Дэн Ли. Грузинский космический институт

Основано на реальных событиях.
Имена и фамилии изменены

В течение весны двадцать второго я потерял все свои постоянные работы. Четвертый проект просто закончился. Во всех историях война была, скорее всего, лишь косвенной причиной (но это не точно). В декабре умер от ковида отец, и я уже был эмоционально раскачан. Бухал жестче, чем обычно; пил и в обычные годы крепко. А тут еще  коронавирус: я доктор и работал в первые дни эпидемии в красных зонах, в этом злое***** «скафандре». Вообще, видимо, проябывать хорошие работы-мой талант:

  Вот, к примеру, в тот же пандемичный год подрядился разрабатывать видеокурс дистанционного онлайн обучения по всей программе мединститута в одном крупном издательстве медицинской литературы. Параллельно же, в рамках нашего исследовательского гранта по социальным аспектам цифровизации (там я не доктор, а лишь «фельдшер» философских наук, и моим участком темы, долго рассказывать, была вовсе не телемедицина или e-медицина, а умный город), к концу каждого года мне нужно было сдавать статью в рецензируемых научный журнал. Как обычно, работа к началу октября  только только начинала раскачиваться. То есть статьи на запланированную тему, что-то там было вроде про моральные дилеммы  нейросетей или типа того, по факту, у меня еще не было. Сроки горели, до дедлайна два месяца.
Посовещался с руководителем гранта, и она разрешила, в связи с актуальностью, поменять тему статьи в этот год. Статья формально была про «социо-культурные и этические вопросы цифрового управления пандемией covid-19». По факту там прошелся и про давку в московском метро с проверкой куар кодов на входе, и про историю тоталитарности идентификаторов, хак уличного видеоконтроля в гонконге, соцсети и BLM.... Как это все пропустил редактор, удивительно; Дима очень смелый, давно его знаю. Видимо, он, как и я, считал, что его журнал читают три с половиной  калеки; и никому по сути нет дела до всратых технофилософских штудий.

Видя что творится в ковидных реанимациях, пообщавшись с коллегами-реаниматологами, изложил, правда в абстрактной форме, некоторые свои мысли и сомнения совсем уж крамольные. Еще раз говорю, всегда думал, что статьи эти никто особо не читает, тем более чтобы там внимательно вчитываться и все такое. И тем не менее, мой шеф в издательстве эту статью погуглила (проговорился, сознаюсь, ей с похмелья за бизнес ланчем, правда не хотел вообще на этой работе рассказвать, что еще и в научных сферах околачиваюсь). Изучила тезисы. И на следующий же день стала старательно у меня выпытывать, в какой степени я «ковид-диссидент»? Таковым я себя вообще не считал, даже прививку, говорю, добровольно сделал. Ответил ей что тема сложная, как технологически, так и, что самое главное, политически, выводов в статье категоричных нет, поставлены только вопросы, «требующие дальнейшего исследования».

-Никаких исследований, больше, ок? -обрубила меня она.- Пока вы у нас на руководящей должности? Ок?

Через две недели я был уволен.

*

Грант в универе закончился, контракт мне не продлили. Минус два дохода. Окей. У меня оставались еще две работы (медицинским) доктором. Да к тому же продолжался интереснейший проект для души, правда и платили там тоже норм, практически за чистое удовольствие. Разрабатывали мы смысловой контент для Музея Энергии в строящемся небоскребе газпромовского Лахта-Центра в Питере. Там я работал, без шуток, «философом». Широко мыслящие заказчики решили не делать скучный корпоративный музей. А сделать современное интерактивное арт-пространство про «энергию мысли, энергию творчества, энергию любви, энергию эмоций...».
При этом, чтобы музей оставался все же с техно-научным уклоном: энергетическая биохимия митохондрий, фотосинтез, геофизика и физика высоких энергий, энергия звезд и квазаров....Короче, Энергия в самом широком философском смысле. Тут и пригодился мне диплом кандидата, защищенный в «секторе междисциплинарных проблем научно-технического развития» института философии ран. Сделали мы, в общем, дизайн-проект, очень клевый, я считаю. Выяснилось, что он уже шестой по счету, столько же было и проектных групп до моей. И, соответсвенно, бюджетов. По детской наивности, спросил в телеге Дашу (руководителя проекта, культуролог из Спб):

-Даш, а Музей, вообще будет там в Лахта-Центере?

-Не знаю. Не факт. Какая разница?-отписалась она.- Клево же было? Тебе понравилось?

(Получив, очевидно, несколько больший транш, чем рядовые бойцы контент группы, Даша чилила на Экспо в Дубае).

*

Итак, минус три ежемесячных переводов. Чувствительно. Но не критично. Впервые за долгое время, меня кормила только медицина. Я подрабатывал в небольшой частной клинике. И на основной работе помогал организовывать семейную скорую помощь для одного небезизвестного олигарха.
Господин Че. управлял  госкорпорацией БроТех, разрабатывающей высокотехнологическое оружие. В связи с этим фактом, у меня были очень серьезные моральные сомнения: типа идти ли мне работать на чувака, рулящего разработкой высокоточных орудий убийств и ***вин, способных сжигать в пепел города? Я устроил широкий опрос среди друзей и знакомых. Все в один голос сказали, что говно-вопрос, Дэн, конечно, иди, тебе семью кормить! Да, у меня, к слову, трое школьников. К тому же, за господина Че. никто не мог сказать плохого: вроде, инженер, всего добился сам. Правда, в свое время, пожил в общежитии дрезденской резидентуры с другим молодым разведчиком... Семья его, и сам господин Че., слыли людьми либеральными, не чуждыми западным ценностям. Просто не успел он, как мне объяснили, вывести активы на зарубежные неподсанкционные счета. Как это сделали, к примеру, более дальновидные господа Я. и Чу.

Короче, устроился я, таки, к ним на рублевку. Задача была «докрутить» семейную скорую. Ну и в случае чего поличить заболевших (семьи господина Че. и еще четырех олигархов по соседству). Гараж для скорой был двухэтажный. Второй этаж достаточно комфортный. Со спальнями, корошей кухней и красивым душем. Но все равно, это был гараж. То есть в России нормально, что, к примеру, один доктор - кандидат наук, и второй уважаемый сединами доктор - полковник космической медицины (мой шеф, главврач) по 24 часа чилят в гараже. Временами, я чувствовал себя в песей будке. А так как покидать место дежурства нельзя, то и шариком на цепи. «До чего ты докатился, Дэн?- Стал челядью. Продался». В целом, сытость и свежий сосновый воздух перевешивали гордость. Все шло хорошо. Осваивал мобильный кювес, узи-планшет и переносной рентген-аппарат. Кстати про кювес. Дорогущий американский мобильный инкубатор новорожденных для реанимобилей, да и вообще вся эта история с семейной скорой помощью была затеяна единственно ради недавнего пополнения в семье господина Че., то ли его поздней дочери, толи внучки, мне было посрать, я ее не видел ни разу. Конкретно к золотому ребенку должен был ездить шеф, так как являлся вдобавок к космополковничьему званию и тридцатиилетнему опыту в горячих точках, еще и педиатром. Платили действительно хорошо, раз в пять больше, чем в среднем по больнице. Оставил пару суточных дежурств в клинике, чтобы докторский тонус не терять... «Докручивать до западных стандартов медицины», читай,  подтягивать процессы к болмен рабочему состоянию там было не очень много. Свободного от работы времени оставалось весьма и весьма вагон.  От скуки, я даже стал сам чистить снег во дворе, на удивление запаздывающим иногда дворникам.

И вот надо мне было, опять же, скука-мать всех пороков, раскопать в этих интернетах любопытнейшую историю. Корпорация БроТех, кроме истребителей и танков, в пандемию подрядилась запустить в кратчайшие сроки серийное производство отечественных аппаратов ИВЛ для ковид-госпиталей. Эти наспех отрисованные и собранные из дешевых китайских запчастей аппараты, ожидаемо, работали через раз, и даже пару раз самовосгорались. Нет нужды говорить, что на программу отечественных ИВЛ корпорации БроТех были выделены девятизначные суммы. Вот такое импортозамещение.
Ирония всей этой истории в том, что на личной скорой помощи семьи господина Че. (главы БроТех) российского не было буквально ничего. Вся ключевая медтехника и лекарства были производства США, Германии, Франции, Голландии и Японии. Историю эту, опять же по пьяни, и весьма эмоционально, я рассказал по телефону своему другу-анастезиологу в Магадане.
Может из-за этого, может из-за антивоенных постов в фб и посещенного
личного с плакатом «пацифик» на картонке того первого митинга на пушкинской,  может, из-за сука-космополковника («нам философы не нужны»), с рублевки я тоже был уволен.

*

Осталась одна. Тихая маленькая клиника, где я работал уже несколько лет кряду. И был уверен, что ничего мне там не угрожает. Поэтому особо не скрывался и без фанатизма, но изредка высказывал свое мнение о буквах Z на рейсовых автобусах. Главврач у нас был тоже военным доктором. Я всегда считал, что он просто военно-медицинскую академию закончил. А выяснилось, что он официально состоял на службе в одной из воинских частей. Потом я узнал, что его оправили на Донбасс. Не суть. Может и все просто совпало. Может, кто на перегар пожаловался. Короче, оттуда меня тоже уволили. Я остался без работы. Многодетный отец. На съемной квартире.

*

Итак, я безработный. Тревожность день ото дня нарастала, хотя катастрофы, вроде никакой не было: небольшие накопления были, да еще от отца как раз, подходили полгода после смерти, ожидалось небольшое наследство. К тому же, по опыту я знал: докторов везде и повсюду не хватает. Устраивался я всегда на раз два, еще и привередничал «к этим не пойду, то далеко и тп». Однако, с ковидом, все изменилось. На крупные ковидные деньги в столицу хлынули на заработки в красные зоны сотни, тысячи медработников. Потом ковид отменили. А вот сотрудники многие, видимо, не стали возвращаться в регионы.
Один отказ на собеседовании, ворой, пятый.... По обыкновению, я искал работу с хорошей зп. Потом, чувствуя неладное, стал искать уже просто хоть какую то. В результате через два месяца меня приютила клиника, где я уже работал несколько лет назад. У них сменился владелец, была реорганизация, бардак и неприлично низкая зп. Я согласился.


*

В конце сентября во всех телеграмм каналах начала утверждаться новость: «границу закроют 1 октября». Мобилизации как таковой я не боялся. Другое дело- железный занавес, клетка. Я думал: «Ну ок, я ж доктор, тем более, когда то давно хирург. Даже если призовут, убивать никого не придется, буду работать в госпитале». И тут звонок. Ольга в нешеточном волнении. Рассказывает, что позвонил Саша (ее родной брат) из Турции, его ИТ-фирму всем составом туда релоцировали еще в феврале, сразу после начала всего замеса.

-Ты помнишь Илью?
-Нет.
-Это лучший друг Санька, уролог, или нефролог, ну вспоминай!
-Ну, допустим.
-Знаешь где он?
-Понятия не имею.
-В окопе под Авдеевкой, или где там фронт.
-Почему? Он же доктор!
-Он так и сказал, когда его скрутили прям на работе и увезли в военкомат:

«Я же доктор, -говорит,- можно мне в госпиталь?» А они ему: «Врачей у нас полно, бойцов не хватает». Дали в руки автомат — и прямо в окопы, под обстрел...

-Фигасе...Слышала, что границу на выезд закрывают 28го сентября?

В трубке молчание. Потом сначала нерешительно, потом уверенно:

-Ээ, значит что я думаю...эээ, короче: «****уй»

*

Улететь куда либо из России в конце в эти дни из-за общей паники было еще можно, но архидорого. Я своими глазами видел в скайсканере билеты в Стамбул за
полтора  миллиона рублей. Даже во Владикавказ, откуда люди, в основном, ехали в Грузию, билеты начинались от пятидесяти  тысяч. А вот в Грозный (Чеченская республика)- всего пять с половиной. Посмотрев карту, я подумал, что не проблема, наверное, добраться от Грозного до Владикавказа, а оттуда, судя по тг каналам- на велосипеде (машины перестали пропускать) на границу с Грузией.

В Домодедово, ожидая посадки, невольно услышал разговор двух молодых парней лет 18-20. В их разговоре часто звучало «Верхниий Ларс». Я спросил:

-На чем собираетесь переходить?

Они переглянулись:

-На великах, пишут, что без вариантов.

В Грозном к нам присоеденился еще один призывник. Возник вопрос: Где покупать велик? Почитав телегу, я знал, что во Владикавказе и по дороге на границу велосипеды уже стоят целые состояния. Говорю:
-Надо покупать здесь, в Грозном, грузить их в такси и ехать как можно ближе к границе (там уже скопилась пробка на 15 километров из около тридцати тысяч машин).
-Мы не успеем, надо доехать до Грозного еще, а уже без двадцати семь, мы посмотрели, все спортивные там до семи.
Я посмотрел карту-действительно до семи. Позвнил в ближайший к аэропорту магазин, говорю, ща приедем, четыре велика сразу купим. Обещали подождать.
 
*

Уже въехав с яндекс-таксистом в Грозный, меня вдруг захлестнула тошнотворная волна неопределенности: «Господи, уже темно, и скоро ночь. что я делаю в Чечне? Какие нахуй велики? Какая Грузия?». Мы еще не подозревали, что окажемся участниками той эпической  гонки-Исхода по военно-грузинской дороге, по ночным горным перевалам Северного Кавказа. Безымянными героями бесчисленных мемов про «Тур де Ларс».

Таксист Ваха, что вез нас с аэропорта, выведал у парней все планы. Дальше последовало знаменитое кавказское гостеприимстовою Он принял живейшее участие в выборе великов в спортивном супермаркете. Купили мы их за смешные как потом выяснилось деньги, почти за бесценок. Новы спортивные кони с кучей скоростей и наворотов  меньше чем по сто долларов за штуку. Дополнительно-мощные велофонарики (предстоял ночной горный трип)
Ваха позвонил старшему брату:

-У Анзора джип, -объяснил он нам,- он возьмет велики и одного. Вы трое (он показал на Семена, Никиту и Дро)- поедете в  моей приоре.

Перекусив на полпути шаурмой и  и запавшись впрок парой чебуреков и пирожками
 в придорожной забегаловке, мы, через пару часов подъехали к заправке перед первым блокпостом перед Владикавказом. Всего этих юлокпостов от Владика до границы было пять: с полицией и армией, на одном даже стоял БТР: машины с неместными номерами не пропускались. В связи с этим у таксистов-осетин возникла возможность обогатиться в бквальном смысле за пару вечеров. Я слышал истории, как люди в панике отдавали за прохождение блокпоста по двести, по пятьсот тясяч. Ваха поговорил с жирным водилой -
осетином на запрвке и тот скрипя душой согласился перевезти нас за сорок (по десять на брата).

-Но можно дешевеле,- его глаза затуманились,- чтобы не платить гаишникам, можете обойти КПП через лес. А мы вас там уже подберем.

По лесу. Ммдя.- Никита доедал свой хотдог, мы пили чай в кафешке при заправке,-
Тридцать баксов за отсос?-Никита обращался ко мне, как к старшему.

-Да не ребят, какие там лесные прогулки,- я макнул картошку фри в сырный соус,- надо платить канешн.

*

Отблагодарив щедрыми чаевыми за проявленную заботу Ваху и Анзора, мы пересели на велосипеды. Холодало. Вдали, в темноте, маячили кавказские хребты. По гугл картам, до границы было больше шестидесяти километров. Нас высадили не перед основной пробкой, их было несколько. Вдоль дороги мы видели стихийные велосипедные мега-рынки, где стоимость великов достигала ста-двухсот тысяч. Люди бросали машины. Деньги за проданные экстренно по бросовой цене квартиры отдавали местным таксистам за обещание объехать все блокпосты по горным тропам. Где-то на половине пути, измотанные бесконечными подъемами и спусками, объездами дымящих фур вдоль пробки по тесному бездорожью обочин, Семен и Никита начали просить привал, Дрон держался.

-У нас жопа болит, велики непривычные!

-Никаких жоп!! Мы должны успеть до утра.- я взял на себя роль строго прапора,- Завтра в шесть -первое октября, если вы забыли.  Граница может закрыться навсегда!

Чувствовал я себя ничуть не лучше. Хотелось упасть на обочину, запихнуть в рот чебурек. И спать. Бесконечно долго.

*

Часам к трем ночи, с парой попуток и незначительными приключениями, мы добрались до основной уже пешеходно-велосипедной пробки перед КПП «Верхний Ларс». От моих сомнений не осталось и следа. Только дорога. Горные перевалы и ясное звездное небо.
Перед очередью на обочине сидела девушка в явно плохом состоянии (ее трясло, голова в голенях):

-Вам помочь?- я дал знак свои ребятам, чтобы притормозили. Они спешились со соих велосипедов и напраились к нам.

-Ничего-ничего,-она открыла капюшон,- у нас все в порядке. Мой парень отошел за водой, он уже идет назад...

Оказалось, что их с другом кинули на деньги таксисты.

-Они почти половину всех наших денег забрали!! И так и не довезли, как обещали, к самой пробке основной, мы тоже на великах добирались...

Достал из рюкзака таблетки противотревожные, дал ей одну. Потом отдал весь блистер. И ушел курить. Подошел ее парень, и мои ребята начали с ними болтать. Уже слышал их смех вдалеке. Я стоял на огромном валуне, в темноте, внизу шумела горная река. Подошел Никита:

-Ты молодец, ее правда прямо колотило...успокоилась сейчас от таблетки...

-Это не от таблетки, Никит, поверь,- это от ваших разговоров: людям нужны люди

*


Мы стояли в очереди на холоде в предрассветные часы. Голодные. С болью в мышцах и невозможностью присесть. На рассвете, ближе к российскому КПП, в очереди, я познакомился с Сашей и Мишей. Имена их я даже не изменил. Им, я уверен, абсолютно похуй. Более того, может, и будет даже приятно. Они оба меня были старше лет на десять, под пятьдесят. Саше и Мише из Ростова. Как потом выяснилось, из города Шахты Ростовской области. Что , имхо, на пару порядков круче. Они, как и все мы, были предельно измотанными и тревожными. И тем не менее, имели мужество шутить над ситуацией и собой:

-У меня было тяжелое детство,- поведал Саша,- у моей матери не было денег на велосипед. Все детсво и юность я мечтал о велосипеде. Потом шарага, бизнес, все не досуг. Жизнь прошла без велосипеда. И вот смотри!-он указал, с довольной- вскего чуток ироничной, сквозь усталость, искренней улыбкой, на их с Мишей, и впрямь стобалльные велы.- Это же велоогонь. Моя детская мечта, наконец, сбылась!!!!

-Где вы их купили?- поинтересовался я.

-Нам очень повезло,- взял слово Миша,- Мы долго торговались. Мы же бросили машину свою. Машины не едут вообщеб вы же знаете. Посовещались с Саньком. И купили у барыг на дороге всего по тридцать пять тясяч за велик. Это очень дешево, да, почти задаром в текущем рынке.

*

Как нам сказали, мы прошли российский КПП за полчаса до того, как там развернули мобильный военкомат. Было уже ближе к восьми утра, почти совсем рассвело. Как выяснилось, между российским и грузинским КПП простируется несколько километров дороги с длинными автотуннелями горными перевалами. Пешеходы, иногда семьи с детьми, задыхались от выхлопов машин в туннелях. Вне туннелей, пешеходы и велосепидисты ложились отдыхать на траву на обочинах, с видом на горы и дикие горные реки. Очередь двигалась бесконечно медленно. Где то к полудню, мы добрались до главной долины Ларса перед грузинским КПП. Там очередь из сотен, наверное, и пары-тройки тысяч людей встала намертво. Кавказское солнце стояло высоко. Люди подали в обмороки без воды. Час за часом под солнцем, почти не продвигаясь. Я пошел вперед. И обнаружил волонтеров с водой. Вернулся за кружкой-шейкером, принес воду Мише и Саше. Потом, я стал уходить все дальше и дальше от дороги, к бурлящей горной речке. Лежал, положив худи на землю и рюкзак под голову, уставившись в незнакомое небо. Потом стал уже бросать где попало рюкзак (с наличкой). И просто уходил гулять. В этой долине вокруг были горы. И необузданная река. И камни. Я поставил свой любимый плейлист в наушники. И впервые за долгое время, почувствовал себя счастливым.

*
Начинало темнеть, похолодало. Мы все ще были в долине Ларса, межде двух КПП, в нейтральной зоне. Тысячи людей, по сути, вне всякой юрисдикции. Без еды, без воды. В полной неопределенности.Ходили слухи, что грузины закрыли въезд. Множились шутки про ротируемых детей в аренду (с детьми пропускали без очереди). Я старался держаться старщих, Миши и Саши, не упуская из виду, и, по возможности, поддерживая, молодых (Никиту, Дро и Семена). Уже стемнело и серьезно похоладало. Из-за скалы, после повороты вдалеке замаячил грузинский кпп. На распределили в шеренги по пять человек. Рядом со мной оказался чел в красном жилете с кривошеей. Он рассказал, что в пути от Владикавказа, они намертво встали в пробку на Тесле. Тесла разрядилась. Они замерзли. Бросили электромобиль.

А как вы его заберете потом?
До без разницы,- ответил чел в красном жилете,- еще заработаю.

Я поинтересовался, какже так научиться зарабатывать на одноразовые теслы. Он расскзал, что работает DevOps. “Вот прикинь, -говорит,- ты делаешь запрос в яндекс-такси. Тут вопросы на секунды. Все зависит, как быстро все оюработается, расчеты. Чтобы ускорить вычесления, каждый запрос мы разбиваем на тысячи маленьких задач, и раскидываем на разные серверы. Все дело в миллисекундах....Пока я тут стоял в долине, мне восемь предложений о работе пришло из щтатов. Все что мне нужно в любой точке мира, это нормальный интернет и ноутбук..А ты чем занимаешься?

-У меня все проще. И медленней. Вопроссы на минуты, чаще даже- часы. Реанимация.

- О ты доктор?
-Да.
-Ты же заметил про мое нейро-особенность? Можешь просветить про препараты?

Я рассказал ему все что знал про побочку от лекарств, которые он принимает. Он все время перебивал и не смотрел в глаза.

-Короче, ты, типа доктор. Российский, причем? Но это же копейки? И как ты найдешь работу в Грузии, к примеру, вообще вне России?

-Это да.- вздохнул я.- меня захлестнуло очень горькое чувство, что всю жизнь я занимаюсь чем-то не тем. Впереди, еще очень далеко, маячил грузинский КПП. И холодная темнота тысячелетних гор. И сгущающаяся, тошнотворная неопределенность.

                *

В начале первого ночи нас, предельно уставших и замерзших, пропустило грузинское КПП. Молодых встречали родственники на машине. Нам же предстояло найти попутку. Чтобы дойти до места тусовки таксистов, пришлось еще тащиться из последних сил, через темноту, пару километров в гору. Потом мы с трудом нашли таки, и ждали его снова в неопределенности около часа, когда он к нам подъедет с дальней парковки.
На середине пути, в ночном горном поселке подкрепились в холодном придорожном ресторане супом харчо и хинкали. Тревого не отпускала, просто очень захотелось спать. В Тбилиси ни у меня, ни у Саши с Мишей не было зарезервировано отеля. На букинге мест нигде не было, результат наплыва релокантов последних дней (потом мы узнали, что за неделю границу Грузии из Росии пересекло около миллиона человек).
В результате, где-то в начале пятого, после пары неудачных попыток снять что-то попроще, мы втроем оказались в дорогущем отеле прямо на площади Свободы (в Тбилиси, это как Красная площадь в Москве). Приняв транквилизаторов, и сдрочнув пару раз в шикарном душе своего совсем не по карману номера топового пятизвездочного отеля, к утру мне все же удалось заснуть.

*

Сон- великая штука. Мы успели с ребятами на завтрак. Достойный шведский стол, панорамные окна с шикарным видом грузинской столицы, начищенный хром, дубовые панели и дорогие ковровые покрытия.. общая атмосфера буржуазности сделали свое дело. Мне удалось чуток расслабиться: оплачено вперед было три ночи. Раззорительно в хлам, конечно. Однако, есть время без суеты что-то найти более доступное из жилья. С Мишей и Сашей договорились встретиться вечером. После завтрака я крепко засел за ноутбук и после часа серфинга мне удалось поймать  замечательный вариант (номера в эти дни улетали с букинга буквально за минуты; затем стало известно, что за неделю из России грузинскую границу пересекло без малого миллион человек). Это была аскетичная комнатка в небольшом (всего восемь номеров) семейном отеле армяно-еврейского квартала Старого Города. Район Авлабари находился наверху, на горе, за рекой, в пешей доступности от нового центра грузинской столицы. Связавшись с хозяином и переведя задаток на две недели вперед, я, наконец, еще больше выдохнул. Призрак оказаться на улице северокавказской осенней ночью поблек. Еще раз приняв душ, и достав чистую одежду, я вышел прогуляться на залитые солнцем улицы Тбилиси.

*

В пятидесяти метрах от входа в отель был вход в большой шопинг-молл. Потом выяснилось, что в молл можно было попасть с четвертого этажа отеля по переходу, буквально в тапочках и халате. Купил местную мисмку и сразе же решил с улицы сделать видеозвонок Ольге (фотки и короткие видео с Ларса уже улетели ей по вай фай с номера, в ответ- огоньки и лайки). Солнце, зелень, ароматы жаренных орешек и хачапури, сам факт того, что я выжил «тут де ларс» (почти рекордный был у нас результат, как потом выяснилось в эти дни- всего навсего 32 часа, меньше полутора суток на все блокпосты, серпантины, многокилометровые очереди и пробки; многие люди, пешеходы, даже велосепидисты- проходили этот квест за два-три дня, кто с машинами- вообще от пяти до восьми суток).

-Как ты? Как дети? Как погода в Москве?? Здесь, солнце, +27 уже с утра!! Как у вас?

На экране смартфона Ольга молча чистила на кухне картошку:
-Я очень рада за тебя. Что у тебя солнце. А что у нас? У нас все по-прежнему. Тучи. Дожди. Гребанный ветрила. Чуть выше нуля. Слякоть...

Она бросила трубку.

*

Купив в уличной букинистической лавке англо-грузинский самоучитель, я прошелся по проспекту Шота Руставелли до парламента, где мужчина стоял с плакатом в одиночном пикете: «Free Saakashvili”. Свернул у Национальной Галереии в Парк 9 апреля и сделал крюк обратно в отель через Дом Юстиции и продуктовый рынок.
Саша и Миша написали в вотсап, что собираются вечером на митап проходивших на днях границу в Верхнем Ларсе. Встреча подписчиков одного из телеграмм каналов «Вернхний Ларс» проходила во внутреннем дворе молодежного пространства «Фабрика» на метро Марджанишвили. Там я познакомился с Сержем- молодым юристом из Питера. Серж хотел свалить с Штаты:

-А что, я- узник совести. Мне пришлось покинуть страну в знак протеста против военных действий. Посмотрю завтра разведаю насчет политическго убежища.

-Ты завтра поедешь в посольство? Можно присоседиться?- я пил грузинское пиво и вполуха слушал соседа-программиста, который рассказывал, как они делают программу-трекер здоровья пожилых людей для смарт-телевизоров.

-Без проблем, где-то в обед, как отоспимся.- Серж был нервный и успел накрутить меня, сливая какую то типа инсайдерскую инфу, что Россия в Грузии откроет на днях второй фронт («они окружены российскими танками-Абхазия, Южная Осетия, Армения....Сто процентов говорю, здесь тоже, и очень скоро, будет война).

Подоспевшие Саша и Миша из Ростова слушали все эти алармисткие разговоры без энтузиазма, им в Грузии нравилось, они собирались открыть здесь бизнес по продаже снеков.
Сосед-программист рассказывал, как смарт-телевизор может определять уже пульс по дрожанию кожи (сверх высокое разрешение камер), частоту дыхания по подъему грудной клетки, определять нарушения обмена веществ по оттенку кожи и тп

-Андрей (молодого программиста звали Андрей), скажи мне, за пожилыми больными надо присматривать непрерывно, ведь так? даже когда телевизор выключен??

-Мы это предлагали, но там, понятно, проблемы с прайваси...

-Ну да, нуда..-я допил свое пиво. Кто-то достал гитару. Молодежь с пива и орешков переходила на вино с хачапури.

Почувствовав себя уставшим и старым, я вызвал яндекс-такси.

*

Впрочем, в номере я не смог заснуть. Попереключал грузинские и англоговорящие каналы, и вышел на улицу в поисках бара. Было за полночь и рядом открытых заведений не оказалось. Унылым холодным неоном мигала вывеска биткойн-обменника. В круглосуточном магазине  купил грузинский коньяк, колу и какую то закуску. Потом прошелся еще по кварталу, и сел на лавочке с увязавшимся за запахом из пакета бездомным псом. Он съел в результате львиную (псиную?) часть купленных на закуску пирожков. Оставалось часто курить. Прохожих почти не было. Собак наелся и довольный лег спать у моих ног. На его шее был чип (все бездомные собаки в Тбилиси чипируются). Ближе к пяти подошел попросить сигарету бездомный пенсионер на протезе. Рассказал, как потерял ногу в Абхазии. Что, тем не менее, не зол на Россию, на русских...что тоскует по СССР (учился в техникуме в Рязани). Я отдал ему последние лари, что были в кармане. Подумав попутно, что если так все пойдет, очень скоро я тоже окажусь на улице без работы и безо всякого легального статуса, то есть по социальной лестнице много ниже бездомного пса и пенсионера- инвалида войны.

*

На следующий день, ближе к обеду, с жуткого похмелья, я заказал такси до американского посольства. Дедушка таксист лет под девяносто на белом приусе (в Тбилиси почти весь эконом сегмент такси-это белые  гибридные тойоты-приусы) вынес мозг антиамериканизмом и буквально заставил подписаться на свой телеграм канал с тридцати-шестью читателями (тоже, видимо, его экс- пассажирами).
На жаре минут двадцать ждал Сержа, он ехал на велике из своей промышленной окраины, где поселился в целях экономии.
В посольство, понятное дело, не пускали. Женщина в форме раздавала около входа на териториию со звездно-полосатым флагом распечатки постоянно прибывающим потенциальным беженцам. Один дебил решил сделать селфи, и нас прогнали от входа подальше, к соседнему автосервису. В листовках разъяснялось, на английском, грузинском и русском, кто действительно может претендовать на убежище. И процедура подачи через другой какой то адрес в центре города. Разговорились с Николаем из Москвы. Бывший физик из МФТИ. К таким у меня вотум доверия. Хотя ушел манагером в Газпром...С кем не бывает...Николай в свое время несколько лет прожил в Израиле. Чуть старше, он произвел на меня впечатление несравненно более уравновешанного, чем я и трезво мыслящего человека. Немного грустного (мы все были невеселы). Я спросил Николая, почему тот уехал из Израиля. Он рассказал, что приехал в Тель Авив с женой и маленькой дочкой. Устроился на работу. Устроил на работу жену. Жена спустя год ушла от него к канадскому гольфисту. Спустя еще год бросила гольфиста, выскочив замуж за пожилого итальянца-миллионера. В общем, страна маленькая, решил сменить обстановку и уехал обратно в Москву. Нашел новую жену. Родил ребенка...

-Николай. А вот вам не кажется, что невозможно постоянно убегать?- у меня пересохло горло.

-Возможно. И будем. - Николай обладал даром убеждения, приобретенное, по всей видимости в газпромовском отделе внутренних коммуникаций.- Не в Америку, так в Канаду. Не в Канаду, так в Аргентину. Сколько надо, столько и будем переезжать!

Мне стало тошно, еще похмелье тарабанило. Понял, что нихочу ничего ни у кого просить ни здесь, ни там, нигде. Не хочу никуда бежать. Был три раза в Америке- и на восточном, и на западном побережье. Как научный сотрудник, со всеми своими публикациями и прочим бэкграундом мог легко получить штатовскую A2 визу ( talаnted persons). За последние пятнадцать лет объездил основательно старушку Европу по конференциям, командировкам и просто туристом. Даже пожил чутка в Вене. Но неизменно возвращался в Черемушки.
Мы обменялись с Николаем контактами и разъехались по своим локациям. Ради экономии средств (по совету того же Николая) - уже на переполненном в час пик  рейсовом автобусе.

*

Утром следующего дня сменил гостиницу, перебравшись наверх, через реку в старый город. У крошечной комнаты на третьем этаже (очень маленькая, метров шесть спальня, чисто все идеально, сверкающая душевая, кондиционер) был свой такой же крошечный балкон, смежный с более просторным общим. Дверь номера выходила на маленький пятачок с чайным столиком. С этим мини-отелем на восемь номеров управлялась семейная пара. Хозяйка Елена русская из Подольска. И ее супруг Левон- ереванский еврей. Весь этот комплекс зданий- с полузамкнутым атмосферно-обшарпанным «итальянским двором» с веревками для белья, в свое время, в перестройку купила его мать, которая жила тут же, с ними и двумя внуками на втором этаже. С балкона открывался чудесный вид на гору, монастырь и статую «Грузия-мать». Левон показал путь со двора на обрывистый берег реки Куры с захватывающим дух видом. От отеля до этого потрясного видового обрыва было меньше трехсот метров. Я почувствовал себя «дома»- здесь мне предстояло пробыть две недели.
А жители столицы тем временем готовились к ежегодному празднику и народным гуляниям в честь дня города- знаменитой «Тбилисобе».

*

По ночам Тбилиси гудел от вновь прибывших. Повсюду слышалась русская речь. Мы знакомились на улицах, выпивали. Устав от историй про Верхний Ларс, я стал заговаривать с местными грузинами. В основном, с молодежью, говорили мы на английском:

-You have to fight! Not to run away! You should to kill Putin!!!

-What do you mean? How can I fight with Putin? I am a medical doctor..pacifist. and dont see a gun in my life.

-Anyway, you have to change your country!!

И это было весьма распространенное среди метсных грузин мнение. Что вот я должен свергнуть правительство. И убить Путина, чтобы остановить войну. А не потягивать тут хинкали с киндзмараули.

*

В первый день Тбилисобы мы договорись погулять вечером с Сержем из Питера. Он опаздывал, добираясь с окраины на своем велике. Полтора часа я шлялся по тбирисобе, купил на ярмарке клевый «книжный помощник» из местной породы ароматного дерева-держалку страниц в виде птицы. Там можно было сделать на гравировку. Попросил сделать мое имя на грузинском. Вместо «Дэн», получился «Дзэн». Это мне чуть позже сказали девушки  из книжной лавки по соседству, где прикупил маленький жёвто-блакитный блокнот. Взял телефон у грудастой промутера лодочных прогулок. Сержа не было.  У меня был такой план: приедет Серж. И мы с ним познакомимся с парочкой молодых грузинок. В подавляющем большинстве девушки  были по парам. Начал уже без него потихоньку дегустировать вино. Один пластиковый стаканчик киндзмараули. Второй. Третий. Заказал шашлык. И чачу. Чача раз. Чача два. Близилась ночь. Семейные начали расходиться. Через два стола сидели уже теплые такие туристки за сорок. Где сука-серж? Я уже собирался идти к туристкам. И тут мне прилетает на вотсап сообщение от Левы:

-Пап, а когда ты вернешься?

Я тут же его набрал, битых полчаса болтали с ним и дочками по видеосвязи. Как мог объяснил, что вот прям сейчас бы их забрал из России в солнечную Грузию. Но сперва надо найти доход, квартиру, школу, все, в общем подготовить. Уверил, что все будет типтоп в любом случае. Но больше слушал. Ольга ограничилось сухим «ну как там?» и ушла в другую комнату.
Вотсап закончился. Туристки ушли. Сержа не было. Оставалась чача и остывающий шашлык.
Через два с лишним часа после назначенного времени стрелки приехал, наконец, на своем сука-велике сука-Серж.  К этому моменту поверх неизвестного количества винных стаканчиков на разлив, я уже приговорил не меньше трехсот чачи.

-Ну что давай жахнем. По сибирски!!- Серж был активен. И еще абсолютно трезв.

Я заказал еще чачи. Через минут двадцать, к  нам подсел какой то уважаемый сакартвельный дед лет под сто. И медленно медленно все втирал по «нормальным» грузинским понятиям. Мы слушали. Он пил. И ел. Мне было скучно ****ец. И еще более грустно. И я наливал себе чачи еще и еще. До краев. Потом дед пошел танцевать с официантками. Мы тоже пошли. Нахуяченный «чача раз два три...пятнадцать», я упал на крутом откосе булыжной мостовой. Всего в крови в отель меня привезло, через полтора часа блуждания по каким-то заброшенным окраинам Тбилиси (я забыл адрес, где живу), третье по счету такси.

*

На следующий день, с гудящей головой и раной на затылке,  пошел в аптеку рядом с метро, и влюбился в черноглазую девушку-провизора, которая накладывала мне повязку. На следующий день пришел к Нино в аптеку с букетом полевых цветов. Она не говорила (или не хотела) ни по русски, ни по ангглийски, только по грузински. Переводили ее коллеги.

-Она говорит, у нее два ребенка!- перевела пухлая коллега-провизор по соседству с Нино

-Ну и что, у меня тоже трое! Переведи!!

Нино вышла из-за прилавка. В своем белом халате, с убранной в кольцо длинной черной косой, в центр аптечного зала. Как на сцену, как на арену. Такой накал страстей я видел только в фильмах Данелии. Яростно жестикулируя, со всеми этими чисто кавказскими кисте-пальцевыми взрывами вверх, Нино стала кричать на меня по грузински, руки в боки, угрожающе поднимая и опуская голову, с возмущенным видом истинной дочери гор. Но  видел при этом ее почти незаметную улыбку.

-Она говорит, придет ее муж и убъет тебя!!

-Пускай!- почти хохотал от театральности неожиданной сцены.

Меня вывел из аптеки под руки, впрочем вежливо, по-русски увещевая, двухметровый дедушка охранник.

*

Срок моего прибывания в семейном отеле «Авлабари» стремительно подходил к концу. Ольга  поставила три вполне резонных условия, при исполнении которых она переедет ко мне с детьми в Тбилиси: «1. доход не меньше, чем в Москве; 2. квартира в аренду, не хуже, чем в Москве; 3. школа для детей, не хуже, чем в Москве.
Школа была самым простым условием, хотя дети в сентябре с большими усилиями поступили в действительно прекрасную, даже по московским меркам гимназию.
С работой было не просто худо. Ее небыло в Тбилиси. От слова совсем. И не только для врачей. Любой работы. Как я понял, политика была такой, что сначала устраивают грузин, местных. Потом украинцев и другие дружественные страны.  В последнюю очередь русских. С квартирами тоже была беда. Из-за беженцев, аренда взлетела до небес. Россию покидали, в основном, айти-работники с возможностью удаленки, с хорошим доходом онлайн. Оставалась призрачная возможность какой-то самозанятости. Рыская по грузинским сайтам, я заметил, что аренда коммерческой недвижимости почти не взлетела. И, о чудо, прямо в нашем доме сдавалась коммерческая площадь бывшей парикмахерской, со стекляной витриной-входом прямо на проспект Кетеван Дедофали. К основнуму помещению, на втором  этаже, прилагался крошечная комната-чердак с низким потолком и мини-окном. Помещение стояло невостребованным семь лет и находилось в плачевном сотоянии. В глубине, за аркой, на полу были следы прорвавшейся канализации. В этот же вечер я снял площадь, отдав все свои последние наличные доллары, заплатив залог и за месяц вперед.

*

С трудом отодвинув вверх решетку ставней, я в расстеряности стоял в помещении бывшего салона красоты.

-Гамарджоба! - в полуоткрытую дверь просунулась соломенная голова мальчишки.

-Гамарджоба, Вано!! Где Георгий?

С Вано и Георгием, пацанами лет по десять я познакомился в нашем дворе. Перекидывался в мяч, учил немного английскому по тому англо-грузинскому самоучителю, который купил в первый день в Тбилиси на книжном развале. Они жили с «бабушкой» на первом этаже. Левон рассказал, что их усыновила из детдома воспитательница районного детского сада в возрасте. Я ее тоже пару раз видел. А больше слышал со своего балкона, как она кричала что-то по-грузински, скорее всего «заходите, бандиты, ужин готов!!». У ребят, вроде, как я понял, было какое-то неврологическое заболевание и задержка в развитии. По мне так, смышленней парней не видел мир.

Вано и ГеОргий (он настаивал на ударении и протяжном О в своем имени) тусили у меня, в пустом еще, полном возможностей - «зарождающемся» помещении с высокими потолками и григорианской аркой, каждый день. Играли с баскетбольным мячом, скачивали игры в мой ноутбук, пели караоке (магнитола с цветомузыкой и шнуром микрофона, повешанная на стену, это была первая покупка, призванная оживить мертвое пространство). Второй ходкой на привокзальный рынок купил матрас, подушку, одеяло и чайник. От уборки болело тело, а конца и края ей было не видно. Оставался вопрос: на чем зарабатывать? Мои соседи, братья, что держали раньше помещение, а затем выкупили (тоже под салон) площадь буквально через сто метров, посоветовали открыть закусочную:

-Рядом нет нормальной еды недорого. Только у метро, но туда пятнадцать минут идти.

-Я каждый божий день готовлю, многодетный атэц: все любят мои авторские сэндвичи и роллы!

-Теперь тебе надо будет делать больше. Много больше.

В третью поездку на рынок я приобрел недорогой гриль, соусы, салфетки, тряпки, ведро, антисептики, ножи, разделочные доски, одноразовую посуду... Я был полон решимости открыть закусочную на проспекте Кетеван Дедофали. Напротив Грузинского Авиационного Института.

*

Вывеску “Georgian Aviation Institute” на длинном сером здании напротив я заприметил давно. Рядом с авиаинститутом, ближе к метро «Авлабари», был установлен памятник «летчику печального образа»- соколу Мимино в кепке, а также Фрунзику с извечной шиной и, конечно, их отцу- Георгию Данелия.
Места для ночлега, кроме снятого еще раздолбанного помещения под закусочную, у меня не было. Там было холодно. Неуютно. И страшно. Я купил на рынке самую дешевую ткань, бечевку и сделал шторы, чтобы отгородиться от проспекта (стекляная стена-витрина, стекляная дверь с поломанной ручкой). И, конечно, жестко пил.
Физическое ли, и психическое напряжение (деньги кончались, с регистрацией зависшее состояние), последствия ли непрерывного употребления, близость ли авиаинститута напротив, особенности ли биографии (работал в молодости в планетарии, а в москве мы уже создавали нечто наподобие института- нии, сетевого «финктанка» вокруг темы «умного города», который даже пару лет работал и приносил небольшой доход, в)- все это, однажды утром сложилось в ясную картину. Мозаика сошлась с такой четкостью, что я понял: вот, ради этого момента я жил. Теперь у меня есть смысл жизни на десятилетия вперед:
Если, к примеру, такие же пацаны, как Вано и Георгий, которые и так здесь тусят целыми днями, вот если десять-двадцать  лет учить детей, студентов, взрослых...всех- и разрабатывать систематично на полном серьезе тему. То ведь можно, а почему нельзя-то?- Сделать Грузию- космической державой! От этой мысли у меня не то что захватило дух, а в натуральном виде встал.
В этот же день я заказал рядом с метро «300 аларгвинцев» вывеску, листовки, визитки, кружки с ярко красной взлетающей ракетой и надписью:

GEORGIAN  SPACE  INSTITUTE

Презентацию-предоткрытие  назначил через неделю. С анонсом во всех соцсетях, телеграмм-каналах. И даже с официальными имейлами во все университеты Тбилиси, грузинские научно-образовательные и культурные ведомства.

*

Дни перед открытием я почти не спал. Вместе с Вано и Георгием, мы раздавали листовки. Я сидел перед стекляной витриной, вставая с каждым прохожим. Кроме Вано и Георгия, с нами тусила бездомная собака по кличке Илон.
Из-за активности в соцсетях, у меня приключилось несколько любопытных звонков и переписок. Первая весточка была из Москвы, от типа, с которым мы не контактировали лет десять:

-Дэн, а ты что, на полном серьезе открываешь в Грузии Космический Институт?

-Да. На полном серьезе. У нас большие планы сделать Грузии одной из ведущих космических держав. А ты с какой целью интересуешься?

-Видишь ли, я же в Сколково теперь подвязан. Курирую пару здешних космических стартапов....В общем, слушай. Короче ты вот прям послушай. Я понимаю, рано говорить еще, но когда дело у вас до молодежных стартапов дойдет, НЕ ПРОДАВАЙТЕ ТЕХНОЛОГИИ АМЕРИКАНЦАМ! Вообще никаких, даже сырых, даже просто идей, хорошо?

-Ээ, я тебя услышал, Макс. Ты не переживай. По ходу, до каких то внятных технологий тут у нас еще ОЧЕНЬ далеко.

Меня больше озадачивала авгиева задача оттереть следы прорвавшейся канализации, читай-говна в помещении за аркой. Мне помогали две грущинки, постарше и молодая. Мы заливали это огромное пятно химией, а потом, постепенно, чистили в респираторах. Но оно (пятно) было огромное. И сдавалось очень очень медленно. Из-за жтой химической борьбы,дверь на улицу была почти всегда открыта. Я еще больше мерз. Еще больше пил.

На следующий денб со мной связалась Мари- юрист релоцировавшейся в феврале из России загадочной космической компании. Мари, прям под кальку словами Макса долго спрашивала «на полном ли серьезе я собираюсь поднимать грузинскую космическую отрасль с колен»? Потом рассказала, что у них, в России, якобы, был частный завод по производству компонентов к космическим спутникам и ракетам-носителям. После начала войны и санкций им, якобы, стало гораздо труднее работать, так как большинство комплектующих были американские, европейские или японские. И они решили переехать в Грузию.
Я посмотрел их сайт: «Первый грузинский техно-стартап современности»- гордо на английском заявлял кривой лендинг. Никакой конкретики. Ну ок, чем черт не шутит.. Я спросил Мари, что конкретно они сейчас делают:

-Мы копируем в горах под Батуми наш российский завод. Чуть модернизированный, конечно...

И прислала фотки «строительства». Где ее «ребята-инженеры» в химических костюмах с какими то огромными синими цистернами... Меня это не очень убедило. Но, если задуматься. Один чувак без денег с вывеской космического института на проспекте Кетеван Додефали — это фрик. Чувак с вывеской космического института в сотрудничестве с загадочным космическим заводом- это уже зачаток межгалактической секты.

*

За пару дней до открытия я съездил на строительный рынок и закупил новую мебель: компьютерные столы, стулья, флипчарты, доски, кресла-мешки. Ко мне в гости приехал Николай:

-Слушай, здесь уже чем-то напоминает коворкинг. Подай объявление: «столько-то лари в час», много русских айтишников в городе приезжих, должго сработать...

-Да. Мне срочно все это надо начать отбивать уже через неделю-две максимум. Иначе я не смогу заплатить за следующий месяц аренды.

-Мда...- Николай помолчал.- И тебе надо несколько снизить космических градус. Ты анонсировал кучу научно-технических курсов, я вот читаю (он крутил перед носом програмку на завтра):

cosmology ;;;;;;;;;; космология
astrophysics ;;;;;;;;;;; астрофизика
biochemistry ;;;;;;;; биохимия
exoplanets ;;;;;;;;;;;;; экзопланеты
terraforming ;;;;;;;;;;;;; террафомирование
…

-Господь всемогущий, что такое тэраформинк?

-Оо...О!! Спасибо, что спросил. Это вообще реактивный агонь. Ты знаешь, я вчера снова не спал, расписывал подробные годовые научно-учебные планы для каждого инженерного факультета:

космических станции;
ракето-носителей;
спутников;
терраформирования планет

Вот видишь, там в углу пунктир нарисовал маркером на стене? Там, похоже, уже была вытяжка, вон, заделано отверстие наверху фанерой.. Мы снова установим вытяжку, и будет химическая - биоинженерная лаборатория...Дети у нас будут экспериментировать с генным редактированием CRISPR, учиться создавать биосферы...

- Чувак, тормози! Остановись, серьезно. Тебя несет. Ты бы видел себя. Еще раз проговорим: если ты не начнешь продавать курсы вот прям вот на днях уже, короче-вчера, ты через пару недель, так ведь я понял, окажешься в буквальном смысле на улице? Знаешь, моя интуиция подсказывает, что освоение далеких экзопланет, терраформинг и CRISPR- не среди первых нужд народонаселения Сакартвело. Начни с простого. Найми девочек молодых- пусть преподают то, что людям действительно нужно: плетение косичек, английский, кулинария...

-Да, ты прав. Ты прав! - я лихорадочно записывал все в свой желто-синий блокнот.

-И выспись. Перестань бухать. Сходи к барберу-подстреги бороду. Ты не на ректора похож, а на косматого сибирского медведя с похмелья.

*

Надо ли говорить, что на открытие не пришли официальные лица из министерств и ведомств науки, образования и культуры Грузии? Не пришли представители столичной мэрии? Не пришли ученые-инженеры авиаинститута напротив? Не пришли преподаватели тбилисского политеха и универа? Не пришли тбилисские меценаты? Не пришли обеспеченные отцы, готовые платить за космокурсы для своих чад? Не пришли российские айтишники с макбуками?
Первым пришел Никита, молодой парень, один из трех призывников, с кем мы ехали до Ларса из Чечни. Никита перевелся из московского вуза в тбилисский, он учился на режиссера. И согласился снимать открытие на свой айфон. Затем подтянулись Вано и Георгий с баскетбольным мячом. Как обычно спели в караоке и залезли играть в мой ноутбук.
Мы ели с Никитой пиццу. Он снимал, как играли с мячом и строили рожи на камеру Георгий с Вано. Заглянул молодой парень лет двадцати с небольшим:

-Гамарджоба-здравствуйте, заходите!! Будете пиццу?

Михаил был из России родом. Но последнее время работал в Базеле. В филиале небольшой канадской фирмы, разрабатывающей гиперзвуковые авиационные двигатели. Показал сайт, рассказал чем он конкретно сейчас занят в Швейцарии. Было похоже, что Михаил, несмотря на свою вопиющую молодость, и впрямь-авиаинженер.

-А вы что здесь же спите? -(я отвлекся с Никитой, и Вано за это время успел показать гостю чердачный этаж с матрасом на полу).

Договорились, что Михаил, если что, будет преподавать онлайн детям авиамоделирование и робототехнику.
За следующий час была еще парочка любопытсвующих. В основном, народ шел мимо по осеннему проспекту Кетеван Додефали по своим делам. Мимо открытых стекляных дверей с большим воздушным шаром в виде серебристой ракеты.  Мы пошли с Никитой на берег Куры...Пару минут мы молчали, курили и впускали в себя вид с обрыва. Внизу по реке шныряли ввер-вниз с замысловатой траекторией множество маленьких лодок, и небольших корабликов. Я заметил, что мне это больше нравится, чем все эти рэдисоновские пароходы москвы-реки. Вчера таксист меня мягко поправил, когда ехали по набережной: Кура-российское название, сами грузины называют ее Мтквари, «хорошая вода»... Сколько ее утекло на этих берегах... Резко, до боли в сердце поднялись воспоминания о наших регулярных с детьми прогулках по нескучному саду, и вниз по набережной... Меня немного (много) потряхивало. Никита сказал:

-Я включу камеру? По-моему саме время, тебе необходимо высказаться...

-Не могу сейчас ничего...можно стих прочитаю, всплыл в памяти вот прямо сейчас, несколько лет не вспоминал и не читал никому. Это Кушнера стих...Сейчас...:


Война была закончена. В поместья, Кто выжил, те вернулись, дорогие; Звучали завоеванные песни — «Король Анри Четвертый» и другие. Французские и арии из опер: «Жоконд, или Искатель приключений». Играл оркестр, как где-нибудь в Европе, И знал их Александр, и пел Евгений. Наверное, и тихий Федор тоже Их напевал в московском пансионе, И в этом смысле мы на них похожи Году в сорок шестом: на общем фоне Побед и жертв — трофейная обнова — «Лили Марлен» с ее походным шагом Навстречу нам, и песенка ночного Бомбардировщика с пробитым баком. Еще одна строфа была бы лишней, Я все сказал: тех детских впечатлений Достаточно, чтобы вдохнул Всевышний В двух-трех подростков стихотворный гений, И если я, на двух зеркальных строфах Не оборвав себя, кончаю третьей, То потому, что в этих катастрофах Стареет солнце, но взрослеют дети...

Мы вернулись. Вместе закрыли ставни, я отправил Вано с Гергием к бабушке, и мы с Никитой пошли в Спар за пивом. Уже выходя из магазина, я расслышал разговор продавцов. Девушка крикнула из подсобки: «Кто был?».- Парень за кассой лениво ответил:

-Эти...самые...космичи.

*


Той ночью я напился и всю ночь бродил по центру в поисках любви. В начале пятого мы ехали с Кэт в такси по направлению к Авлабари:

-Только я поеду дальше, к себе. В гости к тебе не пойду, ты не надейся, без обид, хорошо?- Просто по пути мне...

До этого она долго рассказывала, как она переехала из Грузии в Бельгию, потому что в Грузии женщины ущемлены в правах и «патриархальность еще больше, чем в России».
Я думал все же затащить ее в свою нору. Но Кэт была непреклонна и действительно яндекс- такси повезло ее дальше в пригород (на моем, конечно, аккаунте). Я курил на крыльце своего пока что не взлетевшего в космос, а скорее ползущего по брюху института...Школы йоперный театр «georgian space...” с красной ракетой на стекле. Одиночество, пустота  и тревога догрызали внутренности. На улице было холодно. Но я знал, что внутри- ничуть не теплее. Надеялся, что несмотря на ранню рань и мелкий дождь, может, все же кто-то пройдет из знакомых по проспекту (познакомился уже за эти дни раздачи листовок на крыльце со многими местными и экспатами). Приехал грузовик с хлебом для социальной столовой по соседству. Я помог Рубену- водителю выгрузить хлеб на кухню. Он приезжал стабильно ближе к пяти утра. А в эти дни я делал ремонт, пил и не спал до утра. И мы курили. И он рассказывал о своей семье и планах. Я о своей семье...
Ближе к шести в эту социальную кухню обычно начинала собираться очередь за бесплатной едой. Некоторые из местных «постоянных клиентов» кухонной очереди уже шарахались от меня. Но со многими я успел  и подружиться: например с Джанико, толстым молодым парнем с синдромом Дауна, ему очень нравилась моя собака.. Илон, строго говоря не был моим псом, он был вольным бродягой улиц. Но приходил ко мне часто. Я даже специально стал подкупать для него корм в соседнем зоомагазине. Но в это утро Илона не было. Джанико тоже не пришел. И я снова, гонимый неприкаянностью, тяжело трезвея, пошел  слоняться по светлеющим улицам Тбилиси.

*

На днях мне нужно было платить арендную плату за помещение. Денег у меня не было. Часть денег я оставил, как «подушку безопасности» на несколько месяцев семье. Был еще определенный запас на российской карте... Бэнк оф Джорджия тормозил выдачу грузинского пластика; хозяйка помещения не могла принять перевод с российской карты....
В целом, эта была техническая проблема. Но даже с учетом кубышки, отдав чувствительную аренду (все же центр, один из главных проспектов столицы), я бы все равно остался с голой жопой. Позвонил Саше и Мише (ростовским) в Батуми. Позвонил знакомым и друзьям в Москву. Набрал родных... Все сливались. Не то что про спонсорство, даже про займ. Я все понимал. Вы бы сами вложились в планируемую в горах Кавказа межпланетную экспедицию?

*

На исходе следующей почти бессоной ночи ко мне пришло решение: я же доктор! Может, стоит попробывать частную практику? Мне все равно нужно было ехать на рынок покупать аптечку и огнетушитель для лицензирования помещения. Рубен посоветовал ехать в барахольный магазин своего крестника в районе автовокзала  Ортачала:

-Он продает в числе прочего и аптечки с огнетушителями бэу. Знаешь, кто закрывает магазины там, кафе, они отдают ему туда свои аптечки и огнетушители из закрытых заведений, они же не нужны им больше...

По дороге к автовокзалу Ортачала, с которого в том числе, по словам Рубена, ходят маршрутки в Ереван, я вспомнил встречу и разговор, произошедший еще в семейном отеле Левона и Елены. Я был разбужен рано утром постоянными громкими вздохами и жутким дымом от курения через каждые пять минут на соседнем балконе. Вышел, заварил себе чай. Покурили. Сурен был родом из Еревана. Но уже давно жил с супругой и двумя дочками детсадовского возраста в Братиславе. Сурен приехал в Армению к родителям. И дома его застала, внимание, повестка!

-Ухтыш,- я аж проснулся,- ты что, гражданин Росии? Ее переслали штоле в Ереван?

-Да причем здесь россия, украина....У нас тут своя война...

-В Карабахе штоле?

-Не только там. Еще в нескольких районах боевые действия сейчас активные идут с Азербайджаном. Танки на границе. Когда же это закончится. Когда же это закончится?

-И что, какие планы?

-Какие планы. Бегу вот, авиабилеты куплены. Через Стамбул, обратно в Братиславу...Ты, кстати, не бывал в Армении, в Ереване никогда?

-Никогда. Но очень хочу. У моей супруги дедушка был армянин, царство ему... Легендарный дед Дантес. Летчик-испытатель. А мама у Ольги, соответсвенно, Каринэ Дантесовна...  Постоянно дедушка Дантес возил Ольгу, когда маленькая была,  на озеро Севан отдыхать...

-Да, Севан это жемчужина! Обязательно запланируй поездку хотя бы в Ереван . На один день хотя бы. Ереван прекрасен. В столице спокойно, не бойся! Бои досточно далеко от Еревана, никакой опасности, что бояться?- он сам, двухметровый верзила, буквально вибрировал нервозностью, тревогой и страхом. Постоянно приговаривал: «Ох, ну когда же это все закончится?». Правда, выговорился, чуток успокоился. Я отодвинул от него сигареты и (четвертую) чашку кофе. Заварил чай с ромашкой. Сходил в комнату за успокаивающим

Вот этот разговор мне и вспомнился очень ярко по дороге в район автовокзала Ортачала. Мне нужно было купить аптечку и огнетушитель на барахолке рубенова крестника. Для лицензирования образовательного учреждения: никто не разрешит проводить никакие обучающие курсы без санитарной инспекции и пожарников. По дороге я все крепче думал о частной врачебной практике. Для этих целей номинально-минимальной аптечки было недостаточно.
Нашел магазин-барахолку. Вроде, это место, что описывал Рубен. Закрыто. Никаких вывесок с часами работы. Однако, рано, и впрямь, начало восьмого только... Я решил пройтись по району, осмотреться, найти кафе и позавтракать. Едальни в такую рань, тут вам не москау, понятное дело, были все закрыты. Женщина на остановке посоветовала мне круглосуточную забегаловку на автовокзале Ортачала.

*

Я купил самсы, выпил растворимого кофе три в одном, и ради любопытства заглянул в окошко билетного кассира. Она была ярко накрашенная более чем аппетитная MILF в белоснежной блузке с шикарным разрезом, и толстенной золотой цепью, теряющейся в огромном бюсте:

-Сколько до Еревана билет стоит?

-Тридцать лари

-Когда отправление?

-Еще рано, народ должен набраться. Часам к девяти, думаю, заполнятся места.

Я подумал: «Кто меня гонит с аптечкой?-Куплю завтра, когда вернусь. Переночую в Ереване, и назад». Настроение резко повысилось. Уже потеплело, дул свежий бриз, поднималось утреннее солнце. Я вставил наушники, включил любимый плейлист и закурил на лавочке, подставляя лицо юным лучам: предстояло пусть небольшое, но путешествие.

*

По словам прекрасной женщины- кассира в белоснежной блузке с большим каньоном декольте (попросил у нее «для оперативной связи» телефон, она сверкнула золотым зубом под ярко-красной помадой, сдула тяжелую милированную челку, и неожиданно написала свой сотовый на визитке автокомпании), у меня оставалось еще около полутора часов до автобуса. Нужно было купить воды в дорогу. И какой то здоровый перекус, орехи там, к примеру, пару протеиновых батончиков. Ранним утром супермаркеты были еще закрыты, круглосуточных магазинов тоже не оказалось, и за водой и батончиками я зашел в дежурную аптеку. Купив их, я решил осмотреть витрины  просторной сетевой аптеки с широко представленной медтехникой. Думаю, дай приценюсь, во сколько мне обойдется минимальный набор частно-практикующего доктора? Так, что надо?- Тонометр, фонендоскоп, термометр, глюкометр, пульсоксиметр, перевязочные, антисептики....маски, перчатки, жгуты, термоодеяло их фольги...Минимальный набор лекарств: обезболивающие, противовоспалительные, успокаивающие, спазмолитики, противодиарейные, антигипертензивные, антигистаминные, сердечные, противошоковые...Шприцы, ампуллы, растворы, спиртовые и нашатырные салфетки...Воздуховоды, мешок амбу, шины...Так, яш херурк, пусть давно это было, но тем не менее: «есть одноразовые скальпели стерильные?Иглы? Шовные? Зажимы? В смысле восемьдесят лари за набор?»...Так, хорошо бы еще портативный экг и дефиб....Я увлекся. Записывал все в свой желто-синий блокнот. В благодарность, подумал, надо будет вернуться на днях и все это барахло именно у них в аптеке и купить все. Я абсолютно загонял красивую стройную девочку-провизира в идеально сидящем на хрупкой фигуре белом халате. «Выдыхай, бобер, твой автобус уже скоро отходит». Уже собирался уходить, как она:

-Вам, наверное, в большой рюкзак это надо?- оказывается она не просто смотрела, что я спрашивал, а все аккуратно откладывала в подсобке, я просто не заметил этого.

- У нас сумок медицинских нет, рюкзаки обычные, туристические, не медицинские-есть в супермаркете напротив, он скоро откроется....- Она смотрела на меня очень прямо, очень серьезно - своими большими черными глазами.

-Там большой выбор, много размеров и цветов,- подтвердил седой охранник в хаки; и как-то пронзительно-печально посмотрел мне в глаза, - ты куда собираешься, сынок?

*

Так, волею случая и больших карих глаз девушки-фармацевта, я оказался на улице с огромным рюкзаком экстренной медпомощи и билетом в Армению в кармане. Автобус уходил через полчаса. Я думал оставить рюкзак в камере хранения супермаркета. Но он не влез в ячейку. При попытках рассовать отдельно рюкзак,  отдельно содержимое по трем ячейкам, вмешался молодой охранник.
Ладно. Обменяю, или вообще сдам нафик билет. Отвезу рюкзак к себе в «институт». Какой нафик, Дэн, тебе туризм?-Уже похую на космос, открыть бы мини-медпункт, закусочную, массажный салон....ушпохчо, было где спать и на что есть. Ситуация ситуевная. Через неделю, Дэн, ты вполне реально можешь стать обоссанным тбилисским бомжом... Не расслабляйся, чувак! Надо работать!!
В билетную кассу была очередь. Познакомился с хипповой парой из Питера, они ехали в Турцию ухаживать за садом, прибираться, стирать, готовить и прочее- в коттедже какого-то богача. За жилье и еду. Показали специальное приложение для смартфона:

-Там много вариантов. Попробуй!

Я отошел покурить. Сбитый паренек в кожанке с шипами набивал табаком стильную трубку. Рассказал свой невероятный маршрут бегства от мобилизации: Киргизия, Бахрейн, Египет, Стамбул....Стремился он в «европу», не мог понять, как же ему сделать шенген не в России. Я снова вспомнил Сурена- ереванца из Братиславы: «Ох, когда же все это закончится!?»

И тут «остапа понесло». Я почувствовал себя трусом, убежавшим с Родины, вдали от семьи, которую непонятно как и куда, и самое главное- «на что» релоцировать. Знакомец Серж- юрист из Спб, я про него рассказывал, говорил тогда на Фабрике, что он- «узник совести». Мы, дескать, покинули страну в знак протеста против агрессии родной страны на братский народ. И если бы наоборот, на нас, на Россию напали, то «мы бы первые взяли в руки оружие против оккупантов». Все это было вроде и верно. Однако оставался некий душок что ли.... Я вспомнил, как не сумел докрутить историю с попытками попасть в международный красный крест, чтобы поехать в разрушенный до основания Мариуполь, где условия у жителей, не имеющих возможности бежать, были не просто плачевные, а ужасающие. Меня отговорили друзья: «у тебя своя война, Дэн, ты должен защищать, обеспечивать свою семью, своих детей. на кого ты троих школьников собрался оставить, что случись?».
И да. На нашу Родину не нападали. Но у Ольги, как я говорил, дедушка - армянин. А на Армению сейчас напал несравненно более сильный сосед с поддержкой другой бывшей империи...Может, я оказался с медицинским рюкзаком скорой медицинской помощи за десять минут до отбытия автобуса в Ереван не случайно? Может, мой долг- помочь братьям-армянам, ведь у моих детей тоже течет их древняя кровь?...Нет, не так, мой долг, как доктора- помогать и тем, и тем, сшивать раны этого раскалывающегося бредого мира. Да ведь, по сути, признай, ты ведь до сих еще не стал настоящим доктором. Таким чтоб без сна, под взрывами. Не стал настоящим мужчиной. Пот  катится со лба. Завтрак, да и обед (да и ужин, что у там)- пропущены, халат в крови, за куполом палатки-звуки трассирующих ракет. Абстрактные рассуждения минута за минутой вызревали в твердую решимость. От волнения, торопя продавца, я купил на перроне и тут же проглотил чебурек с колой. Толстый Дэн, не рохля и трус. Не беженец и раб. Толстый Дэн идет на войну.

*

Надо сказать, что острота ощущения жизни в такие переломные моменты повышается безмерно. Еще никуда не попав и ничего не сделав, я уже приобрел осанку и таинственный взор героя-мученника, невольно наслаждался «моральным превосходством» перед всеми этими «садовниками-хипстерами на обслуге» и «айтишниками в бегах», чувствовал себя вот прям тем самым уставшим «ремарковским хирургом», нет, не так- беременным вот только что зачатой совсем новой исторической драмой... Как говорил тот чувак из «Как я встретил вашу маму»: it will be legendary. Резко сщемило сердце от мысли, что дети останутся без отца...
К перрону, к месту  отправления нашей маршрутки подтягивался народ. Две подруги лет по двадцать пять: энергичная полненькая грузинка-болтушка с длинными черными кудряшками и с ней на контрасте- долговязая бледная и худая гот-блондинка с короткой стрижкой и пирсингом. Худой загорелый невысокий иностранец с большим туристическим рюкзаком (он спрашивал что-то у водителя по-английски, с жутким французским акцентом). Пара молодых-молодых русских ребят -призывников лет по двадцать. Пара местных семейных пар, причем одни были с маленькими детьми, другие, постарше, наоборот- с древним на вскидку-столетним дедушкой в папахе, в растянутых на коленях адидасовских трико из девяностых и советских резиновых сапогах.
Снова поймал себя на дурацких мыслях: «близится финал твоей повести, Дэн. А ты так и не стал писателем». Хемингуэй поперся через океан, хотя его никто об этом не просил, в Италию на чужую войну с австрияками. И стал великим писателем. А потом  пальнул себе из ружья в голову...Хотя, с другой стороны, не менее великий писатель, кстати австрияк -Стефан Цвейг, наоборот, уехал нахуй от войны, от своей родины, снова влившейся в большой «германский мир» - подальше аж в Бразилию. И все равно разочаровался в европейской цивилизации и, образно говоря- «пальнул себе в голову». Может, для того, чтобы стать великим писателем, неважно идешь ты на войну или нет? А нужно просто стать предельно честным перед собой: признать, наконец, что жизнь-говно. И ты сам-говно. И пальнуть себе в голову?

*

Энергичный совсем еще юный паренек- поджарый водитель-грузин распределил пассажиров маршрутки, определив на переднее сидение молодую долговязую гот-блондинку с пирсингом, посадив ее между своим водительским местом и мной у окна. Лена из Екатеринбурга, очень худая и как бы «хрупкая», покрашенная синяя прядь, бледные губы, белые ресницы, растянутый вязанный крупной ниткой свитер,- походила на тот разряд девушек, что запросто днем учатся на философском, а с приходом ночи переодеваются в черный латекс, чтобы провести доминатрикс-сессию постоянному клиенту- заскучавшему свердловскому менеджеру. Причем я был уверен, что и в лекционном зале, наблюдая лепет мужика-профессора про Ницше, и в мерцающем красном свете, над мужиком с черным шариком во рту, она сохраняла то же самое невозмутимое спокойствие с едва заметным оттенком  усталости от «вечного возращения».
Приближаясь к армянской границе, я всем телом ощущал перемещение во времени-старый камень, выжженная трава, древние пустые церкви, покинутые деревни...Вокруг все чаще стали встречаться разрушенные войной здания, обломки военной техники...Но даже не эти признаки относительно недавнего прошлого. А общая атмосфера очень древней израненной постоянными войнами земли. Обостренное восприятие замечало за открытым окном, встречный ветер в лицо, в мельчайших подробностях, несмотря на мелькающую скорость, расположение огневых горных высот, еле заметные камни огневых укрытий перед бесчисленными пещерами на склонах. Мрачные тоннели. Серьезные реки. Окопайся, залезь выше, защищайся, убивай, вгрызись, врости в этот камень, посади лозу, испеки хлеб, зачни ребенка... Погружение в архаику было таким основательным и глубоким, что я вчистую забыл про космос, науку, технологии... Это вот все- философия, искуственный интеллект, нейросети прости господи- все это просто рассыпалось как пыль, как детское наваждение. Там, буквально за перевалом в каких-то нескольких десятках километров идут бои (так уверял парнишка-водитель). Там настоящая, мужская правда. Там мое место...
Темнело. Наша старая немецкая маршрутка неслась над обрывом на огромной высоте через ущелье. И мне показалось, что над нами в высоте парит дракон Байрактара.

*

Молодой парнишка-водитель рассказывал по ходу дороги много кавказских историй. Больше всего ему нравилось рассказывать про разные заброшенные рудники драгоценных и редких металлов. Проехали деревню древних поклонников культа Солнца с солярными знаками на строениях. Проехали абсолютно заброшенный поселок в наикрасивейшем (правда, мрачном) ущелье.

-Что это за огромное пустое здание?- спросил я.

-Это была районная больница, она пустая, как и весь поселок, после войны он был брошен.

Глубоко погрузился в лермонтовские грезы: в одиночестве, неделя за неделей, как монах, развертываю в заброшенной больнице в ущелье мини-госпиталь. Холодная одинокая кровать. Гулкие черные ночи. Горный небосвод. Прозрачный воздух настоящей жизни. Пустой поселок, день за днем вокруг ни души. Только книга при свече в холодной келье....И вот, проходит год. По Кавказу, и не только, разносятся слухи. В поселок начинают возвращаться люди-из окрестных городков, из Еревана, Тбилиси, Степанакерта... Дальше, мы делаем в этой нейтральной зоне ежегодный Фестиваль Мира. Люди приезжают из-за границы- из Америки, Еропы, Китая, Австралии. Вокруг возраждаются виноградники. Открывается школа, театр...В грезах там не обошлось, естесна, без юной грузинки со стройным станом. Но это совсем другой жанр.
Мы остановились «на поесть» после прохождения границы в маленьком армянском городке. Гуляющие дети с любопытством расглядывали чужаков. Я успел сбегать обменять лари на дхармы в обменнике ближайшего супермаркета.. В очереди в столовой выяснилось, что у Лены (соседки-бледного гота из маршрутки) нет местной валюты. Она несколько раз настойчиво предложила сделать мне перевод, я отказался, «мы же на кавказе», сказал гуляю. Елена была скромной в выборе, в целом чувствовалась ее неловкость, она явно интуитивно ощущала у чувака подтекающую крышу, хотя, вроде старался держаться стандартных для релокантов разговоров, рассказал пару забавных историй, она даже посмеялась, даже вроде не просто для приличия. Мы поели, попили кофе. Покурили. Она рассказала, что учится в Питере на ветеринара. Я не упустил возможность вспомнить бородатый анекдот про то, что «если твоя девушка говорит о том, что любит животных, это значит, у тебя есть шанс». Уже заехав в Ереван, промелькнула мысль: «надо было согласиться на перевод, был бы телефон ее. Может, спросить сейчас?». Но я был уже глубоко в бэдтрипе, и более поглощен составлением списка недостающих медицинских опций «для полевого госпиталя». И попутно переживал драматизм художественного момента из тысячи фильмов и книг: Где герой сознательно не вступает в отношения. «Никаких романов. Завтра тебя может уже не быть на этом свете».

Я попросил первого из ереванских таксистов отвезти меня к ближайшему магазину медтехники. Мы долго плутали по центру Еревана больше часа, интернет работал через раз, карты глючили, я потратил, видимо, уже тогда охулиард дхарм (там нулей много в армянских деньгах, сложно считать). И нихуя в результате не нашли. Я отпустил таксиста и зашел в веранду летнего кафе, чтобы перевести дух, поймать вайфай и забронировать отель. У меня не было  еще места куда пойти на ночь. А уже вечерело. На букинге было все более, чем плохо. Прям катастрофично- в Ереван проще попасть из России, в целом более как бы лояльная страна, беженцев было не тпросто много, а очень много. На эту ночь за адекватную цену не было альнго ничего. Я попытался зарезервировать оставшиеся пару номеров каких то люксов  заоблачных. Даже от них пришел отказ. Уже стемнело. Я надел рюкзак и решил попытать счастья в ближайших к кафе отелях. Отказ. Еще несколько локтев по карте с рюкзаком. Отказ. Еще километры темных спусков и подъемов нескончаемых улиц. Отказ.

  Очутившись в очередной раз на улице, почувствовал, что почти уже не могу идти: «где я?», «зачем?», «где моя семья?», «где мой дом?»- архаические волны паники и страха, физическая, психическая усталость. «Стучите, и да отворят вам». Я уже был согласен на любой хостел, любой приют. Второй за этот вечер ереванский бомбила снова один в один как и первый космически накрутил счетчик, петляя по центру. В хостел, в который, кривыми путями он меня привез через полчаса, мест не было. Дхармы таяли. Паника нарастала. Я покурил на улице и вызвал третье такси. Водитель сказал, что в центре все гостиницы и хостелы забиты, надо ехать на окраину. Мы поехали в иранский район Еревана. Я пытался взять себя в руки, считать курс дхарма-лари-рубль, у меня не получалось, и я опять отдал какую-то круглую сумму таксисту. В тех апартаментах, куда мы ехали битых сорок минут, в каком-то темном переулке жутком, ждал его еще минут цать, со слов вернувшегося наконец водителя, мест тоже не оказалось. Он предложил поехать в пригород, где у его знакомого был пустующий дом. Может в паранойе, мне всерьез почудилось, что чувак не заслуживает доверия, я попросил высадить меня у торгового центра.
Мне нужно было сгруппироваться. Пересчитать гребанные дхармы, которых оставалось, навскидку, совсем уже всего ничего; как так случилось, было непонятно, я подумал, что кто-то из таксистов, а может и все разом- меня основательно так поднаебали. Блин, я же оставлял постоянно рюкзак то в холлах, то в маширне...могли и обчистить. Что за беспечность? Не паникуй. Спокойно. Спокойно. Найти обменник: оставил какую то часть в лари. Карты российские не работают. Обменник в тц закрыт. Хорошо. Спросил пару российского вида прохожих про «обналичку» через перевод. Люди от меня шарахались, видимо выглядел я ужасно.
Поднялся на четвертый этаж. Заказал в фудкорте картошку и чизбургер с ромашковым чаем. Хав не помог, плохой знак. Ромашка тоже нихуя не успокоила. Закинул под язык атаракс. Обычно атаракс справляется с начинающейся панической атакой. Но здесь она была уже в самом ходу. Да еще и на фоне все углубляющегося бреда: я подумал «а зачем мне ночлег?»- посплю в казарме. И спросил сначала у проходящего охранника, потом у официантки, потом- у седого армянина в военной форме за соседним столиком: «где здесь можно записаться на войну?». По реакции людей (половина одинадцатого вечера) даже в том состоянии, какими-то остатками рассудка, я отдуплил, что нахожусь в глубочайшем неадеквате. Что вот прям уже далеко-далеко за границей Края. В темных квантовых блужданиях.
Редко, но подобное со мной бывало пару раз в жизни- я не по-наслышке знал насколько страшно провалиться и не находить выхода из лабиринтов настоящего непопсового тошнотворного безумия. Однажды, ночью прошел половину Москвы босиком посреди проезжей части- от фонвизинской до площади трех вокзалов. На подобные случаи у меня в рюкзаке были анафранил и неулептин-  нейролептики, в теории выводящие из морока. Я принял двойную дозу. Через минут сорок, с фудкорта пошел бродить по тц, вместе с уже принятым под язык атараксом, меня конкретно так подубило. Высасывающий внутренности экзистенциальный ужас, страх смерти, вечного одиночества и неизбывной бесприютности- все это никуда не делось. Но по крайней мере вернулась способность продолжить поиски ночлега.
Набравшись духа, я вышел в темноту ****ски-холодной ночной неизвестности. Часа полтора (по ощущениям- вечность) поплутав по стремительно холодеющим темным переулкам иранского квартала, после трех или четырех неудач, далеко за полночь, я оказался в маленькой каморке втридорога, с низким потолком, в какой-то жуткой подвальной дыре, на сырых простынях холодной скрипящей двуспальной кровати. Меня колотило. Я воображал огромных пристально глядящих молчащих тараканов, затаившихся по темным углам. Сколько человек было убито в этой подвальной конуре? На полусыром покрывале были какие то бурые пятна. Кровь? Почему так сыро? В каморке не было окон (подвал). По сути я находился в каком-то почти что ящике, почти в гробу. Вверху в углу невероятно низкого грязного и тоже сырого потолка болтался обрубок красной трубы. Наверное, вентиляция. А может, когда турист засыпает, они заливают комнату до потолка водой. Я быстро обулся и вылез из подвала на улицу покурить на низком крыльце.
Ночной холодный ветер чуждого города с  нависающим белым призраком Арарата лишь усилили непрекращающуюся дрожь до костей, до костного мозга. На первом этаже соседней пятиэтажки темнели витрины закрытого мясного магазина. В одном окне баннер окорока, в другом- курицы, в третьем-ягненка, в четвертом, мне не показалось, - дельфинов. ****ь, они что торгуют мясом дельфинов? (в черном море водятся мелкие дельфины-афалины). Может, это просто реклама другой фирмы (туристической?) Подкралась страшная мысль. Я вспомнил, как водитель маршрутки, в которой ехал из Тбилиси, несколько раз назвал «прыгающими дельфинами»- «всех этих хипстеров», которые заполонили в эти дни Грузию с Арменией. Я вернулся в свой подвал. Запер двери. Начал параноить про то, что у мужа толстой хозяйки-одутловатой крашенной армянки в цепях (он недобро очень смотрел, пока я расплачивался на рисепе)- наверняка есть огромный мясной нож. И ключ от комнаты. И договоренность с хозяевами мясного магазина по соседству. Может, он сам его держит. С большими такими мускулистыми волосатыми братьями. Кто ж отличит плоть толстого Дэна от парной свининки? Стейки, фарш... Так, значит ни в коем случае нельзя спать. Не дать превратить себя в мясо. А спать хотелось прям ****ец. Принял еще таблеток. В таком состоянии очень трудно уговорить себя, что это де, братан, это все бред, бред, жуткая дичь. Таблетки гасили мучительно медленно. Я достал из рюкзака остатки коньяка, пакетик с черствой остывшей  самсой и остатками шоколадки. Включил телек. Риторика армянских телеканалов резко контрастировала с грузинскими. Чувствовалось, что грузино-армянская граница, это как-бы переход из «западного» мира в относительно пророссийский. Пьяный, под горой таблеток, два раза с перерывами подрочив в душе, с превеликим трудом я провалился в небытие.

*

Короткий сон не принес покоя: я все еще находился в бэдтрипе. Паника стала менее резкой. Но углубился Страх. Вот тот самый мать его Ангст. Я почувствовал себя брошенным навсегда. Без дома. Без женщины. Без детей. Без работы. Без денег. В снова подвальном круглосуточном мини-магазине купил черное невкусное кофе и какую-то бич-булку, которую  не смог доесть. Кофе тоже вылил. Холодное туманное раннее утро чужого города. Спросил, в какой стороне вокзал. «Слишком далеко пешком!». Хмурые люди на автобусных остановках. «Как доехать до железнодорожного вокзала?».
Я был настолько плох и декомпенсирован, что боялся снова заплутать с таксистами. Тем более дхарм было исчезающе мало, боялся, что мне не хватит на билет. В утренней давке автобуса добрался до вокзальной площади. Огромное пустое здание. Ощущение, что поезда тут появляются раз в месяц.
Поезд на Тбилиси отходил только  поздно вечером. Я отдал в билетном окошке все свои дхармы (совпадение?)- за обратный билет. С трудом отогнал мысли, что это не фиксированная у них плата за билеты. А они просто забирают все деньги у заблудших странников. А потом передают инфу дальше. Другим. И эти Другие потом просто утилизируют тебя. И стирают память о тебе: не было такого чувака здесь. И там не было. Нигде не было. Даже если бы и был, что маловероятно, нахуй он нужен вам такой?
У меня в распоряжении был целый день. В другой ситуации, в другом состоянии, даже без денег, для меня это был бы подарок- целый чудесный день, полный неизвестных приключений. Совершенно новый город -столица другой страны, типа и без бабла можно пешком погулять, дойти до парка, познакомиться-пообщаться с кем-то... Однако сейчас  чувствовал полное опустошение. Подкатили сушняки похмелья. Без копейки, чтобы купить не то что боржом, а самую даже дешевую минералку нет денег. Стал искать туалет, чтобы попить воды из крана. Туалет платный. «Так и так. Так получилось, все драмы на билет, есть лари...»- «Там выйдешь, дальше по подземному переходу, повернешь направо, после ювеоирки будет еще лестница вниз, там повернешь налево, еще пройдешь пару сотен метров и будет обменник». ****ец. Короче послали нахуй так послали. Но деваться было некуда и я пошел, и, конечно, заплутал в подземельях этих привокзальных. Не нашел никакого обменника. Начал снова параноить, что меня по цепочке куда то заманивают все ниже и ниже под землю...
Выбрался на воздух, на уже припекающее солнце. Сел с краю большого фонтана на привокзальной площади. Сигарета. Еще сигарета. Уже тошно курить. «Я умру от жажды?». Нихуя, Дэн, ты вылил, ублюдок, свое кофе утром и выбросил булку. Прекрасный кофе. Прекрасную булку. Я пошарил в кармане. Монета, какая удача! Целых сто драм! Оказалось, что на них, по крайней мере в районе ереванского жд-вокзала, нельзя купить ровным счетом ничего. Это было около двадцати рублей, или, по тому курсу, меньше двадцати центов. В животе заурчало. Хотелось пить. Хотелось есть. Хотелось кофе. И до кучи, вот прям так резко и не к месту, резко захотелось трахаться.

*

Так как в общественный туалет меня не пустили без денег, надо было, к тому же, найти где справить малую нужду. Кто знаком с состоянием глубокой паранойи, поймет мой тогдащний ход мыслей: я уже рассказывал, как в маршрутке из Тбилиси, проезжая израненные бесконечными войнами приграничные армяно-грузинские районы,  собственными глазами видел, ощутил нутром то количество крови, которое было пролито за каждый метр этой древней земли. Не мог я просто так зайти в первый попавшийся двор Проспекта Арцаха и нассать на эту священную кавказскую землю. Нассать на всю череду теряющихся в начале времен автохтонных предков. Какова же была моя радость, когда протопав четверть часа по авеню, нашел какой-то мост, и под мостом уже довольно зассанные пыльные кусты у мутного ручья с плавающим мусором. На ветках висели грязные тряпки, обрывки туалетной бумаги с засохшими остатками фекалий. Чуть дальше виднелись проженные матрасы, обрывки полиэтилена, остатки кострища, разбитые бутылки, использованные презервативы и другие следы пребывания местных бездомных. «Вот твое скорое пристанище, Дэн, ты уже близок».
Я вернулся к вокзалу, поокалачивался в музее армянской железной дороги, подзарядил телефон и пошел искать обменник вдоль проспекта Давида Сасунского. Обменник не нашел, зато нашел питьевой фонтанчик. Налил воды в пустую бутылку. Напился. Снова налил. Ну ок. Призрак смерти от жажды побледнел. Закинулся атараксом и нейролептиками.
Мне было страшно уходить далеко от вокзала. Потому что знал, что снова начну «квантово блуждать». Снова пойду (пешком) на войну. Или босиком в горы. Или просто в закат. Через промзоны. У меня был билет на поезд назад в Тбилиси. Какой-никакой ориентир. В какое-никакое прибежище в уже мало-мальски знакомом Авлабаре. Пусть и нечем платить за эту шаткую крышу над головой уже на следующей неделе. Пускай  в том городе никого нет. Пускай в той стране, как и здесь, никому не всрался. Никому не всралась моя космошкола. Но это я, это я. Пусть кривой, косой, инопланетный уродец, но я есть. Мне нет места  на этой Земле? Совсем?... Из безграничных просторов Метагалактики, Дэн, ты вернулся снова не на уровень нормальной человеческой почвы под ногами, а пролетев нулевую отметку, стремительно летишь дальше вниз и вниз к днищу не то что животного- животные прикольные- а типа «однажды утром грегор замза обнаружил, что превратился в страшное насекомое»- короче вот это вот все. Да, схуяли. Это не дно. Оооо! Дно еще даже близко не пробито, в твоей жизни, Дэн. У тебя было все легко и фартово по сути, в твоей судьбе, и люди же по большей части были к тебе незаслуженно добры....Ты еще не познал в своей жизни ни рабства, ни тюрьмы, ни сексуального насилия... Выбрался бы ты, как думаешь, смог бы сохранить свою человечность, если бы попал в настоящие, серьезные расклады, ты, космопетушок? ****ные качели. Буддисты говорят, что «я» не существует, и если это осознать, то страдания прекратятся. Пошли они нахуй. Я очень надеялся, что  анафранил подействует. Для верности закинулся еще двумя желтыми. И поковылял назад на вокзал.

*