Философский дайджест

Незадолго до фактического окончания моей трудовой деятельности, когда мне стукнуло почти 68 лет, совсем неожиданно даже для самого себя я вдруг начал писать в основном автобиографические рассказы и байки о своей жизни и о близких мне родных и друзьях. Получилось по мнению моих друзей и родственников совсем неплохо. И наряду с рассказами просто о жизни сначала советского, а затем и российского общества в повествовании присутствовали просто лирические отступления о любви, братьях наших меньших, а порой и философские размышления о смысле жизни и о политике. И возникло у меня желание объединить эти разрозненные философские размышления в своеобразный дайджест, который, надеюсь, будет интересен, так как эти мысли, сформировавшиеся на протяжении всей моей жизни и изложенные в моих рассказах, написанных в период 2020 – 2021 годов, стали, к моему искреннему удивлению, моей философией на злобу дня.
Родился я в небольшом городке Пестово, что находится в Новгородской области, 10 апреля 1953 года. Именно там покоится моя пуповина, которая, видимо, сильно привязывает меня к тому месту, где я был рожден. И это место действительно является «местом моей силы». Поэтому сюда хочется периодически возвращаться, чтобы этой силы набраться. Я вообще считаю, что необходимо чаще возвращаться к истокам. Чтобы чувствовать, куда двигаться по жизни дальше, периодически нужно напоминать себе, откуда ты родом. И это напоминание очень помогает в преодолении гордыни, зазнайства, учит невосприимчивости к лести, возвращает тебя с искусственно надуманных тобой небес на грешную землю, способствует лучшему пониманию забот и проблем простых людей. Мое поколение относится к одному из первых поколений, родившихся после войны, и мы еще чувствовали на себе тяготы послевоенной жизни страны, видели патриотизм участников войны, вернувшихся с фронта и восстанавливающих разрушенные промышленность, хозяйство и мирную жизнь людей. Мы, будучи еще пацанами, частенько играли в «войнушку», где за основу этих игр брали выходившие тогда на экраны фильмы о войне. Но мы тогда не могли себе представить, какие тяготы выпали на долю как фронтовиков, так и бойцов тыла, которыми были жены тех, кто воевал на фронте, а очень часто и дети. Как тяжело им было, мы поняли не сразу, видя в фильмах, как правило, победы и романтические приключения. Многие же участники той войны, и среди них и мой отец, не любили вопросов и разговоров о войне. Эти воспоминания были, видимо, для них так нестерпимо мучительны, что включался своеобразный иммунитет на память об этих событиях. Мой отец, Колосов Александр Тимофеевич, который в 16 лет в 1944 году ушел на фронт, почти никогда не рассказывал нам о пережитом им на войне, но всегда подвигал нас к знакомству с историей войны и покупал для нас книги о войне. В 2011 году мы почти всей семьей приехали в Пестово из Нижнекамска, что в Татарстане, где мы сейчас живем, и 22 июня участвовали в «Дне скорби и памяти», посвящённом 70-й годовщине начала войны. И в тот день мой отец начал рассказывать моему внуку и его правнуку Никите о войне, ее тяготах и о тех мальчишках, что погибали за то, чтобы их потомки могли бы жить в мире и не знать войны. В этом же году в декабре отца не стало, но мы с внуком до сих пор вспоминаем эти его откровения о войне и гордимся им. Видимо, предчувствуя свой уход, он захотел оставить для нас эту его память о том суровом времени. Все меньше остается ветеранов, все меньше в школьных учебниках по истории содержится материалов о последней европейской кровавой бойне, что лично у меня может вызывать только чувство сожаления. Нельзя забывать уроков той войны, иначе все может повториться снова. Мы опять чувствуем очередное, ничем не обоснованное давление на нашу страну со стороны недружественных нам стран, введение искусственных санкций и распространение грязных слухов о нас и нашей Родине. Опять в западных публикациях муссируется мнение о слишком большой территории России, чувствуется зависть к нашим просторам и богатствам наших недр. Да и некоторые наши горе-«политики» уже договорились до того, что не нужно было защищать Ленинград, а сдать его. Тогда, якобы, не было бы стольких блокадных жертв. Отсутствие патриотического воспитания молодежи, отсутствие у значительной ее части любви к Родине и поиск ими жалкого пристанища на чужбине, где никто из нас на самом деле никому не нужен, идет вразрез с теми чаяниями наших дедов и отцов, которые отдавали свои жизни за свою многострадальную Родину и всегда надеялись на ее процветание.               
В начале девяностых после развала великой страны – Советского Союза – наметилась тенденция сближения правящего истеблишмента США и новой России. Не доходило разве до целования в засос, как это практиковали главы бывших братских социалистических государств Европы. Начали сотрудничать с американцами и крупные производственные компании Татарии, такие как «Нижнекамскнефтехим», где в должности главного инженера одного из заводов работал и я. Так, в начале девяностых закружилась и завертелась бурная дружба нижнекамских химиков с небольшой финансово-инвестиционной американской группой, которая носила название Татарско-Американский Инвестиционный Фонд, основанный выходцами из Татарстана в США. Это сейчас ТАИФ – российская компания, но начиналось все с американской с таким же названием. За счет финансов объединения и при морально-идеологической поддержке американского фонда были сформированы группы ведущих специалистов нижнекамского химического гиганта для обучения их азам капиталистической экономики США. И экономика эта выставлялась в виде недостижимых другими высот американской нации, уже тогда провозглашаемой исключительной. Вошел и я в одну из таких сформированных групп. Так называемая экономическая учеба была организована на самом деле слабенько. Я, например, получил более полезные знания по экономике капиталистического общества на курсах повышения квалификации специалистов Миннефтехимпрома в Москве и Ярославле, на которых совсем недавно перед поездкой в США имел честь быть обучаем. Да и учебный процесс в США состоял из пары лекций в день, а основное время было уделено знакомству со страной, с посещением известных достопримечательностей и развлекательных мероприятий. Из достопримечательностей мне запомнилось посещение Центра управления космическими полетами в Хьюстоне и находящегося при нем музея космической техники США. Из развлекательных мероприятий не очень лестные воспоминания остались от посещения в Майями известного там кабаре. Вместе с демонстрацией на сцене кабаре достаточно фривольных танцев посетители поглощали в огромных количествах, как правило, безвкусную американскую пищу типа фастфуд, запивая водой со льдом, наливая ее из стоящих на каждом столе огромных стеклянных резервуаров, похожих на ночные горшки. Других напитков, тем более содержащих алкоголь, было не предусмотрено. За столиками, кроме российских «учеников», сидели и представители американской компании. Узнав, что одна из девушек, сидящих за столом, носит фамилию Браун, я очень обрадовался, что смогу пообщаться с ней, предполагая, что мадам с такой фамилией может быть только немкой. А немецкий я знал почти в совершенстве. Обратившись к соседке по-немецки, которая очень удивилась этому и ответила, что хоть по национальности и немка, но языка не знает. С горем пополам, с применением мимики, жестов и ломаных английских, немецких и испанских фраз выяснилось, что еще до начала второй мировой войны бабушка с дедушкой госпожи Браун эмигрировали из фашистской Германии в демократичные США вместе с детьми. Сразу же по приезде были подвержены различным степеням проверки на лояльность американским принципам демократии с запретом использования для общения немецкого языка. И если родители Браун еще и могли на немецком что-то понимать, то в третьем поколении эмигрантов из Германии немецкий язык был уже полностью искоренен. Пресловутая американская демократия, свобода слова и волеизъявления, да и исключительность американской нации уже тогда начали принимать в моих размышлениях определенную и не очень оптимистичную окраску.
Жизнь моя сложилась так, что многие ее годы были связаны с Германией. Сначала в 18 лет от роду посчастливилось мне быть направленным в рамках обмена студентами стран Варшавского договора из Ленинградского института текстильной и легкой промышленности, куда я поступил на химфак, после окончания первого курса в Дрезденский технический университет в ГДР, где учился 4 года. Затем из Всесоюзного научно-исследовательского института синтетических смол, где работал по распределению, был направлен в качестве советского специалиста в научно- исследовательский центр при народном предприятии «Синтезеверк Шварцхайде», что тоже находилось в ГДР и проработал там почти 4 года. А затем еще и работал в течение 16 лет на совместном с ФРГ предприятии. То есть 24 года моей жизни были связаны с Германией. Вспоминаются мои встречи с немецким юристом, который с их стороны курировал подготовку Учредительных документов создаваемого нами совместного предприятия. Кроме работы над документами, он частенько устраивал со мной различные политические дискуссии, начитавшись западной прессы и имея одностороннее толкование процессов, происходящих в России. Я ему всегда говорил, что я могу формулировать свою точку зрения по спорным вопросам, имея доступ к информации, подаваемой как нашими средствами массовой информации, так и западными. Пусть и там, да и у нас могли присутствовать не совсем достоверные и не всегда правдивые сведения, вкупе можно сделать более-менее достоверное резюме по освещаемым проблемам. Очень немецкий юрист критиковал чеченское противостояние, говорил, что наше государство творит там беззаконие. Мои аргументы, что мы там боремся с международным терроризмом, он никак не воспринимал. В конце концов мы с ним по этой тематике переругались и темы больше не касались. Какого же было мое удивление, когда после теракта 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке он позвонил мне, извинился за свое непонимание того, что же на самом деле происходило в Чечне и признал мою правоту в тех с ним спорах. Интересными были и наши разговоры, когда мы обсуждали объединение Германии в 1989 году. Я спрашивал его, почему к жителям восточной части Германии отношение как к людям второго сорта? Почему хороших специалистов из восточных земель заставляют раньше срока уходить на пенсию? Почему фактически прекращают обучение такие всем известные высшие учебные заведения, как, например, мой родной Дрезденский технический университет? На многие вопросы он ответить не мог. Но рассказывал мне, что в квалификации специалистов, обученных и воспитанных в социалистической ГДР, они сильно ошибались. Приводил, например, такой пример с, допустим, работником - токарем. Западный токарь при поломке станка просто позвонит в сервисную службу и вызовет ремонтников, которые по приезде анализируют неисправность, определяют перечень необходимых запчастей, заказывают их, а ремонт производят, как правило, на следующий день, а то и через два в зависимости от тяжести ремонта и наличия запчастей. Токарь же восточного разлива после останова станка сам производит диагностику, определяет перечень необходимых для ремонта материалов, а порой и сам производит мелкий ремонт, что недоступно западному токарю, который воспитан в первую очередь так, что это не его работа и за нее ему никто не заплатит. Так что не только плохое приходит с востока, что вдолблено западной пропагандой в головы простых западных обывателей.                Со старшим внуком Никитой у меня сложились дружеские, очень хорошие взаимоотношения. Внук, к всеобщему удовлетворению семьи, а особенно к радости бабушки и дедушки, сам выбрал в качестве высшего образования химическое. С отличием закончил бакалавриат и учится в магистратуре. Сейчас собирается поступать в аспирантуру. Пошел, так сказать, по нашим стопам. Но если мы с женой ушли из разваливающейся в середине восьмидесятых годов прошлого века науки, то сейчас смотрим с надеждой на успехи внука. В стране ведь объявлено «Десятилетие науки».
В 2019 году летом решили мы за хорошую учебу в Казанском университете наградить внука бонусом в виде поездки в Европу. Выбрали очаровательный круиз в Мюнхен. Жили с внуком в гостинице в районе главного вокзала, так как предполагали много железнодорожных поездок. Этот район города оказался вовсе не немецким. На улицах можно было услышать арабский, турецкий и другие восточные языки, но никак не немецкий. Это удивило даже меня. Раньше такого я не встречал, а, может быть, не замечал. Улицы стали грязными, что никак не соответствовало немецкому менталитету. Европа меняется. И не в лучшую сторону. Такое впечатление создается, что старушка Европа постепенно превращается в арабо-турецкий протекторат, где восточные женщины обязательно должны носить хиджаб и заниматься попрошайничеством под неусыпным контролем их мужей, потягивающих пивко или чаек в соседних забегаловках, которые тоже уже принадлежат этим восточным пришельцам. Посетили очень известный мюнхенский пивной ресторан, где в 1933 году и позднее встречались поклонники нацизма. Присутствовал на этих встречах в то предвоенное время и сам Адольф Гитлер. Необходимо заметить, что атмосфера, как ее показывают в хрониках того времени, и сейчас осталась в этом огромном пивном ресторане та же. Посетители пьют много пива из огромных литровых кружек, поют под живой аккомпанемент бравурные марши, качаясь из стороны в сторону и взявшись за плечи. Ничто неизменно под Луной в нашем бренном мире! Единственная надежда остается на то, что у немецкой нации еще действует прививка того ужаса, который она сотворила во времена второй мировой войны. Но и это уже не факт. Старые поколения уходят, а молодежь получает такое убогое образование, где много преподносят, например, о гендерных различиях людей, но откуда история совсем исключена. Особенно история поражений. Да и у нас тоже не лучше дело поставлено. И наша молодежь за редким исключением что-либо может вспомнить о СССР и даже о Великой Отечественной войне, в которой советским народом была одержана историческая победа. А эта ведь победа и сохранила возможность дальнейшего существования СССР и России. Да и людей, т.е. нас, наших детей и внуков – тоже!
Люблю я иногда пофилософствовать. А еще сдабривать свои байки и рассказы отступлениями, вроде бы ничего общего не имеющими с основной стезей повествования. Несмотря на критику со стороны знакомых мне корифеев или знатоков литературного творчества, считаю это даже иногда необходимым. Включение в рассказы порой даже известных всем истин или событий, по моему мнению, разбавляет частенько кажущееся монотонным повествование какими-то новыми красками или дает читателю новые знания, которые ему ранее были не ведомы. А в какой-то мере и приоткрывает внутренний мир рассказчика или обуславливает его жизненные принципы и устремления. Но до сих пор не находил я в своих рассказах и байках места, где бы можно было порассуждать о своем отношении к проблемам эмиграции. А эта проблема для России не так
уж и нова. История знает о нескольких эмиграционных волнах исхода умных и интеллигентных людей из России: после революции 1917 года, массовый выезд еврейского населения в Израиль и еще ряд других. Но непостижимым для меня является абсолютно бездумное желание большой части сегодняшнего молодого поколения России уехать из страны. И желание это, как правило, не подкреплено никакими политическими, как раньше, мотивами, а навеяно, как думаю я, только пропагандистскими трюками, распространяемыми «помоечными» сайтами интернета. При этом эта молодежь, как правило, – это неумехи с большими амбициями. И только за редким исключением действительно гении, которых не увидели или, что хуже, не признали на Родине, но которые на чужбине за свои изобретения получают Нобелевские премии. Но такие люди – исключение. А просто Золушки – не факт, что станут принцессами. Мойщицами посуды в забегаловках – да, а принцессами – нет! Многие мои мимолетные знакомые, с которыми у меня не было никаких достаточно близких взаимоотношений по жизни, узнавая, что я длительное время сначала учился, а потом и работал в ГДР, а затем и возглавлял совместное с немцами предприятие, спрашивали, а почему я с семьей не остался за границей. Там ведь жизнь лучше, чем у нас. Откровенно говоря, никогда не видел себя в роли эмигранта. Даже мыслей таких в голову никогда не приходило. Люди, которые видят, как правило, только пропагандистскую витрину западного общества через интернет или по другим каналам, могут поверить в ту лабуду и вермишель на ушах, которую эта пропаганда навешивает. Если у тебя есть возможность изнутри понаблюдать за этой, якобы красивой, западной жизнью, то никогда умный человек не примет решения уехать туда, где тебя будут воспринимать человеком второго сорта, причем независимо от ума и заслуг. Где могут встречать тебя вроде бы с распростертыми объятиями и открытой улыбкой, а за глаза обзывать самыми последними словами, напустив на себя вместо улыбки гримасу омерзения. Не все, конечно, там такие, но большинство именно так себя ведут, особенно на старом западе и в США. В ГДР, где вместе с СССР в течение сорока лет строили социализм, менталитет и воспитание у людей были другими, даже сравнимыми с советскими. Поэтому, после объединения двух Германий, там сейчас очень много недовольных этой фактической аннексией восточных земель без согласия жителей этих земель. Такая у них демократия, где у власти пригревшееся меньшинство типа представителей ЛГБТ или трансгендеров и еще целого сонма непонятных, часто называемых себя бесполыми, существ, решает судьбу людей и стран без какого-либо совета с большинством.
Я порой интересовался у своих западноевропейских коллег, знают ли они, что же такое демократия. Как правило, получал ответ, что конечно знают, но научного определения этого понятия дать не могут. Когда же я объяснял им, что демократия – это диктатура большинства над меньшинством, очень удивлялись и признавали, что у них другая демократия, отличная от той, о которой им вещаю я.  Да и не их это дело. Власть знает, что делает, и им объяснит тоже, в чем сила и правда.
Я, длительное время поживший за пределами своей страны – своей Родины, всегда знал, что это временно и что всегда вернусь в место своей силы. А потом и длительное время проработав на совместном с немцами предприятии, побывал на совещаниях или в туристических поездках практически во всех, за редким исключением, странах Европы. В своей жизни нигде не встречал ни одного эмигранта с российскими корнями и даже человека только с одним родителем русского происхождения, который бы на сто процентов был бы доволен тем, что живет в условиях западной демократии и либерализма. У всех, даже у поколения, рожденного там, за бугром, присутствовала ностальгия по России, по русскому необузданному менталитету и той свободе, которая есть только в России. Да и демократии у нас больше, хотя она иногда и переходит в анархию при пестовании, как это ни странно, властями, которые до сих пор пытаются играться в навязанные стране либеральные ценности, которым и на Западе тоже грош цена.
Одним словом, уверен, что не наше это место – любые зарубежные страны. Наше место силы – это наша родная Россия. А сделать ее сильнее, красивее, и чтобы жизнь здесь была лучше, чем там, – в наших силах. И уверен, что если каждый человек, любящий и радеющий за свое Отечество, сделает все для того, чтобы его семье, как ячейке общества великого государства, было хорошо, то и Россия будет тоже самой прекрасной, желанной и любимой не только ее жителями страной. Ведь и сейчас уже эмиграция существует не только из России, но и в Россию. И нужно сделать все для того, чтобы Россия стала привлекательной страной. И это тоже в наших силах!
Вот как-то так! На этом заканчиваю с надеждой, что мои философствования были не только интересны, но и в какой-то мере поучительны для тех, кто их читал. А философский этот дайджест считаю неким предисловием для нового сборника моих рассказов под общим названием «По волнам моей памяти».