В вопросах стиля

Виктор Матюк

В вопросах стиля

В вопросах стиля плыву по течению собственного умозаключения,
В вопросах принципа стою твёрдо, как скала, высоко поднята голова,
Рядом с ней безгрешная душа, она пример для естества!
Под ногами шуршит высокая зелёная трава,
Мелькает перед глазами листва,
Ветки скрипят,
Мечется взгляд между множеством преград! В мозгу хватит серого вещества,
Чтобы добавить таланту мастерства, он и без хлыста найдёт нужные слова
Для выражения сути вопроса, кровь с носа, пиши стихи и брось писать прозу.
Досужая мысль наивна и простоволосая, она летит над дымом от папиросы,
Не ведая страха! Дума мечется между топором и плахой, 
Она с тревогой взирает на мир бездонный творчества,
Ярко взвешивает выражения и слова,
Пока тревога в душе,
Споткнувшись на вираже, не бросит в автора папье-маше!
Пусть сидит наедине, и в глубине души  под запах анаши
Достигает творческих вершин, авторский слог крушит
Всё подряд, глаза искрят, мысль обсуждает творческий обряд!
Как – никак у тебя на руках застыла мечта, пришёл черёд ей дать под зад пинка,
Рано поседевшая голова сразу кругом пошла, гений мысли  и отец демократии
Уже собирает манатки свои, чтобы душевный покой обрести на краю земли!
У него остались неотчуждаемые права на лист бумаги положить рифмованные слова,
Пусть под ногами шелестит трава и шуршит пожухлая листва, только бы жизнь моя
Не была искажена, пусть божественная рука, озаряя свои времена, ищет облегчение
Даже в миг светопреставления! Похвалы редки, иной раз горьки, ибо злые языки
Декламируют чужие стихи со старой табуретки в присутствии молоденькой соседки!
Точность изречений приносится в жертву краткости, впадая в крайности,
Зажав нательный крест в горсти, автор пытается своё реноме спасти!
Неисповедимы Господние пути! Позади остались детские шалости,
Появились новые похоти и алчное биение сердца в груди,
Позади – творческие муки, опущенные на краткий миг долу руки,
Не пошли в толк науки предков, редко кто из них объедки от фальши
Использовал дальше, слушать старших мне невмоготу,
Не хочу приоткрывать всю свою наготу,
Смиренно пишу наедине
О мирской суете!
Осталась тяга к добру, любовь к Христу разбросала злодеяния на ветру,
Не реву, не пускаю горькую слезу на щеку, зрю в высоту
И примеряю на себя одежду мыслей, длинный язык
Долго молчать не привык! Благими намерениями вымощена дорога в Ад,
Пришло время открыто признать, что дилетант, имеющий желание и талант
Стал переть, как танк или адъютант Его высочества на заоблачные пророчества!
Без страха мчу вперёд, час придёт, когда избавится от греха обездоленная душа,
В ней одни репейники цветут, словесная муть проскальзывает то там, то тут,
Сизифов труд автору не по душе, он привык жить в маленьком шалаше,
Где творит наедине! Вот-вот должна сорваться искра благодати с господнего чела,
Душа тотчас расправит два белоснежных крыла, надежда не умерла
На благоприятный исход, незначительный эпизод
Ввергнул мысли в водоворот болей и невзгод!
Муза не заводит с грешниками кумовство,
Мои желания с ней заодно,
Коль грешнику не дано
Праведно жить,
Для любви творить, чтобы злобу победить! Проявляя неслыханную прыть,
Не бледнею и не трепещу, я у неба сочувствие повсюду ищу,
На кону творческая жизнь, её смысл – не вдыхать трактирный смрад,
Продолжаю брести наугад, не замечая преград, что повсеместно кружат
И вопят, что предстоящую рать не мудрено проиграть!  Гул набата
С рассвета до заката слышит грешная душа,
У неё перед глазами красочная канва,
Душа слепа, она ещё вчера
Трепетала, как осенний лист
И жаловалась на повседневную жизнь, потерявшую смысл для творчества и любви,
Поблекли на небес яркие фонари, отяжелели кирзовые сапоги,
Боль вызывают кровавые мозоли! Впереди Сибирь,
Там ширь небес остудит размягчившиеся мозги,
Пёс, сорвавшийся с цепи, клеит ярлыки
К заповедному ларцу, он принадлежит небесному Отцу!
По воле Его грешное нутро ищет блаженство своё
Даже там, где враньё и зло в грязной воде стирают чужое постельное бельё!
Сложно без цели жить, как её определить, цель ничтожна или нет?
Едва заметный след остаётся в душе, привыкшей время коротать наедине!
Потуги все направлены к блуду, рассылая сигнал изворотливым людям,
Что в их услугах нуждаются все, кто привык покоряться року и судьбе!
Одни части грешного тела темны, другие – светлы,
С ними не поговоришь от балды, как не суди, как не ряди,
Под глазами остаются мешки, как издержка тщеты!
Зачем же моя страждущая душа жаждет осушить до дна кубок вина?
Небось, она вспомнила старые и добрые времена,
Когда она не батрачила на неопытного салагу,
Вцепившись взглядом в исписанный лист бумаги,
Скрестила шпаги у края оврага, чтобы осудить между строк
Каждый человеческий порок! Всему – своё время! Всему – свой срок!
Нет великого ума без капельки безумия! Я же постоянно ратую за воздвигнутые гениям статуи,
Разум – дар неба, питьевая вода, вера и ломоть хлеба вместе со скрипящей телегой 
 В конце засушливого лета скопом на всю округу стенают и вопят,
Что здесь жизнь напоминает Ад, и громко требуют манну небесную,
Пусть она душу бестелесную, наивную и честную,
Под знойным солнцем сохранит,
А судьба нам вынесет вердикт!
Легче согрешить, чем обиду затаить на всех, кто изобличает кощунственную смерть,
Отныне и впредь буду под ноги пристально смотреть,
Чтобы бес не разделал грешника под орех!
Жизнь ускоряет собственный бег,
Зато простой человек, осмелев, на крыльце присев, произносит нараспев
Безызвестный припев: «Нет такого в мире уголка, чтобы Божественная рука
С помощью стиха из Святого Евангелия не поставила перед распятием
Пылающую свечу, пусть грех исчезает на свету и ближе к утру
Он уйдёт подобру-поздорову  в кромешную темноту!"
Нецензурные слова не случайны и не редки.
Они мечутся в груди, как белка в золотой клетке!
Прыгают с ветки на ветку, ПРИЛЕТЯТ К МОЛОДЕНЬКОЙ СОСЕДКЕ,
ЧТОБЫ В ПЬЯНОМ УГАРЕ ПЛЮНУТЬ В НАГЛУЮ ХАРЮ БАБЕ НАИВНОЙ И ПРОСТОЙ,
ЗАПУСТИВШЕЙ К СЕБЕ В ДУШУ НА ПОСТОЙ
 ЖИВОПИСНУЮ, НО БЕЗОТВЕТНУЮ ЛЮБОВЬ,
ЧТОБЫ КАК-ТО РЕШИТЬ ВОПРОС ПОЛОВОЙ!
ПУСТЬ БЬЁТ БАКЛУШИ, СМЕЁТСЯ ИЛЬ ТУЖИТ,
Пусть строит отношения и рушит после сношения,
Не хочу говорить о загадочной русской душе,
Мне бы поговорить о вреде немилостивой судьбы,
От суеты сует на земле спасения для творческих людей нет!
Ложь внезапно обожгла рот, и стремглав взлетела на шесток,
Сидит и плюёт в треснувший над головой потолок,
Пока божий рад подбирает слова невпопад
Для своего стиха, ветер и пурга ему не помеха,
Громкое эхо от слов, произнесенных вслух,
Напрягает слух! Вдруг из ниоткуда появилось вселенское чудо,
В вопросах стиля или-или ты остаёшься в силе, или тебя завистники сметут,
Исказив твою творческую суть за пять или десять минут!
Те, кто создают, долго не ждут одобрения
Всемогущей толпы, им не несут цветы,
После часа безуспешной ходьбы,
Они могут увидеть  свет покатившейся с неба звезды!
Уйти или остаться? Идти напролом, не думая ни о чём,
И подобно паровозу мчаться по бездорожью,
Чтобы позже безмолвие не настало,
И мир не смотрел устало
На потухшее светило!
Что было, прошло,
Назад нельзя вернуть ничего!
Безвозвратно уходит всё, что в бореньях обретено! Выгнувшись дугой, голос мой
Проскользнул над плешивой головой, она устала от традиции вековой:
Грешное нутро врёт и плачет заодно, ему тяжело одному
Привыкать к холодному очагу! Жизнь невмоготу
Не нраву грешнику тому, чей взгляд прикован к окну,
Судя по всему, он выслеживает нужную строку, моет посуду
Или отходит ко сну, его тянет к женскому теплу!
Нет семьи и нет нападок, сон пленителен и сладок,
Нет ни распрей, ни склок, на лицо один порок:
На заглавной странице, как на газетной передовице:
В каждой строчке одна или  две жирных точки,
Постаревший стихотворец ловит в небесах синицу,
Больше нечем гордиться отшельнику и беглецу!
Он когда-то в мутной воде ловил плотву,
Слова топтал, как осенний дождь пожухлую листву, 
Мирской обман на мысли и речи напускал сизый туман,
Только отсутствие чернила досужую мысль остановило!
Сэкономлены силы, восстановлена былая мощь.
Он – слаб и тощ, как полевой хвощ, от дуновения ветра
Слетает с его головы шляпа из синего фетра, летит три метра,
Остановившись у старого кедра, при новых порывах ветра,
Грешник твердит без перерыва, что вдохновение взяло его за сизый загривок!
Без лишних ухмылок и дешёвых слезинок игрок на дуде    перечит року и судьбе,
А голове суматоха, во время полу вздоха старый пройдоха громко заахал и заохал,
Одному плохо с Музой справляться, она продолжает сопротивляться до конца,
Уповает на слова творца, что только божественна рука может свить венок из одного цветка!
Коль ты не можешь  связать двух слов, слушай путы оков у догорающих костров,
Множество грехов у состарившихся олухов, наломавших немало дров,
Свидетельствуют об отсутствии мозгов! Не спрашивая себя никогда,
По ком звонят колокола посреди соседнего двора?
Тот колокол звонит по тебе, он подсказывает судьбе,
Что бунт произошёл на творческой стезе,
Зараза пошлости напоминает о себе,
Она есть везде и во всём!
Ей не писан закон,
В свете ничего совершенного нет, преодолев какой ни наесть труд
После ночных творческих мук, чувствуешь удовлетворение,
Твоё творение дарит упоение сердцу и душе!
Сказано же в оглавлении, что всё, что даровано тебе, оставит ясный след на твоей тропе,
Оказавшись в пустоте, о себе тебе в звёздный час напомнит огромное клише,
Оно облегчит тяжёлый труд, тяжело жить среди зануд,
Кто из нас не без причуд? Их хоть пруд пруди,
Разумных людей не найти, искусный стрелок,
Не попадая в цель, вину не кладёт на лук,
Дрожание рук вызывает беспредельный испуг,
А вдруг странный на вид недуг, замедлит столь желанный путь?
Червь сомнения душу творческого человека точит и днём, и ночью,
Ты видишь воочию средоточие всех зол, и с горечью тебя судьба потчует
Завистью и злостью, идти по мелководью легко, ты дышишь глубоко,
И никто тебе не перечит, никто твою душу зря не калечит,
Умная мысль нутро излечит, а вдохновение, как магнит
Творческие пути облегчит! Бранные слова оскорбляют уста,
На грешниках нет креста, их логика проста:
Без хлыста на своё место не поставишь врага!
За свои труды поэт получает ломоть хлеба и чашку воды,
Вы жалуетесь на шипы у розы, проливаете горькие слёзы
В день морозный, а чуть позже вдыхает запах цветущей мимозы,
Только звёзды и грёзы помогают грешникам лечить неврозы!
Умер Максим, да и хрен с ним! Мы тоже за ценой не постоим, 
Господь изощрён, но не злонамерен, ослушаться Божество страшнее всего,
Он в вопросах авторского стиля уходит от суетного мира,
Белоснежные крылья пролетели милю иль две,
И попытались затеряться в толпе,
Оставшись наедине,
Что-то перечат Сатане, когда в открытом настежь окне появляются странные на вид миражи,
Страшные вблизи, но добрые внутри! Не изверги и не враги, они отказались от излишеств,
Теперь их совесть чиста, нет ни пьянок, ни  пиршеств, толпы странных существ
Постоянно смотрят вверх, их Сатана отверг, его взгляд померк,
Теперь простой человек, вступив на земную твердь,
Будет лишён мирских потех! На всё воля небес!
Совесть и честь превыше соблазнов всех!
Наш век плохо воспринимает простой человек,
Он никакой – ни золотой, ни святой,
В нём за золото покупается всё,
Что грешникам на ум взбрело:
И нежность и страсть,
И почести и власть!
Деньги в цене, жизнь пролетает, как в летаргическом сне, оставшись наедине,
Зажав нательный крест в руке, ты предоставлен самому себе,
Бедняк видит тьму и мрак, он не нужен никому,
Он в плену у дым своих, его жизнь зависит от них,
Праведных или святых! С уст простых летят призывы прекратить грехи земные,
Вопли людские на всех околотках слышны, те слова пусты, как придорожные холмы!
 У вдохновения велика общность ощущений с природой, они часть поры весенней,
Вдруг всё вокруг зазеленело, печаль исчезла из души запустелой, зато грешное тело
Овладела всецело и мощью, и силой, тяга писать без перерыва ищет альтернативу
Творческому труду, постоянно натыкаясь на новую беду, куда бы ни встану,
Вижу непримечательную панораму, быть может, спьяну принимаю курганы
За заоблачные вершины, а долы и равнины за тонкие сети из паутины
Слов и строк! Бог мог бы скитальцу помочь не попасть в острог
Злопыхателей своих, твой творческий восторг им не впрок!
Старые стили рифм заброшены в утиль, стих, как водевиль
Теперь совсем иначе звучит, ветра вихрь обрушил сортир,
Куда много веков ходил беднейший люд,
Он особо не вникал ни в истину, ни в суть!
Он слушал, что ему говорила «белая моль»
Про любовь и алкоголь, а так же больной мозоль
На правой стопе, все живут в бедноте, и в тесноте,
Но не обиде на грубость властей, превыше чести полыхание страстей
В душах грешных людей! Для свиней нет лучшего места, чем то, что почерней,
Была бы постель, а любовь, как столетний репей прилепится до скончания дней,
Вокруг столько ****ей, что глаза разбегаются, с ними приличные люди якшаются!
Кто-то роется в книгах, кто-то время проводит в постоянных распрях и интригах,
Канет в мифах историческая суть, на одном месте попрыгав, тормозит на стыках
Лжи и правды, не получив отрады, не преодолев высокие ограды, отводит взгляды
От генеральской кокарды! Все ждут от неё пощады, даже все сокровища вселенной
Не освободят грешную душу из бесовского плена! Всё тленно в мире этом,
Душа медлит с ответом, она не желает делиться секретом ни с кем, а зачем?
Всё – тлен, всё – суета, душу обагрила утренняя заря, исчезла пустота,
Вокруг беспроглядная нищета, что за свои труды получают люди во время страды?
Ломоть хлеба и полстакана воды, каждый решает сам: идти ему в храм
Или принять сто грамм на грудь и отправиться мысленно в далёкий путь,
Где нас не ждут, мысленный самообман присущ всем нам,
Он душу привносит сладкий бальзам,
Глаза застилает сизый туман!
Уединение – наше предназначение, божье творение, как малое дитя
Горя впитало в себя сполна, уйти бы в места глухие,
Эти мысли не впервые наполняют головы людские,
Появляется ощущение, что тучи грозовые
Нам напоминают истины прописные,
Однако мы не озабочены чистотой души!
«Не убей! Не укради! Не согреши!»  - слова сухие,
Их шепчут уста людские втихаря на склонах безлюдного пустыря,
Даже людская молва и та охладела к творческому порыву  стареющего писца,
Он тщательно подбирает словеса, присев на колени у священного алтаря,
Страна не понимает до конца все творения творца!
Он же трудится, как погонщик чужих овец,
Зажат в кулаке серебряный крест,
Но душе покоя нет нигде,
Ни на суше, ни на воде!
Он когда-то в Лету канет, когда же этот час настанет,
И он перед Господом предстанет и кипой трудов своих,
Отчитавшись о грехах мирских, попытается защитить каждый свой стих,
Коль бог его благословил на тяжкие ночные бдения и труды,
Но не оградил от повседневной людской склоки и молвы,
Зачем ему держать взаперти заповедные думы свои?

г. Ржищев 
4 июня 2023г.
8:15