1976-й

 Организованные туристические поездки  по профсоюзным путёвкам должны были не только знакомить с достопримечательностями и национальными обычаями Советских Республик, но и наглядно демонстрировать и укреплять их дружеские связи. В наших кинофильмах, на фестивалях, в газетах постоянно утверждалось, что дружба
народов Советских Социалистических Республик крепка и нерушима.
 С таким убеждением ехала я в апреле 1976 года в туристическую поездку на Кавказ, где раньше не бывала.
Я, дочь советского офицера--политработника, выросшая и воспитанная в военной среде, в условиях жизни в закрытых военных городках, где в самом тесном общении обитали семьи военнослужащих разных национальностей. Армия наша была действительно интернациональной по своему составу. Там, в той среде, мы понятия не имели о том, что такое распри на национальной почве. Кроме того, кадровые военные служили в разных республиках, а иногда и странах. Да у многих сами семьи были интернациональными. Мой родной отец был русский, служил на Украине, там женился. Похоронен в Белоруссии. Отчим белорус. Могила его на Украине. Перед Отечественной войной служил, и мы с ним жили в Литве. Во время войны мы с мамой эвакуировались в Оренбуржье и жили в татарском селе. Потом мы с мужем, тоже офицером, русским, жили в период перестройки перед распадом Советского Союза в  Молдавия. И везде, кроме предвоенной Литвы, мы чувствовали себя дома, среди своих соотечественников. Во всех Союзных Республиках-- и в Белорусии, и в Литве, и на Украине --я училась на своём родном, русском, языке, хотя везде были школы, где преподавание велось на языке Республики, даже в Оренбуржье, в отдельном селе, население которого состояло из татар, преподавание в школе велось на двух языках--татарском и русском. И мы, эвакуированные из разных республик, люди разных национальностей, не чувствовали  себя чужими среди местных татар. Напротив, нам помогали всем, чем могли. Туристическая поездка на Кавказ, та, с которой я начала свой рассказ, внесла в моё знание о действительной жизни в наших Республиках много неожиданного. Я говорила, что жила среди татар, поэтому с обычаями мусульман была немного знакома. Но тогда была война, в селе почти не осталось мужчин, в основном женщины, дети и старики. Да и сама была ещё ребёнком, поэтому многие стороны быта татар не были мне понятны.

 Описание тех достопримечательностей, с которыми ознакомилась в этой поездке, есть во многих печатных источниках, расскажу лишь о том, о чём нигде не упоминалось.
 Наш маршрут начинался в Азербайджане, в Баку. Туда я прилетела утром, нашла гостиницу, где должна была собраться наша группа. Нужно было срочно отправить телеграмму домой о моём благополучном перелёте. Почта находилась на той же улице, что и гостиница. Я вышла и увидела стоявших в ряд на обоих тротуарах мужчин. Почему-то все они были в чёрных костюмах. Мне пришлось идти по проезжей части, как сквозь строй, сопровождаемой недвусмысленными их возгласами. Было очень неприятно, опасалась, что станут приставать, но обошлось. После этого, когда собралась наша группа, и мы познакомились друг с другом, я уже никогда не рисковала ходить одна. В гостинице на последнем, десятом этаже ресторан. На девятом лифт не останавливался. Скоро мы узнали почему. К нам, женщинам группы, подошла одна из работниц администрации гостиницы и шепотком сообщила, что желающих приглашают посетить номера на девятом этаже обитающие там мужчины. За это будет хорошее вознаграждение деньгами и подарками с посещением ресторана. Не знаю, нашлись ли те, кого соблазнило это предложение. В нашей группе были мужчины и женщины из Донбасса и из Молдавии. После обеда решили выйти к морю, на Приморский бульвар. И  нас удивило, что там мы не увидели ни одной местной женщины. По бульвару группками прогуливались лишь такие, как мы, приезжие и азербайджанцы мужчины, которых отличала всё та же чёрная одежда. Потом наш гид  объяснил нам, что в Азербайджане не принято замужним женщинам появляться на улицах. Они сидят по домам, занимаются хозяйством, детьми, как правило, не работают. И это в советское время. Значит, не так просто и не так скоро проникаются народы новыми идеями. В старом районе города мы видели женщин в паранджах, но, судя по их фигурам, в основном пожилых.


 Нас особенно потрясло то, что произошло на наших глазах при переезде из Азербайджана в Грузию. Граница между двумя республиками проходила по центру  одного села( названия его не запомнила), до неё мы ехали на автобусе, принадлежащем Азербайджанскому туристическому бюро. На территории Грузии нас ожидал автобус Грузинского бюро. У линии раздела оба шофёра вышли из  машин, каждый на своей стороне, мы тоже вышли и должны были пешком дойти от одного автобуса к другому. И тут шофёры и сопровождавшие нас гиды, каждый на своей стороне, подошли к самой линии границы, опустили брюки и, согнувшись, повернулись обнажёнными задами друг к другу, выкрикивая что-то на своих языках, не считаясь с тем, что мы, женщины, присутствуем здесь. В пути стали спрашивать у нашего грузинского гида, почему они это сделали, и он ответил прямо: "Так мы, грузины, выражаем свою ненависть к азербайджанцам, а они к нам. Мы друг с другом никогда не примиримся." Это было заявлено без всякого стеснения. Это проделывали не служащие каких-то частных заведений, а работники советских государственных туристических Бюро.


 В Тбилиси мы приехали в день траура. 26 апреля 1976 года ушёл из жизни Министр Обороны СССР, Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза Андрей Антонович Гречко. В большом зале гостиницы, где нас поселили, по телевизору шла трансляция церемонии похорон. Зал был переполнен. Сюда пришло много людей с 
 соседних улиц. Звучала траурная музыка, а в зале громко разговаривали, смеялись, вслух отпускались реплики по поводу того, что происходило на экране. Это выглядело открытым кощунством, тем более, что Андрей
Антонович Гречко лично участвовал в героической защите Кавказа от превосходящих сил фашистских оккупантов во время Отечественной войны.
Но ещё более странно было, что 1 Мая в Тбилиси не проводились ни Первомайская демонстрация, никакие праздничные мероприятия. Нас, как в обычный будний день, повезли на экскурсию в Тбилисский Пантеон, где находится могила великого российского писателя и дипломата Александра Грибоедова. Мы ехали в автобусе через центр города и увидели, что памятник Ленину огорожен строительными лесами. На наши вопросы гид сказал, что была попытка взорвать памятник. Поэтому отменены и Первомайская демонстрация, и все праздничные мероприятия. Но группа решила вечером собраться в ресторане гостиницы и отметить наш Первомайский праздник. Там в этот вечер выступал армянский ансамбль из Еревана, приехавший с концертом на Первомайское празднование. Так как все мероприятия были отменены, им разрешили выступить только в ресторане гостиницы. Ансамбль состоял из молодых мужчин. Все, как на подбор, высокие, стройные красивые ребята очень хорошо пели свои народные армянские песни и отлично танцевали. Но публика, находившаяся в зале ресторана, не давала им петь. Во время исполнения смеялись, свистели, что-то оскорбительное выкрикивали им в лица. Тогда ребята сомкнулись в тесный кружок, спинами к залу, положив руки на плечи друг другу, и продолжали петь. Мы возмутились: "Куда смотрит милиция, почему не пресекает это безобразие?" И услышали: "Грузия ненавидит Армению, а милиция --это те же грузины. Так нам в этой туристической поездке продемонстрировали наглядно "нерушимую дружбу" республик Кавказа. Но всё увиденное сподвигло и, думаю, не только меня одну, понять причины, исторические предпосылки таких отношений. Ведь любовь и дружбу невозможно декларировать. Как говорят: насильно мил не будешь. Но ведь присущи народам и доброта, и человечность, и сострадание. В Сумгаите одна грузинка, вдова военного лётчика, погибшего в авиакатастрофе, рассказывала нам, что, когда это случилось, вся улица, на которой жила семья (там трое детей), взяла над ними шефство, каждый день по очереди приносили им продукты, либо готовую еду.
Это был 1976 год.