01. Liberte, Egalite, Fraternite. Священная война

   Жан-Пьер Доминик Лафоре сидел за столиком уютного кафе на углу улицы Сент-Оноре в ожидании приятеля.

   Ни суровые будни Революции, ни роялистские мятежи и война с европейской коалицией отнюдь не уничтожили повседневную культурную жизнь Парижа, в прежнем режиме работали кафе, рестораны и театры.

   Усталым жестом пригладил длинные черные волосы, аккуратно связанные в хвост и положил руки на стол, он был задумчив и погружен в себя.

  Вскоре   предстояло отправиться с секретным заданием от Комитета Общественного Спасения в Нант. 

  Жан-Пьер был родом из Нанта и это задание очень удачно совпадало с его давним желанием повидать сестру, в последние месяцы он очень переживал за Адель и собирался уговорить ее перебраться к нему в Париж...

  Когда в июне-июле роялисты из Королевской Католической Армии осадили Нант, трудно сказать честно, что острее и глубже волновало Жан-Пьера, возможность захвата "белыми" крупного портового города Республики, сдача ими островов Нуармутье под базу английскому десанту или судьба сестры...
 
  Как же он мысленно клял себя за то, что не увез ее с собой еще весной, когда уезжал в Париж...Милая Адель... как она там...

  В августе атаки роялистов были, наконец, отбиты, враг отступил от стен древнего города. Но военное положение сохраняется... дороги по-прежнему далеко не безопасны... А ехать уже скоро...

 Сентябрь 1793 года выдался жарким, Жан-Пьер утер пот с влажного лба.

 Молодой официант поставил приборы на стол:
- Ваш заказ, гражданин. Мясо под острым соусом...

- Спасибо, гражданин... - сдержанно отозвался Лафоре.

  К столику бесшумно подошел молодой человек, бледный, голубоглазый и светловолосый он выглядел полной противоположностью смуглому брюнету Лафоре...

  Это был Ив Гийом Лаеннек, медик по образованию, с ним Жан-Пьер познакомился здесь в Париже, оба состояли членами Якобинского клуба.

- Привет и братство... - Лаеннек слабо улыбнулся и подал Лафоре руку - представь себе, на меня тут чуть не бросился с кулаками и пытался "задержать" какой-то буйный санкюлот из секции Пик, кто-то ему сказал, что я вандеец... 
   Да, я родом из этого департамента и что?! Из-за этого злосчастного мятежа носить звание вандейца стало опасно и что главное, позорно.
  Вандея стала символом кровавой и фанатичной контрреволюции...Это так...
  Но справедливо ли это в отношении каждого отдельного вандейца и бретонца, подумай? Вандея и Бретань дали Франции не меньше честных защитников Революции и республиканцев, чем прочие департаменты...

  Жан-Пьер положил руку на плечо товарища:
- Понимаю... Ты сам рассказывал, что не вся  Вандея поголовно за врагов Республики, она делится на два условных района, южный и северный. И именно на севере гнездится роялистская нечисть, объединившаяся с шуанами с правобережья Луары, ядовитая гадина, которую мы обязаны раздавить...
... ... ...

   Нант, вечер 25 сентября 1793 года.
   На каждом углу патрули, несколько раз Лафоре приходилось предъявлять документы сотрудника парижского Комитета Общественной Безопасности. 

  Увидев их, санкюлоты сразу меняли тон. Местный революционный комитет ему не указ, у него свое начальство.

   Остановив фиакр около подъезда, Жан-Пьер зашел в тёмный слабо освещенный подъезд и поднялся на третий этаж. Долго стучал в дверь, но ответом была тишина.

  Озабоченный и растерянный Лафоре сел на лавочку в тени платана. Время вечернее, город неспокоен. Где же она?

  Из темноты подъезда вышел с довольным видом гражданин Маре, старый сосед, он   узнал Лафоре, но почему-то сразу перестал улыбаться и грустно склонил голову:
- Вы... приехали. Примите мои соболезнования, гражданин...

  Жан-Пьер рывком поднялся с лавки, сердце больно ударилось о ребра и куда-то провалилось:
- Что...

- Вы ничего не знаете? Простите, что именно мне выпало сообщить вам... - старый Маре будто чувствовал себя в чем-то виноватым.

- Что произошло? - вырвался хриплый придушенный шепот - она ничем не болела... что произошло в эти два месяца, после моего отъезда?

  Маре взглянул на Жан-Пьера с искренним сочувствием:
-  Что произошло? Вандейцы... В самом конце июня  части графа Шаретта и маркиза де Боншан вновь атаковали предместье Нанта Сент-Донасьен, как всегда, вандейцы на свой лад прикрылись живым щитом из захваченных членов семей местных республиканцев - их жен, сестёр, детей, престарелых родителей... Среди них была и Адель...
  Уже поздно, завтра утром я покажу вам, где ее похоронили...