10. Бабы у колодца говорили...

               
                ***
               
             80-е годы, Малые Лопухи



     Клавдия Карманюк и Прасковья Лындина в тот день уже с утра заняли свои «плацкартные» места на лавочке. От их зорких глаз и острых языков ничего не могло укрыться. Они знали всё и обо всех.

     Их даже не волновало то, что в собственном огороде лебеда уже доставала до проводов, а на окнах тюль последний раз менялся накануне XXV съезда КПСС. Собственный покосившийся забор их тоже мало беспокоил.

     А на днях так и вовсе штакетник сблизился с землёй окончательно, поскольку муж Клавдии, Григорий, попытался нащупать опору после "празднования дня зарплаты". Вместе со своим другом, местным сомелье Демьяном, он так наотмечался, что едва нашёл путь домой.

     А мужние жёны, протерев «бинокли», принялись выискивать себе очередной объект для анализа. Склоки и любовь к чужим тайнам делали дружбу двух кумушек ещё незыблемее. Не зря говорят, что общий враг способен сплотить людей гораздо крепче, нежели совместное благое дело.
               
               ***

     Валя Романова в этом году окончила четвёртый курс технологического института. Через год девушка должна будет стать дипломированным технологом по пошиву верхней одежды. Затем выпускнице придётся отправиться по распределению на своё первое рабочее место. Поэтому последнее беззаботное лето после сессии Валюша решила провести дома в кругу близких людей.

     С утра студентке позвонила подружка из районного центра и попросила Валентину о кое-какой помощи. Запрыскав начёсанную чёлку лаком с блёстками и нацепив клипсы-ракушки, Валюша поспешила на автобусную остановку. Рейсовый автобус должен был проезжать мимо Малых Лопухов через минут сорок, поэтому особо времени на сборы не было.

     Проходя мимо Клавдии с Прасковьей, Валя бросила краткое «здравствуйте» и продолжила движение в своём направлении.

  Но Клава окликнула дочь соседей.

— Валька, когда уже выйдешь замуж?
— Скоро, — отчиталась в ответ девушка.
— Смотри, а то не разродишься потом!  Больно незавидная доля у старородок! — назидательно протрещала одна из сидящих на ветке "сорОк". 

     Но девушка уже не слышала аргументацию местных кумушек относительно доли старородящих.

— Ты слыхала, Клава, что она сказала? Скоро! Это что может значить? — хитро прищурившись, спросила Прасковья.
— А что это может значить и так понятно. Залетела уже! Обрюхатил её кто-то! — уверенно заявила Клавдия.
— Точно! И ты смотри, как поправилась она! Вчера ещё ходила худая как гельминт! А сейчас, глянь-ка, раздалась как в боках! — поддержала собеседницу Прасковья.
— И от кого же интересно? Как думаешь? — полюбопытствовала Клавдия.

Прасковья хмыкнула и произнесла с уверенностью блаженного праведника:

— Да от Валеры Чугунова! Они же ещё со школьных времён обжимались по углам. Я их даже как-то в кукурузе застукала в четыре утра. Вот те крест!
— Так это что получается… Она двойней беременная?! — с ужасом в глазах полушёпотом произнесла Клава. — У Чугуновых же в роду одни двойни!
— А вот тут ты, Терентьевна, не права. При двойне живот по-другому растёт. Значит, аист кто-то другой. И я думаю, что это Витька Шнуров. Они и учатся вроде как вместе! — с видом знатока заявила Прасковья. — Небось, когда на картошку ездили, то там же в картофельной ботве и покувыркались!
— Так я помню, что Райка, мать ейная, говорила, что Валька после второго курса ездила на картошку. Ну, вот и думай, что это получается?! — с важным видом птицы - секретаря задала Клава риторический вопрос.

Прасковья округлила глаза и запричитала:

— Гляньте-ка, люди добрые, что творится в мире!  Это что же получается, что ребёнка они уже несколько лет прячут?
— Ну, конечно! Родили и прячут от всех. Но старого, опытного воробья не проведёшь на мякине! От нас такое скрыть не получится! Вот уж позор для семьи какой!

     В это время к колодцу за водой направилась Стрекочиха.

— Авдотья, подь сюда, чё скажем!
— Так говорите, я слышу хорошо, — ровным голосом ответила Авдотья.

Бабки на лавке принялись, перебивая друг друга, сообщать «радостную» новость.

— Валька-то Романова дитёнка нагуляла, сама не зная от кого, а сейчас прячет невесть где!

Авдотья скривилась от новостей и ответила:

— Может у вас дома спрятала? Придёте домой — поищите хорошенько!

— Да ну тебя! — плюнув на землю, отреагировала набожная Прасковья.

     В этот момент мимо «плацкарта» с большой куклой в руках проходила Машенька Орехова. Девочка окончила нулёвку в этом году, и сейчас жизнерадостный ребёнок топал к подружке играть в дочки-матери.

— Машка, ходь сюда! — покликала малышку Клавдия.
Девочка послушно подошла и получила важное задание.
— Пойдёшь сейчас к Чугуновым и скажешь, что им Бог внуков послал. Потом придёшь ко мне, и я сорву тебе самый большой подсолнух. Поняла? — принялась учить ребёнка Клавдия.

Но Прасковья тут же перебила подругу:

— А чего это к Чугуновым?! Пусть идёт Маша к Шнуровым и скажет, что за балбесом лучше присматривать нужно было и не отпускать гуляку на картошку. А то сейчас сирота где-то растёт без отца! Тебе всё ясно? — обратившись к Маше, поинтересовалась Прасковья.

     Девочка выслушала уважаемых женщин, кивнула  и в обнимку с куклой потопала выполнять сверхважное поручение.

                ***

     У Чугуновых дома, не считая бездельника Валеры, никого не было. Счастливый «отец»  в слегка видоизменённом сознании, пряча змеевик за спину, открыл дверь. Девочка испугалась и, волоча за собой куклу, убежала.

     Далее Маша с ответственностью и настойчивостью будущей пионерки направилась к Шнуровым.

Дверь открыла Витина мама.

— Тётя Люба! Баба Клава с бабой Параской у колодца говорили, что Ваш Витька своих детей в картошке прячет! Или даже в кукурузе. Я уже точно не помню. А Валя Романова ещё хочет родить двойню. Заберите сироток домой.

     Мать Виктора, выслушав ребёнка, поняла одно: Витьке не судьба окончить институт. Видимо случилось то, чего она больше всего боялась: сын, не успев получить высшее образование, наплодил детей. А сколько Шнуровы вложили средств, чтобы троечника пристроить в институт! И сейчас — всё  коту под хвост.

     Женщина решила выпустить пар по-своему: первым делом она была настроена позвонить Романовым и упрекнуть тех, что они вырастили вертихвостку, которая встречается со всеми подряд. И вообще, не Витькин это ребёнок! Пусть куртизанка попробует доказать!
               
               
                ***

     Под вечер счастливая Валя, как ни в чём не бывало, возвращалась домой. Возле колодца по обыкновению в окружении шелухи от семечек сидели Клава с Прасковьей.

Девушка и сейчас не поскупилась на приветствие:

— Добрый вечер!

     Бабули что-то буркнули в ответ. Сами же, окинув Валентину хитрым взглядом, вынесли заключение:

— Похудела она опять что ли? А может она того? Чик-брык — и нет больше детишек? — прямо в ухо Прасковье произнесла Клавдия.
— Так, скорее всего, оно и будет! Разве мы с тобой когда-нибудь ошибались? — поддержала приятельницу Прасковья.

     Валентина же торопилась домой вручить подарки и гостинцы своим близким. Маме Валя купила бусы, отцу — книжку о пчеловодстве, младшей сестре — набор фломастеров. Ну а себе привезла кусок добротной ткани, которую планировала использовать на модную в том сезоне юбку. Подружка Ленка презентовала ей отрез ткани за то, что Валя помогла ей сделать выкройку для сложного сарафана.

     Дома её встретили две семьи: своя собственная и Шнуровы.

— Я же вам говорил, что это вранье! — оправдывался парень, потирая ссадину на ухе, полученную во время воспитательного процесса. — Да и не нравятся мне такие худые как Валька. Я просто за её счёт в институте выезжаю.

— Может мне кто-нибудь объяснит, что произошло? — не особо понимая, о чём шла речь, поинтересовалась Валентина.

     Мать Виктора с искренним сожалением на лице произнесла:
— Уже ничего! А ты, Иваныч, извини: дочка у тебя хорошая. Но, видать, после моего концерта мы вряд ли когда-нибудь породнимся. Помогает нашему двоечнику и на том — спасибо!  А этим двум на лавке я когда-нибудь языки бантиком завяжу!