Пациент Аполлинарии

1

Я себя и люблю, и ненавижу. Вижу морщинки под глазами и тону в болоте комплексов. А после своих обычных ритуалов красоты вижу, что вполне ещё свежа. По дороге на работу гляжу на счастливых женщин, ведущих своих детей за руки… И держу слёзы обиды за то, что не могу родить. Потом убеждаю себя, что нет большой нагрузки, как у других. Мне легче живётся. Стараюсь расправить плечи, будто крылья. Я не бесплодная. Я просто вольная птица.
-Доброе утро, госпожа Аполлинария!
Секретарь Женя торопится мне помочь снять плащ.
-Доброе утро, мой хороший.
Это моя стандартная фраза, но он всегда улыбается, показывая ямочки на щеках. В наше время тяжело мужчинам. Их больше женщин в пять раз. Где-то так. Почему? В медицинском университете говорили, что виноват искусственный коронавирус. Наверное, так и есть. У сильной части человечества есть иммунитет к этой болезни. У нас нет. И всё это накладывает особое клеймо на мужей, сыновей, братьев, отцов. Вся нагрузка - на них. От женщин нужна одна главная функция - продолжение рода. А те, кто не могут… Они носят позорную татуировку в виде розы. Красивый цветок, не приносящий плоды. Секретарь приносит кофе.
-Там уже первый посетитель, - его голос звучит осторожно, даже вкрадчиво. - Когда можно пригласить?
-А кто там?
-Опять привели со стрессом в браке.
-Ладно, пусть заходит только мужчина.
Тех, кто носит розу, ставят на службу стране. Кто-то работает на заводе, кто-то занимает руководящие посты в чиновничьих структурах. Меня от рутинной работы спасло образование. Хороших психологов сейчас мало. Поэтому меня отправили в школу любви. Занятное заведение, где мужчинам помогают морально и физически справиться с задачей быть мужем. Просто не все выдерживают нагрузки, которая ложится с браком на плечи. Нужна психологическая поддержка.
-Здравствуйте, - голос звучит знакомо.
Я отвлекаюсь на кофе, поэтому не сразу поднимаю глаза. Когда же вижу, кто со мной поздоровался, я лечу вниз головой с самой высокой башни. Встречный ветер распирает меня изнутри и мешает дышать и говорить. Передо мной стоит человек, растоптавший моё сердце пять лет назад.
-Серёжа, - кажется, что я выговариваю это имя целую вечность.
-Здравствуй, Поля, - он садится напротив меня.
Мужчина со вздохом кладёт свой синий талон мне на стол. Рефлекторно считываю его напряжённую позу, стремление закрыться. Сергею тяжело и неприятно. Я же стараюсь улыбаться и умоляю свои щёки не алеть. В моей голове воспоминания устраивают настоящий Армагеддон. Когда-то Сергей уже приходил с невестой. Она меня не знала никогда, поэтому даже не поняла, почему я краснею.
-Моего жениха нужно подготовить к свадьбе.
Эта фраза и стала началом смерти моей души. Я любила этого мужчину. Даже больше… Он тоже мне часто говорил, что любит.
-Есть ли проблемы? - Я тогда смогла взять себя в руки. - Или вы пришли за стандартными процедурами.
-Да, есть кое-что, - женщина произнесла, пряча глаза, - он пытался строить отношения с бесплодной. Но мы вовремя остановили это! И всё же лучше вымести из его головы остатки глупости.
Всю пламенную речь своей будущей жены Серёжа просто смотрел на меня и молчал, становясь бордовым.
-Я поняла, на беседу остаётся только пациент, - я с трудом вытолкала третью лишнюю.
Однако я не начала терапию - молча заполняла бланк обращения, анкету, карточку посетителя. Мне не хватило духу что-то говорить.
-Я не смогу забыть тебя, - Сергей отвлёк меня от постановки диагноза.
-Почему?
Пришлось смотреть в его глубокие огромные глаза.
-Я люблю тебя.
-Эти три стандартных слова в нашем мире ничего не значат, - весь гнев я вложила в нервную отповедь. - Их используют, будто печать для резолюции. Поэтому я считаю, что вы придумали себе свою любовь, уважаемый. Завтра ваш приём в одиннадцать утра, не опаздывайте.
О, он пришёл. Это был самый ответственный мой пациент. Сергей преданно заглядывал мне в глаза, будто надеялся, что я что-то решу и изменю за него. Но он же сам мне сказал, что не может продолжать со мной отношения, потому что я бесплодна. И сейчас Серёжа изображает из себя эталонного посетителя школы любви.
-Что вас тревожит, господин Грилёв? - неохотно интересуюсь.
Заодно делаю вид, что очень увлечена тем, что сверяю его карточку с паспортом. Заполняю первую страницу заново. Теперь же мой бывший возлюбленный принадлежит своей жене. Он носит её фамилию. И пришёл по её претензии, изложенной в талоне. И всё же хочу слышать из уст Сергея эту фразу.
-Нужно устранить желание моей жены, - он говорит вполголоса, будто кто-то может подслушивать, осекается, медленно заливается багровой краской. - Нужно понять, почему она меня бьёт… И устранить эти черты во мне, чтобы она не злилась больше…
Острые иглы злости от бессилия вонзаются в мой затылок. Я тогда чувствовала, что Серёжа не будет счастлив, хотя я не видела его жену.
-Понятно, - вздыхаю. - Но это невозможно сделать односторонне. Нужно, чтобы и госпожа Грилёва пришла тоже.
-Нет… - теперь он бледнеет.
-Вы будете ходить по очереди, - пытаюсь его успокоить.
-Она меня убьёт, - печально констатирует пациент.
Я ничего не могу сделать… Два века назад мужчины приняли решение, что семьи будут тройными, женщины станут своеобразной осью и главой таких союзов. Будто бы даже и рождаемость поднялась после выбора такого вектора. И всё же баланс человечество так и не нашло. Мы все застряли в безумной центрифуге, где страдают все. Матери вымещают злость на дочерях, а те, повзрослев - на мужьях.
-Тогда это всё бессмысленно, - откладываю документы Сергея. - Сдайте талон, жене отдайте вот это.
Пишу заключение, что пациент здоров, среднестатистическую женщину бесить не может. Мужчина вчитывается в мои каракули. Меж его бровей пролегает тревожная морщинка. Он, конечно, не покажет эту бумажку. А я не желаю его видеть.
-Или же пусть поговорит со мной сама, - советую на последок.
Сегодня не иду домой. После нервной встряски визитом Сергея ощущаю потребность в общении хоть с кем-то. Мне везёт, что это середина недели. Иногда в это время я навещаю Василия. Это мой трепетный мистер среда.
-Полечка… А я не ждал тебя…
Да, я уже не заглядывала к нему пару раз.
-Да настроение было не то, - жму плечами.
Любовник смущённо пропускает к себе. По лёгкому хаосу в спальне понимаю, что мужчина махнул рукой на обычный распорядок жизни.
-Я думал, ты больше не придёшь…
Вася очень смешной, когда чувствует себя виноватым.
-Ничего страшного, - смеюсь в ответ. - Сможешь пожарить яичницу?
-Конечно!
За милой болтовнёй с мистером средой забываю, что с точки зрения современного общества никуда не годна. Просто плыву по ласковым волнам Гольфстрима встречи. Внутри я сгорела давным-давно. Огня во мне уже не зажечь… Но если согреть и накормить, то может выйти какой-то толк. Проживаю на автомате ещё два дня. Мне срочно нужна реанимация души после визитов бывшего возлюбленного.
-Нужно обязательно пропустить по стаканчику, - ворчит Юлия, моя коллега и подруга.
Она медсестра, вместе со мной выхаживает самых неуравновешенных, чтобы передать дальше правосудию или в психбольницу.
-О да, - конечно, я соглашаюсь.
В баре раскладываю ей Таро, как и обещала. Юля не знает, брать ли ей третьего мужа. Сейчас это для женщин это больше обязательство. Невозможно любить сразу троих. Кто-то обязательно не вызывает эмоций.
-Я боюсь, что он такой же придурок, как и Петя с Игорем.
-Ну, решать тебе. Но карты говорят, что он тебя любит… Правда, это не говорит о большом уме.
-Ну, хоть вкус хороший.
Хихикаем, чуть ли не роняя свои недопитые коктейли.
-Леди, вам комплимент от бармена, - к нам весь вечер пытается подлизаться официант.
-Спасибо, - забираю ещё алкогольные напитки. - Передайте, что он душка.
Мужчина тяжко вздыхает и плетётся за стойку.
-Ты же всё говоришь про любовников-недельку, - подруга подмигивает. - Ну вот же. Третий.
-Да ну. Он худоват.
На самом деле, я прячу за этой старой шуткой ненависть к себе. Пусть все думают, что я слишком уверенна в себе.


2

Нашу эпоху можно смело сравнить со Средневековьем. Потому что какие-то простейшие проблемы могут выставить болезнью. Передо мной сидит совсем молодой пациент, который может стать хорошей иллюстрацией к этому моему утверждению.
-Так вы говорите, Павел, что у вас депрессия? - на всякий случай уточняю у него изначальный диагноз.
-Ну да. Как подумаю о свадьбе… - вздыхает он.
-Нет… Депрессия не включается и выключается, как торшер, - перебиваю его. - Просто расскажите, каждый день ничего не хотите? Или жениться не желаете?
Юноша напротив становится похож на жаворонка, попавшего в силки. У него дрожат руки, голос, даже веки. Павел пытается найти доводы против грядущей церемонии.
-На лицо проблема, конечно, - стараюсь сгладить углы его паники. - Это повод отсрочить свадьбу. Вы должны ходить ко мне несколько месяцев.
Парню нужна обычная терапия - моральная подготовка. Скорее всего, он не любит свою невесту, как и тысячи других, что были до него и после него. А ещё брак для мужчины - это куча обязательств. Привести жену в свой дом, зарабатывать деньги, поддерживать порядок, готовить, психологически и физически удовлетворять потребности супруги. Когда появится ребёнок, то и им заниматься. С другой стороны, можно понять логику, почему женщина не несёт это бремя вместе с мужьями. У неё - три такие семьи. Только рожая троих детей, можно надорваться. И всё же мужчинам чаще нужна помощь психолога, чтобы жениться.
-Любовь ему подавай! - шумит очередная клиентка.
Её сын, сидит рядом и глядит в пол, его полыхающие пожаром стыда уши дают мне понять - нужно выручать парня.
-Я предлагаю вам пока отдохнуть, попить кофе, подождать сына в коридоре, - выпроваживаю старую фурию. И даже наедине молодой пациент смущается и боится говорить правду. Такие закрытые люди обрекают себя на страдание и раннюю смерть. Пишу ему заключение, что он должен ходить ко мне несколько месяцев самостоятельно. Я ещё надеюсь, что достучусь до его раненной души. Если бы кто-то был рядом со мной, когда мне рассекли сердце секирой отказа… Бегу скорее после работы в ближайший бар. Кажется, что проклятые воспоминания наступают мне на пятки.
-Мне две "кровавых Мэри", - понимаю, что бармен очень даже привлекательный мужчина.
-Вы так много себе берёте?
-Себе и своей тени, - смеюсь над его любопытством.
Первый стакан выпиваю быстро, будто насос на корабле. Ощущение опьянения падает на меня сачком, мешая быстро соображать и двигаться. Теперь тяну второй коктейль неторопливо.
-Прекрасная леди желает компанию? - ко мне обязательно подсаживаются эскортники.
Это такой сорт лишних мужчин, которые ищут нимфоманок. Эскортники готовы на любой эксперимент в постели, но за деньги. Сейчас передо мной сидит совсем молодой мальчишка, ровесник моего несчастного пациента Павла, который мнит у себя депрессию. А у этого красавца, скорее всего, всё в порядке с настроением. Он улыбается и теребит свой синий браслет - знак доступности.
-Нет, не желаю, - качаю головой.
-Но вы тут одна…
-Я уже ухожу, меня ждут.
Впрочем, я и не собиралась долго сидеть в баре. Мне просто нужно было попытаться заглушить отголоски моей несчастной любви. Столько лет прошло, а я всё вспоминаю… Сергей был моим соседом, когда я жила с родителями. Мой отец управлял театром, а его - рестораном. У родителей были общие темы и одно увлечение - нумизматика. Конечно, мы с синеглазым высоким мальчишкой проводили много времени. Ещё я ходила в школу, а Серёжа в гимназию. Учреждения находились в разных частях района. Но мой друг всегда сначала провожал меня, потом шёл на свои уроки. После занятий я ждала его, потому что знала: при любой погоде и при любых обстоятельствах мой милый сосед не забудет про меня. Дыхание тёплых дней детства сначала согревает, потом опаляет до безумной боли в районе рёбер. Папы уже нет, его дом продан, Серёжа женат. Останавливаюсь у театра, куда раньше мы часто ходили, у театра моего отца. Первый снег целует холодом мои щёки, но мои горячие слёзы сильнее. Вдруг замечаю, что снежинки не просто падают на землю - они вырисовывают некий силуэт, лежащий под забором. Только со второго раза получается опрокинуть тело навзничь. Мужчина, моложе меня. Прикладываю пальцы к его горлу. Сонная артерия трепещет - значит ещё живой.
-Товарищ, - расталкиваю его, - вставайте, а то сольётесь с рельефом.
-Ммм… ээээ… - только и издаёт незнакомец.
-Да встаньте уже!
Бесполезно - он пьян. Прислоняю тело к забору.
-Полечка, оставь меня, - бубнит мужчина, - хватит уже…
-Вам надо было сказать себе "хватит уже", чтобы не валяться здесь, - умничаю в ответ.
Взваливаю обмякшего страдальца себе на плечо, цепляюсь за его куртку на талии. На удивление, мужчина кое-как перебирает ногами. Из моих глаз сочатся слёзы, но теперь не от ностальгии, а от аромата нечаянного попутчика. Дома неаккуратно валю его в ванну, пистолетом нацеливаю на него лейку душа, пальцы уже уверенно берутся за вентиль холодной воды.
-Поля… просто обмани меня… - внезапно подаёт голос незнакомец.
-Что? - сдуваю непослушные пряди волос с лица.
-Скажи, что любишь… - эта фраза ножом режет мою решительность.
Я не могу поступить так с человеком - окатывать его холодной водой. Включаю тёплую. Конечно, мой гость расслабляется и сворачивается в ванне калачиком, чтобы спать.
-Эй, одинокий бродяга любви! - трясу его. - Идите в постель.
Приходится стаскивать с него мокрую одежду. Когда получается устроить мужчину под одеялом, наконец, могу разглядеть его как следует. Внезапно моя подзаборная находка оказывается красавцем с мужественными чертами лица, чувственными губами. Одна бровя рассечена, тело крепкое, с чётко очерченными мышцами - значит, спортсмен. Тембр голоса похож на тёплый чай, согревающий среди холодного шторма нашей дурацкой жизни.
-А нужна тебе эта Поля? - смеюсь своим внезапным мечтам. - Из-за неё ты чуть не замёрз под забором.


3


На удивление, мой гость просыпается утром рано. Впрочем, я его опережаю, чтобы сесть рядом. Всё же чужой человек в доме. Не стоит его оставлять одного.
-Где я? - спросонья он сиплый, помятый, встрёпанный и смешной.
-В гостях, хотя я тебя не приглашала, - я ожидала такой вопрос.
Мужчина с опаской смотрит под одеяло, его выражение лица принимает страдальческий вид. Он серьёзно думает, что может привлечь женщину в пьяном виде? Подсовываю ему стакан с соком чёрного алое.
-Их чужих рук не ем и не пью, - резонно отказывается незнакомец.
-Если бы я замышляла что-то плохое, ты бы не лежал в мягкой постельке, - мой ответ тоже логичный.
Товарищ соглашается с моим доводом. После алое он становится бодрее и энергичнее - в тон своему имени - Георгий. Даже не стесняется одеваться при мне. Я же внимательно изучаю Гошу. В голове всё ещё звучит его глухая просьба: "Обмани меня…" Диагноз почти ясен. Несчастная любовь. Как ещё объяснить, что этот человек ещё не пристроен в какую-нибудь стандартно-счастливую тройную семью?
-Мне предлагали стать четвёртым мужем, - Георгий ведает историю с кривой ухмылкой, - первый просто умер. Но я не захотел.
-Понимаю.
Он быстро готовит яичницу в корзиночке. Во всяком случае, гость назвал яйца в хлебе так.
-Очень вкусно, - моя похвала вызывает снова кривую ухмылку собеседника. - Спасибо.
-Не за что.
-А много рецептов знаешь?
-Вам зачем? Переписать себе хотите? - Георгий, видимо, тоже всегда закрывается шутками, как щитом.
-Нет, толкового любовника ищу, - о, юмор - моя защита с детства.
Гоша одаривает меня таким взглядом, будто бы он верит в мой бред. Можно было бы вытолкать его уже из дома. Но мне интересно расколоть этот орешек - понять, что с ним случилось. Приглашаю разделить этот день. Нежданный гость ерепенится, как может. И всё же в него заложили много установок современного мира. Если женщина говорит нервным тоном, что он ей должен, этот мужчина соглашается с её аргументами.
-Ты работаешь в школе любви? - злая ухмылка на лице Гоши становится для меня особым маяком.
Он даже не хочет заходить внутрь. Об этом говорят недобрый взгляд, замедленный шаг, руки, спрятанные в карманы.
-Приходится, - сознаюсь в своём грехе. - Либо здесь, либо на фабрике. Швея из меня плохая, а психолог я нормальный.
Нас встречает Женя в своём любимом образе. Георгий косо глядит на чужой торс, обтянутый кожаной портупеей. Потом он, будто испуганный кот, забивается в угол дивана у меня в кабинете. Совсем забываю о госте, потому что обход по тяжёлым пациентам занимает все мои мысли. Мужчина, убивший свою жену, всё так же закрыт. Парень, отказывающийся от еды, до сих пор ничего не ест.
-Я предлагаю просто уже выписать их в психбольницу, - сердится заведующий Вадим Кириллович.
-Не надо так резко, - стою на своём. - Терапия подействует, нужно время.
Веду беседы с каждым пациентом. Убийца плачет, аскет облизывает сухие губы и ехидно улыбается.
-Ещё неделя, - выносит свой вердикт мой начальник. - А потом, Аполлинария Владимировна, мы проводим им курс инъекций и отправляем в психбольницу и на мусорный завод.
Это известие пугает. Я не просто психолог. Я в ответе за будущее двух живых душ. Если с убившим жену всё и так решено, то совсем молодому мальчишке принудительное лечение ни к чему. Каждый раз удивляюсь резкости заведующего психотделением. Он сам когда-то стал жертвой женщины, точнее собственной матери. Она так била своего сына, что теперь Вадим Кириллович чуть волочит ногу.
-Может, их обоих унижали их матери, - стараюсь выставить красные флажки для начальника.
-Я тоже с ними поработал. У них было обычное детство, - глухо отзывается он. - Дело в их личной распущенности.
Жму плечами и тороплюсь в кабинет. Там тоже хватает работы. Ко мне приводят очередного парня, который не хочет жениться без любви. Со вздохом слушаю его не в меру строгую мать, которая просто хочет избавиться от сына - она не думает о душевном состоянии родного человека.
-Выйдите, пожалуйста, - с трудом камуфлирую своё раздражение. - Мне нужно поговорить с вашим сыном тет-а-тет.
Мамаша едва ли понимает, что я прошу. Видимо, она считает сына своей собственностью.
-Как тебя зовут? - говорю ласково, чтобы сбить градус испуга у своего пациента.
-Борис, - выдыхает он и глядит в сторону дивана.
Следую за его взглядом и понимаю, что всё это время Гоша безмолвно следил за тем, как я общаюсь с посетителями.
-Гоша, выйди тоже, пожалуйста, - киваю ему. - Борис, прости. Сейчас поговорим наедине.
Стук двери становится тире в моём монологе.
-Расскажи мне о своей невесте, - прошу парня.
Оказывается, они знакомы со школы. Милая и вежливая Дарья ещё ни разу не оскорбила Бориса. Он у неё будет первым мужем.
-Она сама предложила мне свидание, - парень то краснеет, то бледнеет. - Подарила мне на день рождения сумку. Мы любим одну и ту же музыку… Но я не люблю её…
-А ты подарил ей что-то?
-Пока нет… У неё день рождения через месяц. Я приготовил ей серьги.
-И какую же музыку вы любите?
Наводящими вопросами привожу Бориса к правильной мысли. Ему нужна добрая и ласковая жена. Постепенно нужно объяснить ему, что такой супругой будет его Дарья.
-Привезли ещё один сложный случай! Он ударил жену! - Евгений тараторит, значит волнуется. - Он, наверное, опасный. Госпожа Аполлинария, я должен быть рядом. Вдруг он и на вас набросится с кулаками!
Секретарь меня веселит своей простотой и попытками понравиться любой женщине, даже мне.
-Если что, я позову тебя, - обещаю ему, придерживая дверь так, чтобы мужчина не зашёл в кабинет.
С этим пациентом тоже нужно поговорить с глазу на глаз. Только так я смогу выйти с ним на путь доверия.
-Я знаю, что я виноват, - шепчет новоприбывший, опустив глаза.
-Почему вы её ударили?
-Я плохой муж… - он словно выстраивает стену между нами своим поспешным признанием.
-Вы ударили свою жену просто так? - хочу пробить брешь. - Вы защищались?
-Меня просто нужно отправить… - мужчина вздыхает, но упрямо не смотрит на меня. - Меня нужно осудить и отправить на мусорный завод…
-Она била вас? - короткая фраза заставляет пациента вздрогнуть и сделать паузу в своей болтовне.
-Мне нет прощения всё равно… - вижу, что из уголка его правого глаза бежит слезинка. - Я плохой муж.
Когда выхожу в приёмную, внимательно изучаю лицо супруги несчастного. Её взгляд исподлобья завершает картину моей догадки. Она довела своего мужа. Он защищался. Прописываю обоим посещать меня полгода в разные дни. Рекомендую отделить мужчину от его жены, якобы в целях её безопасности.
-Я думал, у вас учат облизывать обувь жене…
После смены иду с Гошей приводить его в порядок. Он внимательно всматривается в моё лицо.
-Нет. Я стараюсь просто помочь. Многих нужно выслушать, кому-то дать время на размышление, кого-то защитить…
Георгий угукает. В парикмахерской то и дело ловлю его испытующий взгляд в зеркале. Но при мастере он молчит, не задаёт вопросы. Парикмахер же пытается предложить себя мне. Я отделываюсь от него, вручив визитку. Уже на улице хочу предвосхитить беседу с нежданным гостем.
-Я собираю свою недельку из любовников, - шучу опять. - Есть понедельник и среда.
-Этот полуголый в приёмной к какому дню относится? - не выдерживает любопытный спутник.
-Ой… Женя просто активно ищет жену, - смеюсь, вспомнив сегодняшнюю портупею секретаря. - Есть такие, что одеваются откровенно, флиртуют со всеми и ждут. Но кто я такая, чтобы осуждать Женю?
Эти слова будто бы успокаивают моего нового товарища. Он ведёт себя так галантно, что я мысленно наступаю сама себе на ногу: "Поля… Он влюблён в другую. Болезненно влюблён… Даже не думай флиртовать". Хочу просто помочь мужчине разобраться в себе.
-Нет… Я не создан для того, чтобы жаловаться!
Однако Георгий постыдно бежит с поля боя со своими комплексами. Вечером он пытается вскрыть дверь, чтобы уйти.
-Так боятся посмотреть в глаза своим проблемам только слабаки, - стараюсь поймать его на крючок самолюбия.
Гоша отступает от двери, едва заметно кивает, прошивает меня сердитым взглядом. О да, мой удар оказался болезненным.
-Я не слабак, - грозит мне мужчина пальцем. - Просто у меня не полит кактус и кошка голодная.
-А… ну, это святое, - хихикаю. - С этим тоже справимся.


4

Кошка оказывается милой, мохнатой и очень упитанной. Она топчется лапами по бедру Гоши, пока тот режет колбасу.
-Моя Милочка, тебе такое нельзя, - он будто гладит бархатной перчаткой ласковых интонаций. - Я тебе потом кусочек курочки положу.
-А мне то есть колбасу можно? - хитро щурюсь на собеседника.
-У тебя язык более ядовитый, чем этот полуфабрикат, - мне уже даже нравится сарказм моего гостя.
Собираю по крохам психологический портрет, чтобы написать его на полотне нашей беседы. Для разговора специально выбираю в помощники коньяк и сигары. Только эти компаньоны могут развязать язык моему визави. Однако мои союзники бьют меня же своей магией. Для откровенности пациента нужно обычно изложить о себе несколько деталей… Но вместе с ними из моего горящего сердца вырываются языки пламени обиды на судьбу и Сергея.
-Знаешь, как мне тяжело было, когда его привели ко мне? - сейчас Георгий молчалив и печален. - Я должна была приготовить любимого мужчину для другой женщины.
Вспоминаю, как серьёзен был Серёжа на моих приёмах, как я пыталась достучаться до его воспоминаний. Я разглядела в друге высокого синеглазого брюнета мечты, когда мне исполнилось четырнадцать. Меня бросало то в жар, то в холод при каждом нашем долгом разговоре. И я всей кожей ощущала, что тоже нравлюсь. Как можно было иначе расшифровать его долгие взгляды? Невозможно было реагировать спокойно на его комплименты. В конце концов, Сергей провожал меня потом и в университет.
-У тебя прядки выбились из пробора, - мой друг каждый раз хотел ко мне прикоснуться.
Он поправлял мои волосы, а я мечтала о поцелуе.
-Спасибо, - всё, что я могла сказать, я же была такой молодой и несмелой.
Именно тогда, в очередной раз провожая меня после университета, Серёжа закрыл глаза и прикоснулся к моим губам. Это было так неожиданно, что вся кровь в моём организме бросилась мне в лицо. Я затаила дыхание, потому что всё равно не могла дышать. И смотрела во все глаза на парня.
-Прости, - он смущённо пробормотал, - я просто подумал, что хотя бы первый поцелуй… должен быть по любви.
-Ты сумасшедший, - засмеялась я неловко.
-Да, я давно уже без ума от тебя…
Мои колени дрожали так, что я с трудом смогла зайти в свою комнату. Сейчас я рада, что уже не чувствую отголоски своей неосторожной юности. Я почти спокойна. Сижу напротив Гоши, который тоже тонет в болоте несчастной любви.
-Я помогу тебе, - пусть хоть кто-то будет счастлив. - Я научу тебя стратегии общения с твоей Полей.
-Какой такой стратегии? - изумляется собеседник.
-Практически военной. Женщина же она как крепость. Её нужно завоевать, а потом оборонять.
Смеюсь своей удачной метафоре. И с головой ныряю в волны заботы о будущем моего незваного гостя. Видно, что он слишком честный и правильный, потому что обычных методов манипуляции Гоша приходит в ужас. Притвориться отстранённым? Ох, он так не умеет. Заставить ревновать? А вдруг Полина обидится! Не проявлять излишнюю заботу? Нет понятия излишней!
-Аполлинария! - меня выдёргивает из раздумий незнакомый голос.
Понимаю, что прошла мимо того самого парикмахера Максима. Он подбегает, еле дышит, сначала опускает глаза. Ох, как мне надоели эти обычные мужские приёмы. Взгляд на губы, в пол, в сторону. Я знаю, как пялятся те, кто, действительно, влюблён.
-Это я… вы… помните? Давали визитку… Я думал…
-Подумали? - стараюсь ускорить нашу беседу, потому что ощущаю, как опаздываю.
-Да. Я подумал, может, мы сходим куда-нибудь?
-Не знаю даже. Сейчас я немного занята.
-А потом? Вечером? Завтра?
Максим глядит так, будто просит подаяние. Его руки чисты, значит до возраста в тридцать лет он был пригоден. А сейчас находится за чертой молодости и отчаяния. Обычный диагноз.
-Давайте завтра вечером, я буду свободна.
-Спасибо!
Когда собираюсь на свидание, Георгий ревниво следит за моими торопливыми движениями.
-Я приготовил голубцы и очередной рассказ про психотравму, - всплёскивает он руками. - А ты не намерена есть и общаться.
-Прости. Меня ждёт другая психотравма.
Мой сосед по неволе смешно наклоняет голову на бок.
-Нашла мистера четверг?
-Нет. Просто не хочу расстраивать твоего парикмахера.
-Ах, это так называется, - ухмыляется Гоша.
-Я сочувствую твоей Полине, ты слишком ревнив.
Но в кафе с Максимом откровенно скучаю. Мне не хватает ответных шуток, искры ума, чего-то особенного… Георгий всё же меня приворожил.
-Я вижу, что ты очень хороший, - беру парикмахера за руку. - А ещё вижу у тебя комплексы из-за одиночества. Я могу помочь. Я психолог.
К сожалению, такие заявления обычно людей пугают. Максим тоже не желает исповедаться в своих проблемах. Он вежливо прощается. Надеюсь, что мужчина потом не передумает, потому что уже не хочу с ним дальше общаться. Хочу продолжать вести беседы с Гошей, который похож на мой идеал. Почти.
-Ты невыносим, - смеюсь в очередной раз в ответ.
-Какой есть… - Георгий довольно ухмыляется.
Он лепит пельмени. Удивительно, насколько могут быть грациозны мужские руки, когда они заняты тестом.
-И ты такая, какая ты есть, - продолжает мой гость, положив свой очередной шедевр на доску. - Я вот с тобой неделю пообщался. И понял, что ты только снаружи такая вся ироничная и холодная.
-Да, мы в этом с тобой похожи, - тороплюсь положить на следующий кружок теста фарш.
Гоша - один из немногих мужчин, что всегда смотрит в глаза, прямо, честно и смело.
-Если бы я был на месте этого мужчины, я бы наплевал на все обстоятельства, - опаляет меня своим ответом он. - И сейчас я имею ввиду не Полину… Если бы я проникся к тебе, Аполлинария, я бы остался с тобой навсегда рядом, даже если бы весь мир от меня отвернулся. Он просто не любил тебя.
Эти слова возвращают меня во времени… Когда я узнала, что бесплодна, я не расстроилась, я даже, наверное, не до конца поняла. Мыслей в голове не было, когда меня привели к мастеру. Он отточенными и быстрыми движениями набил мне татуировку на руку.
-Что это? - больше смятения и изумления было написано на лице Серёжи.
-Да так, - я тогда ощутила всем своим нутром, что нельзя говорить правду. - Разве тебе не нравится?
-Ну… странно, - всё, что смог выдавить мой возлюбленный.
Мы уже тогда сходили на три свидания. Я с трепетом ждала знакомства с матерью Сергея. А в тот момент поняла, что показываться им теперь не стоит. И нужно ли говорить, что мой ненаглядный перестал заходить за мной по утрам. Я два дня ходила в университет и обратно одна. Потом же, подумав, что Серёжа заболел, отважилась его навестить.
-Вы Поля, я так полагаю? - на звонок в дверь вышла мать моего избранника.
-Здравствуйте, - от неожиданности моё сердце выскочило в горло и начало там пульсировать до спазмов. - Эм… да… это я.
-Здравствуйте. Меня зовут Людмила. Вот и познакомились.
-Я пришла к Серёже… он что-то…
-Он ещё на учёбе, - холодно оборвала мою речь женщина.
-Я думала, заболел, - я стыдливо спрятала пакет с апельсинами за спину.
-Нет, у него всё в порядке. То есть уже всё в порядке, - Людмила сделала ударение на слове "уже". - Но он не скажет. Он слишком нежный.
-Что не скажет? - я и так догадалась, к чему идёт разговор, но хотела услышать эту фразу.
-Что ему нужно жениться и завести детей, вы для этого не подходите, - она дополнила своё повествование тем, что схватила меня за руку. - Все женщины с татуировкой розы не подходят для этого.
Я шла домой спокойно, просто ощущая внутри себя пустоту. Дома же в объятиях подушек-подружек дала волю слезам. Только в тот момент я поняла, каково быть бесплодной.
-Да, не любил. Ты встретишь ещё по-настоящему любящего, - сейчас мой гость кажется китайским мудрецом - настолько рассудителен. - Но только не поступай, как Поля… Не мучай его.
-Это твоё напутствие мне? - закрываю боль от воспоминаний смехом.
-Да. Каждый раз, когда будешь есть эти пельмени, вспоминай, что того самого парня мучать нельзя.
На следующее утро мы прощаемся с Георгием, будто старинные друзья. Он ухмыляется, берёт на руки кошку и кактус и уходит, оставив мне лёгкий намёк на надежду.
-Ну и почему ты этого не взяла в любовники?
Конечно, мне нужно обсудить новости с Юлей. Сидим у меня на кухне и варим глинтвейн - самый лучший напиток с приходом снега.
-Он влюблён в другую.
-Ну, разлюбил бы.
-Да не так уж это и просто.
Она барабанит по столу пальцами - значит обдумывает какую-то идею.
-На свадьбе у нас с Лёшей будет много хороших парней. Может, кто подойдёт тебе?
Жму плечами. Говорят, что женская дружба не существует. Якобы женщины конкурируют, друг друга стараются принизить. Моя подруга упрямо считает, что я здоровая, красивая и молодая.



5


-У меня всё ещё болит душа…
Сергей исправно приходит в мой кабинет каждый день. Оседает со страдальческим лицом на кресло и охотно жалуется на все свои проблемы. После очередной порции нытья он заводит свой привычный монолог "на десерт".
-Я её усиленно лечила уже два раза, - недовольно бурчу.
-Что делать… если я до сих пор люблю тебя?
Он по привычке не смотрит на меня, когда говорит эту фразу. Я вспоминаю тот самый день, когда он пришёл в школу любви, чтобы приготовиться к браку. На первом же приёме я не знала, куда деть руки, сама избегала прямого взгляда, мучилась от тлеющих внутри углей болезной любви и обиды. Я несколько лет искала ответ в себе. Я думала, что виновата исключительно я. Мне не повезло родиться бесплодной. О, как я боялась показывать кисть с татуировкой розы.
-Я не смогу быть счастливым в браке, - тогда простонал Серёжа. - Потому что всё ещё люблю тебя.
Я не чувствовала себя, время и стул, на котором сидела. С трудом доработала проклятую смену. И на досуге ревела. Тогда я решила, что нужно что-то менять… Умылась, накрасилась, надела любимое платье, туфли в тон помаде. И заняла место за столиком в самом любимом ресторане "Ангара".
-Что будете заказывать? - ко мне подошёл высокий брюнет с хитрым прищуром голубых глаз.
-Двойной бурбон, жареные креветки, салат с овощами, шоколадный торт…
Да, тогда я хотела заесть стресс. Официант всё старательно записывал за мной. Я же следила за его красивыми руками. Есть такие ситуации, когда человек напротив всем хорош, ты его хочешь, но не всерьёз. Со мной тогда случилось именно это. После первой порции бурбона я слишком расслабилась. И когда услужливый брюнет пришёл спросить, чего я ещё желаю, у меня вырвалось:
-Желаю вас.
Мужчина удивлённо отступил на шаг.
-Ой… - икнула я. - Простите… Не надо было пить бурбон залпом.
-Ничего, - он растерянно улыбнулся в ответ.
Потом периодически я ловила на себе взгляд пронзительно голубых глаз официанта. Когда я попросила счёт, мужчина подал мне бумажку с адресом.
-Не похоже на сумму, которую я съела, - на самом деле, я сразу поняла, к чему всё идёт.
-Если я вам действительно понравился, через час я освобожусь и провожу вас, ну, или буду ждать вас завтра, - проговорил официант вполголоса. - Если нет… В любом случае, для меня было наслаждением угостить такую красивую посетительницу.
-Принесите тогда ещё бурбона, но одну порцию, - я положила адрес себе в сумочку. - И ещё фруктов. Я ещё посижу часик.
Тогда адреналин переполнил меня и заставил ответить взаимностью официанту. Уже на улице я спросила:
-Как вас зовут?
-Геннадий.
Так я познакомилась с первым любовником. С тем, с кем сейчас иногда вижусь по понедельникам. Сергей толкнул меня на весьма странный поступок. Сейчас смотрю на него и не ощущаю ничего. Вулканы любви, обиды и горечи отгремели. Их лава превратилась в холодный камень, не способный к чувствам.
-Я вам прописываю транквилизатор, - пишу рецепт. - И всё же надеюсь увидеть вашу супругу. Скорее всего, она тоже нуждается в помощи.
-Нет, - длинные ресницы Серёжи дрожат на щеках. - Она сказала, что у неё всё в порядке. Во всём виноват я.
-Тогда держите, это хороший препарат, но его нельзя принимать дольше, чем три месяца, - деловито выпроваживаю его из кабинета.
Когда заканчивается дурацкая смена, иду домой по длинному маршруту. Дышу морозным воздухом в сквере, глажу бронзового бабра напротив музея, заглядываю в ювелирный магазин. Иногда какие-то покупки могут отвлечь. Мой взгляд приковывает кольцо с огромным переливающимся камнем. Под разными углами даже кажется, что он меняет цвет.
-Это султанит, - торопится поделиться со мной знаниями консультант.
-Занятный..
-Хотите примерить?
-Пожалуй…
Зря я согласилась. Бирка на украшении гласит об очень высокой цене. Но минерал затягивает меня в пучину своими сверкающими гранями.
-При разном освещении султанит имеет разный цвет, - объясняет продавец.
-Я подумаю, - выдёргиваю себя из космоса созерцания султанита.
На пороге же магазина досадливо думаю, что, может, подработка поможет мне купить кольцо, не думая о его стоимости…
-Вы сможете помочь человеку с депрессией?
Я часто замечаю, что стоит мне о чём-то подумать, это событие случается. О подработке я помечтала неделю назад… А сейчас передо мной сидит мужчина с правильными чертами лица. Этому клиенту меня посоветовали знакомые, он пригласил попить кофе и обсудить мою возможную работу. Судя по его жестам, стремлению поправлять одежду и волосы, он нервничает.
-У вас проблемы, Илья? - уточняю.
Как много людей путают просто плохое настроение с серьёзной болезнью!
-Нет, - серые глаза глядят с мольбой. - Мой сын перестал улыбаться, разговаривает неохотно, отказывается о поездок, встреч, практически не ест, и из-за этого осунулся.
-Да, похоже на депрессию, - делаю предварительный диагноз.
-Но он не придёт к вам, конечно, - Илья тяжко вздыхает. - Ярослав отрицает, что ему нужна помощь, всё свободное время сидит дома.
Теперь понятно, почему меня хотят приглашать отдельно.
-Давайте я завтра приду, после обеда, и пообщаюсь с вашим сыном.
Сейчас мной движет жалость к человеку и спортивный азарт. Хочу оказаться сильнее госпожи депрессии, которая унесла тысячи жизней.
-Спасибо вам! - мужчина громко тараторит. - Вот его медкарта. Но только прошу вас: не говорите, что вы врач. Я скажу, что вы моя знакомая, подруга сестры. Можно?
-Да, я понимаю. Хорошо, буду подругой сестры.
Дома вместо ужина увлекаюсь чтением чужих диагнозов. Всё начиналось с простой профилактики уныния и нежелания жениться. И через три месяца состояние пациента ухудшилось до того, что он отказался от общения с психологом и психиатром, не стал пить нейролептики, перестал систематически питаться, оборвал связи со всеми друзьями. Так и действует депрессия. Она постепенно засасывает в состояние беспросветной тоски, иногда даже толкает в окно, но чаще приковывает к постели. Я надеюсь, что у меня получится вытащить парнишку. Я несколько дней назад выписала с улучшениями несчастного жениха и передала полиции убийцу, который перестал плакать и начал давать показания. А значит мой метод общения - хорошее дополнение к препаратам.


6


-Ярик, смотри, я принёс тебе апельсины, - Илья звенит надеждой, - ты же их любишь.
-Угу, - слышу безразличную реакцию.
-А ещё нас решила проведать Аполлинария, подруга тёти Тани.
-Ага…
-И она захотела с тобой познакомиться.
В комнате будто давно не проветривали - тяжело дышать, хотя всё аккуратно и чисто. Ярослав полулежит, полусидит в большом голубом кресле. Он даже не поворачивает на меня голову. Мне приходится самой войти в поле его зрения.
-Аполлинария, это Ярослав, племянник Тани, мой сын.
-Очень взрослый, - удивлённо вздыхаю.
На самом деле, я думала, что новому пациенту лет двадцать пять. Сейчас же вижу, что он старше. Лицо, действительно, слишком худое, но тоже симметричное, практически идеальное, как и у Ильи.
-Здравствуйте, - специально жму руку новому знакомому. - Таня рассказывала про вас.
-Здравствуйте, - бормочет Ярослав и вроде бы отвечает на моё рукопожатие.
Пока общаемся, отмечаю, что не всё так ужасно, как описал Илья. Пациент вполне реагирует на внешний раздражитель в виде меня: следит за моими движениями, изучает моё лицо.
-Мне нужна помощь, - понимаю, что просто так не смогу близко подобраться к жертве депрессии, поэтому нужен повод для встречи. - Мне сказали, Ярослав, что вы инженер.
-Ну да.
-А в какой сфере? Видите ли, у меня проблема с лестницей в доме… Я оплачу вашу помощь обязательно!
-Что с лестницей? - он спрашивает больше автоматически, чем заинтересованно.
-Точный диагноз не знаю, - жму плечами. - Но ступеньки не должны скрипеть, они новые. И дом весь новый.
-После работы зайду, - флегматично отзывается мужчина.
Когда мы с Ильёй далеко от квартиры Ярослава, желаю ободрить отца:
-Это не полноценная депрессия, у Ярослава лёгкая форма.
-Можно ли это вылечить без препаратов? - мой спутник всё равно взволнован.
-Придётся подмешивать в напитки, - честно признаюсь в своей задумке, - но я выберу самое безопасное средство.
Сейчас понимаю, что все официальные препараты могут не помочь. Они точно имеют горький вкус. Самое верное и лучшее - это эдельвейс. Горный цветок - единственный в нашем мире не изменил цвет. Как был белым, так и остался. Но всё равно изменения после Великого Геноцида придали ему особую силу. Он поднимает уровень серотонина. Эффект похож на действие антидепрессантов. Приходится идти к алхимику. Он меня знает, я и сама как-то раз брала сонные ягоды. Всё равно мужчина соблюдает свои особые правила - занимается кофемашиной в ожидании пароля от меня.
-Мне нужно лавандовое латте, - подзываю его.
-На обычном молоке? - его синие глаза прищуриваются.
-С оттенком фиалок, - называю второй код из его системы.
-Всегда рад поделиться.
Ворон моложе остальных своих коллег. Обычно запретные травы продают мужчины за сорок лет. Почему так повелось, не знаю. Этот же человек едва приблизился к возрасту лишнего. Но я ещё в прошлый раз разглядела на тыльной стороне его ладони клеймо непригодного. Пока нет никого в кофейне, Ворон тараторит мне инструкцию по применению порошка из высушенного эдельвейса. Лучшего всего смешивать со сладким чаем. Тогда пациент ничего не почувствует.
-Только зачем это делать скрытно? - он глядит очень подозрительно.
-Вы у всех клиентов выведываете детали? - усмехаюсь.
-Мало кто пытается подсыпать травы тайком, - резонно замечает алхимик.
-У моего пациента начинается депрессия, - понимаю, что лучше рассказать правду, иначе вторую коробочку средства могу не получить. - И он этого не понимает, от лекарств отказывается. А почему важно его спасти? Он оборвал общение со своими друзьями. Это один из самых опасных признаков. Если запустить ход болезни, он будет лежать круглые сутки без желания подняться, потому что его главный стимул - связь с внешним миром - уже уничтожен.
-А на работу он ходит? - мой собеседник искренне заинтересовался чужой историей.
-Пока ходит, - киваю с ухмылкой. - Но когда работа была стимулом жить?
-И вправду, - хихикает Ворон и возвращается к кофемашине.
На следующий вечер Ярослав приходит ко мне. По его бледному лицу видно, что гость устал. Быстрое утомление - ещё один всадник апокалипсиса для тех, кто пал жертвой депрессии.
-Хотите чай? - это отличный повод напоить его моим сюрпризом.
-Давайте, - конечно, пациент соглашается.
Действительно, в сладком напитке эдельвейс не чувствуется - проверяю это и сама. Слежу за мужчиной. Он ничего не заметил, но возился с чашкой минут двадцать, односложно отвечая на мои вопросы.
-Давайте посмотрим вашу лестницу, - собеседник ставит точку в моих попытках поговорить с ним.
На самом деле, у меня скрипят ступеньки, хотя лестницу на мансарду мне недавно обновили.
-Я просто хотела сделать ремонт там, наверху, - кратко объясняю. - А это будет сложно с такими ступеньками.
-Что я могу сказать? - вздыхает инженер. - Скупой платит дважды, вы сэкономили на материалах, придётся укреплять.
-Что ж… Придётся, - слежу за мужчиной.
Он мог бы быть первым красавцем Иркутска, если бы не поблекли его глаза, если бы он так не похудел, если бы был обаятельным.
-Я в свободное время напишу и нарисую, как исправить, - обрывает он мои раздумия. - Но это будет не скоро.
-Спасибо вам большое!
Теперь у меня есть повод видеться с пациентом и давать ему эдельвейс.


7


-Я ещё не нарисовал укрепление для каркаса.
Я уже неделю будто бы преследую Ярослава. Захожу спросить насчёт дела или просто передать "привет" его отцу и якобы моей подруге, которая, к счастью, живёт во Владивостоке.
-Да я не за этим, - я принесла ему апельсины, яблоки и бананы. - Я просто поболтать.
Сейчас для меня Ярослав - компания, которая помогает мне справляться с визитами жены Сергея. Она всё же решилась. И теперь я каждый день горю в собственной преисподней, когда эта женщина рассказывает, как мой бывший возлюбленный тонет в алкоголизме. Мне нужно каждый раз переключаться, чтобы снова не оказаться в пучине жалости и других ненужных эмоций.
-Так просто получилось, что у меня только одна подруга, - объясняю мужчине. - А нужно иногда общаться.
-У меня тоже нет друзей, - кивает Ярослав.
Он заваривает чай, я привычными манёврами отвлекаю его, подсыпаю лекарство.
-Я бесплодна, - делаю свои шаги к искренности моего пациента. - Выяснилось это в моё совершеннолетие. Родители и друзья отвернулись от меня.
Снова в огне тяжёлых воспоминаний всплывает самая неприятная сцена. Свадьба Сергея. Нет, меня не приглашали. Мой отец ходил, как друг семьи, на первый день. Тогда этот его поступок проткнул меня насквозь обоюдоострым мечом обиды.
-Ты же знаешь, что он отказался от меня! - я не слышала все слова, что кричала папе.
-Я просто посидел там час, - он тогда вскинул руки, будто сдаётся. - Отдал дань дружбе. Антон же не в ответе за поступки жены и сына.
-Всё равно!
Я выбежала на улицу, как была. В блузке, брюках и тапочках я бежала под снегом, который пытался укрыть улицу молчанием. Наверное, поэтому мои рыдания услышали прохожие.
-Вы же заболеете! - остановил меня высокий мужчина.
Я от усталости обмякла на его руки. Приступ истерики мешал мне соображать - не то, что отвечать что-то вразумительное. Мне стыдно оглядываться на себя… Добрый незнакомец усадил меня на своей кухне, напоил чаем с малиновым вареньем.
-Вы такая красивая… - с восхищением выдохнул он. - У вас такие маленькие ручки, такие нежные пальчики…
-Спасибо, - чай вернул мне способность нормально общаться.
-Должен рыдать и бегать под снегом тот, кому вы не достались, - в бирюзовых глазах собеседника не было и тени шутки.
-Он там… Он сорвал свой куш, - я даже решилась внимательно разглядеть красавчика напротив. - Богатая и здоровая. А я… Какая я бы не была красивая… Я бесплодна…
Незнакомец словно и не слышал меня. Просто взял мои руки и начал их целовать.
-Я изгой, - я повторила тогда на всякий случай.
-Как и я. Я тоже бесплоден.
Он показал мне своё клеймо непригодного для брака.
-Как вас зовут? - мужчину волновали совершенно другие вещи. - И далеко ли вы живёте?
-Я Аполлинария. Я живу вначале улицы.
-Какое у вас волшебное имя… Я Василий. Можно вас проводить?
Я согласилась. Он тогда надел на меня своё пальто, сам шёл в кожаной куртке. У дверей отцовского дома Василий снова поцеловал мою руку, коснулся губами моей позорной розы. А я не удержалась и ответила поцелуем в чувственные губы. Так я встретила мистера среду.
Конечно, такую пикантную деталь я не сообщаю Ярославу. Мой визави задумчиво звенит ложечкой. Потом жмёт плечами, не зная, что ответить.
-А у вас какая история? - обрываю слишком длинную паузу.
-Да обычная история, - зевает пациент. - Я не умею дружить, наверное.
-С чего вы взяли?
-Да так… - он сначала не хочет возвращаться к своим воспоминаниям.
Но моя честность берёт верх. Допив чай, Ярослав всё же делает шаг навстречу. Глядя мне в глаза он повествует:
-В школе всё было нормально. Я общался с Виктором и с Андреем. В университете мы поддерживали связь. В последнее же время они мне кажутся слишком глупыми. Они радуются любой мелочи, всё им дома не сидится. Недавно ещё и пошли упрёки в мою сторону, что я совсем скис и не умею веселиться.
Теперь моя очередь подбирать слова и тягостно молчать. Но взгляд пасмурно-серых глаз слишком внимательный.
-Так бывает, что мы похожи с друзьями в один период нашей жизни, а потом становимся разными, - изрекаю я. - Хобби, окружение, количество свободного времени, - всё меняется. Но дружба проявляется ещё и в умении понимать чужую ситуацию и принимать друга таким, какой он есть.
Ярослав задумчиво подпирает голову, чуть ли не уходит в медитацию. Совершенно неожиданно отвечает:
-Да, я согласен. Это так.
Всё же наш вечер перетекает в игру в молчанку. Я не настаиваю, потому что понимаю состояние Ярослава. Когда же хочу раскланяться и поблагодарить за гостеприимство, он снова ловит меня в силки неожиданных вопросов.
-Вы психолог? - скорее, это риторическое утверждение.
-Эм… в некотором роде, - боюсь, что пациент что-то заподозрит. - Мне нужно было выбирать: школа любви или текстильная фабрика. Шью я ужасно.
-А болтаете виртуозно.
-Что есть, то есть.
Ярослав задумывается на несколько минут, а потом предлагает:
-У меня для вас сделка века, Аполлинария… Я вам помогаю с ремонтом, а вы выносите мне экспертное мнение, что я совсем не гожусь для брака.
Я тоже беру тайм-аут на раздумья. На самом деле, этот расклад мне очень подходит. Просто нужно сделать вид, что это неожиданно для меня.
-Экспертное мнение не так-то просто оформить, - изобретаю я идеальную ложь. - Поэтому нужно будет, чтобы вы записались ко мне, походите для вида, будто бы на приёмы. Но зачем вам это?
-Хочу спасти себя, - само собой, пациент не готов открыться сразу.
-Это хорошее желание, - скрываю широкую улыбку удовольствия от того, что всё удаётся само собой. - Приходите, помогу.
Спустя неделю у меня с Ильёй контрольная встреча. Мужчина места себе не находит от радости.
-Он уже не так безразличен к тому, что я говорю, - сообщает он мне. - И вчера приготовил себе ужин.
-Возможно, не всё так радужно, - стараюсь осадить крылатые надежды отца. - Прошло очень мало времени, препараты по-настоящему действуют через две недели. Хотя у Ярослава сейчас появилось новое занятие. Он помогает мне с лестницей.
-Спасибо вам!
Какая-то цель, смена обстановки всегда становится путеводной звездой из бури уныния. Илья выдаёт мне плату. Мы с ним не договаривались о цене. И я получаю слишком пухлую пачку, такую я не ждала.
-Вы же потратились на лекарства! - мужчина не хочет принимать часть денег обратно.
Приходится согласиться. По дороге домой долго борюсь со своей женско-побрякушечной натурой. Проигрываю этот неравный бой и покупаю то самое кольцо. Сколько раз я зарекалась не приобретать украшения, потому что их у меня в достатке! Надеваю нового компаньона на следующий день. Солнечные лучи заставляют султанит искриться золотом. С утра снова приходит моя медленная казнь в виде супруги Сергея.
-Ольга, ваша мать всегда была жестока с вами и со своими мужьями, - стараюсь вскрыть нарывы её души. - Это понятно по вашим рассказам. И если вы готовы…
-Нет, у меня нормальная мать, - кипятится пациентка. - И я нормальная. Просто мой муж пьёт!
-И вы думаете выбить из него алкоголизм? Это не так делается…
О да, она подвержена искушению психовать. Сначала в меня летит мой же степлер. Конечно, я уворачиваюсь.
-Остановитесь! - кричу специально, чтобы услышал Женя.
 Сумасбродная женщина успевает швырнуть в мою сторону карандашницу. А потом её хватают цепкие руки мужчины. Через несколько секунд только понимаю, что это не мой помощник. Это Ярослав.
-Я фиксирую покушение, - спокойно заявляю пациентке. - Вы опасны.
-Как ты смеешь? - Ольга пытается вырваться, но к Ярославу на подмогу пришёл Евгений.
-Мы с вами не пили на брудершафт, - с трудом держу гнев. - Так что пока на "вы" и через суд. Женя, пожалуйста, придержи леди, я за полицией.
-Нет! - наконец, моя противница испугана. - Ппростите… а зачем полиция?
-Я фиксирую нападение, - спокойно дублирую ей информацию.
-Не надо. Приношу свои извинения…
Ольга тушуется, напускает слёзы, да, она неплохая актриса. Жду, когда моя горе-пациентка уйдёт. Теперь могу спокойно занести в её медкарту излишнюю агрессию, выношу своё решение, что супругам Грилёвым нужно посещать не школу любви, а психиатра.
-Женя, передай в регистратуру, - тороплюсь избавиться от семейки. - Скажи, что я отказываюсь вести Ольгу и Сергея. Пусть отправят карты в их поликлинику.
В своём кабинете вздыхаю с облегчением.
-Ей, наверное, выпишут нейролептики, - это замечание заставляет меня вздрогнуть.
Ярослав устроился на месте пациента и ждёт, видимо, приёма. Сегодня его глаза мне кажутся ещё более пасмурными - они темнее и грустнее.
-И, наверное, её мужу тоже что-то выпишут, - жму плечами. - Теперь это не мои пациенты.
-Ну пусть буду я за них…
-Э, нет, - сажусь напротив мужчины. - Я устала от таких историй: он пьёт, она бьёт.
-Хорошо, я могу придумать что-то другое.
Углубляюсь в оформление карты на имя Ярослава Рогачёва. Для него это идеальный перерыв на молчание. Потом сама делаю чай, без помощи Жени и с тем самым эдельвейсом.
-Не надо придумывать проблемы, - подаю нужную чашку пациенту. - Можно обсудить то, что у вас на душе.
-И что?
-Любую человеческую жалобу можно вывернуть в диагноз от психолога.
На удивление, эта фраза вдохновляет моего посетителя. Он размеренно, с паузами, перечисляет свои симптомы. Утомляется к концу дня, иногда тяжело соображать, чаще всего нет аппетита, нет желания работать, гулять, общаться, нет планов на будущее…
-Это начало депрессии, - серьёзно констатирую. - Но это не шутки. Если я внесу такой диагноз в карту, вас точно никто не захочет брать в мужья.
-Отлично, заносите.


8

Болезненные воспоминания о Сергее совсем выцветают на ярком солнце моих новых событий. Я забываю навещать Васю и Гену. Нет больше милого понедельника и сладкой среды. Теперь моё расписание разложено по обедам и ужинам. Каждое нечётное число после обеда Ярослав приходит ко мне в кабинет, мы общаемся на самые разные темы. И каждое чётное число после ужина мужчина приходит ко мне домой и постепенно укрепляет мою скрипящую лестницу. Подаю ему гвозди и доски, заодно слежу за красивыми руками с аккуратными пальцами.
-Это слишком дорогая оплата за мой диагноз, - заявляю я. - Может, ещё чаю?
-А он точно покроет мои мучения? - оглядывается на меня мужчина.
-С куском торта.
Он уже пьёт эдельвейс месяц с лишним, ведёт со мной беседы, работает руками, меньше сидит дома или на работе. Поэтому неудивительно, что прогресс уже есть. Ярослав оживляется:
-А с каким кремом?
-Сырным.
-Это достойная оплата.
Ухожу на кухню, однако начать хлопотать не успеваю. Слышу очередной удар молотка и сдержанный стон. Ноги приносят меня обратно за секунду. Ярослав стиснул пальцы левой руки.
-Покажите, - пытаюсь оценить масштаб беды.
-Всё нормально, - шепчет мой гость.
Всё же у меня получается разжать его правую ладонь. Левые большой и указательный наливаются иссиня-чёрными красками.
-Мне кажется, нужно к врачу, - стараюсь паниковать только внутри себя.
-Не нужно, всё в порядке, - пыхтит Ярослав.
-Тут не то, что Станиславский - я не верю, - тащу его под локоть на улицу.
В больнице травматолог цокает языком, увидев увечье. Пока мой пациент делает рентген, маюсь в коридоре.
-Кто бы за меня так переживал, - вздыхает хирург.
Он вышел из кабинета, сейчас пристально глядит на меня.
-Вам второй или третий муж не нужен? - уточняет он.
-Мне нужен третий любовник, - отталкиваю его одной фразой.
Когда Ярославу выносят диагноз - две трещины - качаю головой. Вместе идём ко мне.
-Я лучше найму мастера, а вы отдыхайте, - выношу свой вердикт. - Вашим рукам нужен покой.
-Услуги плотника нынче дорогие, - заявляет с видом знатока мой спутник. - Да и хорошего найти тяжело.
-У вас тоже слишком дорогие услуги, - хихикаю я.
-Зато я стараюсь.
-До трещин в пальцах.
Сейчас всегда тёмные глаза мужчины пронизаны яркими солнечными лучами, поэтому кажутся светлыми.
-Какой ещё мастер так будет работать?
Он оказывается упрямым или непрошибаемым. Но Ярослав приходит ко мне снова, потому что осталась одна доска.
-Давайте тогда вместе прибьём её, - предлагаю я. - Я буду держать, а вы бить. Или наоборот.
-Ладно.
Прикладывать доску, действительно, неудобно, потому что она должна располагаться снизу. Пытаюсь принять такую позу, чтобы точно не пасть жертвой неаккуратности горе-плотника. Ярослав же осторожно кладёт свои перебинтованные пальцы поверх моих и бьёт молотком по гвоздю. Когда заканчиваем, смотрю на мужчину, он же тоже будто поставил себе задачу меня переглядеть.
-Я просто не простил бы себе, если и вам сделал бы пару трещин, - наконец, выдавливает из себя пациент.
-Вы очень галантны.
Ловлю себя на том, что всё чаще думаю о Ярославе, зачем-то вспоминаю его пасмурно-серый взгляд. Моё тихое спокойное утро разрывает громом стука двери молодая девушка. Такая посетительница для меня редкость, поэтому даже слегка подскакиваю на месте.
-Здравствуйте, - звенит она струной возмущения. - Вы Аполлинария Вагабова?
-Ну да.
-Вы лечите Ярослава Рогачёва?
- Да, - постепенно понимаю, к чему идёт разговор.
-Почему вы написали ему в диагноз, что он не пригоден для брака?!
-Во-первых, представьтесь, - копирую её тон.
Гостья округляет глаза, будто и не ждала, что я тоже могу говорить грубо.
-Как вы со мной разговариваете?!
О, я вижу, что у неё мания величия. Нижняя губа капризно дрожит.
-Так же, как и вы со мной, - откидываюсь на спинку кресла. - Плюс я не могу разговаривать с человеком, который мне неизвестен.
-Ярослав мой жених, и я имею право знать…
-Представьтесь, потом покажите хоть одно доказательство, что вы невеста, - обрываю её речь.
-Мой отец!
-Неважно, кто ваш отец, - снова не даю ей договорить. - Законом запрещено разглашать данные пациента каждому встречному. А ещё в моём кабинете всегда ведётся аудиозапись.
-Меня зовут Любовь Егорова.
-Вот, уже лучше.
-Невеста ли я, можете сами у Ярика спросить!
-Обязательно, - встаю и иду к двери. - Вот когда уточню, тогда и увидимся.
Подзываю Евгения и указываю на незваную гостью:
-Тут Любовь Егорова заблудилась. Помоги ей найти дверь на улицу.
Девушка дует губы, водит желваками, но всё же освобождает мой кабинет от своего присутствия, оставляя меня наедине с моими бесполезными раздумьями. Вечером сама прихожу к Ярославу.
-Не ожидал вас увидеть, - на лице его вдруг мелькает едва заметная искорка улыбки.
-У меня важное дело, - тороплюсь попасть в его квартиру.
Мужчина всё равно молчит несколько секунд, безотрывно следя за тем, как я по-хозяйски сажусь на диван.
-Вам чаю, может? - наконец, интересуется пациент.
-Ну да… ага… спасибо!
Я очень взволнована, поэтому рада, что у меня тоже есть несколько минут, чтобы приготовиться к беседе.
-Может, перейдём на "ты"? - всё равно оттягиваю момент с кучей странных вопросов.
-Хорошо, - соглашается Ярослав. - А что вы… что ты хотела сказать?
-Приходила твоя невеста… - три простых слова вызывают тучу усталости на лице пациента.
-Люба?
-Ну да.
Он вздыхает так, словно вся тяжесть мира легла на его плечи.
-Она требовала назвать твой диагноз, - вглядываюсь в глаза, которые заволокло ненастной погодой.
-Мой диагноз - нежелание становиться товаром! - оказывается, всегда спокойный, мой пациент может метать молнии.
Сначала он вскрикивает, потом берёт себя в руки, извиняется. Понимающе кладу ему руку на плечо… Сколько бы несчастий не знало бы человечество, если бы у каждого, кто оказался в беде, был рядом понимающий человек! Просто положить руку на плечо, выслушать и поддержать. Часто этого достаточно каждому из нас.
-Ты там что-то про чай говорил? - говорю умиротворяюще. - Давай я помогу.
Успеваю тайком подсыпать ему эдельвейс. Держу паузу в несколько минут. Наконец, Ярослав сам готов говорить.
-Она меня купила, - он испытующе глядит на меня. - Заплатила моей матери за право выйти за меня. Я стою двести тысяч.
-Слишком дёшево, - снова соединяю своё сочувствие и его горечь через соприкосновение пальцев.
Мужчина качает головой и злобно ухмыляется.
-Ты стоишь терпения, добра, заботы, - осторожно шепчу простые слова. - Ты стоишь долгих прогулок влажными вечерами, бесед до утра, бесконечной вереницы свиданий, испытания силы воли, сватовства у твоей безумной матери.
Почему-то это заставляет моего собеседника побледнеть. Потом он выдавливает из себя:
-Но эта женщина просто отдала деньги и пришла за мной. Ей даже предложение не нужно было.
-И что было дальше?
Вода капает из крана, служа метрономом странной истории красавца напротив меня. К нему сваталось достаточно женщин. Но ни одна не затронула его сердце. Он надеялся найти любовь или хотя бы уважение. А в один прекрасный день его мать заявила, что хватит ходить в холостяках.
-Я попытался поговорить спокойно, по-хорошему, - Ярослав углубляется в свой личный кошмар. - Потом я скандалил. Я отдал эти дурацкие двести тысяч за себя из своих сбережений. А этой дуре было всё нипочём.
Он не отнимает свою руку у меня, поэтому чувствую, как она холодеет.
-Приходили даже юристы, судья, пытались поставить мне клеймо, пытались заманить золотыми горами. Ой, она такая богатая, красивая, молодая. Для счастья не хватает третьего мужа… - пациент раскрывает мне картину своей болезни. - И я постепенно себя возненавидел. Я смотрел в зеркало и мечтал родиться заново: косым, невысоким, худым, хромым, - любым, лишь бы не нравиться Любе. Я не хотел есть, выходить на улицу, говорить и дышать. Я хотел умереть.
-Она же на какое-то время отстала? - подгоняю его рассказ.
-Да… Буквально на пару месяцев. Видимо, хочет начать всё снова.
-Я помогу тебе отбиться от этой "сделки", - обещаю своему собеседнику.
Сжимаю его руку, ободряюще улыбаюсь. Даю инструкции, как исчезнуть из поля зрения этой странной охотницы на его душу.
-Я как-то не привык прятаться, - неуверенно тянет Ярослав.
-Это не прятки, это рокировка.



9


В детстве я очень любила старинные сказки. Царевна Василиса сидит в заточении у Кощея Бессмертного. А доблестный царевич Иван побеждает злодея и спасает свою возлюбленную. А сейчас, получается, я в роли эдакой Марии Моревны, которая сама должна взять меч-кладенец и сразить врагов. Правда, Ярослав мне не муж и не жених.
-Да, он тебе никто, - напоминаю сама себе, пока одеваюсь перед зеркалом. - Просто пациент. Ты просто помогаешь пациенту.
Всю дорогу стараюсь не думать о нём. Хватит мне глупых увлечений. Сергей женился на другой, Георгий изначально был влюблён, ещё не хватало печальной истории с этим человеком.
-Это динамичная и весёлая сказка, - бормочу, пока плетусь на обход пациентов с тяжёлыми случаями.
-Очень динамичная, - вздыхает Юлия, подавая мне табель. - Этот, который жену побил, отказывается от препаратов.
-Да уж, - сержусь на себя и нерадивого пациента. - Придётся опять беседовать.
В палате слишком прохладно. Мужчина забился в угол и сжался в комок, стараясь согреться.
-Здравствуйте, Олег… а зачем вы открыли окно?
Хотя я и так понимаю: он, скорее всего, хотел сбежать. Отсюда можно сделать вывод, что мужчина вменяем, но не очень умный. Он сразу не подумал, что в палате для тяжёлых могут быть решётки.
-Не надо себя морозить, - захлопываю окно. - Вы же не морж.
-Я просто… я…
-Понимаю вас…
Устанавливаю максимальный контакт, глядя в глаза пациенту и держа его за руку.
-Не понимаете…
-Она вас била?
Он трясёт головой и роняет слёзы.
-Видите, - стараюсь звучать ласково и убедительно. - У многих, кто попадает сюда, так происходит. Не бойтесь, здесь вас никто не обидит…
Всем своим существом ощущаю, как нуждаются мужчины в защите. Что этот несчастный Олег, что Ярослав в депрессии, что любой другой в этом мире - просто жертва жестоких обстоятельств. Наши предки решили, что в тройном браке будет легче выживать. Определённо, логика в этом есть… Но как же извратили своё наследие нынешние жители Новой эпохи.
-Мне нужно к Аполлинарии! - теперь слышу в приёмной более низкий женский голос, чем у Любы.
-Госпожа Аполлинария на обходе, - Евгений старается соблюсти субординацию.
-Здравствуйте, а вы кто? - строго спрашиваю у незваной гостьи.
Она оборачивается и оказывается леди весьма элегантного возраста.
-Я Вероника Рогачёва, - с достоинством сообщает она. - Мать Ярослава.
Угадываю на её лице порок операции по подтяжке кожи. И всё же женщине больше шестидесяти. Очень забавно… Потому что отцу моего пациента - чуть больше пятидесяти.
-Ну, пройдёмте, - открываю ей дверь своего кабинета.
-Вы случаем не знаете, где мой сын? - Вероника сразу приступает к делу. - Дома его нет, на работе тоже, Илья не в курсе.
-Нет, ничего не слышала, - жму плечами. - Может, в командировке?
Гостья озадаченно глядит в окно.
-Вы понимаете, как важно сейчас привести его в норму и внушить правильные мысли? - риторический вопрос щекочет мои нервы.
-А что для вас норма? - интересуюсь, усаживаясь на своё место.
-Ярослав всегда улыбался по-особому. С прищуром, приподнимая одну бровь и показывая полный набор зубов, - меня тошнит от её дотошного ответа. - Только из-за его улыбки и его больших серых глаз к нам пришли три выгодные невесты. Все были хороши собой, молоды, из высшего общества. И всех Ярик отверг.
-Такое бывает, - жму плечами.
-Когда он сказал, что и четвёртый свой шанс хочет упустить… Он, мужчина на пороге тридцатилетия! Он хотел отказать и Любови!
-Наверное, что-то в ней не так, - из последних сил держу в себе желание начать жаркий спор.
-Всё так! А потом у него, видите ли, депрессия случилась!
-Простите, Вероника, время течёт, а вы так и не внесли ясность, что вам нужно.
-Отмените свой дурацкий диагноз!
Она подходит на опасно близкое расстояние, упирается руками в стол, возвышается надо мной, мне кажется, до меня даже долетает слюна изо рта гостьи.
-У Ярослава, действительно, депрессия… С возможностью рецидива, - хочу заморозить даму холодом из моего голоса. - Поэтому я настаиваю, что ему поздно жениться. Любая проблема, стресс, смена обстановки могут убить его.
Про себя добавляю, что именно такой постыдный брак "с калымом" уничтожит гордость моего пациента. С трудом выпроваживаю упрямую Веронику.
-А можно, кстати, этой сумасбродке подсунуть Женю…
Юле приходит гениальная мысль, когда обедаем.
-Ты умница! - обнимаю её до писка.
Теперь важно настроить моего секретаря на нужный лад, хотя он и так пытается понравиться абсолютно любой женщине на пороге моего кабинета.
-Она очень богатая, - привожу главный аргумент для моего помощника. - Но взбалмошная, правда. Ты, конечно, аккуратнее…
Евгений никогда не отличался особым умом. Он просто зажёг мечтательные звёздочки в своих карих глазах и витает уже в мечтах о свадьбе.
-Но только оденься поприличнее, - возвращаю его на землю.
Мы готовим с ним невероятно коварный план, который поможет всем обрести то, что они хотят. В субботу же стремлюсь в Листвянку, куда и сбежал мой пациент. Терпеливо жду его у гостиницы.
-Привет… - судя по робкой интонации, мужчина не ждал меня.
-Ну, привет, парень с веслом, - хихикаю, увидев товарища.
-Скоро буду уже не парень, - он улыбается шире, чем раньше.
Сейчас, действительно, вижу хитрый прищур. Да… он, может, свести с ума.
-Зачем тебе весло? - нарушаю наше молчаливое созерцание друг друга.
-Да помогаю местным с инвентарём для весны.
-Ты слишком деятельный…
-Ты мне сама прописала не скучать, - Ярик отставляет весло. - Если ты не против, можем вместе прогуляться.
-Ну… давай…
Ярослав со словами, что сейчас покажет что-то очень красивое, заводит меня прямо на лёд Байкала. В ярких лучах солнца в толще замёрзшей воды сверкают ледяные жемчужинки - застывшие пузырьки.
-Потрясающе! - касаюсь льда, не веря своим глазам. - Была здесь несколько раз, но никогда не видела.
-Наверное, ты всем прописывает прогулки, а сама сидишь дома, - посмеивается мой пациент. - Давай я тебе тоже пропишу. Пару дней на Байкале.
-Что?
-Я сниму тебе номер, раз ты приехала. Ты же не принимаешь психов по выходным?
-Нет, по выходным я обычно принимаю горячую ванну и вино.
Он, действительно, находит мне апартаменты. А потом устраивает ужин у костра. Гляжу на Ярослава через взвишуюся к небу вереницу искор. Наверное, так бы выглядел феникс в человеческом обличии. Не могу оторвать взгляд от лица, освещённого алыми бликами. После перерыва в нашем общении в несколько дней понимаю, что он, действительно, похорошел. Мы ведём беседу ни о чём, перерывы в виде пауз совсем не смущают, будто мы старинные друзья.
-Утром я иду в лес, - сообщает мой феникс.
Он проводил меня до дверей номера, и у меня в голове крутятся всякие глупые мысли.
-Это намёк, что я могу присоединиться?
-Да.
-Хорошо. Во сколько?
-В восемь.
В морозном воздухе мне чудятся сказочные мелодии. Стараюсь лишний раз не смотреть на своего спутника, чтобы не влюбиться.
-Вчера был чай, сегодня кофе на костре, - анонсирует Ярослав.
-Очень мило, - улыбаюсь его заботе. - Что ещё ты научился делать на костре?
-Колдовать, - шутит он.
Утром огонь трещит совсем по-другому. Слежу за своим удивительным фениксом.
-На этой неделе ко мне приходила твоя мать, - наконец, сообщаю самое важное.
-Ммм, - тянет мужчина, склонившись над котелком. - Я не удивлён. А Люба приносила взятку?
-Нет ещё, но я и не возьму. Тебе нужно побыть здесь ещё немного. Надеюсь, мне удастся кое-что провернуть.
Когда прощается, моя глупая душа рада играть со мной в шарады и выдумывать, что Ярослав жмёт мне руку, потому что чувствует что-то особенное. Пока сижу в автобусе, кручу кольцо с султанитом на пальце. Мой пациент такой же странный и противоречивый. То зелень депрессии, то золото возрождения. Вряд ли он, не желая брака с молодой, здоровой и богатой, вдруг воспылал чувствами ко мне.


11


-Сомневаюсь, что вы зарабатываете больше десяти тысяч…
Любовь пришла ко мне за ответом и принесла взятку, как и обещал Ярослав. Она эффектно кладёт мне на стол две увесистые пачки купюр.
-Я получаю двадцать, - слежу за искрами злости в её глазах.
Да, моя зарплата намного выше средней, потому что я совмещаю лечение психов, присутствие в медкомиссиях и консультации для тех, кто готовится к браку.
-Ладно, - короткое слово сопровождает ещё две стопки.
Я смеюсь, потому что за лечение Ярослава его отец в общей сложности дал мне пятьдесят тысяч. Вполне достаточно, чтобы выстроить мансарду в моём доме заново.
-Уберите из медкнижки Рогачёва диагноз, - требует гостья.
-Это невозможно, к сожалению. Все данные хранятся ещё и в общей базе данных, - нужно заговорить зубы посетительнице.
Как раз, Женя приносит ей чай, кокетливо улыбается. Он надел лучший свой костюм. А в напитке есть не только чайные листья, но и лепестки чёрной белладонны. Потом мой помощник приходит снова. Опьянённая особыми веществами девушка снова обращает на него внимание, пожирает глазами, старается отдать чашку так, чтобы соприкоснуться с ним руками.
-Я зайду ещё завтра, - говорит она так, чтобы мой секретарь тоже обратил внимание, - за вашим окончательным решением.
Если я хорошо поняла хищную натуру Любови, ей нужен недоступный. На следующий день она пытается взять Евгения за руку. Но он уже получил от меня инструкции, поэтому избегает соприкосновений. Общается с ней вежливо, но немного отстранённо. Милая игра затягивает женщину. Она приходит и в третий раз, думая, что ведёт торг. На самом деле, я лечу её навязчивую идею.
-Все мужчины одинаковы по сути своей, - это похоже на обычную беседу. - Вот у меня любовники-неделька. И каждый день одно и то же.
-Любовники? - пациентка будто впервые слышит это слово.
-Ну да, - улыбаюсь ей из последних сил. - А ещё у подруги моей два мужа. Так она просила погадать на Таро, её третий избранник не дурачок ли, как первые двое.
-Вы гадаете?
-Ну, иногда.
Теперь и я изображаю неприступную крепость, пока Любовь два дня уговаривает меня разложить ей карты. На кон идёт всё - взятка за диагноз, премия за клиентоориентированность, ужин во время расклада, наконец, обещание отстать. Последняя плата мне подходит, поэтому я назначаю ей встречу вечером.
-Что там? Что там? - ох, как нетерпелива пациентка.
-Они говорят, что с вашим избранником ничего не получится, будут проблемы.
Я говорю правду. Таро показывают, что Ярослав сгинет в этом браке.
-А с кем-то другим? - она уже готова к новой сделке.
-Сейчас сделаю новый расклад.
Любовь поправляет волосы, теребит рукава блузки, пытается разглядеть арканы, несущие ей предсказание. Всё говорит о том, что она знает, про кого спросила.
-С другим будет гармония, - действительно, Таро обещают спокойствие в третьем браке. - Он именно такой, какой вам нужен. И он скоро появится в вашей жизни.
Завершив полный рассказ, слежу за реакцией женщины. Она довольна. И по нашей договорённости с Женей, секретарь заходит в ресторан, будто случайно.
-О, здравствуйте, госпожа Аполлинария, - он умеет лгать и играть. - Здравствуйте… Любовь…
Задуманный мной сценарий идеально срабатывает. У моих персонажей будто искрятся глаза, пока они обмениваются фразами вежливости.
-Но ты осторожнее, Женя…
В сонной тишине утреннего кабинета наедине стараюсь предостеречь моего помощника.
-Я всё обдумал, Любовь мне подходит, - кивает он мне с улыбкой. - Спасибо, что беспокоитесь, госпожа Аполлинария.
-Я ей гадала, - продолжаю я. - Вам выпала гармония. Но характер у неё специфический.
-Я о такой и мечтал, - Евгений говорит с жаром, - чтобы она вела меня за собой, я готов.
-Тогда хорошо, - жму ему руку. - Желаю вам обоим удачи.
Теперь Ярослав точно свободен от обязательств, которые ему навязали. Вечером пятницы еду снова в Листвянку. Мой пациент будто бы ждёт меня у ворот гостиницы.
-Привет, - тороплюсь к нему, чтобы скорее порадовать новостью.
-Поля… Аполлинария, привет, - его улыбка слишком широка и заманчива.
-Ты свободен, Любовь выбрала третьего мужа.
Он обхватывает меня за плечи - так счастлив слышать известие. От его тела исходит невероятная энергия, тепло и особая магия, заставляющая меня снова думать о лишнем.
-Ты же не будешь уезжать сразу? - спрашивает мужчина, не отпуская меня. - Я ждал тебя. Забронировал тебе номер.
-Спасибо… - наконец, заставляю себя оторваться от своего феникса. - Мне неловко, я отдам тебе деньги.
-Нет, не надо. Я очень ждал тебя, очень рад, что ты снова приехала…
На следующий день пациент не торопится отпускать меня из плена своего пристального взгляда. В его глазах нет ни тучки его депрессии. Он ведёт меня на мыс, на котором якобы сбываются мечты.
-Нужно просто закрыть глаза и подумать о самом сокровенном, - с видом эдакого знатока-экскурсовода объясняет пациент.
-Ну, я попробую.
Сейчас умоляю то ли высшие силы, то ли саму себя, чтобы в моей жизни просто появился мой личный Гоша. Я не могу даже надеяться на счастье с Ярославом. Не могу его любить. Он младше. Он мой пациент. У него ещё нестабильное состояние. Я хочу взаимности верного, сильного и умного мужчины.


12


-Я сюда вписала один плюс, - кладёт мне на стол пригласительный Юля. - Может, возьмёшь кого-то с собой.
-Спасибо, - разглядываю фантазийные закорючки, рассказывающие, когда и куда мне нужно придти.
-А лучше никого не бери, - подруга снова заводит свою любимую песню. - Может, кто понравится на торжестве. Со стороны жениха много красивых будет.
-Ну ты как всегда, - хихикаю. - Никого не возьму специально.
На свадьбу подруги покупаю новое синее платье в пол. Ощущаю в нём себя королевой.
-О, какая потрясающая леди снизошла до нас, - старается понравиться мне с порога один из гостей.
-Спасибо за комплимент, - улыбаюсь и тороплюсь внутрь.
Торжества обычно длятся два дня. Сначала гуляние в ресторане, всякие церемонии. На второй день невеста должна засвидетельствовать факт девственности жениха. Точнее показать платок с его синими слезами. И тогда уж завершают бракосочетание, ставя жене штамп в паспорт, мужчине - клеймо на тыльную сторону ладони. Меня всё это действо заставляло внутренне вздрагивать. Хотя наверняка наши предки всё это придумали не зря. В любом случае, я никогда не буду участвовать в этом цирке.
-Можно ли сопровождать вас? - тот самый незнакомец, встретивший меня в дверях, плетётся следом.
-Я и сама найду дорогу, - стараюсь не улыбаться.
-Просто дань рыцарским временам, - мой внезапный спутник не отстаёт.
И вдруг я сталкиваюсь взглядами с Ярославом. Он держит под руку белокурую девушку. Киваю ему с улыбкой, хотя с удовольствием отвернулась бы. Сейчас мне нужна моральная подпитка, мол, я тоже не одна. Поэтому говорю навязчивому ухажёру:
-Раз вы хотите отдать дань рыцарским временам, то принесите мне шампанского.
-С удовольствием, - выдыхает мужчина.
У меня есть минута, чтобы помолчать и покрутить султанит на пальце. Почему я так волнуюсь из-за пациента? А знает ли его спутница, что у него неприятный диагноз в медкарте?
-Я подумал, что столь изысканная незнакомка любит розовое шампанское, - мой кавалер обрывает мои размышления в самом зените полёта.
-Верно догадались, - принимаю бокал. - А сможете угадать моё имя?
-Наверное, оно очень необычное. Может быть, Элеонора?
-Нет.
-Видана?
-Нет.
Я думала, это подсадной друг от Юлии. Сейчас слежу за его карими лукавыми глазами и понимаю, что мужчина обо мне, действительно, ничего не знает.
-Аполлинария, - на глубине его любопытных глаз загораются искры любопытства.
-А меня зовут Николай. Просто, но со вкусом.
-Царское имя.
Весь вечер слежу изредка за своим фениксом. Наверное, можно уже снимать диагноз, отменять эдельвейс, больше не принимать пациента. Всё равно не развлекает даже слишком услужливый Николай.
-А ты со стороны невесты? - пациент всё же подходит ко мне.
-Да, я подруга. А ты со стороны жениха?
-Ну да, это двоюродный брат по матери.
-Иркутск очень тесный, - жму плечами. - Мне иногда кажется, что вот-вот в нём задохнусь от обилия знакомых лиц.
На второй день церемонии привожу с собой своего мистера среду, Василия, только чтобы никто ко мне не лез. Взгляд Ярослава прожигает меня, будто я газета на солнцепёке.
-Давай пойдём уже к тебе, - еле дожидаюсь основной церемонии и хочу сбежать.
-Как скажешь, моя милая, - Вася просто рад, что мы снова встретились.
Стараюсь забыть в его объятиях своего пациента, который два дня подряд приходил с одной и той же дамой под руку. Мечтаю, что слишком холодное утро охладит мои раскалённые угли разных мыслей.
-Привет, Аполлинария.
За мной заходит следом злополучный Ярослав, сияющий, будто наполированная медаль.
-Привет, - сегодня не хочу скрывать своё желание избавиться от него. - Хорошо, что пришёл. Я сейчас напишу новое заключение, что ты здоров.
-Точно?
-Да. Как бык. Как психически здоровый бык.
Торопливо ищу его карточку, отмахиваюсь от Жени, который принёс нам чай.
-А мне кажется, что нужна ещё помощь, - феникс не хочет возрождаться из пепла окончательно.
-Помощь с выбором обручального кольца?
На самом деле, внутри меня клокочет целая буря эмоций и риторических вопросов. Я могла бы сразу закрутить в её вихрях Ярослава. И всё же даю ему время нормально оправдаться.
-Я полюбил женщину, - серые глаза смотрят слишком нагло. - Она очень красива, умна, талантлива. Но я не знаю, ответит ли она взаимностью и что нас ждёт.
-Сходи к гадалке, - жму плечами. - Пусть раскинет карты Таро.
Он делает своё фирменное выжидательное выражение лица. Уже примерно понимает, когда я шучу.
-А проще спросить прямо.
-Ты так чётко направила в сторону Таро, - Ярослав клонит нашу беседу в свою сторону. - Мне казали, что ты гадаешь.
-Эти мои услуги стоят слишком дорого.
-Пусть будет частью терапии, которую я оплачу отдельно, - пациент заглядывает мне в лицо.
Я не знаю, зачем я иду на поводу Ярослава. Наверное, это любопытство. Мы оба молчим, пока тасую карты. Делаю максимально быстрый и простой расклад, лишь бы быстрее закончить странную церемонию. И Таро торжественно гласят, что у моего пациента уже есть любовь, она взаимна, всё будет хорошо.
-Рядом с тобой уже есть женщина, у вас гармония, взаимность, общее хорошее будущее, - объясняю Ярославу.
-Это хорошо… - он многозначительно вздыхает. - Может… тогда… Я же должен поблагодарить за услугу. Я приглашаю тебя в ресторан.
-Да зачем? Не стоит! - удушливая пелена румянца опускается шторой между мной и мужчиной.
-Я должен отплатить, а то не сбудется. А я очень хочу, чтобы сбылось.
В целом, довод логичный, поэтому соглашаюсь. Ярослав приводит меня в самое большое заведение Иркутска. Внутренне ликую, что надела своё любимое чёрное платье. Мой спутник слишком долго смотрит на меня и молчит.
-А светская беседа у нас будет? - возвращаю его сознание к нам за стол.
-Да… - смущённо моргает мужчина. - Сегодня хорошая погода, не правда ли?
Невольный смешок вырывается у меня птицей.
-Это даже слишком светская беседа.
На самом деле, мне любопытно, для кого же я готовлю своего пациента. Сегодня он пришёл в дорогом костюме-тройке синего цвета. Наряд слишком ему идёт. Это обстоятельство заставляет меня даже немного ревновать. Я каждый раз прохожу с пациентами долгий путь через тернии комплексов, проблем, страхов. А потом они уходят в семьи. Я же остаюсь, как всегда, одиночкой. Жалею, что не договорилась ни с кем из своих любовников на ночь. Так бы я не ощущала странную пустоту в районе сердца.
-Да уж, я постоянно теряюсь, когда завожу светские беседы, - он неловко улыбается.
-Здравствуйте, меня зовут Геннадий, - знакомый голос обрывает нити нашего разговора, - я ваш официант на сегодня…
Я поднимаю глаза на мужчину и понимаю, что это мой милый понедельник, мой Гена. Он бледнеет, делает сначала шаг назад, но потом берёт себя в руки.
-Вы что-то уже выбрали? - всё же его красивый тембр слегка дрожит.
Я падаю в неловкую паузу. Ярослав берёт заказ на себя. Объясняет, какое нужно вино, какой степени прожарки мясо. Гена кивает, записывает. Потом робко улыбается мне и торопится на кухню.
-Даже официанты рядом с тобой смущаются, - вздыхает мой феникс.
Жму плечами. Дальше наша беседа не хочет течь плавно. Очередная пауза и вовсе похожа на узел, который можно только разрубить. Гена периодически приносит напитки, блюда, десерты и выразительно смотрит на меня.
-Ладно… я признаюсь, - сдаюсь под напором ситуации. - Этот Геннадий - мой любовник. Мы видимся по понедельникам. Поэтому он так бледнеет каждый раз, когда подходит к нашему столику.
Мой пациент слишком молод, чтобы уметь держать свои эмоции в узде. Он ошарашенно изучает моё лицо, будто видит его впервые. Потом оглядывается в сторону кухни.
-Мне нельзя иметь семью, потому что я бесплодна, - на всякий случай уточняю. - Но любовник нужен. А некоторым лишним мужчинам нужны хоть какие-то отношения. Вот и всё.
-Не думал просто никогда об этом… - тянет слова Ярослав.
-Ты думал только о том, как несчастны мужчины, - ставлю ему очередной диагноз.
-Я не знал, что бесплодных…
-Их достаточно, чтобы государство придумало, что с ними делать, - демонстрирую ему свою татуировку. - Розы рисуют бесплодным, бабочек - однородкам. Так что, милый Ярослав, иерархия угнетённых у нас разнообразна. Но я не жалуюсь.
Мой пациент какое-то время молчит, потом всё же рассказывает про свои впечатления от свадьбы, будто вскользь упомянув, что сопровождал сестру по матери. Но уже поздно. Я уже решила, что отменю свою влюблённость.
-Позволь тебя проводить, - мой спутник галантен не только внешне.
-Да, это хорошее предложение.
 Кажется, что влажный воздух пьянит сильнее, чем наше белое полусухое вино.
-Я давно не была на свиданиях, - внезапно для себя признаюсь Ярославу. - Так что спасибо за ощущение, будто бы…
-Это моё первое свидание, которому я рад, - у мужчины находится карта посильнее в этой партии в покер.
-Что? - не сразу соображаю, что он имеет ввиду.
Свет фонаря у моих ворот хорошо подсвечивает игру эмоций на лице напротив. Он глядит на меня, не отрываясь, облизывает пересохшие губы, немного бледнеет. Волнение мужчины передаётся мне ударом адреналина.
-Мой ад - на кончике твоего острого языка…
Эта фраза заставляет меня даже отступить на шаг назад - настолько она внезапна и оглушительна.
-А рай - в каждом твоём тёплом взгляде, - завершает свою несвоевременную исповедь Ярослав.
Меня словно постигла контузия - ничего не соображаю и не слышу. Молча жму на прощание его руку и прячусь от ответственности за сердце пациента за своей калиткой.
-Что же теперь делать? - чуть ли не кричу в зеркало самой себе.
Психую, ищу коньяк и сигареты. Мне нужно срочно успокоиться.


13


Очень тяжело, когда единственная подруга - в свадебном путешествии аж на месяц. Не с кем поделиться, не у кого спросить совета. Приходиться просто стоически выдерживать встречи с Ярославом.
-Ты сказала, что любишь белые пионы, - он старается сразить меня магией своей улыбки.
-Они растут сейчас только в теплицах на Урале, - я делаю такое каменное лицо, будто пытаюсь смухлевать в покер.
-Я вчера не пришёл, потому что у меня была поездка в Оренбург.
Мужчина вручает мне охапку белых пушистых цветов. Терплю кораблекрушение гордости среди их волшебного аромата.
-Зачем?
-Я хочу увидеть в твоих глазах счастье, - мужчина усаживается на кресло напротив.
-Милый Ярослав, - делаю вид, что очень занята цветами, - счастья у меня в глазах, хоть со всем городом делись. Но… Я бесплодна, я не могу вступить в брак, я старше тебя и, вообще, это неэтично. Я врач, а ты пациент.
-До этого ты пыталась меня напугать любовниками-неделькой, - мой феникс нервно смеётся и трёт переносицу. - Но мне не нужен брак, мне нужна любовь. И я встретил её. А ей все возрасты покорны. К тому же, ты написала уже, что я здоров, я уже не пациент.
-Я не пыталась тебя напугать, я поставила перед фактом.
-Ну да. Султанша с султанитом на руке, - пасмурные глаза словно затягивают меня в себя, - тебе не хватает ещё одного любовника в коллекцию.
-С чего ты решил? - начинаю сердиться.
-Я вижу, что тебе чего-то не хватает.
-Да, правильно видишь, - наконец, заканчиваю расставлять пионы по вазам. - Мне не хватает тишины.
-Поехали снова к Байкалу.
-Нет, у меня комиссия. Очередная партия мужчин хочет жениться. И тебе тоже не мешало бы.
-Наверное, - Ярослав встаёт и с достоинством покидает мой кабинет.
Проклинаю своё отражение в стеклянном шкафу, потому что веду себя, как девчонка.
-Тебе не двадцать лет, Поля! - грожу себе в зазеркалье пальцем. - Тебе скоро в два раза больше стукнет. Дура!
Дома хочу скорее найти бутылку, в которой на дне плещется последняя доза коньяка. В целом, мне алкоголь мало помогает. Но я продолжаю упрямо искать в нём то, что уже давно нашли алкоголики. Всё же я больше люблю пить в компании. Мне нравятся беседы и приключения, которые происходят после выпитого. Но в этот раз остаюсь дома и пытаются удариться в шизофрению, однако беседа с самой собой только глубже погружает меня в чувство вины. Я слишком много времени уделяла Ярославу, поэтому он влюбился в меня. А может, повлиял эдельвейс? После коньяка строчки в медицинском учебнике не хотят быть чёткими. Всё же нахожу главу про запретные кавказские травы. Нет, белые нежные цветочки не влияют на привязанность к человеку. Это белые колокольчики могут помочь приворожить. Утром чувствую себя такой же помятой, как и моя постель - полночи читала учебник.
-Соберись, Аполлинария, - ворчит Вадим Кириллович, как начальник, занимая место в середине стола. - У нас три дня комиссии целыми сессиями.
-Прямо бум желающих жениться, - вздыхаю. - Обычно парочка мальчиков и всё.
-Нет, тут ещё и те, что хотят проверить своё состояние. И парочка переходящих в возраст лишних.
-Да пусть самостоятельно как-то переходят, без нас, - смеюсь, нечаянно задеваю Маргариту из наркодиспансера. - Извините, дорогуша.
-Один хочет жениться, один хочет клеймо.
-Дурдом, - резюмирует хирург Игорь. - Зачем меня постоянно гоняют сюда? Хоть бы кто был со сколиозом.
В первый день у меня получается отрешиться от всех своих глупых мыслей. Вереница парней, которые ходили ко мне в школу любви, сдают экзамен на готовность к браку. Нужно быть здоровым, до тридцати лет, знать правила идеального мужа. Я читала это пособие, потому что психолог должен их знать. Знаете, какое первое требование в этой книжице? Молчать, пока говорит жена. Но свод правил ещё не так заставляююет меня вздрагивать в душе, как инструкции, как делать уборку, готовить есть, вести себя в постели. Я хотела бы посмотреть на автора, но он жил в прошлом веке.
-Ты очень бледная в последнее время, - в конце череды экзаменов Вадим Кириллович всё же становится мягче.
-Не высыпаюсь.
-Приходи тогда не рано утром.
-Многие мои пациенты работают, их нужно и рано утром принимать.
-Если у тебя проблемы, ты знаешь…
Начальник хитро щурится на меня сквозь свои прямоугольные очки. Он когда-то отстоял меня у швейной фабрики, заверяя такую же комиссию, что очень нужен десятый психолог, школа любви не справляется. Наверное, поэтому я и терплю иногда его невыносимый характер. Киваю, мол, обязательно приду. На следующий день врачи не выдерживают поток тех, кто не проходил наши курсы. Конечно, мужчины с трудом вспоминают правила идеального мужа. Вскоре Вадим Кириллович предлагает обеденный перерыв, всё с удовольствием соглашаются. Я ограничиваюсь чашкой кофе.
-Здравствуйте, - меня заставляет поперхнуться новый гость.
На пороге стоит Гоша. Или не он? Нет, его глубокий голос сложно спутать с другим. Мужчина подходит ближе, присматриваясь.
-Поля? А что ты тут делаешь?
-Да так, - дико рада видеть призрака из прошлого. - Помогаю малохольным жениться.
-И я в их числе, - он кладёт свою медкнижку на стол.
-Так… - заглядываю в его лист посетителя.
Георгий Климин хочет жениться на Полине Аистовой, но ему уже есть тридцать. Ах вот он, тот самый переходящий в число лишних.
-Это твоя Поля? - уточняю на всякий случай.
-Да, она самая, - в тёмных глазах собеседника загораются огоньки счастья.
-Она тебя любит?
-Говорит об этом часто, - сейчас на сцену выходит и ухмылка мужчины.
-А ты её?
-Всегда буду любить.
Надеюсь, что и мои советы в чём-то помогли Гоше достичь своей мечты.
-Тогда экзамен сдан, - хлопаю в ладоши.
Медкнижка у Георгия идеальная. Только однажды у него был сильный перелом ноги. Больше никаких жалоб и болезней. Торопливо копирую подписи коллег в его лист.
-А как же пересказать это Евангелие для сирых и убогих? - смеётся посетитель.
-Не надо, - качаю головой. - У меня мигрень от него.
-У меня похожие симптомы. Подожди… Поля, а ты? Как ты?
-Всё нормально…
Я хотела бы всё рассказать, но нужно скорее отпустить Гошу. Хочу, чтобы он был счастлив и свободен.
-Когда закончится ваша эта бессмысленная и беспощадная сессия? - интересуется он.
-Ещё два часа пыток плохим пересказом тупых правил.
-Ну, я тогда зайду.
Вечером с давним знакомым в меня помещается в два раза больше коньяка, по закону Архимеда, наружу выливается целая исповедь. Гоша не торопит и не перебивает - слушает всё. Будто хочет отдать долг.
-А ты сама его любишь? - в конце моего рассказа мой товарищ задаёт резонный вопрос.
-Не знаю…
-Просто мне показалось по тому, как у тебя горят глаза, что любишь…
-Ты психолог, что ли?
-А то, - усмехается Гоша, опрокидывая остатки коньяка в себя. - Постоянно слушаю жалобы.
-Тогда благодарю за диагноз, коллега, - шутливо кланяюсь. - Мне нельзя его любить, потому что это мой пациент. Неэтично.
-Позволь дать тебе маленький совет, - мой собеседник наклоняется ко мне. - Если любишь этого Ярослава, не мучь его. Не будь, как моя Поля. Будь другой Полей.
Краски стыда заливают моё лицо. Жму плечами.
-Но…
-Если любишь, - поднимает палец вверх Георгий. - Потому что это и твоё счастье тоже. И тогда тебя не должно ничего волновать, даже этика врача.
Потом переключаемся в беседе на приключения Гоши и его Полины. Оказывается, мой товарищ сначала всё делал правильно, потом начал допускать ошибки. Но именно во время самой опасной его глупости, наконец-то, всё получилось.
-Очередь моего совета, - смеюсь. - Дай ей завести ещё двоих мужей. А то она приведёт вереницу любовников.
Георгий горит от выпитого и от того, что я говорю правду. Напоследок, пока наши пути окончательно не разошлись, мой товарищ жмёт мне руку и даёт последнее наставление:
-Скоро грянет такой гром, что содрогнётся вся страна, поэтому хватай своего пациента и беги, пока жива.



14

На следующий день из моей головы не идут слова Гоши. Клянусь себе, что после комиссии пойду к Ярославу и извинюсь. Но мне не нужно исполнять обещание самой себе: пациент сам бежит навстречу врачам.
-Так, Ярослав Рогачёв, - Вадим Кириллович листает его медкарту, - на каком основании мы должны признать вас непригодным для брака?
-У меня была депрессия, - мой феникс косится на меня, нервно поправляет пиджак. - А это серьёзная болезнь.
-Сейчас вы здоровы, - вулкан обиды и волнения внутри меня снова даёт о себе знать.
-Но чувствую, что вот-вот случится рецидив, - умничает Ярослав.
-Ладно, я уже устал заниматься потоком желающих получить клеймо, - обрывает наш спор мой начальник. - Тем более, вы входите в число лишних уже завтра. Так что вот, держите, направление в суд.
Пациент берёт красную бумажку, которая значит только одно - его ждут, чтобы поставить клеймо непригодного. Отпрашиваюсь скорее, заявив, что мне плохо. Не запахиваю даже пальто и встречаю холодные объятия февраля.
-Подожди! Ярослав! - с трудом догоняю феникса, который задумал сжечь себя сам.
-Не надо меня уговаривать, - он будто бы улыбается, но я вижу только холодную решимость.
-Ты поставишь клеймо не только на руке, но и на жизни, - всё равно привожу свой аргумент. - Просто подумай об этом.
Ярослав притягивает меня к себе и торопливо застёгивает пуговицы на моём пальто. Это действие помогает ему задать темп пламенной речи:
-Я хорошо подумал. И понял, что с пригодным ты не хочешь отношений. А вот мужчина с клеймом у тебя не будет вызывать отторжения и угрызений совести. А ещё мне завтра тридцать. Я уже не мальчик. И не твой пациент. Так что… Встретимся завтра.
Сейчас смотрю в его пасмурные глаза. Касаюсь на секунду его идеальных губ. Всё происходит так быстро и неловко, как внезапный ожог…
-Нет, пожалуйста, - шепчет Ярослав. - Не надо так неожиданно…
-А что? Нужно афишу вывесить: поцелуй будет тогда-то и там-то?
Сейчас цвет глаз моего феникса близок к тому нежно-прозрачному тону, какой бывает у весеннего неба после дождя. Мужчина обезоруживает меня своей магической улыбкой в ответ на мою шутку. Сам приближает своё лицо к моему. Сначала пациент закрывает глаза, потом осторожно льнёт к моим устам. Я зависла в вакууме вне времени и пространства.
-Это маленькая подачка? - спрашивает мужчина в перерыве. - Или начало чего-то?
-Это точно не подачка, - усмехаюсь в ответ.
Он следит за моим взглядом, прикусывает губы, светится изнутри своим удивительным обаянием.
-Это аванс, - продолжаю я. - Мне нужно просто…
-Остановить меня? Нет. Пусть у тебя будет татуировка, а у меня - клеймо.
Сейчас понимаю, что имел ввиду Илья, когда говорил про характер сына. Ярик очень упрям. Наверное, как Гоша. Но я постараюсь быть другой Полей. Приношу на следующий вечер мужчине торт.
-А с какой начинкой он? - живо интересуется подарком мой феникс.
-Сырный крем, - открываю коробку.
Верх десерта выложен свежими кругами апельсина.
-Ты помнишь? - Ярослав довольно улыбается.
-Да.
После милого ужина он галантно предлагает проводить меня домой. В дороге оба стараемся надышаться ночным морозом, чтобы протрезветь.
-Я тебя не отпущу так поздно одного, - держу слишком крепко его за руку.
-Хорошо.
Устраиваю мужчину в комнате для гостей.
-А что… Мы же… - он пытается намекнуть. - Я был бы рад сблизиться ещё сильнее.
-Нет, ты не такой, - вручаю ему дежурный банный халат, полотенце, мыло. - Тебя воспитывали в строгости.
-А вдруг такой? - в пасмурных глазах горят огни противоречий.
-Сначала ты познакомишь меня с родителями, - уже не могу держать свой ироничный смех.
-И нужна парочка свиданий, предложение… Но как бы меня не воспитывали, всё уже не имеет смысла.
Утром он всё равно находит лазейку. Сообщает, что поможет мне с ремонтом мансарды. Проект замыслил фантастический: с гамаком, нишами, полками, шумо- и теплоизоляцией. Конечно, для работы ему нужно жить у меня.
-Как элегантно ты проникаешь на мою территорию, - замечаю я, заканчивая завтрак.
-Мансарда требует жертв, - Ярослав забирает у меня посуду и захватывает кухонную раковину.
Вечером и вовсе меня ждёт ужин при свечах. Ярослав помогает мне снять пальто и разуться.
-Не стоит следовать пособию идеального мужа, - ворчу я. - Потому что ты не муж и не идеальный.
-Я показываю тебе свою заботу, - он всё равно расшнуровывает мне ботинки. - Да. Я не муж. Просто любовник. Просто нежное воскресенье. Или как ты меня записала в книжке?
-Я тебя записала, как "мистер неделька".
Он понимает шутку правильно, пасмурные глаза становятся светлее. В столовой мужчина красиво становится на колено и протягивает мне коробочку. В ней серьги с султанитом.
-Это почти предложение, - комментирует он. - Потом обязательно познакомлю с родителями.
-Я подумаю.
Пока ужинаем, Ярослав бросает на меня свои фирменные выразительные взгляды.
-Ладно-ладно, - взволнованно звеню вилкой и ножом по тарелке. - Я пошутила. Странно жить вместе и не принимать почти предложение.
-Не очень романтично, - широко улыбается мужчина, чуть прищуривая один глаз, - но мне подойдёт такой ответ.
Ночью он заходит ко мне в спальню, сначала нерешительно мнётся.
-Ты перепутал комнаты, - заставляю его подпрыгнуть от неожиданности.
-Нет, я шёл именно к тебе.
-Чтобы мешать мне спать?
-Ну да.
Привстаю и опираюсь локтём о подушку. Сейчас понимаю, что мужчина стоит передо мной в том же банном халате, что я и дала ему.
-Я очень ценю свой сон. Поэтому не буду его менять на сумасшедшего.
-Я уже не сумасшедший. Ты меня вылечила.
 Он торопится поставить на мои губы печать поцелуя, горячего, как расплавленный сургуч. Конечно, халат нужен моему гостю для того, чтобы быстрее освободить от него тело. Сначала мне даже кажется, что мой феникс уже не девственник. Но в полутьме различаю тёмные капли, бегущие по щекам Ярослава. Молча вытираю его слёзы невинности своим обычным платком с вышивкой. А вдруг пригодится?
-Ничего, - устраиваюсь на его плече, - если я отдавлю тебе руку.
-Я давно мечтал об этом.
С ним понимаю, как может быть уютно в гнезде горячих рук. Просто с другими я никогда не любила спать в обнимку. Утром же с досадой обнаруживаю, что Ярик меня покинул. Застаю его за готовкой.
-Ты думаешь, ты можешь вот просто так ворваться на мою кухню и хозяйничать здесь? - слежу на точными и быстрыми движениями Ярослава.
-Нет, не думаю, - он на секунду останавливает на мне взгляд и снова возвращается к миске, в которой взбивает тесто.
-Тогда не надо хозяйничать на моей кухне, - надвигаюсь на него.
-Я просто смиренно готовлю оладьи, - он озорно хихикает и пытается защититься вытянутой рукой.
В шутку боремся у плиты, щекочу мужчину, чтобы он сдался.
-Нет, эти пытки порицает международное сообщество, - смеётся он и смешно вздрагивает. - Я буду жаловаться.
-Вы на моей территории, что хочу, то и делаю! - я не отступаю.
Наконец, мои руки сами готовы выбросить белый флаг. Они осторожно скользят по линиям тела Ярослава.
-Что плохого в том, что я что-то хочу для тебя приготовить?
Сейчас серые глаза глядят серьёзно.
-Это просто есть такой диагноз в психологии, - честно признаюсь. - Избегающий тип привязанности.
-Это излечимо?
-Всё можно исправить, - замечаю, как появляются во взгляде Ярика светлячки надежды. - Просто неизвестно, сколько нужно времени.
-Разве не понятно, что я готов ждать, сколько нужно.


15


Во имя гармонии в нашем странном дуэте иду на самый необычный шаг. Я и сама не ожидала от себя такой самоотверженности… Я записываюсь на приём к своему начальнику.
-И какие же у тебя проблемы? - карие глаза глядят на меня поверх очков, наверное, поэтому мне кажется, что в них больше подозрения, чем любопытства.
-Не могу спокойно любить, - ох, как я долго репетировала эту простую фразу.
-В каком смысле? - Вадим Кириллович занимается моей медкартой.
-Когда-то я обожглась… И видимо, это мешает.
-Люблю, когда сами себе ставят диагноз. Ладно, уважаемая, занимайте своё место.
У него кресла расположены так, чтобы пациент не сидел - полулежал. Мне не очень удобно в это позе. Но убеждаю себя, что нужно расслабиться.
-Да, в отношениях, как с этим креслом, - психолог поднимает одну бровь - значит, настроен побеседовать. - Нужно успокоиться, расслабиться, тогда всё получится.
Само собой, наши беседы проходят по вечерам после моей смены. Прихожу домой позднее, чем обычно. Я привыкла, что Гене и Васе всегда было всё равно, где я была. Им важно было, что я, вообще, пришла.
-Я не то, что бы хочу следить за тобой, - но Ярослав другой человек. - Однако ты где-то пропадаешь, ужин остывает… Всё хорошо?
Наверное, самая глупая ошибка всех пациентов - отрицать, что у них проблемы.
-Я хожу к психологу.
Мужчина забавно роняет ложку в кастрюлю.
-Ну, сам себя не вылечишь, - жму плечами.
-От избегающей привязанности?
-Ну да. От той самой. Хуже депрессии.
Он ничего больше не говорит. Преимущество умного человека - в том, что ему всё понятно с первого раза. Голубцы пересолены, я стараюсь сохранить нейтральное выражение лица, хотя с этим огрехом в еде сложно справиться.
-О, боже, Поля. Не ешь!
Ярик попробовал свой шедевр, теперь трясёт головой.
-Всё нормально. Ты просто влюбился.
Осознаю, что давно так не смеялась. Сейчас же меня одолевают смешинки, будто бы попавшие в мою душу воздушно-капельным путём. Чувствую себя снова молодой и робкой перед встречей с чужими родителями. Точнее, сижу на кухне Ильи. Познакомиться со мной пришёл и его младший сын Андрей. Братья вместе возятся на кухне.
-Благодарю вас за всё, Аполлинария, - горячо повторяет отец моего феникса. - Ярик снова живой, снова улыбается и напевает под нос.
-Да, но там есть деталь, - немного смущаюсь сказать про наши отношения.
-Вы ответили ему взаимностью, я знаю, - кивает мужчина. - И за это я вам очень благодарен. Он через месяц понял, что вы не подруга его тёти и что вы психолог. А потом вскоре и я догадался, что Ярослав чувствует к вам нечто особенное.
-Но там… Конечно, немного неловко, - я не ждала, что мне будут со страстью жать руку и петь дифирамбы, поэтому тушуюсь.
-Главное, чтобы у вас всё было хорошо. Я был лишён этого счастья - любить. Пусть хоть один мой сын проживёт по-другому.
-Ну да…
За общим столом мой феникс берёт меня за руку, ни капли не стесняясь семьи.
-Мама не захотела прийти, - объясняет он. - Но я её оповестил.
-Мне снова ждать её на приём? - иронично поднимаю брови.
-Нет, пожалуй, ей помощь не нужна.
Сейчас его глаза всё реже напоминают мне пасмурные. Они искрятся светом, который исходит изнутри. Он очень нужен мне, чтобы окончательно выйти из теней прошлого, которые держали меня в цепких холодных лапах. Когда сталкиваюсь на улице с Сергеем, просто киваю ему, даже улыбаюсь и иду мимо. Внутри меня царствует штиль спокойствия. Обиды нет. Я даже рада, что моя жизнь сложилась именно так. Мне хватит только одного мужчины - Ярослава. А если бы я была фертильной, мне бы пришлось выйти замуж три раза ещё до встречи с моим фениксом.
-Я тебе кое-что принёс, - кричит мне из глубины комнаты Ярик.
Он чуть ли не спотыкается о порог прихожей, потому что ничего не видит за огромным букетом белых пионов.
-Какие они волшебные, - хлопаю в ладоши. - Но всё равно ты ещё милее и нежнее всех цветов на свете.
Мой мужчина смущается - это видно по тому, как он закусил губу. Мы делим быт и романтику уже несколько месяцев. Столько же я выворачиваю потаённые уголки души на терапии с Вадимом Кирилловичем. И сейчас готова сказать самую важную и главную вещь.
-Если бы я была замужем трижды, я бы развелась со всеми, лишь бы быть с тобой, - обнимаю его крепко-крепко и ощущаю трепет сердца моего феникса. - Прости, что сначала испугалась и пыталась отказаться от тебя. Ты главное сокровище моей жизни.
Ярослав сжимает меня в своих горячих руках, ощущаю, как он затаил дыхание. Где-то минуту я лечу в невесомости нашего личного космоса. Так сложилась моя жизнь, что любовь шла рука об руку со страданием, признание стало компроматом на меня, воспоминания терзали меня каждую свободную секунду. Сейчас вижу, как должны развиваться отношения между мужчиной и женщиной. Неважно, кто ты, важно, что чувствуешь, и важно сказать о своей любви. Как бы вы поступили, зная, что скоро будет переворот, который, возможно, оборвёт ваши судьбы? Конечно, я уговариваю моего феникса покинуть страну. Разрабатываем план, примыкаем к группе таких же боящихся кардинальных перемен. Но мы слишком долго тянули с осознанием, что будет революция. Она пытается порвать наше будущее в Китае. Поэтому просто все собираемся между КПП.
-Мы разделимся на авангард и арьергард, - командует последний муж Юли, он оказывается умным. - А в середине пройдут женщины.
Проговариваем основные детали перед последним марш-броском. Хоть так создадим себе ощущение, что у нас есть чёткий план. На потайной тропке стараюсь держаться в конце женской колонны, потому что Ярослав вызвался замыкать нашу процессию. Я знала, я чувствовала, я боялась сегодня вечером. И мои предчувствия оправдываются. Кто-то из нас, не знаю, кто, задевает чёртову колючую проволоку. Слышу сзади стрельбу, и снова лезу через пограничные баррикады.
-Уходим! - пытается тащить меня за собой один из наших.
-Нет! - я ещё никогда не кричала так громко.
Ноги меня сами несут к моему мужчине, он лежит, держится за ключицу. Мои руки дрожат, когда нащупывают в ране Ярика пулю. Нужно не просто извлечь её - успеть зашить ткани. Отчаяние холодной волной накрывает меня. Вода страха попадет в мои лёгкие, мешая дышать, и будто пытается выйти слезами из глаз.
-Не надо, - тихо просит мужчина. - Поля… Это всего лишь плечо.
-Не плечо, дурачок, - всё же не могу удержать всхлипы.
-Ещё одна, - меня насильно поднимают двое незнакомцев.
Мне кажется, что это военные. Только уже в укрытии в землянке понимаю, что пограничники не будут прятаться в таких укреплениях.
-От кого и чего вы бежали? - меня допрашивает мужчина с глазами, тёмными, как колодцы.
-Сначала скажите, что с Ярославом?
-Ваш раненный спутник?
-Да!
Наверное, в этом мужчине всё же сидят механизмы подчинения женщине. Он ободряюще улыбается:
-Его постараются спасти.
-Можно мне к нему?
-Придётся подождать, ему же зашивают рану. Так вы скажете, куда и от кого бежали?
Беру себя в руки и стараюсь максимально спокойно поведать свою версию, что мы шли в Китай, что я бесплодна, но хочу выйти замуж за Ярика. Мой визави слушает, не перебивает, изредка барабанит пальцами по столу - наверняка, обдумывает мои показания. Но верит ли им?
-Леший, там второй всё рассказал, - нас в комнатке с земляными стенами теснит ещё один мужчина.
Потом он так глядит на меня, будто хочет запомнить и нарисовать фоторобот. Я тоже понимаю, что мы уже виделись. Похож на одного из тех, кто посещал школу любви, только с бородой, в камуфляже и грязный.
-Подожди, - вдруг тянет наш третий лишний.
Он выводит командира в тесный коридорчик. Я всё равно слышу:
-Ты точно узнал?
-Она точно.
Мужчина с глазами-колодцами заходит снова ко мне.
-Извините, но вы не сможете навестить своего Ярослава, - заявляет он. - Сейчас за вами придут.
-Кто придёт? Что вам нужно?
На самом деле, я понимаю, что происходит. И всё же хочу слышать слова. Они для меня - как якорь для связи с реальностью. Но мне обрубают якорные цепи молчанием. И я плыву по течению событий, которые не могу изменить.


16

Я томлюсь в ожидании хоть каких-то изменений. Меня пытают молчанием и заключением в четырёх стенах. Всё, что могу - просить неведомые мне силы о том, чтобы полоса тьмы неизвестности закончилась скорее. Спустя два дня мне приносят вместе с завтраком короткое сообщение:
-Вас будут судить.
-За что? - просто хочу знать, за какой конкретно грех меня хотят покарать.
Мужчина, принесший мне еду, слишком быстро выпрямляется.
-По всем возможным законам, - успеваю схватить его за руку, - должны сообщать, в чём обвиняют.
-Работа в школе любви, - он освобождает свою руку. - Этого достаточно. Пока ищут свидетелей.
Теперь есть хотя бы понимание, что меня отправят на завод не за побег. Всё равно страх стучится адреналином в виски изнутри. У меня нет возможности сбежать или как-то себя оправдать. В целом, я готова к любому исходу. Но… мне было бы легче, если бы я смогла обнять Ярослава на прощание.
-Пройдёмте, - выводит меня из оцепенения сиплый голос.
Ещё через два дня меня выводят из полутёмной камеры. Мои ноги так рады нормальному движению, потому что променады по двум квадратным метрам не могут быть хорошей нагрузкой. Мой суд проходит помещении рядом. Оно лучше только тем, что просторное.
-Поля! Поленька!
Мой взгляд из общей массы сидящих в зале выхватывает облик моего феникса. Его рука подвязана - значит, тогда я угадала, ему повредили ключицу. Киваю ему, ощущая счастье, которое холодной волной охлаждает пожар моих догадок и ужаса. Они мешали мне надеяться, что Ярик жив.
-Аполлинария Вагабова, вы обвиняетесь в том, что сотрудничали с прошлой властью, - мой судья не носит киношный парик и не бьёт молотком. - Вы работали в школе любви и промывали мозги её посетителям.
Меня закрывают решёткой, будто я опасна.
-Вашу защиту представляет Ярослав Рогачёв.
Мой мужчина подходит ко мне, касается пальцами решётки. Я едва заметно качаю головой, мол, не нужно было тащить балласт в виде меня.
-Моя подзащитная не промывала мозги, не причиняла вред и не хотела сотрудничать с властью, - мой адвокат звучит немного взволнованно.
-Нужны достаточные доказательства, - сообщает судья.
-Я нашёл её пациентов. Они дадут показания.
Мне остаётся только сидеть на скамье подсудимых, следить за Ярославом и слушать рассказы мужчин, которых я когда-то принимала.
-Она давала мне отсрочку столько, сколько нужно, - иногда моё внимание выхватывало какие-то фрагменты из общей реки речи.
-Она вылечила меня от суицидальных мыслей!
-Она помогла мне найти свою любовь.
Все эти лица я помню, потому что они ходили на приёмы исправно. Конечно, одного часа недостаточно, поэтому следующее слушание назначают через день.
-Я тебя вытащу, моя родная, моя нежная, - Ярик получает право подержать меня за руку. - Ещё несколько заседаний, и мы снова будем вместе.
-Осторожнее, - прошу я. - Возможно, ты совершаешь ошибку… И вдруг и тебя осудят за то, что защищаешь меня?
-Ты меня не оставила раненого и попала за решётку. Почему же я не могу пойти за тобой в пасть преисподней?
Меня уводят. Но эта ночь проходит у меня в трепете счастья. Нет, я не думаю об освобождении. Я радуюсь, что Ярослав живой и всё такой же упрямый и деятельный, как и был.
-Она спасла моего сына.
В суд приходит Илья. Он так растроган, что с трудом держит слёзы. Чуть не падаю со скамьи, увидев в свидетелях Любовь и Евгения. Конечно, мой помощник заливается соловьём, давая мне самые лучшие рекомендации.
-Я прошла всего несколько приёмов у Аполлинарии. Честно… я её сначала ненавидела, - конечно, у бывшей невесты Ярика противоречивые показания. - Но благодаря ей я взглянула на себя со стороны, поняла, чего я хочу. И встретила своё счастье. И всё благодаря великодушию Аполлинарии.
Обдумываю на досуге слова каждого человека. Понимаю, что, наверное, школа любви - это не самая худшая идея наших предков. Жду третий день, затаив дыхание. Должны выступать свидетели обвинения. Не захожу в зал - падаю в бездонную пропасть с тарзанки. Я вижу чету Грилёвых. Сначала к трибуне выходит Ольга. Она долго возмущается моим поведением. О, показания женщины всегда были в приоритете. Ощущаю, насколько я близка к ссылке и к расставанию с моим фениксом. Смогу ли я вылечить самой себе депрессию? Когда вызывают Сергея, стараюсь уйти в свои мысли, чтобы не слышать его слов.
-Ах ты, мразь! - вопль Ольги выводит меня из моих мыслей.
-Не мешайте показаниям! - требует судья.
Госпожа Грилёва уже успела подскочить к мужу. Тот рефлекторно выставил руку вперёд для защиты.
-Это правда! - кричит он. - Я поклялся сказать правду и я её говорю! Аполлинария, наоборот, старалась помочь.
Но его супруга намерена превратить суд в фарс, потому что бьёт Сергея по затылку.
-Один свидетель мешает давать показания другому, - многозначительно глядит на судью Ярослав. - Неужели новое государство настолько слабо, что такое возможно на процессе?
-Уберите госпожу Грилёву, - нервно требует лицо новых законов.
Женщина окончательно теряет свой облик, пытаясь поцарапать охрану. Всё же её выпроваживают.
-Аполлинария всю жизнь была добра ко мне, - продолжает свою исповедь немного помятый суженый сумасшедшей. - Я проходил приёмы два раза. Она всегда старалась помочь, во второй раз даже пыталась работать с Ольгой… Чтобы та меня не била…
Присяжные заседатели торопливо записывают речь моего бывшего возлюбленного и пациента. А Серёжа будто пытается вновь приворожить меня, не спуская с меня глаз. Когда заседание прерывают на совещание, сжимаю решётку, которая отделяет меня от остальных людей. Мой феникс торопится ко мне, делает вид, что это переговоры по процессу. Сам же накрывает мои пальцы своими горячими ладонями.
-Встать, суд идёт! - уже опостылевшие три слова снова нас разводят в разные стороны зала. - Слушаем решение присяжных.
Встаёт председатель, женщина. Блуждаю по её худому лицу в поисках зацепок, чтобы понять, какой приговор меня ждёт.
-Виновна ли Аполлинария Вагабова в сотрудничестве с государством насилия? - она словно произносит риторический вопрос. - Нет, не виновна.
Перевожу дух.
-Виновна ли Аполлинария Вагабова в том, что лишала воли своих пациентов? - она держит театральную паузу. - Нет. Не виновна.
Вижу, как Ярослав победно трясёт кулаком под своим столом.
-Нужно ли оправдать подсудимую? - женщина улыбается мне. - Да, оправдать.
Судья, конечно, удаляется для вынесения окончательного решения. Но я знаю, что мои шансы высоки.
-На основании доказательств, решения подсудимых Аполлинария Вагабова оправдана, - всё равно мне кажется происходящее сном. - Решено подсудимую выпустить из-под стражи в зале суда.
Почти все свидетели радостно кричат, вскакивают со скамеек. Ярослав нетерпеливо топчется за спиной у охранника, который отпирает мою клетку. Я осторожно обнимаю моего раненного адвоката.
-Но как ты нашёл свидетелей?
-Я так боялся потерять тебя… Я пришёл к твоему начальнику… Сам поражаюсь своей наглости.
-Ой, Вадим Кириллович! - испуганно подхватываюсь.
-Его ни в чём не обвинили, - Ярик ласково придерживает меня за спину. - Он непригодный для брака, инвалид из-за побоев матери. Такие свободны ото всех обвинений.
-Ну да, логично…
Улица набрасывается на меня цунами света и шума. Хватаюсь рефлекторно за руку моего феникса, чтобы не потеряться в водовороте слишком бурной жизни по сравнению с моим заточением. Дома ощущаю безопасность, которая мне так нужна. Ярик набирает мне пенную ванну. Пока купаюсь, одной рукой делает мне бутерброды, варит кашу.
-Это ты как-то не по инструкции делаешь, - хихикаю, пока устраиваюсь за столом.
-Почему?
-Ну, революция, все дела… Сейчас, наверное, женщины должны вести хозяйство. Или за что там боролись?
-Нет, глупая… - качает головой мой мужчина. - Они боролись за то, чтобы каждый жил так, как ему нравится. А мне нравится заботиться о тебе.
-Тогда давай всё делать по очереди. Я тоже хочу заботиться.


17


Всё равно на перепутье теряю равновесие. Я не знаю, куда дальше идти. Я очень много времени проработала в школе любви. И ничего не умею больше. Эх… надо было учиться шить на машинке. Неделю пытаюсь придумать, кем и где работать.
-Ну, уборщицей хотя бы, - говорю сама себе. - Я не могу сидеть, сложа руки.
Изучаю списки вакансий на стене перед кадровым центром. Нахожу строчку, что нужен психолог.
-Или хотя бы постараюсь по старой памяти… Здравствуйте, я Аполлинария. Боюсь громких звуков и маленьких помещений. Хочу работать психологом.
Усмехаюсь своей затее. Подойдёт ли им специалист, у которого у самого проблемы. В клинике меня встречает Вадим Кириллович.
-Я же говорила, что Иркутск такой тесный, что тяжело вздохнуть, - ухмыляюсь ему.
Всё же обнимаемся. Как-никак мы теперь встретились в другой жизни, в ином государстве.
-Ты как раз и нужна, - бывший новый начальник торопится показать мне кабинет. - Тяжёлых стало ещё больше. Люди все после стресса.
-Надеюсь, хоть пациенты будут новые, - веселюсь в ответ.
Меня оформляют в этот же день. К чему тянуть, когда впереди - очень много работы. В ходу пока старые деньги, поэтому тоже не откладываю в дальний ящик ремонт. Нанимаю рабочих, которые хозяйничают на мансарде, чтобы довести до конца начатое Ярославом.
-Можно было подождать, пока у меня срастётся кость.
Автор проекта же хочет немного позанудничать.
-Ты уже однажды себе пальцы сломал. Мне хватит жертвоприношений в моём доме.
Вспоминаю этот случай и не верю, что он был так давно.
-В любом случае, береги руку! - отнимаю у него тряпку.
Стараюсь заботиться о нём, отдавать всё тепло, разгружать. Теперь это снова немного мой пациент. Понимаю, что он окреп и готов только спустя месяц…
-Раз мы теперь в стране, где каждый живёт так, как хочет, то давай попытаемся оформить брак.
Ярик готовит нам ужин. А я хочу огорошить его своей внезапной идеей.
-Ты думаешь, нам разрешат? - его глаза медленно заволакивает пасмурное состояние.
-За спрос не бьют в нос, - стараюсь его приободрить.
Все прежние судьи, конечно, сбежали или сосланы на заводы. Поэтому приходится ехать аж на Ольхон - туда, где обосновалось новое правительство. Для уверенности крепко держимся за руки. Мне даже удобнее чуть держаться позади. Оказывается, это очень приятно, когда мужчина рядом сам разговаривает сначала с охраной, потом с чиновниками. Впрочем, они жмут плечами. Никто не задумывался ещё о том, как люди будут заключать браки. Поэтому нас ведут к лидеру революции.
-Мы думали, в первое время люди будут разводиться, - возможно, он шутит.
Лидером оказывается высокий мужчина со смоляными волосами и гордым профилем. Он глядит в окно, потом долго изучает наши лица.
-Просто нам нельзя было… в прошлом…- наконец подаю голос за последний час. - Но сейчас же можно?
-Конечно, можно. Вся система меток на человеческих руках упразднена, - собеседник ободряюще улыбается. - Если вы любите друг друга…
-Любим, - короткое слово заставляет его лицо просветлеть.
-Давайте тогда мы вам поможем свести клеймо и татуировку. Но нужен другой опознавательный знак, что вы женаты.
-Мы наденем кольца, - предлагает Ярослав.
-Ах да… милая деталь из Ушедшей эпохи.
Мне обмазывают тыльную сторону ладони голубой горечавкой. Боль вызывает у меня слёзы. Ярослав сам бледен, но он находит силы взять меня за другую руку, чтобы передать своё тепло. Всё равно эти страдания временны и ничего не значат. Садимся в катер уже на закате. Солнце покрывает крупными яркими мазками прозрачное полотно Байкала. Любуюсь зрелищем, когда Ярослав укрывает меня сверху своей курткой.
-Ты думаешь, моё пальто не справляется? - оборачиваюсь на него.
-Нет, просто тебе нельзя болеть. Ты должна готовиться к свадьбе.
Мой феникс подаёт мне кольцо. Такое, как и должно быть при помолвке. С бриллиантом, золотое. Сначала молча смотрю в лицо моего мужчины, освещённое огненными лучами.
-А может, я не хочу свадьбу, - вырывается у меня.
-Ради меня, - смеётся он. - Я всегда мечтал. Да и видишь… Теперь нет суда и клейма. А церемония нужна.
Уже не могу держать улыбку, принимаю кольцо, ныряю в тёплые и мягкие объятия.
-Хорошо, тогда давай сделаем, как в книжке. Белое платье, ресторан, цветы, куча гостей.
-А где нам взять кучу гостей?
-Я приглашу всех своих пациентов.