***

                МОЯ ПЕРВАЯ КОЛЛЕКЦИЯ 
            В наши дни салюты проводятся очень редко, только в праздничные дни. С каждым годом они становятся всё красивее и красивее.  И когда я их наблюдаю, я всегда вспоминаю салюты, которые я впервые в жизни  увидел.  Шёл 1944 год, война заканчивалась. Наша семья вернулась в Москву из эвакуации, мне уже было целых пять лет. В то время дети взрослели быстрее. чем сейчас.  Многие события того времени я уже не помню, но первые салюты в моей жизни я запомнил навсегда. Конечно, они были не такие красивые, как в настоящее время, но для нас, детей войны, это было неповторимое зрелище. И, главное, они  устраивались в конце войны очень часто: каждую неделю, а иногда и каждый день. И проводились они в честь освобождения нашими войсками от фашистов очередных городов. Военные салюты очень отличались от современных салютов. Всё небо освещали лучи прожекторов, которые постоянно меняли свои направления, они пересекались, и на их фоне в небе рассыпалась россыпи разноцветных огней. А когда салюты устраивались   в честь праздников, над кремлём аэростаты поднимали огромный портрет Сталина и лучи прожекторов освещали его. В те года Москва была по площади значительно меньше, чем сейчас, и поэтому портрет Сталина был виден  отовсюду. Для нас мальчишек на этом салюты не заканчивались, мы с нетерпением ждали наступления следующего утра.
         Моя семья  в то время жила почти в центре Москвы, в одном из Арбатских переулков, который назывался Сивцев- Вражек. В основном наш переулок был малоэтажным, но наш дом был пятиэтажным, имел пять подъездов, всего в доме было семьдесят пять квартир. В основном квартиры были коммунальными, поэтому в каждой квартире жило по несколько детей. Таким образом, всего в нашем доме жило несколько сотен детей разного возраста, в том числе и моих сверстников. Дом имел форму незамкнутого четырехугольника, поэтому он имел, как внутренний, так и наружный двор.  В то время, в отличие от сегодняшнего времен,  многие жильцы дома были знакомы между собой, а про детей и говорить нечего. Каждую свободную минуту мы выбегали гулять во двор и, так получилось, что каждая возрастная группа имела свою территорию в нашем огромном дворе. Но всё менялось наутро после салюта. Все ребята забывали про свою территорию. Дело в том, что в то время салют был трёхцветным: были только красные, зелёные и жёлтые цвета. И после каждого залпа на землю падали маленькие, штампованные,  очень тонкие, круглые металлические кружочки диаметром около 1,5 см с выпуклыми пупырышками на поверхности.  В зависимости от цвета кружочка на нём был один, два или три пупырышка. Я сейчас уже не помню:  на кружочках какого цвета  сколько их было. Но зато я хорошо помню, что кружочков в зависимости от их цвета было разное количество. Самые многочисленные были кружочки зелёного цвета, затем шли кружочки красного цвета и совсем редко попадались  кружочки жёлтого цвета.
        Итак, утром после салюта, все мальчишки разных возрастов нашего двора начинали поиски вожделенных кружочков. Я не помню случаев, чтобы старшие ребята отнимали у младших их находки. В моей компании были мальчишки возрастом от  пяти до семи лет, И все мы, в отличие от детей сегодняшнего времени, гуляли во дворах одни без попечения взрослых. И какое же было счастье, когда наши поиски увенчивались успехом. Иногда старшие ребята отваживались искать кружочки и в соседних дворах, благо никаких заборов тогда не было.
        Я хранил дома мои драгоценные находки в металлической  коробочке от  конфет, которые назывались «монпасье» (это такие маленькие леденцы), и часто, дома рассматривал их, а, когда научился считать, постоянно их пересчитывал.  А, когда ко мне домой приходили мои сверстники из нашего дома со своими коллекциями кружочков, у нас начинался обмен. Один жёлтый кружочек, как самый редкий, можно было выменять на три зелёных или за два красных. Я думаю, что это были первые признаки «бартера» в СССР, хотя, конечно, мы тогда этих слов и не знали. А со временем эти кружочки мы начали обменивать на фантики от конфет. Причём фантики ценились значительно дороже, так как конфеты в то время были для нас мальчишек военного времени огромной редкостью. А когда я уже пошёл в школу, а это был 1946 год, многие дети, в том числе и я, увлеклись собиранием марок.  Мой папа после войны работал в Министерстве и приносил иногда домой использованные  конверты  от полученных писем, и мы по вечерам вместе с мамой над паром отклеивали штампованные марки. И тогда уже начался обмен драгоценных кружочков на марки. И я очень жалею, что я не сохранил для  внучки мою драгоценную коллекцию.