Странные истории любви...

    Когда я жил один в квартире и был свободен в отношениях, я, конечно, встречался с женщинами, реже с девушками.
    Аня, довольно симпатичная, но часто впадающая в депрессии, говорила что её влечёт ко мне не только физически, не только нежность и ласковость, а что только у меня ей хочется остаться.За одного из друзей она собиралась замуж, но он мог напиться  что-то деспотичное проявлялось тогда в характере, она его стала бояться, как боялась отчима, когда он соблазнил её ещё школьницей. Ей хотелось красиво одеваться, мать зарабатывала мало , часто бывала в командировках, потом к этому добавились проблемы со здоровьем и поездки по санаториям. Аня полностью зависела от отчима материально и он как-то влиял на её интеллектуально и эмоционально, что она ему всё больше подчинялась, стала фактически любовницей.
   По её словам он часто изматывал её  любовными отношениями чисто физически. Она мало получала удовольствия, когда он стремился только к своему удовлетворению, не всегда даже лаская и целуя её, а от неё требовал нежности. Некоторые его высказывания, обычно категоричные о известных людях противоречили её представлениям. Совершено его не интересовали её увлечения музыкой, поэзией. Как технарь, он не скрывал, что это чуждо ему. Нравились ему буквально несколько музыкальных произведений великих. Книг художественных он вообще почти не читал, отрицательно относясь ко многим из русских классиков, особенно его раздражал "Обломов" Гончарова.
   Я сказал Ане, что считаю преступным изучение "Обломова ". как худшего из трёх романов Гончарова в школе, что нельзя учить на отрицательном примере и всё больше и больше появляется обломовых, ничего не хотящих делать, ни работать ни учиться. Ещё совпадение было в отношении стихов Даниила Хармса, ужасно дурашливых с дурашливыми героями, не приносящие ничего кроме  вреда .
  В отношении музыкальных произведений  мы расходились с её отчимом, реже с ней. Я очень люблю "Метель" Свиридова, "Полонез " Огинского, очень немногое из джаза, например "Дилижанс" .  Нам с ней нравились некоторые мелодии, причём я чувствовал  влияние их в том, что она пыталась сочинять  мелодии, в том числе и на мои стихи. Иногда я ей напевал мелодии и ей нравились, мы становились как бы соавторами. И это сближало нас наряду с любовными отношениями, в которых  она ценила гармонию, что я поддерживал и развивал её желания и предпочтения, ласкал так, как она хотела и с той нежностью, какой она не находила у других.
  Как-то она пригласила на дачу одной из родственниц, на которой я неделю наводил порядок, косил и вырубал сухие деревья, подремонтировал баню. И поскольку дров  появилось немало , мы топили её и мылись , иногда втроём. Когда Аня выходила позагорать голышом среди деревьев, мы занимались любовью с её родственницей. Оказалось , что и она увлечена поэзией, но ей не хватало вкуса и  чувства такта, мастерства в своих стихах. Я помогал ей доводить до совершенства, порой переписывая наполовину. Я стал по выходным приезжать к ней на дачу по первому звонку. Мы даже стали вместе редактировать книги, чаще поэзию, реже прозу и мемуары её знакомых. Большая часть гонорара  доставалась ей, но и она делала мне иногда подарки как и я ей в основном на гонорарные книги.
   Когда я работал в центральной газете, я помог ей там публиковаться и даже написанные с моей помощью очерки и статьи помогли ей устроиться на работу.
Всё изменилось от её знакомства с одним из авторов, а потом она стала встречаться  с одним из работников редакции. Я вернулся к встречам с Аней, а потом у меня были отношения с другими женщинами и девушкой, на которой я женился, совершено не имея представления об её абсолютно деспотичной матери и очень жалел, но и было уже жаль дочерей.
  После развода я как-то встретился с Аней и мы поехали на дачу к её родственнице. Дача снова пришла в запустение и требовала моих рук, моей серьёзной работы на ней, а вечерами и ночами снова была близость с той и другой женщиной, которые не нашли счастья с другими. Оказалось, что были неудачные замужества, даже с драками и судами.
  Снова  мы не только чувствовали радость от близости, но и в творчестве я снова стал им необходим. А когда они вспоминали отношения с другими мужчинами, особенно семейную жизнь, мне казалось , что они ,как и я из=за тёщи прошли через насилие, неимоверные мучения , подневольную жизнь, как на каторге или в тюрьме. Их поражало, как я вытерпел унижения, оскорбления и ругань при детях тёщи, а я удивлялся как они терпели деспотизм или совершенную несовместимость с мужьями, От депрессий они даже доходили до пограничных психических состояний и боялись сойти с ума. Со мной они излечивались, появлялся интерес к жизни творчеству, как и я с ними. Всё-таки гармония в отношениях и положительные эмоции, как и вера- ключ к благодати и счастью. Казалось, кто бы спорил, а ведь спорят и делают всё наоборот ради адреналина, который больше отнимает, чем даёт и  в чувствах и в здоровье.