Глава двенадцатая. Дед Антон

Ух, поспал, как отгадал? В небо - кровью, птицей стал.
Так живу, так загораю. Майским буду всем, трамваем
Моря берег, стаей рыб. Черноморкою манит.
Дед Антон туда возил. С малолетства до могил.
Умер он и баба Клава. Память им - цветами мая.
Помню, часто, вечерами мы под звездами блуждали.
С дедом грезили. О чем? Да помалу, обо всем.
Он Сенекой был по духу, мифы Греции любил. И охоту к ним привил.
А созвездий имена? С трех впитал. От А до Я.
Хорошо мне было с ним. Где ты, отче? Млечен пыл.
Прорубил окно в Европу. Древний Рим, Афины, Спарта
Посадил меня за парту.
Так я рос, мужал, шалил. Деду правду говорил.
Где нашкодил, что украл, морды бил, как целовал.
Вся округа выла мной. Был разбойник удалой.
Толпы люду к нам домой. Жалоб стоны. Вой - горой.
Не воспитан, хам и зверь. Сволочь, мразь, пороть бы. Прыть - умерь.
Дед Антон стоял горой. И китайскою стеной. Слова грубого - ни разу. Все терпел, сносил в мой адрес.
Не дарил мне тумаков. Все жалел. Увещевал. Нежно плечи обнимал.
Сердце доброе имел. От того и околел. Три инфаркта, три инсульта. Сердце стало. Мертвым. Культей.
Плакал я. Увы, не плакал. Рад был, мучался вконец. Паралич. Разбило тело. Вот сказочке - венец.