Глава 10. Боги войны

        - Точно тебе говорю, он что-то задумал!
        Зевс стремительно ходил по залу, его шаги гулко отражались от мраморных стен роскошного дворца.
        - В чем конкретно ты его обвиняешь?

        Афина стояла у высокого окна, прислонившись спиной к стене, и наблюдала за отцом. Вечерний ветерок свободно врывался в парадный зал, принося с собой ароматы цветов и поспевших лимонов. Прощальные лучи солнца золотили волосы и бороду громовержца.

        - В чем? – еще больше вспылил Зевс. – Да хватит уже того, что он тайно пришел к Гермесу, несмотря на мой запрет появляться на Олимпе!
        - Вряд ли Аид сделал это с какой-то коварной целью. Он просто поздравил Гермеса и Ириду со свадьбой.

        Громовержец лишь возмущенно фыркнул. На днях владыка подземного царства прибыл во дворец вестников богов вместе с Персефоной. Они торжественно вручили молодым супругам подарок, немного побыли у них и улетели обратно, на берега мрачного Стикса. Так получилось, что именно в этот день Зевс отлучился – он наконец-то решился навестить Латону. Как только Аид и Персефона улетели, испуганный Гермес примчался к Афине. Он знал, что последствия этого визита могут стать необратимыми, особенно если о нем узнает Зевс. Богиня, внимательно выслушав друга, решила: скрывать ничего нельзя. Аида и Персефону мог видеть еще кто-то из богов, и если отец узнает о них от кого-то другого, а не от Гермеса, он будет в ярости.

        - И что же мне делать? – упавшим голосом спросил вестник богов. – Ведь если я скажу ему, что они были у нас, и я его не выгнал, отец все равно разозлится.
        - Разозлится, - подтвердила Афина. – Но не на тебя. Давай из двух зол выберем меньшее. На Аида он и так зол. А вот тебе может серьезно попасть, если ты ничего не скажешь.
        - Я понял, - Гермес тяжело вздохнул. – Спасибо за совет. Пойду, подожду его во дворце.

        Зевс вернулся от Латоны только вечером. Гера, одарив мужа презрительным взглядом, демонстративно развернулась и ушла. По верховному богу сложно было сказать, как именно он провел вечер с бывшей возлюбленной. Его взгляд оставался непроницаемым, а мысли блуждали где-то далеко, поэтому он не сразу заметил Гермеса, терпеливо ожидавшего его в покоях.

        - Зачем ты здесь? Что-то случилось? – спросил он сына, растирая лицо, как после крепкого сна.
        - Не совсем, - Гермес немного помялся, но собрался с духом и выпалил: – Отец, здесь был Аид.

        Глаза Зевса сразу потемнели. В воздухе почувствовалось напряжение.
        - Зачем он приходил? – тихо, но угрожающе поинтересовался он.
        - Хотел поздравить нас с Иридой. Прибыл вместе с Персефоной в наш дворец, вручил дары. Они недолго здесь пробыли, чуть больше часа. Потом сразу отправились к себе. Я проследил за ними, они больше никуда не заходили.
        - О чем вы с ним говорили? – сверля сына мрачным взглядом, поинтересовался Зевс.
        - Так, болтали о пустяках. О смертных, об их душах. Персефона рассказывала, как пытается облегчить участь умерших, чтобы им не так горько жилось в подземном мире.

        Зевс, подумав, кивнул и жестом отпустил Гермеса, больше ничего ему не сказав. Он не понимал, что пытается сделать его мятежный братец. Если он действительно так хотел поздравить племянника, почему не пришел на пир? Конечно, сначала ему пришлось бы извиниться перед своим царем и братом, но это единственная преграда, причем, не такая уж непреодолимая. Нет, Аид предпочел явиться на Олимп именно тогда, когда там не было самого Зевса. Этого нельзя так оставлять. Но что ему делать? Наказать брата за неповиновение? Или сделать вид, что ничего не произошло? Зевс весь вечер думал об этом, пока не решился позвать Афину.

        - Ты думаешь, он просто так здесь был? – обратился он к дочери, рассказав о визите Аида. – Наверняка что-то разнюхивал, я в этом даже не сомневаюсь!
        - Думаю, это не так, отец, - спокойно откликнулась Афина. – Ты же знаешь, как Аид относится к Гермесу. И когда ты не позволил ему прийти на праздник в честь его свадьбы, ему было действительно больно. Ведь Гермес проводит в подземном царстве не меньше времени, чем на Олимпе, они успели сблизиться.
        - Так ты считаешь, что Гермес тоже может быть замешан? – резко остановился Зевс.
        - В чем? – удивилась Афина.
        - В коварных планах моего брата, в чем же еще! – раздраженно произнес царь.
        - Отец! - воскликнула пораженная богиня. – Как тебе это только в голову пришло? Гермес верен тебе, не нужно оскорблять его подозрениями!
        - Да, наверно, ты права.

        Бог устало прилег на ложе и прикрыл глаза. Дочь опустилась на пол рядом с ним.
        - Тебе просто нужно отдохнуть, - мягко сказала она. – Эта ссора совсем вымотала тебя. Лучше расскажи мне, как прошла твоя встреча с Латоной? Вы поговорили?
        Зевс неопределенно пожал плечами.
        - Она сильно обижена на меня, и тому есть веские причины. На ее месте я бы вообще себя на порог не пустил. Весь вечер мы разговаривали, но я постоянно ощущал холод с ее стороны. Наверно, не следует больше приходить к ней. Я знаю Латону – она гордая, теперь и близко меня к себе не подпустит.
        - Может, оно и к лучшему, - заметила Афина.
        - Может, и к лучшему, - эхом отозвался царь богов.
        Паллада поцеловала его в лоб и тихо вышла, оставив отца отдыхать.

***

        Громовержец не появлялся среди богов еще несколько дней. Тем временем жизнь на Олимпе текла своим чередом. На земле же наступила пора свадеб. Афродита, Гера и Гименей целыми днями пропадали среди смертных, благословляя славивших их новобрачных. Зато Афине в кои-то веки нечем было заняться. Воевавшие цари поутихли, что, в принципе, ее радовало. Но то, что радовало Афину Палладу, богиню мудрости и справедливой войны, то раздражало воителя Ареса. Он не мог жить без кровавых сражений, поэтому всеми способами старался разжечь распри. Раньше ему помогала богиня раздора Эрида, но боги изгнали ее с Олимпа, и теперь Аресу приходилось все делать самому. И однажды Афина совершенно случайно застала его в Спарте, когда он распалял среди местных правителей ненависть к грекам.

        - Уймись, Арес! – тихо посоветовала ему Паллада, появившись рядом. – Если ты хочешь войны, нужно хотя бы подождать, пока люди отдохнут и наберутся сил. Посмотри, они ведь совершенно вымотаны бесконечными боями.
        - Это не твое дело, женщина! – рассвирепев, гаркнул бог.
        - Ты прав, не мое, - согласилась она. – Мое дело – добиваться справедливости. Вот этим я и займусь.
        - Стой! Вернись! Ты не посмеешь! – рассвирепел воитель.

        Афина лишь спокойно улыбнулась ему и скрылась во дворце царя Спарты Линкея, приняв обличье одного из его советников. Арес уже успел зажечь искру раздора – Линкей вместе с военачальниками продумывал план нападения на находившийся неподалеку греческий город Пилос. Но тут выступила вперед Афина.

        - Погоди немного, царь! – обратилась она к владыке свободного города. – Мы все слышали, что говорил этот человек, но откуда мы знаем, что это не посланник наших общих врагов – и Спарты, и Греции? Вдруг это персы хотят нашей ссоры, чтобы напасть в самый неподходящий момент, пока мы будем заняты борьбой друг с другом? Что скажешь, царь?

        Линкей слушал доводы своего советника, слегка склонив голову. Богиня вложила в слова всю свою мудрость. Ей, конечно, хотелось позлить Ареса, но воинственный братец был не единственной причиной ее стараний. Как бы ни были сильны и могущественны спартанцы, последняя кровопролитная война с греками сильно потрепала их. Если допустить новую войну, свободолюбивая Спарта будет стерта с лица земли, а цвет города – сильные, красивые и умные женщины и мужчины, мудрецы, изобретатели, ваятели – сгинут в плену, станут рабами или будут убиты. А этого Афина не могла допустить.

        - Ты прав, Анаксагорас, недаром твое имя значит «владеющий речью», - отозвался, наконец, Линкей. – Сначала нужно все проверить. Не будем пока воевать, нашему народу нужно отдохнуть.
        Поклонившись, Афина скрылась в толпе приближенных царя и, став невидимой, покинула дворец.

        - И после этого ты называешь себя богиней войны? – Арес догнал Палладу уже за воротами города. Он проник на совет под другим обличьем и все слышал.
        Когда брат настиг ее, богиня наслаждалась спокойствием и неспешно прогуливалась босиком по мягкой траве, держа в руке свои золотые сандалии. Ленты, которые заменили ей ремешки, сияющими бликами мелькали среди цветов.
        - Я называю себя богиней справедливой войны, Арес, - спокойно ответила Афина.
        - Какие глупости, - сквозь зубы процедил он. – Война есть война! Здесь справедливы только доблесть и ярость воинов да крепость доспехов и звон оружия! А то, во что ты превращаешь войну, - это оскорбление самого искусства боя!

        Афина только усмехнулась. Арес постоянно придирался к ней. Когда бог войны узнал, что отец позволил девчонке учиться воинскому мастерству, он только посмеялся. И чему она может научиться? Он верил, что маленькой богине это быстро надоест, и после первой же ссадины она закроется в своих золотых чертогах и будет вышивать великолепные полотна, ведь в этом Афина действительно была мастерицей. Но богине не надоели сражения. Она была так хороша в тактике ближнего и дальнего боя, что отец очень скоро начал приводить ее в пример Аресу.
        - Посмотри на сестру, - говорил он. – Посмотри, как отточены ее движения, как уверенно и спокойно она бьется. Думаю, скоро она начнет побеждать тебя.

        Когда пришла пора распределять обязанности юных богов, Афина получила от Зевса разрешение покровительствовать ремеслам и наукам. Арес уже готов был обрадоваться, но Зевс произнес:
        - Кроме того, я хотел бы предложить тебе, возлюбленная моя дочь, стать богиней справедливой войны.
        - Войны? – крикнул, не сдержавшись, Арес.
        - Справедливой войны, - мягко поправил его отец. – Сын мой, ты смел и искусен, но безответственен. Афина поможет тебе принимать правильные решения.
        - Но она не нужна мне! – яростно парировал бог войны.
        - Это мое последнее слово, - нахмурился царь богов.

        Если Арес и раньше ненавидел сестру, теперь его чувства перешли все границы. Когда Паллада появлялась на горизонте, он весь трясся от злости и готов был сразу кинуться на нее. Гефест пытался урезонить брата, но все было тщетно. Со временем Арес научился держать себя в руках, хоть и продолжал люто ненавидеть богиню. Ее невозмутимость сводила его с ума. И теперь она снова посмела вмешаться в его дела! А ведь он уже настроил Спарту против некоторых греческих городов. Не зная, чем еще задеть сестру, Арес злобно прошипел:
        - Шла бы ты на Олимп, подыскала себе мужа и ублажала его, как и положено женщине. Не лезь в то, что тебя не касается. Слушай, а может, мне взяться за тебя?

        Афина звонко расхохоталась и повернулась к Аресу. Глаза его налились кровью, бог напрягся так, как напрягаются тигры, готовые к прыжку.
        - Отстань от меня, безумный! Тебе что, больше нечем заняться? Спустись в подземное царство, найди своих любимых гарпий, или кто там у тебя? Воспитывай их, ублажай, хлещи, делай с ними, что хочешь. Только меня оставь в покое.

        Она снова отвернулась от него и неспешно пошла по лугу. Арес, прерывисто дышал, лихорадочно соображая, на ком или на чем выместить злость. Вдруг он распрямился и победно улыбнулся.
        - А знаешь, что я сейчас сделаю? – крикнул он богине. – Приду во дворец Линкея, приняв образ какого-нибудь грека, и заколю его. Скажи, будет тогда у них повод повоевать?

        Афина остановилась и медленно, с достоинством, повернулась.
        - Ты этого не сделаешь, Арес, - твердо сказала она.
- Почему же? – насмешливо поинтересовался он.
        - Потому что я так сказала.
        - И кто же меня остановит? Ты?

        Бог войны решительно направился к воротам Спарты. Но не прошел он и десятка шагов, как Афина схватила его за руку.
        - Ого, как быстро ты, оказывается, умеешь бегать! – ядовито ухмыльнулся бог. – И где твое фальшивое спокойствие?
        - Остановись, Арес, - тихо попросила богиня. – Не надо делать того, о чем потом пожалеешь.

        Бог войны уловил угрожающие нотки в ее голосе, но даже и не подумал послушаться. Несмотря на то, что Паллада всегда побеждала его в бою, он надеялся когда-нибудь преподать ей такой урок, который запомнится дерзкой богине на всю жизнь. И сейчас он не мог отказать себе в этом удовольствии. Он высвободил руку и снова пошел к воротам.

        - Я не хочу драться с тобой, брат.
        Что-то в ее голосе его напрягло. Арес вдруг захотел обернуться и взглянуть в лицо богине, но только усмехнулся и пошел дальше. Афина возникла прямо перед ним, выставив вперед руку. И тут Арес не сдержался – слишком долго в нем копились злость и напряжение, которые не на кого было выплеснуть. Он схватил сестру за руку и завернул ее, постаравшись сделать как можно больнее. Афина тихо охнула, неожиданно сильно ударила бога ногой в колено и, молниеносно высвободив руку, переместилась вправо. Арес взревел, выхватил меч и напал на богиню. Ей ничего не оставалось, кроме как вступить в поединок. От боя богов земля сотрясалась и стонала, испуганные люди высыпали на стены города, чтобы найти причину шума, но ничего не увидели – боги покрыли себя непроницаемым облаком.

        …Бой продолжался уже несколько часов, все вокруг гремело, воздух как будто рвался от каждого удара. Нимфы в испуге попрятались в гроты, дриады забежали в стволы деревьев, боясь показаться на глаза разгневанным олимпийцам. Наконец, бог войны начал сдавать. Сделав мощный рывок, Афина повергла его на землю, приставив острие копья к горлу.

        - Ты весь в этом Арес, - тяжело дыша, сказала она. – Знаешь, почему ты все время мне проигрываешь? Ты действуешь только на эмоциях, а ни одна эмоция не держится долго. И когда запал проходит, ты начинаешь уставать. Я же действую хладнокровно.
        Афина убрала копье и отошла. Арес поднялся, глядя на нее с ненавистью.
        - Не тебе меня учить, - сквозь зубы ответил он.
        - Я и не собиралась тебя учить, - пожала плечами богиня. – Не забывай, это ты первый напал на меня.

        Арес сплюнул кровь, заполнившую рот, вызвал свою колесницу, запряженную свирепыми волками, и умчался. Афина же, покачав головой, привела себя в порядок, вызвала Пегаса и направилась к дому Диоры и Асклепия. Она часто навещала смышленого мальчика, обучая его разным наукам. На редкость сообразительный, он так легко впитывал все, что она говорила, что богиня не уставала удивляться.

        В этот день, прибыв к Асклепию, она неожиданно столкнулась с Аполлоном. Втроем они прекрасно провели время: вместе учили мальчика разным наукам, экспериментировали, гуляли по лесу, собирая травы. Аполлон растирал в порошок лекарственные растения, рассказывая, какую хворь можно вылечить тем или иным листом или корнем, что нужно смешать, чтобы усилить эффект, а что смешивать нельзя ни в коем случае. Афина слушала его с интересом. У каждого бога был свой секрет, свой особенный дар, делавший его непохожим на других. Аполлон был сплошной загадкой. На Олимпе чаще всего он представал в роли покровителя муз. Его знали и как меткого стрелка, равных которому не сыщешь, хотя его в этом деле практически догнала Артемида. Знали златокудрого Феба как прорицателя – люди толпами стекались в Дельфы, на встречу с оракулом, избранным самим Аполлоном, чтобы узнать свое будущее и ступить на верный путь. О роли Феба как целителя тоже было известно, но к этим его талантам взывали в основном люди, моля об исцелении от болезней и ран. Если человек был чист душой, Феб не отказывал в помощи. Тех же, кого сжигала злоба, кому болезнь одним из богов насылалась как наказание за то или иное преступление, он прогонял.
        - Очиститесь – тогда приходите, - неизменно отвечали таким людям жрецы и жрицы бога.

        Афина задумалась об этом, глядя на Феба. Загорелый, красивый, с виду веселый и простой, но внутри он таил в себе бездну неизвестности. Рассматривая Аполлона, богиня искренне удивлялась, как большинство богов может видеть в нем  лишь весельчака. Также как Диониса и Афродиту, его не всегда оценивали по достоинству. А может, и Аполлон, и Дионис, и Афродита так и хотели, преследуя какие-то свои цели?

        - Уж не влюбилась ли ты в меня? – насмешливо поинтересовался Аполлон, продолжая растирать в порошок лекарственные травы.
        - Что? – очнулась от раздумий Афина.
        - Ты уже несколько минут смотришь на меня, не отрываясь. Да ты смотри, я не против, - засмеялся он, когда богиня отвела взгляд. – Ну что с тобой? О чем задумалась?

        Асклепия не было в каморке, где они все это время вместе возились с травами. Афина даже не заметила, когда он ушел.
        - О тебе задумалась, - просто ответила богиня. – О том, что в каждом из нас есть какая-то тайна. Редко вижу тебя в качестве врачевателя, вот и засмотрелась, как ты травы растираешь.
        - Так вот он – ключ к сердцу нашей мудрой богини, - улыбнулся Аполлон.

        От его карих с золотинками глаз исходило теплое сияние. От улыбки на щеках появились ямочки. Не осознавая, что делает, Афина задумчиво провела пальцем по одной из них. Аполлон коснулся его губами, не отрывая взгляда от богини. Его теплая, пахнущая травами ладонь легла на ее щеку.

        - Я так хочу поцеловать тебя, - прошептал молодой бог. – Но не буду. Ведь я обещал тебе не делать ничего, пока ты сама не будешь готова. И мне даже нравится, что сейчас все происходит именно так. Через эти легкие прикосновения я ощущаю тебя и нашу связь даже больше, чем если бы мы просто целовались. Это невероятно.
        - Нашу связь, - также шепотом откликнулась Афина. – Разве она есть?

        Аполлон лишь улыбнулся. Богиня выскользнула из каморки и, вызвав Пегаса, улетела на Олимп, чтобы снова спрятаться в своем дворце. Так она всегда поступала после очередной встречи с Фебом – ей нужно было обдумать и прочувствовать все, что происходило во время каждого такого столкновения.

        - А где Афина? – удивился Асклепий, вернувшись с кувшином воды.
        - Упорхнула по своим делам, - задумчиво ответил Аполлон, теребя подбородок. – Неуловимая, как всегда.
        - Она тебе нравится, правда? – тихо спросил мальчик, усаживаясь рядом с отцом.
        - Почему ты так решил? – Феб с улыбкой провел рукой по золотистым, как у него, волосам Асклепия.
        - Ты так разговариваешь с ней… и так смотришь… И еще, ты первую привел ее сюда. Артемида – твоя сестра, понятно, что ты захотел нас познакомить. Но Афина… должна же быть какая-то причина? Мне кажется, она для тебя не просто друг.

        Асклепий робко замолчал, исподлобья глядя на отца. Вдруг разозлится на него за такие дерзкие речи? Но Феб лишь рассмеялся. Он знал, что его сын умен, но чтобы настолько… С другой стороны, мальчик смотрел на них через призму человеческих отношений и не думал об Афине так, как боги. Поэтому легко мог усмотреть то, что от них ускользало.

        - А еще… - еле слышно добавил Асклепий. – Ты раньше всегда оставался у нас на ночь, и мама кричала от радости. А теперь ты уходишь от нас до заката, и мама все время ходит грустная.
        Аполлон серьезно посмотрел на сына. Тот, думая, что бог его сейчас накажет, весь съежился, но взгляда не отвел.
        - Пора тебе и твоей матери уезжать из этой глуши, сынок, - наконец, произнес Феб. – Уговори маму уехать в Афины. И я сейчас сам с ней поговорю. Тебе нужно учиться и развивать свои таланты, а ей – найти хорошего мужа, который позаботится о вас обоих. Посидишь тут немного? Или погуляй где-нибудь, пока мы разговариваем.

        Мальчик просиял, услышав слова отца. Переезд в Афины был его большой мечтой. Он много слышал об этом городе от матери, побывавшей там в юности, знал о его прекрасных садах, мраморных храмах, роскошных дворцах, утопавших в зелени, о музеях, гимнасиях, университетах и знаменитых ученых. Но главное – это был город, основанный его любимой богиней Афиной.

        Асклепию надоело сидеть в четырех стенах, и он вышел прогуляться. Солнце скрылось за облаками, на землю опустилась приятная прохлада. Не увидев родителей, мальчик решил, что они в доме. Но когда он углубился в лес, до него донеслись их голоса. Вообще, Асклепий не привык подслушивать чужие разговоры. Но тут не удержался, понимая, что сейчас решается их с матерью дальнейшая судьба. Поэтому он тихо подкрался к огромному дубу, росшему на опушке, и весь обратился в слух.

        - Диора, ведь речь идет не только о тебе! Какое будущее ждет здесь нашего сына? Асклепий умный, одаренный ребенок, ему нельзя оставаться в этой глуши!
        - Да все я понимаю, - тихо ответила молодая женщина. – Только понимаю я и то, что ты хочешь поскорее выдать меня замуж, чтобы я от тебя отвязалась.
        - Ты же знаешь, что я все равно никогда не буду твоим, - помолчав, откликнулся Аполлон. – Так чего ради губить себя и сына?
        - Ты ведь уже не передумаешь, да? – спросила Диора, с трудом пытаясь скрыть дрожь в голосе.
        - Нет, - отрезал бог. – И поэтому тебе нужно жить дальше. Ведь я не оставлю вас в любом случае. Изменятся только место и обстоятельства, но не мое отношение к вам. Я и там буду вас навещать.
        - Ко мне твое отношение давно изменилось, - резко ответила Диора. – Но ладно, как скажешь – Афины так Афины.
        - Асклепий, подойди, мы все равно уже закончили, - внезапно окликнул мальчика Аполлон.

        Асклепий похолодел, но взял себя в руки и вышел из-за дерева, виновато опустив голову.
        - И давно ты здесь стоишь? – подозрительно спросила его мать.
        - Он только подошел, я заметил, как его одежда мелькнула между деревьев, - сказал Феб, незаметно подмигнув сыну.

        Все вместе они вышли из леса. Солнце появилось из-за облаков и уже клонилось к закату, окрашивая небо в царственный пурпур. Ветер совсем затих, вечерние сумерки окутали маленький домик. Асклепий подумал, что будет скучать по этой тишине и спокойствию. Но жажда новых знаний и знакомств охватила его с такой силой, что уже через минуту он вовсю представлял, как они с мамой будут жить в Афинах.

        Аполлон, пообещав навестить их через неделю, чтобы помочь с переездом, обнял Диору, взлохматил золотые кудри сына и скрылся из глаз.