Леопардовые лосины и экзамен по химии

В работе нашей экзаменационной комиссии сегодня произошёл скандальный инцидент. Мы сидели в аудитории института – я и мои коллеги, доцент Прохоров и профессор Черепахин. Шёл обычный вступительный экзамен. И тут входит она!

Её имя я запомнил по экзаменационной ведомости. Этот концептуальный кошмар звали Алиса Упругая. Да, ни больше ни меньше – Алиса Упругая.

Сама фамилия ничего не значит. За тридцать лет в приёмной комиссии всякого навидаешься. Приходили к нам детки с фамилиями похлеще: Облезлый, Отмороженная, Вонючий… бывает.

Абитуриентка Упругая запомнилась не фамилией, а тем, что явилась на экзамен в леопардовых лосинах! Чудовищно! Настоящий культурный шок для всего вуза. Крушение нравов и падение всех моральных норм.

Да, я тоже глазам не поверил. Вплывает эдакая кудрявая маргаритка, тянет билетик… а нарядилась так, будто пришла прямиком с панельного дефиле в Инстаграме. Её жёлто-рыжие лосины взорвали мой эстетический вкус. В глазах у меня запестрило, в ушах зашумело, давление подскочило под кадык.

Билет Упругой Алисе достался пустячный: что-то о молекулярнокинетических и оптических свойствах коллоидных растворов, а также коагуляции, пептизации и квантово-механической модели атома. Чепуха на постном масле. Но проклятые леопардовые лосины выбили меня из реальности.

Еле оправившись, я с намёком хмыкнул и интеллигентно кашлянул. Мои коллеги Черепахин и Прохоров тоже с намёком хмыкнули и кашлянули.

Я посмотрел на Алису Упругую с осуждением и отвращением. Я просто к месту её пригвоздил и сжёг заживо! Потом скосил глаза на зеркальную столешницу: достаточно ли хорошо читается осуждение в моём взгляде?

Осуждение читалось хорошо, а отвращения немножко не хватало. Добавив во взгляд отвращения, я снова уставился на Упругую и сжёг её ещё раз, контрольный. Особенно в области бёдер.

Будто ничего не замечая, Алиса цвела мягкой улыбкой и что-то говорила, говорила… Понимает ли эта прелестная девушка, что делает? За тридцать лет в наш вуз приходили даже парни в шотландских юбках, но прийти поступать в институт в леопардовых лосинах… как хотите, это уже дно!

Чем думала эта Алиса Упругая, выбирая одежду для экзамена? Что она себе позволяет? Где она росла? Кем воспитывалась? Почему никто не объяснил ей, что леопардовые лосины – самый безвкусный, мерзкий и пошлый наряд, какой когда-либо изобретало человечество? Как её через вахту пропустили, в ковалентность, фотосинтез и катализатор их мать?

Никогда наш благородный институт не знал такой катастрофы. Никогда его девственных коридоров не оскверняло такое органическое соединение дамского пола с пятнистыми ногами и крапчатым задом. А сквозь этот крапчатый спандекс ещё и просвечивали меридианы девичьего нижнего белья…

Вопиюще безнравственно и неслыханно гнусно! Если бы моя жена в молодости отважилась такое надеть – я бы отравил её сульфатом бария и остался вдовцом. И не маялся бы с ней двадцать восемь лет. Вот так.

Мы молча и праведно негодовали втроём: я, доцент Прохоров и профессор Черепахин. Мысленно мы уничтожили Алису Упругую вместе с её похабными лосинами, сравняли её с землёй и посыпали это место урановой рудой. И над этим местом никогда больше не летали птицы, и даже двудомная крапива там, чёрт побери, не росла...

***

…я так глубоко задумался, что очнулся лишь от хлопка двери. Это безнравственно-леопардовая Алиса Упругая дождалась оценки и покинула аудиторию лёгким шагом танцовщицы.

Я посмотрел на Прохорова и Черепахина. Коллеги пребывали в трансе, как и я. Они протирали очки и обмахивали галстуками вспотевшие лбы.

- Печально, господа! – произнёс наконец Черепахин. – Обязательно поставлю на вид вахтёрше Сергеевне, чтоб смотрела, кого и в чём пускает в институт. Пора вводить дресс-код, иначе завтра к нам без трусов приходить начнут.

- Поддерживаю! – Прохоров трясущейся рукой налил себе из графина. – Ещё одна такая абитуриентка – и вахтёр Сергеевна вылетит на все четыре стороны. Я лично прослежу! 

- Коллеги… - промямлил я. – У меня дурацкий вопрос: эта ужасная Алиса в низкопробном наряде ответила хоть что-нибудь по существу билета?

Коллеги замялись. Оказывается, их тоже настолько возмутили жёлто-рыжие ляжки абитуриентки Упругой, что они не расслышали ни слова из её ответа. Более того – Алису даже в лицо никто не запомнил!

- Вроде бы она отвечала… - уклончиво сказал доцент Прохоров. – По крайней мере, рот у Алисы открывался и закрывался. Пухлый такой ротик у неё… и язычок розовенький, упругий, как и фамилия… и её развратные лосины ниже всякой критики…. но суть ответа от меня ускользнула.

- Здорово, – пробормотал я. – Может, Алиса только губами пошлёпала? Или вместо коагуляции и пептизации прочла нам вслух поэму «Бородино», а мы всё проворонили?

- К-хм… да, - резюмировал профессор Черепахин. – Не догонять же её теперь. Но могу вас утешить: девушки в леопардовых лосинах физически не могут знать химию на «пять». Поэтому я с презрением впаял Упругой «четвёрку». И пусть катится!

Это решение мы полностью одобрили. Да, так ей и надо!


(использована иллюстрация из открытого доступа)