: может, не надо трехразовые? Мы же профессионалы — и так все нормально сделаем... Короче, на отборочный матч в Данию мы с Олегом не поехали, когда наша сборная уступила 2:4. А потом вернулись в состав — и в оставшихся играх отбора взяли максимум очков под началом Малофеева. Эдуард Васильевич был очень своеобразным тренером. Но я знаю одно: он фанатично влюблен в футбол, и этого у него никогда не отнять!

Отказ Рехагелю

— Вы вспомнили про выигрыши Кубка обладателей кубков киевским “Динамо”. А если взять матч вашей жизни, это будет финал того же турнира в 1981 году в Дюссельдорфе, когда тбилисское “Динамо” одолело немецкий “Карл Цейсс”?
— Конечно! Финал есть финал, тем более мы уступали, но все же победили 2:1! Можно сказать, шли к этому успеху с 76-го года, когда “Динамо” возглавил Ахалкаци. В команде тогда были вратарь Давид Гогия, Пируз Канцеладзе, Шота Хинчагашвили, Нодар Хизанишвили, Володя Гуцаев, Давид Кипиани, братья Мачаидзе… И тут пошло наше поколение: Дараселия, Чивадзе, Челебадзе, Костава, Сулаквелидзе, Шенгелия, Чилая... Вот с бронзы 76-го года тот этап и стартовал. Потом взяли серебро, золото и Кубок СССР, а в 80-м начали выступление в Кубке кубков — и в результате завоевали его. То есть как раз накопился богатый опыт. За те шесть лет мы соперничали с клубами калибра “Интера”, “Наполи”, “Ливерпуля”, “Гамбурга”. И выросли так, что нам было все равно, играть по ветру или против ветра!

— Что для вас значила фигура Ахалкаци?
— Очень многое. Он радикально все поменял в структуре клуба и организации его подготовки. Этот умнейший человек проделал громадную работу, которая пошла “Динамо” только на пользу.

— Нодару Парсадановичу УЕФА посмертно присвоил высшую награду — орден Чести. А вы кавалер Рубинового ордена “За заслуги”. Кто и где его вручал?
— Тогдашний президент организации Леннарт Юханссон. В 2002 году УЕФА представил к орденам пятерых: Лобановского, Франца Беккенбауэра, Ринуса Михелса, меня и еще одного человека, занимавшегося вопросами строительства стадионов. Не помню фамилии — кажется, он из Шотландии. А вручение состоялось в столице Швеции Стокгольме, но я заболел и не смог туда полететь. А через некоторое время Юханссон сам наведался в Тбилиси и таким вот образом передал орден мне. Кстати, он предлагал мне работать в УЕФА. Но я отказался. Хотел и хочу быть с живым футболом...

— У нас только у Малофеева есть Изумрудный орден. Кстати, а что скажете о минском “Динамо” чемпионского образца в целом?
— Только добрые слова! Что еще можно говорить про таких футболистов, как Вергеенко, Курбыко, Боровский, Пудышев, Прокопенко, Гоцманов, Алейников, Зыгмантович, Курненин, Гуринович! Извини, если кого забыл — вся команда была самобытной! Причем в каждой линии. Минское “Динамо” тогда поймало свою игру и отличалось от всех. Основное достоинство как раз и заключалось в том, что ребята ИГРАЛИ! А как держали мяч! Вот как сейчас “Барселона”, так и ваше “Динамо” образца 82-го года — дома и на выезде действовало одинаково, не примеряя роль второго номера.

— На клубном уровне судьбу игрока вы связали только с тбилисским “Динамо”. Тренерскую карьеру тоже начали в Грузии, став первым рулевым национальной сборной времен суверенитета — и до сих пор трудитесь на родной земле. Всему “виной” патриотизм?
— Наверное, так. Я еще мог продолжить карьеру в сборной СССР, но в начале 87-го года практически являлся играющим тренером “Динамо”, а это большая нагрузка. Плюс ко всему мы могли вылететь из высшей лиги — это же немыслимо! А ведь такая угроза реально висела... Да и на международной арене сложилось не так, как хотелось: во второй половине года в Кубке УЕФА обыграли софийский “Локомотив” и румынскую “Викторию” из Бухареста, а вот “Вердер” не одолели. В Германии проиграли 2:1, а дома вели 1:0, но не удержали устраивавший нас счет — немцы его сравняли и пошли дальше. А раз уж закончили путь в еврокубках, сказал: “Все, ребята, и я заканчиваю”. Хотя и в 32 года были варианты: после встреч с бременцами их главный тренер Отто Рехагель предложил мне и Сулаквелидзе перейти в его команду. Но я в тот момент так устал от футбола... Повторюсь, ответственность в играх за “Динамо” была огромной.

Двигайте своих!

— Не могу не обратиться и к грузинскому клубному футболу суверенной поры. На стыке веков “Динамо” потеряло в нем гегемонию. Отчего так произошло?
— “Динамо” есть “Динамо”. В любом случае это флагман нашего футбола. И кто бы ни был президентом клуба, ему надо очень тонко подходить к делу, вдумчиво решать кадровые вопросы — кого брать главным тренером, каких игроков приглашать. Сейчас команда даже не попала в еврокубки! Это трагедия...

— На мой взгляд, зажигательное “Динамо” у вас было в 2004 году, когда оно стало обладателем Кубка чемпионов Содружества — со сверкавшим в составе Виталием Дараселия-младшим. Кстати, где он сейчас?
— Закончил с футболом.

— А почему та команда блеснула — и потерялась?
— Ох, это долгая история, на которую нам не хватит времени. Наверное, у футболистов на первом месте был индивидуальный расчет — все хотели играть в знаменитых зарубежных клубах...

— Кстати, почему вам, легенде “Динамо” и его многолетнему капитану, ни разу не довелось принять команду?
— Однажды мне это предлагали. Я был главным тренером сборной Грузии, когда миллиардер Бадри Патаркацишвили — друг Березовского — в начале 2000-х годов приехал в Грузию и купил “Динамо”. Он хотел дать клубу новый виток славы. Меня позвали на беседу — и министр МВД сказал: “Патаркацишвили хочет, чтобы ты стал главным тренером”. Потом встретился с Бадри, царство ему небесное, — и он предложил мне то же. Я спросил: что ты конкретно хочешь сделать? Он: у меня есть деньги — хочу, чтобы мы снова шумели в Европе. Отвечаю: я амбициозный человек, но с футболистами, которые сейчас есть в “Динамо”, в Европе ты ничего не добьешься — можешь с ними стать чемпионом Грузии. Он сказал: нет, чемпионат меня не интересует — куплю сильных игроков и привезу сюда. Я ему: сильные игроки в чемпионат Грузии не поедут! Разве что те, кому уже за тридцать — и скоро заканчивать пора... Короче, отказался я. И, к сожалению, тогда говорил Бадри правду.

— В прошлом розыгрыше Лиги Европы “Динамо” чуть-чуть не хватило до группы. Дома, при 40 тысячах болельщиков, забили греческому АЕКу на первой минуте и сравняли счет по сумме двух матчей. А потом уступили в дополнительное время...
— Жалко, конечно. Хотя тогда испанец Алекс Гарсия понавозил каких-то средненьких легионеров... Сомнительный был проект.

— До Гарсии с “Динамо” работали голландец Боскамп, хорват Шушак, чех Угрин и немец Цобель. А сборную возглавляли те же Боскамп и Шушак, француз Жиресс, немец Топмеллер, аргентинец Купер! Вы уже отказались от зарубежного вектора?
— Федерация сделала ставку на своих. И вот сейчас 17-летние юноши только в полуфинале чемпионата Европы уступили будущим победителям — голландцам. А тренирует наших ребят Василий Майсурадзе.

— Ясно, что свой лучше поймет своего. Но было ли продуктивным привлечение иностранцев?
— Нет. И никоим образом.

— То есть в Грузии они только зарабатывали деньги?
— Да. И на этом все.

— Значит, вы наверняка считаете, что у нас назначение Георгия Кондратьева вместо немца Бернда Штанге — большой позитив?
— Безусловно! Кондратьев вывел вашу сборную на Олимпиаду. Своих надо двигать — у вас их хватает!

— На Олимпиаду наши парни поедут впервые в футбольной истории Беларуси. Дадите им совет бывалого?
— Пусть не вбивают в голову олимпийский принцип “Главное — участие”: думаю, Беларуси там надо играть со всеми. И я желаю успехов Георгию Петровичу. А потом ждем его в Тбилиси — уже с вашей национальной сборной…

— Порадовались, что команды Грузии и Беларуси попали в одну отборочную группу чемпионата мира?
— В смысле очередной встречи с друзьями — да. А в соревновательном плане обольщаться нечего: Беларусь — сильный соперник. Не говоря уже про Испанию и Францию...

— Грузинская сборная — как, впрочем, и наша — ни разу не выходила на топ-турниры. Вы можете судить о причинах не со стороны: были первым ее тренером, потом работали с главной командой на заре нового века. Чего не хватало в начале 90-х и 2000-х?
— Когда начинали отборочный цикл чемпионата Европы-96, у нас были очень одаренные ребята. Но они играли в Грузии — по-моему, только Цхададзе и Кецбая за границей. И если бы Кинкладзе, Арвеладзе, Джамараули, Немсадзе, Шелия уже тогда имели высокий уровень клубной практики — уверен, мы заняли бы как минимум второе место в группе. В компании с Германией, Болгарией, Уэльсом и Албанией набрали 15 очков и заняли третью позицию. А два поражения я потерпел от Молдовы! Представляешь, какие очки потеряли из-за неопытности? А дай-ка их нам — боролись бы даже за первое место с Германией!

— С недостатком игр на высоком уровне у той обоймы все понятно. А что происходило в команде в начале этого столетия?
— Смена поколений — такие трудные моменты бывают у всех... Зато теперь растет очень хорошая молодежь. Вот прилетел из Хорватии, где наша сборная U-19 выступала в элитном раунде и заняла второе место в группе: нас только на очко опередили хозяева, а обыграли мы Боснию и Герцеговину и Австрию. Из ребят 1992-93 годов рождения уже почти половину рассматриваю на толковую перспективу. Вот и в нынешнем составе национальной сборной у Кецбая закончили играть очень опытные футболисты: Каладзе, Кобиашвили, Иашвили... Наверное, в грядущем цикле Темури начнет омоложение с прицелом на отбор к чемпионату Европы-2016. Теперь, думаю, и его задача — создать команду будущего.

— Но как быть с настоящим? Вас злит не старая еще загадка про футбол: родился в Англии, вырос в Бразилии, умер в Грузии?
— Ха-ха-ха! Она уже неактуальна. Когда страна идет к возрождению, и когда все потихоньку успокоится — все у нас будет. Я верю в ген грузинского футбола. Пока есть Грузия, там каждый год будут одаренные футболисты, играющие на высшем уровне.

— Но пока и чемпионат, и инфраструктура у вас слабоваты?
— В последние два года государство очень помогает футболу. Строит стадионы, хочет поднять инфраструктуру в регионах. И я хотел бы поблагодарить руководство страны за то, что оно сильно захотело все это улучшить.

— А как в Грузии живут люди?
— Свободно. Вот 27 мая был многотысячный митинг в Тбилиси…

— В связи с чем оппозиция устраивает такие акции?
— Как и везде — требует, чтобы выборы прошли без нарушений.

— То есть к Саакашвили в Грузии неоднозначное отношение?
— Так жизнь во всем мире такая! Вот Саркози во Франции проиграл... Это все нормально, если идет демократическим путем. А вот гражданскую войну в Грузии не хочется вспоминать — это самое страшное. У нас маленькая страна. И я желаю, чтобы в ней всегда было спокойствие. И чтобы в Грузию вернулось то, что у нее отняли после 2008 года — Абхазия и Южная Осетия. Мы веками жили вместе! Выиграли мы у “Карл Цейсса” — один гол забил осетин Гуцаев, а второй абхазец Дараселия. И все ликовали! И никто не думал, что может произойти такое...

— Вахтанг Кикабидзе отказался от российского ордена Дружбы в 2008 году: мол, какая дружба, если идет война.
— А что, ему надо было реагировать как-то по-другому?

Блиц на посошок

— Кто в Грузии популярнее: БАТЭ или минское “Динамо”?
— Наверное, уже БАТЭ.

— Лучший белорусский футболист всех времен?
— Для меня это очень трудный вопрос. Может, наведешь на мысль?

— Если судить по опросу, когда-то инициированному УЕФА и проведенному “Прессболом”, тройка лучших белорусских футболистов ХХ века выглядит так: Алейников, Прокопенко, Малофеев.
— С удовольствием соглашусь. Алейникова очень уважаю — и подтверждаю такой выбор. Серега очень солидно играл!

— А кого назовете лучшим грузинским футболистом?
— Ох... У нас было столько великих мастеров! Миша Месхи, Слава Метревели, Муртаз Хурцилава, Давид Кипиани... Одного не выделю.

— Вы любите шумную и веселую жизнь или приверженец домоседства?
— Люблю тишину, но вокруг меня все время крутится веселье — из-за уймы друзей! Вот сейчас в Хорватии и Беларуси чувствовал себя спокойно — это редкий случай. Но даже здесь, пока с тобой сидим, трое уже подходили!

— Ваша семья?
— Жена, трое детей — два мальчика и девочка. Три внука. А в сентябре жду четвертого. Так что я дед...

— Правда, что ваше прозвище было Генерал?
— Это англичане меня так назвали, когда в 84-м году победили их 2:0 на “Уэмбли” в товарищеском матче. Кстати, Малофеев нас тренировал, а Гоцманов тогда счет открыл… У меня сохранился английский журнал с большим фото, а под ним подпись: “Генерал русской обороны”.

— А я грешным делом подумал, что вас так назвали из-за усов. Сколько лет подряд их носите?
— Да с тех пор, как выросли!

Наговорить с таким колоритным собеседником можно было еще с три короба. Но время неумолимо приближалось к полуночи — и спекулировать им больше не имел права. Напоследок Чивадзе попросил: “Ты называй меня Гавриловичем в интервью — просто так всем давно привычнее. И давай там особо в политику не углубляйся, а то у меня в Грузии везде друзья”... В ответ уже я попросил легендарного футболиста черкануть пожелание нашим читателям. Чивадзе надел очки — вмиг приобрел профессорский вид — и аккуратно законспектировал первое предложение. А второе выдал без шпаргалки. “Ты же смотри, чтобы я без ошибок написал!” — предупредил он...
Извините, Александр Гаврилович, схитрил я. Так ведь интереснее, правда?