Славно

   Небо насыпает полные горсти монпансье града в широкие ладони листьев винограда.
- Как так? Не лето же! Отутюженные салфетки ландышей оттенка шампань уже приготовлены. Осталось только застелить округу белой скатертью снега, и ждать.
- Чего?
- Зимы.
- Но не рано ли?!
- Может, ежели пораньше начнётся, то скорее иссякнут её силы...
- Сомнительно. Обыкновенно она привозит с собой так много и располагается столь основательно, что кажется, будто она решила поселиться навечно.
Вдыхая полной грудью влажный, кисловатый аромат осени, перебираешь неспеша радости минувшего лета, словно детские рисунки, и от того, вместо удовольствия, вовсе мрачная округа кажется одним чёрно-белым снимком.

- Тебе не угодишь. Лето было? Было! Чего ж тебе ещё?
- Просто... грустно очень. После многоцветия с многозвучием, жары с купанием, - два-три цвета и остуда. Словно бы намёк, на то, что недолог век радости, и неизменно наступит то «после», о котором знать-то страшно, не то мечтать.

- Гляди-кось, луна...
- И чего с нею?
- Запуталась в паутине облака...
- Ведь не мухой, но жемчугом, коими любят представляться росы с дождями. И нет бы озлиться, либо встревожиться, так оно показалось луне забавно, что откинувшись на спину, принялась она раскачиваться. Тут уж и ветер, повсегда готовый к проказам, уперев одну руку в бок навроде  чайной чашки, второй почал толкать качель. Долго ли станешь гадать про что стало с нею?
- С качелью али с луной?..



    ...Коли есть когда с кем поговорить ни о чём, неважно тогда, - ненастье ли просится в дом обсушиться, дятел ли просит ещё каши, стучит по подоконнику, будто по тарелке, - всё одно, славно.