Игорь Лапшин Всё, что нужно знать о марксизме. 9

Всё, что нужно знать о марксизме. 9. Бытие определяет сознание

Бытие определяет сознание

Ещё одна фундаментальная ошибка марксизма — это постулат о том, что "бытие определяет сознание". Это утверждение не было бы ошибочным, если бы звучало так: «Бытие влияет на сознание», причём в каждом конкретном случае в индивидуальной мере. Но, будучи антиреалистами, Маркс и Энгельс свято верили, что человек – целиком и полностью продукт среды обитания и внешних обстоятельств.

Согласно этому положению, преступность, например – это порок исключительно капиталистического общества; при социализме преступности быть не может, поскольку объективных условий для её существования больше якобы нет. Однако минули десятилетия, выросли поколения, которым не довелось жить при капитализме, а преступность всё никак не хотела исчезать. Странно. Однако это не первый случай, когда очевидность для коммунистов не очевидна, – догмат есть догмат.

Согласно этой Догме, при формировании лучших внешних условий сознание масс автоматически должно переходить на высшую стадию развития. Однако жизнь ясно показывает, что дело обстоит не так, а совсем даже напротив: чем выше вырастает качество жизни населения, тем ниже опускается качество самого населения. Оно и понятно: если не напрягать мышцы, они атрофируются; если не напрягать мозги, они тупеют, если не закалять волю, то человек становится рыхлым и безвольным. Если нет необходимости в интересах выживания объединяться и помогать друг другу, то дух взаимопомощи сменяется духом самоизоляции и эгоцентризма. В благоприятных условиях полного социального обеспечения ничего напрягать не надо, и потому закономерно, что в социалистической теплице могут вырастать только тепличные растения. Так, например, русскому крестьянину в XIX веке для того, чтобы выжить, требовался только участок земли, а жильём, одеждой, пищей и всем необходимым он мог обеспечить себя сам; современный же молодой человек не выживет, если ему надолго отключить электричество. Без интернета он в окно выпрыгнет! Или современная эмансипированная женщина, зачастую питается фастфудом из пластиковой одноразовой посуды, потому что сготовить для себя еду и помыть за собой одну тарелку ей трудно, тогда как её прабабка, не имевшая нынешних социальных благ кормила, одевала, обстирывала семью из дюжины человек. И при этом она была счастливее своей социально обеспеченной правнучки, зачастую, сидящей на антидепрессантах.

Привыкнув к высоким жизненным стандартам, население в дальнейшем становится капризным, требовательным, изнеженным, ленивым и нежизнестойким. Оно уже не мыслит себе бытия на тёмной стороне жизни; оно даже не знает о том, что эта тёмная сторона жизни вообще существует — не знает и знать не хочет. Иждивенческие настроения имеют тенденцию только увеличиваться, и жить на пособия, не работая, перестаёт быть чем-то постыдным, становится нормой. Это означает, что экономика переходит с режима накопления в режим расходования, а, проще говоря, страна начинает проедать те ресурсы, которые были накоплены предыдущими поколениями. Ограбив своих предков, общество, привыкшее к беззаботной, сытой жизни и растратившее ресурсы, начинает грабить своих потомков, т. е. жить в долг. Поскольку погашение национального долга становится невозможным, то, очевидно, что социализм – это прямой путь к экономическому коллапсу.

Однако даже не это самое страшное. Замечено, что при достижении уровня избыточного комфорта, обеспеченности и освобождённости от необходимости трудиться неизбежно начинается нравственное разложение. Люди начинают, что называется, «сходить с ума от безделья» и «с жиру беситься». Сначала люди становятся индивидуалистами и эгоцентриками, замыкаются на себе, ведь им становится незачем поддерживать отношения друг с другом. В естественных, «природных» условиях человек постоянно сталкивается с трудностями, которые нельзя преодолеть в одиночку, и это вынуждает людей объединяться в сообщества, где естественным образом развиваются единство интересов, взаимовыручка, товарищество, близкие отношения. В социальном (или в социалистическом – в данном случае это не важно) государстве это всё отмирает за ненадобностью. Развивается «квартирная психология» — одиночество и избыток свободного времени располагают к тому, чтобы заполнять своё время бессодержательными развлечениями и потакать своим низменным инстинктам, что приводит, в конечном счёте, к вырождению. Когда-то это было бедой аристократов и богемы, но если раньше, в условиях здорового общества, все эти «тайные пороки» считались постыдными и тщательно скрывались, то после победы западной социал-демократии и «сексуальной революции» началось стремительное всеобщее разложение народных масс, и это очень скоро привело к неприкрытым гей-парадам, однополым бракам, легализации наркотиков, проституции, росту феминизма и прочим «прелестям» современного леволиберального общества.

Неверно считать, что сначала на Западе была изобретена некая либеральная идеология гендерного многообразия, толерантности, феминизма и ювенальщины, а потом эта идеология была претворена в жизнь некими тёмными силами. Всё произошло в обратной последовательности: сначала общество достигло избыточного социального благополучия, затем оно из-за этого благополучия разложилось, и только потом сочинило теории, это разложение оправдывающее. Разложение Запада – это результат не либеральной идеологии (существующей там уже пятьсот лет со времён Реформации) а западного социализма в форме так называемого «культурного марксизма». Если бы СССР достиг того же уровня благосостояния, что ныне Запад, то и разложение в нём, вероятнее всего, достигло бы ещё больших масштабов, и тогда бы, наверное, наоборот, европейцы и американцы считали бы русских извращенцами из-за коммунистической идеологии, хотя определяющим фактором тут является не идеология, а просто сытое безделие.

Европейские нации умирают, и убивают их не войны и эпидемии, а... щедрая социалка. Демографические ямы — прямое следствие высокого пенсионного обеспечения, из-за которого дети, как гарантия достойной старости, потеряли значение. Дети – это обуза, зачем их рожать, если государство всё равно в старости всем обеспечит? По этой причине происходит стремительное старение коренного населения европейских стран и замена его на пришлое, инородное, варварское и очень плодовитое. Герметичная социальная защищённость лишает людей стимула к производительному труду, перекачивая население с заводов, полей и строек в конторы и офисы. Или в тёплые края в роли «дауншифтеров».

То, что европейцы делали раньше сами, теперь делают гастербайтеры, и то не всякие, а только из «белых» стран Восточной Европы. Ближневосточные же, напротив, приезжая в Европу, сами стараются сесть на соцобеспечение по безработице или многодетности.  В результате социальная "справедливость" начинает выражаться в огромной армии нахлебников, сидящих на бюджете — то есть на налогах немногих оставшихся трудящихся. Современный европеец становится всё более рыхлым, тупым, не способным ни обеспечить себя всем самостоятельно, ни защититься. Всё больше он замыкается в себе, отгораживается от внешнего мира стенами своего дома.

Приведу два примера. Ещё в середине ХХ века каждый третий корабль в море был британским. Попробуйте сейчас встретить в море британский флаг – вряд ли получится. Как не получится выгнать в море молодого англичанина, герметично со всех сторон социально защищённого и материально обеспеченного. Вот и сдулась «владычица морей»! Или голландцы, которые когда-то лопатами откопали со дна моря свою Голландию, пожив 30 лет в неге и сытости, стали способны только тюльпаны выращивать. Почему же нация когда-то отважных мореходов и колонизаторов ныне стала не способна себя защитить ни от мусульман, ни даже от извращенцев? Потому что естественный отбор никто не отменял. Не удалось это и Марксу.

Конечной целью марксизма, как известно, является построение коммунизма, а промежуточной стадией к этой цели является социализм. Никакой другой конечной цели, кроме достижения всеобщего материального благополучия марксизм фактически перед собой не ставит.  То, что постулируется в марксизме как упоминавшееся ранее «свободное развитие каждого» при грядущем социализме у Маркса является не целью, а, скорее, гипотетическим фантазированием. В обстановке культа материи и тепличных условий жизни эти «высокие устремления» конечно же, будут быстро забыты, да и как могло бы выглядеть стремление к духовному развитию у материалистов, отрицающих дух? Ничего, кроме хождений строем и штудирования классиков марксизма в голову не приходит.

Нас нельзя упрекнуть в безосновательных нападках на «величайшего гения», ведь если первая стадия, социализм, для Маркса была теорией, то для нас она уже является опытом, и этот опыт нам указывает на то, что ни один социалистический эксперимент ничем хорошим пока не закончился. Мы выяснили, что так называемое «свободное развитие каждого» приводит не к улучшению человека, а к его ухудшению, к деградации или, по-русски, к вырождению, и что конечным продуктом социализма является не стахановец с отбойным молотком и не панфиловец с последней гранатой, а отупевший, ожиревший, обленившийся обыватель с кружкой пива. Это – не промежуточная стадия, а эволюционный тупик.

Достигнув своей высшей точки развития, любое социалистическое общество обречено деградировать, влезть в неподъёмные долги и быть поглощённым пришлыми варварами. Поэтому социализм возможен лишь на короткое время, а коммунизм невозможен в принципе.

Примечательно, что именно в этом вопросе марксизм предельно нелогичен. Ведь, согласно Марксу, главное, вселенское зло — эксплуататорские классы, жадные, бездушные и эгоистичные — стали таковыми из-за сытой беззаботной жизни. А конечная цель марксизма — обеспечить такую сытую беззаботную жизнь всему человечеству, и, таким образом, поднять сознание всех людей на принципиально новый, высший уровень!

Хуже всего то, что обыватель – объект марксистской агитации – осознать всего этого не способен. Агитаторы внушают ему только то, что при социализме он будет получать бесплатные блага от государства, а что будет после… так далеко он не мыслит. Ему это не интересно. Все прошлые неудачи коммунистов проще всего списать на «предательства».