HEAL. Глава 200. Время подснежников

Предыдущая глава: http://proza.ru/2024/12/01/1884

---
Commit: 6a314299dc542fa78d6d8288c844c1ec066dfd59

Дата: Sun, 23 Feb 2025 22:35:41 GMT
----
# TIM_OCN_100

**Глава 100. Время подснежников**

*- Мой вещий сон - Удар - В ущелье расцветают подснежники - О чём я прошу Полковника - Кровавый взнос*

---

Я видел сон. Мне снятся десятки комет, взмывающие в небо из-за горизонта. Они оставляют за собой белые шлейфы дыма, уходят ввысь, озаряя жёлтым светом облака, и исчезают в них. Другие люди вокруг меня тоже смотрят вверх. Какое-то обречённое состояние, боль сжимает моё сердце. Я понимаю, что к этому всё идёт. К этому всё и пришло. Я чувствую боль. Страх. И грусть. Мне грустно за то, что всё *так* получилось.

Эмоции, которые мы испытываем во сне - реальны. Это - моё небо. Я точно знаю, что это - небо Петербурга. Я точно знаю, что это были - именно *мы*.

Комету разгоняют три многотонные ступени, под завязку заполненные гептилом с окислителем, сжигаемыми двигателем, выплёвывающим вниз струю адского пламени, опустошая топливный бак разгонной ступени за кратчайшее время. Словно в эстафете, ступени будут передавать друг другу ускорение. На высоте ста - ста пятидесяти километров отделится последняя, разгонная, и настанет очередь четвёртой - ступени разведения боевых частей. С этой высоты её уже не сможет засечь наземная система слежения. Здесь ей никто не будет мешать исполнять свою роль. Ступень начинает свой суборбитальный полёт, выходит в режим астро- и радионавигации, определяет своё местоположение, пытается сориентироваться и понять: где же она и куда она летит? Она вспоминает всё, чему её учили там, на Земле, люди в зелёной форме. Карты гравитационного поля и высот, плотности пород, различные географические аномалии. Используя все эти знания и дифференциальные уравнения, описывающие баллистическое движение, она получает координаты с прецизионной точностью. Эти координаты она будет использовать для следующей части своего полёта. Под головным обтекателем находится сложнейший груз: боевые части, платформы размещения боевых частей и вспомогательных средств, топлива и сжатых газов. Боевые части летят в так называемом "автобусе". Они надёжно закреплены, каждая на своём месте. Они летят задом наперёд: именно из такого положения их проще (а значит - точнее) разводить по своим траекториям. Когда отделится третья ступень, настанет их черёд.

У каждой боевой части свой путь. Своя траектория, своя судьба. Пока они в одном "автобусе" - все вместе, но, через мгновенье, каждая получит своё задание и отправится его выполнять.

Ступень разведения должна рассчитать траекторию для каждой боевой части. Для каждой бортовая система ориентации непрерывно строит кватернионы. Она не отстреливает боевую часть. Не отбрасывает. Никаких действий, способных нарушить её траекторию. Словно любящая мать, ступень снимает безынерционные замки со своего ребёнка и отпускает его, перестаёт держать, после чего тихо-тихо, будто бы на цыпочках, отходит от него на новую точку, используя при этом тягу крестообразно расставленных "клешней" с соплами. Она следит, чтобы покой её дитя не был прерван, и траектория не нарушилась струями газов маневрового двигателя. Десять боевых частей - десять перемещений. Десять расставаний. Десять путей.

Ступень разведения продолжит свой полёт. Теперь её задача - оберегать боевые части до конца их полёта. Она летит с той же скоростью, что и они, в ту же зону поражения, и, даже немного опережает их. В её полезной нагрузке -инструменты усложнения обнаружения боевых частей, проще говоря - ложные цели. От неё в разные стороны начинают отделяться разные шарики, куски металла, напоминающие раскрытые ножницы - уголковые и дипольные отражатели, и много чего ещё. Надуваемые газом для создания хорошей поверхности отражения сигналов и света, они блестят, как ртуть. Они - самых разнообразных форм, некоторые из них напоминают конусы боевых частей. Некоторые даже излучают какой-то сигнал. Благодаря их алюминиевому напылению, с Земли они будут восприняты наравне с боевыми частями. Да, они лопнут при входе в атмосферу, но это уже будет не важно - свою задачу по дезориентации систем противника они выполнят, а противник потеряет драгоценное время для перехвата истинных целей. Вычислительные мощности станций дальнего обнаружения и ракетных комплексов окажутся перегружены. Облако целей хорошо отразит лучи радаров систем противоракетного обнаружения, ибо в этом - их задача. В этом тумане, неизвестно где, скрыты десять смертоносных боевых частей. Сама же ступень разведения продолжит свое движение, войдёт в плотные слои атмосферы, в гиперзвуке разорвётся на части, остатки топлива взорвутся, магниевые сплавы вспыхнут яркими вспышками, все осколки и частицы затормозятся в воздухе и начнут медленно падать на Землю... Это будет красивейшее атмосферное явление, если кому-то посчастливится его наблюдать.

Встрепенётся система дальнего перехвата GBMD, радиолокационная станция дальнего обнаружения которой развёрнута в районе Гавайских островов. Сразу увидит пуск комет, но успеть перехватить их до этапа разведения практически невозможно - недостаточно высоты, дальности, времени реагирования. Спустя несколько минут, на радаре появится облако ложных целей. Сложнейшая вычислительная машина от "Lockheed Martin", безусловно, будет производить свой сложнейший анализ. Нейросеть, размещённая в "Frontier", будет подбирать наибольшую вероятность нахождения боевых частей в определённых зонах облака. Часть облака будет исключена из вычислений, но это всё будет уже бессмысленно. Где-то в районе Австралии (кометы летят через Антарктиду), автоматические системы GBI и THAAD запустят свои заатмосферные кинетические противоракеты, которые должны будут попасть точно в цель. Но против разделяемых боевых частей они бесполезны: во время суборбитального полёта у боевых частей нет врагов, и не будет. Вход в атмосферу начинается на скорости пять - семь километров в секунду. Воздух ещё разрежен, температура ещё невысока. На гиперзвуковой скорости в десятки махов начинается перегрузка торможения, но коническая форма боеголовки не позволит ей растерять скорость вплоть до нижних слоёв. За ней вырастает яркий шлейф. Поднимается температура, увеличиваются перегрузки. Это уже - метеор. Раскаленный воздух шлифует термоизоляционное покрытие из кварца. Пройдя этот ад в пять тысяч градусов, уже в нижних слоях атмосферы, встроенный двигатель боевой части раскрутит её вокруг своей оси для стабилизации курса. Некоторые из них будут активно маневрировать. Но это уже не важно. Важна цель.

Я - боевая часть. Я - метеорит. Разрывая облака и освещая их своим огнём, я лечу к цели, и ничто не может меня остановить. Уже вижу леса, горы, населённые пункты. Я сработаю на высоте один километр, чтобы обрушить вниз, на город, всю мощь своей взрывной волны!

Это происходит за доли секунды. Я вижу испуганные глаза людей, глядящих в небо. В этих глазах грусть. Грусть за то, что всё *так* получилось.

Эмоции, которые мы испытываем во сне - реальны.

---

- Тим, проснись! - Полковник встряхнул меня за плечо. Я открыл глаза. В носу покалывало от холодного и влажного воздуха. Белоснежные шапки гор уже окрасились в ярко-оранжевые тона восходящего Солнца. Но здесь, в ущелье, ещё стоял туман, ещё царили сумеречные тени. Изо рта шёл пар. Я выполз из спальника, сел на него сверху. Фокс и Майк, молча, упаковывали рюкзаки. Костёр успели потушить, но Полковник нашёл тлеющую головешку, и, подцепив её своими пальцами, зажёг свою очередную вонючую сигарету.

- Я думаю, тебе полезно будет знать, - пробурчал он, раскуривая её, - только что сообщили: Россия нанесла ракетный удар по США. Межконтинентальной ракетой, дальнего действия.

Всё это он произнёс, глядя мне в глаза. Я сидел, смотрел на него спросонок, не понимая ничего. Я озяб и хотел пить.

- К... Какой удар? Ракеты? Ядерный? - пробормотал я сухими, растрескавшимися губами. Он говорил медленно.
- Слава Богу, не ядерный. Они ограничились карбид-вольфрамовыми сердечниками. Или чем-то вроде этого. Болванки... Положили все десять штук точно в цель, аккуратно - в десяти точках. В округе Коламбия. Никто не пострадал. Никто ничего не перехватил. Ха! Кто бы сомневался!

Полковник усмехнулся и замолчал. Потом затянулся, кончик его сигареты покраснел, будто бы от натуги. Он продолжил, выдыхая слова вместе с дымом: 
- У твоего президента железные яйца. Янки обосрались. Этот их позор мир запомнит надолго! Такое... Пропустить! Это-ж надо! 
- Ничего себе, - монотонно пробормотал я. 
- Сейчас весь мир ждёт их ответный ход. Ни одна их хвалёная противоракетная система не сработала. Миллиарды долларов... Все в шоке. Весь мир. Затих и ждёт. 
- А до этого? Не ждали? - отстранённым голосом пробурчал я, - А чего ждали-то?

Я надел холодные, пропитанные влагой ботинки, подошёл к остывшему котелку и открыл крышку. Оттуда робко поднимался пар. Налил в кружку воды, кинул пакетик чая. Плохо, что крепко не заварить, вода остыла. Я бы сейчас покрепче что-нибудь глотнул.

Я ничего в этот момент не соображал. Даже не знал, что именно нужно было соображать. Это происходило не со мной. Это всё было - продолжение сна.

- Не знаю, - покачал он головой и сморщился, - не знаю. 
- Я не удивлён. 
- Ты ничему не удивляешься. 
- У меня удивлялка сгорела. На том корабле, - мрачно и злобно улыбнулся я, - вместе с маячком. И я научился видеть будущее. Не так, чтобы прям видеть всё досконально-детально. Но я сейчас не удивляюсь, ведь я видел один из вариантов нашего будущего. Это - он. Ракета. Цель. Удар с неба. Десять ударов с неба, быстрых и точных. Почему, скажи, они не верили в то, что Россия на это способна? Какая причина была не верить в это?

- Они боятся вас.

- Нас не надо бояться. Ты меня боишься? - я улыбнулся, - Конечно же нет! Страх - он загоняет человека в угол. А там, в углу, ему кажется всё страшным, даже нестрашные вещи. Страх - это неспособность понять. А я - понял. 
- И что же ты понял? - Полковник хитро прищурился. 
- В той жизни, которая осталась там. На другом конце Земли. Там остался человек, которого я всё ещё люблю. Хотя, он меня не любит. Она. Уверен, что так и есть. Так вот, она говорила мне, что у русских нет идентичности. Что мы и есть - мир, и что это - причина, по которой нас ненавидят. Неспособность быть миром, как мы. А мне кажется, мы вполне себе простые и вполне понятные. И тут бояться нечего. Мы все хотим одного. 
- Чего? 
- Ты не понимаешь? Будущего! - вдруг, ни с того, ни с сего закричал я, - Будущее! Которое... В котором всё будет по-другому, не как сейчас. Будущее, в котором мы сами решаем свою судьбу! В котором мы выбираем, а не за нас выбирают! 

Я встал на ноги. Внезапно, от прилива крови, у меня в голове зазвенело. Я яростно, во весь голос закричал:

- Будущее, в котором на истерзанной Земле растут цветы! Растут цветы... Потому что...  Я этого хочу! Я. Этого. Хочу!

Мой голос эхом прокатился по ущелью. Ребята прекратили собирать вещи и удивлённо смотрели на меня. Я испугался своего голоса: хриплый, треснутый, ещё мальчишеский, но уже какой-то грубый и страшный, он утратил свою звонкость, которой я когда-то смущался. Это был чужой голос. Голос какого-то демона.

- Будущее, которое сделаем мы, - выдохнул я, опускаясь на колени. Внезапно боль пронзила мой лоб. Перед моими глазами стоял сон, кометы в лазурном небе, уходящие ввысь. Жёлто-оранжевое зарево под облаками. Прям как сейчас, в небе над горами.

- Будущее, которое сделаем мы, - повторил я, уже тише, - нам теперь жить здесь. В этом мире, который вы создали. Поэтому это - *наше* будущее! 

Я снова сел на спальник, сжался, обхватил своими тощими замёрзшими пальцами с грязными ногтями кружку и сделал глоток горького чая без сахара. Боль пульсировала над моей правой бровью. Браво, Тим! Ты сейчас продемонстрировал трём "солдатам удачи" полное своё ничтожество и классический пример подросткового максимализма в максимальный пик пубертата. Но что я мог поделать с самим собой, когда то, что я сказал, и составляло основу моей жизни?

- Конечно, ваше! - спокойно, с улыбкой произнёс Полковник, - Чьё же ещё? Наше время уже прошло. Теперь настало ваше время, - он вдруг замолчал, а потом добавил: 

- Время подснежников.

В ущелье таял снег. Он ещё лежал, искрился, но был мокрым. От него текли ручейки, весенний воздух пригревал его, и это мне напоминало весну в лесу. В нашем лесу, там, где я рос. В Ленинградской области. На проталинах, в которых уже виднелась земля, и вправду пробивались цветы. Белые, голубые... Слеза скатилась по моей щеке. Мне было страшно. Но ещё страшнее для меня было - показать этим троим бесстрашным призракам, что мне страшно. Я хотел быть рядом с ними, на их уровне. Хотя бы немного, на микроскопическое время, оказаться максимально близко к ним, и ощутить ту свободу, которой они дышат.

- Правда, ребята? - весело крикнул Полковник и убрал окурок обратно в коробку, - Вышло наше время!

Он наклонился и завозился со своим рюкзаком. Я тоже молча собирал свои манатки, взял под мышку "шестисотку", закинул на спину этот проклятый АКСУ, долбивший меня весь поход по заднице. В конце концов я приноровился и стал сильнее затягивать ремень, чтоб во время движения он не бил меня надульником.

- Твоё время, Тим, твоё, - продолжил мысль Полковник, будто бы бурча себе под нос, - ты это верно заметил, что *ты так хочешь*. Это твоё всё. Горы, М-600, "ксюша". Секреты твои и всё такое, с чем ты тут идёшь. Твоё всё это, и будущее - твоё. Мир крутится вокруг тебя, Тим. Это же - так очевидно. А мы - мы лишь тени на твоей картине. Я думаю, ты когда подрастёшь, будешь ворочать не одной судьбой. Не одну душу погубишь. Этот мир в лохмотья порвёшь, потому что хочешь этого. Мне кажется, ты всё ещё думаешь, что играешь. И то, что происходит с тобой - лишь сюжет. Ты обладаешь чем-то, чего у нас никогда не будет. И я этого боюсь.

Фокс и Майк уже спускались в окутанное утренним туманом ущелье. Мы их не видели, но отчётливо доносился хруст камней и гальки под их берцами. Полковник с рюкзаком шёл следом за ними. Он уже порядком отошёл от меня, и я слышал его шаги, как будто он находился в трёх метрах - настолько чистый был здесь воздух. Пришлось догонять.

- Ну, быстрей! - Полковник оглянулся, когда я подбежал к нему. После того монолога он не проронил ни слова. Своим компаньонам он, по-видимому, что-то сказал: они удалились от нас вперёд шагов на пятьдесят, и он не торопился их догонять. Иногда до нас долетали их спокойные голоса. Мы продолжали идти молча.

- Знаешь, что, Тим? - сказал вдруг Полковник, - Я буду не один раз задавать тебе один и тот же вопрос. Ты уверен, что хочешь
пойти с нами? У тебя есть выбор. Я дам тебе денег, ты доберёшься до Российского посольства. Оно здесь есть, в Исламабаде.

Я молчал и шёл рядом с ним. Уверенно и бодро. Он продолжал: 
- Всё, что происходит в мире - это не твоя вина. И не твоя война. Не твоя игра. Ты даже не представляешь, как в неё играть. Возвращайся в Россию. По пятам за мной идёт смерть. 
- Да нельзя мне в Россию, - ответил я, глядя под ноги. 
- Почему? 
- Ты не единственный, за кем по пятам идёт смерть. Ты знаешь, что за мной охотится ЦРУ. Но не знаешь, почему. 
- Почему? 
- Не скажу, - улыбнулся я, всё так же, глядя себе под ноги, - это не важно. Это не твоя тайна, не твоя печаль. У тебя и так много проблем, зачем тебе ещё? 
- В России ты будешь в безопасности, - заметил он. 
- Что я там буду делать? То, зачем охотится "Феникс", я должен передать своим властям. В руки. Как минимум, контрразведке или ФСБ. Да хотя бы успеть добежать с этим до консульства. Но у меня сейчас нет того самого *этого*. Я знаю где *это* находится, и никому не скажу. Я знаю цену моим знаниям. За эти знания убивают людей. Они всех убьют: тебя, Фокс, Майка, меня... Кого угодно. Это - страшные люди. Их броня - доллары, их патроны - доллары, их идол - доллары. Весь мир им открыт, они долларами вышибают двери Конгресса, они долларами распахивают границы государств. Долларами они сталкивают народы - друг против друга, брат против брата! Ты же работал на них, ведь правда? 
- Я на многих работал. 
- Ты знаешь, что я прав. 
- Куда же ты идёшь, Тим? - вздохнул Полковник, - Если всё так плохо, как говоришь... Тебе нигде не безопасно. И уж, тем более, там, куда мы идём. 
- Я должен вернуться в Испанию. А оттуда - уже куда судьба пошлёт.

Полковник снова вздохнул.

- Чтоб ты знал, - сказал он спустя пару минут, - я не осуждаю твою страну за этот удар. Мои родители мигрировали в США из СССР, во время "оттепели". Ты думал, я американец? Нет, не совсем. Поэтому русский язык ещё помню. А ещё я помню предательство. Ты не помнишь, тебя тогда ещё и в планах не было, а я помню. И я верил в то, что однажды вся эта машина, которая зовётся США... Да не только Штаты, именно этот мир, этот так называемый демократический мир. Модель их, миропорядок... И во всём этом исчадии лицемерия что-то застрянет. И она сломается. Но я не думал, что это "что-то" будет - вольфрамовая болванка. Я думал, что не дойдёт до этого. Но, увы... Дошло. Значит, тогда - болванка. Значит - такова судьба.

- Я должен быть тут, и закончим этот разговор, - резко ответил я, - такова судьба! 
- Тогда я буду вынужден спрашивать тебя снова и снова, - улыбнулся Полковник. 
- А я буду вынужден отвечать тебе одно и то же, снова и снова, - улыбнулся в ответ я, пиная гальку.

Наконец-то солнце заглянуло в наше ущелье. Солнце всегда придавало мне силы, где бы я ни находился. Даже живя в Барселоне, я радовался каждому появлению солнца на небе. В промозглом воздухе ущелья вдруг почувствовалось плотное солнечное тепло, я ощущал его на своём лице и руках. Мы наткнулись на ручей чистейшей ледяной воды, пополнили фляжки и умылись. Дышалось как-то легко и радостно (даже несмотря на то, что "ксюха" наколотила на моей заднице здоровенный синяк).

Я не знаю, почему дышалось легко и радостно. Мне казалось, что это всё нас теперь не касается. Что мы идём куда-то в иной мир, в параллельную реальность, не пересекающуюся с внешним миром. Здесь, кроме спутниковой рации и "старлинка" Полковника, связи не было, а мобилы наши, купленные ещё в Камбоджи, мы выключили за ненадобностью. И это создавало у меня иллюзию, что ущелье в предгорье Тибета, перевалы, подъёмы, спуски - это всё - какой-то затерянный, забытый мир. Это не здесь, а где-то *там*, над моей родиной, повисла смертельная угроза ответного удара, который тоже вряд ли будет перехвачен. Я не ощущал страха. Не потому, что меня *там* не было. А потому, что я вдруг чётко осознал, где должен находиться и что при этом делать. Российское посольство? Теперь я точно знал, что нет. Я должен завершить дело, в которое влип там, в Барселоне. Влип? Или, наоборот, это был подарок судьбы? Я должен передать эти данные ГРУ, ФСБ или службе внешней разведки. Но для этого мне нужно совершить невозможное - выбраться отсюда в Испанию, куда мне ход закрыт, избежав столкновения с иностранными спецслужбами, среди которых, наверняка, будет и клятый "Феникс". И только когда в моих руках будет диск с данными, и я смогу с ним покинуть Испанию, или, хотя бы, добраться до Российского консульства - вот тогда моя миссия будет выполнена. Судьба послала мне этого человека, дабы помочь мне хотя бы попытаться это сделать.

Я посмотрел на идущего рядом Полковника. Цена его помощи очень высока. Он предлагает самый простой вариант, который сразу завершит мою сагу. Я вернусь домой, и продолжится моя прежняя жизнь, "добарселонская". Вряд ли Дэвид Кранц перестанет меня искать, но в России ему добраться до меня будет сложно. Я стану невыездным ещё очень долго, пока данные H.E.A.L. не потеряют актуальность и ценность. Возможно, до самой моей старости. Но я, по крайней мере, буду жить. Интересно, где там Сэм?

Второй вариант - идти с Полковником и учиться у него жить в Подземном царстве. В царстве, где существует вероятность выйти живым в схватке с элитными подразделениями США или Великобритании. Где существует вероятность противостоять в открытом столкновении с такими боевиками, как Скаут или Моран. Где власть доллара нивелируется боевым опытом и способностью выживания в безумных условиях. Да, это - царство безумия, нелегального оружия, наркотиков, контрабанды, спецслужб и кинжалов за спиной. Это царство, где таким, как я - не место. Засыпая каждую ночь в спальнике, я думал о том, что мог бы сейчас спать в своей кровати, в Питере. Как тысячи школьников. И, всё же, вспоминая Ньевес, вспоминая работу над моей прекрасной H.E.A.L. и последовавшие после события, я ни за что бы не променял свой сырой холодный спальник, купленный в Непале у какого-то бомжа, на тёплую постель дома. Наверное, я свихнулся от того безумия, которое закружило меня в последние полгода. Не знаю. Для меня перестали существовать другие варианты. Я шёл с Полковником, и галька шуршала под нашими ботинками.

- Куда мы идём? - спросил я Полковника. 
- К границе. Есть там один человек, в Кунаре, он мне крупно должен. Не знаю, пойдут ли со мной Фокси и Майки, но мне лично больше идти некуда. У ребят своя судьба, своя история. А у меня нет ни дома, ни вещей. Есть куча денег, хренова туча денег, и ноль вариантов их потратить. Там я хоть смогу отдохнуть. Его зовут Закаар, и он не посмеет мне отказать. Мы с ним когда-то работали вместе. Дело одно было у нас, в начале двухтысячных. Не боишься? 
- А чего я должен бояться? - спокойно спросил я. 
- Да, действительно! Ты ж - турист, чего тебе бояться? Но это - не туристическое путешествие, малыш. Мы пойдём через границы, нелегально. Через регионы, полные оружия, патронов и подлецов. И неизвестно, чего там больше. И я не знаю, что там нас ждёт. Вот я лично, я - боюсь. А ты - нет? 
- Нет, - соврал я. 
- Вот, это меня и пугает в тебе, Тим. Нормальный человек бояться должен.

Я проглотил ком в горле. Было сложно это произнести. Предстояло сделать шаг, отрезающий меня от моего прошлого. Но, если бы не события сегодняшнего утра, я бы, наверное, и не решился на эту просьбу.

- Полковник, можно тебя попросить? 
- Хм. Ну? 
- Я хочу, чтобы ты обучил меня.

Он шёл, глядя себе под ноги. Его лицо нахмурилось. 
- Чему? - выдавил он сквозь зубы.

Я почувствовал жжение на щеках.

- Стрелять. Работать с оружием. С экипировкой. Всё, что поможет мне выжить в схватке с ними.

Полковник усмехнулся: 
- Ты думаешь, чтобы победить в схватке со спецслужбами, нужно метко стрелять? В кого ты хочешь стрелять?  В "Феникс"? В "Дельту"? В  "САС" может быть ещё, до кучи? Боже мой, Тим! Операциями управляют не боевики в брониках, а парни в костюмах от "Бриони" и со связями по всему миру, как твой Кранц! Чтобы им противостоять, нужно обладать их аналитической мощью! И их подлостью. И их запредельным цинизмом! Иметь извращённое понимание окружающей действительности! Тебе это не нужно, поверь. Ты чище их, и... 
- Я не хочу быть чище их! Я хочу их уничтожить! 
- Ты не уничтожишь их, никогда. Тебе придётся сподобиться им, чтобы уничтожить. Упасть на самое дно ада. Сделаться такой же гадиной... 
- Тогда я стану! 
- Я не хочу! - он вдруг обернулся ко мне и схватил меня за шиворот, - Беги к чёртовой матери отсюда, мальчик! До Исламабада! Я тебе машину найду, только беги! Ты сам не понимаешь, чего просишь! Я спас твою шкуру! Чего тебе ещё не хватает? Приключений? Проблем? Чтобы тебе башку отрезали и прислали в коробке родителям, ты этого хочешь?! 
- Справедливости хочу. Чтобы все знали, хочу! - я задыхался. 
- Мать твою! - выругался Полковник, - Иди к родителям! Уходи!.. 
- Если б ты мог что-то изменить в этом мире, - со слезами, ломающимся голосом крикнул я ему, - Если бы у тебя в руках было то, что может спасти, как минимум, твою страну, а то - и половину человечества на Земле. Вот ты бы, ты! Ты бы - убежал? 

Моя челюсть дрожала. Я понимал, что перехожу какую-то невидимую грань между параллельными мирами. Я хотел, чтобы Полковник не молчал, чтобы он отвечал мне. Мне нужны были его слова. Я хотел услышать от него то, что даст мне силы идти вперёд, вместе с ним.

- Были у меня ключи от мира, - печально ответил он, глядя мне в глаза, - И я думал, что спасу свою страну. Но недооценил я свои силы. В результате...

Он остановился.

- Нет, Тим, я думаю, тебе не под силу это сделать. 
- Поэтому ты не хочешь меня учить? Ты не веришь в мои возможности? Потому что сам не веришь в свои?   
- Почему? Верю. Но я не хочу тебе такой судьбы, как у меня. 
- Без твоей помощи я не смогу. Они меня сожрут с потрохами. У меня нет никаких шансов противостоять им. 
- Тогда поезжай в свою Россию и сиди там! Учись там! Нечего тебе здесь делать!

В этот момент меня как будто переклинило. Я не знаю, что со мной произошло. Какая-то дикая ярость из потаённых глубин вдруг выстрелила в мой мозг. Я стиснул зубы, схватил его за куртку, и резко, со всей силы, дёрнул её на себя так, что он развернулся и остановился.

- Слушай сюда! - заорал я по-русски, - С тобой или без тебя... Плевать! Я пойду их искать и уничтожу! Всех до единого! У меня нет шансов, и я погибну, но у меня нет иного пути. Если Бог дал мне в руки эти... данные, я должен с ними что-то сделать! Или отдать их тому, кто что-то сделает! Но делать! Делать! А не сидеть и ждать чего-то! С тобой или без тебя - мне не важно!

Звонкое эхо прокатилось по ущелью. Какие-то сухие слёзы, вроде плачу - но нет воды. Полковник схватил мою руку, оторвал её от куртки и медленно проговорил.

- Тогда ты сдохнешь. Могу сейчас тебя пристрелить, чтобы не мучился и не тратил своих сил. И моих тоже. Но ты должен понять, ты - сдохнешь. Ты обречён сдохнуть, потому что из *того* мира, в который ты войдёшь вместе со мной, выход только один - в мешке. Ты исчезнешь навсегда, твоё имя подвергнется забвению. Ты станешь демоном ада, тебя будут разыскивать всевозможные спецслужбы разных стран, ты будешь в списках, на тебя будет открыта охота, за твою голову назначат награду. Такую, что каждая мелкая тварь, способная держать в руках хоть что-то, похожее на оружие, будет желать тебя убить. Ты больше не вернёшься домой. Ты не вернёшься никуда! Отныне твой дом будет - весь мир!

Улыбаясь, он распростёр руки в стороны. Ущелье зловеще повторило слово "мир". Он продолжал: 
- Это не игра, малыш, и не приключение. Здесь нет места соплям! Это твоя новая реальность. С неё нельзя так просто соскочить. Тут нельзя устать, отдохнуть. Передумать. Ты не можешь просто взять, всё бросить и уйти. Тебе не будет никогда покоя, у тебя не будет семьи, не будет детей. Ты должен оплатить вступительный взнос, чтобы я понимал серьёзность твоих намерений. Ибо я так думаю, что в тебе играют гормоны, и что ты всё это порешь сгоряча! 
- Какой взнос? 
- Кровь. 
- Сколько литров? - мгновенно, как в бреду, выпалил я. 
- Пф, - он шумно выдохнул, - столько, сколько вытечет, пока я не сочту это достаточным.

Полковник вынул из кондуровых ножен свой огромный нож "боуи" и протянул мне.

- Давай, отрежь себе палец. Какой не жалко. Отрезанное уже не вырастет снова. Это - символ твоей решительности. Я, по крайней мере, буду понимать, что ты серьёзно подумал.

У меня кровь отхлынула от головы. Наверное, я побледнел; меня стало вдруг знобить. Я принял у него тяжёлый нож. Блестящее лезвие "боуи" оказалось предельно острым, без сколов, частично с серрейтором возле гарды. Красивый нож. Полковник, не оглядываясь, продолжал шагать дальше. Я поглядел на свои руки. Тощие бледные пальцы, в ссадинах и порезах. Какой не жалко?

- Давай, мизинец! - засмеялся идущий впереди Полковник, - Догонишь, отдашь мне! Как контракт будет, между нами! Смелей, парень! Это такая мелочь по сравнению с твоими грядущими потерями!

И, спустя мгновенье, громко крикнул:

- Тим! Я не шучу! Мне деньги не нужны! У меня их полно! Мне нужна твоя кровь! Я должен быть уверен, что могу доверить тебе самое ценное, что у меня есть! Только не вздумай на ноге отрезать, не хочу тебя снова на себе тащить!

Сказать, что я испугался в этот момент - это ничего не сказать. Конечно, хватая его за куртку и крича "Слушай сюда!", я ожидал всего, что угодно. Ну ладно! Я ожидал что он,
самое худшее - просто треснет меня в морду. И всё. Подумаешь, сколько раз мне в морду били, фингалом больше - меньше. Но... Тут я струхнул. Я смотрел на дрожащие пальцы своей левой руки. Какой не жалко? Да... Все жалко! Но никто меня за язык
не тянул! В конце концов, это всего лишь палец. В меня уже всаживали пулю, били током, и вообще... Пора бы уже привыкнуть.

Присев на корточки, я положил левую ладонь на холодный плоский камень. Растопырил пальцы. Поднял нож. Потом поменял хват. Если бы Полковник сам *это* сделал, я бы просто зажмурился или отвернулся. Или просто стиснул зубы. Но самому? Палец... Всего лишь - палец.

Приложил холодное и острое, как бритва, лезвие к мизинцу. Он лежал на камне, тонкий, как тростинка. Его рубануть проще простого, раз - и всё! Снова поднял нож. Если делать - делать быстро. Я почувствовал, как адреналин разливается по телу, как сердце бешено стучит в груди.

Солнце пробило плотные облака и осветило всю долину. Зелёная трава и мох заиграли магическими изумрудными цветами. Белоснежные, как пломбир, шапки на вершинах горной гряды ярко искрились от солнечного света, словно расплавленное золото. Я не мог надышаться воздухом, таким чистым и таким вкусным. Я шёл в неизвестность. В забвение. В Подземное царство. Вне всякого сомнения, я там сдохну. 

Мать мне было жалко. Но сейчас я думал об отце. Хотел бы он меня видеть здесь? И что бы он сказал мне в данный момент? Я вспомнил, как он говорил мне, когда я был маленький:

"Не бойся ничего, просто иди вперёд! Есть лишь один способ проверить свою правоту - испытать себя."

Простая формула. Я только и делал в жизни, что испытывал себя. Пришла пора пройти ещё одно испытание. Самое страшное. Ради тебя, отец, и ради остальных! Чтобы все знали, чтобы... Чтобы были готовы!

*В дальнейшем, сталкиваясь с трудностями преодоления самого себя, я вспоминал, ради чего я всё это делаю. Ты можешь, конечно, сказать, что мне, мол, просто нужна была мотивация идти вперёд и подвергать себя какому-то безумию. Что я всё это выдумывал для себя, чтобы как-то объяснить свои неоднозначные поступки. Нелогичные и бредовые. Но, в своё оправдание, я скажу лишь то, что мной двигал ужас от открытого мне H.E.A.L. Это сложно понять, пока сидишь в мягком кресле и читаешь текст со своего смартфона. Но... Мне снились модели H.E.A.L., которые она мне воспроизводила, и в бесчеловечности этих моделей мог сравниться, разве что, печально знаменитый "Отряд 731". Вот, что я хотел уничтожить! Тех, кто это всё придумал. Одна эта мысль давала мне энергию и веру в себя. Больше веровать было не во что. Я чётко увидел абсолютное зло, и это зло сконцентрировано в конкретных людях. В Подземном царстве Бога нет. Одни лишь гнусные идеи, рождающиеся в воспалённом сознании Сильных Мира Сего, и обретающие своё воплощение благодаря ИХ неисчерпаемым богатствам.*

---

Конец части TIM_OCN.

---

Текст сконвертирован из markdown в plain text и нормализован специально для ограничений по тексту для сайта PROZA.RU.
Оригинальная вёрстка и информация об авторских правах доступны по ссылке, размещённой на странице автора http://proza.ru/avtor/mrald. 
Некоторые символы отображаются некорректно из-за ограничения в вёрстке текста на сайте PROZA.RU.

Использование текста без указания АВТОРА и ИСТОЧНИКА запрещено.

---

Следующая глава: http://proza.ru/2023/06/22/1217