Два портрета. 22 июня. Война

    Снова зацвела черёмуха под окном, а за ней сирень, громыхнула за построенным гидроузлом первая гроза, явившаяся вслед отрядам городских ласточек. Впервые реки в черте Рыбинска не разлилась и не затопили пологие участки берега. Рыба, пришедшая с половодьем на нерест, билась о шлюзы, перекрывшие Волгу, и плотину гидростанции, вставшей на пути Шексны,  не в силах преодолеть природный инстинкт размножения, бесславно попадая в сети рыбаков и прибрежных жителей. Рыбное меню изобиловало икрой и рыбными деликатесами во всевозможных видах: жаренных, варёных, копчёных и вяленных.
    Рыбный пир закончился 22 июня, когда по всем репродукторам объявили о нападении гитлеровских полчищ на нашу страну. Бабушки быстро опустошили полки продуктовых и хозяйственных магазинов. Еве и Ирине чудом удалось купить лишь мешок зернового кофе, не пользующегося спросом. Страшная новость о войне с Германией застала Серафима в Костроме. Он не удивился. Он ждал её и поспешил домой на разгрузку каравана и получения очевидно нового назначения.
    Рыбинск по-прежнему дымил рядами труб предприятий, а на Волге тревожно звучали корабельные гонги и суда жались к центральной пристани. В городе была объявлена военная мобилизация. Что касается речного флота, то управление водного хозяйства пока закрепило экипажи за их судами и ждало дальнейших распоряжений командования. Вести с западного фронта приходили тревожные и очень противоречивые. Сообщалось - идут тяжёлые бои на границе Родины, наши войска под давлением превосходящих сил противника с боями отходят вглубь страны. Через неделю консультаций с Москвой навигацию продолжили, потому что времена года переменить невозможно, и грузы по-любому надо перевозить в оба конца реки, пересекающей почти всю европейскую часть государства. Волга - основная водно-транспортная артерия СССР.
    Серафима отправили в очередной рейс до Астрахани, но в Сталинграде его вызвали к командованию и выдали предписание на переоборудование буксира в канонерскую лодку для работы в Учебном отряде военных кораблей. На буксире установили носовое 85-ти мм пушку и станковый пулемёт, а на корме - зенитное 30-ти мм орудие. Серафим носил воинское звание капитана третьего ранга и вынужден был подчиниться. Экипажу придали опытных наводчика-артиллериста, зенитчика и двух заряжающих. До октября месяца судно Серафима осуществляло учебные стрельбы и слаживание команды, а в середине осени Государственный Комитет Обороны, ГКО принял решение о формировании на базе учебного центра Волжской военной флотилии, и канонерская лодка "Рыбинск" попала в третью из четырёх бригад военную группировку под командованием капитана первого ранга П.А.Смирнова, возглавившего траление волжского фарватера. Корабль Серафима предназначался для военно-воздушного прикрытия операций по тралению мин.
    Мужчины рвались сражаться на фронте, который трещал по швам и перемещался к столице. Из Москвы, оказавшейся на военном положении, началась частичная мобилизация государственных служб, но И.В.Сталин оставался в Кремле. Волга в ноябре замёрзла, и командование предоставила экипажам внеочередные отпуска со сменным боевым дежурством на судне. В декабре на своёй День рождения Серафим попутными поездами с пересадками добрался до дома.
    Ева через Ирину, работающую диспетчером в управлении речного пароходства Рыбинска, знала о назначениях мужа, который, не любивший писать письма, отправил ей только одно короткое сообщение осенью, поэтому появление супруга стало полной неожиданностью для семьи.
    - Боже мой! Я думала, больше не увижу тебя, - кинулась она к нему, обнимая и целуя. - Надолго командировали?
    - На неделю. В моём подчинении три корабля. Надо провести зимнюю отпускную ротацию, потому что потом, я чувствую, времени не будет. Хорошо, что наши отбросили врага от Москвы, иначе, нас не отпустили бы.