Найдёнок

  Этого маленького "Собачьего Ребёнка" я нашёл осенью 2021 года. Точнее, маленьким он был тогда. На вид - примерно трёхнедельно-месячного возраста, размером, примерно, со среднего котёнка.
  Погожим, но уже довольно прохладным, сентябрьским днём я собрался за молоком. Его уже на протяжении нескольких лет я приобретал у Людмилы Николаевны - пожилой добродушной женщины, проживающей в одном из частных секторов Челябинска и держащей коров. Благо, места для их выпаса рядом было предостаточно: обильные площади зелёной растительности вокруг живописного пруда. Летом там благоухали цветы, пели не только кузнечики и разные птицы, в том числе и кукушка, но и частенько под утро можно было слышать многоголосый "хор" лягушек. В общем - зелёный, тихий, чистый и довольно большой островок натуральной живой Природы едва ли не в центре огромного города-миллионника...
  Многие цветы к концу сентября уже отцвели, заросли диких яблонь изобиловали небольшими, но спелыми плодами. Кузнечиков и лягушек слышно не было - видимо, был уже не их сезон. Кукушка в этом году, видимо, тоже своё уже откуковала. Но кое-где чирикали воробышки и посвистывали синички. И это наполняло жизнью пусть и осенний, но ещё солнечный, день.
  На подходе к дому Людмилы Николаевны я вдруг услышал громкие пронзительные щенячьи крики, которые я бы даже назвал плачем. Подойдя ближе, я увидел маленький чёрный пушистый комочек, отчаянно царапавшийся в закрытые ворота соседнего дома и громко плачущий.
  Я набрал номер Людмилы Николаевны. Она вышла. Поздоровались.
  - Чей "Ребёнок"? - спросил я, указывая на маленького щенка, отчаянно пытавшегося достучаться до соседей.
  - Не знаю. - ответила Людмила Николаевна, - Давай позвоним, спросим.
  Я поставил пакет, в котором было немного продуктов, купленных для дома, возле её ворот и нажал кнопку звонка соседей. Вскоре вышел мужчина.
  - Здравствуйте. - сказал я.
  - Здравствуйте. - ответил он.
  - Здесь щенок плачет и в ваши ворота царапается. Ваш?
  - Нет, не наш. - ответил мужчина, - Он сегодня здесь целый день ходит. То в соседние ворота просился, теперь в наши. Забирай, а то ночью замёрзнет.
  Я аккуратно взял малыша на руки, расстегнул куртку и положил его за пазуху.
  - У-у-у... - малыш издал какой-то умиротворённый звук, похожий на кошачье "мур-р-р", или "мяу-у", пригрелся и уснул.
  На всякий случай я ещё позвонил в дом, указанный мужчиной. Оттуда вышла женщина. Но и она ответила, что щенок - не её.
  Получив у Людмилы Николаевны свежее парное молоко и рассчитавшись за него, я отправился домой. Пригревшийся малыш мирно спал у меня за пазухой. Так мы с ним дошли до остановки транспорта, сели в маршрутку, с пересадкой доехали и дошли до дома.
  Дома я увидел, что малыш - девочка. Намешал ей еды из свежего молока и хлеба. Аппетит у неё был самый, что ни на есть, зверский. Неудивительно: ведь сколько ей пришлось пробыть на улице в прохладный сентябрьский день, и кто и когда её кормил - неизвестно.
  Как только она поела, я сразу же вынес её на улицу. Совсем ненадолго - чтобы сделала "свои дела". Затем снова положил её за пазуху и понёс домой.
  Дома ей не было одиноко: небольшого размера, но уже взрослая породистая Кнопочка - тойчик-хромоножка, получившая травму двух лапок ещё при рождении, поэтому отданная нам бесплатно её бывшей хозяйкой и взятая из приюта дворняжка Катя, внешне похожая на лисичку. И Кнопочка, и Катя - примерно ровесники: на тот момент им шёл пятый год. У каждой из этих собачек - своя история, своя судьба. О каждой можно написать целый рассказ. Даст Бог - и позже я это сделаю. А в этом произведении расскажу о "Найдёнке" - найденном "Собачьем Ребёнке", как я назвал эту малышку.
  И остался этот "Ребёнок Собачий" у нас. Кушал, спал, играл с Кнопочкой. Катя держалась от него на некотором расстоянии. Я понимал, что со временем этот "Ребёнок" может вырасти до гигантских размеров, и что ему (ей) лучше бы поселиться в чьём-нибудь частном доме, или на даче. Стал обзванивать знакомых - тех, у кого есть частный дом, или дача. В ответ слышал, что собака либо уже есть, либо не требуется. И нужна ли она кому-нибудь из их соседей - неизвестно.
  А время шло. "Ребёнок" пока был без имени - почему-то ничего не приходило в голову. От местных жителей в посёлке узнал, что этот "Ребёнок" - дочка собаки по имени Найда, которая жила возле заброшенного дома. Был ли у неё хозяин - я точно не знал. Но знал, что она жила на улице, и разные добрые люди её подкармливали. Найда была средних размеров дворняжкой, чёрного цвета, с "подпалинами" на груди и мордочке. Добрая, ласковая, безобидная, она всегда выбегала мне навстречу, виляя хвостом и провожала по посёлку.
  "Найдочка, ты, конечно, хорошая, - думал я, - но твоему "Ребёнку" сейчас, осенью, лучше будет у меня дома. Здесь он и сыт, и в тепле, и защищён от злых собак и людей".
  А уже позже, зимой, я узнал от жителей посёлка, что по его территории ездили собачники и добрую безобидную Найду забрали...
  Звонил я и одной зоозащитнице, активно занимающейся определением бездомных животных в добрые руки и общающейся со многими добровольцами - владельцами собачьих приютов.
  - Если бы ты пришёл к ним, чтобы забрать из приюта щенка себе домой - они бы сказали тебе "спасибо". А если ты хочешь пополнить армию бездомных щенков...
  - Понял тебя. Благодарю.
  Я задумался: а действительно ли я хочу отдать эту, пока ещё безымянную, но уже всюду следующую за мной, как хвостик, малышку? И пришёл чёткий и ясный ответ: "Нет". За несколько дней она уже освоилась дома, баловалась с Кнопочкой. А во мне, видимо, она признала хозяина ещё с того момента, как я только поднял её с земли и положил к себе за пазуху...
  - Ребёнок ты, Ребёнок... - вздыхал я, глядя в маленькие умные глазки, - Никто-то тебя брать не хочет... Что же мне с тобой делать? Как тебя назвать?
  А однажды, придя с работы, я услышал, как мама зовёт малышку:
  - Найда! Найда!
  - Ты назвала её "Найдой"? - удивился я.
  - Да. Потому что она - найденная!
  - Вот Чудо! А ведь я тебе не говорил: её маму тоже зовут "Найдой"!
  В общем, решили: пусть будет Найда.
  Энергии в ней было много: чувствовалась дикая, свободолюбивая порода. С Кнопочкой баловалась, Катю задирала, домашние тапки, обшивки диванов и попадающиеся в зубы газеты - рвала, ножки столов и стульев - грызла.
  Мама периодически высказывала недовольство неуёмным характером Найды. Когда Найда оборвала и обгрызла провод телевизионной антенны, мама и вовсе потребовала от меня, чтобы я унёс её туда, откуда принёс... Я, естественно, отказался... И тут как раз пришла весть о том, что в посёлке орудовали собачники... Мама успокоилась. Сердце у неё, всё равно, доброе. Наверное, сам Бог нашу маленькую Найдочку помиловал, спас и сохранил...
  Её характер стал проявляться уже в раннем "детском" возрасте. Будучи ещё 1,5-2-х - месячным щенком, Найда уже выражала некоторое недовольство при виде посторонних людей и собак.
  - У, какая! - с улыбкой говорили одни прохожие, или соседи, когда она на них "рявкала" и "тявкала" ещё не окрепшим детским голоском.
  - Овчарка? - спрашивали другие, видя её мощные лапы.
  - Дворняжка! - улыбался я, - Но что-то овчарочье в ней явно есть.
  И действительно: подрастающая малышка была очень похожа на овчарёнка. "Чепрачный" окрас, мощные лапы, крупная мордочка, встающие ушки, грубеющий голос. И, конечно же, характер охранника-защитника. Но для меня её порода не имела значения: главное, что она выбрала меня хозяином, а значит - другом, старшим братом. Она доверила мне свою маленькую жизнь. Полюбила меня своим чистым сердечком.
  Время шло. Найда подрастала. Крепчал и её характер. Если ещё недавно её "рявканье" и "тявканье" вызывало у соседей, или прохожих улыбки, то теперь, в целях безопасности, мне уже приходилось выгуливать её только на поводке. Голос её постепенно превратился в мощный бас, подобный овчарочьему. Причём, настороженно она относилась не только к людям, но и к собакам. Исключение среди собак составляла небольшая спаниелька Леди, с которой у Найды каким-то непостижимым образом с первого же взгляда сложилась добрая дружба. И, если они встречались на улице - радости обеих не было предела! А среди людей у подрастающей Найды был единственный дорогой и любимый человек - это её хозяин. Ему она доверяла безгранично, радостным лаем, повизгиванием и прыжками встречала его с работы, понимала с полуслова, а то и вовсе - без слов. Видимо, просто чувствовала своим маленьким собачьим сердечком.
  - Найдёнок ты мой, Ребёнок! - улыбался я, когда она радостно падала к моим ногам "кверху пузом", чтобы я её погладил, или подпрыгивала, чтобы лизнуть меня в щёку.
  Прошёл год. И "Собачий Ребёнок", незаметно для меня, превратился в довольно крупную красавицу, размером с хорошую лайку. И теперь, чтобы приветственно лизнуть меня в щёку, ей уже не нужно было подпрыгивать. Достаточно было встать на задние лапы, а передние положить мне на плечи, или на грудь. А мне достаточно было слегка наклонить голову.
  Дикий нрав по отношению к посторонним людям и собакам оставался неизменным. Видимо, уличная наследственность в нескольких поколениях. К тому же, наверное, сказалась и душевая травма, полученная Найдой ещё в "младенческом" возрасте, когда она, непонятным образом, оказалась на улице одна, в прохладный сентябрьский вечер.
  Теперь для обеспечения безопасности окружающих людей и собак мне приходилось надевать на Найду не только ошейник с поводком, но ещё и намордник.
  И вот однажды, уже погуляв с ней, я завёл её домой. Отстегнул поводок, снял с неё намордник и ошейник. Самому нужно было спешить по делам. Переоделся и уже собрался было выходить, как вдруг услышал в подъезде какое-то приглушённое "бурчание".
  "Ладно, - подумал я, - немного подожду. Наверное, кто-то из соседей спускается, или поднимается по лестнице. Пусть пройдут - а то вдруг ещё Найда вырвется..."
  Но из подъезда никто не выходил, квартирные двери нигде не хлопали, а "бурчание" никак не спешило исчезать...
  Выждав ещё пару минут, я решил пойти - дел было много. Открыл дверь, вышел из квартиры. И увидел на площадке, лестничным маршем ниже, троих незнакомых парней, на вид - примерно, лет по 25-30. И сразу в нос ударил запах дыма. Но не табачного, а специфического.
  "Наркоманы" - быстро мелькнуло в моей голове.
  - Молодые люди! - обратился я к ним, - У нас в подъезде не курят. Идите на улицу.
  Один сидел на подоконнике подъездного окна, лицом в мою сторону, другой стоял боком, прислонившись к стене, а третий стоял спиной ко мне и к ступеням, находящимся между нами.
  Двое посмотрели в мою сторону, но ничего не сказали и даже не двинулись по направлению к выходу.
  Третий обернулся.
  - Никуда мы не пойдём. - откровенно нагло и вызывающе ответил он.
  И все трое вопросительно уставились на меня, мол:
  "И что ты нам сделаешь?"
  А сделать можно было много чего...
  Мозг человека, выросшего в 90-е годы в не самом благополучном микрорайоне города, в считанные доли секунды перебрал несколько вариантов решения данной проблемы: "черенок от лопаты", "разводной водопроводный ключ", "топор", "перцовый баллончик", "поднять соседей", "позвонить кому-либо из друзей в погонах"... Как говорится: "Полная свобода творческой мысли".
  Но, слава Богу, обошлось без всего этого, так как проблема решилась... быстро и максимально эффективно! Может быть, по Воле Божией, может быть - по "Закону Бумеранга".
  Так уж получилось, что выйдя из квартиры, я ещё не успел захлопнуть дверь. И вдруг, каким-то усилием, поступившим изнутри, она распахнулась. Это усилие было приложено мордой и лапами Найды. Одним прыжком она оказалась на площадке. Без ошейника, поводка и намордника. Увидев подозрительных незнакомцев, отреагировала мгновенно.
  - Ав! - во внутреннем пространстве подъезда, ограниченном стенами, мощный овчарочий бас прозвучал особенно гулко и угрожающе.
  И крупный зверь ринулся по лестнице вниз, прямо на наркоманов.
  Больше мне уже ничего не понадобилось им говорить.
  Еле успел остановить Найду окриком и удержать её, обхватив руками.
  Наркоманов было уже не догнать. Да и ни к чему за ними бегать - пусть ими занимаются те, под чью юрисдикцию они подпадают. Помещение покинули - и слава Богу! И так на их выпроваживание, с последующим проветриванием подъезда, было потрачено драгоценное время.
  - Найдёнок ты мой! Ребёнок ты мой хороший! Лялечка моя маленькая! Вот, видишь: теперь ты меня спасла! - приговаривал я, обнимая Найду, которая, стоя на задних лапах, была ростом почти с меня.
  Положив передние лапы мне на грудь, радостно поджав ушки и виляя хвостом, Найда облизывала щёку и ухо своего любимого хозяина влажным тёплым языком.