Мгла 3. Глава XV. Встреча с капитаном

        Его не было ни в палате, ни в коридоре, ни в туалете, просто нигде, как, впрочем, не было и его личных вещей, которые еще вчера находились на привычных местах. Пропажа вип-пациента, который менее чем за неделю перенес две серьезные операции и только вчера начал ходить и для заведующего, и для лечащего врача, да и для всего персонала отделения оказалась шоком. Еще вчера он был, а сегодня его уже нет.
        Владимир Дмитриевич, как положено, сообщил о происшествии главному врачу, и тот все утро пытался дозвониться до УВД, надеясь там прояснить судьбу неожиданно пропавшего начальника отдела ГИБДД. Правда, все попытки его так и остались попытками, поскольку весь высший офицерский состав был на утреннем рапорте, так что судьба исчезнувшего полковника пока была неизвестной.

        Максим сразу понял, что полковник пустился в бега, предпочитая неопределенные скитания с неизвестным концом предопределенности  третьей операции с концом вполне предсказуемым, о котором его честно предупредили. Эта мысль грела Макса. Значит, Нежнов все же признал в нем противника, которого следует опасаться, поверил в его способности и возможности, побоялся утренней встречи. Об уважении недруга, пусть и достойного, речи идти не могло. Не тот человек Николай Сергеевич, чтобы уважать кого-то кроме себя, или людей более статусных, чем он сам, того же  мэра, например.

        Похоже, размышления о возможном признании в своих неблаговидных делах его даже не посещали. Разрушить такой благополучный мир, где личная власть давала массу преимуществ и выгод, своими собственными руками Николай Сергеевич не мог и этот вопрос даже не рассматривал. Он  предпочел, несмотря на свои болезни, спрятаться до лучших времен, когда выигрыш останется за ним. Да и, кроме того, он убедился, что этот недалекий патологоанатом, прямо-таки с маниакальным упорством добивается от него личного признания в своих грехах. Вот уж чего не дождется! А значит, затаиться в укромном месте имеет смысл.

        Максиму, в последнее время поднаторевшему в логических рассуждениях, бегство полковника не понравилось и радужное из-за собственной значимости настроение быстро сменилось настороженно испуганным. Значит, тот сдаваться не собирается!? Он понял, что лично встречаться с Максом ему нельзя из-за появления вполне вероятных неприятностей, а то и чего похуже. Стоит ему прийти в себя, окрепнуть и он обязательно нанесет ответный удар. Причем, скорее всего, не своими руками и не факт, что именно по  Максиму, а подставить Алешку и Лену Макс никак  не мог. Именно это и пугало его.
        Значит надо найти испарившегося Нежнова как можно скорее, пока тот еще слаб и больше занят собственным здоровьем, чем строительством козней для виновника его проблем.

        Вернувшись в свое подразделение и занимаясь рутинными делами Максим постоянно рассуждал о том, как и куда полковник Нежнов мог удрать через два дня после серьезной операции, когда он и ходить-то толком еще не был способен. Несколько шагов по коридору не в счет. Понятно, что уйти пешком из больницы он не мог. Значит, был автомобиль…
        Скорее всего, после возвращения в палату из реанимации он зарядил телефон и вызвонил кого-то из своих друзей, кто и помог ему спрятаться. А ушел незаметно для всех он через тот самый запасной выход, рядом с которым и находилась его палата.

        Макс еще помнил со времен дня рождения заведующего, когда он сам на утро ретировался из той злосчастной палаты, что запасная дверь на улицу закрывалась только изнутри, и  только на железный засов, хоть и мощный, но совершенно бесполезный для защиты, если ты решил превратить входную дверь в выходную. А вот откуда об этом узнал полковник не понятно.

        Обращаться за помощью к родственникам Николай Сергеевич не будет, иначе придется долго объяснять, почему и от кого он скрывается. По той же причине не станет вызывать дежурный экипаж из своего отдела к больнице. А вот напрячь своего подельника капитана Васнецова, который точно в курсе перипетий всех его последних дел – вполне возможно.
        Понятно, что капитан брать гаишинскую машину с мигалками и прочей полицейской атрибутикой на это дело не будет – слишком заметно и вызывающе, а потихоньку приедет, скорее всего, на собственной. Той самой черной тойоте, знакомой Максу еще по записям с видеокамеры своего соседа Валеры Петрова, когда Васнецов привозил на ней домушника Колоду, который и ставил «жучки» в квартире Авериных.

        Приехать он мог только ночью, или, лучше, утром, когда все крепко спят. Значит, надо посмотреть записи с камер видеонаблюдения в больнице за прошедшую ночь и утро, убедиться. У запасного выхода камеры наблюдения нет, как и везде, а вот на въезде, у приемного покоя и у травмпункта есть. И добраться на машине к двери запасного выхода минуя хотя бы одну из камер невозможно, дорога-то единственная, да еще высокими бордюрами ограничена. По-другому никак…
        Сгорающий от нетерпения Макс даже не стал дожидаться традиционного обеденного перерыва, которого официально вроде бы и не было, но  обедать-то все равно патанатомы обедали, правда, не в секционном зале среди вскрытых и еще не вскрытых трупов, а в больничном буфете. Пользуясь добротой заведующей Инны Геннадьевны, Максим убежал якобы в буфет, нисколько не думая о том, а что же он будет делать, когда действительно захочет есть.

        Черную Камри на мониторе компьютера охранника он увидел достаточно быстро и по времени как раз тогда, когда и предполагал – около пяти утра. Было еще достаточно сумеречно, но в свете больничных фонарей особенно на въезде у неработающего, застывшего вертикальным столбом шлагбаума ее номер Макс рассмотрел отчетливо. Еще бы, этот номер, как и три семерки Дениса Карпова,  он запомнил надолго.
        Теперь пазл сложился и Максим знал, что будет делать дальше, чтобы быстро найти исчезнувшего полковника.

        Наспех перекусив дома, поскольку в больнице нормально пообедать из-за беготни по охранникам так и не удалось, Максим полетел в отдел ГИБДД. Хорошо, что Лены не было дома, ей совсем не обязательно знать все планы Макса. Конечно, он ей все расскажет, потом, когда все проблемы будут решены.
        К счастью капитан Васнецов был на месте, о чем его милостиво известил дежурный, и даже приветливо махнул рукой, показывая куда следует пройти. Этот путь Максим знал и спокойно направился в кабинет группы разбора ДТП. Он был совершенно спокоен, ни мало не переживая о предстоящей встрече, поскольку был уверен в ее исходе. А это уже половина успеха.

        Капитан, как и при их последнем и единственном рандеву, сидел за столом у окна и пытался набрать какой-то текст на компьютере. Стучал по клавиатуре он двумя пальцами, получалось у него это плохо, и гримаса недовольства надолго обосновалась на его лице. Он даже не взглянул на вошедшего, только кивнул головой не отрываясь от экрана монитора.
        Максим, безусловно считающий себя хозяином положения, прошел к столу и без приглашения уселся на стул у торца. Только после этого, закончив очередное предложение, Васнецов оторвался от писанины и с недоумением посмотрел на бесцеремонного посетителя. Макса он не узнал, вопросительно уставился на него, не понимая, чего тот хочет.
        - Вы по какому вопросу? – в надежде побыстрее избавиться от непрошенного гостя, наконец, спросил он.

        Максим не собирался разводить политесы.
        - Начальник где? - прямо, с немалой долей нахальства спросил он.
        Капитан буквально оторопел от такой наглости, но только потом сообразил, о чем его спросили, и готовый сорваться с губ рык злости остался на месте. Вместо этого он сделал непонимающее лицо.
        - Какой начальник?
        - Твой начальник. Нежнов… - в том же ключе продолжил посетитель.
        Вот тут глазки полицейского беспокойно забегали, и Максим отчетливо уловил это.
        - Полковник Нежнов в больнице, - взяв себя в руки и сдвинув брови, мрачно ответил хозяин кабинета.
        - Ага… В той самой, откуда ты его сегодня ночью умыкнул, - ухмыльнулся Макс. - Васнецов, - голосом как будто был раза в два старше своего визави, продолжил он, - ты на камерах засветился, родной. Так что ты пока единственный подозреваемый в похищении полковника. А я единственный кто об этом знает.
Максим решил не распространяться, что на камерах засветился только автомобиль капитана, но не он сам. Да и что? Здесь же не зал судебных заседаний.

         Капитан здорово растерялся, такого поворота он никак не ожидал.
        - Какого похищения? - растягивая слова, непонимающе произнес он.
        - Самого обыкновенного, - понесло Максима. - Зачем законопослушному полковнику полиции сбегать из больницы через два дня после операции никого не предупредив об этом? Вот и получается – похищение…
        Ты знаешь какой шухер в больнице из-за этого поднялся. Еще бы – такого клиента потерять. А если он умрет от каких-нибудь осложнений?.. Главный врач все УВД на уши поставил. Так что твоего начальника, скорее всего, уже в розыск объявили, не стали три дня ждать, как с простыми смертными. Колись, давай, Васнецов, куда ты его увез, и будет тебе счастье. Я уж никому не скажу, что это ты и врачам, и ментам подсуропил.

        Васнецов молчал, пытаясь переварить информацию и решить, что делать в свете вновь открывшихся обстоятельств. С одной стороны молчать ему приказал сам начальник, а вот с другой… Тут начальник покруче будет… Потом он все же решил немного уточнить позиции. Почему это совершенно незнакомый человек, нахальный человек, разыскивает его командира, а не друзья – полицейские. И почему об этом … случае знает только он один?
        - А ты, собственно, кто такой? И зачем тебе полковник Нежнов нужен? - приходя в себя чуть тверже начал он.

        Максим и не рассчитывал, что легко добьется правды, но все же в сердцах чертыхнулся.
        - Ну вот… Началось. Тебе какая разница? - с досадой он откинулся на спинку стула. - Давай так – ты мне говоришь где Нежнов, и я ухожу, а ты остаешься работать в своей любимой полиции. Будешь так же бабки с водителей собирать и жить в свое удовольствие… Нет – извини, ты здесь работать больше не будешь. Мало того, ты как инвалид третьей группы  сможешь трудиться только сторожем где-нибудь в музыкальной школе.
        Макс давно понял, что вот такие излишне устрашающие подробности, о которых собеседник минуту назад и не предполагал, смущают и запутывают напрочь, просто выбивают из нормальной колеи.

        Васнецов действительно вновь растерялся, не зная, что сказать и как отреагировать на этот демарш. А Макс никак не мог выпустить инициативу из своих рук.
        - У тебя давление когда-нибудь поднималось? - довольно дружелюбно спросил он, и, не дожидаясь ответа, продолжил, - А вот сейчас поднялось. Я по глазам вижу. Чувствуешь?
        Капитан Васнецов, совсем растерявшийся действительно ощутил головную боль, которая быстро усиливалась. Гримаса на его лице из недоумевающей быстро сменилась страдальческой, и затем он даже схватился руками за голову, боясь  пошевелиться.
        - Вот видишь, - так же ласково-приязненно продолжил Максим, - не переживай. А то еще чуть-чуть поднимется и … ага… инсульт... Вот тебе и инвалидность, вот тебе и «прощай дорогая полиция…».

        Доводящий ситуацию до логического завершения, когда растерянный и подавленный приступом головной боли Васнецов вот-вот должен был перестать изображать из себя героя, Макс решил ускорить события. Еще чуть-чуть поднажать. Примерно как с Борей Макагоном, как в дело вмешался случай, чуть не испортивший все его старания. Да к тому же, как оказалось,  он недооценил своего оппонента.

        Дверь без стука отворилась, и в кабинет вошел еще один человек в полицейской форме. То ли отношения между сослуживцами были не очень дружественными, то ли просто настроение у вошедшего старлея было отвратительным, он с довольно мрачным лицом буркнул: «Привет» и молча прошел к столу, стоящему у противоположной стены.
        А вот капитан его появлению даже обрадовался. Он вскочил из-за стола так, что стул чуть не опрокинулся и, не давая Максу ни секунды как-то отреагировать на его  выкрутасы, затараторил:
        - Миша, выручай! Поговори с гражданином. Мне срочно отъехать надо. Дело важное…, - и, не дожидаясь ответа старшего лейтенанта Миши, попытался выскочить из кабинета.

        Но не тут-то было, Макс все же был настороже. Уже приоткрывший дверь чересчур резвый капитан вдруг словно споткнулся, замер, повернул к Максиму бледное лицо и попытался что-то сказать, но внезапно упал. Причем, сначала вроде присел, а потом самым настоящим образом растянулся на полу.
        Ничего не соображающий Миша не хуже капитана вскочил и устремился к упавшему сослуживцу. Максим, точно знавший причину этого капитанского «штопора», вынужден был сделать то же самое, но в отличие от старлея знал, как исправить ситуацию.

        Он быстренько пощупал пульс на запястье капитана, приподнял веко, оценивая реакцию зрачка, потом повернулся к стоящему в недоумении полицейскому.
        - Я врач… Здесь, похоже, простой обморок… У вас нашатыря не найдется?.. Тогда мы его быстро в чувство приведем.
        Миша, не раздумывая выскочил в коридор, а Макс не колеблясь,  отвесил лежащему Васнецову серьезную оплеуху. Тот встряхнул головой, дернулся и что-то замычал. Потом открыл глаза и уже с проблесками разума уставился на склонившегося над ним Максима.
        Макс готов был задушить этого хитромудрого героя и зло зашипел:
       - Ты что, сука, в Александра Матросова решил поиграть? Не прокатит! Сейчас говоришь где Нежнов и останешься здесь живой и здоровый. Не говоришь – твой обморок обернется эпилептическим припадком, а потом плавно перейдет в эпилептический статус, с которым и сдохнешь тут. Борю Макагона знаешь? - и, не дожидаясь ответа, рассчитывая, что должен знать – одна шайка-лейка, продолжил. - Он тоже пытался героя изобразить. И где он теперь, догадываешься?

        Максим демонстративно закатил глаза кверху, как бы глядя на потолок, а потом для пущей убедительности поднял вверх указательный палец. Трактовать этот жест можно было по-разному, но скорее все же как указание на «царствие небесное». Злобно шипящий Максим был очень убедительным и капитан еще окончательно не пришедший в себя едва слышно прошептал:
        - Он в Кедровке… В одиннадцатой больнице… У него там врач знакомый, - и в изнеможении закрыл глаза.

                Продолжение следует