Тайна рубина. Глава 28. Никогда

     Время было упущено, рваться в бой не имело смысла. Вздохнув, Воронов оглядел удивленную девушку. Мария быстро приходила в себя, не особо понимая, куда так стремился убежать детектив, да еще и в домашней одежде. Она хотела было начать уже разговор, но Евгений перебил ее и предложил пройти в номер, чтобы там ответить на все интересующие ее вопросы.

     Первое, что попалось девушке на глаза, были пустая бутылка вина на столе и женские туфли в прихожей. На высоком каблуке, блестящие и без единой царапины они стояли у двери, пока их владелица уходила все дальше. Конечно, хотелось тут же все разведать, узнать как можно больше, но внешний вид и настроение мужчины не давали покоя. Он был будто потерян, походка его неуверенна и неустойчива. Мария была отправлена на кухню ждать, пока он вернется из комнаты. Ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Отодвинув стул, она села за стол и стала рассматривать приковавшую взгляд бутылку. «Дорогое, – вывод был сделан сразу. – Кто же у тебя был? Кажется, я не видела, как кто-то выходил из гостиницы. Это была девушка, тут и думать нечего. Зачем же ты за ней бежал? Ответишь ли ты на эти вопросы?..»

     Вскоре он показался в дверном проеме в своем привычном виде, разве что рубашка была расстегнута. То и дело поправляя волосы, он хватался то за стены, то за спинки стульев, пока не рухнул за стол.

     – Что с тобой? – Мария тут же подскочила и присела на корточки перед мужчиной, ощупывая его запястья. – Насколько плохо?

     – Да так, голова кружится.

     – Я сейчас чай сделаю.

     – Лучше кофе. И покрепче.

     Девушка кивнула и полезла в подвесной шкаф за зернами. Невольно пролетели воспоминания о том, как она на этой самой кухне готовила со своей подопечной, как они с детективом сидели здесь втроем. Грустно улыбнувшись, она заварила мужчине кофе и поставила чашку на стол.

     – Что же все-таки не так? Что-то случилось? – все пыталась выяснить она.

     – Вчера с Белозерским, если ты его помнишь…

     – Следователем?

     – С ним самым. В общем, встретили одну мадам, которая обещала помочь в расследовании, чем сможет. Ничего из этого путного не вышло, – он посмотрел в сторону коридора. – Из окна сиганула, украла деньги. Опоила вчера, теперь теперь будто сам не свой. Повезло Артему, вовремя начальство вызвало, так что он цел остался.

     – Так ты за воровкой гнался? – она облегченно вздохнула. – Прости, я помешала…

     – Все нормально, не бери в голову. В последнее время мне совсем не везет, – усмехнулся он. – С какой целью ты пришла? Явно не о моем самочувствии справиться.

     – Мне пришло из клиники письмо от Тимофея Ильича. О Жене. Она уже говорит целыми фразами, – она широко улыбнулась, а по щеке ее потекла слеза. – Она удивительно быстро восстанавливается, однако рука… До сих пор непонятно, как Кириленко добился такого результата, но она функционирует, разве что выглядит… Как звериная. Он почти смог закончить начатое, но, благодаря тебе, у него не вышло. Еще она нарисовала кое-что и попросила передать тебе, потому я и здесь.

     – И что же она передала?

     Мария вытащила из кармана куртки свернутый листочек бумаги и протянула его Воронову. Тот быстро развернул его и увидел то, чего никак не ожидал. На обрывке альбомного листа был изображен граненый кроваво-красный камень, под которым детским почерком было написано лишь три слова: «Сыщик, ты обещал». Зажмурившись, Евгений положил листок на стол и, открыв глаза, стал застегивать пуговицы рубашки, но пальцы не так уж хорошо слушали сигналы мозга – силы еще не вернулись к нему в полной мере.

     – Я помогу.

     Маркова осторожно приблизилась и встала на колени, чтобы было удобнее. Пока она слаженно продевала пуговицы в петли, он смотрел на светлую макушку, подавляя желание ее погладить. «Если бы ты была здесь… Нет, тебя бы здесь не было. Нас бы здесь не было. Подожди меня еще немного». Сжав пальцы в кулаки, он откинул голову назад и закрыл глаза. А Мария все смотрела на мужчину, на тяжело вздымающуюся грудь, покрытую шрамами, на абсолютно не откликающиеся на ее прикосновения расслабленные мышцы. Подобравшись все же к воротнику, она остановилась, задышала часто и поверхностно, когда он посмотрел на нее. Так, в полусогнутом положении, она смотрела в черные глаза, вспоминала дни после знакомства с ним. «Ведь мы неслучайно встретились. Между нами стена, но и какие-то жалкие сантиметры. Если я вечно буду бояться, то никогда не смогу ничего достичь. Я должна».
 
     Она осторожно разорвала дистанцию и поцеловала его. Он вопросительно уставился на нее, пока она, краснея, пыталась не разрывать зрительный контакт. Воронов все понял. «Так невинно, как девочка совсем», – он улыбнулся. Вопреки зову разума, он все же провел рукой по ее голове, огладил миловидное лицо, смахивая остановившуюся на половине пути слезу, и поднялся. И все же он знал, что должен делать. Пора было уходить, чтобы вновь заняться делом, но Мария, приняв его ласковый жест за что-то большее, вновь прильнула к нему.

     – Где он?

     – Да наверху, что ж так сразу грозно? – недовольно спросила администратор.

     – Вы передали, что я вчера приходила?

     – До самой ночи Вашего детектива не было. Вернулся потом с еще одним мужчиной, с ними девушка была. Мужчина-то этот быстро убежал, а девушка так и не проходила. Ну что Вы, в самом деле, не понимаете ничего? Я бы на Вашем месте…

     – Вот когда будете на моем месте, тогда и будете делать, что думаете, – отрезала Габриэлла.

     Она быстро стала подниматься по лестнице, пытаясь представить, какая такая девушка могла быть с ним ночью и даже сейчас, когда уже давным-давно часы на площади пробили полдень. «Кого он в городе знает? – она шла и продолжала рассуждать. – Допустим, мужчиной мог быть какой-нибудь столичный следователь, он что-то говорил об этом. А где был Пес? Девушка… Тоже следователь?»

     Она прошла по нужному этажу и тихо открыла дверь номера, который оказался не заперт. Картина ей предстала весьма занятная: Мария стояла перед мужчиной на носках, держась за воротник его рубашки пальцами. На столе была пустая бутылка из-под вина, и сюжет легко сложился.

     – Я прошу прощения, – начала алхимик громко, обращая на себя внимание.

     – Боже! – выпалила Маркова и отошла от Воронова.

     – Не хотела вам мешать, – продолжила Миронова, – но мне нужно было переговорить с детективом, который вчера, увы, весь день отсутствовал. Как освободишься, – она оглядела девушку с ног до головы, – дай знать. Ты ведь не успел еще забыть, где меня искать?

     Пока она пыталась как можно скорее уйти, Евгений, еле обувшись, шел следом. Он понимал, что номер без присмотра не останется, да и брать в нем было уже нечего. Нагнать девушку было не так уж просто, да и она не реагировала на зов. Найдя в себе еще немного сил, Воронов наконец оказался рядом и схватил Миронову за запястье, и та, резко развернувшись, легко выдернула руку из хватки. Взгляд ее был холоден, на лице читалось явное превосходство и едва уловимое разочарование. Сложив руки на груди, девушка вопросительно посмотрела на мужчину, будто он совершенно случайно встретил ее на улице с желанием докучать ненужными разговорами.

     – А без плаща и шляпы ты уже не такой впечатляющий… Кажется, тебя ждет Мария, – заметила она.

     – Тебя это так сильно волнует? – он прищурился.

     – Почему меня должно это волновать? – Габриэлла усмехнулась. – Это твое дело, с кем и как проводить время. Конечно, можно преспокойно сидеть в уютном номере, попивать вино, курить в обществе дамы, пока моего брата выслеживают и избивают в подворотне из-за чертового дела, в которое ты нас втянул.

     – За Томасом следят? – Воронов задумался. – Значит, ты пришла меня обвинять? Или все-таки просить о помощи?

     – Я пришла за тем, чтобы напомнить тебе, что есть вещи поважнее, чем секс с миловидными медсестрами…

     В запасе было еще много колких фраз, которые она готова была перечислять хоть до ночи, но подходящая все ближе парочка зверей, которая двигалась точно в сторону детектива и провизора, не позволила закончить тираду. Один из хищников свистнул, чтобы привлечь к себе внимание. Поравнявшись с людьми, он приоткрыл пасть и посмотрел на детектива.

     – У нас есть несколько, так скажем, вопросов к Вам, Евгений Андреевич, – произнес он, делая акцент на имени мужчины.

     – Неужели? – спросил Воронов, смотря то на черепа зверей, то на асфальт.

     «Крупное кошачье и мелкое собачье, – отмечал он про себя, пока хищник продолжал говорить. – Уйти будет сложно, но все-таки очень уж предпочтительно. Одними угрозами дело не кончится, захочется показать, насколько они важные элементы. Придется прервать ребятишек».

     – Все ясно? – спросил второй зверь, подозревая, что человек их даже не слушал.

     – Не могли бы вы повторить для невнимательных? – Евгений улыбнулся. – Плохо спал, все еще не очень хорошо соображаю.

     – Помочь сконцентрироваться? – грозно произнес монстр, показывая все имеющиеся зубы.

     – Было бы неплохо, но, пожалуй, в другой раз.

     Быстро пригнувшись к земле, он поднял камень и ударил одного из них в висок, а второго оттолкнул ногой, и тот, не ожидая подобного, упал. Под громкий рев детектив, не сказав ни слова, вновь схватил Миронову за руку, на этот раз намного крепче. Выброс адреналина позволил вернуться в строй, но мужчина был уверен: это временно. Каждая минута была на счету и грозилась стать если не последней, то предвещающей много неприятностей. Мозг порождал идеи одну за другой, и самой опасной было бежать в сторону аптеки. Он любил рисковать, но сейчас подобное решение не дало бы хороших результатов, можно было не сомневаться. «Куда податься? – пытался он сообразить. – В подворотнях наверняка ждут, Томаса уже дождались. В подъезды вовремя не заскочить. В участок… Будут вопросы по поводу моего вида и личности Габриэллы. В общественных местах люди разбегутся от страха и ничем не помогут. Куда же…»

     – Ты ведь даже не знаешь город! – кричала Миронова, все больше уставая. – Спрятаться тут можно только в землю или в небо!

     Улыбнувшись, Воронов прибавил темп. «В небо… Нужно наверх!» Петляя из стороны в сторону, чтобы запутать давно очнувшихся и разъяренных преследователей, он скрылся за поворотом, надеясь выиграть несколько секунд. Пусть дорога казалась длинной, но и ей пришел конец – они забежали в типичный и уже несколько привычный темный переулок, один из тысячи в этом городишке. Здесь, в тупике между домами, найти выход было необычайно сложно, но Евгений увидел, что рассчитывал.

     – Пригнись и помоги забраться.

     – А еще что сделать? – спросила она, испуганно смотря то назад, то на пожарную лестницу.

     – Давай оставим разговоры на потом. Ты же не хочешь, чтобы нас тут на части порвали? Я о такой смерти, честно, не мечтал.

     Сомневаясь, девушка все же сделала, что просил мужчина. Забравшись наверх, он протянул ей руку, но она не могла допрыгнуть так, чтобы цепко ухватиться. В ужасе озираясь, Габриэлла увидела мусорные контейнеры на колесах. «Либо я успею, либо умру вот так. Не сегодня!» Быстро взявшись за край контейнера, она подтянула его к лестнице как можно ближе и, оттолкнувшись, с помощью Евгения уже бежала по лестнице вверх, не забыв опрокинуть спасительный контейнер почти перед самым приходом неприятелей.

     Соблаговолившая госпожа удача позволила оказаться на крыше и перекрыть на нее вход, но баррикада долго бы не продержалась – в качестве защиты от зверья она была чуть более, чем никчемной. Теперь нужно было как-то вновь вернуться на землю. Лестница заблокирована, а просто спрыгнуть невозможно без пары переломов в лучшем случае, а в худшем... Пока Миронова что-то шептала, обхватив себя руками, Воронов смотрел на соседний дом и впервые за долгое время боготворил государство за его наплевательское отношение к безопасности граждан. Подойдя к краю крыши, он подозвал девушку к себе.

     – Видишь еще одну пожарную лестницу?

     – Да. Телепортировать туда я нас не могу. Алхимия алхимией, но не в сказке живем, – пожала она плечами.

     – Нам не нужна телепортация или сказка. Будем прыгать.

     – Ну да, конечно… Стой, ты серьезно?

     – Более чем.

     – Это невозможно! Тут же расстояние приличное, что вперед, что вниз. Тут скорее лепешкой станешь, чем допрыгнешь и останешься жив…

     – Габи, – он строго посмотрел на нее, – соберись. Времени на раздумья нет, ты же понимаешь.

     – Но…

     – Я знаю, это не выглядит очень уж надежно и безопасно, но другого выхода нет. Да, упасть вниз будет фатально, но ты не упадешь, ясно? Я прыгну первый и, когда буду там, поймаю тебя. Ты веришь мне?

     Услышав у входа на крышу копошение и грозные возгласы, она судорожно кивнула. Евгений отошел к другому краю крыши. На высоте около трех десятков метров, где воздух кажется чище, а небо чуть ближе, где Солнце едва греет из-за облаков, желание жить как-то сильнее дает о себе знать. Он не раз попадал в передряги гораздо более серьезные и страшные, чем эта. Подумаешь, перепрыгнуть несколько метров и ничего не сломать, делов-то. Но… Собираясь с мыслями, он то и дело посматривал на девушку. А вдруг она испугается и не последует за ним? Что с ней сделают те звери? Она вообще должна сидеть в аптеке с братом, с котом, а не трястись от страха на крыше какого-то гнилого жилого здания.

     «Ведь выбора нет, разве не так?» Вздохнув, он сорвался с места и стал набирать скорость. Расстояние для разбега было небольшим, но похвастаться было более нечем. Оттолкнувшись в последнюю секунду, Воронов почувствовал, как обжигает лицо холод, как смерть дышит ему в затылок… Миронова с ужасом смотрела за тем, как он, с грохотом ударяясь о железные перила, перелезает на общий домовой балкон и протягивает руку, призывая идти за собой. Но этот страх…

     – Давай! Ты сможешь!      

     «Очнись, Габриэлла! Каким бы этот детектив ни казался, он сам в могилу ляжет и нас всех заберет с собой. Вот увидишь, так и будет, – вспомнились слова старого друга. – А знаешь, может ты и прав. И пусть будет так!» Она была уверена, что ей не хватит сил или разбега, что она наверняка зацепится за край крыши, что не долетит даже до его руки. Провизор последний раз бросила взгляд в сторону рушившейся баррикады и, встав туда же, где стоял детектив пару минут назад, побежала. Ветер развевал длинные спутавшиеся во время преследования волосы, мышцы сводило от избытка молочной кислоты, второе дыхание никак не открывалось. Внутри все сжалось…

     Оттолкнувшись от края и отсчитав несколько секунд, она почувствовала боль в предплечье и плече, будто кто-то резко потянул ее на себя. Воронов, скалясь, вытаскивал ее на балкон, после чего, открыв дверь, скрылся внутри и прижал девушку к себе, чтобы никто не успел увидеть, куда они делись. Придерживая полотно ногой и смотря за солнечным бликом на полу, он слушал, как звери что-то недовольно кричат друг другу. Нужно было уходить как можно скорее, даже здесь их могли почуять. Держа Миронову за руку, Евгений бежал с ней вниз по лестнице, удаляясь все дальше от дома в безлюдном в сей час переулке. Остановившись в одном из пролетов, он встал у стены и позволил себе отдышаться. Габриэлла, как и он, хватала воздух ртом, чувствуя, будто кто-то режет легкие на части. Она упорно старалась этого не замечать, глядя лишь на мужчину.

     – Это было безумием, – вдруг прервала она тишину.

     – Зато мы живы.

     – Да уж, – усмехнулась она. – Кажется, ты бледнее обычного. Я бы даже сказала, белее.

     – С утра чувствую себя неважно… Долгая история, – он выпрямился, но вновь прильнул к стене.

     – Заметно, – она потянулась и решила немного пройтись. – Знаешь, мне не впервой так убегать от кого-то. Скрываться… Одну историю ты уже слышал, но, поверь, их было больше. Гораздо больше. Жизнь не научила относиться к людям с опасением, и я снова окунулась с головой в приключения, которые влияют на меня и моих родных, но… Это здорово. На самом деле, я шла к тебе не только с тем, чтобы про Томми сказать, это был скорее повод снова увидеться. Я много думала о том, что с нами было, что еще может быть, и решила...

     Не успела она договорить, как он, скатившись по стене, закрыл глаза. Девушка тут же вернулась на место и стала проверять дыхание и пульс – все было при нем. «Обморок? Нет, на боль реагирует, все в норме. Неужто… Уснул?» Конечно, то, что он не умирал, не могло не обрадовать, но причина такого его состояния стала очень интересным вопросом, на который не терпелось получить ответ. Нужно было придумать, как вытащить его отсюда и вновь не нарваться на недоброжелателей. Усмехнувшись, она поцеловала мужчину в лоб.

     – А ведь без плаща и шляпы ты действительно не такой впечатляющий. Но нравишься мне от этого ничуть не меньше.

***

     Знакомое чувство слабости раздражало. С трудом открыв глаза, он смотрел вверх над собой. Там на голубом небе медленно перетекали облака, меняя форму, а вместе с ними дорожкой бежали в воспаленном мозге воспоминания. Он уже лежал так, не думая о завтрашнем дне или боли, пока она кружилась где-то рядом и звонко смеялась, то и дело заставляя его вставать и смотреть на цветы. То были ромашки? Или одуванчики? Сейчас уж не вспомнить. Моргнув, он вновь обратил взор вверх, где клочок свободы окантован в круг бетона. Где в потолке помимо стекла извивались трещины. Приподнявшись на локтях, Воронов огляделся. Догадаться, где он находится, было несложно.

     – А, очнулся, – недовольно произнес Ган, что стоял рядом. – Уже так надоело вам помогать, ты бы только знал…

     – Замолкни, – прервала его Габриэлла. – Ты как вообще?

     – Жить можно, – детектив сел и свесил ноги со стола. – Почему я здесь?

     – Сбежать-то мы с тобой смогли, но ты решил, что лучшим местом для сна будет не мягкая постель, а асфальт возле какого-дома, – Миронова снисходительно улыбнулась. – Ган какого-то черта решил, что слушать меня вообще необязательно и можно бродить по улицам, когда я запрещаю, но он вовремя оказался рядом и помог тебя донести сюда. Теперь лучше вот, что скажи: что ты вчера пил или ел такого, что у тебя в крови снотворное?

     – Долгая история…

     – Это я уже слышала, – она сложила руки на груди. – Ган, иди-ка пока за кассой постой. Как разберусь, будем ужинать.

     – Начинается, – оборотень закатил глаза, но хозяйку все же послушал.

     – Итак, – алхимик вскочила на стол рядом с детективом, – я слушаю.

     – Неприятный выдался денек.

     Он рассказал все, что произошло. Начиная от телефонного разговора со своим начальником до того, как Миронова оказалась в номере. Детали он решил пропустить, видя, как слушательница щурится и становится все более хмурой. О чем он говорил подробно, так это о пресловутом и ненастоящем похищении сумки и своей красивой спутнице, которая, как ни странно, оказалась воровкой. Конечно, сумма была приличной и пропажа била по уязвленному самолюбию и кошельку, но страннее ему показалось исчезновение патрона… О последнем он, однако, умолчал.

     – Она наверняка искала камень, – подвел итог Воронов. – Назвалась тем именем, какое первое в голову пришло, и скрылась. Думаю, даже если бы Мария не пришла, я бы все равно не смог ее догнать. Снотворное это…

     – Это не просто снотворное, детектив, – вставила девушка. – Оно явно не из аптеки взято, а сделано кем-то, кто любит травить всех вокруг.

     – Снова алхимия?

     – А ты догадливый, – она ухмыльнулась. – Кажется, на горизонте опять безликий надоедливый враг. Уверена, красотка не сама подмешивала яд в вино. Кто-то серьезно занят поисками панацеи.

     – Она может быть связана с теми, кто напустил туман на кладбище, – рассуждал он, – а может быть с кем-то еще. Запутанная история без единого следа. Замечательно.

     – Слушай, ты ведь сказал, что начальник посреди вечера вызвал следователя к себе, да и сам этот следователь необычайно легко променял работу на компанию девицы…

     – Хочешь сказать, что он в этом замешан? Я его совсем не знаю, но думаю, что он вне игры. Он слаб, если дело касается женщин, а начальник… Да, не могу представить, зачем ему понадобился Белозерский ближе к ночи, но этому наверняка есть объяснения. Хотя проверить не помешает. Спасибо, Габи.

     – Будь здоров.

     – Завтра утром я уезжаю.

     – Куда? – она встрепенулась.

     – У отца юбилей, родители приезжают по осени в загородный дом, это в сутках езды отсюда. От меня сейчас толку мало, ситуация нисколько не проясняется, становится только хуже. Пропаду из зоны видимости на несколько дней, может, станет чуть легче думать и все-таки сращивать события между собой. Здесь я будто теряю себя и свой рассудок. Столько всего успело произойти за эти дни... Голова раскалывается, – он провел рукой по волосам и вздохнул. – По поводу Томаса. Мне жаль, что я доставляю вам неудобства. Скоро, думаю, это закончится. Не выходите без особой надобности из аптеки и держитесь лучше рядом с Петром, с ним явно безопаснее будет. Впрочем, ты взрослый человек, сама разберешься, что делать.

     – Что ты скажешь медсестре? – он услышал вопрос у самого выхода.

     – Что ей лучше подумать о себе, – усмехнулся он и толкнул дверь.

     Вдохнув свежего вечернего воздуха, он достал зажигалку, сигареты и закурил. Заполнявший легкие дым отрезвлял, возвращал все на круги своя. Идя по тротуару, мужчина то и дело смотрел на редко проходящих мимо людей. Кто был искренне счастлив, кто угрюм, но каждый был будто на своем месте, чего Евгений не мог сказать о себе. Нет тех денег, что ему выдали, нет зацепок, есть опасность. Хватало ли этих переменных, чтобы все бросить? Вполне. Но он не хотел бросать. Отоспавшись и проведя в темноте так много времени, детектив ощущал острую необходимость снова ворваться в бой, заявить о себе и сказать, что так просто он не сдастся.

     Ветер пробирал до мурашек, холод врезался в душу, остужал раскаленное сердце. В номере Пес так и не показался, что напрягло Воронова. Где он мог быть? И где бы ни был, цел ли?.. Ответить было невозможно. Зато Мария была здесь, на его кухне, готовила что-то. Смотря на нее, Евгений не чувствовал ничего, кроме сожаления и какого-то тепла, похожего больше на отцовское, чем на какое-либо другое. Нежная и такая спокойная девушка была очень приятным дополнением к такому неприятному дню. Не замечая хозяина номера, она будто колдовала, пока открывала те или иные приправы, резала зелень.
 
     Не решаясь прерывать ее, мужчина прошел в свою комнату и переоделся, стал собирать вещи. Необходимого было мало, сумки было более, чем достаточно, чтобы унести самое важное – документы, блокнот, ноутбук и кое-что по мелочи. Обойдя хозяйственную гостью, он сел за стол. Наблюдать за ней – вот, чего он хотел сейчас. Все движения точные, никаких ошибок и промахов. Улыбнувшись, он вдруг услышал, как в коридоре что-то упало. Мария вслед за Евгением перевела взгляд на лежавшие на коврике туфли, что все это время стояли на том самом месте, где их оставила очаровательная воровка.

     – Бывают же необъяснимые вещи, – устало произнес Воронов.

     – Да, – согласилась девушка, заметив наконец мужчину. – А я тут решила немного помочь, да и не хотелось номер оставлять, ключи я не нашла. Надеюсь, ты не возражаешь?

     – Ни в коем случае.

     – Хорошо, – она мило улыбнулась. – Евгений, я знаю, что ты думаешь… Я совсем не ветреная и отдаю себе отчет в том, что делаю. Пожалуй, я совершила глупость сегодня, ведь ты мне не давал для этого повода, но… Я не жалею об этом. Ты мне очень нравишься, правда. Может, это от того, что ты был добр ко мне. К Жене. К другим. Не знаю. Я привыкла быть одна и ничего подобного никогда не чувствовала, – она отложила нож. – Не сомневаюсь, что не одна женщина говорила тебе о чем-то подобном, но скажи, ты… Ты ведь тоже чувствовал что-то подобное?

     – Да. И чувствую до сих пор.

     – К кому? – она повернулась к нему, и он увидел, как она на самом деле напряжена, как сильно она сжимает челюсти.

     – Ее давно уже нет, – Воронов подошел к Марковой. – И я верю, хочу верить, что, когда умру, вновь увижу ее. Мария, не трать время. Наверняка найдется человек, который по-настоящему полюбит тебя и будет намного лучше любого другого кандидата. Я искренне желаю тебе счастья, но не здесь. Не со мной.

     Девушка кивнула, быстро убрав со лба прядь волос, добавила последнюю щепотку приправ в суп и убежала прочь. Подойдя к окну, он стал смотреть за тем, как девушка убегает все дальше от гостиницы. Евгений хмыкнул и закурил.

     «– Жень, а ты смог бы полюбить кого-то так же, как меня?»

     – Никогда.