Ангелам здесь не место...

2 глава.

                Гобелен.

    Ватикан.
    4 года до начала событий...

      Как бы он не старался, но утаить под сводами высоченных залов тихую поступь, не очень-то получалось. Глухое эхо шагов неотступно следовало за плывущим над полом призрачным силуэтом.
Добравшись до очередного перекрёстка галерей, закутанная в балахон фигура в нерешительности остановилась.
       «…забавно, что если бы я сейчас наткнулся на смотрителя, и он поинтересовался
о цели моего ночного скитания. Уже то, что я ни разу с ним не повстречался, само по себе чудо. Хм…не мешало бы придумать хоть какое-то вразумительное оправдание».
       Ещё совсем недавно, обветшалый фасад северной стороны палаццо, прятался под частоколом строительных лесов. Архаичные постройки, подобно престарелым родителям, постоянно требовали внимания к своему возрасту. Он и сейчас чувствовал въедливый запах краски, витавший в воздухе анфилад.
       Привалившись спиной к дверному простенку, припозднившийся визитёр вскинул над белёсой головой мельхиоровый подсвечник. Поводив им из стороны в сторону,
он сунул руку в карман. Взглянув на часы, ночной гость облизал пересохшие губы. Похоже лето вновь пожелало напомнить о себе, наполняя октябрь нестерпимым пеклом. Нынешняя ночь, как и предыдущие, вместо прохлады, дышала полуденным зноем. Утирая шершавым рукавом пот со лба, седовласый почувствовал лёгкое раздражение. От постоянного напряжения глаза всё чаще начинали слезиться. Приходилось снимать очки, вытирать слёзы,
а после, тщательно очищать платком запотевшие стёкла. К сожалению время было не на его стороне.
        Устало вздохнув, старик оторвался от созерцания длинных рядов картин. Бросив унылый взгляд на свечи, оплывших более чем на половину, он разнервничался.
         «Такое ощущение, что я здесь уже ходил. Точно, ещё вчера. Вон и знакомые атланты, замершие у самого входа в капеллу. Хм...может стоит пойти в эту сторону…»
       Кардинал Сильвио де Конте упорно продолжал искать. Четвёртую ночь блуждая в лабиринтах Апостольского дворца, он разыскивал незнакомый атриум, красоту которого подчёркивала изящная ротонда…
       Прогуливаясь июльским днём под сенью переходов Папского дворца, старый кардинал сам того не заметив, очутился в тупиковом коридоре. Через пыльное, зарешечённое окошко проникало не так много света, позволившего, однако, приметить приоткрытую створку распашной двери. Из тоненькой щели пробивался тусклый свет, деливший закуток практически поровну.
       Погружённый в свои мысли, монсеньор шагнул к двери. Скрипнули петли. Переступив порог, мужчина удивлённо вскинул бровь. Эти покои ему были совершенно не знакомы. Странным показалось и то, что вокруг не было ни души. Не представляя куда его занесло, сановный католик принялся с любопытством озираться. В самом центре просторной залы, больше напоминавшей салон театра, возвышалась небольшая ротонда. Приблизившись к ней, Сильвио некоторое время любовался чудесной отделкой колонн алым мрамором. Нежный глянец горной породы отражал льющийся сверху золочёный свет хрустальных люстр, подобно гроздьям спелого винограда свисающих с расписного потолка. Скользя пальцами по холоду горной породы, кардинал прошествовал мимо глубокого алькова, приютившего молочную статую юного сатира. Повсюду, на стенах, висели живописные полотна. Де Конте направился к ближайшей картине. Ему нравилась фламандская школа, но сейчас рассеянный взгляд не цеплялся за игру красок старинных мастеров.
Напрягая слух, Сильвио пытался уловить хоть какой-нибудь звук из внешнего мира, но тщетно.
Насмотревшись на красоты пейзажей и портретных групп, он хотел было повернуть назад, но так и остался стоять в пол оборота. Кардинал только сейчас заметил оттопыренную полосу тёмно синего гербового баннера, узкой полосой свисающего
из-под самого потолка. Ему показалось, что тканная лента колышется, открывая на обозрение узкий проход, прорубленный прямо в кладке стены. До этой минуты, старый гобелен скрывался за алебастром внушительной полуколонны, упирающейся
в мощную балку консоли. Приблизившись к трепыхающемуся полотну, мужчина осторожно оттянул его край в сторону. Заглянув во внутрь, белокурый старик опешил. Откуда-то сверху сочился свет, несколько разбавляя клубившийся полумрак. Потянув носом, Сильвио уловил слабый запах сырости. И ещё, той, особой примеси, вызвавшей у него улыбку.
«…тлен времени. Так пахнет в моей библиотеке».
Глянув на часы, де Конте задумался.
«Что это за место? Такое я наверняка запомнил бы. Мм-м… нет, здесь я точно никогда не был. Может…»
Затянувшееся безмолвие продолжало настораживать.
       «Как непривычно. Тихо, как в склепе. Хотя это и к лучшему, что никого рядом нет».
       Более не тратя время на суждения, влиятельный чиновник нырнул за шпалеру, боком протискиваясь внутрь не обработанного пролома. Обождав немного, пока глаза свыкнутся с полуденными сумерками, де Конте шагнул в полную неизвестность. Продвигаясь вперёд, он с возрастающим азартом крутил головой, гадая, куда же ему довелось попасть.
       За сорок с лишним лет прожитых в Ватикане, кардинал-библиотекарь считал, что изучил анклав основательнее, чем свои личные апартаменты. Сильвио был просто уверен, что с лёгкостью сможет обойти вдоль и поперёк все владения Папства с завязанными глазами…
       Уличный свет проникал внутрь через неприметные отверстия, устроенные
у самого потолка. Скудного освещения едва хватало, чтобы не натыкаться на стены. Свернув за угол, де Конте едва избежал столкновение с дверью. Почерневшие от времени доски
в некоторых местах прогнили на столько, что казалось ударь по ним в пол силы и они тут же превратятся в труху. Возможно через пару лет и кованым жиковинам* не удастся удержать эти деревяшки вместе. Не раздумывая Сильвио толкнул рукой влажное дерево. Натужно заскрипев, дверь нехотя отворилась.
- Ого!!
       Косые лучи, бившие сквозь прорези бойниц, подобно ножу, резали сгустившийся сумрак на равные части. Размеры трифория впечатляли.
На мгновение ему померещилось, что теряющийся впереди коридор, пришёл в движение, стремительно сужаясь, грозя раздавить непрошенного гостя. Понимая, что оптический обман сыграл с ним злую шутку, де Конте нервно бросил взгляд через плечо. Там, за отворённой дверью, ждала вязкая мгла.
       «Может вернуться?»
Потирая висок, старик прибывал в полной растерянности, взвешивая все за и против.
       «Совсем сдурел, тут же никого кроме тебя нет…Так и тени своей скоро станешь бояться».
Криво усмехнувшись библиотекарь двинулся дальше. Странный, необычный тоннель. Не более трёх метров в поперечнике, он напоминал перевёрнутый на бок бездонный колодец.
       «…всё равно как-то не по себе».                Шаг за шагом маленькая фигурка продвигалась вглубь, изредка задерживаясь у тесных ниш. Для чего понадобилось прятать именно здесь замшелые портреты трудно было представить. Сомнительно, что кто-то водит сюда экскурсии. Всматриваясь в старые полотна, Сильвио невольно вздрагивал от неприкрытой злости, застывшей на ссохшихся лицах. А когда
он рассмотрел над одним из нарисованных старцев ореол нимба, то пришёл в крайнее замешательство.
«Да уж…тут самое место для таких «святых»…»
       Наконец жутковатый иконостас остался позади. В конце длинного коридора показались колонны, каннелюры которых стрелами взлетали вверх, теряясь в сизой дымке. До ближайшего столба оставалось не более пятнадцати шагов, когда старик увидел их. Подскочив к первой, кардинал вынужден был привстать на цыпочки. Мягкий свет неполно ложился
на ткань гобелена, свисавшего несколько выше, чем хотелось бы. Даже под слоем пыли, полотно поражало насыщенностью красок. С лёгкостью можно было решить, что безымянный мастер только накануне окончил кропотливый труд, выставив изделие напоказ щедрым покупателям. Библиотекарь знал, что подобные вещички, и двести лет назад, пользовались большим спросом у богатых горожан, находивших в них подтверждение своего достатка.
Останавливаясь у каждой алентуры*, мужчина дотошно рассматривал узнаваемые сцены из жизни мессии. В эту минуту Де Конте жалел лишь об одном: по нелепой случайности он оставил дома очки, и теперь, впотьмах, с трудом разбирал суть происходящего перед ним. Поджав губы, старик едва сдержал стон.
       Судя по стрелкам карманных часов, близился вечер, а с ним и месса, которую
не хотелось пропускать.
       Неуловимое движение впереди заставило его встрепенуться. Присмотревшись Сильвио увидел ещё одну шпалеру, верхний край которой свободно колыхался на сквозняке. Она свисала у самой колонны, наполовину скрытая густой тенью.
«Ну что ж, коль я здесь, посмотрю и на эту. И сразу назад…»
        Ступая по растрескавшимся плитам де Конте ощутил неясное волнение. Аррас*, как
и остальные, висел довольно высоко над полом и ему снова понадобилось встать на цыпочки. Подслеповато щурясь, монсеньор не сразу сообразил, что открывшаяся перед ним фабула* имела несколько иной стиль видения, канувшего в лету, события. Нет, Иисуса он не увидел, но чем дольше кардинал разглядывал фрагменты тканного рисунка, тем мучительнее становилось понимание своей беспомощности.
      «Господи… как же здесь мало света. Так сразу и не понять, что передо мной».
Сильвио прищурился ещё сильнее.
     «Фонарик бы…или свечу».
Напоследок окинув взглядом одинокую холстину, глава Папской библиотеки заторопился покинуть мрачную галерею. А вскоре он и вовсе перестал вспоминать о своём маленьком приключении, окунувшись в водоворот повседневной суеты. Правда, до некоторого времени…
       Последний августовский день застал де Конте в prima*, элегантном, просторном вагоне. Следовавший с западного побережья скорый поезд, подъезжал к Frosinone, единственной остановке на маршруте. Сильвио очень любил, этот старый, глубоко религиозный город. Хоть он и являлся столицей Лацио*, Frosinone знал, как нужно жить без спешки. Тут было на, что посмотреть. Церквушки, ранней истории христианства, великолепные храмы и… отменные ресторанчики морепродуктов. Кардинал с теплотой вспоминал, те, нечастые поездки в Санта-Мария-Ассунта. И каждый раз, после протокольных мероприятий, он покидал собор, чтобы побродить, в одиночестве, по склонам зелёных холмов или пустынным, мощённым улочкам…
Прогуливаясь по вокзальной площади, Сильвио старался держаться подальше от уличной суеты. Вокруг гудела толпа, спешащая по своим, неотложным делам. Остановившись неподалёку
от террасы крошечного кафе, старик снял очки, подставив лицо солнечным лучам. Доносившийся с окрестных гор ветерок, ласково перебирал его волосы, наполняя сознание безмятежностью.
       До прибытия в Рим оставалось менее часа, вызвав у кардинала некоторое сожаление. Ему издавна нравилось путешествовать поездами Italo, где тишину и покой ненавязчиво нарушал лишь голос стюарда, почтительно предлагавшего пассажирам кофе или свежий номер
La Stampa*.
Мерное покачивание всё же подействовало на него и Сильвио, сам того не замечая, крепко заснул, но уже через десять минут был немилосердно разбужен протяжным свистом встречного поезда.
Заказав чашечку эспрессо, кардинал повернулся к окну. Снаружи не переставая мелькали сельские пейзажи. Залитые солнцем лоскутки возделанных полей попеременно сменялись оливковыми рощами, среди которых выглядывали черепичные крыши старых вилл. От увиденного сердце невольно сжалось.
«…всё, как в моём детстве».
Грустная улыбка коснулась бескровных губ. Ожидая заказанный кофе,
де Конте выложил на откидной столик дорогой подарок. Листая массивную книгу,
он с неподдельным любопытством разглядывал цветные иллюстрации...
       Три дня в аббатстве Монтекассино пролетели совершенно незаметно, оставив приятное воспоминание о долгих, неспешных беседах
с настоятелем монастыря. Как человек образованный, кардинал предпочитал иметь дело
с содержательными людьми, умеющими отстоять свою точку зрения. Брат Марко показался инспектирующему чиновнику определённо мудрым человеком, способным сходу истолковать особо интригующие вопросы. На прощание аббат вручил именитому гостю прекрасное печатное собрание по средневековому искусству и вот теперь, плавно покачиваясь в мягком кресле, Сильвио не спеша пролистывал увесистый фолиант.
       За окном, тут и там, стали вырастать высотки: поезд не спеша двигался по Roma Aeterna.* Уже на подъезде к Термини* его внимание привлекла картинка, показавшаяся смутно знакомой. Мгновение и в голове старика, что-то щёлкнуло.
       «О!!... так это же одна из тех самых шпалер, вывешенных в том коридоре».
Перевернув несколько страниц, он нашёл и ещё одно изображение гобелена.
       У выхода с платформы его поджидал молодой человек, присланный библиотечным префектом. Вручив встречающему дорожный саквояж, кардинал проследовал за ним,
к припаркованной на VIP- стоянке «ауди». Устроившись на заднем сидении, Сильвио
с нетерпением полез в свой пузатый портфель. Открывая заложенную салфеткой страницу книги, его обуяло безотчётное волнение. Листая страницу за страницей, он не переставал бормотать себе под нос. Когда же перед ним услужливо открылась дверь, Сильвио
от неожиданности вздрогнул. Повернув голову, де Конте с изумлением уставился на парадный вход апостольской библиотеки. Казалось, что вся поездка с вокзала заняла не более пяти минут. Поднимаясь по широким ступеням, он не переставал думать о последнем аррасе.
       Остаток бурного дня завершился обыденным ритуалом: осмотр центральных залов,
с последующим чтением короткой молитвы у библиотечного алтаря. Переступив порог дома, Сильвио прошествовал в спальню и не раздеваясь растянулся на огромной кровати. Долгое путешествие дало о себе знать. Однако отдохнуть ему не пришлось. Мысль о той, трепыхающейся у колонн, холстине, заставила мужчину соскочить с ложа. Прихватив презентованную книгу, де Конте прошествовал в свой кабинет. Внимательно пробегая глазами каждую страницу, он от чего-то уже знал, чем закончится поиск. Когда на улице зажглись фонари, старик оставил эту напрасную затею. Прикрыв воспалённые глаза, Сильвио попробовал расслабиться. Он несколько раз пересмотрел книгу, но так и не встретил упоминаний
о последней шпалере. Вернувшись в спальню и присев на край неразобранной постели, кардинал обхватил голову руками. Гобелен… Каждый раз, когда части тканного сюжета готовы были сложиться в одно целое, оно непременно ускользало, оставляя в сознании раздражительную пустоту. Он стал подумывать о том, чтобы вернуться в сумрачный трифорий
и как следует рассмотреть пресловутый аррас.
         Прошёл месяц. Проблемы со сном только усилились. Прописанное врачом снотворное всё реже приносило спасительное забвение. Глотая очередную таблетку, Сильвио прекрасно понимал, что с ним происходит.
           Встав с кровати, и слегка покачиваясь, де Конте направился в ванную комнату. Тщательно растерев лицо прохладной водой, он поднял голову. Напротив, из овального зеркала, на него смотрел измождённый старик, с тёмными кругами вокруг глаз. Уже несколько дней, как он заставил себя прекратить принимать лекарства. Но лучше не становилось.
        - Так больше не может продолжаться. Alea jacta est*.
Слетевшие с губ слова какое-то время продолжали звучать эхом в его сознании…
       Поправив балахон, де Конте выглянул за угол оставленного позади длинного коридора. Усмехнувшись, он поймал себя на мысли, что нетривиальные вылазки, напомнили о днях неугомонной юности…
       Третий год минул, как государственный секретариат Святого Престола возложил
на кардинала-священника обязанности главы Ватиканской апостольской библиотеки. Де Конте не сомневался, что без участия всесильного друга, навряд ли удалось бы получить столь серьёзный пост. И вот, неделю назад, ему намекнули, что на ближайшем заседании консистории* будет внесено предложение о передаче полномочий архивариуса в обязанности главного библиотекаря, и это дело, по сути, уже решённое. Понимая откуда дует ветер,
он сначала попробовал откреститься от столь щедрого предложения, но обдумав своё положение, решил покориться судьбе. Главный библиотекарь не сомневался, что Франческо
не просто так затеял ротацию в рядах разобщённых фракций…
       Сильвио часто вспоминал тот день, когда впервые переступил порог новой вотчины, буквально вдохнувшей в него вторую жизнь. Ему до конца не верилось, что появилась возможность прикоснуться к настоящим сокровищам. Тысячи книг, недоступных для большинства смертных, в любую минуту могли оказаться перед его взором. Неплохо разбираясь в древней латыни, Сильвио без особого труда знакомился с бесценными трудами философов прошлого. Любознательный старик частенько засиживался допоздна в самой удалённой части библиотеки, обложившись инкунабулами* и пергаментными свитками…
- Аай!               
Пролившийся на запястье воск заставил де Конте нервно дёрнуть рукой. Пламя колыхнулось, разметав тени в разные стороны. Растирая рукой обожжённое место, ему захотелось немедленно задуть свечи. В последний момент он всё же сдержался...
        Жребий был брошен, но осуществить задуманное оказалось не так-то просто.
Во-первых, он не представлял, в каком направлении стоит начать поиски. Для этого, ему пришлось раздобыть копии архивных планов дворцового комплекса. Но вскоре нарисовалась
и вторая проблема. Пересмотрев множество раз старую документацию, он так и не опознал очертаний уединённого трифория. Ко всему прочему, нынешний статус несколько ограничивал его действия. Бесцельное блуждание днём главы Ватиканской библиотеки выглядело бы несколько странным, как и расспросы о нахождении неприметного хода. Подобное поведение могло спровоцировать вздорные слухи...
       Проникнув в новую залу, мужчина настороженно осмотрелся.
На светлом фоне крашенных стен, массивные картины выглядели чернильными кляксами, внутри которых простирался бездонный мрак.
       «Как жаль, что нельзя включать свет. Мм-м…ладно, пройду ещё немного и на сегодня закончу моцион…»
Лёгкое дуновение доносилось откуда-то сверху, со спины, заставляя огоньки, оплывших свечей, испуганно дрожать. Резко обернувшись, Сильвио уставился, на проступивший из тьмы, круг тонких колон. Ротонда?! Сердце кардинала бешено застучало. Тусклый блеск алого мрамора разогнал последние сомнения.
       В спешке обогнув выступ массивной полуколонны, мужчина застыл напротив чернеющего полотна, струившегося по шершавой кладке. Над головой, у самого потолка, разносился завывающий стон ветра, проникающего с наружи сквозь невидимые щели.
Он уверенно шёл знакомой дорогой, не обращая внимание
на подозрительные взгляды святых, заточённых в резные багеты.
«Пусть злятся, мне всё равно…»
Мертвенная желтизна лунного света, льющегося сквозь прорези бойниц, ложилась ровными струнами по всей длине затерянного коридора.
«Ну наконец-то! Не думал, что буду так радоваться, попав сюда вновь».
       Дрожа от возбуждения, Сильвио решительно ступил под своды спящей галереи. Освещая пространство перед собой, библиотекарь
со всей осторожностью ступал по  гулким плитам. Конечно вид почерневших огарков свечей несколько напрягал, но мысли отступить
не возникло.
       На знакомые алентуры он даже не взглянул, равнодушно проскочив мимо них. Ещё несколько шагов и… Край, сиротливо свисавшей шпалеры, как и в прошлый раз, не переставая топорщился на сквозняке. Прикрыв пламя ладонью, библиотекарь приблизился к гобелену. Страшась опалить сухие нити, де Конте вынужден был держать некоторую дистанцию от стены.
В спешке протерев платком очки и взмокший лоб, Сильвио почувствовал, поднимающийся изнутри, жар. Угасающий огонь с трудом охватывал представшую перед ним панораму. Ещё совсем немного и возвращаться придётся на ощупь.
       Сюжет немой сцены больше напоминал одно из древних, библейских преданий, но из-за копошащихся теней, сложно было сосредоточиться на той или иной части полотна. Осматривая аррас, кардиналу показалось, что тот несколько уменьшился в размерах, хотя в последний раз он толком и не разглядел его.
«Так и есть…»
        По всему верхнему краю в разные стороны торчали нити, шевелящиеся от малейшего дуновения ветра. Место разрыва выглядело идеально ровным.
- Просто неслыханное варварство!
        Непроизвольно вырвавшееся возмущение эхом разнеслось по всему коридору. Втянув голову от страха, старик повернулся ко входу. Тяжело дыша, мужчина некоторое время вслушивался в окружающие звуки. Но ничего, кроме шелеста ветра и приглушённого треска свечей не нарушало покой.
«Кто же посмел такое сотворить? И… почему именно верхний край срезан?»
Досадное открытие лишь подогрело интерес к находке. Пострадавшая холстина на первый взгляд ничем не отличалась от остальных, но что-то в ней было иное, неуловимо чуждое.
        «Думаю этот гобелен принадлежит руке другого мастера».
Даже спустя столетия цвет шёлка не утратил своей яркости. Вплетённые нити, радужно переливались на свету, создавая иллюзию подвижности рисунка.
        «Уму не постижимо, как это можно было создать, используя лишь примитивный станок!?»               
Поднеся канделябр к левому краю арраса Сильвио уставился на причудливое строение, чертами напоминающее зиккурат.
У подножья храма, преклонив колени, застыло не менее дюжины нагих, светловолосых людей. Глядя в небо, они протягивали к нему свои руки. Соблюдая осторожность, старик переместил подсвечник в правую сторону. Здесь, в противоположном углу, тоже находились люди, вот только их тела… выглядели значительно крупнее белокурых. Завёрнутые в ткани, колоссы гордо стояли во весь рост. Лишь впереди стоящий исполин вскинул вверх правую руку. Опустив свечи чуть ниже, де Конте заметил у него в другой руке нечто, схожее с коротким посохом. Или копьём.
        Поставив подсвечник на пол, Сильвио снял очки. От напряжения глаза вновь стали слезиться, мешая дальнейшему осмотру. Глянув на остатки свечей, кардинал ещё раз обвёл взглядом фигуры великанов.
        «Они совершенны. Как античные боги».
Зашипев, одна из свечей вспыхнула и погасла. Но и краткого мига хватило, чтобы свет озарил «совершенных» целиком. Что-то в их образе не понравилось кардиналу. Нахмурившись, Сильвио подхватил с пола подсвечник. Рискуя опалить холст, взволнованный Сильвио, поднёс его вплотную к стене. Судорожный вздох вырвался из его груди, когда всё же удалось сфокусировать зрение на лицах гигантов. По телу пробежала мелкая дрожь.
- Господи, как такое возможно?!               
       Сомнений не осталось: огромные существа не принадлежали к человеческому роду. Подобное могло породить только тьма…
Оскалив пасти, звериные морды смотрели, как и стоящие на коленях люди, вверх,
в вытканное, багровой нитью, небо.
    «Господи всемогущий, помилуй»...
Не переставая креститься, де Конте попятился назад, но тут же упёрся спиной в прохладный камень. От неожиданного прикосновения Сильвио пронзительно вскрикнул. Закрыв глаза, кардинал привалился к стене, часто дыша.
- Что это?! – повисший в воздухе вопрос так и остался без ответа.
Мысли, лихорадочным танцем, кружились в голове.
          «Для чего, эту языческая ересь понадобилось здесь прятать. Буд-то сам Босх попробовал себя в ткацком деле…»
Открыв глаза кардинал увидел, что в канделябре продолжало гореть лишь два огарка. Ещё немного и тьма окончательно поглотит это место.
Не мешкая больше, глава Апостольской библиотеки извлёк из-за пазухи цифровой фотоаппарат. Секунда и мрак разорвался от ярких вспышек. Снимая с разных ракурсов, де Конте старался подавить шквал эмоций. Его беспокоил даже не вид этой нежити. Нет, он страшился признаться самому себе, что безымянный создатель полотна, похоже видел весь этот кошмар собственными глазами…
       Направляясь к выходу, кардинал всё же не выдержал и оглянулся. Но очертания одинокого гобелена уже утопали в тени, как и то, что парило, над живыми, в вытканном небе…    
 

Трифорий- часть высокого узкого помещения.
Алентура – вид шпалер пейзажного характера.
Термини – железнодорожный вокзал в Риме.
Alea jacta est – жребий брошен (лат.)
Инкунабула – книги, изданные в Европе с начала книгопечатания и до 1 января 1501года.
Консистория – собрание всех кардиналов римской курии.
Фабула – фактическая сторона повествования.
Prima – класс вагона в поезде в Италии. (итал.)
La Stampa – одна из крупнейших газет в Италии. (итал.)
Аррас – гобелен.
Roma Aeterna.- Вечный Рим. (итал.)
Жиковина – фигурная дверная петля, вытянутая поперёк дверного полотна.
Лацио – провинция в Италии.