Унеча. Михаил Ошеров

Унеча.  Михаил Ошеров

Моя малая родина – город Унеча Брянской области. Там жили мои предки по линии отца – еще до революции. Это была большая дружная еврейская семья. У моих двух прадедов по отцовской линии – Самуила Ошерова и Моисея Файкина было 7 и 5 детей соответственно, их потомки во втором поколении – мою троюродные братья и сестры, числом вместе с родителями и детьми более 50 человек. Где-то среди них, возможно, мой тезка, Михаил Александрович Ошеров, известный московский адвокат. Если его предки из города Унеча, то мы с ним – дальние родственники. Если Ваша фамилия Ошеров, Файкин, Беркало, Грушин, Исакович, Бенькович, Айзенштадт, Чалов, Поляков, Бажалкин, Барабаш, Селицкая, Горбарская, и Вы точно знаете, что Ваши предки из города Унеча, то мы с Вами, скорее всего – родственники, хотя и дальние.

В Унече я был в детстве несколько раз, в возрасте до 6 лет – меня туда привозили родители в свой отпуск. У меня сохранилось несколько фотографий и воспоминания. Бабушкин дом – новый, из белого силикатного кирпича. Во дворе были дрова, поленница, козлы, пила и топор. Я с большим восторгом любил пилить дрова двуручной пилой с отцом. Однажды во двор пришел мужчина с бензопилой и быстро все распилил – я с восторгом на это смотрел и на всю жизнь выучил, как работать бензопилой – лет через 15 мне это пригодилось, когда понадобилось расчищать от деревьев участок в садоводстве. Отец и его двоюродные братья иногда кололи дрова топором, меня к топору близко не подпускали.

Бабушка Рива уже тогда (в середине – конце 1960-х годов) была очень пожилой (1898 г.р). Я помню странную для меня традиционную еврейскую идишистскую еду – какие-то блинчики, драники, кисло-сладкое мясо. Бабушка иногда говорила с отцом и с моей мамой на идиш, я уже тогда пытался понять отдельные слова, но в целом фразы не понимал. Когда собиралось застолье, всегда пели песни на идиш, особенно я запомнил «Ломирале, инейнем, инейнем …», дядю Фиму Исаковича, который всегда запевал.
 
В самой Унече я помню железнодорожную станцию, до которой нужно было идти минут пять, тепловозы, стрелки, светофоры … Я полюбил железную дорогу на всю жизнь. Однажды отец взял меня с собой подняться на водонапорную башню – показать Унечу с высоты. Мне было так страшно подниматься, что я до сих пор помню этот подъем по винтовой лестнице, а вот панораму Унечи не помню – страх вытеснил все из головы. Помню деревянные дома тети Паши и дяди Абрама. Мне, родившемся и выросшему в Ленинграде, в городе, видеть близко и заходить в деревянный дом, в котором живут люди, было очень странно. Я все никак не мог понять, как они там живут?
 
Город Унеча назван по имени речки Унеча – длинной, извилистой, узкой (метров 10 в ширину) и очень тихой. Рядом с городом был городской пляж – место для купания. Я туда ходил с троюродными сестрами – с Машей, с Аней и с Симой, которые все были немного старше меня (на 1 – 2 года) и присматривали за мной. Там отец учил меня плавать, но я толком тогда так и не научился, но пытался.
 
Для меня Унеча – это маленький прекрасный тихий городок моего безмятежного детства, малая Родина, где похоронены деды и прадеды. Я давно, более 50 лет там не был, не знаю, успею ли там побывать. Но это – корень, исток. Вся наша большая семья разлетелась по всему свету, предыдущее поколение умерло, в Унече почти никого не осталось, но все мы, кто там выросли, будем помнить нашу Родину до самой смерти.

Михаил Ошеров