Ангелам здесь не место...

 
Все имена и события во всех главах произведения вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мёртвыми случайны.
 1. Часть.

 1. Глава.
 
 Падение…
 
...около 38 тысячи лет до н. э.
Земли к западу от Уральских гор.

     Бесконечность утомительного перехода давно осталась позади, но и сейчас, глубокой ночью, ноющая боль в суставах продолжала напоминать о себе.
        Тараща воспалённые глаза в непроглядную темень, он изо всех сил напрягал обострённый слух, пытаясь разобраться в доносившихся с пустыря звуках.
        Сквозь несмолкаемый треск цикад слышалась суетливая возня мелких грызунов, успокаивающая воспалённое воображение.
Скорее всего опасное зверьё кружило подальше от этого места, облегчая человеку ночное бдение. Похоже действительно можно было отвлечься и расслабиться…но лишь слегка. Перед глазами вновь пронеслись, вызванные сознанием, жуткие образы растерзанных сородичей, уснувших в дозоре.
        Он и сам до сих пор с содроганием вспоминал, как в прошлый сезон дождей
из темноты на него бросилась злобная тварь, исполосовавшая кривыми когтями всю спину...
        Ему очень хотелось верить, что этой ночью в найденное логово навряд ли наведаются непрошенные гости. Он и сам нутром чуял, как пространство вокруг пещеры основательно пропиталось запахом смерти. Да и жар пламени заставит невидимых глазу хищников держаться подальше от их ночлега.
        Покрутив головой по сторонам, мужчина вернулся к пылающему кострищу,
с силой вонзив в землю тяжёлое копьё.
        Уставившись на трещащее сухим валежником пламя, он со смешанным чувством стал вспоминать, как, вот так же, давным-давно, в детстве, любил смотреть на вихрь танца обжигающего огня, завороженно наблюдая с другими детьми за тлеющими комьями углей. Оглядываясь на взрослых, они благоговейно протягивали к останкам костра растопыренные ладошки, наслаждаясь исходившим от него живым теплом.
        Тогда им казалось, что чадящие сизым дымком багрово чёрные кусочки, являлись ничем иным, как просочившимися в мир живых духами, пытавшихся поведать людям
о тайнах грядущего…
        Разглядывая плавящиеся в огне куски обугленной древесины, кряжистый охотник
с беспокойством заметил, как отяжелевшие веки смыкаются всё чаще, грозя в какой-то момент совсем не подняться. Желание растянуться на земле и забыться глубоким сном становилось просто неодолимым.
        Внезапно подсохший хворост затрещал с такой силой, что рой крошечных искр взметнулся в высь беспорядочной стаей светлячков.
Наблюдая за перемигиванием медленно опускавшихся к земле огоньков, мужчина потянулся к поясу. Ослабив жилу на горлышке кожаного мешка, он плеснул на затылок ледяной воды, с удовольствием растирая её по жёстким волосам и лицу.
Громко крякнув, крепыш сунул кожаный мех в свою растрёпанную бороду, с шумом глотая живительную влагу. Наконец утолив жажду, человек вскочил с нагретого камня, протянув руку за оружием.
        Оставаясь в кругу света, тёмный силуэт прохаживался взад-вперёд, невнятно бормоча себе что-то под нос. Вскоре, от монотонности происходящего, Хо стало казаться, что время остановилось и эта беспокойная ночь никогда не закончится.
 «Пора поднять следующего, и уж точно повыносливее…нужно немного поспать».
        От раздавшегося над самой головой хлопанья огромных крыльев, одинокая фигура дёрнулась, инстинктивно пригибаясь к земле. Нет, птицы он так и не увидел, но то, что предстало перед его взором, заставило забыть обо всём.
Мириады далёких звёзд белой рекой огибали угадывающиеся на горизонте высокие горы, трепетно мерцая в бездне чернильного неба…
        Вдохнув полной грудью ночной прохлады, Хо вдруг нахмурился. Широкий нос несколько раз втянул знакомый запах. С неохотой оторвавшись от созерцания изумительного зрелища, мужчина обернулся.
Слабые сполохи огня едва пробивались сквозь кучу тёмной золы, с трудом разгоняя подступавший к пещере мрак. Смрад вонючего дыма шёл прямо на него, забиваясь
в слезящиеся глаза и нос.
        Швырнув копьё наземь, неандерталец бросился к наваленной у камней охапке сухостоя. Осторожно раздувая тлеющие искры, широкоплечий мужик бережно совал
в раскрасневшуюся гущу угольков тонкие ветки.
К несказанному облегчению здоровяка появившиеся языки пламени не раздумывая приняли щедрое подношение, с жадностью поглощая его.
        Минута, и разгоревшийся с новой силой смага* отразился в чёрных зрачках глубоко посаженных глаз. Прикрыв веки, Хо подставил землистое лицо порыву налетевшего ветра.
        «Задувает с гор... Совсем скоро пойдёт снег».
Удары усиливающейся заверти всё настойчивей пробирались под неплотно скроенные меха, вызывая дрожь во всём теле. Похоже, эта ночь станет самой холодной, хотя ещё днём его отряд изнывал от нещадного зноя.
       Усевшись поудобней на торчащем у пещеры камне, человек сам того не желая погрузился в тревожные думы.
Размышляя о недавних событиях, главный охотник протянул озябшие ладони вперёд.
        Краем глаза он видел на подступающем к нему каменистом склоне корчащиеся тени, отбрасываемые ожившим пламенем. Но в пурпурном зареве двигались не только зыбкие отражения. Очертания угрюмого лица также беспрестанно двигались, меняясь до неузнаваемости. Покатый лоб, скошенный массив челюсти постоянно смещались
из стороны в сторону, размывая истинный облик притихшего человека.
Правда игре света непросто было скрыть потрескавшуюся, испещрённую бороздами морщин кожу. И тем более глубокие рубцы затянувшихся ран.
        Не обращая внимания на сыпавшую с неба белую пыль, сильно сгорбившийся неандерталец сосредоточенно смотрел в одну точку.
Запустив пальцы левой руки в гриву влажных волос, массивный силуэт незаметно для себя стал покачиваться, уводя расплывающееся сознание в иное русло. Иное время…
        Тогда все продолжали верить, что долгая засуха вот-вот отступит и затянувшие
с равнин ветра принесут долгожданные дождевые облака.
Но время шло, и остатки призрачной надежды окончательно испарились в вязком мареве палящего солнца.
        Изнуряющий зной сгонял с насиженных мест всё живое, грозя неминуемой гибелью.
Жаркое дыхание суховея стремительно осушало разбросанные по выжженной равнине впадины озёр, оставляя вместо прозрачных заводей вонючую, илистую жижу. Почерневшие стволы деревьев, в окружении редкого кустарника, медленно умирали, тщетно пытаясь отыскать под землёй спасительную влагу.
        Рассевшись в тени; чахлых крон, люди отрешённо вслушивались в шелест свернувшейся листвы, словно иные звуки навсегда растворились в набирающем силу пекле.
        Засуха наступала, неумолимо окрашивая простирающиеся, до сереющих в дымке холмов, степи, в бурые цвета.
Нынче дождь представлялся уже, чем-то нереальным, позабытым всеми воспоминанием. Ожидание, что растрескавшуюся корку земли вновь окропит вода, прошло, вынудив измученных людей отправиться в дорогу.
        Поиск новой стоянки растянулся на долгие дни, предрешив судьбу многих из них.
Женщины, подгоняя перед собой еле плетущихся детей, с невыносимой тревогой смотрели в спины впереди идущих мужчин.
Временами, кто-то из бредущей толпы начинал отставать, незаметно исчезая
за очередным изгибом тропы. Никто не осмеливался ждать; лишь на коротком привале выставленные дозорные всматривались вдаль, в надежде увидеть всё ещё живого родича.
Были и те, кто, жалобно подвывая, в изнеможении опускался прямо в дорожную пыль. Содрогаясь в тихих рыданиях, они уже не пытались подняться, и проходившим мимо ничего не оставалось, как отворачиваться, не желая встречаться взглядом
с обречённым.
        Смерть неотступно следовала за медленно умирающими людьми, приводя в трепет даже самых выносливых. Находясь на грани безумия, переселенцы уже не гнушались пить дурно пахнущую воду, порой встречающуюся в глубоких рытвинах.
Черпая ладонями мутную жидкость, люди через силу глотали её. Многие тут же сгибались, шумно исторгая обратно содержимое желудков.
Спасения ждать было неоткуда. Жалобные стоны непрерывно следовали
за растянувшейся вереницей измождённых фигур…
        Блеснувшая в низине водная гладь подтолкнула впереди идущих броситься вперёд, совершенно позабыв обо всём.
        Высокая насыпь, подступающая к самой кромке поросшего камышом озера, скрывала от посторонних глаз мазанные глиной стены нескольких десятков домов, покрытых связанными пучками тростника. Деревня казалась давно покинутой.
Ни среди ветхих строений, ни на огромной, вытоптанной ногами, поляне не было
ни души. Вот только наспех присыпанные песком костры могли рассказать о многом.
        Едва заметное глазу движение началось средь разросшегося кустарника. Разделившиеся долговязые силуэты, пригибаясь к стеблям высокой травы, крались наперерез бегущим. Издавая радостные вопли, скитальцы беспечно мчались
к манящей воде, совершенно не замечая приближающейся опасности…
        Многие зимы назад, когда Хо ещё толком не умел ходить, их стойбище попытались истребить.
        «Сумеречные», огромные, темнокожие гиганты, наводившие ужас на все равнинные племена, появились вместе с опустившимися с небес сумерками.
Незаметно перебив часовых, они двинули полукольцом на стоянку, убивая каждого, кто вставал на их пути. Застигнутые врасплох родичи, не сразу поняли, что происходит,
а когда осознали весь ужас происходящего, многие из них оказались убиты.
Невероятно сильные, безжалостные дикари одним своим видом подавляли волю
к сопротивлению.
        От обильно сыпавшихся ударов копий и ножей гибли все: женщины, старики. Детей тоже не щадили. Истошные крики умирающих растворялись в диком гиканье заляпанных чужой кровью убийц.
Не менее половины сородичей погибли в ту ночь. Ему с родителями просто повезло пережить коварное нападение…
        Совсем молоденькая девушка, тащившая за руку притихшего мальчика,
в мгновении ока оказалась утыкана древками коротких копий. Её младший брат замер, непонимающе уставившись на неё. В ту же секунду лёгкий дротик пробил ему глаз, выйдя заострённым наконечником из взлохмаченного затылка.
Не издав ни единого звука, их тщедушные тела рухнули на землю, заливая алой кровью влажную землю.
Короткий свист дротиков наполнил воздух и новые жертвы, содрогаясь
в предсмертных конвульсиях, растянулись в сочной траве.
Неандертальцы замерли, с тревогой всматриваясь в происходящее впереди.
        Падая и поднимаясь вновь, показалась фигурка бегущего со всех ног юноши.
Зажимая ладонью глубокую рану на предплечье, он кричал одно и тоже слово.
Не столько боль, сколько пережитый ужас, заставил его нестись куда глаза глядят,
не разбирая дороги. Наконец до ушей столпившихся людей долетел одинокий крик. «Сумеречные».
        Не сговариваясь, сгрудившаяся в кучу толпа моментально рассыпалась веером
во все стороны, с отчаяньем пробиваясь сквозь высокие стебли цветущей осоки.
Первобытный ужас гнал обезумевших людей прочь от страшного места.
Некоторые, отшвырнув прочь свою ношу, хватали на руки плачущих малышей,
в надежде спасти их от ужасной участи.
        Глядя на убегающих, «сумеречные» стали громко улюлюкать и кричать
что-то вслед, однако преследовать низкорослых дикарей они не стали.
Проводив взглядом мелькающие в траве спины чужаков, самый могучий
из темнокожих, повернулся к горланящим мужчинам.
Ударив кулаком себя в мощную грудь и отрывисто прокричав несколько гортанных слов, он заставил весь отряд моментально замолчать.
Повинуясь новой команде, притихшие воины принялись собирать разбросанные повсюду трофеи. Несколько дикарей, отыскав в траве тела убитых, принялись насаживать их на острия длинных палок.
Водрузив на плечи истекающую кровью добычу, чёрные великаны выстроились
в шеренгу, направляясь в сторону оживающей деревни.
        Высыпавшие из хижин прятавшиеся доселе жители с радостными возгласами приветствовали вернувшихся мужчин, протягивая навстречу свои руки.
        Не смотря по сторонам, преисполненные чувством собственного превосходства, охотники вышагивали по пыльной дороге, разделившей большую деревню практически на две равные части. Храня полное молчание, рослые воины корчили угрожающие гримасы, в оскале которых сверкали белоснежные зубы.
Не останавливаясь, дикари так и прошагали через расступившуюся толпу соплеменников, демонстративно покачивая своей жуткой ношей.
        Этот дом мог впечатлить кого угодно, на столько он был внушителен. Не трудно было представить, как под его застеленной охапками камыша крышей могло уместиться разом не менее сотни человек.
        Остановившись на почтительном расстоянии от свисающей с перекладины пятнистой шкуры, преграждающей вход в жилище вождя, мужчины бросили в пыль окровавленные трупы. В наступившей тишине слышалось лишь жужжание огромных мух, да мерное дыхание людей.
        Переступая с ноги на ногу, измазанные чужой кровью молодые охотники
с трепетом взирали на сакральное сооружение, в ожидании появления сурового предводителя.
Время шло, но из глубины дома так никто и не показался.
Облизывая пересохшие губы, громадные воины с нескрываемым страхом поглядывали на частокол острых пик, увенчанных черепами соплеменников. Неугодные вождю глядели пустыми провалами глазниц на прибывших, щеря приоткрытые рты в немом крике.
        Но не пыльные костяшки голов приводили в исступление взволнованных мужчин. В нескольких шагах от них колыхалось устрашающее марево чёрной мошкары, полностью облепившей вкопанный высокий столб. Гудящий рой насекомых настойчиво пытался отыскать на изъеденной плоти привязанного к дереву человека свободное местечко.
Несчастный слабо шевелился, издавая утробные звуки, но это уже не пугало вечно голодных кровососов, медленно пожиравших человеческую плоть.
Под слоем ползающих мух трудно было разобрать возраст и пол несчастного, хотя все прекрасно знали, кого именно вождь обрёк на лютую смерть.
        Воины старались не смотреть на обезображенную фигурку младшей жены вожака. Девочка, разменявшая одиннадцать зим, прошлой ночью родила своему престарелому мужу мёртвого сына, отчего привела того в неудержимую ярость.
Недолго думая, старик обрёк ослабленного после долгих родов ребёнка
на бесчеловечную участь, отрезав перед этим язык.
Старому предводителю издавна нравилось причинять боль и страдания, особенно своим многочисленным наложницам.
        Наконец мохнатая шкура колыхнулась, отойдя немного в сторону. Из недр хижины, тяжело опираясь на суковатую палку, показалась сильно сгорбившаяся старуха. Её сморщенная, обвислая кожа, казалось могла сползти с её костей в любой миг, подставив внутренности под обжигающие лучи.
Полуголая, дряхлая карга, щурясь на полуденном солнце, обвела подслеповатыми глазами молодые, сильные тела. Приоткрыв беззубый рот, мерзкое существо, что-то невнятно прошепелявила, замахнувшись на пустоту своим посохом.
Вздрогнувшие охотники тут же подхватили с земли запылившуюся добычу, унося
её назад, в сторону огромной поляны.
        Снующие повсюду эбеновые силуэты, с нетерпением ожидали наступления скорой ночи, когда в призрачном свете огромной луны, на фоне чадящих костров, начнутся неистовые танцы нагих тел. И конечно же, некоторым из оказавшихся на празднике удастся присоединиться к ритуальной трапезе, заполучив небольшой кусок подвяленного мяса, срезанного со свисающих на жердях выпотрошенных тел…
        Дни напролёт перепуганные люди углублялись в просторы выгоревшей равнины, за невидимым краем которой простирались северные пустоши.
Только с приходом ночи, выжившие сбивались в кучу, пытаясь хоть как-то согреться
у костров, разведённых в выкопанных ямах.
        Даже сейчас, оказавшись в дали от случившейся бойни, первобытные переговаривались в пол голоса, с опаской озираясь по сторонам. Ужас неотступно преследовал их, рисуя в памяти жуткие образы. Мало кому удавалось сомкнуть глаза на всю ночь.
Просыпаясь ещё до рассвета, измождённые беглецы вновь отправлялись в дорогу,
в полную неизвестность.
        Дабы избежать нового кровопролития, Хо лично отрядил небольшую группу дозорных, рысью устремившихся к линии горизонта. Родичи с робкой надеждой
в глазах провожали быстро удаляющиеся фигуры…
Раскалённый диск всё ещё висел над самой головой, когда вдалеке показались тёмные точки. Напряжение спало, когда приближающиеся силуэты обрели осмысленные очертания. Уставшие, но довольные вернувшиеся мужчины принесли наконец-то долгожданную весть.
        Менее чем в четверти дня пути им посчастливилось набрести на полноводный ручей. В подтверждении своих слов, они опустили к ногам вождя несколько наполненных под завязку кожаных мешков.
По мере возможности утолив жажду, люди с интересом слушали эмоциональный рассказ охотников, о том, что за всё время их вылазки им так и не довелось наткнуться на следы кочевания иных племён. Значит путь к реке останется преодолеть
в относительной безопасности.
Воспрянувшие от радостного известия люди ускорили шаг, желая, как можно скорее преодолеть тягостную дорогу.
        Высыпавшие на темнеющий небосвод звёзды отражались мелкой чешуёй
в водах спокойной заводи, куда один за другим заходили измученные путники.
Шумно плескаясь, люди благоговейно погружались в прохладу с головой, без устали насыщаясь живительной влагой…
        Вскоре на расчищенной площадке появились первые, наспех собранные шалаши. Подростки, в сопровождении малышей, не переставая таскали с ручья увесистые камни, бережно укладывая их у входа в жилища, придавая будущему очагу форму правильного круга. Женщины же занимались всё тем же, что и всегда: чинили одежду, готовили, ухаживали за детьми.
         Ежедневно отправлявшиеся на охоту мужчины, к всеобщему ликованию, всегда возвращались с хорошей добычей. Голод отступил и люди снова покорились своей судьбе.
        Теперь у каждого шалаша дымились костры, чей жар подсушивал растянутые
на рогатинах шкуры животных. Освежёванные звериные туши, облепленные гнусом, висели тут же, на жердях, источая сильные запахи.
        Минуло много ночей, и на лужах стали появляться тонкие корки льда. Тёплые дни отступали перед близившимися холодами.
Главный охотник понимал, что скорая зима вынудит крупного зверя податься
на юг, где пастбища всё ещё оставались зелёными. И Хо прекрасно знал, что за этим последует…
        Посреди осени мир менялся до неузнаваемости. Простиравшийся до самого края земли пожелтевший ковёр, переполнял воздух невероятно терпким ароматом трав. Северные ветра без устали гнали тяжёлый свинец облаков, блеклые тени которых неслись по колышущимся стеблям.
Солнце по-прежнему пригревало, но с каждым днём оно неизменно тускнело, иногда
и вовсе не показываясь из-за затянувших небосвод низких туч.
Дожди лили чаще обычного, ледяными потоками стекая по скатам убогих хижин. Проникая сквозь прорехи неплотно подогнанных шкур, вода заставляла укрывшихся
в затхлом пространстве людей плотнее жаться друг к другу.
Обосновавшиеся у ручья жители гадали, как скоро густые хлопья белого снега полетят
с неба, засыпая всё вокруг.               
        Закутанные в копошащиеся паразитами грязные меха, неандертальцы готовились
к дальнему походу. Рассевшись полукругом на утрамбованной земле, рядом
с полыхающим костром, они спешили окончить сборы до заката.
        Прочными жилами убитых животных охотники плотно притягивали остро обточенные камни к вытесанным древкам. Сучковатые дубины, вперемешку
с каменными ножами, лежали рядом, на остывающей земле. Без запаса оружия предстоящая охота была обречена, а значит пережить грядущую зиму навряд ли удастся кому-либо. Провизию женщины загодя уложили в кожаные сумы.
        Ещё пару дней назад Хо отобрал с полтора десятка крепких мужчин для защиты родового стойбища. Бесспорно, каждый из них, рассчитывал отправиться с остальными в поход, показать свою силу и отвагу, но оспорить волю главы рода никто так
и не решился.
Слегка сутулый, неимоверно широкий в плечах, Хо являлся для всего племени несменяемым вожаком вот уже шестой сезон дождей. Его свирепость вселяла неодолимый страх в сердца даже самых ловких загонщиков.
Вид окровавленных трупов тех, кто осмелился бросить вызов немногословному вождю, неизгладимо жило в памяти каждого сородича.
        Хо надеялся на предстоящей охоте выследить и убить повелителя равнин, Холхута*. Пара, тройка гигантских туш травоядных, нагулявших за лето жир,
с лёгкостью прокормили бы его племя до следующей весны.
        Решили выступить с первыми лучами солнца. Проводить мужчин вышли многие, оставив под покровом шкур лишь тяжело больных, да спящих детей.
Тревожные взгляды, осторожные касания рук. Никто никогда не знал исхода подобных вылазок, но выживание рода всегда подразумевало возможное пожертвование собой...
Едва заметная тропка уводила сгорбленные фигурки всё дальше и дальше, туда, где
в курящейся дымке угадывалась гряда чернеющих гор…
        Ступая след в след, мужчины молча продвигались вперёд, не останавливаясь
ни на минуту. Осматриваясь по сторонам, загонщики брели за идущим, несколько
в отдалении вожаком.
Оторвавшись от нестройной колонны, Хо иногда замирал, вглядываясь в даль безбрежной равнины. После короткого наблюдения, он двигался дальше, опираясь
на длинное копьё.
        К полудню солнце превратилось в полыхающий шар, несущий по-летнему обжигающий зной. Под мохнатыми шкурами липкий пот струился не переставая, вызывая неприятный зуд по всей кожи. Даже налетавшие порывы ветра не приносили желаемого облегчения, шевеля растрёпанные волосы людей жаркими волна;ми.
        Перевалив за пологий склон, одуревшие от духоты мужчины, обступили присевшего на пригорке вождя.
Прямо перед ними, внизу, простирался цветущий луг. Густые заросли, казалось, могли укрыть взрослого человека с головой.
        Угрюмо наблюдая за волнами колышущихся стеблей, неандертальцы негромко переговаривались. Все прекрасно знали, что подобные места часто превращали самих охотников в лёгкую добычу, ибо опасному зверю совсем нетрудно красться следом, выжидая удобного момента для смертоносного броска.
        Вскинутая вверх бугристая от мышц, волосатая рука, мгновенно оборвала возбуждённый гомон. Последовавшие распоряжения молниеносно рассредоточили притихших охотников.
Выстроившееся полукольцо, с копьями наперевес, тронулось, ощутимо сбавив шаг. Сердце каждого из них бешено стучало в груди. Вдох, выдох. Вдох…
Утопая по плечи в траве, люди полностью превратились в слух. Правда живший
с рождения инстинкт выживания заставлял порой бросать назад тревожные взгляды.
        Со стороны гор наплывали густые облака, пряча под своими лохматыми завитками оранжевое солнце. Теперь огненный диск больше походил на бледное пятнышко,
с трудом пробивавшееся из-за серой пелены.
        Жара отступила, но усталость долгого перехода уже сказывалась на многих из них. Наконец трава стала редеть, и вскоре изнурённые путники вышли к пологим холмам.
Вздохнув с облегчением, Хо решил устроить привал для своих людей.
Опускаясь на землю и вытягивая перед собой ноги, охотники стаскивали с плеч отяжелевшие от пота меха.
        Высоко в небе, подхваченный встречными потоками ветра, лениво парил орлан. Наблюдая за полётом одинокой птицы, измученные загонщики отрешённо отправляли в рот куски жёсткого мяса, совершенно не ощущая его вкуса.
Некоторые предпочли развалиться в тени деревьев и уснуть, игнорируя бурчащие
от голода животы. От крайнего измождения все молчали, не желая произносить
ни звука. Каждый думал о чём-то своём, сокровенном.
        Облокотившись на увесистую дубину, рослый юноша со скучающим видом смотрел вслед низко плывущим облакам. Ему и раньше, как самому младшему, приходилось стоять на страже, пока взрослые отлёживали бока.
Ветерок лениво перебирал пряди степной глади, наполняя воздух приятным ароматом прелых трав. С бескрайнего поля доносилось звонкое цоканье степных птиц,
да стрекотание невидимых насекомых.
Дальше идти никому не хотелось, но раздавшийся окрик вождя оборвал безмятежность короткого отдыха. Ворча сквозь зубы, люди нехотя поднимались с земли, выстраиваясь в неровную шеренгу.
       Их путь пролегал по широкой низине, зажатой с обеих сторон голыми сопками. Среди островков разросшегося кустарника, к небу возносились величественные деревья. Таких могучих растений никто из них отродясь не видывал. За стволом даже самого молодого дерева запросто мог укрыться весь их отряд.
Приблизившись к одному из них, люди, как один, запрокинули головы. Приоткрыв рты, они с изумлением взирали на закрывавшую небеса густую крону. Легко можно было представить, что ветви исполина упираются прямо в облака, царапая белёсое брюхо.
        Обогнув толстенный ствол, отряд двинулся дальше, продираясь сквозь пожелтевшие стебли высокой травы. Растения мешали идти, цепляясь на раздвигающие их руки. Приходилось буквально прорываться через буйную растительность, нехотя сгибающейся под множеством ног.
Не прошло и часа, прежде чем впереди идущий остановился, неспешно подняв руку вверх.
Все разом застыли, устремив вперёд взволнованные взгляды. Теперь каждый мог разглядеть причину внезапной остановки: в просветах меж мясистых стеблей поблескивала полоска тёмной воды.
        Пригибаясь, как можно ниже, охотники осторожно двинулись к зарослям высокого тростника. Уже можно было отчётливо расслышать журчание широкого ручья, когда частое фырканье заставило людей остановиться.
Прячась в отбрасываемой камышами тени, мужчины крадучись приблизились к самой кромке зарослей. Сдерживая прерывистое дыхание, они с вожделением смотрели
на стадо пасущихся оленей.
        Спустившиеся к водопою животные, спокойно щипали остатки зелёной поросли, изредка вскидывая рогатые головы. Бросая настороженные взгляды по сторонам, красивые звери не чувствовали приближение двуногих.
        Беззвучно перемещаясь вдоль золотисто-охристых зарослей, охотники заученно подавали друг другу знаки руками, ожидая от притаившегося, где-то поблизости вождя, сигнала.
        Внезапно разорвавший тишину резкий крик, привёл в движение всё живое.
Ближайший к растерявшемуся на мгновение зверью охотник размахнулся, с силой метнув короткое копьё. Секунда и второе полетело за ним следом.
Послышался едва заметный свист и обоюдоострый каменный наконечник с лёгкостью пробил сильное бедро здоровенного самца. Второе копьё, пролетев над холкой взревевшего от боли зверя, скрылось в траве.
Утробно хрипя, грациозное животное ринулось прочь от рассыпавшегося во все стороны стада. Охота началась.
        Отработанной годами тактикой, мужчины принялись загонять гигантского мегалоцера*, блокируя все его попытки скрыться в степи. Копья летели одно за другим, но животное, интуитивно угадывая их полёт, в последний момент уклонялось от удара. Взбрыкнувшись, рослый олень свернул в сторону, надеясь прорваться сквозь смыкающееся кольцо.
        Наблюдая за приближающимся животным, Хо сделал глубокий вдох, и… Точный выпад, и увесистое копьё глубоко погрузилось в мохнатый бок.
Пробежав с десяток шагов, раненый зверь споткнулся, заваливаясь на бок. Скребя раскидистыми рогами по земле, олень попытался привстать на передние ноги,
но торчащее из тела древко мешало, причиняя ему нестерпимую боль. Влажные глаза мегалоцера обречённо следят за приближающейся фигурой.
        Прижав коленом рогатую голову к земле, Хо молниеносным движением перерезал хрипящее горло. Горячая кровь брызгает во все стороны, заливая всё вокруг.
Радостные крики возбуждённых людей, эхом разнеслись над пёстрым лугом.
       Хо, на правах главы рода, лично принялся разделывать массивную тушу.
Усевшись кружком, мужчины сосредоточенно следят за умелыми движениями окровавленных рук, время от времени швырявших в протянутые ладони крупные куски. Не утруждая себя разведением костра, неандертальцы сразу же отправляли, исходящее паром мясо, в рот.
        Перепачканные кровавой юшкой, но довольные сытой трапезой, охотники укрылись от обжигающих лучей под раскидистыми ветвями невысоких деревьев.
Прохладная тень окончательно разморила и многие вскоре задремали.
Ранивший оленя сородич получил право срезать недоеденную мякоть с костей.
        Молодой мужчина аккуратно складывал куски оленины на расстеленную на земле шкуру. Этой добычи, с остатками провизии, должно было хватить им не на один день.
        А смерть притаилась совсем рядом, всего в нескольких шагах. Прижимаясь
к земле, она наблюдала за человеком, усердно орудующим ножом. О, да, ждать она умела. Обрушившаяся тишина предупреждающе звенела, но увлечённый юноша
не придал этому значение…
        Мощный рывок вперёд, тихий вскрик застигнутого врасплох, и вот над вздрагивающим в конвульсиях телом стоит рыжая кошка-переросток. Выставив
на обозрение окровавленные саблевидные клыки, смилодон* издал утробный рык.
Тут же из травы показались ещё две особи, явно уступавшие вожаку в размерах.
        Хищники надвигались с разных сторон, угрожающе урча. Яростный рёв, с новой силой прокатился по округе.
Вскочив на ноги, всполошившиеся охотники бросились к валявшемуся на земле оружию. Выставив перед собой копья, мужчины принялись громко кричать,
в надежде отпугнуть злобных тварей. Скалясь в ответ, смилодоны не менее оглушительно вторили разносившимся крикам.
Хо отчего-то медлил, не решаясь атаковать жутких зверей. Ему казалось, что сородич ещё подавал признаки жизни и брошенное копьё могло случайно задеть его.
        Убедившись в своём превосходстве, огромный хищник, не спуская янтарных глаз от боязливо наступающей толпы, сомкнул сильные челюсти на шее распотрошённого оленя.
        Зыркнув напоследок на голосящих двуногих, он резко повернулся, неторопливо потрусив к подступающим зарослям. Сопровождавший его молодняк щерился, осторожно пятясь следом. Пара мгновений и за полосатыми спинами сомкнулась высокая трава.
        Бросившись вперёд, соплеменники обступили распростёртое тело. Грудь несчастного представляла собой кровавое месиво. Вид кровоточащих ран вызвало немой ужас даже у бывалых охотников. Каждый из них понимал, что изувеченный родич обречён на скорую смерть.
        Молодой человек вздрагивал, пытаясь что-то произнести, но силы стремительно покидали его. Вскоре всё было кончено.
        Тем временем солнце неумолимо скатывалось за подёрнутый маревом край земли. Наскоро завалив камнями завёрнутое в шкуру оленя тело, мужчины некоторое время молча стояли у невысокой насыпи.
Гибель одного из них до глубины души потрясла их, напоминая о следующей по пятам смерти…
        Окрасив облака в лиловый цвет, надвигающиеся сумерки во всю продолжали тянуть за собой длинные тени. Разглядывая темнеющее небо, Хо прорычал несколько гортанных команд. Понурые родичи медленно отходили от места погребения, робко оглядываясь через плечо.
        Требовалось, как можно скорее отыскать место для ночлега. Двигаться
в кромешной тьме, а тем более спать под открытым небом, не рискнул бы даже он.
В этом мире непроглядный мрак скрывал куда более опасных тварей, чем саблезубые кошки.
Рисковать жизнями своих людей вождь отнюдь не желал, зная, что в предстоящей охоте отсутствие любой пары рук могло стать роковым последствием для всего похода.
        Окинув напоследок тяжёлым взглядом груду камней, Хо поспешил
за удаляющимися сородичами, бредущих в сторону скалистого хребта...
        В небе одна за другой вспыхивали мерцающие пылинки далёких звёзд.
Темнота наступала, заполняя собой всё вокруг. Совсем немного и вечерние сумерки окончательно растворятся в ночной мгле.
Непроизвольно люди перешли на лёгкий бег, желая, как можно скорее добраться
до смутно проступавшего в полумраке каменного склона.
        Огибая по краю очередной скалистый кряж, впереди идущий заорал, тыча пальцем куда-то в сторону.
В углублении растрескавшейся по всей высоте скалы, виднелся темнеющий провал.
        Выбрав камень потяжелее, Хо с силой швырнул его в зев пещеры. Острия копий, как и напряжённые взгляды устремились в след за булыжником. Послышался глухой стук упавшего камня и…ничего.
Томительные минуты шли одна за другой, но в воздухе слышалось лишь неумолкаемое стрекотание цикад.
Очередная приглушённая команда подтолкнула толпу людей к действию.
Запалив, кое-как изготовленные факела, выбранная вожаком четвёрка обступила черноту прохода. Немного потоптавшись на месте, крепкие мужики, с заметной осторожностью, стали исчезать в нём.
        Прохлада снаружи моментально сменилась сухим теплом. Пройдя немного под низкими сводами, разведчики с явным облегчением отметили резкое поднятие потолка вверх.
Робко ступая по мелким камешкам, неандертальцы напряжённо озирались по сторонам, держа перед собой оружие.
        Уткнувшись в спину впередиидущего, охотники тут же обступили его. Перед ними предстало невероятно обширное пространство подземного грота, предел которого утопал в кромешной тьме, но и неровного света, испускаемого факелами, оказалось достаточно, чтобы лицезреть представший ужас.
Куда бы ни падал взгляд, всюду беспорядочно валялись пожелтевшие кости,
с налипшей на них истлевшей плотью.
От увиденного кошмара один из охотников попятился, но сразу оступился, теряя равновесие. Упав на грязный пол, он тут же откатился в сторону, выхватывая из-за пояса каменный нож…
        Эхо прерывистого дыхания заглушало треск горящего дерева. Крепко сжимая
в одной руке короткие копья, напуганные мужчины, принялись размахивать тлеющими факелами, в надежде разогнать непроглядный мрак. Шаг за шагом они продвигались вглубь подземелья, бросая быстрые взгляды назад, в пугающую пустоту.
Танцующие тени вызывали в сознании суеверные образы, от которых ощущение чужого присутствия лишь усиливалось.
        В ореоле дрожащего света проступили какие-то серые палки, на деле оказавшиеся переломанным скелетом крупного животного. Овалы рёбер, перебитый позвоночник местами сохранили клочья шерсти и почерневшую кожу.
Сразу за обезображенным трупом зверя виднелась толстенная колонна, бесформенной опорой подпирая свод пещерной залы. Левее от необычного скального образования лежала ещё одна высохшая туша мёртвого травоядного.
        Дохнувший со спины порыв ветра качнул в сторону пламя факелов, метнув блеклые тени на противоположную стену. Камень. Во все стороны тянулась однообразна, глухая стена. Тупик. Выходило, что иного выхода из пещеры
не существовало.
Можно было возвращаться, но раздавшийся короткий вскрик вынудил тёмные силуэты замереть на месте.
        Вслушиваясь в гуляющее по пещере эхо, мужчины растеряно стали водить прогорающими факелами перед собой. Кривляющиеся тени последовали
за хаотичными движениями, мечась по замкнутому пространству. От подобных плясок хотелось броситься назад, к ночному небу.
        Тот, кто непроизвольно закричал, продолжал что-то нечленораздельно мычать, показывая приблизившимся сородичам дрожащим пальцем куда-то вниз, в кучу наваленных останков.
        Самый рослый из охотников шагнул вперёд, присаживаясь на корточки. Рука
с ножом неуверенно потянулась к овальному предмету, осторожно поддев его за край остриём.
Развернув находку, мужчина сам того не ожидая, дёрнулся всем телом. Дрожащие пальцы потянулись к нагрудному амулету. Увидев, что именно лежало перед ними, остальные последовали его примеру.
        Пожелтевший, местами растрескавшийся человеческий череп, взирал на них пустыми глазницами, демонстрируя в верхней челюсти редкие пеньки гнилых зубов.
Затравленно озираясь, люди только сейчас в полной мере ощутили тошнотворный запах разложения. Куда бы ни падал их взгляд, всюду виднелись следы жуткой трапезы…
        Бегло осмотрев отдалённые закутки подземной залы, и убедившись в отсутствии опасности, охотники несколько успокоились. Тем более им так и не удалось отыскать следов свежей крови, что говорило о многом. Напоследок скользнув взглядом
по стенам и едва освещённому потолку, неандертальцы поспешили назад, к ожидавшим соплеменникам.
        Отдышавшись на свежем воздухе, вернувшаяся четвёрка, перебивая друг друга,
со всеми подробностями поведала об увиденном. Обступившая их толпа, одобрительно гудела, пытаясь выяснить больше подробностей.
        Недовольно прорычав на шумевших, Хо побрёл вдоль скалы, думая о чём-то своём.
Он не сомневался, что обитавший здесь некогда пещерный медведь по неведомой причине покинул свою берлогу. И вероятно уже давно. Но копаться в причинах бегства страшного зверя времени совсем не осталось, как и желание искать иное пристанище для ночлега.
       Отправив самых молодых собирать хворост, вождь приказал остальным обустраивать ночлег. Двое из его окружения, сжимая копья в руках, прохаживались неподалёку, всматриваясь в едва различимые очертания ближайшего кустарника.
        Тем временем в пещере спешили покончить с неприятным делом. Одни выносили наружу дурно пахнущие останки, швыряя их на дно ближайшего оврага. Другие выстилали на бугристом полу охапки сорванной травы…
        Громко трещал костёр, отгоняя непроглядную мглу от расчищенной у пещеры поляны.
Рассевшиеся у самого огня продрогшие люди, отрешённо пялились на него, храня глубокое молчание. От набегающих волн блаженного тепла, уставшие мужчины наконец-то ощутили состояние покоя.
        Рассеяно наблюдая за языками непрерывно дёргающегося пламени, охотники приступили к скромной трапезе, лениво отгоняя от себя назойливых мух. Холодный ветерок приятно щекотал вспотевшую от жара кожу, уносясь дальше, в непроглядную тьму.
Вскоре, пригревшиеся у костра неандертальцы стали нехотя подниматься
с насиженных мест, гуськом направляясь к чернеющему лазу.
        Подсвечивая себе факелами, люди опускались на душистую мякоть стеблей, старательно закутываясь в подсушенные меха.
        Через некоторое время раскатистый храп наполнил всё подземелье.
По себе зная, в каком состояние ныне находятся его люди, Хо для себя решил первым стоять в дозоре. Кроме того, ему давно хотелось остаться наедине со своими мыслями. Не отводя глаз от нутра жаркого огня, суровый вожак предался мучительным воспоминаниям…
       Он не сразу придал значение заигравшим в ночном небе беззвучным вспышкам. Одолеваемый тяжкими думами, мужчина смотрел перед собой, не замечая происходящих перемен. Но вот здоровяк вздрогнул, уставившись на яркое мерцание приближающихся всполохов. Увиденное очень не понравилось Хо. Нахмурив кустистые брови, он проворно вскочил на ноги. Вертя головой, встревоженный мужчина никак не мог понять, что же всё-таки происходит.
        Разыгравшееся перед ним зрелище пугало и завораживало одновременно.
Там, наверху, в расплескавшейся небесной глади, явно что-то творилось, вызывая смешанные чувства.
Потоки искрящихся капель, срываясь откуда-то сверху, неслись длинной полоской
к земле, издавая глухой, раскатистый гул. Мгновение и ночь превратилась в солнечный день, ослепляющий вспышками огненного дождя.
        Разбуженные громкими звуками заспанные люди, один за другим выскакивали наружу. Сжимая в руках копья, они тут же забывали обо всём, со страхом глядя
на происходящее.
Толпясь у входа, они тыкали пальцами в сияющее небо, истерично произнося гортанные звуки.
        На верху, в пульсирующем красками небе, послышался оглушительный рокот. Побросав оружие наземь, охотники бросились назад, в пещеру, бесцеремонно отталкивая друг друга. Завывая от ужаса, люди спешили укрыться во тьме подземелья, куда яркому свету навряд ли удалось бы проникнуть.
Добравшись до огромной берлоги, напуганные мужчины падали ниц, закрывая головы руками. Трясясь от страха, они понимали, что обречены на скорую погибель...
        Хо не заметил, как его вопящие сородичи скрылись во мраке пещеры. Запрокинув голову, одинокий неандерталец с замиранием сердца смотрел на светопреставление. Суеверный страх отступил, оставив лишь жгучее любопытство.
До нынешней ночи он никогда подобного прежде в своей жизни не видел.
Да и от стариков о столь необычном огненном ливне упоминаний никто не слышал.
        До затаившего дыхание мужчины не зразу дошло, что располосовавшие наискосок небеса пламенеющие струи внезапно иссякли, оставив после себя тускнеющее зарево далеко-далеко, у самого горизонта.
Не успев оправиться от увиденного, Хо вновь разглядывал чёрное покрывало ночи. Густой мрак привычно разливался над его головой, успокаивая девственной тишиной. Даже неугомонные цикады притихли, не осмеливаясь будоражить безмолвие своей назойливой трескотнёй...
        Секунда и разорвавший затишье чудовищный грохот, всё-таки швырнул наслаждавшегося покоем человека на холодную землю. Обхватив голову руками,
Хо изо всех сил жмурил глаза, искренне сожалея, что не укрылся с остальными под сводами пещеры.
Дребезжащий гул нарастал, становясь громче с каждым мгновением.
Пытаясь слиться с землёй, главный охотник старался не думать о набившемся в рот влажном песке. В нос тоже попало немного земли, усугубляя и без того бедственное положение. Но все эти мысли распластавшегося у самого края поляны мужчины отзывались в воспалённом сознании какой-то отстранённостью, не имеющей для него особого значения.
        Не осмеливаясь лишний раз шелохнуться, неандерталец просто лежал, вслушиваясь в рвущееся из груди сердце.
Прошла целая вечность, прежде, чем пугающие звуки стали ослабевать.
        Отплёвываясь и протирая глаза, широкоплечий охотник привстал на одно колено. Весь перепачканный грязью, Хо исподлобья глянул вверх, вдыхая сквозь зубы ночную прохладу.
        Ему очень хотелось верить, что ночь окончательно вернулась, поглотив остатки недавнего безумия, но видно он поторопился со своим желанием, так как в его сторону надвигалось нечто.
Пережитый недавно ужас оказывается никуда не исчез… Всё только начиналось.
        Скрючившись на земле, Хо не моргая глядел вверх, чувствуя как спутанная шевелюра на голове непроизвольно пришла в движение.
        Широкая полоса едкого дыма, расчертив мрачный небосвод надвое, тянулась непроницаемым шлейфом за внушительным осколком сверкающего камня.
Там, высоко в небе, происходило нечто необъяснимое, сопровождаемое раскатистым громом. Казалось, зловещий рокот исходил отовсюду: не только с неба, но и из-под дрожащей земли.
        Это, бесспорно падало, хотя и продолжало лететь с огромной скоростью вперёд, удаляясь в сторону бескрайней, замёрзшей воды…
       Поднявшись с колен и вытерев ладонями перемазанное песком лицо, Хо без оглядки понёсся ко входу в пещеру.
Брошенные в пещере чадящие факела продолжали догорать, медленно погружая подземелье в душный полумрак. Интуитивно двигаясь вперёд, Хо вскоре увидел
у дальней стены оранжевые проблески огня.
        Нежданное появление перепачканного, но живого вожака, сначала напугало,
но уже через пару мгновений вызвало радостные вопли сородичей.
Обступив воскресшего лидера, они боязливо протягивали к нему руки, осторожно касаясь его плеч, спины.
Хмуро уставившись на суетившихся подле него людей, старший охотник внезапно рассвирепел. Сильные лёгкие напряглись и исторгли страшный рёв, заставивший топтавшихся рядом мужчин в ужасе отпрянуть в глубь грота. Прорычав  несколько гортанных звуков, Хо неопределённо махнул рукой.
Не желая более злить вернувшегося вождя, все спешили усесться вдоль отвесных стен, с опаской косясь на возвышающуюся у колонны фигуру.
       Отправив сидевшего у его ног соплеменника сторожить вход, Хо повелел запалить новые факела.
Теперь свет мог дотянуться до самого удалённого уголка громадной пещеры, играя тенями на её каменных гранях.
Стоя посреди освещённого грота, вождь, как сумел поведал об увиденном, для придания веса своим словам, эмоционально размахивая руками.
Приоткрыв рты, разволновавшиеся мужчины с недоверием в глазах слушали прерывистую речь бесстрашного вождя...
       Ему очень хотелось спать, но он решил дождаться, пока остальные разбредутся
по своим углам. Опускаясь на примятую траву, кое-кто из охотников тихонько продолжал переговариваться, но Хо уже их не слышал. Как только лохматая голова коснулась, всё ещё источающего приятный запах настила, сон мгновенно утянул измученное сознание мужчины в небытие…
        Снаружи заметно подморозило и продрогшему дозорному ничего не оставалось, как можно ближе придвинуть тяжёлый камень, на котором он сидел, к костру. Нервно поглядывая в небо, неандерталец с нетерпением ждал появления в нём предрассветных сумерек. Ему до жути надоело каждый раз, когда в ночи раздавался протяжный вскрик, вскакивать с насиженного места, хватая с земли корявую дубину.
        Под утро повалили крупные хлопья снега, подсвеченные первыми лучи солнца. Измождённые ночными страстями, не выспавшиеся мужчины, с трудом поднимались
с примятого ложа, вяло переговариваясь. Из темноты послышалось звонкое журчание: кое-кто из охотников справлял малую нужду тут же, не желая выходить наружу.
        Распределяя меж собой трапезу, угрюмые неандертальцы вдруг перестали двигаться, с удивлением уставившись на вынырнувшего из мрака ночного стража.
Копна волос прибывшего снаружи, как и его чёрная меховая накидка, серебрилась под налётом пушистого снега. От света горящих факелов снежинки переливались, словно россыпь искрящихся звёзд.
        Отрывая крепкими зубами куски жёсткого мяса, некоторые приглушённо шептались, бросая взгляды на неподвижно сидящего вожака.
Хо предполагал, что погода внесёт изменение в их дальнейшее странствие,
но не ожидал, что это произойдёт так скоро.
        Покончив с едой, мужчины поднимались с земли, плотнее закутываясь в тяжёлые меха. Подняв с земли оружие и убрав за спины кожаные сумы, охотники потянулись
к выходу. Тихое эхо шаркающих шагов ещё некоторое время блуждало под сводами пещеры.
        Перед тем, как отправиться в след за остальными, замыкающий охотник огляделся по сторонам, явно что-то выискивая. Подняв с каменного пола короткую палку прогоревшего факела и обломив его обугленный конец, человек принялся водить
им по шероховатой стене.
        Направляясь к выходу, мужчина не выдержал, обернулся. Приподняв над головой горящий факел, он слегка прищурил тёмные глаза.
Колыхнувшиеся тени отступили, позволив рассмотреть истыканного копьями матёрого смилодона. Зверь яростно смотрел на обступивших его людей, злобно скаля клыкастую пасть. Даже сейчас, нарисованный угольной пылью зверь выглядел довольно-таки устрашающе…
        Опираясь на копья, суровые люди вновь шагали под лучами палящего солнца, топча рыхлый снег. Их путь лежал на восток туда, где в предрассветном тумане проступала вереница высоких гор.


Холхута – Шерстистый мамонт (название, взятое из преданий)
Смага – огонь. (прим. автора)
Смилодон – род саблезубых кошек.
Мегалоцер – доисторический, большерогий олень.