Сан Саныч и слоны

               


Сан Саныча замучила бессонница, и он, промаявшись до двух ночи, раздраженно пихнул храпевшую жену, встал и пошел в большую комнату.
         Он лег под телевизор и стал вяло клацать пультом, не особо надеясь что-то найти по этому ящику для дебилов.
Как ни странно, ему сразу повезло и он попал на фильм немецких кинодокументалистов о гомосексуализме среди животных.
Сан Саныч увидел  невообразимые вещи. «От, пидары!..», «Ну и пидарасы!..» - то и дело слетало с его губ.
Удивительно, но самыми мерзкими оказались не обезьяны, поминутно шпокающие друг-друга, а слоны. Как и у мартышек, всех самок у слонов трахал старый могучий самец, но если макаки еще как-то изворачивались и по-бырику вставляли сестрам пистона, пока батя не видит, то у слонов все было сложнее и трагичнее.
Учитывая, каких размеров достоинство у  слона - такое, что он об него спотыкается - управляться с ним было сложно, для этого требовались большая практика и хорошая  координация. А откуда им было взяться, если молодой слон бабы даже не нюхал? Потом, эти слонихи, как самые настоящие суки, могли и не дать, если молоденький слонок им чем-то не показался.
Так что молодые слоны были постоянно озабочены. Естественно, что им, как и на зоне, приходило в ушастую башку одно и то же.
Сморщив нос и вытянув губы трубочкой, Сан Саныч наблюдал сцену мужского слоновьего совокупления:
- Хорошо, когда кому-то плохо, - засмеялся он.
Он попил на кухне водички, покурил, убедился, что сна ни в одном глазу и пошел смотреть дальше.
Там уже показывали передачу о долгожителях с вредными привычками.
«Две толковые темы подряд!» - обрадовался Сан Саныч.
Он смутно чувствовал какую-то необычайность этой ночи, не зная, что эта ночь у него последняя.
Про долгожителей тоже было жизненно.
Одна, 112-летняя бабулька из Парижа,  начинала утро стаканом коньяка, а потом весь день догонялась.
Другая, с тибетских гор, шамкала журналисту, что секрет ее долголетия в самокрутках из крепчайшего табаку, которых она высмаливала по тридцать  за день.
Какой-то столетний америкос  жрал с утра до ночи гамбургеры и тоже уверял, что в них вся сила.
Сан Саныч не смеялся. Ему было далеко за пятьдесят и он поневоле все чаще задумывался, что ждет его в будущем.
Он с виманием слушал древних пердунов, стараясь уловить что-то общее.
Общее было. Заключалось оно в ровном, коровьем характере, толстошкурости и равнодушии ко всему на свете, даже к смерти детей и внуков.
Это Сан Саныч понимал. Это было ему близко. Он и сам знал, что его нервы - главная причина  его болячек, например, геморроя и грыжи поясницы. Он был такой нервный, что жена боялась его, и когда у него «закипало г...» , убегала к маме.
С утра до вечера он шипел и бормотал про себя: «С-сука!..», «П-пидар!..», «Жлоб!..», «Ж-жидюра!..», «Чтоб ты сдох!..», «Чтоб ты г… нажрался!..» - и тому подобное, по адресу всех встречных и поперечных, начиная от кошки, перебежавшей ему  дорогу и кончая директором Борисом Соломоновичем.
Да, с этим надо было завязывать. А то так и сдохнешь из-за этих скотов.
И Сан Саныч тут же решил начать новую жизнь.
Первым делом - спокойствие, только спокойствие. Он будет спокоен как удав.
Сан Саныч пошел на кухню, достал из шкафчика женин «Фитосед» и, не зная, сколько надо, отпил пару глотков:
- Спирт? - пробормотал он.
Из-за язвы он не пил, но тут, в медицинских целях, надо было себя заставить.
Он хлебнул еще чуток,  дотащился до кровати, упал и заснул.
Ему снилось, что он молодой слон, а товарищ не дает ему  в джунглях проходу.
Утром он с трудом разлепил бэньки и пролепетал изумленной жене:
- Ку-ку, родная!
Встал, побрел на кухню, допил флакон успокоительного и пошел на работу. В голове было спокойствие удава, а глаза косили как у китайца.
Да, Сан Саныч рассчитал все верно и , не исключено, что теперь он жил бы долго и счастливо.
Но, рассчитывая, он совершенно упустил из виду второе и главное условие долгой жизни: «Сколько кому отпущено, столько тому и положено.» И как бы ты ни хлестал по утрам коньяк, ни жрал котлеты в тесте и ни отмораживался, все равно проживешь свой век и не больше.
Если бы Сан Саныч прочитал за свою жизнь хотя бы пару книжек, и одна бы случайно оказалась «Мастером и Маргаритой», если бы,  плюс к тому, обладал умом острым и насмешливым, как у нас с вами, то он сразу бы узнал себя в покойном Берлиозе.
Но Сан Саныч книжек не читал и гордился этим…
- Да он же был готовый! - кричал водитель кирпичевоза. - Он же был синий! Так и свалился под колесо как мешок с говном! У, синяк, теперь ходи, доказывай, из-за этого жлоба! Чтоб ты сдох, жидюра!..
Толпа благосклонно молчала. Было много свидетелей