Сети старого Паука

               
                Там, где море синее синего, а травы зеленей зеленого, там, где день ярче яркого, а ночь темнее темного, когда-то стоял сказочный лес. Могучие дубы закрывали вход в него, а стройные стволы берез, сосен и елей устремлялись в небо, зелеными кронами укрывая его от яркого света солнца. Летом в лесу было не жарко, а зимой не холодно, потому что стволы деревьев находились рядом и отдавали свое тепло друг другу. Суровый и непроходимый лес утопал в полумраке и прохладе. В лесу росло много красивых цветов, покрывавших землю синими, белым и желтыми коврами. Здесь можно было услышать пение птиц, нежный треск сверчков, и стрекотание цикад. А если внимательно присмотреться, впору было обнаружить следы диких зверей – волка, лисы, медведя и кабана. Лес дышал и жил, переливаясь многоголосием своих таинственных звуков. Звери, птицы и природа жили между собой в полной гармонии, мире и согласии.

                И все было хорошо в этом лесу, кроме… Кроме того, что в самой глухой его части жил старый Паук. Он был такой древний, что помнил, когда могучие дубы оставались еще тонкими деревцами, гнущимися от сильного ветра. Всю свою жизнь Паук плел паутину, и был ловким охотником. А как же иначе? Ведь в их - паучьей - школе, кроме того, как плести паутину и ловить в нее всякую живность, больше ничему не учили. И, надо сказать, сети Паук плел очень примечательные. Лучше всего ему удавались липкие ловчие сети. Паук выбирал укромное место, выпускал нити и ждал, когда они зацепятся за какую-нибудь опору. Затем перебирался на другое место и снова выпускал нить. Так и ползал с места на место, чтобы получилась большая сеть из паутины. Эти тонкие нити хотя и были легки, но обладали особой прочностью. Они могли спокойно выдержать попадание в них крупного насекомого. И если прилипали к кому-нибудь, то выбраться из них было уже невозможно.

                Еще он плёл сигнальные сети, которые крепил к своим лапкам. Эти нити нужны были для того, чтобы точно знать, что кто-то попался в его ловушку. Как только добыча попадала в сеть, нитка натягивалась и дергала Паука. А так, как ловушек у Паука было много, то он привязывал их к разным лапкам, и точно знал, какая нить от какой ловушки. «Ловись добыча большая и маленькая, – приговаривал Паук, развешивая свои ловушки на ветках. - Маленькую я съем сразу, а большую оставлю про запас. И чем больше у меня будет запасов, тем веселее мне будет зимой, когда станет холодно, выпадет снег, и нечего будет есть». Паук всегда делал запасы на зиму, но в это время года он, обычно, прятался под корой какого-нибудь большого дерева и впадал в спячку. А весной снова просыпался, и до глубокой осени ловил живность в свои ловушки и опять готовил запасы на зимнее время.

                Сети свои Паук любил плести и развешивать на ветках по ночам. В это время ему ничто не мешало и не отвлекало – ни жара, ни ветер. Лес засыпал, становилось тихо, и солнечный свет не бил ему в глаза. В тишине слышен лишь был скрипучий шепот Паука: «Ловись добыча большая и маленькая… Маленькую съем сразу… А большую оставлю про запас…»

                А днем Паук отдыхал после тяжёлой ночной работы. Ведь с вечера до утра он трудился, и теперь ему надо было набираться сил. Он лежал в какой-нибудь своей паутинке, словно в гамаке, и лёгкий ветерок раскачивал его на весу. Паук заваривал чай из лесных трав и читал «Лесную газету»:
- Ну, и что у нас тут интересного? «У медведицы родилось трое медвежат». Нет, не то. «У зайцев прошла линька, и они из серых стали белыми». Тоже не то. «Зима в этом году будет суровой, так что советуем всем зверям сделать побольше запасов». Вот! То, что надо! Надо пойти проверить ловушки, да хорошенько подкрепиться.   
               
                С каждым днем паук становился всё прожорливее. Он ел всё больше и больше, а сам при этом делался всё крупнее и крупнее, и наконец, превратился в могучего огромного Паука. Сети его становились всё толще и мощнее, и в них теперь застревали не только букашки и таракашки, но и птицы со зверями. Бедные животные, попав в жуткие ловушки, не могли вырваться из толстых сетей. Они бились в них, но этим только усугубляли свое положение. Сети, словно стальные пружины, затягивались все сильнее, перекрывали дыхание, и бедные животные умирали. А Паук пожирал их, и лишь довольно смеялся:
- С каждой новой добычей я становлюсь все сильнее и больше. Скоро я стану властелином всего мира. Меня будут бояться все!

                Сказочный лес, еще совсем недавно кипевший жизнью, вдруг замер. Больше ни одного звука не доносилось оттуда. В лесу не осталось ни зверей, ни птиц, ни насекомых. Многих съел Паук, а те, что выжили,  в спешке покинули свои дома. Ни одно живое существо не заходило в лес, все старались обходить его стороной. Казалось, что жизнь навсегда ушла из его.

                Как-то над лесом пролетал Сокол. Он летел много дней, устал, и решил присесть на дерево, чтобы передохнуть. Но как только присел на ветку, мощная паутина в секунду окутала все его тело. Сокол попытался вырваться, но у него ничего не получилось. Наоборот, стало еще хуже. Сети, словно стальные прутья, стянулись и сжали его еще сильнее. А через минуту, продираясь сквозь сучья и ветки, к нему подполз огромный Паук. Ведь сигнальная сеть сработала и дала Пауку понять, что в его ловушке очередной трофей.

- Ух ты! Ну и добыча мне попалась. Славненько! – в радостном предвкушении зашипел Паук. – Давно я хотел полакомиться вкусненькой птичкой. Какой шикарный будет у меня сегодня ужин.
- А, ты знаешь, с какого края меня надо начинать есть? – спросил Сокол. - И что во мне самое вкусное?
- Мне все равно, - заскрежетал Паук, - я съем тебя целиком.
- И только испортишь себе аппетит. А вот если съесть меня правильно, то сможешь насладиться всем великолепием вкуса.
- И как же тебя надо есть? – заинтересовался Паук.
- Подойди поближе, - прошептал Сокол, - я открою тебе секрет. Не хочу, чтобы кто-то еще услышал.
- Ну, если ты так хочешь угодить мне, то, пожалуйста, - и Паук, предвкушая трапезу, подполз к Соколу.

                Погибающий Сокол понимал, что сил с каждой секундой становится меньше, ведь грубые сети окутывали его все больше и больше. Но он не хотел так просто отдавать свою жизнь какому-то поганому Пауку. Только любовь к детям, которые могут остаться сиротами без отца, держала его в этом мире. Сокол перестал трепыхаться, чтобы сети сильнее не стянули его, и собрал все оставшиеся силы для своего последнего, решающего броска. Когда он увидел, что Паук подполз к нему достаточно близко, то мощно оттолкнулся, прыгнул вперед и изо всех сил клюнул Паука в глаз. Сокол вложил в этот удар всю свою любовь, ненависть,страх, доброту и желание жить. Паук заревел от дикой боли, дернулся назад и… упал в свою же паутину-ловушку. Липкие волокна прилипли к Пауку и уже не отпускали его. Паук вырывался, кидался из стороны в сторону, но не мог освободиться. Мощная сеть крепко держала его в своих объятиях, и никакая сила уже не могла помочь ему. Недаром столько лет этому искусству он обучался в своей паучьей школе. Паук шипел, изрыгал проклятья, но все было понапрасну. Сети все туже стягивали его с каждой минутой, и обвивали его все крепче и крепче. Скоро Паук стал похож на один огромный кокон. Наконец он издал последний вздох и свет в его глазах потух.

                Как только Паук затих, вся паутина в лесу, словно по мановению волшебной палочки, разом исчезла. Гордый Сокол освободился от пут и вспарил вверх. Он полетел над землей и возвестил на весь мир о том, что страшного Паука больше нет.

                И сказочный лес тут же проснулся. Он зашелестел листвой, зажурчал веселым ручейком, загомонил звериными и птичьими голосами, зашептал жучками и сверчками. Жизнь в него снова вернулась. Птицы и звери возвратились домой, и вновь стали жить в мире и согласии, благодаря за спасение храброго Сокола. И ничего уже не напоминало о том, что когда-то здесь было мертвое царство старого Паука.