Глава 196. Чайковский. Пятая симфония

Петр Ильич Чайковский
Симфония №5 ми-минор
Оркестр Ленинградской филармонии
Евгений Мравинский (дирижер)

MargarMast: Дорогой Юрий, Вы настолько интересный собеседник, что жаль упускать возможность услышать от Вас еще что-нибудь, помимо комментариев к игре Вашего кумира. Ведь Рихтер сам был очень многоплановым артистом — вот и нам было бы лестно иметь Ваше мнение по разным вопросам, которые затрагиваются на этом форуме. Знаю — время, время. У всех это проблема. Но все-таки. Вот мне лично было бы очень интересно узнать о Вашем отношении к Пятой симфонии Чайковского. Может быть, я что-то в ней недопонимаю, но мне она кажется тяжеловесной, с навязчивым желанием убедить слушателя в своих душевных состояниях. Как-то — слишком. Чего совершенно нет в Шестой. В Шестой — достигнут предел земного существования, когда никого ни в чем не надо убеждать, а остаются только последние вздохи уходящей жизни, которые непревзойденно переданы Мравинским. Что Вы скажете?

Yuriyauskiev: Не хочется говорить банальные истины, но каждая из трех последних симфоний Чайковского — произведения замечательные, а мне они близки, как близка русская культура. Для меня это своеобразная энциклопедия русской жизни и души, но такой, знаете, не всех прослоек, а той, которая сейчас называется интеллигенцией. Композитору можно при этом использовать народные мотивы, но петь их соответственно. Это, как пушкинская барышня-крестьянка. Вот Бетховен создал девять симфоний, без которых сейчас немыслима немецкая культура. Чайковскому хватило трех последних, правда, жаль, очень давно не переслушивал первые три. Когда-то скрупулезно сравнивал исполнения особенно Шестой: все хотел понять, кто «ближе к замыслу автора» — Мравинский, Светланов или Фуртвенглер. Такие у меня были тогда пластинки. При этом слышал от некоторых местных музыкантов негативные отзывы об исполнении то первого, то второго. Я этого не понимал и не понимаю. Хотя можно было бы еще раз серьезно послушать всех, но, как Вы справедливо пишите, у каждого проблемы со временем. Это занятие очень увлекательное, но есть и другие дела. Вот Рихтер сказал — если верить записавшему его слова — что больше музыки любит жизнь. Постараюсь после сессии найти время, послушать и поделиться впечатлениями. Но Вы спрашиваете о Пятой. Всегда жалел, что у меня не было пластинки с записью Фуртвенглера, а такая в природе существовала. Вот кто умел подчеркнуть трагическое в музыке. Могу сказать, что не чувствую, как Вы пишете, навязчивого желания «убедить слушателя в своих душевных состояниях». То есть, это состояние не столько его, и не надо воспринимать, что он хочет раскрыть душу, чтобы его пожалели, сколько состояния, близкие людям вообще. Но так ведь и у каждого художника. А ведь до чего доходит герой-борец с судьбой Бетховен в Ariozo dolente в Тридцать первой сонате! Это ли не жалобы?! Пятая симфония Чайковского — произведение многоплановое и прекрасное. В ней и красота душевная, а лично я слышу грусть по уходящим идеалам. И это переплетается с грозными предзнаменованиями, которые отступают, давая место светлому, и снова возвращаются — как в жизни. А финал какой, а написано-то как! И еще замечательно то, что эта музыка выходит за рамки культуры отдельно взятого народа — по своему значению она наднациональная. Слушая такое, всегда думаю, как бы показать молодежи, своим студентам, чего они лишены в жизни, каких идеалов, ценностей. С таким и на жизненные проблемы смотришь по-иному. Вижу, что написал много, а высказал мало, поэтому пока заканчиваю.

musikus: Как бы обидно за Петра Ильича... Конечно, три последние симфонии — вершинные, кто спорит. Но между Четвертой и Пятой был еще «Манфред», никак не ниже хотя бы Четвертой. И совершенно замечательна Первая симфония, в чем-то, быть может, даже и превосходящая, например, ту же Четвертую. Что до Второй и Третьей (и добавить сюда Es-dur-ную), то и там есть превосходные страницы (Andante elegiaco!). Во всяком случае, и Вторая, и Третья симфонии никак не меньше, скажем, уровня Первой симфонии Калинникова (хотя и уступают последней в цельности, но превосходят по материалу).

Абсолютно не согласен с MargarMast по поводу Пятой симфонии. В ней — весь Чайковский, вся русская, апухтинско-надсоновская эстетика той поры (хотя финал и остается загадкой, и трудно понять — то ли это выражение авторской философской концепции, то ли конструктивная неизбежность в построении формы симфонии).