Вулкан Карымский, подпол и доктор наук

На Стационар камчатского Института вулканологии у Карымского вулкана приезжало много ученых из разных городов, чаще всего – из Москвы. Стационар представлял из себя двухэтажный деревянный дом, расположенный в 110 км от Петропавловска Камчатского и добраться до него можно было только вертолетом.
И вот прилетает туда один прикомандированный специалист и как-то себя непонятно ведет. Я, говорит, доктор наук из Москвы. И важный такой ходит. А у нас там как раз собралось несколько докторов наук, а половина сотрудников Института и сами родом были из Москвы, но никто об этом не кричал так сильно и гордо.
Дело было в 1980 году, совсем рядом извергался вулкан Карымский, извержение уже шло на убыль и никакой опасности не представляло, но грохот был впечатляющий, тем более для новичков. Особенно, когда стемнеет, и из кратера вулкана при очередном взрыве вылетают во все стороны ,как фейерверк, вулканические бомбы, которые потом с грохотом и шумом катятся вниз по склону вулкана. И так каждые полчаса.
Вечером, после ужина сидим все в доме на кухне и чего-то скучаем. Переглянулись между собой и решили нашего новичка-доктора разыграть. Наш сейсмолог сходил, посмотрел последнюю сейсмограмму или, как они называют - ленточку, и говорит, вернувшись: - Наверное, сегодня вулкан ночью сильно «долбанет», может и дом ударной волной снести, лучше давайте пойдем ночевать в убежище. А на кухне, точнее под ней, был сырой подпол, с заплесневелыми стенками, где хранили картошку, капусту и прочие овощи. Вот мы открыли люк погреба на полу и туда со своими спальными мешками полезли, а прикомандированный кричит – А я? Мы ему: - Так ты же прикомандированный специалист, хоть и доктор, а тут места хватит только для персонала. Но он нас так уговаривал, что мы «сжалились» и взяли его с собой. Посидели там минут пять, и со словами, что может и «пронесет» в этот раз, снова вылезли. Посидели на кухне еще, снова сбегали, посмотрели ленточку и снова дружно полезли в так называемое убежище. Прикомандированный специалист тоже полез с нами.
После очередного раза, когда мы собрались вылезать из подпола, этот доктор и говорит: - Ну уж нет, я на всякий случай, здесь останусь ночевать, мне так спокойнее будет. И остался, и ночевал, причем, обратите внимание - добровольно, в спальном мешке в сыром подполе. А мы все - нормально, в теплом  доме, на кроватях под одеялами.
Вообще вулканологи, как я заметил, склонны к розыгрышам. На одну нашу сейсмостанцию как-то приезжал поэт Евгений Евтушенко, чтобы посмотреть, как работают вулканологи. Народ наш там жил неглупый, грамотный, все с высшим образованием, стихотворения и поэмы Евтушенко, естественно все с удовольствием читали. Но когда их предупредили по рации, что Евтушенко к ним привезут, они договорились и сделали вид, что его не узнают и вообще такого поэта не знают. Он уж и так и так к ним по поводу стихов, а они ему в ответ, что да, читали в детстве Пушкина и Лермонтова и все. Он говорит, это хорошо, конечно, а из современных поэтов? Один лоб наморщил и после долгой паузы радостно воскликнул: - Вспомнил-вспомнил. Ну-ну? - ободряюще намекал на себя Евтушенко. -Вспомнил, Андрей Вознесенский! - закричал радостно вулканолог. И хотя Евтушенко потом объяснили, что это была просто шутка, он, как мне рассказали, все равно обиделся.
А когда к нам в Институт приезжал Сергей Юрский, то его, после выступления перед сотрудниками Института в Конференц-зале, его пригласил к себе в кабинет, заместитель директора. Во время их беседы с потолка упал пластмассовый плафон, причем прямо Юрскому на голову. Слабо электрики закрепили, когда что-то там меняли.  Хорошо, что хоть легкий был и сильно не ушиб. А разговор у них в это время шел как раз о предсказании землетрясений. Так наш зам. не растерялся и говорит Юрскому: – Вот как раз сейчас землетрясение было, баллов пять, даже плафон упал. И Юрский так в неведении и остался, поскольку был уверен, что это действительно было землетрясение, и даже был доволен тем, что на себе его прочувствовал.
Вообще к нам в Институт приезжало много известных людей. Еще бы, единственный в мире, как его тогда часто упоминали в прессе, Институт вулканологии.  Высоцкий у нас пел, бард-песенник Александр Суханов  вообще с нашими сотрудниками в поля ездил несколько лет. Юлий Ким любил у нас бывать. А когда вышел фильм «Москва слезам не верит», то один из первых показов его широкой публике в стране, был как раз в нашем Институте вулканологии. Приехали актеры, режиссер, и после просмотра в конференц зале, все долго фильм обсуждали. Помню, наши Институтские сотрудники его фильм раскритиковали. Никто и не думал тогда, что он позднее «Оскара» получит……