Про иванова и петрову. артефакт

НеПравильные люди
ваш канал
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЛАСКИ
Про Иванова и Петрову.

" Артефакт"


С Петровой случился казус.

И не где-нибудь, а в самом Париже.

В музее музеев - Лувре.


Казус внешне носил под собой интимный характер и состоялся с мужчиной эпохи Возрождения, если не сказать больше.


Всё бы ничего, с кем не бывает, мир изобилует примерами брачных измен, но само действие произошло, как это не прискорбно было бы заметить, не только с представителем чужого народа, или даже другого класса, а на виду многочисленных свидетелей, при чем на глазах собственого, родного Иванова.


В Париж помериться опытом с заграницей супругов Иванова с Петровой отправило родное предприятие "Красный колумнист" .

Где, после завершения деловой части поездки, их повезли в Лувр на ту самую, злополучную экскурсию.


Существует поверие, если загадать желание и при этом потереть за выдающиеся конечности какого- нибудь памятника или изваяния, то загаданное непременно сбудется.


Сейчас трудно сказать, что побудило Петрову обратить внимание на микеланджеловского Давида.

Возможно, формы.

Женщины любят говорить, что размер не имеет значения. Но тут вероятно, не тот случай.

Микеланджеловский Давид своими весомыми аргументами вселял в главного бухгалтера "Красного колумниста" уверенность в завтрашнем дне и веру в сбычу давних мечт.


На такой случай, заветное желание у Петровой было припасено давно.

 Дело оставалось за малым. Правда, выпирающая конечность находилась чуть выше уровня моря, где-то на расстоянии трех метров от пола.


Для достижения цели, главный бухгалтер воспользовалась стремянкой реставраторов, не вовремя вышедших покурить.

При полном отсутствии смотрителей зала, сто килограммов Петровой пулей взмыли наверх, на уровень гениталий.

Она потерла обеими руками что есть мочи о мужское, ничем чем не прикрытое начало библейского героя.

Сам Голиаф не мечтал бы о таком конфузе своего соперника.

Снизу Петрова напоминала маленькую девочку, которую голый папа собрался отвести в детсад не самым обычным способом.


Стремянка пошатнулась от вибрации и поехала вниз. Петрова сначала ойкнула, потом вцепилась обеими руками в причинное место статуи.


В небосводе зала эхом раздался треск ломаемого карарского мрамора. Стены прославленого музея отчетливо услышали странную смесь языковой речи- "Пардон муа, твою мать! "


Через секунду главбух Петрова приземлилась на задницу с чужим причинным местом..


Потом Петрова долго бегала по залам Лувра с причиндалами внезапно и незаслуженно оскопевшего Давида.

Со стороны выглядело так, словно какая- то обезумевшая толстая тетка носится с непонятным предметом в вытянутых руках, выцеливая очередную жертву.

Похоже было, что главбух "Красного колумниста" имеет какие-то претензии не только к организаторам поездки и к капиталистическому миру, в целом, но и к мужскому полу, в принципе..



Акт возврата основ мужского достоинства так и не состоялся, ввиду внезапной пропажи обслуживающего персонала. Вероятно, сказались языковой барьер и трудно произносимые с прононсом французские артикли..


Оргию с чужими половым органами прекратил Иванов. Он отнял у Петровой мраморный фрагмент, сунул к себе в карман и потащил супругу к выходу.


Артефакт, в прямом смысле слова, давил своей тяжестью, сильно оттопыривая штаны Иванова, как у балетных.

Иванов, шел по Елисейским полям и чувствовал себя трансгендером. Француженки останавливались и восхищенно провожали его спину, завидуя Петровой.


Вечером, парижские новости рассказывали, что какие-то злоумышленники опять посягали на святые для каждого француза места, в буквальном смысле этого слова. Их сложно понять этих французов, они всегда говорят двусмысленно. И что какая- то сумашедшая, извращенная мадам угрожала посетителям, размахивая неприличного размера гениталиями, требуя повторить революцию. На этот раз - сексуальную.

Еще сказали, что еврейское консульство подало ноту протеста за осквернение их национального достояния и угрозы целостности художественного образа, если так можно выразиться.


Дабы не смущать общество, Иванов решил кастрированный артефакт забрать на свою историческую родину, в отместку за отечественную войну 1812 года с Наполеоном. Какое отношение Микеланджело с его Давидом имели к Наполеону история умалчивает.


Зато попутно решился вопрос с сувенирами. Петрова предложила подарить артефакт директору завода, в знак благодарности и признания, а также за лишенную недавно тринадцатую зарплату.


Гениталии Давида везли в чемодане Петровой, замотанные в целях безопасности, в лифчики и трусы.

Французские работники таможенной службой уважительно цокали языками и поднимали в восхищении большие пальцы рук, просвечивая содержимое чемодана на рентгене.



- Фу, гадость какая! - сказала теща Иванова Пална, по приезду, - Нашли что привезти!


Она близоруко рассматривала мраморный артефакт, неприлично приблизив его к своему лицу.


- Вот за это французов и не любят! - констатировала Пална.

Иванов хотел указать ей на обрезанную крайнюю плоть мрамора гениталий, но теща уже т;рла пальцем верхушку фрагмента, загадывая желания.

Иванов расслышал что- то про парник и банки.


Мурзик презрительно обнюхал чужие кастрированные причиндалы, потом фыркнул и зашипел, вероятно памятуя о своём, наболевшем.


Благодаря авторитету Палны, вскоре, к квартире Иванова с Петровой началось паломничество. Люди шли нескончаемой толпой, что бы потереть святыню и загадать желание.


Процессия тянулась, как очередь к мавзолею или в поликлинику, в день бесплатных акций.

Было много цветов и еврейской атрибутики.


Петрова следила за количеством касаний - Не больше трех в одни руки.


Бабушки просили продолжения любимых сериалов, здоровья и дешевых таблеток.


Женщины помоложе - работу, очередного, не пьющего мужа, прибавку к зарплате, скорейшего продвижения очереди в детсад.

Молоденькие девушки просто приходили посмотреть и потрогать.


Петрова попутно читала лекции о Давиде и его великой миссии в истории человечества. Люди слушали, соизмеряя услышанное с увиденным и не возражали. У большого человека все должно соответствовать.

На фотографию с артефактом записывали в другую очередь.


Иванову в коридоре мягко намекнули, что реликтовые причиндалы готов приобрести один полуподпольный коллекционер, по цене, равной донорским..


А муж одной женщины, недавно вышедший из мест не столь отдаленных, попытался оспорить габариты артефакта, предложив, для наглядности, помериться со своими гениталиями.

Эксгибициониста быстро скрутили и выставили за дверь, обозвав необрезанным богохульником.


 Через неделю Ивановым заинтересовались органы.


Первое лицо города ругалось, брызгая слюной.


- Устроил тут бл.., - он хотел сказать нехорошее слово, но вовремя поправился и сказал "балаган" .


Артефакт, натертый до блеска, самым развратным образом лежал на столе, в ожидании атташе из посольства.


- Дай-ка, я тоже потру..- стыдливо сказало первое лицо, одной рукой прижав чужие гениталии к поясу, пользуясь предоставившимся случаем.

 Желаний у чиновника накопилось много. Рука уже не т;рла, а буквально полировала мрамор артефакта.

Первый тряс головой от усердия. Мрамор от стараний нагревался.

Желания, не смотря на статус чиновника, имели обыденно-бытовое назначение, как у Палны.

" Чтобы жена не догадалась, про простату, про дачный участок и очередь на машину".

Иванов смотрел на первое лицо города и оно напоминало ему мальчика, занимающегося самоудовлетворением после просмотра эротического фильма.


За этой сценой их застал прибывший за еврейско- итальянско- французскими гениталиями Давида атташе.



- Передайте артефакт мне. Не нацеливайте, пожалуста, на человека, - смутился атташе на передаваемый экспонат.

Он сморщив лицо и отвернув голову, брезгливо, двумя пальцами в резиновых перчатках взял гениталии и бросил их в ящик для перевозки трансплантантов.


Прощаясь, атташе сказал Иванову, что его с Петровой усилиями, они чуть не начали новую мировую войну. Но причина конфликта была слишком деликатная и проблему решили миром.


Вечером по телевизору передали, как атташе торжественно передает поднос с выложенным на на нём артефактом французской стороне.

Зрелище было символичным.

Так обычно индейцы выражали свое неприятие вражеской стороне.


- Вот вам с прибором! - Сказал Иванов, комментируя увиденное.

 


В местной газете появился очерк в рубрике "Париж - город контрастов".

Город, в котором проживали Иванов с Петровой тоже упомянули. Самих виновников показали, как местные достопримечательности, которые умудрились держать за причинное место самого Давида.

В качестве доказательства под статьей поместили фотографию с улыбающимися супругами, прижимающих к себе злополучный артефакт.

Хотя, на таких фото, в центре внимания, обычно используют обезьянок.

Всё это время, причинные места Давида в Лувре, украшала табличка " Реставрация". Эксперты признавались, что артефакт сильно пострадал за время отсутствия. Он поимел неприличный для срамного места лоск и немного уменьшился в размере.


Желание Петровой сбылось. Теребонькая выделяющуюся конечность мирового шедевра, она загадала быть напечатанной в газете.


Что касаемо Иванова, то за всей этой суетой, он попросту забыл о своих желаниях.

Артефакт, что еще можно сказать про таких.


( С) Рустем Шарафисламов.