Мамины руки...

В далёкой, сибирской деревне отец срубил маленький домик, в котором прошло моё детство. Срубил – так говорили мужики в деревне. Я долго не понимала –почему срубил, а не построил? Теперь понимаю почему, потому, что срубил он его из брёвен топором. Дом был с голубыми ставнями, которые летом на ночь родители закрывали. Комната была небольшая, а окон было целых три, и ранним утром солнце и яркий свет заливали всю комнату, и если не закрыть ставни на ночь, то мы-дети, очень рано и с визгом на все лады, просыпались.

Как же, проснувшись, я любила открывать эти самые ставни. Из всех детей я была самая старшая, и мне родители доверяли делать это. Я открывала ставни, и первое, что я видела перед собой – это были цветущие, красные маки. Мама сажала их в палисаднике перед самым окошком, и они были удивительно красивые. Мама тоже очень любила цветущие маки и радовалась, и всегда улыбалась. Когда листочки опадали у маков, то появлялись зелёные маковые головки, с короной на голове, и мы дети, с нетерпением, ждали, когда эти головки станут коричневыми и мак созреет, и мама разрешит нам срывать его.

Сломишь маковую корону, высыпишь на ладошку содержимое и в рот…Мама подойдёт и скажет:
-Ешьте, но только немного!
-Почему? – Спросила я однажды.
-Утром будете долго спать, а ставни кто будет открывать? – Ответила мама шутливо, а потом, вполне, серьёзно добавила:
-Можно и не проснуться, если много съедите!
Я до сих пор не знаю, почему она так говорила и правда ли, что можно было не проснуться… Ведь зимой мы лопали пироги и рулеты с маком!

Мы выросли, разлетелись кто куда… Родители вышли на пенсию на севере рано и тоже покинули эти края, в которые они детьми, вместе с их родителями, когда-то были сосланы. Остался наш домик, как и моё детство, где-то далеко-далеко в таёжной деревне с маками под окном. Родители теперь жили в небольшом городке на Волге, а я с семьёй - в соседнем, тоже небольшом городке, можно сказать, рядом, так как расстояние между этими городками было всего-то километров двадцать.

Время пробежало быстро. 12 апреля маме исполнилось 86 лет. Мы все собрались за праздничным столом. Мамочка была радостная и счастливая. Она, так удивлённо, сообщила мне:
-Меня нынче, как никогда, все поздравляют с Днём Рождения, шлют телеграммы, звонят… Мама была рада, что о ней помнят родные, друзья, внуки. Но через неделю мне позвонил отец и сказал, что маму увезли в больницу. Это была суббота. Я сорвалась и поехала в больницу. Меня пустили в палату. Мама улыбалась и сказала, что не надо волноваться, что у неё уже всё хорошо. У неё были такие чистые и хорошие глаза, что меня это успокоило, а медсестра сказала, что это, возможно, был приступ из-за камней, которые были обнаружены в желчном пузыре. Я попрощалась с мамой, сказав, что обязательно приеду в понедельник, чтобы переговорить с доктором.

Почему-то в воскресенье мне, так хотелось поехать к ней, но я убеждала себя, чтобы встретиться с доктором, то лучше ехать в понедельник. Так часто бывало у меня в жизни: какое-то шестое чувство, сердце говорило, как надо поступить, но разум брал верх. Почему? Вижу сон с воскресенья на понедельник, под утро. Вижу наш маленький, сибирский домик, и я, девочкой, открываю утром голубые ставни. Открыла и удивилась, и стало страшно. Передо мной стоял отец в чёрном пальто, а в руках держал красные маки. Я только успела подумать, о том, что у отца никогда не было пальто, да ещё чёрного. Я всегда его помнила в фуфайке либо в куртке.

Раздался громкий телефонный звонок, сон прервался, и я проснулась. Я взяла трубку, было шесть часов утра… С первого слова, ещё никто и ничего мне не успел сказать, но я почувствовала, что мамы у меня больше нет. Я, без конца, повторяла в трубку, почти кричала, только одно слово: «Мама! Мама! Моя мама! Маки!» Наконец, в трубку  мне сказали, что во сне, в четыре часа утра у мамы остановилось сердце, что мама умерла во сне. Так перестало биться мамино сердце. Меня успокаивали, мол, что вы так волнуетесь, ещё не каждый доживает до 86 лет, как ваша мама. Какая в том разница сколько было маме лет? Я почувствовала себя сиротой. Я, вдруг, поняла, что я совсем взрослая.

Мама лежала перед нами в цветах, сложив, свои маленькие ручки на груди. Я смотрела, не отрываясь, на эти руки и думала лишь только об одном: как эти руки могут исчезнуть из нашей жизни, уйти в никуда. Руки, которые не знали покоя, которые были в вечном труде, которые умели всё на свете. Они варили и стряпали, стирали и убирали, шили и вязали. Мама умела всё. Ни одна тряпочка, даже самая малая, не пропадала зря, всему находилось применение в доме. Если прохудилась простынь, мама разрезала её и из середины делала края, сшивая бока, а когда она приходила совсем в негодность, то из неё делались какие-то кухонные тряпочки.

Наволочки на подушках все были вышиты либо болгарским крестом, либо гладью. Господи, как же мама любила вышивать! Какое же надо было иметь терпение, чтобы сидеть и вышивать салфетки, скатерти и даже ковры! Она вышивала и всегда пела. Голосок был такой тоненький, нежный, а она вышивала и пела. Она шила нам с сестрой наряды на своей старенькой машинке – «Зингер», оверлока не было, и мама все швы обмётывала руками, но как это было аккуратно! Осенью, когда заканчивались все работы в огороде, эти руки вязали, нам всем, тёплые, шерстяные носки. Каждая пяточка была так связана её руками…

Когда у меня родился первый сын, то первое пальто ему было сшито этими мамиными руками, которые умели всё, на этой же машинке Зингер. А когда мой сын вырос и стал военным человеком, то он, получая форму, ехал к своей бабушке, то есть к моей маме, чтобы что-то подшить, ушить, подогнать… Иногда я говорила ему:
-Давай, может я смогу это сделать?
-Нет, улыбался он. Я к бабушке поеду! Уж лучше её никто не сделает.

И вот теперь эти руки, совсем маленькие, мамины ручки, лежали, так, немыслимо, спокойно, и я никак не могла понять почему… Почему их больше не будет…
Ведь они обнимали меня, обнимали и ласкали моих детей…Почти каждый день мама звонила нам по телефону, а я смеялась – она каждый раз произносила одну и ту же фразу: «Ну, как вы там?»  Теперь я этого никогда не услышу, кому какое дело – как мы там… Но я благодарна своим родителям, что они всё-таки долго были со мной. Сейчас я так часто вижу перед собой эти мамины руки, которые умели всё!