Папе

Пап, я сегодня удалила твой номер.
ты два года мне не звонишь, я — тем более.
Так зачем мне в списке номинальный на П абонент?
Подчистила список, теперь того номера нет.
Там ещё три десятка было, кого я поудаляла.
Ранки только подсохли, боли мне было мало, —
снова расковыряла,
пальцами безжалостно вынимала из тела жала...
Я не давлю на жалость, я бы давно сбежала,
уехала, улетела из первого же аэровокзала,
сменила страну, выступала на сцене Ла-скала,
лазила бы по скалам,
чужие руки ласкала,
стала бы президентом или бродягой стала.
Пап, я твой номер и так долго хранила,
дольше, чем твой оператор сохранял за тобой сим-карту,
дольше, чем самый надежный аккумулятор
хранит свой заряд, экономит последние силы.
Если бы можно, я бы тебя спросила...
Нет, ничего, третий год я не легкокрыла,
бросила пить и курить, хоть по сути и не курила,
просто балкон посыпала пеплом. Не голову же!
К счастью, живём на третьем всего этаже,
а то бы проверила, как оно, есть ли что-то.
Знаешь, пап, у меня только дом и работа,
так и не встретила ни любви, ни кого-то,
кто бы открыл мне небо. Да и неохота,
разве кому-то нужны не высоты — пустоты,
разве бывает мёд, заполняющий соты,
если родные люди все вне сети.
Ладно, меня не слушай, мечтай сиди,
звёздные незабудки ласкай в горсти,
невод для звёздной рыбы себе плети.
Мне же все плети, вечный цейтнот, аврал,
я привыкаю не чувствовать острых жал.
Нет никаких самолётов, Ла-скал и скал,
в списке меж абонентов на П — провал.
Пап, мне хреново. Лучше б ты не умирал.

2021


Я погосты любила когда-то,
пока в сердце не влезла смерть.
И на папином камне даты
до сих пор я хочу стереть.
Там, на папином камне на фото
не целую, хоть тянет в крик.
Там, должно быть, похожий кто-то,
совершенно чужой старик.
Потому что папины руки
до сих пор меня тянут ввысь:
посмотри, жить совсем не трудно,
вырастай, светлячок, тянись.
Посмотри, жить совсем не грустно
в нашей самой чудесной стране.
Там, под папиным камнем пусто,
потому что он жив во мне.

10.05.24