Князь Михаил Ярославич Тверской. Последняя победа

Великий князь Михаил Ярославич Тверской стоял на берегу речки под названием  Строганец в тот декабрьский вечер 1317 года и всматривался туда, в даль тверской земли, куда унеслось бежавшее московское войско, а за ним и часть тверской дружины.
Князь Михаил сидел на своём боевом коне как влитой, всё ещё под впечатлением недавнего сражения. Его рука в меховой перчатке впилась в рукоять меча, который до сих пор был обнажён. Он замёрз, но этого не замечал. Глазами всё охватывал это поле с оврагами, где недавно рубились оба русских войска. Друг с другом. И это поле в лучах заходящего холодного декабрьского солнца не искрилось, как обычно в мороз. Оно было грязного кровавого цвета. Будто рубины кто-то разбросал по комьям мёрзлой земли, выбитой копытами очумевших от битвы коней.

В этот самый год Михаилу Ярославичу исполнилось 36 лет. Князь Михаил не знал своего отца. Он родился уже после его смерти  великого князя Ярослава Ярославича Владимирского, когда он возвращался из Орды.  Первым учителем и наставником княжича стал епископ Симеон, которого  Ярослав  Ярославич наделил кафедрой, когда тот был вынужден переселиться из Полоцка в Тверь-город. Уж очень умён и начитан был Симеон. Вместе с ним молодой Михаил со своей матерью Оксинией были причастны к закладке  каменного Преображенского собора, который простоял 350 лет.

Дмитрий, стремянный князя, уже два раза подходил к Михаилу, уговаривая его отправиться в близлежащую деревню, но князь словно его не слышал. Стремянный же, поёживаясь, разворачивал своего коня и уезжал. А князя интересовала уже другая картина.
Похоронная команда приступила к своей работе. Трое крестьян поднимали уже осмотренные тела ратников и укладывали на волокуши. Пока не окоченели совсем. А несколько лекарей находили и складывали на повозки раненых бойцов. Особенно заинтересовал князя мальчишка, который бегал между  лежащими и тормошил припорошенные снегом тела. Если тело начинало от тормошения издавать какие-то звуки, он выпрямлялся и поднимал обе руки вверх. Дождавшись, когда к нему подойдут с носилками, он сразу же бросался к другим лежащим телам. Раненых забирали – и своих, и московских. Не бросали замерзать на грязном снегу.
Молодой князь тверской уже в двадцать лет начал вступать в большую жизнь бурлящей Руси. Правда, Дюденёва рать прошла мимо тверского княжества, но сторону Михаил Ярославич в это время уже выбрал. Сторону великого князя владимирского Дмитрия Александровича. Это его родной брат призвал татар на Русь, позже названную Дюденёвою. И прошлись лихо эти рати. Четырнадцать городов пожгли и пограбили. Жестоко. Всем досталось. И радовался Андрей Александрович Городецкий, смотря на эти бедствия. Брат же его, Дмитрий Александрович, бежал на север.

– Сколько же здесь полегло-то? Русских ведь! Сильных и смелых. Странно всё-таки судьба сегодня повернулась. Кажется, всё должно было сопутствовать успеху Юрия Даниловича, князя московского. Но видно там, наверху, решено было по-другому.
Татарская конница, которая пришла с князем Юрием на этот Богом забытый уголок тверского княжества, так и не решилась вступить в бой. Татарские всадники со своим темником молча наблюдали, как обе русские рати, по колено в снегу, рубят нещадно друг друга. Характерный звонкий на морозе звук ударявших друг о друга мечей, тупой звук меча о щит, вопли раненых, храп коней, крики и ругань начальников – всё это слилось в один сплошной гул.
 
Первыми, не выдержав напора тверичей, повернули своих коней новгородцы, расположившиеся на правом крыле рати. За ними побежали и ополченцы. Наконец упал стяг со Спасом и у москвичей. И повернули они прочь с этого поля. Князь Михаил вместе со своими дружинниками бросился в погоню за убегающими московитами. Некоторые измождённые битвой московские воины сами падали в снег от усталости. Других в спину настигали стрелы и мечи. Михаил Ярославич был так разгорячён битвой, что изо всех сил гнал и гнал своего коня вперед. И рубил. Пока его стремянный Дмитрий  не схватил коня под узды. Так они на этом месте и остановились, смотря, как удаляются его воины в погоне за врагом.

Как бы там ни было, а Дюденёва рать, или по простому очередное татарское нашествие на русские земли, принесла и свои плоды тверскому княжеству, которое нашествие не затронуло. Люди снялись с насиженных мест в разорённых княжествах и стали перемещаться в тверское. И главные соперники князя Михаила понесли тяжёлые разорения. А сам молодой  князь Михаил Тверской, после бегства Дмитрия Александровича, поднял воинский стяг – готовый к сражению с татарами. К нему стекались  княжеские дружинники и ополченцы с разорённых земель. И готовился к смертельной схватке. Но ей не суждено было произойти, потому что татары внезапно повернули обратно, пожгли ещё пару городов и ушли в степи. А тот, кто и привёл магометан на Русь, а именно князь Андрей Александрович Городецкий, сел на великое княжение им же разорённой земли.

Михаил перевёл свой взгляд от шустрого мальчишки на две другие подъехавшие подводы. Одной из них управлял чернявый, плотно сложенный мужик с густой бородой. Он спрыгнул с подводы и нагнулся к первому телу. Подняв с земли меч и шлем, он положил их на подводу. Уже другой мужик к ней нёс щит с копьём. Положил туда же, на повозку. Другие снимали кольчугу. Высокий мужик в овчинном тулупе бережно поднял порванный копытами лошадей стяг со Спасом и бережно положил на повозку. Оружие и доспехи очень дороги. Погибшим они уже ни к чему.
А ещё дальше, у леска, мужики из ближней деревни начали копать смёрзшуюся землю. Надо успеть отпеть и похоронить погибших. Епископ тверской Варсонофий со служками уже готовится к обряду в раскинутом шатре.
 
А ещё через год после Дюденёвой рати князь Михаил Ярославич женился. В жёны взял Анну, дочь ростовского князя Дмитрия Борисовича. В дальнейшей истории эта Анна будет известна как Анна Кашинская. И вот ведь чудеса: великий князь, его брат двоюродный Андрей Александрович, в жёны себе взял родную сестру Анны Василису.
А дальше междоусобные войны среди князей продолжились. Бурлили эти годы так, что земля русская стонала. Итогом распрей в эти смутные годы стали съезды князей: во Владимире и Дмитрове. Встретились, выпили вина, целовали крест и клялись. Кажется, примирились. Вот только князь Михаил Ярославич уехал мрачным в свою Тверь. В конце посиделок поссорился с князем Иваном Переславским, внуком самого Александра Невского. И через некоторое время междоусобные войны опять разгорелись. С новой силой.

Мужики, что землю копают, с завидной энергией вгрызаются в мерзлоту. Нужно успеть до сумерек. Спешат. Вон, тулупы поскидывали. В одних рубахах копают. И мороз им не мороз. Сняв стылую корку земли, работы дальше пошли веселее. Яма расширялась и углублялась. Другие в ближайшем леске молодняк рубят. Чтобы стенки ямы обшить тонкими стволами, а вниз лапником заложить. А рядом деревенские уже другую яму начали копать. Много воинов полегло.
 
Через несколько лет после княжеских съездов  умирает Великий князь владимирский Андрей Александрович. Как-то неожиданно умирает. И междоусобица разгорается ещё с большей силой. Потому что великое княжение покойный князь завещал ему, князю Михаилу Тверскому. И по старшинству это было справедливо. Но не так думал ещё один претендент – 23-летний московский князь Юрий Данилович, внук Александра Невского.
 
И поехали оба князя проторённой тропой в Орду к хану Тохте. Последние десятилетия это было излюбленным способом решать территориальные и наследовательные споры. Как уж там происходили состязания между князьями, история умалчивает, только в конце концов ордынский хан назначил великим князем владимирским Михаила Ярославича. Получив ханскую грамоту, он тотчас и выехал во Владимир. И митрополитом Максимом был произведён на престол великого княжения.
Казалось, что здесь можно было бы и успокоиться. Да не тут-то было. Надо же Московскому княжеству указать, кто здесь старший! Зная характер московского князя, решил великий князь Михаил Ярославич усмирить Юрия Даниловича окончательно. Конечно – оружием. Два раза подступал к Москве. И всё безрезультатно. Много было кровопролития. А успеха нет. Так и ушёл князь Михаил Ярославич к себе во Владимир ни с чем. К слову сказать, большей частью князь жил всё же в  Твери своей. Да и эти несколько лет выдались спокойные.

Справа в перелеске у речки вдруг послышался протяжный вой. Деревенские собаки, которые испуганно бродили вместе с мужиками, оглядываясь на лесок, поджимали хвосты. Волки. Кровь чувствуют. Надо быстрее заканчивать скорбные дела. А мальчишка опять руку поднял. Живого нашёл. Опять Дмитрий подъехал к уже закоченевшему князю Михаилу.
– Едем, княже, в деревню. Преследователи наши вернулись. И воевода Иван Михайлович Ошурок. Весть добрую с дружиной принёс. Едем. Весь уже промёрз. Без нас закончат.
Михаил Ярославич опять оглянулся на волчий вой  и направил заиндевевшего коня к видневшимся вдалеке избам. Князь инстинктивно оглянулся и поискал глазами того мальчишку. Нашёл. Тот как раз привставал от очередного тела. Увидев, что князь смотрит на него, улыбнулся своей задорной улыбкой и поднял вверх руку.
– Ещё одного живого обнаружил, – пришпоривая коня, проговорил не громко Михаил Ярославич…

Но опять пришлось садиться на коня великому князю Михаилу. Умер предыдущий хан в Орде, вступил новый хан – сын его, Узбек. И восстановил во всех владениях веру магометанскую. Ревностен к вере был. Вот и поехал князь. Долго пробыл. Целых два года. За это время смута по земле русской поднялась. Князь московский мутил вовсю, где замечал хоть малейшее брожение. Венцом этого брожения является разрыв новгородцами договора с великим князем – заключается союз с князем московским. Сказывается долгое отсутствие князя Михаила Ярославича в Отчизне.
И наконец, его отпускают из Орды, и он спешно направляется в родную землю. Пора, давно пора навести здесь порядок. И сразу же, не теряя времени, собирает войско по ходу продвижения. С татарскими воеводами разбивает новгородцев и принуждает этой силою к миру. Берёт в плен бояр и некоторых князей, которые предводительствовали у новгородцев.

Но пока князь Михаил Тверской воюет и принуждает, и опять воюет на севере, московский князь не спит. Он уже в Орде. И там, в Орде, ему удаётся жениться на сестре хана Узбека Кончаке. И вместе с женой получить так долго не дававшийся ему в руки ярлык на великое княжение. На Русь московский князь Юрий Данилович возвращается с отрядами татар во главе с их воеводами. Князь Михаил встречает эти отряды со своими дружинами. Начинаются переговоры, которые, в общем-то, кончаются ничем.
 
Два великих князя разъезжаются по своим уделам: в Москву и в Тверь. Но уже осенью этого же года Юрий Данилович, как великий князь, в содружестве с суздальскими князьями, новгородцами  и татарским войском, переходит Волгу и начинает разорять тверские земли. И доходит это войско до деревни Бортенево, что стоит на берегу впадающего в реку Шошу ручья Строганец. Здесь это войско и встречают дружины Михаила Тверского. Здесь же это войско московское и понесло сокрушительное поражение, которое историки назовут Бортеневской битвой.

Войдя с мороза в тёплую деревенскую избу, князь Михаил первым делом устремил свой взгляд в красный угол, к иконе Спаса Вседержителя. Замёрзшими руками перекрестился и поклонился. Подняв голову, повернулся в сторону, где терпеливо ждал воевода Иван Михайлович Ошурок. В глазах его горел озорной огонь, а в бороде его пряталась нескрываемая улыбка. Деревянный стол был покрыт цветастой скатертью, на которой расположилась нехитрая деревенская трапеза. Стремянный помог снять  с замёрзшего князя плащ и овчинную накидку.
– Ну, рассказывай, Иван Михайлович. Вижу, что есть что рассказать, – князь Михаил сел на лавку возле стола.
– Не гневись, князь Юрий Данилович с воеводами да остатками дружины ушли. Ушли в свою сторону. А мы лошадей своих пожалели. Да на обратной дороге немного татар потерявшихся погоняли. С ними был и их воевода. Не тронули их, князь. Они же в бой с нами не вступили.
Воевода посмотрел на Михаила Ярославича. Ждал, что скажет. Но князь продолжал молчать, прямо смотря на Ивана Михайловича.
– Они остановились  в соседней деревне, –  продолжил воевода. – И ещё, княже. Привезли мы костромского князя Бориса Даниловича и нескольких бояр московских. А с ними жену московского князя, Кончаку. По нашему –  княжну Агафью.
После этих известий у князя Михаила брови угрожающе сложились на лбу.
– Это что же, жену бросили? И Борис опять попался? Был же уже. И в Твери я его принимал после освобождения! Опять воевать пришёл?
Воевода Ошурок упрямо продолжал молчать. Князь Михаил встал и сказал воеводе:
– Хочу Кончаку видеть.

В соседней избе, под охраной двух дружинников, Михаил Ярославич с Иваном Михайловичем встретили  княгиню. Она гордо стояла у окна светёлки и даже не повернулась на открывшиеся двери. Князь Михаил подошёл вплотную к княгине так, что она повернула к нему своё лицо. Оно было прекрасно молодо, с подчёркнуто раскосыми глазами. Одетая в белый свободный халат до пят с широкими цельными рукавами, который ещё сильнее подчеркивал её холодность. На голове её была одета монгольская шапка из кожи и меха. Князь Михаил Ярославич только взглянул в её глаза и сразу же повернулся к выходу, и спешно вышел. В глазах княгини Агафьи отразилась холодная, леденящая душу ненависть.
– Вези в Тверь княгиню, князя Бориса и всех плененных, – сказал князь воеводе. Да, и передай похоронщикам, что после отпевания и закрытия могил обязательно срубить домовины, а сверху кресты поставить. Для всех.

Так закончился этот день для великого князя Михаила Ярославича. День с победой. А что же дальше? А дальше… Судьба великого князя Михаила Ярославича была уже предопределена свыше. И ничем иным, как пленением воеводою Ошурком княгини Кончаки. Да ещё и татары во главе со своим военачальником, пленённые, были мирно отпущены с дарами под лживые речи о вечной дружбе. А тут и московский князь оправился и опять к Твери пошёл с новгородцами.
И не захотел Михаил Ярославич снова испытывать бранную судьбу. «Пусть хан нас рассудит», – сказал он. Обещал свободу Кончаке, Борису Даниловичу и всем другим пленникам. Составили грамоту. А московские послы первыми уехали в Орду вместе с Юрием Даниловичем за волей хана. Но на беду князя Михаила в это время скоропостижно скончалась в темнице в Твери княгиня Кончака. И весть эта разнеслась по земле русской. А князь Михаил Ярославич всё не решался поехать, тем более после случившегося. А в Орде уже обсуждали, каким ядом травили сестру хана.

И наконец, всё же князь решился, взяв благословение у епископа Варсонофия, – и поехал. Но посольство московского князя уже заплело свои чёрные паутины, усилив их неуплатой всей дани хану. И судьба князя Михаила Ярославича ещё больше упрочила свою решимость окончательным предрешением, когда хан назначил вчерашнего, как дальше оказалось – мнимого друга,   монгольского воеводу Кавгадыя судьёй между князьями. Не знал князь Михаил, что этот Кавгадый возвращался в Орду в посольстве московского князя. И  оковали там, в Орде, князя Михаила Ярославича и посадили под стражу.  Ещё несколько месяцев таскали его вслед за ханским посольством, так как юный хан всё ещё колебался. Но наушники и враги продолжали своё злодейское дело.

И вот судьба склонилась полностью в пользу московского князя Юрия Даниловича, который всё же  был племянником князю Михаилу Ярославичу. Вот же – родственник. Приговор был утверждён. После издевательств и мучений князь был, наконец, умерщвлён. Говорили, что истязателей прислал сам князь Юрий Данилович. Тело князя Юрий Данилович отправил сначала зачем-то на Кавказ, затем его всё же перевезли в Москву. И только год спустя тело князя Михаила, после настойчивых прошений и  мольбы родственниками, и князя Александра Михайловича, сына убиенного князя, перевозят из Москвы в Тверь, где и захоранивают в соборной Преображенской церкви.

Жена его, княгиня Анна, будущая святая Анна Кашинская, переживёт своего мужа на 50 лет. Увидит смерть своих сыновей – князей Дмитрия Михайловича Грозные Очи и Александра Михайловича, а также и внука Фёдора Александровича, погибших в ненавистной Орде, после чего  примет постриг в тверском монастыре с именем Софья.
Сам же князь будет канонизирован Русской православной церковью в лике благоверных князей, что означает  прославляемых церковью за праведную жизнь, в 1549 году на втором Макарьевском соборе в Москве.

*Иллюстрация (фрагмент) : «…Занявший престол по смерти Андрея князь Михаил Тверской, происками племянника своего, Юрия Даниловича, осуждён в Орде на мученическую смерть. Летописец называет его «Отечестволюбцем».

История Государства Российского в изображениях державных его правителей с кратким пояснительным текстом.
Верещагин В.П.,  Худож. тип. и фото-хемиграфич. мастерская  Э. Гоппе, 1890, Санкт-Петербург, стр. 45
*Троицкая летопись (реконструкция текста) М.Д.Присёлков, С-Петербург, «Наука», 2002, стр.354-356.

Русавкино. Январь 2023 г.