Могло быть
Поэт теряется в догадках, как зло во благо превратить. В Михайловском теперь так сладко писать стихи, любить, грустить. И жить, как встарь, уединённо, хоть нянюшки любимой нет, но рядом с домом шепчут клёны опять бесхитростный сюжет. И чтоб, как прежде, помолившись, забыв все срочные дела, его тропинка, с небом слившись, опять в Тригорское вела. В тетрадках толстых матерьялы, что отыскал он о Петре, И ни к чему балЫ и бАллы… Работать славно в январе… Поцеловав детишек малых, лобзаньями покрыв жену, работать ночь во что б ни стало, оставив утром время сну. А после, нежась у лежанки, сняв груз труда с усталых плеч, сказать: «А не велеть ли в санки кобылку бурую запречь»…
«Авось Дантес стрелять не станет, и я не выстрелю в ответ…» Но мы то знаем, что обманет француз-свояк – «спасенья нет…» И всё… И пелена тумана на очи светлые легла. Кираса, как это ни странно, от смерти жулика спасла.
«Погиб поэт – невольник чести», оставив Родину, семью. На небесах, с любимой вместе, теперь… И верится – в Раю.
Поэзия свои законы не отменяла никогда… И всех, кто жизнь прожил влюблённым, щадят поспешные года. И мы, потомки, зову внемля иных времён. иных высот должны хранить родную землю изо дня в день, из года в год, что воспевал Великий Пушкин и то, что мы вослед поём…
Берёзки в поле – две подружки, да чистый, синий окоём!..
Свидетельство о публикации №223060700913
С уважением!
Иван Иванов-Псковский 2 03.07.2023 10:40 Заявить о нарушении