Роберт Говард - Последний белый человек

Robert E. Howard: The Last White Man

     Мужчина вздрогнул от прохлады раннего утра. Он слегка переместил свое тело, чтобы уменьшить давление на локти.
     Осторожно взглянул поверх огромного валуна, лежащего перед ним, скользя взглядом вниз по склону горы. Там мерцал огонь, и мужчина тихо выругался. До него донеслась непристойная песня, и его проклятия лишь усилились. Песня исполнялась сильным, гортанным голосом.
     Этот мужчина был хорош физически. Ростом более шести футов, его грудь и плечи были как у великана. При весе более двухсот фунтов он не выглядел неповоротливым. Лицо у него было угрюмое, дикое, почти первобытное, маленькие черные глазки блестели сквозь спутанные пряди песочных волос. В одной руке он сжимал винтовку. Рядом с ним лежал огромный изогнутый скимитар.
     Мужчина был великолепным образцом удивительной расы. Расы, которая достигла физического совершенства, затем погрузилась в пучину вырождения, а после вновь достигла высот перед своим новым падением. Он был последним.
     Он размышлял, пока лежал там, наблюдая за лагерем своих врагов.
     Каких высот достигла его раса, прежде чем роскошь, праздность и удовольствия истощили ее силы, превратив в выродившихся слабаков. Он выругался себе под нос.
     Было время, когда его народ правил миром. Их города разрастались по плодородным равнинам. Их корабли бороздили моря, возвращаясь с богатствами всех земель. Их армии шли вперед, завоевывая и покоряя.
     Никто не мог устоять перед ними и в более мирных видах спорта. Их атлеты с легкостью побеждали всех остальных. Все они были гигантами, развитыми физически и умственно.
     Затем пришло время упадка. Сначала он проявился в спорте и атлетике. Все меньше и меньше представителей расы завоевывали победу в великих играх. Все больше и больше представителей других рас получали главные призы.
     Правящая раса забыла искусство войны, забыла обо всем, кроме поиска новых удовольствий, и тем самым погрузилась в пучину вырождения.
     Всегда появляется новая сильная раса, размышлял мужчина, вспоминая смутные легенды о древних великих империях, известных как Греция, Рим, Ниневия, Шумер.
     И новая сильная раса появилась. Раса, чьи люди веками были рабами.
     Они были могучим, плодовитым народом. И сначала захватили собственный континент. Восстания охватили Африку. Негры вытеснили арабские народы на север, где арабы с европейцами истребляли друг друга, пока от Кейптауна до Танжера и от Кимберли до Суэца не стали править только чернокожие люди.
     Белые видели, что они не смогут устоять перед ними. Черная раса удваивается за сорок лет, коричневая - за шестьдесят, белая - за восемьдесят. А белая раса к тому же изнемогала в разврате; рождаемость почти прекратилась. Более того, раса была сильно ослаблена жестокими войнами, в которых белые люди сражались друг с другом.
     Белые научили негров санитарии, остановили массовые убийства и межплеменные войны. Рост черных народов был непрерывным.
     В ходе почти непрекращающихся войн между белыми народами чернокожих людей заставляли служить, обучали военному искусству, а затем отправляли в родные края, - чтобы там они обучали других тому, как сражаются белые.
     Это была сильная, юная раса. Их день был еще впереди. Им не хватало только лидера.
     И вот лидер появился. Араб-метис, чьи амбиции были безмерными, чей гений был поистине сатанинским.
     Он спаял их в одну огромную массу, дал им в руки оружие белых людей, предоставленное американцами и европейцами, которые столь же быстро и охотно продали бы души своих собственных сестер, если бы цена была достаточно высокой.
     Он повел их в бой. И поначалу белая раса держалась.
     Но это длилось не долго. Черные были настоящими гигантами, могучими боевыми организмами, наивысшим желанием которых были кровопролитие и грабеж.
     Эта вековая война! Мужчина, переполненный дикой гордостью, вспоминал замечательную битву, которую дали белые, и в которой они потерпели поражение, ибо перевес был против них сто к одному.
     Если бы Азия устояла... но Азия не устояла. Вихри восстаний пронеслись от Камчатки до Стамбула.
     Япония призвала Восток к борьбе за свободу и добычу и встала во главе. Как стая тигров, поднялся Восток, и Япония сама, не в силах остановить освобожденный ею поток, первой пошла ко дну.
     Жители Востока объединились с неграми, чтобы уничтожать ненавистных им белых. Только сикхи и гурки в Индии, а так же шаны в Бирме не приняли этого.
     Испания, Португалия, Италия, Балканы были сокрушены одним стремительным ударом. Черные орды ширились, пока эта огромная армия не стала простираться от Гибралтара до Сиама.
     Они прокатились по Европе, как огромная волна. В Америке началась дикая борьба, когда поднялись ее чернокожие жители, являющиеся чуть ли не половиной всего ее населения.
     Затем за океан прибыли захватчики из Африки. Менее чем за десять лет столкновение превратилось из войны между двумя народами в охоту и истребление разрозненных остатков великой нации, которая когда-то правила миром. Но не с легкостью было это достигнуто. Охотничья жизнь вернула первобытную мощь расе, и те, кто выжил, стали великанами, такими как мужчина, который присел среди валунов и ругался.
     Как только белая раса была рассеяна, черные напали на своих восточных союзников и вырезали их. Жители Востока всегда враждовали между собой и не имели единства, в то время как негры удерживались рукой своего арабского правителя.
     Сикхи, гурки и шаны пали вместе с белыми. Гурки дольше всех противостояли неграм, потому что с падением британского владычества они отступили в свои непальские холмы и там сдерживали атаки черных в течение сотни лет.
     В горах к северу от Хайбера тоже шла длительная ожесточенная борьба, и афганцы, столь же свирепые и воинственные, как черные воины, продержались дольше любой другой азиатской расы.
     Далее последовали годы кровавых сражений и бегства. По всему миру небольшие группы белых и азиатов бежали, сражались, пробирались тайком в лагеря своих завоевателей, чтобы убивать и жечь, вновь бежали, сражались и умирали, сопротивляясь и убивая до последнего.
     Последний человек пролистнул события прошлого, и с его бородатых губ сорвались сочные проклятия.
     Прошло более ста лет с тех пор, как первая черная орда вышла из Конго. Сто лет битв, сражений, насилия и грабежей.
     Сегодня во всем мире, который скоро зальет своим светом восходящее солнце, отправив черных на гору, он был единственным белым человеком.
     Мир черных народов. Никаких белых, никаких коричневых или желтых людей. Никаких мулатов. Женщины других рас убивали себя прежде, чем смогли родить детей от ненавистных похитителей.
     Один белый человек на весь мир.
     И не пройдет много лет, подумал он, как шакал и волк вновь будут беспрепятственно бродить везде. В течение шестидесяти пяти лет сатанинский арабский император держал черных вместе, но когда он был убит, они ввязались в новые войны, и даже сейчас тысячи мелких вождей боролись за господство. Последний белый человек рассмеялся с диким, нечестивым ликованием.
     Черная раса была обречена. Они были разрушителями, а не строителями. Когда они убили белых людей, прогресс остановился. Черные вернулись к дикости. Они даже не знали искусства изготовления оружия. Они лишь разрушали и не могли ничего восстановить. И они возвращались к звериной дикости и убийству друг друга, и это не могла контролировать даже их животная рождаемость.
     Светало. Последний белый человек огляделся вокруг; собрал свое оружие. Скоро начнется атака.
     Так и произошло. Яростный крик, хор воплей, блеск копий, стрельба из древних ружей, и черные дьяволы бросились вверх по склону горы.
     Не умея самостоятельно изготавливать оружие, негры вернулись к обычаям своих далеких предков.
     Они уже не были эбеновыми гигантами, разгромившими армии Европы, Америки и Востока. Как некогда выродились белые народы, так же выродились и черные.
     Белый мужчина свирепо усмехнулся, поднял винтовку и начал стрелять. У него было немного патронов, но он не потратил в пустую ни одного. Снова и снова его винтовка пресекала атаку и заставляла оставшихся черных бежать в поисках укрытия.
     Они вновь ринулись в бой, когда белый человек встал и метнул в них свою пустую винтовку. На мгновение они остановились, со страхом глядя на безмолвного, свирепого белого великана, который стоял перед ними, сжимая в руке огромный скимитар.
     Даже пятеро их воинов вместе не смогли бы сравниться с ним, но их были тысячи. Они мчались вперед, перепрыгивая через валуны, сверкая своими копьями.
     И белый человек прыгнул им навстречу, огромный клинок со свистом пронесся среди копий, разрубая конечности и тела, отрубая головы.
     Они отступили перед ним, и на краткое мгновение он был свободен. Окруженный врагами, стоял он, последний белый человек, истекающий кровью от сотен копейных ударов, а поверженные враги громоздились вокруг него кучей по бедро.
     Лишь мгновение он стоял, поднявшись во весь свой огромный рост, устремив глаза в далекие небеса, высоко вскинув скимитар над головой, как будто приветствуя духов великих, которых он видел там, - затем сотня копий взлетела в воздух.
     Солнце, вставшее над могучей горой, осветило уже мир одной расы.