Поп - он не только к покойнику

Одним словом, батюшко благочинный как-то откомандировал отца Семена отслужить в другом храме. Дело было на Радоницу. Там просто настоятель на основном приходе находился, а этот приписным числился - некому было служить. А Радоница, как известно, это такой популярный для богослужения день, когда в храмах отправляется большая панихида, и много людей бывает. А еще верующие и неверующие православные граждане довольно активно посещают кладбища, чтобы проздравить с Пасхой своих умерших родственников. Народ устраивает возле могилок трапезы (с укрепляющими напитками или без них). А также кладет на оные кусочки куличиков и крашеные во всякие цвета яйца. Обычай такой сложившись в народе нашем повсеместно.

И вот отслужил отец Семен богослужение в храме - и обедню, и панихиду со множеством записок. Причастников почти не было, и потому батюшко справился довольно рано. С отцом Семеном приехала еще такая делегация в качестве хора - матушка Мария и две бабули-певчие. Собираются они, значит, восвояси - приход-то в другом углу района, и ехать оттуда по времени порядочно надо. А бабули, которых звать тетя Нюша и тетя Нюра, и говорят отцу Семену: «Батюшко, когда поедем обратно-то, нельзя ли панихидку пропеть на кладбищах в Замяткине да в Штыркине. Там у нас родня похоронен, когда еще туды попадем. Там с дороги-то километра по три съехать надо. Только дорога высохла, аль нет, не знаем». Отец Семен и согласился, только решил у старосты церковного спросить про дорогу. Территория ведь ихнего прихода, так знают, наверно. А староста и говорит, что-де батюшки наши на эти кладбища не ездили, и нынешний батюшка тоже не ездит. Справят панихиду в церкви, да и дело с концом. Кому надо помянуть с тех деревень, сами приезжают. А дорога-де высохла давно, ездили на той неделе из нашей деревни бабку местную хоронить, дак все в порядке.

И поехала делегация командировочная до родных мест с заездом на кладбища. Первое - за деревней Замяткино. Здесь тети Нюрыны мамушка, да дядюшка, да племяшков и братанов с десяток доброй покоится. На самом кладбище людей-то довольно. Кто оградки приводит в порядок, кто возится вокруг могилки, а кто и на столиках снеди с укрепительными напитками расположил. Отец-то Семен немного опасался: вдруг-де на кладбище придется задержаться. По причине той, что люди местные, которые группируются вокруг могилок, будут просить пропеть что-либо заупокойное над их родичами умершими. Там, где служил отче, такая практика существовала издавна. По нескольку кладбищ объезжал он в родительские дни. Куда ни поедет, всегда находились люди, прсившие хотя ектенью заупокойную на родных могилках пропеть.

Однако на Замяткинском погосте опасения отца Семена оказались куда как наивными. Прошли они - батюшка, да матушка, да две бабушки, через всё почти кладбище к нужным могилкам без всяких помех внешних. Никто из присутствующих их лично не побеспокоил. Часть поминальщиков, равнодушно глянув, продолжили свое бутербродоедение. Некоторые смотрели на батюшку косо, а некоторые - с каким-то испугом. Будто видели идущего мимо них Фантомаса с его ассистентами, который уверенно шагал по кладбищу за жертвами для своих опытов. По мере движения кладбищенские посетители за спиной батюшки вышептывали, а некоторые и выбубнивали свои разнообразные комментарии. Отец Семен, обладая хорошим слухом, всё это слушал с интересом:
«Люди говорят: поп навстречу - удачи не будет».
«Надо было отвернуться, а то поп сглазит».
«Вот поп прется, чево ему тут надо»?
«А с ним тетка Нюра Беляниха, она богомолка, вот и тащит попа на могилах своих богомолебствовать».
«На могилах-то вроде панахидой молебство называется».
«Да какая разница, щас как заведут, выпить не дадут со своим воем».
Один только голос рассудил в иной манере:
«Да чё вы гоните-то? Поп, он к покойнику и должен итти. Вот и пришел, куда ему надо. Всё нормуль, Николаич, наливай давай».

Сопровождаемые подобными комментариями, батюшка с делегацией достигли, наконец, тети Нюрыных могилок. На кладбище усилился запах разливаемой в пластиковые стаканчики водки, повсюду пахло и табачным дымом: курили прямо у могил. Отслужив литию, отец Семен со спутниками двинулись обратно.

Выйдя за ограду, обнаружил отче, что его «Жигули»  «заперты» подъехавшей позднее машиной. Пришлось около часа ждать, пока вернется с кладбища хозяин. Интересно, что «запертой» оказалась только батюшкина машина. Остальная припаркованная техника стояла, не мешая друг другу. Хозяин, мужичок средних лет, пришел с женщиной (видимо, женой) и косо смотрящей на отца Семена бабкой, на башке которой красовался платок комсомольского покроя. Они не торопясь сели в машину и начали беседовать между собой. Отче подошел к водителю и попросил хотя немного отъехать, чтобы выпустить «Жигули». Мужичок, сверкнув глазами, завел свой транспорт. А сидящая на заднем сиденье бабка открыла дверь и зашипела: «Раньше-то райком вас, попов, на кладбища не пускал, это теперь ползаете везде со своими богомолебствами. Никакого порядку нет». С этим она захлопнула дверь, мужик дал по газам, и, резко взяв с места, их машина умчалась. Отец Семен, весьма озадаченный, сел за руль в некоторой прострации.

...До Штыркинского погоста ехали молча. Только тетя Нюша позвонила по мобильнику. «Я племяннице позвонила, она как раз на могилке нашей сейчас, нас встретит. Она хоть и неверующая, да к церквы относится спокойно. Там на кладбище тоже народ собравшись». В Штыркине делегацию встретила женщина. Она настороженно поздоровалась, и все вместе цепочкой пошли на место. Тети Нюшины родичи оказались похороненными не так далеко. Комментарии за спиной отца Семена на этом погосте также имели место, только звучали они разве пореже да помягче. Ибо большинство посетителей отнеслись к появлению священника вполне себе равнодушно. И вдруг среди вялой и суеверной болтовни раздалось следующее: «Мне вот бабка моя говорила, что если поп встретится, то удачи в делах не будет. А штоб удачу не сглазить, надо у попа благословения какого-то спросить. И как он ево даст, дак и всё будет хорошо». Отец Семен даже усмехнулся и головой покачал, подумав: «Ничего себе народное поверье, понимаешь». Отслужив литию, он с сопровождающими двинулся к выходу из кладбищенской ограды. У самой калитки стояла группа людей человек в двадцать. Женщина бойкого вида выступила вперед и заявила: «Здравствуйте, отец священник. А Вы не можете нам благословение преподать»? Отец Семен сразу узнал голос. «Могу, конечно. Умеете брать его»? Люди смутились - выяснилось, что не умеет никто. И матушка Мария показала, как нужно сложить руки для получения священнического благословения. Отец Семен по очереди благословил всех. Люди кланялись, говорили «спасибо», и, несколько присмирев, отходили по своим делам.

...Когда все сели в машину, отче философски заметил: «Получается, что даже на кладбище не всегда поп к покойнику бывает. Иногда и к живому человеку».